Ополченец

Глава 8

Упорхнула Маруся на рассвете. А я дрых до тех пор, пока не постучали в дверь. Тётка Наталья интересовалась, в котором часу подавать завтрак.

— В любом, — отозвался я. — Можно даже не спрашивать. Как приготовите, так и приду.

Довольная тетушка усеменила в глубину дома. Я откинул одеяло и встал.

Через минуту в дверь снова постучали.

— Ваше сиятельство? — В комнату просунул голову Тихоныч.

— М? — Я решил проверить тело на вестибулярку. Как раз встал у стены на руки.

— Э-э-э, — глядя на меня, сказал Тихоныч.

— Ну, чего тебе? — Я оторвался от стены и сделал шаг вперёд. На руках, само собой.

Ничего, нормально стою. Не падаю. И мышцы крепкие — хотя подкачать не помешает.

— Там, это… Ожидают вас.

— Кто? — Я уверенно шёл на Тихоныча.

— Ну, вы давеча говорили — мужик придёт патлатый. — Тихоныч попятился. — Зовут Егором. Вот этот самый Егор и пришёл.

— Давно?

— Утром. Восьми не было.

— А чего ж ты молчал?

— Дак, ваше сиятельство почивать изволили. Не смел беспокоить.

— Вот что, Тихоныч. — Я вернулся в исходное положение. Отряхнул руки, подхватил с кресла рубаху. — Не знаю, как у вас тут раньше было заведено. Сейчас, запомни правило номер раз: если я говорю, что кого-то жду, это означает, что позвать меня надо сразу, как только человек появится. Неважно, в какое время. Ночью придёт — значит, ночью разбудить. Ясно?

— Понял, ваше сиятельство. Прощения просим. Более не повторится.

— Где он? — Я дошёл до гостиной, но Егора там не обнаружил.

— На дворе ожидает.

— Почему на дворе? Почему в дом не позвали?

— Дак, мужик же! Куда его — в барский дом?

Я вздохнул.

— Запоминай, Тихоныч, правило номер два. Если хочешь дальше здесь служить, бросай нахер это снобство! Те, кого я жду — ровня мне по умолчанию. И встречать их надо со всем почтением. Неважно, как одеты. На мне самом сейчас из барского — одни сапоги. Так что же, ты и меня в дом не пустишь?

Оставив Тихоныча в гостиной размышлять над сложным вопросом, я вышел на крыльцо. Егора увидел возле каретного сарая.

Он сидел на обрубке бревна, курил трубку и беседовал с Данилой. Я, натягивая на ходу рубаху, подошёл к ним. Протянул руку Егору.

— Здорово. Быстро ты объявился. На управляющего не обижайся, это он не со зла. Смена руководства, брожение в коллективе — сам понимаешь. В следующий раз ждать не заставлю. В дом тебя прямо от ворот проводят.

— Да на что ж обижаться? — удивился Егор. — Нешто мы не соображаем? Сроду нас в господские хоромы не звали. Да нам не больно и надо…

— Это тебя просто тётка Наталья ни разу не угощала, вот и думаешь, что не надо. Идём завтракать.

Я ухватил Егора за рукав и потащил за собой.

— А ты, стало быть, теперь графский наследник?

Егор послушно потопал за мной. Удивлённым он по-прежнему не выглядел. Ну, подумаешь — ещё позавчера за печкой клопов кормил, а теперь графский наследник. Бывает.

— Типа того. Одна фигня — с наследством не попёрло. Штаны приличные купить, и то не на что.

— Это как же так?

— Ну, вот так. У аристократов ещё не то бывает. Интриги, завистники. Инцестные браки, нарушения генетического кода. Идиотия, депрессивные состояния.

— Чего?

— Я говорю — вовремя ты нарисовался, вот чего. Поохотиться бы. Есть чё?

