Огонек во мраке: Два огонька во мраке

Глава 12

Боги, почему я переродился в этом мире в женском теле⁈ За чтооо⁈ За что, боги, вы сделали так, а потом решили послать меня сюда⁈ А⁈ Да чтоб у вас геморрой тысячу лет был размером с Землю! Это же просто невозможно!

В сауне уже были почти все девушки этого съезда молодых аристократов. И аристократок! Причём, не особо стесняясь, они поскидывали с себя купальники, если таковые на них вообще были, и мне ничто не мешало любоваться их красотой! Высокие и миниатюрные, худые и спортивные, смуглые, белокожие, блондинки, брюнетки, шатенки. Весь цвет европейских красоток от Скандинавии до Греции сейчас раскинулся передо мной, даже и шанса не давая фантазии разгуляться.

Но… Что мне с этим делать-то в женском теле⁈ Проклятые боги с их непостижимыми путями! Всё бы отдал за то, чтоб на час стать старым собой!

Хотя, будь я парнем, я бы тут точно не оказался и ничего не увидел бы… Остаётся только смириться и присоединиться.

Под десятками взглядов обнаженных красоток я тоже стянул купальник, повесил его в шкафчик в «предбаннике», а сам прошел в общий зал. Посреди него был бассейн, вокруг столики и скамеечки, на которых сидели девушки. В парилки вели стеклянные двери по периметру зала, но там почти никого не было. Похоже, аристократки просто расслаблялись, сидя тут и общаясь. А «сауна» была только предлогом, чтоб избавиться от парней.

Так, и что теперь делать? Остаться тут, подсесть к какой-нибудь компании или пойти попотеть в сауну? Я стоял у бассейна, стараясь не задерживать слишком долго взгляд на какой-то из девушек.

— Алекса! — помахала мне рукой британская принцесса Анна, разрешая мою проблему таким образом. — Присоединяйся к нам!

Возле неё на диванчиках сидели уже греческая принцесса Аго, итальянка Габриэлла и американка София. Надо сказать, что компанию себе британка подобрала неплохую, если хотела выделиться. Сама она была сероглазой блондинкой одного со мной роста, с длинными ногами и внушающими уважения формами. Остальные же три, хоть их фигуры у них были не менее идеальными, имели совсем другой типаж. Все три смуглые, кареглазые, с тёмными, практически чёрными волосами, особенно в мокром виде. На их фоне британка выделялась, как зефирка среди шоколадок.

Хм, даже как-то странно, что она меня пригласила. Или это типа «новенькая должна получить расположение альфе в стае»? Сейчас узнаю.

— Присаживайся! — с милой улыбкой Анна двинула бёрдами на миллиметр, как бы освобождая место рядом с собой.

— Спасибо. — я не стал кочевряжиться и сел.

Смотри им на лица, лучше всего в глаза, Саша! Не опускай взгляд! Не опускай! Лицо у них на верхней части шеи! Не забывай!

— Надеюсь, тебе понравится наша скромная компания. — улыбнулась Аго, и все остальные заулыбались.

— Мне весьма приятно, что мне нашлось место среди вас. — я тоже улыбнулся, слегка торопя события. Пока что места мне не нашлось, меня так, пригласили посмотреть.

— Мы тоже. — Габриэлла вдруг подмигнула и прошлась совсем не скромным взглядом по моей фигуре.

А может, и ладно, что я не в прошлом теле…

— У тебя на удивление прелестная фигура. — Анна тоже присоединилась взглядом с Габриэлле, как и две остальные. — Об этом обычно не говорят, но разве у вас в России уже появились настолько качественные Целители? Или ты доделывала в Париже? Там такие умельцы есть.

— Прошу прощения? — вот этого не понял.

— Нам интересно узнать, кто помогал тебе создавать такую красоту. — пояснила София. — Надо быть настоящий виртуозом, чтоб так хорошо отрегулировать метаболизм.

— Хм. — я смутился.

Это они все тут — слегка искусственные? Их красота от Целителей? Всё же не думаю, что прям вся, магия помогает поддерживать тело в оптимальном состоянии. Как правило. Но… кхм, я слишком мало об этом знаю.

— А, мы об этом. — улыбнулся с видом заправской дурочки. — Я не пользовалась услугами целителей. Если только у меня не было травм, конечно.

