Первый Инженер Император. Новые рубежи – ІІІ

Глава 18

Наш караван, тяжело скрипя колесами и фыркая лошадьми, покинул Великий Новгород. Спустя всего несколько дней после той памятной встречи с двумя царями, мы снова направлялись на Север. Но на этот раз — не на разведку, а с вполне конкретной, масштабной целью: основать первый аванпост в Диких Землях.

Я ехал во главе колонны, рядом с Иваном Кречетом, который снова взял на себя роль проводника. За нами тянулась длинная вереница повозок, груженных доверху всем необходимым: строительные материалы — бревна, доски, гвозди, скобы, инструменты — топоры, пилы, молотки, рубанки, провизия на несколько недель, оружие и боеприпасы.

А за повозками следовал наш основной козырь, наша защита — сводный отряд из сорока отборных воинов, по двадцать от каждого царя.

«Лучшие из лучших», как заверили меня и Долгоруков, и Романович. Глядя на этих суровых, закаленных в боях мужчин в крепких кожаных и кольчужных доспехах, с мечами на поясах и арбалетами за спинами, я склонен был им верить. Их лица были серьезны, сосредоточены, в глазах читалась готовность к любым неожиданностям. Это были не желторотые новобранцы, а опытные бойцы, знающие цену жизни и умеющие ее защищать.

Конечно же Руслан, Миша и Олег поехали с нами. Как Иван или я не пытались их уговорить остаться в Хмарском и заниматься имением. Нет и все. Поедем с вами. Ну и ладно.

Среди тех, кто ехал в повозках, были и гражданские — плотники, каменщики (на случай, если удастся найти подходящий камень для фундамента или стен), кузнецы (Михалыч, конечно же, не мог остаться в стороне, когда речь шла о таком масштабном строительстве, да и его помощь в починке инструмента и изготовлении необходимых деталей была бесценна).

Несколько крепких мужиков-лесорубов, способных валить деревья и заготавливать бревна, и даже пара толковых землекопов, которым предстояло рыть рвы и котлованы. Я лично отбирал каждого, стараясь подобрать людей не только умелых, но и выносливых, готовых к тяжелой работе вдали от дома.

Путь до выбранного нами места, той самой старой имперской заставы у слияния двух рек, на этот раз занял чуть больше времени — груженые повозки двигались медленнее. Но, как и в прошлый раз, он прошел на удивление спокойно.

Дикие Земли словно затаились, не желая показывать свой звериный оскал такому внушительному, хорошо вооруженному отряду. Лишь изредка в лесной чаще мелькали тени диких животных, да перепуганные птицы срывались с веток при нашем приближении.

Прибыв на место, мы не теряли ни минуты. Первым делом — обустройство временного лагеря. Солдаты быстро организовали круговую оборону, расставили дозорных. Плотники и лесорубы под моим руководством и с помощью Ивана, который знал здесь каждый куст, принялись расчищать площадку на вершине холма, валить ближайшие деревья, освобождая место для будущего строительства и одновременно заготавливая материал.

Дни потекли один за другим, наполненные тяжелым, изнурительным трудом. Мы работали не покладая рук, не поднимая голов, с рассвета до заката. Стук топоров, визг пил, скрип бревен, команды мастеров, ржание лошадей, таскающих тяжести — все это сливалось в одну трудовую симфонию, симфонию созидания.

Я был везде — и чертежником, и прорабом, и простым рабочим, когда требовалось. Показывал плотникам, как правильно рубить «в чашу» или «в лапу», чтобы сруб был крепче. Объяснял каменщикам, как закладывать фундамент на неровной местности. Вместе с Михалычем и его подмастерьями раздувал горн во временной, наспех сколоченной кузнице, выковывая необходимые скобы, гвозди, петли.

Первым делом мы возвели частокол. Высокий, в три ряда, из толстых, заостренных бревен, вкопанных глубоко в землю и скрепленных между собой поперечными перекладинами. Это была наша первая линия обороны, наш щит от внешнего мира.

Работа была адская — валить деревья ручными пилами и топорами, обтесывать их, тащить на вершину холма, вкапывать… У людей ломило спины, руки были сбиты в кровь, но никто не жаловался. Все понимали — от прочности этого забора зависит их жизнь.

Затем принялись за ров. Глубокий, широкий, он опоясал частокол с тех сторон, где не было естественных преград в виде обрыва к реке. Землекопы работали, как каторжные, их лопаты вгрызались в каменистую почву, отбрасывая комья земли. Я рассчитал угол наклона стен рва так, чтобы их было трудно преодолеть, и чтобы земля не осыпалась.

