Пепел Черных Роз. Книга 2

ЗЕЛЕНАЯ ЛИНИЯ

Крогс добил необычно рослого таврога. За последнее время он успел навидаться всякого, но, как раз таки в последние дни, в бой вступали все новые силы извечного степного противника, доселе невиданные ни им, ни его соратниками. День ото дня им приходилось сражаться со все новыми отрядами конелюдей, со ставшей монотонной обязательностью встававшими на месте уже уничтоженных ими. Ресурсы Равнины казались неисчерпаемыми, равно как и доходящая до безумства смелость степных воинов. Казалось, они преднамеренно искали смерти, гарцуя под прицелом арбалетчиков. Какой обезумевший шаман посоветовал им искать заоблачного блаженства в бессмысленной гибели под стрелами равнодушных стрелков, словно на занятиях по стрельбе расстреливающих фигурки всадников. Точно так же, как вот этот безумец, который со стрелой в яремной вене, беззвучно рыча и скалясь в щербатой улыбке, все тянется к противнику.

Умирающий таврог тщетно пытался дотянуться до него своим несуразным оружием из рога равнинной газели.

— Прости уж, дурачок! — сказал Крогс.

Широкое лезвие меча легко пробило странный, чешуйчатый панцирь таврога и прекратило его бессмысленное злобство. Затем Крогс почувствовал что-то неладное и всем корпусом развернулся в сторону замеченного им движения. Прежде чем арбалетчики из его отделения успели взять пришельцев на прицел, он, сощурившись, вгляделся, и вдруг неожиданно широко и радостно улыбнулся.

— Отделение — отставить! Это друзья!

После стольких месяцев, проведенных на Зеленой Линии, он был несказанно рад встретить старых знакомцев. Да и как он мог забыть тех, с кем сражался плечом к плечу при штурме Этарона!

— Привет и слава доблестным воинам Империи! — весело проворчал Торкел, слезая с коня и подходя к Крогсу.

— Слава и почет доблестному рыцарю! Привет, Сауруг! Что вы здесь делаете? — Крогс выбросил руку в приветствии, одновременно приказывая бойцам опустить оружие. Пехотинцы подтянулись и заметно повеселели при виде доспехов и рогатого шлема Цитадели.

— Здорово! — ответил Сауруг и ощерился. — Кости научился бросать?

Крогс ответил ему жестом — подожди мол, схлестнемся! Потом уже более официально, видно вспомнив о своих обязанностях, спросил у Торкела.

— Так что вы здесь делаете?

— Мы идем из Ирдана. Вот сопровождаем беженцев, — Торкел кивнул в сторону женщин.

Крогс вслед за ним повернул голову, разглядывая беженцев.

— Мне нужно поговорить с вашим командиром, — Торкел положил на его плечо тяжелую ладонь. — Кто тут у вас командует? Только не говори, что это все тот же Хортис!

— Командует, а как же! — ответил, Крогс переглядываясь с Сауругом. Кажется, весь он был уже не здесь, а крепко сжимал, шепча молитву, стаканчик с игральными костями. — Лено, Харит, займитесь раненными и погибшими. Добейте раненых таврогов и не забудьте, что их конница за холмами неподалеку!

— Командует — куда он денется! Чтоб его! — Крогс решительно повернулся и направился в сторону одного из проходов, ведущих вглубь обороны, аккуратно переступая через тела поверженных, что было совершенно излишне, так как он был уже основательно испачкан кровью. Торкел последовал за ним, а Айслин и Сауруг занялись поисками обоза, который смог бы отвезти Луолу с матерью в Айфриг, где жили их родственники.

Хортис, не старый еще командир пятой тысячи легиона «Единорогов» доблестной имперской армии, которого Торкел знал еще по Второй Малленской операции, совсем не изменился. К несчастью! Все такой же заносчивый с подчиненными, и подхалим перед вышестоящими. Как говорится, для того, чтобы вознестись, надо сначала унизиться — свойство карьериста, но никак не воина! Все операции, проводимые им, отличались большими потерями, никак несоразмерными с достигнутыми победами. Он под предлогом болезни отсутствовал во время рейда Этарон, перепоручив обязанности Крогсу, зато успел за это время дважды быть задержанным в непотребном виде в окрестностях столицы.

Торкел вспомнил, что Хортис успел заработать оплеуху от Толланда, и на душе стало немного легче. Доложиться этому мерзавцу он должен, но даже эта малость казалась ему отвратительной обязанностью.

