Ошибки прошлого. Война. Книга пятая.

Глава 16

Глава 16.

Невероятное открытие.

Родовое имение Токугава

Наши дни

В родовом имении, где каждое дерево и камень хранили многовековую историю, раздался голос хозяйки. Анзу, облачённая в традиционные одежды, с глубоким почтением произнесла:

— Добро пожаловать домой, муж.

За ней, словно единый организм, поклонились все члены семьи — от почтенных старейшин до самых младших отпрысков.

Акито, будущий патриарх рода, окинул собравшихся задумчивым взглядом:

— Дом — это хорошо, — а затем резко добавил. — У вас есть день на сборы. Мы переезжаем на Сокотру.

Повисла ошеломлённая тишина. Семейство, включая детей, выпрямилось, не в силах скрыть своего изумления. Подобное решение было столь неожиданным, что даже воздух, казалось, застыл в напряжении.

— Позволь спросить, Акито-сама? — Анзу, сохраняя внешнее спокойствие, едва сдерживала бурю эмоций. В её душе боролись противоречивые чувства: радость от возможного исцеления мужа и тревога от предстоящего переезда. Ведь ни она, ни кто-либо из семьи никогда не покидал пределов Японии.

— Действуйте быстро, времени в обрез. Дел невпроворот, — ответил Акито, не скрывая нетерпения.

— Мы переезжаем навсегда? — В голосе Анзу слышалась затаённая надежда.

— Разумеется, нет. Это временное пребывание. Я останусь здесь, возьму на себя правление кланом, а вас встретит Кайто, — по помещению пронёсся общий вздох облегчения. Акито лишь усмехнулся, наблюдая за реакцией семьи.

— Это сейчас вы так думаете. Когда попадёте туда, вас оттуда за уши не оттащишь. Вы просто не представляете, какие там сокровища ждут вас. Ну всё, бегите собираться. Мне срочно нужен Ичиро.

— К вечеру всё должно быть готово. Кто не успеет — останется здесь и будет кусать локти до конца дней. Особенно это касается женщин, — последние слова повисли в воздухе, словно аромат цветущей сакуры.

Анзу и Хинако подобно лисички навострили уши, мгновенно уловив суть намёка. Кагами-сама Жена патриарха Кенты и отца её мужа, выглядела куда моложе и здоровее Анзу, хотя и была старше её на целых двадцать четыре года.

— Ах да, забыл упомянуть. Там есть великолепный горячий источник. Отдых поистине божественный. А вы, мои сыновья, познакомитесь с истинными тренировками. Вам будет крайне полезно перенять их опыт. И запомните — никаких жалоб. Местные юноши и девы — настоящие воины, закалённые не хуже стали, и могут преподать вам хороший урок. Надеюсь, вы не посрамите честь Токугава. В противном случае я и ваш дядя Ичиро, прославившийся среди ордена искателей, будем крайне недовольны, а провинившихся отправим домой. И тогда забудьте о мечах, способных рассекать всё на своём пути, — при упоминании волшебного оружия, глаза юношей вспыхнули священным огнём. Воспоминания о демонстрации дядей своего клинка, затмившего своим искусством солнце, до сих пор жили в их памяти.

— На этом всё. Живо за дело! — Не успел он договорить, как семья растворилась в воздухе, словно утренний туман. Глава семейства, удовлетворённо улыбаясь, направился в зал советов, где его ждали неотложные дела.

В воздухе витало предвкушение перемен — тех самых перемен, которые, возможно, навсегда изменят судьбу древнего рода Токугава.

***

Собрание в родовом имении.

— Приветствую всех, — Акито вошёл в зал, где собрались все те, кто выбрал сотрудничество с Сокотрой.

Обстановка царила неофициальная. Народ ответил нестройным хором голосов. Поскольку он никого не предупреждал о своём прибытии, то большинство, да что уж большинство — все пребывали в шоке. Будущий патриарх рода и, скорее всего, глава клана шёл бодро, спина ровная, а его лицо выражало уверенность в себе.

— Здравствуй, сын, — Кента не выдержал и встал, дабы обнять сына. В последние пару лет он слишком переживал о своём наследнике. Сейчас, видя его состояние, он не мог поверить собственным глазам, считая, что они его обманывают. — Как ты? Ну что, вылечили?

