Первый Артефактор семьи Шторм #3

Глава 12 Тайны на виду

Всё-таки немного не успел завершить ритуал активации артефакта, поэтому и вышло столь кроваво. Но, кажется, ради такого эффекта не жалко пролить пол литра чужой крови на пол и завершить процедуру через кровавые руны.

А как доволен Черкасов: вот уже две минуты не может прекратить смеяться. Хвала небесам, отпустил врача и того сейчас пытаются привести в чувство коллеги.

Из коридора доносятся возмущённые крики парализованного мужика: он требует, чтобы ему тоже подняли и немедленно. Откуда он узнал, что здесь поднимают лежачих? Да одна нервная медсестра выбежала с криком: «Он встал, он сам встал!» Правда, судя по некоторым моментам орущего мужика, он не так понял, что поднялся Антон, а не у Антона.

В общем, у нас тут весело настолько, что никто не заметил, как я дошёл до раковины, помыл руки и привёл в себя максимальный порядок, если учитывать, что половина моей одежды в крови. Пальцы занемели и не гнутся, дрожу от холода. Всё-таки я запустил достаточно сложный и энергоёмкий артефакт.

Такую штуку называют артефактным экзоскелетом. Он бывает двух видов: независимый, когда его можно надеть, как костюм, и интегрированный, когда он становится частью тела пациента. Первый особо никому не нужен, потому что это дорого как по материалам, так и по использованию. Жрёт силы он с огромным удовольствием.

Интегрированный же — это необходимость, позволяющая вернуться к более или менее нормальной жизни. В случае Черкасова мы восстановил его способность к ходьбе. Но в теории это могла быть не нога, а рука или даже часть торса.

Подобный артефакт потребляет ресурс одарённого, но при этом я ещё ни разу не встречал человека, который отказался бы от частичной потери сил ради восстановления нормальной жизни.

Однако, зная о том, что Черкасов слегка просядет по силе Дара, я заложил в артефакт дополнительные возможности. О которых я расскажу Антону чуть позже. Как только перестанет ржать и пугать врачей.

— Стоп! Успокаивайся и приходи в себя. У нас ещё куча дел! — громко сказал я, заставляя Черкасова остановиться. — Сходи в душ, приведи себя в порядок.

Ему потребовалось несколько секунд, чтобы собраться с мыслями. Затем он указал рукой на металлические пластины на голых ногах:

— Не заржавеет?

— Если только слишком часто будешь кровью поливать. Вода им не повредит. И вообще, это теперь неотъемлемая часть тебя.

Причина этого даже не в том, что благодаря экзоскелету он может ходить. Именно через металл и кровь артефакта идут альтернативные каналы, соединяющие энергетические элементы тела между собой. Артефакт берёт свою долю, но и возвращает кучу энергии, которая в ином случае была бы потеряна.

Пока Черкасов отмывался от крови и приноравливался к новым ногам, я попытался переговорить с врачами. Однако на меня смотрели широко открытыми глазами и с трудом отвечали на вопросы. Особенно тот врач, который орал на меня, а затем окунулся в лужу крови на полу.

Кстати, кровавые руны, которые проявлялись во время ритуала привязки, сейчас почти исчезли, превратившись в единое, быстро сохнущее пятно крови. Кефир несколько раз обнюхивал место активации и даже попробовал лизнуть, но я «случайно» шагнул в его сторону отгоняя подальше.

— У вас швабра и тряпка есть? — спросил я у местных. Не хочется оставлять такой беспорядок.

— Мы сами уберём! — наперебой загомонили врачи и медсёстры.

— Лучше дайте, нужно правильно убрать. А то кто-нибудь поскользнётся. — Я широко улыбнулся, и ещё одна медсестра тут же вылетела из палаты. Через минуту она принесла тряпку и ведро.

Я прибрался, вылил красную воду в унитаз. На всякий случай достал Координатор, чтобы убедиться, что местные потоки энергии не стали искажаться в ненужную сторону. Вдруг местный бетон также может стать магическим и превратиться с подобие алтаря?

Подобного не произошло, поэтому просто закончил уборку и вернул ведро персоналу.

— Оформите пациенту выписку, пожалуйста. Укажите, что вновь может ходить.

— Но-но, как это указать? У него же не было позвонков! — неуверенно ответил врач.

— Их и сейчас нет.

— С этим невозможно ходить!

— Антон, ты там как, можешь ходить? — спросил я, не поворачиваясь к Черкасову. Тот как раз наделю брюки и теперь стягивал через голову больничную пижаму.