Хортис уважал только деньги, звание и силу. Всего этого у Торкела было в избытке, но, как оказалось, не в той степени, чтобы произвести впечатление на карьериста и мерзавца. Вот и сейчас он и трудиться не стал вежливо приветствовать рыцаря Черного Ордена — видно до него уже дошли слухи о падении Цитадели. Что ему теперь какой-то скиталец — рыцарь, пусть некогда и могущественного клана! Он лишь брезгливо поморщился.

— Кого ты привел ко мне, Крогс? Надеюсь, этот рыцарь появился уже после моей победы над таврогами — иначе эту победу припишут ему.

— Не беспокойся, — Торкел, игнорируя сарказм, и не дожидаясь приглашения, уселся на походный стул.

Хортис скривился, но ничего не сказал.

— И потом, кто тебе сказал, что это победа? — Торкел знал мерзкий характер Хортиса, но, тем не менее, был еще под впечатлением увиденного, и, во что было ни стало, собирался отговорить карьериста от неминуемого следующего пагубного шага. — Если ты внимательно поглядишь на горизонт, то увидишь там тучи таврогов, совсем не согласных с вашим мнением по поводу исхода битвы.

Хортис самодовольно и в то же время снисходительно ухмыльнулся.

— Ну и пусть стоят — что за беда! Ты же видел, как один-единственный смертоносец, плод моей гениальной мысли и помощи механика Гораспа, смешал ряды этих жалких тварей и поверг их в бегство!

«Да, видно, он и за ходом сражения-то не следил», — подумал Торкел и добавил вслух:

— Может, она и помогла, но, думаю, арбалетчики и пехотинцы сыграли гораздо более важную роль. Они отсекли от вашего чудовища основную массу конницы Канисса. Это я видел собственными глазами. Поверь мне — они отступили не из страха, а потому что столкнулись с чем-то непривычным. Сейчас их шаманы объяснят им, что смерть с вашим драконом на колесах вдвойне почетна, и ты увидишь, что они разнесут их в клочья.

Подбородок Хортиса пополз вверх. Он, хотя и являлся тугодумом, но уловил сразу, что Торкел посягает на то, на что он Хортис поставил все! Ему позарез нужен был победный рапорт в столицу и непременно с его именем во главе угла. Заносчивый гордец из стертой с лица земли Цитадели пытается сейчас помешать его планам! Глаза его засверкали, и он проговорил дрожащим от гнева голосом:

— Твое мнение меня НЕ ИНТЕРЕСУЕТ! Уж к чьему мнению я прислушаюсь в последнюю очередь, так это к мнению человека, бежавшему с поля боя. Если уж вы, рыцари, так сильны и так хорошо разбираетесь в тактике и стратегии, то лучше защитили бы свою Цитадель!

Торкел почувствовал, что земля разверзлась у него под ногами, и страшный огонь опалил всё его существо. Он бежал с поля боя!!! Уж такого он стерпеть не смог бы ни от кого, а тем более от этого негодяя. Лицо его потемнело от прилившей крови. Он начал вставать, словно гора вырастая перед побледневшим Хортисом, мигом вспомнившим все случае когда его били смертным боем. И никто не знает, что бы произошло, если б не Крогс. Чувствуя, как разгорается гнев Торка, он ещё до окончания тирады командира схватил рыцаря за плечо и зашептал ему в ухо:

— Не слушай его. Не стоит из-за какого-то там самодовольного карьериста портить себе жизнь. Ведь убийство военачальника карается жестокой смертью! Вспомни, что за твоей спиной уже не стоит Орден!

Однако и Хортис, видимо, понял, что перегнул палку и, опасаясь гнева Торкела, быстро добавил:

— Я… хммм… приношу свои извинения за резкие слова. Аааа… эээ… скорблю по поводу, так сказать, хмм… славной гибели… то есть гибели славных… в общем, скорблю о павших! — Он быстро взглянул на Торкела и, убедившись, что тот не собирается бить, продолжил уже увереннее. — Но если эти… м-м-м… тавроги снова перейдут в атаку (в чём я очень сомневаюсь), я, чтоб доказать свою правоту, так и быть, еще раз выпущу против них смертоносцев, на этот раз сразу двух. Посмотрим, что он с ними сделает!

— И потеряешь обоих! — прорычал Торкел и, не говоря более ни слова, вышел за дверь.