— Не совсем, отец, — ответил он и, обняв в ответ, сел справа от него. Такое было не свойственно японцам, особенно при посторонних. Но за прошедшие тысячелетия многое изменилось, включая некоторые традиции.

К его любопытству, место, которое должен был вроде как занимать его брат, пустовало, а сам он сидел по левую руку от отца. Получается, он так и не принял, упорствуя на то, что брата вылечат. В данный момент тот сидел и довольно улыбался, всем своим видом показывая: «Я же вам говорил, а вы не верили».

— Уважаемые главы, с вашего разрешения я возьму слово и расскажу, как обстоят дела.

Японцы — народ крайне любопытный. Ежели до его прихода велись жаркие споры о том, кто и сколько вложит, кто какие ресурсы задействует, то при этих словах все мигом смолкли. Собравшиеся, будто удавы в предвкушении, смотрящие на кролика, уставились на старшего сына Кенты в ожидании рассказа.

— Во-первых, я заражён некой гадостью, что находится в моей голове, — указал он себе на затылок. — И нет, я не умру, по крайней мере в ближайшие годы. Если, конечно, мне не помогут, — народ усмехнулся. Не удержав своих эмоций, собравшиеся облегчённо выдохнули, а их тела расслабились. Наследник не умирает, а всё остальное… Как-нибудь справятся. Не впервой. Что же касается нападения, то все понимали: ныне таких идиотов вряд ли найти. После того как самые крупные рода заключили военный союз.

— Во-вторых, уважаемые. Всё это, включая моё отравление, проделки ордена «Новый Свет». Сразу проговорю: имеются стопроцентные доказательства их причастности.

— В-третьих. Недавно было совершено нападение на замок с целью его полного уничтожения, — лица собравшихся мигом напряглись, включая Кенту. Слишком многое поставлено на карту. От столь резких перемен его сердце стало биться быстрее, и он, подозвав слугу, попросил, чтобы тот отправился к Кагами и та приготовила ему чай, дабы облегчить боль.

— Эти безумцы бросили клич по городам большой земли, собрав около десятка тысяч желающих ограбить замок на горе. К ним также присоединились чёрные алхимики, Очистители и прочий сброд. Что примечательно. Чернушки, оказывается, полностью зависят от «Нового света». Без их поставок Альгезиума у тех не будет возможности готовить свои эликсиры. Они…

— Потом об этом расскажешь. Что там по поводу осады… — всё-таки не выдержал Осаму Сога. Никто пенять старика не стал. — Сколько было защитников?

— Триста сорок семь плюс наши воины. К слову, не посрамившие честь клана и доблестно помогавшие им в защите. Мы…

— Триста пятьдесят искателей? Против десяти тысяч… — явно не веря, перебил Юдай Отомо.

— Нет, — замотал головой Акито. — Число, которое я назвал, — это все, кто был в замке из орденских, включая учеников.

По залу пронёсся изумлённый шёпот. Сидевшие за общим столом переглядывались, пытаясь осмыслить услышанное. Как горстка защитников могла противостоять такому многочисленному войску? — вертелось одна единственная мысль у всех в голове.

— И что же произошло? — в это раз не выдержал и спросил Бунта глава рода Тамаки.

Акито, выдержав театральную паузу, продолжил свой рассказ, в котором каждое слово было весомым, словно золото, а каждая деталь — острой, словно клинок самурая.

В зале повисла напряжённая тишина, прерываемая лишь тиканьем старинных часов и шорохом кимоно. Все понимали: то, что они услышат, может изменить не только судьбу их рода, но и всего острова.

— Большинство кораблей, что нескончаемой вереницей направлялись к острову, были потоплены Октупусом, причём по просьбе Артура. Да-да вы не ослышались, у него с ним сложились поистине дружеские отношения. И, кстати, именно это существо в прошлый раз едва не поглотило моего младшего братишку, — Ичиро содрогнулся от ужасных воспоминаний, и его лицо исказилось гримасой боли.

— Часть врагов высадилась с юга, намереваясь атаковать нас с тыла. Но на их беду там оказался всем известный юноша со шпагой, который в тот момент как раз предавался купанию на пляже. В итоге он не только сдержал натиск, но и обратил врага в бегство. Представляете, один человек противостоял нескольким сотням! Но и этого ему показалось мало — он вышел наружу и вызвал на поединок того, кто возглавлял атаку, желая отомстить за смерть своего питомца Фулгура.

