Первый среди равных. Книга XII

Глава 21

В просторном помещении, которое могло вместить под сотню человек, стоял длинный овальный стол, во главе которого сидел император. За левым плечом главы рода Романовых, стоял его бессменный личный слуга.

Я поймал внимательный взгляд залитых тьмой глаз Ивана, но никак на него не отреагировал. Остальные оборотни делали вид, что не обращают на меня внимания. Наверное, в этот момент я был максимально близок к тому, чтобы стать прямой угрозой Императору. Настолько подавляющее преимущество было на моей стороне.

Справа и слева от Алексея Александровича сидели носители золотых имен. Светлейший князь Муравьев вместе со Степаном — с одной стороны, и граф Распутин вместе с Петром — с другой. Архимаг Пространства покинул нашу группу, как только стало понятно, что его помощь больше не нужна. Перемещался Петр в разы быстрее нас, и потому на аудиенцию к императору попал гораздо раньше.

Этих людей я встретить ожидал, а вот дальше присутствующие вызывали у меня некоторое удивление. Рядом с Муравьевым сидели два светлейших князя — Пожарский и Воронцов. Напротив этих двоих вовсе оказались иностранцы. Я легко узнал господина Ли Миня, но чтобы вспомнить фамилию высокого молодого человека, сидевшего рядом с послом Поднебесной, пришлось напрячь память. Это оказался господин Адамс, сын президента Американской Конфедерации.

— Приношу свои извинения за опоздание, — громко произнёс я. — Где мы можем разместиться?

Император не шевельнулся, но к нам тут же подбежал один из дворцовых слуг и провел нас к столу. Нас разместили напротив иностранцев. И дальше всех от правителя Российской Империи. Всё время пока мы шли к столу и рассаживались, я ощущал на себе внимательные взгляды всех присутствующих.

— Уверены, что все ваши спутники имеют достаточно оснований, чтобы находиться на этой встрече, Ярослав Константинович? — глядя на бывшего оборона Ожегова, поинтересовался Пожарский.

О том, что я сотрудничаю с родом Ожеговых, Евгений Александрович отлично знал. Но, как и любое сотрудничество, наши отношения с Романом Викторовичем имели свои границы. И уж так откровенно тащить своего знакомого на важную встречу с Императором было плохим тоном. Правда, я к этому времени уже успел заработать себе определенную репутацию, и все понимали, что просто так в моем окружении посторонние люди не задерживаются.

— Да, Евгения Александрович, абсолютно уверен, — невозмутимо ответил я.

Бернхард сел слева от меня, справа разместился Аларак. Оба оборотня встали за спиной. Антип уже практически восстановился. Нанесенную оружием японцев рану помогли затянуть медики-жандармы. Они же подлатали пару раненых из моего отряда.

— Итак, господа, думаю, что можем начинать, — громко произнес император и, поднявшись с места, прошелся вдоль стола. — Как я уже сказал, ситуация изменилась. Не только и не столько из-за недавних событий в Тверской аномальной зоне, сколько из-за общей реакции мирового сообщества на эти события. И на некоторые другие. Сегодня утром неизвестные совершили нападение на центральный госпиталь Твери. В результате этого нападения был убит маркиз Брейлих, занимавший должность посла Австрийской империи.

— И министра внутренних дел наших соседей, — когда император ненадолго замолчал и обводил взглядом собравшихся, добавил Петр Сергеевич.

— Нет, — коротко и довольно жестко произнес император. — К тому моменту, как господин Брейлих покинул наш бренный мир, его уже сменил на посту министра иностранных дел другой человек.

— Получается, что маркиза списали еще до того, как он был убит, — бросив многозначительный взгляд на представителей двух иностранных государств, произнес Пожарский. Почему государь позвал на такую важную встречу иностранцев, пожарский не понимал. Но спорить с Алексеем Александровичем не собирался.

— Назначение нового человека на такую важную должность отчасти стало причиной безвременной кончины господина Брейлиха, — с легкой улыбкой произнес Ли Минь. — По законам Австрийской империи два человека не могут занимать столь важную должность, и пенсия для слуг австрийского императора столь высокого ранга не предусмотрена.

