Первый Артефактор семьи Шторм #3

Глава 6 Показалось дно

Короткая строчка экрана не вмещала всего сообщения и пришлось открывать его полностью. Там текст выглядел чуточку иначе:

«С прискорбием сообщаю, Шторм, что твои коллеги уже наливают себе полные бокалы. И если ты не успеешь приехать до того, как мы увидим их дно, то тебе и не нальём!»

Следующее сообщение пришло через десять секунд:

«Короче, сдохни, но, чтобы через двадцать минут приехал — а то Ангелина скучает без тебя;)))) Под танк он залезть может, а до друзей доехать — нет».

Я звонко стукнул себя ладонью по лбу. Яростный чуть меня до приступа не довёл своей манерой общаться. Я набрал номер:

— Не дождёшься, Хранитель! — громко сказал я, слушая на фоне громкий гвалт.

— О, Хранитель проснулся! — захохотал Алексей в трубку, а потом чуть в сторону: — Вы слышали, он действительно живой! — Снова в трубку: — Давай, приезжай. А то мы так и не отметили наши достижения! Мужчины должны держать слово. Тем более, что некоторым завтра уезжать домой. Намёк понял⁈

На фоне раздался возмущённый писк, но Виолетта покровительственно сказала:

— А в чём он не прав? — и писк прекратился.

— Ладно, говори куда мне ехать. — Пусть ситуация не располагала к праздникам, но всё же сидеть сиднем дома тоже нельзя. Нужно общаться и строить связи. Тем более, в этой компании вроде как есть симпатия, а не желание прибить меня за фамилию.

Яростный продиктовал адрес и жирно выделил, что он выставляется.

— Так что давай, не тормози. До дна бокалов осталось не так много! — Под смех он положил трубку.

Ладно, поехали потусим немного.

Рассказал о плане Сухову. Тот мрачно посмотрел на меня, но ничего не сказал, начав собираться. Макса я решил отвезти к Елизавете, и та с удовольствием согласилась на компанию.

— Вечерами слишком тихо в доме, — сказала она под конец разговора, так что через полчаса уже встречала лекаря у себя.

Я же немного приоделся, выбрав что-то среднее между официальным и удобным, не забыв нацепить на себя свои артефакты: два перстня, браслет, спрятал в ножнах на ноге нож, проверил Флеймигаторы на запястьях.

Буду звенеть, как консервная банка, но мне эта жизнь дорога. Ведь она залог следующей.

Оглядев себя в зеркале, заметил, что серьёзные внимательные глаза делали меня старше, чем биологический возраст тела. Хех, не зря говорят: глаза — это зеркало души. Постарался сделать выражение лица попроще и сразу помолодел.

До места мы доехали быстро, Сухов мрачной тенью сопровождал меня. Недалеко от входа в бар, куда меня позвали, я остановился.

— Андрей, хочу кое-что прояснить. — Он остановился, на его лицо вернулась знакомая по первым дням знакомства гримаса. — Ты думаешь, что я бросил Черкасова и пошёл развлекаться.

Он не отреагировал, но я продолжил.

— Ему действительно плохо и врачи разводят руками, прогнозируя ему инвалидность. — Он не давал мне этого заметить, но Взгляд артефактора показывал, как посыпались искры с его пальцев в карманах. — Я уже поговорил со Светлым. И он поддерживает мнение врачей.

Я замолк, давая ему возможность осознать.

— Но? — тихо спросил он. Молодец, начал меня понимать.

— Но у меня есть пара идей, как ему помочь. К сожалению, нужно время. И связи. А что может быть лучше связей для артефактора в опале, чем другие артефакторы, но с нормальной репутацией?

Андрей слегка выдохнул и кивнул. Несмотря ни на что — он не мой человек. Не отдал себя служению МОЕЙ семье. Пока что он просто поддерживает меня. Но даже этого достойно уважения и некоторой честности.

Тем более, я действительно могу поднять Антона на ноги. Другое дело, что ему это может не понравиться.

Наконец мы зашли в бар и первое, что мне бросилось в глаза: отсутствие рамок детектора на входе. Вообще никаких. В последнее время я слишком часто с ними сталкивался.