— Брата, — произнёс Ичиро чуть громче, чем намеревался, затем поспешно добавил: — Он был ему братом. И мне тоже.

— Прости за мою оплошность, — он почтительно поклонился брату, искренне сожалея о своей небрежности.

— Как он погиб? — с дрожью в голосе спросил Непобедимый, сжимая кулаки. А его мысли были поглощены тем, как ученик и близкий друг пережил эту потерю. Ведь он только недавно утратил любимую, а теперь и брата — такие испытания выпадают не каждому.

Далее он подробно пересказал всё, как было, включая поединок Арти с Гавриилом и последовавшие за этим события. Как в панике бежали нападающие, как спасающиеся бегством корабли становились добычей всё тех же Октупусов.

Все слушали с напряжённым вниманием, не перебивая. Слишком велико было их потрясение от услышанного, а не верить рассказчику они не могли, особенно учитывая, что он был непосредственным свидетелем событий.

— Получается, орден выстоял и теперь... — начал было один из старейшин Токугава, так же присутствующих на собрании.

— И теперь, брат мой, орден перешёл в наступление. Артур с небольшим отрядом отправился в таинственный город Гармония, — продолжил Акито. — После он атакует земли «Нового света».

— С кем? — с лёгкой обидой поинтересовался Ичиро. Ведь он должен был пойти с ним, так как до сих пор не отдал долг чести.

— С ним пошли Этьен де Мец, Гард, вы их все прекрасно знаете. Его наставник Альберт по прозвищу Ловкий. Некий Фоули, который, как и наш общий друг, является не человеком. У него есть братья, но они обычные люди — как так вышло, не знаю. А самое удивительное — с ним отправился старейшина Леонард Туртлес, — завершил свой рассказ Акито.

Вот тут все не выдержали и разразились изумлёнными возгласами. Когда эмоции поутихили он продолжил.

— Почему Кайто не пошёл с ним? — Непобедимый почувствовал злость. Неужели тот испугался? Нет, не может быть, — ответил он себе.

— А Артур его не взял. Давай я тебе после всё расскажу? дай мне закончить, — Ичиро кивнул.

— Совет разослал гонцов к королям с письмами, в которых объявил войну Очистителям, чёрным алхимикам и пиратам с западных берегов — всем тем, кто участвовал в осаде замка. Да, кстати, Генрих XIV и его дочь более не входят в список тех, кто получит зелье омоложения, поскольку они причастны к нападению. Каким образом — не расскажу. Но, похоже, они предоставили золото и корабли, хотя это лишь мои догадки. Ко всему вышесказанному на большую землю отправлены почти все тройки теней, их целью станут члены Нового света и те, кто им помогает.

В зале повисла напряжённая тишина. Собравшиеся переглядывались, осознавая масштаб происходящего. Судьба их рода и всего острова висела на волоске, но они были готовы встретить грядущие испытания с высоко поднятой головой. После всего того, что поведал наследник Токугава, ни у кого не возникло желания отыграть всё обратно.

Он ещё долго рассказывал о ИИ и других чудесах острова. О событиях, творившихся на большой земле. О королевствах, подписавших союзнический договор, подражая Эдварду.

Когда солнце склонилось за горизонтом, а все порядком устали, он задал то, ради чего и прибыл сюда на самом деле:

— Мы поможем Сокотре?

Решение отправить армию было принято единогласно. А когда спустя неделю вопрос вынесли на голосование всех родов, то от желающих поучаствовать в войне не было отбоя.

***

Я почувствовал неладное. Произошло что-то плохое. Подбежав к Гарду, рядом с которым сидел Леонард, я убедился, что с ним всё в порядке. Тогда что?

— Ждите здесь, я проверю наставника и приведу всех сюда.

Побежав по коридорам, я на всякий случай держал ксифос наготове. Вот только пригодился он мне лишь единожды, чтобы отбить атаку Ловкого. Наставник был полностью залит в крови. Как в своей, так и в чужой. Когда я к нему подбежал, он как раз добивал люпуса, раз за разом втыкая в него кинжал. Шпага лежала в паре шагов от него. Как несколько пустых бутыльков. Один вроде как из-под «Фуерза». Похоже, тяжко ему пришлось, — подумал я, оглядывая гору трупов. Тут как минимум тушек восемь крупных хищников валяется, а мелких, типа вулпесов, я вообще сосчитать не возьмусь.