Ошеломлённый Крогс извинился перед командиром, выслушал гневное — «чтоб я больше не видел!» и последовал за ним.

Рыцарь стоял посреди толпы пехотинцев, возвышаясь над ними на голову. Личный состав «единорогов», глядел на него с нескрываемым восхищением, почти с обожанием, и с затаенной надеждой. Большинство из них было неотесанными еще новичками и среди них, изнемогающих уже от постылой службы, мигом разнеслась весть, что на помощь им прибыл отряд Черных Роз.

— Где люди, прибывшие со мной? — отрывисто спросил Торкел и стоявшие рядом с ним «единороги» засуетились, повторяя его вопрос.

Крогс тут же крикнул стоящему неподалёку солдату его отделения:

— Эй, Тодар, куда делись прибывшие?

Воин махнул рукой в сторону стоящего чуть поодаль обоза.

— Пошли к старику Аколену вместе с женщиной и девчонкой, — и вновь отвернулся.

— Ясно. — Крогс взял его за локоть и еще не остывший Торкел тут же напряг бицепс. — Ну что ж, извини, Торкел, но мне пора. Пойду, проверю посты на своем участке. Чует моё сердце, что слова твои скоро сбудутся — уж как-то очень быстро отступили тавроги. Не в их это правилах!

Он уже повернулся уходить, но тут же вернулся.

— Здорово все-таки ты его! — он хихикнул. — Надо бы разузнать, не наложил ли он в штаны! Ты, наверное, не в курсе, как его один из гвардейцев отделал в прошлом году.

— В курсе, — улыбнулся Торкел. — но хотелось бы выслушать с подробностями.

— Так если не уезжаешь — заходи ближе к вечеру ко мне. Солдат спроси — они укажут.

Торкел молча пожал протянутую руку и направился к обозу. Повозок было четыре и с сопровождением в лице десятка всадников — значит, можно было не опасаться разбойников и грабителей. На телеги грузили раненных. Их было очень много, но Торкел знал, что если места не хватит Лара и Луола без труда смогут вытерпеть дрогу верхом.

Айслин с улыбкой слушал старого обозника. Сауруг стоял рядом, на лице его тоже, судя по всему, была написана доброжелательная клыкастая улыбка и старик — обозник старался не смотреть ему в глаза. Лара уже подсадила дочь на телегу и, наконец, вздохнула спокойно — ей казалось, что все трудности уже позади.

— Да-да, не беспокойтесь, — уверял старик новых спутников, — всё будет отлично, через пару деньков доберёмся до Риттера, а там уже и до Айфрига недалеко!

Лара вздохнула и с благодарностью посмотрела на орка и мага.

— Спасибо. Не знаю уж, что бы мы без вас делали!

Аколен полез вглубь переднего фургона и уже оттуда прокричал:

— Собирайтесь! Чем скорее выедем, тем лучше!

В этот момент подоспел и Торкел. Едва увидев его, Луола с радостным вскриком спрыгнула с повозки, и повисла на шее.

— Уезжаешь, а со мной прощаться не хочешь? — с улыбкой произнёс Торкел, ласково гладя её по волосам.

— Торклик, я бы ни за что не уехала, не повидав тебя! — уверила его девочка, глядя ему прямо в глаза. Она смотрела так долго и с таким чувством, что Торкел закашлялся и отвел взгляд.

К рыцарю подошла и Лара. Положив руку на плечо дочери, она сказала:

— Спасибо вам за то, что вы сделали. Мы уезжаем в Айфриг, к моей двоюродной сестре. Надеюсь, у неё найдётся место для меня и Луолы. А если не найдется — вы подарили нам столько, что мы вполне можем купить и собственный дом!

Помолчав, она тихо, так, чтобы услышал только Торкел, произнесла:

— Очень тебя прошу — если встретишь Аин, передай, что дома её простили и ждут!

Торкел помолчал, пристально посмотрел в глаза женщине и также тихо ответил:

— Клянусь Отцом Небом, что исполню твою просьбу!

Лара мягко улыбнулась и, прижав его руку к сердцу, совсем уже тихо прошептала:

— Да поможет тебе Творец!

Они смотрели вслед удаляющемуся обозу, и маг пробормотал, ни к кому конкретно не обращаясь:

— Я буду скучать по ним.

Орк согласно кивнул, а Торкел не произнёс ни слова. Он направился на деревянный частокол Зеленой Линии, а в его сердце все звучали слова Лары.