А следом обратил внимание и на людей, что сидели внутри бара. Разброс был колоссальным: от какой-то мелкой шпаны с татуировками на лице, до шикарно одетого магистра из департамента городской управы. Все пили свои напитки, иногда переглядывались, но словно находились на нейтральной территории, не рискуя переходить к резким движениям и взаимным претензиям.

Сам бар оказался с очень высоким потолком, украшенным сетями, гарпунами, раковинами размером с тарелку и прочей морской тематикой. Стены и барная стойка были обиты деревом, под борт корабля, местами виднелись цепи и канаты.

— Шторм! Ты что там встал? Подваливай к нам! — раздался довольный, чуть разгорячённый голос Яростного. — Ты почти опоздал, дно уже совсем рядом. Эй, нам нужно пополнение! — это он уже бармену, который, протирая бокал, кротко кивнул.

Все посетители бара на мгновение повернулись ко мне, изучили, я бы даже сказал, просканировали насквозь, лучше, чем все металлоискатели в городе, после чего вернулись к своим бокалам, стаканам и рюмкам.

Кстати, насчёт металлоискателей — их на входе не оказалось, чему я очень удивился.

Мы подошли к столу, за которым сидела вся знакомая мне молодёжь. Вдруг из-за соседнего стола поднялся мужчина, на которого Сухов среагировал моментально, выставив перед собой руку и подготовив удар.

Однако мужчина лишь кивнул и махнул:

— Садись к нам. — Сидевший рядом с ним ещё один мужик лениво повернулся в нашу сторону, однако его взгляд говорил о максимальной сосредоточенности.

Сухов тут же успокоился, похлопал меня по плечу и прошёл вперёд. Поприветствовавший его мужчина отодвинул стул и предложил сесть рядом. Все трое теперь сидел полукругом, при этом имея возможность наблюдать. За нами.

Забавно, но Кефир, который появился у самого входа в бар, устроился на их столе, развалившись так, что покрывал половину поверхности. На второй половине стояли чашки с чаем и кофе.

— Мне даже как-то неловко рядом с вами, — сказал Кирилл Тамбовский, пожимая мне руку, а его зелёные глаза округлились. — А вдруг ваши охранники сочтут, что я угроза?

— Если ты продолжишь так пить, то точно станешь угрозой, но они не успеют до тебя добраться, — ответила Виолетта, попивая маргариту из широкого бокала.

— Почему? — не понял Кирилл.

— Потому что я отмудохаю тебя раньше. — Виолетта игриво подмигнула, заставив и так красного от выпивки Тамбовского заалеть окончательно.

Охранники? Хм. Логично. Ведь у нас тут уважаемые члены общества. Точнее, их отпрыски. Скорее всего те двое — с Яростным и Демидовой.

Усевшись за стол рядом с остальными артефакторами, я огляделся. Кирилл был самым тёпленьким, Яростный лишь немного опьянел, став громче, чем обычно. Всеволод Кузьмин медленно потягивал из высокого бокала что-то красноватого цвета, Виолетта — свою маргариту. Елена Толмачёва сидела с высокой прозрачной чашкой зелёного чая, а Ангелина — с бокалом вина.

— Я думал, будет наоборот, — улыбнулся я Ангелине и Елене, которые сидели рядом.

— Что за дискриминация, Шторм? — наигранно возмутился Хранитель. — У нас свободная страна и взрослые люди имеют полное право деградировать любым способом в своё удовольствие!

Его слова заставили девушек покраснеть, а Ангелина даже на мгновение отодвинула от себя бокал.

Мне казалось, что ей лет шестнадцать, но если она выпивает, то значит одно из двух: или ей разрешают старшие и не следят, несмотря на наличие охраны, или она всё-таки совершеннолетняя.

Под моим испытующим взглядом она слегка стушевалась, но затем гордо подняла голову и спросила:

— Сергей, ты уже получил новый ранг? Вон Яростный уже оформил второй сразу. Остальные на первом.

— А ты на каком? Не верю, что на первом, — ответил я, вспоминая её иглу, которая вполне успешно использовалась как в защите, так и в нападении.