— Не, ходить не могу. Только бегать, — ответил он, не отвлекаясь от переодевания. — Ну что, пошли? Мне ещё твои артефакты забирать.

Через пять минут он был полностью готов, а врачи, уже молча, проводили нас к регистратуре, где нам выдали документы о выписке. Затем мы спустились на первый этаж, прошли в дальний коридор и под роспись получили личные вещи из хранилища: документы, кошелёк, телефон и, конечно, артефакты.

Шар голубого кальцита потемнел, в нём кружились чёрные росчерки.

— Смотри, он принял на себя ту атаку. Не уверен, что она настолько слабее твоей, но всё же, — осмотрев шар, я протянул его обратно Черкасову.

Он внимательно изучил шар и молча положил себе в карман. А затем обнял меня. От неожиданности я замер. Максим сбоку усмехнулся, а Кефир хлопнул себя лапой по лбу. А Антон прогудел:

— Спасибо, Шторм. Это произошло быстро: раз, и ноги отнялись; два — и я уже не могу даже сам повернуться на бок. Когда врачи начали отводить глаза на вопросы о перспективах — я всё понял. И смирился. Но не прошло и пары дней, как ты припёрся и устроил тут кровавую баню! — в его голосе зазвучал восторг.

— Если бы они не мешали, крови было бы сильно меньше, — пробубнил в ответ, отстраняясь.

— Плевать, — махнул рукой Антон. — Ты мне дал другое. То, что я уже успел подзабывать в силу возраста.

Я поднял бровь, а Черкасов хитро улыбнулся, вновь становясь похожим на дядюшку, который привёз весёлый, но опасный подарок.

— Чувство заботы. Искренней заинтересованности. Ни как в инструменте, а как в человеке. Тем более, представляю, сколько стоили они приблуды. — Он стукнул костяшками по металлу на бедре.

— Ничего, отработаешь, — усмехнулся я в ответ.

— Не сомневайся. — Он протянул руку, и я её пожал в ответ. — Что у нас дальше по плану? Проведаем Андрюху?

Мы двинулись на выход, и Антон начал оглядываться в поисках машины. Но вспомнил, что она осталась у Храма.

— Сухов пока в интенсивной терапии, в хорошей клинике. Думаю, с ним всё будет хорошо. Он получил удар собственным Даром, отзеркалило, — сразу пояснил я. — А сейчас давай заберём твою машину и вернёмся домой.

Мы быстро добрались до подножья горы Храма, нашли машину. За несколько дней она покрылась пылью, кто-то поставил на капот бутылку из-под лимонада. Совсем не тот блеск, который привык поддерживать Черкасов.

Уже вижу по его взгляду, что он мечтает схватить тряпку и привести её в порядок. Но вместо этого он сел за руль, включил брызгалки и протёр лобовое стекло дворниками.

Я уже подошёл к пассажирской двери и приготовился сесть, но поднял взгляд на гору. Храм, где-то там в вышине, притягивал мой внутренний взгляд, заставлял думать и мечтать об этом месте.

В прошлый раз он чуть не убил меня и моего человека. Но сейчас-то там должно быть безопасно. День, охрана, люди — парковка в это время была занята сильно больше, чем тем злополучным вечером. Да и люди постоянно поднимались и опускались по лифтам. Видел даже парочку психов, что шли по лестницам.

— Пошли прогуляемся, — предложил я наконец.

— Уверен? — засомневался Черкасов.

— Давай-давай, — поддержал меня Кефир. — Мне тоже интересно, что там так фонит.

— Ни мне одному так показалось, да? — подумал я. — Идём, — я ответил сразу всем и, захлопнув двери машины, мы направились к лифту.

Наверху оказалось многолюдно. Прямо перед выходом из помещения с лифтами собиралась экскурсионная группа. Солидная женщина-экскурсовод лет сорока в строгом костюме и волосами собранными в пучок на затылке, держала над головой булаву. Её группа, судя по всему, рабочие с оружейного завода, была в фирменной куртке с изображением перекрещённых мечей.

— Через минуту отправляемся, — сообщила экскурсовод.

Мы прошли дальше, взяли предпоследнюю машинку из загона для посетителей, и начали свою экскурсию по Храму. В этот раз я не торопился и не шёл к конкретному месту. Я изучал всё пространство, пытаясь «нащупать» то, что не давало мне покоя.