— Да как не быть. Прохор говорит, третьего дня снова мужики приходили с Ярцево. Раньше крысы у них только коз таскали, а недавно девчушку едва не загрызли, старостину дочку. Сам староста и приходил.

— Едва не загрызли? — Информация о тварях, которую изучал вчера, в памяти всплыла мгновенно. — Но ведь крысиный укус для человека смертелен?

Егор посмотрел с уважением.

— Верно говоришь. Кабы не наш Знак, померла бы девчушка. Они уж не первый раз приходят, ярцевские-то. Просят помочь.

— А вы?

— А чего — мы? Думаешь, охота кому была крысиное гнездо ворошить? Знаками помогаем, и то ладно.

— А сколько там обычно крыс? В гнезде?

— По-разному бывает. Когда дюжина, а когда и сотня. В том-то и штука, что чёрт бы его знал, на что напорешься.

— Надо брать, — решил я. — Хорошо бы, конечно, чтобы сотня.

— Это почему?

— Потому что сто рублей больше, чем двенадцать. А мне финансовые проблемы рода Давыдовых надо решать. Я в этом роду, по ходу, единственный адекватный остался. А может, и вообще единственный.

Егор покачал головой:

— Скор ты, однако — с неубитого медведя шкуру делить.

— Ничего. Ты мне, главное, медведя покажи. Со шкурой разберёмся.

Мы вошли в дом.

Завтрак был не менее хорош, чем обед и ужин. Кормила тётка Наталья так, что под конец завтрака, когда подали кофе и свежую сдобу, Егор взмолился:

— Довольно, хозяюшка! Эдак мы до Ярцево не идти, а катиться будем.

— До Ярцево? — насторожился Тихоныч.

Я настоял на том, чтобы он сел за стол вместе с нами. Тётку Наталью тоже попытался усадить, но толку с этого было немного. Она то и дело вскакивала, металась в кухню и обратно.

— Угу, — кивнул я. — Прогуляться решили.

— И когда же вас обратно ожидать?

— Как нагуляемся, так и вернёмся.

Тихоныч был не дурак. Перчатку на руке у Егора он заметил. И на мою ладонь, помеченную падающей звездой, тоже взглянул уже не в первый раз.

Я понял, что мне надоело. Сжал ладонь в кулак и сказал:

— Да, Тихоныч. Это — то, что ты думаешь.

— Охотник, стало быть, — обронил Тихоныч. — Опасное это дело

— Да ну, ерунда. Каску надел, бронежилет поправил — и вперёд, на мины.

— И не по статусу вам. Ежели вы теперь — граф Давыдов…

— Так, тем более. Ежели я граф, то уж как-нибудь сам решу, что мне по статусу, а что нет.

Как бы то ни было, вопросов у меня накопилось уже прилично. Я мудро решил вывалить их все на Егора — пусть мужик порадуется. А то ходит по лесам один, как бирюк, и поговорить-то не с кем.

Покончив с завтраком, я оделся. Ну, в смысле, подпоясался. И сапоги натянул. Егор, глядя на сапоги, покачал головой с видимым осуждением.

— Чего? — спросил я. — Проблемы из-за них были?

— Откуда ж мне знать? Я в цитадели не сижу. Навряд ли, конечно. Пока этот недоделок проспится, пока суд да дело…

— До суда бы не хотелось, конечно, доводить. Муторное дело. Долгое, нудное. И постоянно спать хочется, а неприлично.

— И где ж ты судов навидаться успел?

— Мать сказку на ночь читала, — отмахнулся я. — Идём, что ли?

Где находится Ярцево, я не очень представлял, география пока была моим слабым местом.

— Далеко идти-то?

— За час доберёмся, — отозвался Егор, уверенно шагая по дороге.

— А через Знак перенестись — для слабаков?

Тут Егор глубоко вздохнул. Но не так, будто я его уже задолбал, а так, будто переключил себя в непривычный режим наставника.