— У неё тоже второй, Шторм, — вмешался Алексей. — Получила уже на следующий день после экзамена. Сильна, да?

— Мне просто уезжать скоро. Решила не затягивать, — снова застеснялась девушка.

— Не переживайте, — с ухмылкой ответил. — Вы все обогнали меня — я так и не доехал до Гильдии, так что до сих пор числюсь Подмастерье.

— Ну ты даёшь, Сергей, — удивился Кирилл. — Тебе должны были дать третий ранг прямо на экзамене за твой артефакт. Вы видели — это ж маленький инъектор был!

Все принялись обсуждать экзамен, вспоминая особенные моменты и, конечно, созданные артефакты. Даже тихая Елена активно добавляла свои комментарии, а Виолетта легко — всё-таки она была сильно старше остальных — ставила на место даже Яростного с его шуточками.

— Кстати, Сергей, что там у вас произошло у военных? Удивительно, но об этом наш шумный Хранитель молчит, словно язык проглотил, — поинтересовался бронзоволосый Всеволод.

Посмотрел на Яростного, и тот пожал плечами, сделав крупный глоток из бокала.

— Видимо ему сказали, что отберут резец, если будет болтать, — подколол его я. — Или заставят вечно чинить защитные артефакты.

— Эй полегче! Я не против заниматься защитными. Это всё Мосин со своими атакующими! Не виноватая я! — замахал руками Яростный.

Девчонки за столом прыснули, но с интересом посмотрели в мою сторону. Как и парни.

— Думаю, что причина его молчания в том, что ему стыдно смотреть в глаза семьи.

— Чего? — выпучил глаза Хранитель.

— Ну как: ты же помог улучшить защитный артефакт вместо того, чтобы создать атакующий, который пробьёт чужую защиту.

На мгновение за столом застыла тишина, после чего она раскололась тихим смешком Ангелины, затем Лены, а в итоге все грохнули от хохота. И громче всех ржал Алексей.

— Ну, Шторм! Получишь ты у меня! — Он встал изо стола и подошёл ко мне, обходя Кирилла и Виолетту.

Схватив меня за плечи, он потряс меня несколько раз, после чего, облокотившись прямо на голову, философски заметил:

— Если он так бьёт, когда трезвый и спокойный — представляете, какую бурю он устроит, напившись и развеселившись?

Не давая мне ответить, Яростный крикнул бармену:

— Коньяк! Побольше!

Следующий час превратился в соревнование воли и печени. Первым, как и предполагалось, из игры вышел Кирилл — после первой же рюмки обжигающего ароматного напитка он устало опёрся локтями на стол, положив голову на ладони, и в этой позе начал дремать.

Всеволод разумно выпил две рюмки, после чего, ничуть не захмелев, махнул рукой и сдался:

— В разборки Хранителей я не полезу. А то вдруг в процессе окажусь частью вашего артефакта.

— Это мы и так можем организовать, — заявил Яростный, наливая следующие две рюмки. Я, не отводя взгляда от них — чтобы было в обеих ровно — кивнул.

— С кем мы связались… Страшные люди, — сообщила Виолетта, с интересом наблюдая за нами. На её лице застыла улыбка, а в глазах плясали красные огоньки, похожие на те, что были у Вороновой.

Только теперь я понял, что у неё в Даре смешались ветер и пламя. Хорошая комбинация при умелом использовании.

Ангелина смотрела на нас с лёгким возмущением, но ничего не говорила, хотя, судя по сжатым кулакам и побелевшим скулам, она злилась, с трудом сдерживая себя.

Бутылка постепенно пустела, и вот настал момент, когда осталось ровно по одной рюмке каждому. И тут по лицу Алексея расползлась злорадная улыбка.

— А теперь, Шторм, главное испытание! — Вокруг его глаз заплясали чёрные тени — Дар смерти начал просыпаться в его теле.

— Прекратите! — не выдержала Демидова и попробовала нас остановить. Но куда там.

— И что за испытания, Яростный? — ответил я, давая своему ветру аккуратно колебать волосы и одежду товарищей за столом.