Положив ему руку на плечо, я, не ожидавший столь бурной реакции, чуть не получил ножом в живот. Хорошо, что мой меч был обнажён, и я вовремя заблокировал удар.

— Успокойтесь, наставник, это я, Артур.

Он секунду меня разглядывал, и только затем в его глазах появилось узнавание.

— Вы как, нормально?

— Ага. Ну почти. Нет, ни хрена не нормально. Мне примерно трижды чуть не перегрызли горло. Если бы не эти твои формики, что время от времени пробегали и помогали, боюсь, я бы точно сдох, — договорив, он вытер лицо, снял с пояса флягу и отпил воды.

Моё чувство тревоги не прошло, а значит, дело совсем не в Альберте.

— Так, наши внизу, идите туда. Я пока сбегаю на поверхность, проверю, как там дела? «Фелис» ещё действует?

— Ага.

— Хм-м, однако, думал, давно закончилось действие.

— Так старик наш все зелья усилил, что мы с собой взяли. Так что они почти в 2 раза дольше действуют, ну, кроме «Фуерза». И вообще время-то прошло всего ничего.

— Ах, ну да. Что-то я сам запутался. Почему-то мне показалось, что прошло несколько часов, а на деле и часа не прошло. Всё, убег. Не засиживайся здесь.

Ещё разок напоследок окинул его и, убедившись, что с ним всё в порядке, побежал.

Оказавшись на поверхности, издал серию неприличных слов. Картина мясного комбината. Сказать, что здесь много порубленных тварей, это ничего не сказать. На двадцать метров вокруг всё было завалено тушами. Но это ладно. Наших никого не было. Быстро обошёл побоище и с радостью выдохнул, не обнаружив трупов. Значит, живы. Вот только куда подевались все — вопрос.

Активировав тепловизор, увидел, как в сторону северо-запада убегают несколько тепловых сигнатур. Далее, убрав оружие, побежал за ними. Первая мысль, что пришла мне в голову: моих друзей взяли в плен. Кто и зачем, я не придумал, так что я просто побежал. Там разберусь. Пробежав всего сотню метров от входа, замер как вкопанный. На небольшой поляне лежало четыре разрубленных леопарда весьма крупных размеров, а пятый лежал на Стюарте, пронзённый его мечом, да только прежде, чем умереть, он прокусил моему брату шею, тем самым они убили друг друга.

А вот и первые потери. Так, стоп. Не время горевать. Куда тогда бегут остальные?

— Покойся с миром, брат, ещё свидимся.

Я устремился за тепловыми сигнатурами, коих было пятеро. Получается, это трое моих друзей, и некто ещё, неужели это… Да наверняка контролёр или, как бы его назвал Тиль, суммонер.

Нагнал я их спустя минут пятнадцать, и то не всех. Этьен с Эйнаром сражались с врагом в чёрных доспехах. Вот только де Мец почему-то постоянно тряс головой, словно пытался что-то от себя отогнать.

— Помоги Резкому, — крикнул Эйнар, пытаясь зайти за спину рыцарю, заодно указывая мне направление.

Кивнув, я побежал. Эти двое справятся, как пить дать справятся. А уж если просят помочь наставнику, что немногим уступает мне в силе, то, значит, там и вправду серьёзный враг.

Силуэт Фоули я заметил в метрах ста на север. Мне понадобилось ещё где-то минут пять, чтобы догнать эту парочку, бегущую куда быстрее обычного человека, а это значит, что тот, за кем гнался Резкий, не совсем человек.

Мы втроём одновременно вылетели на пустырь. Я занял позицию слева, Фоули справа, а перед нами предстал мужчина. Был он облачён в лёгкий доспех, отливающим матовым чёрным светом. Интересный доспех, лучи солнца совсем не отражаются на нём. Засядь такой в кустах и заметить его вряд ли удастся. Интересно, а ему в нём не жарко? Ладно позже выясним.

Сканер, активация.

Внимание! Опасность высокого уровня.

Обнаружен симбионт!

Цель подлежит немедленному уничтожению.

Будьте осторожны, вероятны аномальные способности.

— А ты случайно не Француа де Луа? — поинтересовался я, обнажая шпагу. Говорил я на французском и судя потому как он дёрнулся, он меня понял, впрочем, как и наставник. Он, как и я теперь владел всеми доступными нам языками.