— Знак этот — дело не такое простое, — сказал он. — Во-первых, силы отнимает, особенно если вдвоём переноситься. А что с той стороны — мы не знаем. Может, сразу в бой вступать придётся. Может, там целое воинство, и каждая капля силы на счету. Поэтому лучше пешком добраться.

— А на лошадях — не? Тоже не вариант?

— На лошадях охотиться не станешь. Поставишь где — нечисть сожрёт, или местные умыкнут. Мороки больше. Да ещё и кормить-поить надо.

— Ясно, — кивнул я. — Вот ещё чего спросить хотел. Тихоныч говорит, графу охотиться не по статусу. Можешь эту тему прояснить?

— А чего тут непонятного?

— Ну, знаешь… У охотников — сила, Знаки, другое. По идее, все уважать должны.

— Уважать-то уважают… — Егор похмыкал и углубился в пояснения: — Ордена охотников раньше сами по себе были. Мирские нас не трогали, мы к ним тоже сильно не лезли. Ну, в основном. Но были и такие, кто силой над людьми тешился, аристократов стращал. Тогда аристократы начали из наших же себе охрану набирать. Деньги-то — они всегда нужны.

— И не говори, — поддакнул я.

— Тёмные времена были, в общем. Но в конце концов матушка императрица с нашими Воеводами договор заключила, и теперь всё изменилось. Кости добытые сдаём в контору, нам за это платят. С крестьян деньги брать запретили. Кошмарить народ — тоже.

— Дай угадаю: не всем понравилось?

— Ещё бы! Пять лет назад была война охотников. Ну да тех, кто понимает, что жить по уму нужно, всё одно больше оказалось. Поговаривают, что в следующем году тем из нас, кто до Тысячника поднялся, государыня станет дворянство жаловать. Ну а пока — как есть.

Из справочника я успел узнать, что ордена охотников существуют с незапамятных времён и представляют собой чёткую иерархическую структуру. Самый нижний ранг ордена — Ополченец-ученик, каковым на данный момент являюсь я. Наверху пирамиды находится Воевода. А между нами бегают Мастера, Подмастерья, Сотники, Тысячники и хрен знает, кто ещё. Без стакана не разобраться. Более подробное изучение вопроса я решил отложить на потом, когда порешаю насущные дела.

— Угу. А я, стало быть, уже дворянин. Ну, по факту если. Хоть и не Тысячник, а всего лишь Ополченец. Так?

— Ну, так. Жалеешь, что в охотники подался?

— Да не. Чего мне жалеть? Пенсию, как дядюшке, небось, нескоро пожалуют. А крутиться как-то надо. Усадьбу поднимать.

Тут я поймал тяжёлый взгляд Егора и добавил:

— И людей спасать, само собой. Кто, если не мы?

На это Егор удовлетворённо кивнул.

В Ярцево мы подошли, судя по всему, как раз вовремя.

— Праздник, что ли? — спросил я, увидев, что весь народ на улице, стоит толпой и что-то возбуждённо обсуждает.

— Не похоже, — нахмурился Егор и ускорил шаг. — Мир вам, люди добрые! Что случилось?

Его заметили. Перчатку на руке и меч на поясе срисовали мигом. Объяснять, кто мы такие, не потребовалось.

— Крысы напали! — надсадным голосом выкрикнула приземистая бабёнка в выцветшем сарафане. — В жилища уже лезут!

— Где? — тут же спросил Егор.

— Вона, в сарае сенном! Нюшка зашла, а на неё эта зверюга кинулась.

— Покусала? — тут же спросил я.

— Не, не успела. Так они ж к ночи в дома полезут!

— Ясно, — кивнул Егор. — Разойдитесь-ка подобру-поздорову. Сколько, говорите, крыс в сарае?

— Нюшка говорит, не меньше тыщщи!

Егор вновь кивнул и пошёл к сараю. Люди расступались перед нами, глядя с восторгом и уважением.

Ну, пошла жара.