От взглядов аристократок у меня по спине пробежал холодок, хотя тут было весьма тепло, даже жарко. На секунду почувствовал себя мышью, которую кинули в садок с гадюками.

— А как тогда? Есть какой-то секрет? У тебя же идеальные пропорции! — стала выспрашивать Анна, все остальные, в том числе и девушки в других компаниях, стали прислушиваться в три уха.

— Просто занималась спортом и ела всё подряд. Организм сам справлялся с вызовами!

Не рассказывать же им о техниках «Суперсолдата» или «Северных Богов». Или рассказать? Ну, станут они их практиковать, обрезанные версии, вроде тех, что практиковали аристократки в моём мире, чтоб быть красивыми. Всё же будет нормально, да?

— Даже завидую такому удивительному организму. — вздохнула британка, так и не добившись от меня «нужного» ответа.

— Да. Я бы тоже не отказалась! — поддакнула София. — Отец мне каждый раз выговаривает, когда я у него денег прошу на красоту! Но ведь ему же самому приятно должно быть, что у него такая красивая дочка! А он ворчит и ворчит!

— Ага, мой тоже! — покивала Габриэлла.

— Вы будто о моём отце рассказываете. — Аго тоже вздохнула.

— У меня большую часть жизни не было отца, так что пришлось самой справляться. — поделился с ними.

Да что такое! Эти слова должны были растрогать их, а они посмотрели так, будто хотят меня на части порубить и съесть! В детдоме за такое я бы уже в морду дал бы и за волосы оттаскал, но тут такой способ добиться уважения, вероятно, не стоит применять.

— Трудности закаляют. — кисло выдавила Анна. — Кстати о трудностях. Алекса, мы хотели тебя кое о чём предупредить.

— Да, чтоб это не было для тебя неожиданностью. — кивнула Габриэлла.

Итальянка широким махом переложила ноги с правой на левую, заставив мою кровь подогреться на пару градусов.

— О чём же? — тихо сглотнув, решил переключиться на любопытство.

— Наши мальчики, которые так неучтиво выставили нас за дверь, на этих собраниях развлекаются особым образом.

— В смысле они там друг с дружкой развлекаются, за закрытыми дверями⁈ — ужаснулся я.

— А? Что? Ха-ха-ха! Ой, не могу! — Анна залилась смехом, подружки ей вторили. Даже слёзы на глазах выступили. Отсмеявшись с полминуты, пришла в себя. — Нет, ты немного не так поняла. Они выбирают одну из нас и пытаются соблазнить. У кого получилось, тот и победитель. Ему достаётся девушки и небольшой фонд, в который они все скидываются.

— Мальчики меряются пиписька, у кого длиннее. За наш счёт. — с оттенком обиды в голосе прокомментировала Аго.

— Агуша права. — поддержала её Габриэлла.

— А, понятно. — кивнул.

— В этот раз, думаю, их выбор падёт на тебя. — Анна наставительно смотрела на меня. — Ты новенькая, красавица, а всех нас они уже знают. И знают, что мы знаем, так что чистоты соревнования с нами у них не будет. Понимаешь?

— Ага. Но зачем тогда вы говорите это мне?

— Пф, а пусть не думают, что мы им какие-то игрушки! Бесправные призы в их дурацком соревновании! — фыркнула София.

— Именно. — кивнула Анна. — Считают себя пупами мира, хотя дальше своего пениса не видят! Поэтому, Алекса, когда эти великие соблазнители будут подкатывать к тебе — можешь морочить им голову как угодно. Хоть верёвки вей, они на всё согласятся!

— Но никому не давай приоритет!

— Если, конечно, кто-то тебе на самом деле не понравится. — Габриэлла снова подмигнула мне.

— Да. — Анна слегка мечтательно улыбнулась. — На этой встрече действует правило «Всё, что было тут, тут и остаётся». Можно позволить себе… небольшие вольности, хо-хо!

— Иногда просто необходимо расслабляться. — слегка зарумянилась София.

— Я понимаю. — тоже улыбнулся. — Спасибо вам.

— Не за что, Алекса. Мы, девушки, должны поддерживать друг друга. От этих мужиков разве дождёшься помощи? Только и думают, как бы показать себя Альфами и сердцеедами. И всё!