— Я магистр Готье де Шалье. А вы кто такие? По какому праву вмешались в богоугодное дело?

— Это какое такое дело? Уничтожение разумных? — сам в это время начал заходить ему за спину.

— Это твари!!! — выкрикнул он. — Они не люди. Эти выродки должны бы уничтожены.

— Да-а. А почему не ваш орден? С учётом того, что я вас знаю, выродки как раз вы.

— А вы с того ордена на острове. Что возомнили, будто имеете какой-то вес в этом мире. Тьфу, — сплюнул он и растёр сапогом. — Вот вы кто для нас, и не более. Мы вас сотрём в порошок. Наша армия многочисленна. Мои братья придут к вам домой, и вы станете нашими слугами, а нет… Тогда мы превратим вас в подобие безвольных рабов.

— Да что ты такое говоришь? — приподнял я левую бровь на излюбленный манер Эдварда. — Мне так страшно стало, аж коленки затряслись. Видишь?

— А у вас наставник? Сильно трясутся?

— Ага, вот думаю, может, свалим, пока ещё на своих двоих стоим. А то этот жути нагнал, боюсь, нервы не выдержат, и со смеху живот надорву.

— Смейтесь-смейтесь, глупцы. Пока вы тут мешаете богоугодному делу, мой брат Гавриил из вашего замка делает себе резиденцию, где мы будем отдыхать и иметь ваших женщин.

— К слову скажу. Этому твоему Гавриилу де Борн, я отрубил голову, а тело сжёг.

— Ты лжёшь! — прокричал он.

Я вот думаю, он настолько экспрессивен, что скорее всего себе весь шлем изнутри слюной забрызгал. Он же у него не проницаемый. Неприятно наверно.

Да нет, не лгу. Я ещё своего друга Октопуса попросил разобраться с вашими кораблями, что снуют с алтарями на борту. Я, кстати, вообще уже многих ваших на тот свет отправил. Недавно вот Жак де Кюстин пал от моей руки. Хм-м, дай-ка вспомнить, кого я ещё там прибил… Ах да. Арман де Голь концы отдал. В общем, как ты понимаешь, счёт пока что в нашу пользу.

Зубы я ему не просто так заговаривал. Фоули дал знак, как мы будем действовать. Нам не нужна его смерть. К нему слишком много вопросов. Тем более мы знали, что противник крайне силён и просто не будет. Убить — это легко, а взять живым и при этом не убиться самому — совсем другое. Пока он отвлёкся, Резкий принял «Фуерза» по моей просьбе. Так как, помня о бое с Гавриилом, я решил перестраховаться, и, как оказалось, не зря.

Сумерки давно укутали пустырь, превращая наше поле битвы в арену древних легенд. Багряное солнце, словно проливая свою кровь, окрашивало землю в цвета грядущей битвы. Я с наставником Фоули занял позицию так, чтобы наша враг оказался, между нами. Мы были готовы встретить вызов существа в чёрных доспехах. Прекрасно понимаю, что сражаемся не с человеком.

Да, шлем скрывал его лицо, но я чувствовал — за этой стальной маской таится нечто большее, чем просто воин. Под ней скрывается неведомое существо. Честно? Он меня немного пугал. Ну, он, конечно, не все они. Их способности по контролю, невероятному источнику энергии не давали мне покоя. Боюсь, проиграй мы, и этому миру конец.

Архгхх! — проревел он, выставляя перед собой меч.

Он как-то неестественно дёрнул головой, затем фигура в антрацитовом облачении, задрожала, будто бы пытаясь исчезнуть из пространства, вместе с тем устремляясь ко мне.

Одновременно с атакой Готье «Объект 1», сделал едва заметный жест рукой — мол эликсир подействовал, и он готов начать.

Ускорение — тот же миг пространство исказилось, а рисунок мира вокруг меня смазался. Мы начали двигаться с нечеловеческой скоростью, превращаясь в размытые тени, скользящие по земле.

Его клинок, казалось, был продолжением руки — проворный и смертоносный. Но мы с Фоули были готовы к подобному стилю боя. Зря что ли столько недель отрабатывали сражение под ускорением? Наставник, словно вихрь, кружил вокруг противника, заставляя его раскрыться. Я же, используя его движения как маяк, наносил точные удары в уязвимые места доспехов. Тяжко, когда нельзя убивать. Приходилось наносить исключительно порезы, при этом не попадать в органы.