Между рядами частокола, как и планировал Романович, мы выкопали «волчьи ямы» — глубокие, узкие ловушки с заостренными кольями на дне, тщательно замаскированные дерном и ветками. Простая, но дьявольски эффективная преграда для тех, кто попытается прорваться через первую линию обороны.

Одновременно с этим шло строительство сторожевых вышек по углам будущего аванпоста. Высокие, срубленные из крепких бревен, они должны были обеспечить хороший обзор и возможность вести прицельный огонь по нападающим. Я лично следил за их возведением, проверяя каждый узел, каждую перекладину.

В центре расчищенной площадки начали закладывать фундамент для главной цитадели — небольшого, но крепкого двухэтажного сруба, где должен был разместиться гарнизон, склады с провизией и оружием, и штаб-кабинет.

Я старался быть примером для всех. Работал наравне с плотниками и землекопами, не чураясь самой грязной и тяжелой работы.

Прикидывая в уме, я понимал, что при таких темпах и при наличии только ручного инструмента — топоров, ручных пил, рубанков, долот — на возведение основного периметра обороны, закладку фундамента цитадели и строительство хотя бы одной сторожевой вышки у нас уйдет не меньше месяца, а то и полутора. Это если погода будет благоволить, и не случится никаких непредвиденных задержек с подвозом материалов или нападений местной фауны.

И действительно, примерно через шесть недель напряженной, почти круглосуточной работы, наш аванпост начал обретать свои очертания. Частокол стоял неприступной стеной, ров был выкопан, две сторожевые вышки гордо возвышались над холмом, зорко глядя на окрестные леса. Цитадель была подведена под крышу, внутри уже кипела работа по обустройству — настилались полы, ставились перегородки.

Это было только начало. Впереди еще было много работы — строительство казарм, складов, мастерских, обустройство внутреннего двора, создание системы ловушек, о которых я говорил Романовичу. Но главное — первый, самый трудный этап был пройден. Мы закрепились. Мы создали плацдарм. И это вселяло уверенность.

Однажды вечером, когда работа на день была уже закончена, и мы сидели у костра, ужиная простой, но сытной похлебкой, Иван Кречет, наблюдавший за мной все это время, не выдержал.

— Барон, — сказал он, отложив ложку. — Я много повидал на своем веку. Видел, как строят крепости, как осаждают города. Но чтоб вот так за месяц с нуля возводить что-то… такого не видал. Это почти что чудо.

Я усмехнулся. Эх, Иван, простецкая ты душа. Это ты не слышал еще про «пятилетки» и как в послевоенный период у нас целые города поднимали чуть ли не с нуля. А тут, подумаешь, какой-то аванпост.

— Никаких чудес, Иван. Просто точный расчет, тяжелый труд и… немного инженерной смекалки. Ну, и конечно, — я обвел взглядом уставшие, но довольные лица плотников, каменщиков, воинов, — золотые руки и несгибаемая воля этих людей. Без них никакой план, никакой расчет не стоил бы и ломаного гроша.

Они заулыбались, услышав мои слова. Простая, искренняя похвала от барона, который работал вместе с ними, была для них лучшей наградой.

— Но это только начало, — сказал я, становясь серьезнее. — Мы построили стены. Теперь нужно вдохнуть в них жизнь. Сделать этот аванпост не просто крепостью, а настоящим домом. Безопасным, надежным, способным прокормить и защитить тех, кто будет здесь жить и работать. А потом… потом мы пойдем дальше.

Четыре с половиной недели. Всего четыре с половиной недели каторжного, почти круглосуточного труда, и наш аванпост на Севере стоял. Неприступный, суровый, пахнущий свежим срубом и смолой, он гордо возвышался на холме у слияния двух рек, словно бросая вызов Диким Землям.

Да, работы предстояло еще невпроворот. Внутренние постройки — казармы, склады, мастерские — были лишь намечены, где-то только заложены фундаменты, где-то едва возведены стены. Двор еще не был вымощен, система ловушек и сигнальных вышек существовала больше на чертежах, чем в реальности.

Но главное — периметр был замкнут. Гарнизон из сорока отборных воинов уже нес службу, обживая временные бараки и неся дозор на стенах. Можно было начинать первые, осторожные вылазки за материалами в ближайшие, относительно безопасные, руины.

И что самое важное — мы успели до холодов. Теплый, почти летний сентябрь, так благоволивший нашему строительству, сменился хмурым, ветреным октябрем.

Небо все чаще затягивали низкие, свинцовые тучи, готовые в любой момент разразиться холодным, затяжным ливнем. Поднялись пронизывающие ветры, срывающие с деревьев последние, пожухлые листья.

День становился все короче, а ночи — длиннее и холоднее. Но мы успели.