— Угу. — Аго скривилась. — Причём даже самые высокородные бывают такими отвратительными! Я сегодня видела, как один из них, не буду говорить кто, тайком поковырялся в носу, а потом вытер палец об штанину!

— Фуууу! — в один голос воскликнули её подруги.

Хм, странные какие. А обо что ещё вытирать, если ничего больше под рукой нет? Тоже мне, строят из себя умных, а сами ничего не понимают! Но тоже скривился, так, чтоб не отрываться от коллектива.

— Я, пожалуй, пойду в парную. Погреюсь. — поднялся со скамейки.

— Возвращайся поскорее!

К себе в номер я вернулся уже к вечеру, напарившийся, наговорившийся и слегка разочарованный. Оказывается, компания даже самых красивых девушек может надоедать! Когда несколько часов смотришь на обнаженных девушек, то перестаёшь их уже воспринимать как нечто восхитительное, а принимаешь как давность. Вот тут клумба с петуньями, тут полка с шерстяными носками, а здесь вот комната с голыми красотками. Понюхайте петуньи, они прелестно пахнут! Вот я к этому и пришел в конце концов. Даже слегка разочарован собой. Где моя мужественность, если я не смотрю на женщин как на женщин⁈ Проклятые боги!

А ещё я проголодался. Эти ходячие эксперименты Целителей ели как колибри, какие-то бутербродики размером с пуговицу и чашки кофе объёмом с напёрсток. Разве таким наешься⁈

Сделал заказ, лёг на постель, пока ждал. Завтра надо быть осторожнее, если бабы правду сказали, и эти кретины начнут лезть со своими подкатами. Забавно, если так посмотреть, возможно, эти дамочки в сауне кому-то жизнь спасли этим своим поступком. Кто знает, как я отреагировал бы, начни меня кто-то слишком активно замолаживать? Хах! А теперь сдержусь хотя бы.

Или не сдерживаться? Дать в глаз первому же, кто начнёт подкатывать, и сказать, что и другие окончат так же! Причём хорошо дать, с магической подпиткой, чтоб синяк пару недель не сходил даже с усилиями Целителей. Правда, каждый следующий-то может считать, что уж ему-то никто фонарь не поставит, и всё равно лезть будет!

Ха-ха-ха! Даже смешно, как представлю весь их пафосный сходняк с синяками под глазами! Бойцовский клуб какой-то получается.

Главное, чтоб бабушка потом не зудела, что она совсем не то имела ввиду, когда просила меня знакомиться с парнями тут.

В дверь постучали.

— Заходите! — крикнул я и сел на кровати, обрадовавшись. Это же еду принесли, как можно не радоваться⁈

— Добрый вечер, Сандрин. — вместо слуги с блюдами в комнату зашел Гийом.

Выглядел он слегка помятым, с каким-то красным пятном на лбу, но довольным. Когда подошел ближе, то он него явственно запахло спиртным.

— Гийом⁈ — с удивлением и каплей разочарования спросил я. — Ты чего тут?

— А что, мне и к сестре уже зайти нельзя? — сварливо заявил тот.

— Можно, конечно. Но я тебя не ждала…

— А я взял и пришел! — твёрдо заявил он, подошел к креслу и рухнул в него. Откинул голову назад, расслабился.

Я подождал минуту, другую, но брат молчал. Встал, подошел к нему. А он спит! Прямо храпеть уже начал!

— Гийом! — пнул его по ноге.

— А⁈ Что⁈ — тот резко проснулся.

— Ты зачем-то зашел ко мне. Зачем?

— А, Сандрин. Фуууух! — он потёр лоб. — Прости, посидели так хорошо, что засыпаю на ходу.

— Я вижу.

— В общем, Сандрин. Я тебя хотел предупредить. Дело в том, что мы с парнями каждый год… — он замялся.

— В баню ходите? — я усмехнулся, подбоченясь и сложив руки в замок.

— В баню? В какую баню? — удивлённо посмотрел на меня Гийом. — Не сбивай меня с мысли! Так вот. У нас, знаешь, есть одна традиция. Каждый год мы с парнями…

— Выбираете какую-то девушку и подкатываете к ней яйца? — закончил я за него.