С момента их встречи в таверне «На щите» произошло много разных событий. Давно потух пожар Этарона, пламя которого поглотило множество доблестных воинов и унесло тысячи надежд. А ведь Торкел даже не знал, была ли Она среди отрядов, штурмующих Этарон, или же была отправлена к другим крепостям Белого Ордена.

Пала Чёрная Цитадель, явив миру окончание бытия могущественнейшего в Благословенных Землях боевого ордена…

Око Дракона покинуло древний храм забытого бога, став первым кирпичиком в строящейся на пути могущественного врага Стене…

И только в Корабельном Лесу Торкел вновь вспомнил о Ней. И с того момента мысли о том, где же она сейчас, не покидали его.

Может, она осталась у Ниглака, а может, выжила и участвовала вместе со своей группой в великом походе императора на север. Или вернулась в породившую ее мифическую Мастерскую Демонов, чтобы затем влиться по приказу Мастера в ряды одной из сражающихся армий. Он не знал. Но что-то подсказывало ему — он очень хотел верить в то, что она не простой наёмник, заботящийся лишь о наживе, но человек, преследующий иные, более высокие цели. И чутьё подсказывало ему, что их пути ещё пересекутся. Он постарается отговорить ее от ремесла воина и вернуться к семье, тем более что она теперь обеспечена на всю жизнь. А если понадобятся еще деньги — он их добудет!

Он смотрел из-за частокола на равнину, но не видел, как мелькают на дальних холмах фигурки всадников.

— Ты не знаешь как там, в Айфриге? — неожиданно для себя самого спросил он у оказавшегося рядом Крогса и не заметил, как подошедшие Айслин с Сауругом переглянулись, улыбнувшись.

— В Айфриге? — удивился Крогс, — Не знаю. С чего это ты вдруг? А, я слышал — туда отправились твои попутчики. Кто они тебе? Родня, что ли?

— Нет, — неохотно сказал Торкел. — Прибились по дороге вот и…

— А сами то куда направлялись?

— В Сиент.

Крогс мгновение стоял с совершенно обалдевшим видом, а потом расхохотался и хлопнул Айслина по спине.

— По дороге, говорите! Ну, вы даете! Или дружище Торкел сбился с дороги или… сдается мне если это не родня, то тут какая-то другая причина. Мать вроде стара для тебя, а девчонка наоборот — молода слишком. Сиент то ваш там! — он указал на покрывающиеся таврогами холмы — Вы и шли то, как раз оттуда!

Торкел не стал обижаться, понимая, что сам напросился. Выручил его Айслин. Сауруг — тот больше отмалчивался, зная негативное отношение к оркам среди имперских военных.

— Пожалели их и решили свернуть со своего пути, чтобы доставить в Империю.

— Скажете тоже, — проворчал уже угомонившийся Крогс. — Пожалели. Ну, ладно, не хотите рассказывать и не надо!

— Слышь, Торкел. Я хотел показать тебе смертоносцы, — голос Крогса вывел рыцаря из оцепенения.

— Ладно, показывай это ваше чудо-оружие! — проворчал Торкел, и они двинулись вслед за Крогсом вглубь лагеря.

Смертоносцы поистине выглядели впечатляюще.

Их было два, каждый высотой в четыре человеческих роста и длиной в сорок локтей.

Как рассказал Крогс, она приводилась в движение людьми, которые равномерно располагались внутри, вдоль бортов механизма на первом ярусе, расположенном на уровне колёс.

Второй ярус занимали легкие лучники, чьей задачей было расстреливать врагов из узких бойниц, опоясывающих борта второго яруса.

Выше, на открытой площадке, располагалась баллиста, способная единовременно выпускать сорок длинных тисовых стрел, коими лучники империи пробивали полный доспех со ста шагов.

По словам Крогса, эту громадину придумали в спешке, пытаясь найти замену уходящим вместе с императором на север легионам.

Торкел сразу же начал перечислять недостатки смертоносца, которых, по его мнению, имелось больше, чем достоинств. Он отметил, что механизм слишком неповоротлив, громоздок, со слабой осью у колёс.

— Что вы будете делать, если у таврогов окажется огонь? — спросил он и Крогс уверил его, что на тот случай поверхность смертоносца обливается водой, а внутри существует ее запас.

— Его назначение то же самое что у конницы, — объяснял он. — Конечно не такой быстрый и совсем уж неповоротливый, но он способен держать противника на дистанции.