— Поймёшь, что приближаемся, дай знать, — попросил Кефира, который устроился рядом со мной на заднем сиденье. Подорожников сел спереди вместе с Черкасовым, который довольно рулил нашей малюткой.

Лис внимательно изучал местность, а его уши торчали торчком. По шерсти пробегали искорки, а глаза казалось светятся золотистым огнём. Он, как и я, чувствовал что-то необычное.

Но пока ничего странного мы не видели. Обычные люди, одарённые. Военные и гражданские. Электрические машинки и противоракетные комплексы на специальных платформах. Развалины Храма и свежие ларьки с мороженным и блинчиками.

— Сейчас здесь гораздо приятнее, — сказал Черкасов, а потом пояснил: — Когда я приезжал сюда в последний раз пять лет назад, мы ездили зимой, вместе с сослуживцами. Прощались с одним из наших. Тут некрополь недалеко для особо отличившихся. — Он указал куда-то вглубь Храма. — Жуткий холод, воздуха не хватает, внутри злость, вокруг бледные лица — не самая вдохновляющая сцена.

Действительно, сейчас вокруг светло, много улыбающихся лиц, пахнет кофе и сладкими булочками. Обратил внимание, что ни у кого нет проблем с дыханием, все гуляют так, словно мы на равнине, а не на высоте десяти километров.

Единственное, детей младше шестнадцати нет. Только взрослые или почти взрослые.

— Даже странно, что они все выбрались, а детей не взяли с собой.

— Детям здесь нечего делать, — неожиданно сурово сказал Максим. — Вы же тоже здесь не бывали до своего шестнадцатилетия, Сергей.

— Да? — удивился я. Покачал головой. — Всё-таки я многое забыл.

— Простите, а что с вами было? Вы так и не рассказывали, — чуть просяще спросил Максим, косясь на меня через плечо. Плечи Черкасова напряглись — видимо ему тоже стало интересно.

Кефир тоже оторвался от разглядывания окрестностей и посмотрел на меня. Что ж.

— У меня не было Дара. Поэтому я не был опасен для них.

— Для кого?

— Для всех. И для своей бабушки, и для… других. — Я уже почти не сомневался, что заинтересованных в смерти моих родителей и брата было несколько. И каждый преследовал свои цели. — Однако в процессе, хм, допроса, они что-то сломали. Светлана и Лиза пытались выяснить у меня, где инъектор…

— Лиза? Та самая Лиза? — Черкасов обернулся, чуть не сбив мирных пешеходов на обочине, за что нас обматерили.

— Надеюсь не Елизавета Васильевна? — беспокойно уточнил Подорожников.

— Нет, другая. — Антон резко махнул рукой, что машинка снова качнулась. — Лиза из команды Вороновой — это особый специалист. Она умеет добывать у людей даже ту информацию, которую они думали, что не знают. И быстро.

— Со мной «работали» две недели и ничего не узнали. Видимо я действительно был не в курсе.

Черкасов остановил машинку у ближайшего ларька, взял кофе и, не отходя от кассы, выпил в несколько глотков. Затем заказал ещё и только после этого вернулся за руль.

— Я видел один раз как она работает. Опытный бандит, средний одарённый, бывший военный — отличная комбинация. Он кричал и просился к маме уже спустя два часа общения с Лизой.

— А я не звал маму. Видимо потому, что её больше нет, — чёрно пошутил я, на что получил укоризненный взгляд от Кефира. Кто бы говорил.

— Я не понимаю, в чём суть её Дара, — продолжил Черкасов, — но она творила с пленными невероятные вещи. Правда, никто не знает, кто она на самом деле. Пришла, сделала дело, ушла.

— С того дня, когда я снова пришёл в себя, уже с частичной амнезией, её больше не видел. Даже, когда мы приезжали в поместье Вороновой.

— Скажу прямо, Сергей Иванович, тебе повезло: большинство после общения с ней либо ломаются навсегда, превращаясь в слюнявых идиотов, либо дохнут в муках.

Я лишь усмехнулся. Кефариан внимательно посмотрел на меня, а затем тронул лапой колено. Он кивнул в сторону, и я проследил за его взглядом.

Перед нами открылась достаточно большая площадь, на которой столпилось множество людей. Играла живая музыка с небольшой сцены в углу, по периметру стояли палатки и ларьки с вкусностями. Кто-то танцевал, кто-то ел небольшие шашлычки, запивая из картонных стаканов.