— Что⁈ Откуда ты знаешь⁈ — он так удивился, будто меня окружил ореол золотистого света и голос с небес объявил меня богиней.

— Вообще-то я тоже время зря не теряла, а была в сауне с девушками. И они, вот удивительно, вполне в курсе этой вашей традиции!

— Серьёзно⁈ Тогда… А почему они тогда делают вид, что не знают⁈

— Пойди да спроси! — фыркнул на него.

Ну да, со мной поделились всяким… Аго купили новенький «Ламбархини», когда был её черёд ухаживаний, Габриэлла обзавелась голубым королевским карпом, у Софии вдруг появился личный самолёт. А Анне вообще подарили остров! Самый настоящий! Небольшой, но тем не менее, возле Канарской гряды. Остальным тоже немало всего перепало из их хотелок, которые семья не покупала. И чего же они молчат-то, а?

— Не, не буду. — с полминуты поразмышляв, ответил Гийом. — Ладно. Раз ты об этом знаешь, то и прекрасно. Ты это, Сандрин, не убей там никого, хорошо?

— Я кто по-твоему? Кровожадное чудовище⁈ Конечно я никого не убью! — возмутился я, хотя перед самым приходом думал об этом. Но ему-то знать не надо!

— Мало ли… Ты добрым характером не отличаешься! — попытался оправдаться Гийом.

— Я тебя поняла. Можешь уже идти, мне должны ужин принести.

— Угу. Жизнь моя полна лишений и выгоняний. — пробурчал брат, поднялся и ушел.

Да-да, жизнь у наследника французской короны горькая и полная боли. Какой бедняга!

Я едва успел вернуться на кровать, как в дверь снова постучали. Ну наконец-то еда!

— Входите! — нетерпеливо крикнул.

— Привет, Саша. Давно не виделись. — ко мне в номер зашел Михаил.

— Здравствуй, брат. — недовольно буркнул ему.

Хотя бы с бутербродами приходили бы, что ли! А то я голодный и неудовлетворённый, а они ходють и ходють!

— Хм, вижу, мне тут не рады. — хмыкнул Михаил, усаживаясь в кресло, которое пару минут назад покинул Гийом.

— Рады. Просто я голодная.

— Понятно. — он кивнул, огляделся по сторонам, снова посмотрел на меня. Наконец решился начать разговор. — Как тебе во Франции? Нравится?

— Если честно, то да. — я поколебался, но всё же добавил. — Там семья больше похожа на семью. Прости, не хочу как-то обижать Анну Вильгельмовну, но…

— Ты её и не обидишь. — ухмыльнулся Михаил. — Я понимаю, что я моя мать слишком уж любит порядок, традиции и чтоб все делали только то, что они должны, с её точки зрения, делать. Но это только между нами, если что, я такого никогда не говорил!

— Ха-ха-ха! Конечно, можешь не сомневаться. — я слегка развеселился.

— Что ж, я рад, что тебе там нравится. Честно. И папа тоже будет рад. Он просил меня присмотреть за тобой тут и помочь, если что. Тоже переживает за тебя.

— Он может позвонить мне в любое время, если хочет. — хм, получилось как-то слишком холодно, будто я обижен. — Я всегда буду рада его звонку. И твоему тоже.

— Передам ему. Можешь ждать звонка! — Михаил улыбнулся, но потом замялся. — И ещё. Саша, тут такое дело. Завтра к тебе…

— Будут клеиться? — я с усмешкой посмотрел на него.

— А? Ты уже в курсе? Откуда?

— Да так. Слухами земля полнится. Но я уже знаю про это ваше состязание по соблазнению. Можешь не переживать.

— Хорошо. Раз так, то не буду тебе мешать с ужином. — он поднялся из кресла. — Приятного аппетита, Саша.

— Спасибо! — вздохнув про себя, я догнал уходящего Михаила и обнял сзади, прижавшись к спине. — Спасибо, что беспокоитесь обо мне. Мне это очень приятно!

— Мы же семья. — брат сжал слегка мою руку у запястья.

Ну вот, вроде он не подумал, что я как-то их не люблю. Или ещё что. Хоть во Франции мне больше нравится, но зачем жечь мосты и ссориться с российской семьёй? Он правильно сказал, мы же семья, кровь не обманешь.