— И как только в голову этого придурка пришло такое в голову?!! — изумился Айслин, который был уже в курсе произошедшего в командном шатре.

Его сильно заинтересовала сама идея создания подобных махин.

Он отметил, что подобные механизмы можно было бы установить для защиты фортов вместо боковых башен, а при помощи магии значительно улучшить их эффективность.

Например, он сказал, что можно при помощи пары магов создать артефакт, этакое вместилище магической энергии, способной передвигать смертоносца гораздо быстрее и надёжнее, а также можно наряду с лучниками, поместить во чрево механизма боевых магов.

— Так это не ему в голову пришло! — плюнул с досады Крогс. — Механик у нас есть — Горасп. Это он предложил, а Крогс естественно выдает теперь за свое собственное творение! Каждый день в столицу рапортует! Людей и так наперечет, а он гонцов шлет, да еще с сопровождением!

Айслин тут же узнал, здесь ли механик Горасп и, услышав утвердительный ответ, поспешил на встречу с ним.

Сауруг, услышав это, скривился и, не говоря ни слова, пошёл искать своих сородичей, которых, по словам того же Крогса, империя наняла для замены ушедших с императором воинов — людей.

— Об императоре не слышно? — поинтересовался Торкел.

Крогс вздохнул.

— Пропал!

Он с досадой оскалился, словно у него заболели зубы.

— Был тут один из бывших гвардейцев… рассказывал, что после сражения у Бродов император дал приказ отступить…

— Отступить?!! — Торкел округлил глаза.

— Да, — неохотно подтвердил Крогс. — Я этому болтуну врезал в ухо, как услышал, но потом — в общем подтвердилось все. Дал приказ отойти к Игривой Речке и там они уже встретили тварей Разлома по-настоящему. Потом армия перешла в наступление, а еще позже прилетели кречеты с просьбой о подмоге, но в это время власть в столице уже перешла к Баркату.

— Я слышал о нем. Это ведь бывший казначей?!

— Он самый.

— Не знаю, в курсе ли ты — он ведь из Ножей!

Крогс резко оглянулся по сторонам, не слышит ли их кто.

— Знаю, а кто не знал? Вся Тень Короны из них. Он теперь велит величать себя Баркатом Скромным. Видать династию задумал вести.

— По всему получается, — задумчиво продолжал он, — что император остался на Лебяжьей Равнине, а может, и выжил. Неизвестно! Тут еще один говорил, что твари подступили к столице.

— Не может быть?!!

— Ну, а чего не может быть! Армия уничтожена, помощи просить не у кого, сам знаешь, как нас не любят соседи.

— Где эти, что рассказывали об императоре? Поговорить бы…

— Не получится! И того и другого уж два дня как нет — тавроги! Они нам уже дней пять спуску не дают. Все атакуют и атакуют. Разведка говорит, что на их стороне и наемники.

— Что за ерунда?!! Чем могут тавроги купить наемников?

— Э, не скажи… у них много чего есть… весь восток Моря они контролируют, а мало ли кораблей в шторм там пристает. Ладно, чего уж там. Темнеет. Тавроги по ночам не бойцы — зайдем лучше ко мне в палатку.

— А чего вы торчите здесь, а не ищете императора?

Крогс остановился и внимательно и строго поглядел Торкелу в глаза.

— Ты мне это брось, друг Торкел! Я солдат и у меня есть свой командир! Плохой или хороший Хортис, но я должен подчиняться его приказам. Нас поставили охранять Линию, и мы здесь стоим, и стоять будем, пока, как говорится, костьми не ляжем! С тварями кому надо тот и разберется. Не хватало еще таврогов в Империю пропустить.

Он помолчал, ковыряя носком сапога сухую глину.

— А справимся — там глядишь, и император отыщется.

Темнота накрыла землю Равнин.

Друзья сидели в деревянном срубе, «любезно» предоставленном Хортисом. Они вместе с Крогсом и ещё с тремя сотниками Хортиса склонились над картой, обсуждая план обороны на случай завтрашнего нападения таврогов (а в том, что оно произойдёт, никто не сомневался).

— Вы все знаете, что Хортис мало, что смыслит в обороне, — произнёс Торкел, которого попросили высказать свое суждение о предстоящей операции.