— Хо-хо-хо! — довольно выдал Хранитель. — Как только мы хряпнем по рюмочке, мы устроим соревнование: кто быстрее и, главное, ровнее, нанесёт руны на это!

Он хотел ловко вытащить что-то из кармана, но рука застряла, и он криво запрыгал, пытаясь достать её обратно. Наконец ему это удалось и на стол со звоном упали два небольших слитка.

На звон обернулся весь бар, погрузив его в непролазную тишину.

Да уж, привлёк ты внимание, Хранитель. Этот звук действительно стоит внимания, поэтому его хорошо знали как раз-таки люди либо крайне состоятельные, либо крайне маргинальные.

Перед нами алел пламенный иридий. Крайне специфический материал, в основе которого лежит один из самых крепких металлов иридий. Однако обычно он серебристо-белый, а этот же, впитавший в себя Дар огня, становился оранжево-красным, как огонь костра.

Один из божественных материалов, который усиливает Дар огня в несколько раз, при этом его крайне сложно обрабатывать. То, что он уже в форме слитком говорит о многом: его стоимость ещё на порядок выше, чем у руды.

Так что сейчас перед нами лежало целое состояние, на которое могут слететься падальщики не то, что со всего бара, но со всего района и даже города. Несмотря на размеры: в длину каждый слиточек был всего два сантиметра, половину в ширину и в толщину миллиметра четыре.

Однако я задал другой вопрос:

— Прямо здесь?

Стоило Алексею кивнуть, как в моих руках блеснул новый резец. Яростный криво улыбнулся, хотя улыбка больше походила на оскал.

— Мастера видно издалека. Почему мы так поздно познакомились? Не так тоскливо было бы расти.

— Парни, может всё-таки уйдём? — попробовала успокоить и привести нас в чувство Виолетта. Даже наши охранники приподнялись со стульев, оглядывая людей в баре, которые голодными глазами следили за нашим столиком.

— Успеем, — ответил Хранитель, не отводя от меня взгляда. Стоило его охраннику подойти поближе, как он его остановил жестом и тому пришлось смириться.

— Какие правила?

Яростный улыбнулся ещё шире.

— Три минуты, за время отвечает Кузьмин…

— Принято, — ответил Всеволод, снимая с руки часы.

— … нужно прорезать минимум двадцать рун и два слова вязью. Эффект — любой. У кого будет больше и ровнее, тот и победил. Судей у нас хватает, — он обвёл чуть трясущейся рукой столик. Победитель забирает слитки.

— Проигравший?

— Делает десять кругов вокруг района, без артефактов и Дара. Босиком.

— Предлагаю повысить ставку.

Алексей на мгновение сбился, но всё-таки кивнул.

— Пусть победитель просит у проигравшего создать артефакт в рамках его реальных навыков, а проигравший обязуется сделать его за свой счёт.

— Реальных навыков⁈ — не выдержала Ангелина.

— Думаешь, он всего второго ранга? Или то, что я Подмастерье?

Девушка хмыкнула.

— А давайте проигравший всем сделает артефакты. На своё усмотрение. В подарок.

Мы одновременно повернулись на Ангелину, но Демидова выдержала наши взгляды с достоинством настоящей аристократки.

— Как тебе? — спросил я.

— Годится. А ты?

— Хочу посмотреть, что ты будешь нам дарить.

Яростный удержался от смеха и через мгновение достал свой резец.

Ух, что ж. У него действительно есть шанс победить меня с таким артефактом. Взгляд артефактора показывал мощные потоки энергии, который аккуратно сплетались вокруг режущей кромки. Сейчас будто расслабленные, но стоит дать им команду своим Даром, как они станут острыми, способными резать не только металл, но и души живых существ.

— Будет интересно, — сказал я. — Давай что-нибудь порежем.

Пальцы после бутылки коньяка слегка дрожали. Едва заметно, но для артефактора это важно. Тем более, что нам нужно было делать не только резкие, грубоватые руны, но и использовать вязь. Она хорошо получается по мягким материалам или росписью, но по пламенному иридию — это надо постараться.

Не говоря о том, что инструмент у меня проще, чем у соперника. По крайней мере так это выглядит со стороны.

Улыбка, не спрашивая моего разрешения, выползла на лицо.