В дверь постучали.

— Ну наконец-то! Входите!

— Добрый вечер, Ваше Высочество! — в дверь зашла женщина и поклонилась мне.

— Добрый, Серафима.

А она-то зачем ко мне явилась⁈ Вот кого я не хочу видеть, так её!

— Императрица Анна попросила меня узнать, в добром ли здравии вы, как поживаете, всё ли у вас хорошо, царевна?

— Я прекрасно поживаю, здорова и в порядке. Твоё дело сделано, Серафима, можешь возвращаться к себе.

— Конечно, госпожа. Но Её Величество приказало передать, что вам следовало бы поскорее возвращаться. Не стоит забывать, что вы Романова, и принадлежите к императорскому роду Российской Империи. Ваши французские родственники могут показаться привлекательными. Но помните, что именно они выбросили вас на улицу. — с наставительными нотками в голосе выдала фрейлина.

— Хорошо, я услышала тебя… и Анну Вильгельмовну. Можешь идти. — нетерпеливо взмахнул рукой, прогоняя женщину.

— Царевна, я бы рекомендовала вам очень внимательно запомнить эти слова вашей матушки. И не забывать, кто вы! — Серафима и не думала уходить, явно чувствуя себя тут главной.

— Не забывать, кто я? — переспросил, зло глядя на неё. — А ты, Серафима, не забыла, кто же я?

— Я всегда помню о вашем статусе, царевна. — она на отвали поклонилась, будто просто кивнула.

— Я всё же тебе напомню.

Серафима и дёрнуться не успела, как я схватил её телекинезом, приподнял над полом и стал понемногу выкручивать руки и ноги, сжимать шею. Подошел ближе к побледневшей, пыхтящей и хрипящей от боли и сдавленности шеи фрейлине.

— А я, дорогая моя Серафима, твоя царевна. Но не только. Я ещё и Архимаг. И вот ты приходишь ко мне, царевне-Архимагу, и ведёшь себя так, будто не ты моя фрейлина, а я твоя госпожа, а всё обстоит наоборот. И знаешь, мне это что-то совсем не нравится.

Буравя её взглядом, стал тянуть из неё тепло, как тогда, в Африке. Только совсем чуть-чуть. Так, чтоб у неё внутри всё похолодело и болело, мышцы стали вялыми, а кровь почти не грела.

— Никогда не забывай это, Серафима. Не забывай, кто я. Потому что я прощу тебе это один раз. Сейчас. Но больше прощать не намерена. ты ведь меня поняла и запомнила мои слова?

Фрейлина стала натужно кивать и фыркать, не в силах сказать что-то членораздельное.

Отпустил её, и Серафима рухнула на пол, хрипя и натужно дыша.

— Вставай, не пачкай мне ковёр. — приказал ей.

И она вскочила, будто ей пружину в задницу вставили! Выпрямилась, смотрит на меня полными страхом и злости глазами. Злись-злись, зато запомнишь лучше.

— Передай моей дражайшей мачехе Анне Вильгельмовне, что я благодарна ей за заботу обо мне. Но пока останусь гостить во Франции. И вообще везде, где посчитаю нужным. Но обязательно посещу и отчий дом. Когда мне это захочется. Запомнила.

— Да, госпожа!

— Прекрасно. А теперь уйди с моих глаз.

Кланяясь, женщина задом пятилась к двери, потом выскочила и всё.

Тьфу! Всё настроение после братьев испортила! Ещё мачеха это! Это она мне так напомнить хотела, кто в семье хозяйка? Да хрен там! Я сейчас могу быть самостоятельной! Просто из-за моей силы. И хрен что она сможет сделать, разве что послать команду из десятка Архимагов за мной. Вот только где она её возьмёт? Простолюдинов-архимагов, которых не очень много в этом мире, она вряд ли будет привлекать, они все на государственной службе, отец не даст им разрешения. А всякие князья и графы сочтут ниже своего достоинства гоняться по Европе за девчонкой. Наверное.

В дверь снова постучали. Я осторожно разрешил зайти и чуть не расплакался– это был слуга с целым столиком еды! Боги, как же я рад вас видеть, хорошие мои! Отслюнявив солидные чаевые, я стал наслаждаться своим ужином.