Не все мухи попадают в Ад

Глава 4

— Э-а-э-а... Привет?

— Ну что, Экрон, дар-то у тебя есть? — Парень с русыми вихрами отложил планшет и уставился на меня, перекрывая собой узкий проход между кроватями. Его взгляд скользнул по моей одежде, задержался на перчатках, и в уголках губ заплясала усмешка. — Или ты здесь только благодаря отцу Рену?

Я пожал плечами, делая вид, что не замечаю колкости, и двинулся к своей кровати, аккуратно раскладывая принесенные документы на соседнем столе.

— Есть. Но мне рано им пользоваться. – Бумаги легли ровными стопками — отец приучил к порядку. — Да и насчет отца ты прав.

Цветаев засмеялся, развалившись на своей кровати. — Понятно. Маленький еще. — Мой отец говорит, что если дар не проявился к десяти — это брак. А у меня его еще нет, эх - грустно вздыхает.

Я невольно фыркнул. — У меня он проявился в пять.

Пальцы замерли. Глаза расширились. — Да ладно? Он приподнялся на локте. — А почему тогда не пользуешься?

Я повернулся к нему, сохраняя невозмутимое выражение лица. — Ну, там забавная история вышла. Ха-ха-ха.

Пауза.

— Меня съела собака.

Лицо соседа исказилось в немой гримасе — брови взлетели к волосам, рот приоткрылся, а глаза стали круглыми, как блюдца. Именно такой реакции я и добивался. Этим приемом я уже подружился с Катей и Витькой.

— О-о-о… Э-э-э… — Он замер, словно его мозг завис на полпути между шоком и недоверием. Этот ступор Цветаева сгладить всю неловкость знакомства. По крайне мере, мою точно. — Ты… что?

Я не сдержался и рассмеялся.

— Ух-ха-ха-ха! Да ты посмотри на свое лицо! Ну представляешь, в пять лет на меня, по словам мамы, напала собака. — Я ткнул пальцем в окно, где за стеклом угадывались очертания города. — Где-то там, на Дартмурском бульваре. Мы потом много раз проходили мимо того места, правда уже под охраной отца и пары слуг. — Моя улыбка стала чуть менее уверенной. — Именно тогда дар и проявился, но я все забыл. Вообще все — ни родителей, ни даже как меня зовут. Но постепенно все вспомнилось. Хе-хе.

— Постой... Ты сейчас... — пацан замер с открытым ртом.

— ЧТО? В ПЯТЬ ЛЕТ?!

— Ага! — самодовольно выпалил я, ловя его реакцию. Чёрт возьми, как же приятно иногда похвастаться!

— Так подожди-ка... — Он прищурился, явно что-то вспоминая. — Отец мне говорил, что в таком возрасте тело просто не выдержит нагрузок. Значит... тебе наложили блок?

— Именно так, — кивнул я. — С пяти лет. Но надеюсь, здесь его наконец снимут. В ближайшее время.

— Ну да, — задумчиво протянул он, — первые три класса у нас усиленный надзор. Скоро, кстати, на первом занятии выдадут отслеживающие браслеты.

В голове прокручивались мысли о тех самых браслетах, которые нам скоро выдадут. Эти штуковины - не просто украшения, а сложные приборы, постоянно сканирующие пространство в и вокруг носителя на предмет аномальных энергетических колебаний. Я мысленно представил, как выгляжу со стороны - восьмилетний мальчишка с опасным грузом в виде неконтролируемого магического ядра.

По сути, все мы здесь - ходячие мины замедленного действия. Ну, не совсем мины, конечно... Скорее непредсказуемые источники магической энергии, способные в любой момент "рвануть" неконтролируемым выбросом сил. Хотя "рвануть" - это слишком громко сказано. На самом деле, речь скорее о внезапных всплесках, которые при своевременном обнаружении можно купировать.