Именно в один из таких промозглых октябрьских вечеров, когда ветер завывал в щелях частокола, а редкие капли дождя стучали по деревянной крыше цитадели, где я разбирал свои чертежи при свете сальной свечи, это и случилось.

— Стой, кто идет⁈ — раздался вдруг зычный, встревоженный окрик дозорного с северной вышки. Голос его, усиленный ветром, донесся до меня даже сквозь толстые бревенчатые стены. — Назовись или стрелять буду!

Я отложил угольный карандаш и подошел к узкому окну-бойнице. В сгущающихся сумерках, сквозь пелену моросящего дождя, я разглядел несколько темных фигур верхом на лошадях, медленно приближающихся к главным воротам аванпоста. В руках у них были факела, их неровный, пляшущий свет выхватывал из темноты блеск мокрой сбруи и оружия.

— Кто-кто, — донесся до меня знакомый, чуть насмешливый бас Олега Святославовича Романовича. Голос его, даже на таком расстоянии, звучал уверенно и властно. — Дед Пихто да бабка с клюкой. Отворяйте ворота, вояки! Цари прибыли!

Я усмехнулся. То ли стражник на вышке оказался действительно подслеповатым в такую погоду, то ли просто перенервничал, не ожидая такого высокого визита без предупреждения. А может, просто слишком усердно нес службу, что было похвально.

— Спокойнее, Олег Святославович, — раздался следом более сдержанный, но не менее властный голос Алексея Петровича Долгорукова. — Оно даже к лучшему. Видишь, как служба несется? Бдительность — прежде всего. Эй, на вышке! — крикнул он уже громче. — Позовите барона Кулибина! Скажите, что Государи явились с инспекцией!

— Да здесь я, здесь, — отозвался я со стены цитадели, которая возвышалась над воротами и служила одновременно и смотровой площадкой. Я быстро спустился по внутренней лестнице во двор. — Сейчас откроем, Ваши Величества! Минуту терпения!

Внизу уже суетились воины гарнизона. Тяжелый дубовый засов, который мы с Михалычем и плотниками устанавливали несколько дней, со скрипом отодвинулся. Массивные, окованные железом ворота медленно, с натужным стоном, распахнулись, впуская внутрь двух царей и их немногочисленную, но хорошо вооруженную свиту.

Алексей Петрович и Олег Святославович спешились, передавая поводья своим оруженосцам. Они стряхнули с плащей капли дождя и с нескрываемым любопытством оглядывали внутреннее убранство нашего аванпоста.

— Ну, здравствуй, барон, — Долгоруков шагнул мне навстречу, протягивая руку. Его лицо, освещенное светом факелов, было серьезным, но в глазах читалось удовлетворение. — Принимай гостей. Решили вот, без предупреждения, так сказать, нагрянуть. Посмотреть, как тут у вас дела.

— Всегда рады, Ваше Величество, — я крепко пожал его руку. — Прошу в цитадель. Там теплее и суше. И, смею надеяться, найдется чем угостить высоких гостей.

Романович, стоявший рядом, громко хмыкнул, смерив меня с ног до головы своим привычным оценивающим взглядом.

— А ты не теряешься, барон, — пророкотал он. — Ишь, какую берлогу отгрохал! Неприступную! Я уж думал за такой срок, тут чистое поле будет да пара шалашей. А тут… — он обвел рукой крепкие стены частокола, вышки, виднеющиеся в полумраке крыши построек. — Внушает!

— Стараемся, Ваше Величество, — улыбнулся я. — Для себя строим. И для будущего нашего общего государства.

Мы прошли в цитадель. Внутри, в главной зале, которую мы успели кое-как обустроить, уже горел очаг, потрескивали дрова, распространяя тепло и уют. На грубо сколоченном столе стояли простые глиняные кружки и жбан с горячим травяным отваром — лучшее средство, чтобы согреться после долгой дороги под осенним дождем.

Цари устроились за столом. Я разлил им по кружкам дымящийся напиток. Некоторое время мы сидели молча. Первым тишину нарушил Романович.

— Ну что, барон, — он отхлебнул из кружки, одобрительно крякнув. — Рассказывай. Как оно тут у вас? Вижу, работа кипит. Но что дальше? Когда на Север двинемся? Не терпится мне уже твои «огненные трубы» в деле увидеть. Да и металл, говорят, там знатный.

— Работа действительно проделана немалая, Олег Святославович, — начал я, стараясь говорить спокойно и по существу. — Основной периметр обороны возведен. Гарнизон размещен, несет службу. Временные постройки для мастеров и рабочих готовы. Кузница работает, обеспечивает нас необходимым инструментом и деталями. Запасы провизии и строительных материалов пополняются регулярно — спасибо караванам из Новгорода, — я кивнул Долгорукову. — В общем, аванпост готов к первой зиме и к выполнению своих основных функций — защита и плацдарм для дальнейшего продвижения.