— Да, довольно странный и варварский обычай, — произнес правитель Российской Империи, — Будто это помогало им хоть раз сохранять какие-то тайны.

— Если в ближайшее время будет заявлено о насильственной смерти посла Австрийской империи, то Фридрих может заявить о вине вашей стороны, Алексей Александрович, — практически на чистом русском языке добавил американец. — Это может послужить поводом для серьезного конфликта.

— Непременно послужит, — усмехнулся в ответ император. — Вы совершенно правильно сделали вывод, господин Адамс. Мои представители в столице Австрийской империи со дня на день ожидают письмо от моего венценосного брата, где он будет выражать свое негодование по поводу случившегося.

— И что вы планируете ему ответить, Ваше Императорское Величество? — поинтересовался Муравьев.

— Есть мысль отправить ему в подарок головы тех, кто напал на наших африканских союзников в аномалии, — зло усмехнулся в ответ император. — Но думаю, это выйдет далеко за рамки дипломатических отношений и может быть воспринято как еще один акт агрессии. Правда, не уверен, что это что-то изменит. Войска наших соседей, размещенные в приграничных территориях, уже начали смену дислокации. И в данной ситуации мне хотелось бы понимать, каким образом поведут себя те страны, которые заявляли о своем добром отношении к Российской Империи.

И в этот момент для меня все встало на свои места. И Америка, и Поднебесная, наверное, больше всех требовали ответов по досрочному завершению гона в Твери. Более агрессивно свою позицию выражали разве что австрийцы. Но теперь стало понятно, что соседи ждали только повода. Интересно, что на аудиенцию не пригласили делегацию Индии. Вероятно, господин Идхани уже выразил позицию своего повелителя. А те же Бриссу в лице Мары уже давно показали своё отношение к правящей династии Российской Империи.

Алексей Александрович пригласил на такую закрытую и доверительную встречу двух послов, чтобы окончательно закрыть для себя этот вопрос. В присутствии друг друга и сильнейших аристократов страны врать и юлить было крайне сложно. Вероятно, дипломатов заранее предупредили об этой встрече, чтобы они успели согласовать действия с правителями своих стран. И оказалось, что все это было сделано не зря.

— Сын Неба и Вечный правитель Поднебесной признает право своего венценосного брата на самооборону и адекватный ответ на агрессию Австрийской империи, — поклонившись Императору, произнес Ли Минь.

— Я благодарю Сына Неба за его нейтральную позицию, — кивнул в ответ Алексей Александрович.

Однако по тону Императора было понятно, что он подобным ответом недоволен. По сути, правитель Поднебесной выбрал нейтральную позицию, которая могла качнуться в любую сторону от малейших изменений на политической арене.

Это была обычная тактика дипломатов Поднебесной, которые всегда оставались вне конфликтов или выступали на стороне однозначно сильнейшего. Такой подход позволял китайцам постоянно поддерживать дружеские отношения с сильными странами и усиливать свое влияние по всему миру.

— Я не могу однозначно ответить на ваш вопрос, Ваше Императорское Величество, — после долгой паузы произнес американский посол. — Президент Американской Конфедерации сказал мне, что ему требуется больше времени для того, чтобы принять решение.

— Сколько времени? — прямо спросил глава рода Романовых.

— Думаю, не больше пары дней, — без колебаний ответил Адамс. — Самолет президента уже на пути в Москву, он прибудет сегодня ночью или завтра утром.

— Вот как… — удивленно приподнял брови Романов. — Насколько я помню, мы договорились с вашим отцом, что интересы Конфедерации на этой конференции будете представлять вы, господин Адамс.

— Ситуация изменилась, — при этом посол стрельнул глазами в мою сторону, что не осталось незамеченным для всех присутствующих. — Президент решил, что обязан лично принять участие в обсуждении.

Все же опыта сыну президента Американской Конфедерации в таких переговорах не хватало. Но в принципе даже без этого взгляда можно было понять, что именно смущает вероятных союзников Российской Империи.

За последнее время слишком много всего изменилось. От стабильной, уравновешенной системы отношений между разными государствами не осталось практически ничего. Страна, до недавнего времени считавшаяся одной из сильнейших, начала шататься и готова была вот-вот потерять равновесие.

