Охотники за дурью

Глава 7 Кастинг.

Декабрь 1994 года.

Дорожный район.

Пока я дежурил по РОВД и отсыпался, наша антинаркотическая банда под руководством Максима попыталась задержать торговца дурью, что торговал с машины прямо на улице, как в каком-то американском фильме. И да, несмотря на все усилия, задержание сорвалось. Когда наркобарыга увидел, бросившихся к нему оперов, он просто заблокировал двери и тупо пошел на прорыв.

Макс, командовавший операцией, увидев выворачивающий из-за сугроба джип, развернул служебную «двойку» поперек дороги, а потом, поняв, что обвешанный «кенгурятниками», как машина Безумного Макса, джип тормозить не собирается, спасаясь от тарана, загнал свой «жигуленок» глубоко в сугроб, и сегодня сидел, мрачнее тучи, не зная, на ком сорваться.

— Громов, когда результат будет? Мне каждый день звонят, трясут…

— Ты мне расскажи, что вчера наработали? Ну, вдруг я в адрес сунусь, а вы вчера его уже хлопнули? — я наивно захлопал ресницами, но начальник мой тонкий юмор не оценил.

— У нас, когда реализация будет, я тебе скажу. А ты пока своей темой занимайся. Если нужна помощь, то скажи, чем смогу…

— Я занимаюсь, занимаюсь…

— Значит плохо занимаешься. Мне сказали, что если до пятницы результата не будет, то в выходные работаем сто процентов, а вечером начальник РОВД будет лично результаты работы спрашивать.

Система, конечно, тупейшая, так как, если начальство отнимет у опера выходные, он не будет работать в будние дни, но, иногда, какой-то результат получался.

Я опять кружил по новому жилому массиву Моряков на льдине, выискивая знакомых фигурантов. Первым обнаружил Красного шарфа, ну, вы понимаете, почему. Обладатель броского предмета одежды тоскливо качался на детской качели, видимо, что сегодня у него завелся шиш в кармане.

А вот «обиженного» наркомана я заприметил минут через тридцать патрулирования дворов. Он, как и прошлый раз, хаотично мотался по заснеженным улицам, периодически забегал в подъезды, наверное, стучался в двери к знакомым, в бесплодных поисках, кто его проспонсирует.

— Иди сюда! — я выглянул из опущенного стекла.

«Обиженка» заозирался, но я его дурные мысли пресек сразу:

— Я тебя, дрыща, все равно догоню, только тебе больно после этого будет.

С видом примы –балерины областного театра, которую уже задрали толпы фанатов, «обиженка» взялся за ручку задней двери, но я ткнул пальцем на сиденье рядом с собой.

Как бы жалко ни выглядела эта пародия на человека, ударить меня сзади шилом в шею у него фантазии хватит, а так, при любом подозрительном движении с его стороны, я ему сразу локтем в лицо отоварю.

— Знаешь его? — я кивнул на пламенеющего, словно снегирь, «красного шарфа», на что «обиженка», поняв, куда я показываю, ойкнул и полез с сиденья, вниз, на резиновый коврик.

— Ты дурак, что ли? — Я прибавил скорости и выехал со двора, чтобы никто из знакомых не заметил двусмысленной позы моего пассажира: — Ты что творишь⁈

— Если Кисель меня в ментовской машине увидит, он меня убьет.

— У кого Кисель берет?

— Не знаю. — нарк осторожно поднял голову и, убедившись, что мы отъехали к железнодорожному тупику, сел на сидение.

— Не гони. Вы три дня назад ходили за дозой, с еще одним твоим корефаном, только тебя нахлобучили и еще отпинали напоследок.

— Не помню я. — буркнул «обиженка»: — У меня память плохая. Можно я пойду.

— Можно. — кивнул я, а когда наркоман вылез наружу, стукнул пальцем по боковому стеклу.

Бумажный пакетик, зажатый у меня между пальцев 'обиженка, несмотря на плохую память, разглядел на раз и уже через секунду пытался вновь сесть в мою машину.

— Дайте, пожалуйста, мне очень мало. –проникновенности голоса «наркота» могли позавидовать современные артисты из первой сотни киногильдии, но я, как этот, а, вспомнил! Как Станиславский, ироничной улыбкой показал, что я не верю.