Браслеты - это наша страховка. И страховка от нас. Они фиксируют малейшие признаки дестабилизации ядра, позволяя преподавателям вмешаться до того, как ситуация выйдет из-под контроля. История знает много случаев, когда отсутствие такого мониторинга приводило к... неприятным последствиям.

Правда, от внешних угроз эти штуки почти не защищают. Их главная функция - не столько оберегать нас, сколько контролировать. Зато уж если что-то случится, источник проблемы вычислят моментально - каждый дар оставляет уникальный энергетический отпечаток. Сразу найдут и отследят, от кого такой тип энергии вышел. Вот так!

— Жаль только, — вздохнул я, раздражённо пожимая плечами, — что эти три года прошли впустую. С пяти до восьми — дар есть, а толку ноль. Какой смысл в раннем пробуждении, если тело ещё не готово? — Этот вопрос мучил меня давно, хотя родители и пытались объяснить.

— Ну не скажи! — оживился Цветаев, его глаза заблестели от внезапного озарения. — Блок же работает только на выпуск энергии! Само ядро-то всё это время развивалось! — Он сделал паузу для важности. — И раз было защищено от дестабилизации, то просто укреплялось и развивалось. Не так сильно, как при активном использовании дара, но и не стояло на месте, прогресс точно был!

Я замялся, нервно заложив руки за спину.

— А... э... посмотрим. Всё равно я не знаю, что у меня там с даром. Начинать учиться придётся почти с нуля, наравне со всеми. — Говорил быстро, словно оправдываясь. — Тут уже не талант решит, а упорство и...

Не договорив, резко сорвал перчатку.

— Но кое-что уже есть! Смотри! — И протянул обнажённую ладонь к металлической ручке стола.

Щщщщ-ЩЁЛК!

Между моими пальцами и металлической ручкой проскочила яркая сине-белая искра, очень насыщенная. Я дёрнул руку назад, потирая покалывающие кончики пальцев. — Ауч! Чёрт, больно... — скривился я, вспоминая слова домашнего врача. — Блокировка и правда слабеет, вот энергия и прорывается наружу. Вот так я и понял, что у меня точно аспект молний! Должно быть, от деда передалось. Он ведь был воздухан… воздушником, хоть и с уклоном в молнии... Да и отец не слабак как молниевик. — Намеренно умолчал о других возможных аспектах. Во-первых, сам толком не знал. Да и последнее, чего хотелось — прослыть тем самым воздуханом.

— Офигенно! Прям охленительно! — сосед буквально подпрыгнул на кровати, его глаза горели как прожекторы. — Значит, после собаки... это типа стресс-тлиггел сработал? А предметы по стихиям будешь брать? — он сыпал вопросами, как из автомата, даже не давая передохнуть. — А у деда какого уровня были аспекты? А у лодителей? О, а у меня в роду...

Я отпрянул, когда он в экстазе схватил меня за рукав. Его лицо выражало такое неприкрытое любопытство, будто перед ним живой экспонат. Глаза бегали, брови дёргались, а губы растянулись в восторженной ухмылке. Всё это выглядело одновременно забавно и... неприлично. Словно он забыл этикет. Еще и картавить начал от возбуждения. Кто же так откровенно лезет в родословную при первой же встрече?

— Стой! — резко поднял я руку, перебивая его поток слов. — Вообще-то, как тебя зовут?

Он моргнул, вынырнув из потока своих мыслей.

— А? Ну... Максим Цветаев. — Парень выпрямился с преувеличенной важностью. — Но можно просто Макс. — Затем с игривым вызовом добавил: — А тебя? Фамилию-то знаю, но как величать тебя, о великий Рен Экрон?

Я фыркнул:

— Ха-ха, да брось! Влад. Владислав. — Потом, подумав, добродушно добавил: — Хотя "просто Влад" — в самый раз.

— Понял, Влад. — Он с преувеличенной торжественностью протянул руку для рукопожатия, но в момент касания раздался резкий щелчок статического разряда.