Битва превратилась в завораживающий танец смерти — сталь звенела о сталь, воздух трещал от напряжения. Мы обменивались ударами, каждый из которых мог стать последним. Но опыт и слаженность наших действий делали нас практически неуязвимыми. Мы не уступали ему в скорости. Что стало для него явной и довольно неприятной неожиданностью. Самое обидное я не мог применить «разрезающий» удар. Боясь отсечь ему что-либо.

Внезапно Резкий, использовал отработанный приём, на мне между прочем отрабатывал, заставив противника потерять равновесие. Я, уловив момент, метнулся вперёд, блокируя его оружие своим клинком вместе с тем скинул шлем. Мне открылось лицо, абсолютно ничего не выражающее. Оно больше походило на лицо спящего человека. Лучше б уж он кричал, ругался или на худой конец гримасничал, а так прям жуть берёт если честно. И вот в это нас хотят превратить? Нет спасибо.

В это время наставник, словно хищная птица, обрушился сверху, обездвиживая противника ударив навершие гарды по затылку.

Сумонер Готье затряс головой как припадочный. Несмотря на поражение, оно не издало ни звука, ни единой эмоции не отразилось на «этом» лице. Его молчание не говорило о уме, не о умение терпеть боль или высоком происхождении и несгибаемой воле, а говорило о том, что более в наших руках не член ордена «Нового света», а нечто совсем другое. Насколько я понял, когда симбионт устанавливает контроль над телом, он не возвращает его владельцу. Возможно, я ошибаюсь, но ни Жак, ни Готье не стали прежними после того, как их тела были захвачены.

Сняв доспех и связав его путами по рукам, пока он не пришёл в себя, мы повели пленника к остальным. За всю дорогу пленник не проронил ни слова. В его глазах я прочитал нечто большее, чем просто поражение — там таилась загадка, обещающая нам серьёзные проблемы. И я знал — это только начало нашего пути, на котором нас ждут серьёзные неприятности. Надо было слушать отца и вести с собой армию.

В тот момент, когда мы одержали победу, я активировал тепловизор, направив его в сторону, где сражались Этьен и рыцарь. Сигнатур было всего две, и, учитывая их неподвижность, я мог с уверенностью предположить успех наших бойцов. Так и оказалось.

Подойдя ближе, мы увидели пронзённого мечом рыцаря — Этьен вогнал клинок в затылок противника по самую рукоять. Сам де Мец обнаружился сидящим в пяти шагах, обхватив голову руками. Эйнар держался поодаль. Был он насторожен и держал оружие наизготовку.

— Всё в порядке? — спросил я, передавая пленника Резкому и направляясь к Этьену.

— Да что там может быть в порядке, Арти? — ответил он, морщась. — Этот ублюдок что-то сделал с нашим другом.

— Что именно?

— Откуда мне знать? Он едва мог сражаться. Терял концентрацию, постоянно промахивался, спотыкался. Только в конце, когда эта железная банка чуть не разрезала меня пополам, он смог взять себя в руки и вонзить тому меч. С такой силой, что я едва успел убраться с траектории клинка. После, оставив оружие, он, пошатываясь, отошёл и сел.

— Как долго он так сидит?

— Минут десять точно. Присмотрись к нему. Глаза у него какие-то странные. Как будто не живые. Пришлось отойти подальше, мало ли что.

— Ты как, друг? — обратился я к Этьену.

Он медленно повернул голову в мою сторону. Его состояние выражало изнеможение, словно он сражался несколько часов без передышки. Ответ последовал не сразу.

— Хреново, Арти. Эта дрянь в моей голове пытается взять надо мной верх. Когда я пытался замахнуться, эта тварь не давала мне нанести удар — то мышцы расслабляла, то ещё что-то вытворяла. В какие-то моменты отключало зрение. Короче, брат, лучше убей меня. Как бы эта гадина не подчинила меня, и я не натворил дел.

Пока он говорил, я активировал сканер.

Сканер, активация.

Внимание! Опасность высокого уровня.

Обнаружен симбионт!

Цель подлежит немедленному уничтожению.

Твою налево! Как это не вовремя!

— Не можешь его побороть? — спросил я, скрывая тревогу.

— Пытаюсь. Но… Он сильнее меня.

— Он с тобой говорит? Какие-то приказы пытается отдать?

— Нет. Тишина. Ничего подобного, о чём ты рассказывал.