— Это хорошо, — кивнул Романович. — Это очень хорошо. Стены крепкие, вышки высокие. Но что насчет ресурсов? Тех самых, за которыми мы сюда, собственно, и пришли?

— А вот с этим, Ваше Величество, и есть основной вопрос, — я посмотрел на обоих царей. — Аванпост стоит. Он готов принять и защитить новые экспедиции. Но чтобы эти экспедиции были успешными, чтобы мы могли не просто отбиваться от местных тварей, а планомерно осваивать эти земли, добывать ресурсы, строить новые поселения… нам нужно двигаться дальше. Разведывать, зачищать, закрепляться.

Я развернул на столе ту самую карту, которую мы готовили с Иваном. Она уже была дополнена новыми пометками, результатами первых, коротких вылазок, которые мы успели совершить в ближайшие окрестности аванпоста.

— Вот, — я указал на точку, где находился наш аванпост. — Мы здесь. А вот, — мой палец переместился на северо-восток, к тому самому заводскому комплексу, о котором говорил Иван, — первое перспективное место для добычи металла и, возможно, уцелевших компонентов. Отсюда до него, как я и говорил, не более получаса езды верхом, если не торопиться. Но территория там… непростая. Иван и его люди уже бывали там, знают обстановку.

— И что там? — нахмурился Романович. — Твари? Дикари? Или что похуже?

— Всего понемногу, Ваше Величество, — вмешался Иван, который все это время молча стоял у стены, но теперь шагнул к столу. — Место это, как я уже говорил барону, дурное. Много там всякой нечисти расплодилось. Но и поживиться там есть чем, это правда. Металла — завались. Какие-то старые механизмы, склады… Если подойти с умом, да с хорошим отрядом, то можно много чего полезного оттуда вывезти.

— Вот поэтому, Ваши Величества, — я снова взял слово, — я и считаю, что пора нам собирать следующую экспедицию. Более масштабную, чем просто разведка. С достаточным количеством воинов для зачистки и охраны. С рабочими для сбора и вывоза материалов. С провизией на более длительный срок. Мы уже потеряли полтора месяца на строительство аванпоста. Дальше тянуть нельзя. Зима на носу. А нам нужны ресурсы. Нужны сейчас.

Цари переглянулись. В их взглядах я читал и понимание, но и некоторую нерешительность. Или это была просто осторожность опытных правителей?

— Ты прав, барон, — наконец сказал Долгоруков. — Время действительно дорого. И ресурсы нам нужны, как воздух. Но… не слишком ли мы торопимся? Аванпост только-только встал на ноги. Люди устали после строительства. Может, стоит дать им немного отдохнуть? Перезимовать здесь, укрепиться, а уж по весне…

— По весне может быть поздно, Алексей Петрович, — мягко, но настойчиво возразил я. — Зима — это не только холода и снег. Это еще и время, когда многие твари впадают в спячку или становятся менее активными. Это наш шанс. Шанс закрепиться на новых территориях, наладить добычу. Не мне вам объяснять, что чем раньше мы наладим процесс производства, тем спокойнее будем себя чувствовать. Простите за грубость, но у меня нет желания проходить повторение приключений на ярмарке.

Романович хмыкнул, его глаза блеснули.

— А ведь парень дело говорит, Алексей Петрович! — он хлопнул ладонью по столу. — Зима — лучшее время для смелых операций! Пока враг дремлет, мы нанесем удар! Мне нравится твой напор, барон! Есть в тебе эта воинская жилка!

— Я бы назвал это инженерным расчетом, Ваше Величество, — улыбнулся я. — Но суть от этого не меняется. Мы должны действовать. И действовать быстро. Я предлагаю: дать людям неделю на отдых и подготовку. За это время мы с Иваном и его хламниками проведем еще одну, более детальную разведку того заводского комплекса. Составим точный план зачистки и сбора. А через неделю — выступаем. Полным составом, с рабочими, с повозками. Готовы?

Я обвел взглядом обоих царей. Они снова переглянулись. Я видел, как в них борется осторожность и азарт. Но я также видел, что мои аргументы возымели действие.

— Что ж, — Долгоруков потер подбородок, — если Олег Святославович не против…

— А я и не против! — тут же рявкнул Романович. — Я только за! Давно пора этим северным землям показать, кто здесь настоящий хозяин!

— Тогда решено, — подвел итог я. — Через неделю. Новая экспедиция. Но теперь — за ресурсами.