Для стороннего наблюдателя все выглядело довольно однозначно. Высокоуровневый гон на территории Российской Империи, обязан был свести статус страны на уровень Южной Америки, которая резко вылетела за пределы лидеров после похожей катастрофы. Но его быстрая ликвидация без грандиозных потерь спутала многим карты. Она стала тем шансом, который мог вернуть стабильность на мировую арену.

Следом за триумфальным завершением смертельно опасной ситуации посыпались другие новости. Дестабилизация аномалий, глубинный рейд иностранных послов, гибель представителей Австрийской империи.

И рядом со всем этим находился я — молодой князь, о котором всего пару месяцев назад вообще никто ничего не знал. А сейчас я сидел на закрытом совещании ближайших соратников императора страны, на которое даже не всех светлейших князей пригласили.

И то, на что я был способен своими глазами видели представители Америки и Поднебесной. Я не верил, что они станут скрывать эти данные от своих правителей. Ли Минь однозначно выдал всё, что знал, и именно это заставило Сына Неба взять паузу, обозначив свой нейтралитет.

Учитывая все входящие данные, можно было сказать, что Поднебесная была готова выступить против Российской Империи. А теперь император Китая находился в сомнениях.

А вот позиция американцев мне была непонятна, потому что Конфедерация всегда действовала исходя исключительно из собственных интересов. Что могло заставить президента Америки сорваться с места, бросить дела и вылететь в Москву, мне сказать было сложно. Но ждать ответа придется не так уж долго.

— Что ж, благодарю вас за развернутый ответ, господа дипломаты, — произнес Император. — А теперь прошу оставить нас. Нам предстоит обсудить внутренние дела страны.

— Всего хорошего, Алексей Александрович, — поднявшись и поклонившись императору, произнес Ли Минь.

— И вам всего наилучшего, господа, — чуть менее низко, практически как равным, поклонился посол Поднебесной.

— До свидания, Ваше Императорское Величество. Благодарю, что дали возможность нам высказаться. И верю, что между нашими странами возможно плодотворное сотрудничество, — посол Американской Конфедерации тоже поднялся.

Я увидел, как Адамс достал из внутреннего кармана пиджака небольшую стопку запечатанных писем и перед уходом обратился к императору:

— Так как сегодня на этой встрече присутствуют самые сильные и могущественные одаренные Российской Империи, от лица президента Американской Конфедерации я хотел бы вручить письма с заверениями в дружбе и контактами для обмена опытом и возможного сотрудничества вашим подданным. Дозволите ли вы это сделать, Ваше Императорское Величество?

— Да, — спокойно кивнул Алексей Александрович и, пройдясь взглядом по собравшимся, ненадолго задержался на светлейшем князе Воронцове. — В этом кабинете сегодня находятся самые доверенные мои подданные. Каждый из них не раз уже проявил себя и доказал свою преданность. Уверен, что если в ваших письмах будет содержаться что-то неподобающее, мне об этом немедленно сообщат.

Посол Американской Конфедерации слегка растерялся, но потом Алексей Александрович улыбнулся, и американец понял, что это шутка. Он быстро раздал всем присутствующим письма и удалился.

— Что ж, теперь предлагаю перейти к делам внутренним, — осмотрев оставшихся дворян и остановив взгляд на мне, произнес император. — После вашего сегодняшнего выступления я вам даже немного завидую, Ярослав Константинович. Честно говоря, сам не так давно хотел снести голову главе японской делегации. Но вы меня опередили.

— Что? — удивленно посмотрел на меня Воронцов. — Что это значит, Ярослав Константинович?

— А чего вы так всполошились, Петр Сергеевич? — насмешливо посмотрел на главу артефактного дома Император.

— Как же иначе, Ваше Величество? — тут же ответил Воронцов. — Смерть главы посольства — это всегда очень большая проблема. А смерть японца на чужой территории — это почти гарантированный международный скандал. Вы же знаете, как жители Империи Восходящего Солнца трепетно относятся к жизням своих дипломатов.

— Если честно, сейчас мне на это глубоко наплевать, — с каким-то бесшабашным весельем ответил Романов. — Время нашего сотрудничества с этим государством наконец-то подошло к концу. Я уже распорядился подготовить ноту японцам с требованием закрыть их посольство в столице.