— Олька, у нас случайно никакой информации из закрытых баз не появилось? Может, есть способ вылечить эту дрянь?

— Появилась, — обрадовала она, а после сразу расстроила: — но тебе это не понравится.

— Говори уже. Я готов ко всему. В конце концов, что может быть хуже, чем оказаться под контролем какой-то заразы?

— Недавно я обнаружила файл, в котором содержится инструкция по удалению части симбионта. В примечании сказано, что это не гарантирует полного излечения, но может значительно замедлить развитие заражения.

— А там не написано, потеряет ли он свои способности?

— Нет, ничего такого. Только то, что это снизит нагрузку на носителя и всё.

— Покажи мне его.

Прочитав инструкцию, я невольно присвистнул. Требовалось вскрыть череп и удалить что-то белёсое и выпуклое, прилипшее к мозжечковой зоне мозга. При этом необходимо было действовать предельно аккуратно, чтобы не задеть сам мозг. Более того, нужно было каким-то образом ввести Этьена и эту гадость в состояние сна. Как это сделать, я не имел ни малейшего представления. Но тут меня осенило — с нами же находился самый искусный алхимик мира. Он точно что-нибудь придумает.

— Есть идея, как решить твою проблему, — произнёс я, глядя другу в глаза. — Но надо поспешить. У нас не так много времени.

В глазах Этьена вспыхнула искра надежды. Он вновь стал прежним. Не знаю надолго ли. А плевать на всё. Я сделаю всё что от меня зависит. Это мой друг и я не дам его в обиду какой-то там заразе.

— Поспешим, — поторопил я. — Времени совсем немного, прежде чем симбионт полностью тебя подчинит.

Каждый понимал — медлить нельзя. Судьба Этьена висела на волоске, и только от наших действий зависело, удастся ли спасти его разум от полного порабощения.

***

Оставив отряд у входа в муравьиное поселение, я поспешил за остальными. С муравьиной королевой разберусь позже — сейчас не до неё. На всё про всё ушёл почти час. Почему так долго? Да потому что Гарда пришлось нести на себе — медведь изрядно потрепал его.

По пути я посвятил в детали происходящего старейшину Леонарда. Тот, как и следовало ожидать, перечислил множество причин, по которым у нас ничего не выйдет. Но выбора у нас особого не было, и он это понимал, а потому напряжённо размышлял над тем, как нам осуществить задуманное.

Выбравшись на поверхность, мы отошли от входа метров на сто пятьдесят — поляна была завалена трупами убитых животных. Запах стоял отвратительней, благо ветер дул в другую сторону.

Фоули с Эйнаром отправились за телом Стюра. Я не решился расспрашивать или что-то говорить — потеря родного брата — это слишком глубокая рана. Слова утешения здесь бессильны. Все знали, куда мы идём — я предупреждал каждого не раз. Сейчас нужно позаботиться о живых. Похороны устроим на рассвете.

Этьен, раздевшись, улёгся на расстеленную циновку. Леонард, собрав необходимые травы после тщательного осмотра местности, приготовил зелье «Паралис». Достаточно добавить несколько капель в пищу, и человек мгновенно теряет возможность двигать конечностями, оставаясь при этом в полном сознании. Чтобы наш друг не лишился рассудка от боли, он также создал обезболивающее зелье. Эффективность и продолжительность действия оставались под вопросом — не во всех травах он был уверен наверняка. Но выбора как я уже говорил — у нас нет.

Я тщательно вымыл руки, хотя «Вита» нулевого уровня легко бы справилась с микробами. Да только я хотел избежать малейшего риска навредить ему. Для меня это было недопустимо. С другой стороны, вся операция являлась рискованной.

Этьен принял зелье в чуть большей дозе, решив подстраховаться. Лео передал Гарда на попеченье Альберту Ловкому, а сам присел напротив меня, готовясь ассистировать.

Когда я уже достал нож, в моей голове раздался голос Королевы:

— Нам необходимо поговорить.

— Обязательно поговорим. Только позже. Сейчас я занят — пытаюсь вылечить друга от этой заразы, захватившей всё вокруг.

Когда я уже настроился на начало операции, она вновь заговорила:

— Покажи мне, как ты хочешь это сделать. Быть может, смогу тебе помочь.

Я сосредоточился и передал ей ряд мыслеобразов. Ответ последовал незамедлительно:

— Подожди. Ничего не делай сам.