— Кисель у Лепехи берет, с седьмого этажа! — затараторил «обиженка» и, наглец, потянулся за пакетиком, но я его жестко оттолкнул.

— Мне это было интересно, пока ты из машины не вышел, а теперь мне это не надо, я это и сам знаю…- я назвал номер квартиры, из которой гражданин Лепехин осуществлял розничную торговлю веществами, запрещенными к гражданскому обороту.

— Ну что издеваетесь то! –обжог меня ненавидящим взглядом наркоман.

— Я тебе что-то обещал? Ну и вали отсюда. — обозлился я: — Другого найду, вас тут по улицам болтается, как навоза в деревне.

— Ну ладно, ладно, гражданин начальник, ты говори, что надо, я отработаю.

Через двадцать минут я знал всех, еще живых, коллег Олега Кукушкина, так звали моего собеседника, и всех барыг на районе. Правда, барыги были малоценные, одноразовые, сами «торчащие на игле», чья жизнь могла в любой момент оборваться. Но, в принципе, всех их надо было зачищать, правда, у них, как у многоголовой гидры, на месте «закрытого» барыги, как правило, появлялись парочка новых.

— Пойдешь к Лепехе закупаться? — бумажный пакетик с «его прелестью» повис в воздухе, зажатый между пальцев: — Заряженный?

— Нет. Олег с досадой отвернулся: — Меня убьют сразу.

— Ну и ладно. Бери, что замер. — я бросил «нарку» на колени его «гонорар», и завел двигатель: — Если интересно, завтра, к двенадцати часам, подходи к старому дворцу культуры, еще поговорим.

Левобережный РУВД.

— Здорова, братуха, тысячу лет тебя не видел…- судя по радостному воплю в телефонной трубке оперуполномоченный Левобережного РУВД Брагин пребывал в хорошем настроении, а значит был в меру пьян.

— И я тебя рад слышать, родное сердце. Как насчет встретиться? — я переложил трубку уличного таксофона из правой в левую руку — сегодня было холодно, собаки утром выскочили на улицу, чтобы через десять минут запросится обратно, а я дважды вставал ночью, чтобы подбросить дров в печь.

— Так ты поднимайся ко мне в кабинет, сегодня начальства не будет, на коллегию всех боссов вызвали, только ты это…возьми, на что денег хватит, и закусить немного, а то у нас полнейший голяк. Гость на порог, а за порогом ничего нет…

Через толстую, еще послевоенную дверь нужного мне кабинета раздавался многоголосый мужской ор, но, стоило мне деликатно постучать, как в кабинете наступила тишина, прерываемая лишь чьими-то крадущимся шагами, звяканьем стекла и громким шепотом:

— Убирайте все, прячьте!

Наконец дверь в кабинет с зловещим скрипом приоткрывается и в щели появляется, чей-то налитой кровью, глаз.

— О, мужики, это наш спонсор пришел!

Ну а что, мне не жалко, маленько подкормить голодающих коллег.

Через двадцать минут, когда первая, из пары принесенных мной бутылок «беленькой» уже закончилась, а вторую еще не начали, я поманил за собой довольного Брагина.

— На тебе подарочек. — я сунул в руку приятелю небольшую черную коробочку с маленьким серым экраном.

— Это то, о чем я думаю?

— А я знаю? Ты обычно про баб и про водку думаешь.

— Да ладно, не начинай. У кого отжал?

— Да ты что такое говоришь? — удивился я: — Нормальный пейджер, здесь на бумажке номер его написан, а с обратной стороны телефон оператора. За месяц абонентская плата внесена, а дальше сам, через сберкассу, или в кассу, она в центре, у кинотеатра имени Самоубившегося поэта расположена.

— Классная вещь! Пойду, перед пацанами похвастаюсь!

— Не вздумай, братка, потом пожалеешь…

— Да что не так-то? — удивился Брагин: — Ты же сказал, что вещь не паленая!

— Витя, вот смотри, ты сейчас скажешь своим пацанам, вы даже опробуете вещь, начнете пьяными голосами звонить девчонкам -операторам и сообщения, сами себе, слать. А завтра о твой игрушке начальство узнает, и тогда, брат Виктор начнется у тебя совсем иная жизнь, ты просто в это поверь. Ты сейчас как живешь? Доложил начальству планы на день и ноги сделал побыстрее, пока тебя куда-нибудь не запрягли. И до вечера тебя не достать. А с этой модной штукой начальство, чуть что, будет тебе звонить, чтобы ты им срочно перезвонил. И все, ты в рабстве. Так, как ты будешь самый модный опер в смысле связи, тебе будут целыми днями слать всякую срочную шляпу, которую ты никогда не успеешь выполнить. Ну вот, а оно тебе надо?