— Бах-ха-ха! — покатился я со смеху, наблюдая, как он дёргает обожжёнными пальцами.

— Чёрт возьми, Влад! — фыркнул Макс, тряся рукой. — Ну-ка надень свои проклятые перчатки!

— Хе-хе, точно, прости. — Я покорно натянул перчатку. — Мама обычно серебряное кольцо носит — немного сдерживает разряды. — Затем, спохватившись, добавил: — Ладно, рад знакомству! Мне надо к родителям — попрощаться перед отъездом.

Макс кивнул, потирая пальцы:

— Да, мне тоже. Пойдём вместе — а то я уже забыл, куда идти.

— Давай, — согласился я, и мы вышли в коридор, оставив за спиной нашу новую комнату.

***

— Ну что скажете, уважаемый Рен? — Директор аккуратно сложил пальцы перед собой. — Я полностью осознаю все риски и вашу тревогу за сына... Но позвольте предложить ему период адаптации. Это даст нам возможность наблюдать, изучать его особенности. А за это время — разработать индивидуальную программу обучения...

— Ваша логика безупречна, — ответил массивный мужчина, глава рода Экрон. Его басистый голос дрогнул едва заметно. — Риск — неизменный спутник нашей реальности. Но между вынужденной опасностью и осознанным выбором — пропасть. Особенно сейчас, когда Империя... — Он сделал многозначительную паузу. — Лучше подготовить детей к грядущим испытаниям заранее. Сын поймёт. Жена... — Мужчина нервно провёл рукой по бороде. — С женой будет сложнее. Давайте три месяца — до пика учебного сезона.

— Срок достаточный, — кивнул директор. В его глазах мелькнуло понимание. — За группой присмотрит опытный Рен. Бывший оперативник, между прочим. Детей... любит. — Он резко встряхнул головой, словно отгоняя навязчивую мысль. — Академия гарантирует максимально возможный уровень безопасности. Все меры приняты.

— Благодарю, Антон Вольфрамович. — Взгляд главы рода скользнул к калитке, где мелькала знакомая фигура. — Кажется, моё «чадо» уже спешит навстречу проблемам…

***

— Ого! Да это же тот здоровяк с церемонии открытия! — Максим аж подпрыгнул от возбуждения, указывая взглядом на массивную фигуру. — Смотри, он прямо с директором беседует!

Я невольно сгорбил плечи:

— Э-э-э... Это мой отец.

— Ты что, тоже таким шкафом вырастешь?! — выпалил Максим, округлив глаза. Потом вдруг съёжился и пробормотал себе под нос: — зато у меня отец медик…

Я услышал это замечание, но только пожал плечами. Какая-то странная у Макса логика — будто профессия отца делает его самого значительнее.

— Ладно, я к своим подойду, — кивнул я в сторону родителей. — Встретимся в комнате?

— Ага, — Максим уже отвлёкся, разглядывая кого-то в толпе людей. — Гуляй.

Подходя к отцу, я заметил, как он намеренно избегает моего взгляда, продолжая деловой разговор. Но стоило мне оказаться в двух шагах, как Рен Экрон старший мгновенно завершил беседу, повернулся ко мне, и на его обычно суровом лице появилась редкая, но обворожительная улыбка.

— С поступлением, первокашка! — Отец подмигнул, широко улыбаясь, но в уголках его глаз читалась скрытая тревога. — Мы с директором кое-что обсудили насчет твоей программы. Думаю, тебе понравится.

Директор лишь многозначительно хмыкнул, кивнул нам обоим и удалился быстрым шагом. "Дядя Директор", — мысленно усмехнулся я. Черт, даже имени его не запомнил.

— Спасибо, отец, — кивнул я, стараясь казаться увереннее. — Я уже познакомился с соседом. Классный парень, хоть и зовут его Максим.