Спрашивать, каким образом она поможет, я не стал. Если сказала, что поможет — значит, так и есть.

Когда она вышла на поверхность и приблизилась к поляне, все присутствующие заметно напряглись. Во-первых, половина её не видела. Во-вторых, при заходящем солнце она выглядела особенно устрашающе. Мы на её фоне смотрелись уж больно мелковато.

За ней семенил необычный формик. Такого я ещё не встречал. Его передние лапки были словно хирургические скальпели — тонкие, острые, длиной около двадцати пяти сантиметров. На морде имелись четыре жвала разных толщины и длины. Расцветка была белой, за исключением брюшка, которое имело красный оттенок и было слегка прозрачным. Внутри него булькала некая жидкость. Я сначала решил, что это яд, но ошибся. То, что там находилось, в будущем станет самым ценным веществом в нашем и не только нашем мире.

— Ему бы красный крест на груди, и получалась бы выездная скорая помощь на лапках.

— Смешно. Особо не отвлекайся, лучше запиши, чтобы потом отцу показать.

— Уже записываю.

Заметив движения моих товарищей, я быстро произнёс:

— Никому не двигаться. Она здесь, чтобы помочь с Этьеном.

Раздались звуки убираемых мечей в ножны.

— Отойди, мы сделаем всё сами, — прозвучал уверенный и немного властный голос.

Я поднялся и жестом попросил старейшин последовать моему примеру. Что мне особенно импонировало в моей семье, так это их способность не задавать лишних вопросов. Когда требовалось отойти — они отходили. Когда говорил, что всё в порядке — верили без колебаний. Да, впоследствии вопросы, безусловно, появятся, но в критический момент мои люди действовали так, как требовалось, что значительно упрощало нашу задачу.

То, что произошло далее, повергло всех в глубокое изумление. Маленький «доктор» с необычайной аккуратностью приступил к иссечению кожного покрова. В это время от королевы к сознанию пациента протянулся ментальный ручеёк. Я заметил, как Этьен закрыл глаза — она действительно погрузила его и паразита в состояние, подобное сну, как я и предполагал.

Когда кожный покров был удалён с точностью, достойной военного принтера в нашем замке, формик аккуратно выпустил субстанцию из своих жвал. Не прошло и пяти секунд, как он с хирургической точностью удалил размягчившиеся кости, представив нашему взору симбионта. Существо не имело ни рук, ни ног, ни каких-либо признаков разумной жизни. Оно напоминало застывший кисель, разлитый в полости черепа.

Именно следующее действо повергло в шок не только меня, но и Ольку. Наш необычный хирург другой парой жвал пронзил паразита и начал вводить в него жидкость из своего брюшка. Это стало очевидно, когда я активировал сканер для наблюдения.

Накачав существо до размеров кулака, формик отступил. Поначалу казалось, что ничего не происходит, но затем искусственная выпуклость начала сокращаться, разъедая белёсую субстанцию, облепившую мозг.

Пока разворачивалась эта удивительная процедура, я засыпал королеву вопросами, но был вежливо, но твёрдо послан. «Не мешай», — прозвучало в ответ. Пришлось смирить своё любопытство и наблюдать за происходящим.

Согласно таймеру записи, прошло около семнадцати минут, прежде чем от паразита не осталось и следа. Вся зараза была полностью растворена. Ещё через пять минут королева разорвала ментальную связь с пациентом.

— Всё. Твой друг будет жить, — произнесла она.

— Благодарю тебя, я перед тобой в неоплатном долгу, — ответил я.

— Нет за тобой долга. Ты спас мой дом и семью, хотя не был обязан этого делать. Мы в расчёте, — последовал ответ.

— Хорошо, — поспешно согласился я, чувствуя, как любопытство уже готово было просверлить дырку в моём мозгу.

— У тебя множество вопросов, но мне пришлось изрядно потратить сил. Если не возражаешь, отложим разговор до утра.

— Договорились, — с явной неохотой произнёс я и, поднявшись, подозвал Леонарда.

— Закройте рану и примените «Вита». Операция завершена, — попросил я.

Старейшина приступил к работе, а я проводил королеву муравьёв до входа в их жилище. По пути я заметил барса, терпеливо ожидающего у входа. Похоже, у него имелся ко мне разговор. Внутреннее чутье подсказывало — меня ожидает нечто весьма интересное.