— На, забери обратно эту ужасную вещь и больше мне ее не показывай…

— Да при чем тут это? Просто покажи свой номер только самым близким, начальству не говори, что тебе сообщение отправить можно.

Брагин покрутив, в замешательстве, коробочку в руках, с неразборчивым ворчанием, сунул ее в карман.

— Там, кстати, на бумажке, еще и мой номер для связи записан. Тебе даришь ценную вещь, а ты…

— Да ладно, Паша, я понял, просто ошарашен от неожиданности. Теперь говори — тебе что-т надо?

— Надо Витя. Есть человечек, чтобы на наркоту был завязан? Мне закупщик срочно нужен, а я раньше с этой публикой, как-то, не очень…

— А представь себе, есть. Он у нас уже засветился на сто рядов, его как видят на улице, народ на противоположную сторону дороги переходит. Я его, конечно, «подкармливаю», по старой памяти, но о же ходит и ходит, а у меня не склад. Давай, забирай его, я хоть пару недель отдохну.

— Но он нормальный?

— Насколько эта публика бывает, но сам понимаешь, что нужен глаз да глаз…

— Когда пришлешь ко мне?

— Так он завтра, с самого утра, придет, я его к тебе и отправлю. Ты ещё раз объясни, где тебя там теперь надо искать?

Территория дачного общества.

Садовый домик.

— Слушай, с такими морозами нам дров до весны не хватит… Ну что ты смеешься? Что, я так плохо выгляжу? — Ира бросилась к старому маленькому зеркалу, висящему на стене, пытаясь обнаружить что-то на лице.

После визита к коллегам из Левобережного РУВД и обмена опытом, я решил на службу не возвращаться, а сразу поехал домой, ну а там Ирина хлопотала возле печки… Я даже не знала, что у нее есть серая, типично старушечья, толстая шаль, что сейчас была наброшена на ее плечи.

— Слушай, да у тебя с лицом все в порядке. –я разулся и мне показалось, что пол в домике промерз насквозь, только вокруг печи сохранялся теплый круг, куда можно было встать необутой ногой.

— Просто, тебе эта шаль совсем не идет…

— Это бабушкин подарок… — отрезала Ирина: — А в доме жутко холодно. И я думаю, что ты сам с удовольствием, вот такие страхолюдины, на ноги наденешь.

В меня полетела пара толстенных и страшных, но таких уютных, и теплых после печи, самосвязанных носков, которые я, с наслаждением натянул на озябшие ноги…

— Бабуле моей не забудь потом спасибо сказать…-на стол поставили глубокую миску, полную парящей тушеной картошкой, с кусками мяса, что из-за печи высунулись две любопытные длинноносые морды и начали тревожно втягивать воздух.

— И вообще, долго мы здесь будем сопли морозить? — Ира налила себе чаю и прижалась спиной к печи, грея пальцы о большую керамическую кружку.

— Ира, я пока не знаю, как с этими вымогателями из «Городэнерго» разобраться. В суд на них подавать? Даже не смешно. Суд –это год, как минимум, пока решение в силу вступит…

— Что-то случилось? — Ирина заметила, как я вскинулся над тарелкой: — Что, на службу ехать надо?

— Да нет. — я снова принялся торопливо есть, пока содержимое миски не остыло: — Я кажется придумал как с этим вымогателем разобраться. Постараюсь за выходные вопрос решить. В воскресенье, не знаешь прогноз, также холодно будет?

— Да как бы еще не холодней на несколько градусов. — Ира поставила кружку в раковину: — Вымой, пожалуйста посуду сразу, а то у меня от холодной воды руки болят…

Помещение Отделения «О» Дорожного РОВД.

Человека от Брагина я узнал сразу. Я ходил в основное здание Дорожного РОВД, забрать распечатки из Информационного центра, а, возвращаясь, обнаружил, стоящего у металлической двери в наш загончик, Олега Кукушкина, с которым негромко разговаривал незнакомый губастый парень среднего роста, крепкий, совсем не похожий на наркомана.