Айслин удивлённо приподнял бровь: как можно так неуважительно говорить о командире в присутствии подчинённых? Но хмурые лица Крогса и сотников показывали, что рыцарь был прав. Словно в подтверждение этой мысли заговорил уже седой солдат, судя по эмблеме на латах, командир пехотинцев:

— Да простят мои слова собравшиеся, но наш почтенный Хортис настолько задаётся своим благородным происхождением, что не видит дальше собственного носа. За одно то, что он бросил на убой конную сотню Тмелла, император прилюдно казнил бы его. Эх, если бы император был с нами…

— Поэтому-то я и собрал вас здесь, дабы обсудить меры по обороне, — Крогс склонился над картой.

Торкел перевёл взгляд на Крогса.

«Друг Крогс с большими амбициями! Вот такие и возглавляют мятежи».

Под предлогом защиты рубежей империи от внешнего врага, он намеревался упрочить собственное положение в войсках, а затем… кто знает, что затем?

Он вспомнил суждение прочитанное им однажды.

«Некто предлагает быть требовательным к людям, но я с этим не согласен. Известно, что рыба не будет жить там, где есть только чистая вода. Но если вода покрыта ряской и другими растениями, рыба будет прятаться под ними, и разведется в изобилии. Слуги тоже будут жить спокойнее, если некоторые стороны их жизни будут оставлены без внимания. Очень важно понимать это, когда оцениваешь поведение людей».

Но сейчас время для осуществления личных амбиций видимо ещё не наступило. Нужно было защищать рубежи.

— Арисс, — продолжал тем временем Крогс, — опишите нашим друзьям расположение защитных порядков.

— Значит, так, — начал Арисс, расставляя фишки, обозначающие отряды империи, — наш отряд, вернее, то, что от него осталось, — с горькой усмешкой поправился сотник, — держит оборону на трёхмильной линии. Именно на нашем участке чаще всего и пытаются прорваться тавроги.

Разведка донесла, что враги сосредоточили до пяти тысяч воинов, и остриё этой чудовищной массы направлено именно на нас. Вот здесь, — сотник расставил фишки за начерченным валом, — расставлено две сотни арбалетчиков под моим командованием. Два узких дефиле разрезают нашу линию обороны. Эти проходы прикрывают по три сотни копейщиков под общим командованием Регира, — и он указал на плотного телосложения пехотинца с длинными усами. — С левого края, за линией стрелков, сосредоточены пять сотен орков из клана Острого Когтя. Они — наш основной козырь в контратаке. Также у нас два смертоносца.

От Торкела не ускользнула презрительная усмешка всех присутствующих, которые явно не разделяли мнения Хортиса относительно их неуязвимости.

— Ну и, — завершил описание Арисс, — две сотни латников в резерве, в основном из ополчения, на самый крайний случай.

Далее Торкел, Сауруг, Крогс и сотники углубились в планирование обороны, а Айслин посчитал за лучшее удалиться. В таких делах он мало что понимал.

С рассветом совещание закончилось. Сотники разошлись отдавать приказы, а друзья вновь собрались за столом, завтракая и запивая холодной водой.

— Я так понимаю, что нам придется задержаться здесь — с набитым ртом промычал Сауруг. — Или попытаемся вернуться так же, как и пришли.

— Не получится, — Торкел улегся на расстеленный плащ, подумав, что лучше бы было ночевать под открытым небом. Слишком уж дурно пахло в их жилище. — Разведка сообщила, что к таврогам подошло подкрепление, и они заняли как раз этот участок, перекрыв дорогу, по которой мы пришли. Нам сильно повезло, что мы проскочили вовремя!

— А в обход Линии получается очень долго, задумчиво добавил Айслин.

— Да, очень большой крюк. Будем надеяться, что завтра тавроги пойдут в решительный штурм и доблестный Хортис разобьет их, — Торкел скривился, словно проглотил что-то кислое.

— Ну, тогда, — снова начал Сауруг, — в случае если эти лошадники нападут, я выступлю в строю Острого Когтя.

— Ты не можешь этого сделать! — Торкел приподнялся на локте. — Проводник у тебя и ты не должен рисковать. Вспомни о деле, что поручено нам!

Воцарилось молчание.

— Знаешь, Торкел, — очень серьезным тоном сказал Сауруг. — Я уже сообщил им, что буду с ними в бою.

— Их собираются послать в контратаку!

— Да хоть до самого Моря! — вспылил Сауруг. — Не бывало еще, чтобы орк спокойно смотрел, как убивают его сородичей. И потом, Торкел — что здесь риск, что в другом месте!