— Что? Я не понимаю, — растерянно переводил взгляд с правителя страны на сидевших рядом с ним Муравьева и Распутина князь Воронцов. — Но как же статус единственной страны, где есть посольство? Как же налаженные коммерческие контакты?

— За четыреста лет нашего сотрудничество мы не получили от этих «партнёров» ни одной хоть сколько ценной магической технологии, хотя они считаются признанными лидерами в этой области. А с нашей стороны была потрачена целая прорва ценнейших материалов и ресурсов. Зачастую невосполнимых, — последние слова государь произнес с какой-то горечью, но быстро взял себя в руки и, осмотрев присутствующих, кивком приказал светлейшему князю Муравьеву начать доклад.

— В Хабаровске выход аномальных зверей остановлен, ваше величество, — четко произнес Павел Александрович. — Потери примерно 30% личного состава дружин и около 40% в военных частях, расквартированных неподалеку от аномальной зоны. Сейчас ситуация относительно стабильна. Но это ненадолго.

— Поясните, — произнёс император.

— Аномалия начала расширяться рывками, периодически возвращаясь к прежним границам, но она угрожает увеличиться, — ответил Муравьёв. — Каждый новый рывок увеличивает амплитуду колебаний. При этом звери отброшены и постепенно возвращаются к глубинным зонам. Фон внутри аномалии постепенно растет. Чем это закончится, наблюдатели из моей дружины сказать пока не могут.

— Вы что скажете, Григорий Владимирович? — взглянув на графа, произнес Император.

— В Архангельске все плохо, — коротко ответил Распутин. Граф, как всегда, не особенно утруждал себя этикетом и попытками соблюдать протокол в общении с правителем страны. — Я прошу разрешения вернуться в родовые владения и возглавить оборону. У нас ситуация примерно та же, но выход зверей продолжается. Без моей помощи потери могут превысить половину личного состава.

— Можете отправляться, как только мы закончим совещание, — разрешил император.

— На севере тоже потери, — угрюмо произнес Пожарский. У Мурманской аномалии находилось второе владение рода Пожарских, и светлейший князь не понаслышке знал о том, что там происходит. Евгений Александрович чуть помолчал и сухо уронил страшную цифру. — Шестьдесят процентов. Но будет больше.

— Это катастрофа, — тяжело произнёс Воронцов.

— Если не принять меры в ближайшее время, то вся первая линия будет прорвана, — не обратив особого внимания на слова главы артефактного дома, продолжил Пожарский. — Я хотел бы просить егерский корпус о помощи в защите гражданских объектов за второй линией обороны.

— И только в Твери все спокойно, — посмотрев на меня, произнес Алексей Александрович. — Скажите, Ярослав Константинович, есть ли возможность у союза владетелей первого круга Тверской аномалии выделить какие-то силы для помощи на других направлениях?

— Есть, Ваше Императорское Величество, — кивнул я. — Род Разумовских готов предоставить особый отряд для стабилизации аномальных зон.

— Это очень громкое заявление, — хмыкнул Пожарский. — Но я почему-то думаю, что оно имеет под собой серьезные основания.

— Сколько времени вам потребуется? — прямо спросил император.

— Думаю, день-два на подготовку, — прикинув объём необходимых действий, овтетил я. — И мы сможем выдвинуться…

— В Краснодар, — закончил за меня император.

— В Краснодар, — не видя особой разницы между разными зонами, согласился я. Всё равно посетить, скорее всего, придётся все аномалии.

На этом обсуждение текущей ситуации закончилось, и правитель попросил Пожарского с Воронцовым покинуть совещание. Для обоих оставшихся светлейших князей это было явно не в первый раз, но на меня оба посмотрели с каким-то новым интересом.

— Что ж, теперь, когда мы остались вчетвером, пора перейти к действительно важным вещам, — усаживаясь на свое прежнее место и пристально оглядывая каждого из носителей золотых имен, произнес Император. — Три из шести реликвий рода Романовых утратили силу.

— Не может быть! — не смог сдержать удивление Муравьёв.

— Может, — угрюмо произнёс Алексей Александрович. — Но это ещё не самая плохая новость.