Я прошел мимо их, мгновенно замолчавших при моем появлении, прошел в кабинет, где попросил, сидящего в кабинете Наглого выйти в коридор, и, без лишних слов, отправить стоящего у загородки губастого парня становиться на учет к своему участковому.

— А это кто? — Начал проявлять неуемное любопытство Наглый. Вот сука, просто бесит меня. Был бы тут кто-то еще, в жизни бы не связался с этим типом, но мне надо было, чтобы человека от Брагина отправил из коридора не я.

Просто стань, выйди и отправь его отсюда. Он не должен знать, что я со вторым парнем работаю.

Наглый, изобразив на лице массу презрения ко мне, вышел из кабинета, чтобы через несколько секунд вернуться.

А через пять минут я вышел в коридор, пригласив к себе, обтирающего стены, Кукушкина.

Сев с наркоманом максимально далеко от, прислушивающегося к разговору, Наглого, я шепотом еще раз пробежался по товарищам по несчастью, Олега, которые могли взывать у меня интерес в будущем, сунул обрадованному «наркуше», незаслуженный пакетик с дурью и отпустил Кукушкина на свободу.

Как я и рассчитывал, губастый парень ждал Кукушкина у выхода из офисного здания, терпеливо прыгая на месте и растирая лицо. Кукушкин пытался обойти своего нового знакомого, но тот заступил ему дорогу, действуя как рыбка прилипала, и через несколько минут, когда Олег с ужасом понял, что проще поделится, чем избавиться, парочка торопливо скрылась из виду, направляясь в сторону ближайшей многоэтажки.

По моим расчетам, у меня есть минут сорок, чтобы попить чаю, прежде чем человек от Брагина вернется к нашему зданию.

Знакомую человеческую фигуру, расслабленно двигающуюся в сторону нашей базы я заметил загодя, сидя в машине на стоянке. На звук клаксона, посланник Брагина завертел головой, но увидев мигание фар, поспешил в мою сторону.

— Здорово, начальник. Меня Тимофеем зовут. — широко улыбнулся мне парень, ныряя в машину.

— Здорово. Я Павел. — я пожал ему руку и выехал с парковки.

— Ты где такой качественный порошок взял? — Тимофей, «вмазавшись» и на время, утолив свою «вампирскую жажду», пребывал в прекрасном настроении: — Нас с Кукушкой вставило не по-детски, давно такого прихода не было…

Ну еще бы, не вставило. Я брал брикет у азиатских оптовиков, которые обычно разбавляют дурь один раз, а вот что доходит до конечного потребителя — очень трудно сказать, сколько раз в него еще досыпают всякую дрянь, от измельченных таблеток до обычного мела.

— Работать готов?

— Всегда готов.

— Ну вот завтра приезжай с утра, мы тебя зарядим деньгами и пойдешь закупаться. Найдешь Кукушку, скажешь, что при деньгах, чтобы он тебя с продавцом свел. Кстати, что ты ему по себя рассказал?

— Да что я мог рассказать? Сказал, что родители квартиру пропили и нас риэлторы из ее выставили, и сейчас пытаюсь к тетке, что здесь живет, прописаться, а у меня «условка» и еще на учете, как наркоман состою…

— Черт, тебе еще и тетку надо подобрать, а то решат твои слова проверить…

— Не, не надо ничего искать. Тетка у меня здесь реально есть, я к ней в детстве несколько раз приезжал, так что могут сколько угодно проверять…

— Ну и ладно. — я притормозил недалеко от входа на станцию метро: — Давай, завтра не опаздывай. И паспорт с собой возьми.

— Начальник, мне бы это…-Тимофей не торопился выходить на мороз: — Мне бы это, здоровье поправить…

— Иди, не заслужил еще…- я помотал головой: — Ты сегодня за мой счет уже поправился, сам же сказал, что лекарство качественное было. Мне бы, если бы не надо было тебя в дело вводить, этот Кукушка никуда не уперся, чтобы его лечить, так что, эта доза твоя была, авансом. Завтра, если сработаешь, как надо, дам на поправку здоровья, а пока — извини.

— Ну и ладно. — к моему удивлению, Тимофей легко принял мою таровитость, кивнул на прощание и двинулся в сторону входа в метро, а я двинулся на базу, надо было готовиться к завтрашней закупке.