Торкел еще какое-то время рассматривал его, а затем откинулся на плащ и закрыл глаза.

— Ты прав. Делай, как хочешь. В конце концов, победим мы или проиграем, мы все равно когда-нибудь умрем.

— А я, что я буду делать? — Айслин почуял, что остался в стороне.

— Ты? Ну, ты… — замялся орк — Ты мог бы прикрывать нашу контратаку своим огнем…

— Выпущу один шар Огневиков, а потом? Нет уж! Я нашел свое место! Я буду на втором смертоносце!

Торкел лишь усмехнулся — Все-таки понравилась тебе эта пустая затея?!! Возьми тогда с собой арбалет и стрел побольше. Делайте, что хотите, но после боя я должен вас видеть живыми и здоровыми. Айслин, не торопись тратить свои силы и береги огонь на крайний случай.

Айслину приходилось несколько сложнее, чем орку и рыцарю. Он гораздо меньше них разбирался в боевых машинах и правилах ведения битвы, а потому решил сразу направиться на смертоносец и разобраться, что там к чему. Командир машины, немолодой одноглазый мужчина по имени Кадрат, ветеран Империи, закалённый боец с множеством мелких шрамов на лице, довольно холодно принял Айслина.

Кадрат никогда не любил магов, считая, что те отсиживаются в тылу, никогда не подвергая себя такой же опасности, как простой воин, а потому был очень раздосадован, когда ему сообщили, что на его машине будет маг. Однако он привык беспрекословно подчиняться приказам, а потому оставил своё мнение при себе.

Менге следуя приказу, направился в Сиент, не собираясь таскаться за беспокойной троицей по степи таврогов.

Таврогами занимался нынешний любимчик Хозяина — Вокиал и именно его кереметы доложили о намерении искателей Камней нанять корабль по прибытии в столицу Чайлуна. Следовало подготовиться к их приезду.

В последнее время Менге чувствовал упадок сил и нежелание исполнять постоянно поступающие новые приказы. К тому же его начали преследовать неудачи.

В области ранее послушных Хорготу мицузу, он потерпел очередное фиаско.

Вместо того, чтобы уничтожить поселок лесорубов, и тем лишить возможности путников создать себе базу для возвращения, он потратил силы на защиту бесполезных матери и девчонки, а когда пришло время активизировать кровососов и остальных Экспериментов у него уже не хватило возможностей. К тому же кто-то активировал Осколок, и в округе творилось что-то несусветное. Ситуация была настолько запутанной, что ему не удалось даже войти в Подземелье.

Пряча от себя собственные мысли, он боялся признаться перед самим собой, что сил то может, и хватило бы, но желания причинить боль этим и, вправду, несчастным существам у него не достало.

Зато он с удовольствием вспоминал, как разнес в клочья ежей из предлеска и тем помог орку, изнемогавшему от атак на поселок…

Тело его двигалось теперь совсем не так как во время проверочных боев в мире Модо. Теперь он быстро уставал, и появлялись мозоли. Он обливался потом, и радовался, когда из царапин и незначительных ран сочилась кровь.

Он приобрел способность спать и начал видеть сны, будоражащие его больше любой схватки.

Раны не беспокоили его — когда-то в своей первой жизни он был воином и умел лечить их. Он знал, что руки Модо не дотянутся до него, пока он в мире Оладафа и Драго, и наслаждался нахлынувшим на него счастьем вновь ощущать аромат цветов и давно забытый вкус ключевой воды. Жалкое подобие еды, что поднесла ему Лара, повергло его в такое блаженное состояние, что вызвало сомнения у женщины в его разумности.

Он был счастлив с тех самых пор как крыска, неведомым образом, распознала сунувшихся подсмотреть кереметов, и уничтожила их прежде, чем он смог придти на помощь гнусным соглядатаям.

А потом состоялась битва — он с наслаждением потянулся всем телом и еще раз погляделся в зеркальную поверхность меча. Несомненно, он стал молодеть — борода прежде седая, теперь потемнела, а черты лица разглаживались, и кожа перестала пугать своей мертвенной белизной.

Модо хочет, чтобы он шел в Сиент.

Что ж — он пойдет туда, и будет наслаждаться каждым шагом и каждым камешком, подвернувшимся под подошву.

Он сорвал придорожную ромашку, принюхался и неожиданно для себя замурлыкал давно забытый мотив.