Всеволод поднял руку, не отводя взгляда от циферблата, замер, дожидаясь, когда стрелка дойдёт до нуля, а затем начал отсчёт:

— Четыре, три, две, одна — начали!

Больше ни на что не отвлекаясь, я схватил слиток с центра стола, так же как и Алексей. С лёгким «вжух» напитал Даром нож для гравировки, на мгновение прикрыл глаза, будто собираясь с духом. Однако на самом деле изучал Взглядом артефактора структуру материала, планируя использовать все его слабости.

К сожалению для меня, материал был близок к идеальному. А значит не удастся «расшатать» слабую зону и вывести на ней нужный мне рисунок.

Значит работает напрямую.

Алексей к этому моменту уже нанёс две руны и начал третью. Я поступил иначе и начал со сложного: вязь. За основу я взял два слова «сила» и «концентрация». Достаточно короткие, но для такого размера и они сложны.

— Что он делает? — услышал я краем уха возглас Лены Толмачёвой.

Что-что: вывожу два слова вязью на одной стороне слитка длиной два сантиметра. Не с двух же сторон делать это? Иначе места для дополнительных рун не останется.

Следующие две минуты я сосредотачивал все силы на том, чтобы не сбиться. Иридий сопротивлялся так, будто он — последняя крепость между цивилизацией и ордами варваров. Лезвие ножа так и норовило соскользнуть в сторону, дёрнуться, испортить линию.

Алкоголь действительно туманил голову и портил работу рукам, но жар металла и Дара бились с опьянением. Стоило мне закончить фразу: «концентрация силы», как от слитка ударила небольшая оранжевая волна.

Бар вздохнул, Ангелина аккуратно достала из рукава защитную иглу. Какая молодец! Но отвлекаться нельзя.

— Сорок секунд, — объявил Всеволод. Его голос слегка дрожал, и правая рука сжимала кристаллик яшмы.

Там вокруг что, войска стоят, раз все приготовились? Так, не отвлекайся уже!

— Тридцать секунд.

Руны появлялись со всех сторон, оставляя «спинку» слитка пустой. Маленький размер не требовал длинной линии, но при этом она должна была чётко сходиться с другими, чтобы получить нужный рисунок.

От Яростного прошла тёмная волна, он усилил давление Дара на артефакт, от чего у меня по телу побежали мурашки. Выступил пот на лбу, и я почувствовал, что могу проиграть.

Что⁈

— Двадцать секунд.

Пауза. Выдохни. Что за детский сад. Ты, бог, и проиграешь? Ха-ха. Даже у пьяного тебя триста лет опыта, а у него? Всё из-за юного тела и гормонов!

Последние секунды я орудовал гравёром не открывая глаза, нанося резкие штрихи на поверхность металла. Где-то они были глубже, где-то мельче. Но они собирались в единую руническую фразу, дарующую материалу…

— Стоп! — рявкнул Всеволод, и наши резаки выхватили Виолетта и Лена. — Определим, кто победил!

В баре повисла тишина, тягучая и неприятная. Но мне было без разницы. Я выложился на все восемьдесят процентов, посчитав, что сто здесь не потребуется. Да и небезопасно, честно говоря.

— Показывайте, — нетерпеливо попросил Кирилл Тамбовский, переводя взгляд с одного на другого. Правда сфокусироваться он не мог и постоянно тёр глаза, в надежде убрать пьяную дымку.

Мы с Алексеем сживали наши слитки в кулаках и хитро смотрели друг на друга. Девчонки держали наши гравёры, а Ангелина — защитную иглу, аккуратно заглядывая нам за плечи.

Чуть приподняв голову и посмотрев за спину Яростного, убедился, что на нас пялится почти весь зал, кроме пару мужичков, которые уже с трудом держали пивные бокалы в руках у самых дверей. Остальные же внимательно изучали нашу компанию.

Наша охрана уже подобралась, готовая среагировать моментально.

Но нас это всё не интересовало:

— Давай, показывай, — сказал я Алексею.

— На счёт три? — предложил он.

Кивнул.

— Раз, два…

Но вместо «три» прозвучало грубое:

— На пол, твари!