Живот предательски заурчал, так что я скомандовал команду «стоп», и мы отправились на разведку.

Выдав Максиму денег, я пошёл искать столик, где бы присесть. Сидячих мест не осталось, были только стоячие у круглых высоких столов. На некоторых остались крошки, и наглые голуби пытались клевать их, пока не сгонят следующие постояльцы.

Наконец удалось занять место, опередив компанию молодёжи и отбив у парочки голубей. Антон внимательно проследил за молодыми людьми, ожидая любого подвоха, но в этот раз это оказались обычные люди, а не скрывающиеся демоны, готовые атаковать.

Подорожников притащил длинную тарелку из плотной фольги, на которой уложили в два слоя деревянные шпажки с шашлычками. Здесь были небольшие кусочки курицы, свинины и говядины. Отдельно поставил тарелку с картошкой в мундире и миску соуса с чесноком и зеленью.

Несколько минут за столом висела чудная, насыщенная удовольствием от еды, тишина.

Утолив голод, стал осматривать толпу и заметил то, что не бросилось в глаза в начале. Помимо ларьков с едой и сцены с музыкантами на площади расположился массивный, пусть и невысокий фонтан. Струйка воды вырывалась из верхней его части на высоту примерно в метр, затем падала обратно и стекала по каменному шару.

Шар держала в руках юная девушка, подняв его над своей головой. Благодаря этому часть воды стекала по её рукам, попадала на тонкое летнее платье, словно бы раздевая девушку, обнажая её перед алчной публикой.

Люди постоянно косились на статую, на текущую воду, но основной интерес для них представляла, как ни странно, ни статуя, а небольшие камни перед девушкой.

На краю бассейна находилась конструкция, сложенная из плоских речных булыжников, образуя башенку высотой сантиметров пятьдесят. И именно к этой башенке стояла целая очередь из людей, в основном одарённых.

Хотя вот сейчас подошёл парень лет семнадцати, обычный, без Дара, коснулся верхнего камня, затем третьего снизу. Прикрыл глаза и дёрнул. Казалось, что сейчас раздастся грохот и все камни упадут, но не тут-то было: конструкция, словно забетонированная, осталась на месте, проигнорировав старания пацана.

Повесив голову, он отошёл, где его встретили парни постарше и стали шутить, подбадривать и по-доброму стучать по спине.

Следующей подошла девушка чуть старше, с даром воды, судя по тому, как к ней потянулась струйка фонтана. Она тоже выбрала верхний камень, но вторым коснулась пятого сверху. Дёрнула в разные стороны. Раздался лёгкий скрип, да и всё, однако толпа вокруг зааплодировала.

— Что здесь происходит? — указал я на фонтан.

— Фонтан желаний, — ответил Максим. — Говорят, если удастся сдвинуть камни в пирамидке, можно загадать любое желание и оно исполнится.

— Судя по всему для этого нужен Дар, — хмыкнул я.

— Да, чаще всего. Причём сильный, — вздохнул Подорожников. — Я лишь слегка смог пошевелить камни, а отец сказал, что это в три раза лучше, чем его результат.

— А откуда этот фонтан взялся?

— Наследие одной из девяти — богини жизни. Это её часть Храма, — он обвёл руками площадь. — Я когда в первый раз приехал в Храм сразу пошёл сюда. А вы — на территорию бога воздуха. Нас тянет к таким местам, пусть богов давно нет.

Ну-ну.

— А что, только разве одарённые с атрибутом жизни могут здесь чего-то достичь? — Я не стал говорить про девочку с водой, которая только что ушла.

— Попробовать может каждый. Результат зависит только от силы Дара. Это единственное, что мы поняли, — пожав плечами пояснил Максим.

Я поднялся и встал в очередь под удивлённые взгляды Черкасова и Подорожникова. Зато Кефир довольно уселся мне в ноги, облизываясь после нескольких кусков мяса, которые я «случайно» уронил под стол.

Спустя минут пятнадцать, под вздохи разочарования и аплодисменты радости, пришла моя очередь. Подошёл ближе, встал у самых камней, а потом широко улыбнувшись, спросил у Кефира:

— Ну что, готов получить часть долга обратно?

— Ага-ага, — радостно запрыгал он на месте. Он чувствовал то же, что и я.

Но помимо чистой энергии, которая скрывалась за этим хитрым фонтаном, я чувствовал самое главное: возможность вернуть себе божественность в полной мере.

Мой цикл перерождения будет восстановлен. Прямо сейчас.