Отец тяжело вздохнул, положив массивную руку мне на плечо:

— Хорошо. Заводи знакомства, расширяй круг общения. Но запомни — здесь наша фамилия не будет твоим щитом. — Его голос стал жестче. — Дети, обычно, злые. Озлобленные, агрессивные. А если у такого ребенка есть хоть капля власти или силы, если его родители не удосужились воспитать в нем человечность... — Он сжал моё плечо чуть сильнее. — Проблемы будут у всех вокруг.

Я почувствовал, как по спине пробежали мурашки. Отец наклонился ближе, и его шепот прозвучал как набат:

— Дай сдачи. Бей первым, если почувствуешь угрозу. Не допускай, чтобы ситуация вышла из-под контроля. — Пауза. — И знай: в большинстве случаев я не стану за тебя заступаться. Ты понимаешь почему?

— Да, отец, — ответил я, слегка опустив плечи. Внутри всё сжалось от понимания: школа — это место, где любая слабость станет мишенью. Проявишь слабости не перед теми — и тебя сожрут заживо. Затравят, унизят. А если ещё и побегу жаловаться взрослым... Это будет конец. Проблему-то решат, но репутация... статус... Всё пойдёт прахом.

Родители вслух об этом не говорили, но я-то знал: главная моя задача здесь не столько учебная, сколько социальная. Им нужно выковать из меня настоящего Экрона — крутого, сильного, стильного, классного. Чтобы как только на меня посмотрели и все сразу такие: «Это буквально он! Одним взглядом Влад может остановить драку, а когда кто-то бросает ему вызов – хватает только его ухмылки, и все падают на колени и просят прощения.» Хе-хе-хе, звучит как сказка, но ведь именно так всё и работает в нашем мире.

— Именно так, — отец будто прочитал мои мысли. — Детский сад у тебя не задался, так что сейчас придётся навёрстывать. — Его губы растянулись в широкой улыбке, отчего глаза превратились в узкие щёлочки — точь-в-точь как у тех азиатских торговцев, у которых мы покупали Доге. — Кстати, я видел, как ты тогда, после купания, устроил тем мальчишкам. Боевой у тебя опыт общения, скажу я...

— ТАК ТЫ ЗНАЛ?! — Голос мой сорвался на визгливую ноту. В голове пронеслось: он видел? Видел, как мы с Витькой лупили тех пацанов после того, как они подставили нас на сломанном мосту? Чуть не утопили, с.. сучки! Да они получили по заслугам! До сих пор злость подкатывает, стоит вспомнить.

— По твоему лицу легко читать эмоции. Ты шокирован! — Отец громко рассмеялся, но тут же стал серьёзным. Его тяжёлая ладонь снова шлёпнула меня по плечу с отцовской силой. — Не парься. Здесь тебе ничего не угрожает — академия под круглосуточным надзором. Да и ты теперь... — он многозначительно постучал пальцем у виска, — всегда на радаре. Не то чтобы мы шпионим, просто... чувствуем. Если будет реальная опасность — не прозеваем. Так что можешь иногда и рискнуть. — Его глаза сверкнули. — Настоящие Экроны не прячутся за спины!

«Уааа!» — мысленно взревел я. Это мы, Экроны! И это мой старик — Ярослав Экрон, круче которого только Император!

— Твоя уверенность вдохновляет, отец, — я выпрямил спину, стараясь выглядеть достойно. — Я понимаю, чего ты ждёшь от меня, к чему ведешь. Сделаю все, чтобы не опозорить род Экрон, не опозорить твое имя. И…

— Пф-ф, — отец махнул рукой, заодно отгоняя назойливую муху. — Не о позоре речь. Делай, как интуиция подсказывает. За восемь лет я успел изучить тебя достаточно, чтобы знать — ты и сам не допустишь ничего постыдного. — Его взгляд стал мягче. — Слушай себя. Но помни — ты не один.

— Хорошо, отец. Я всё обдумаю.

— Верю в тебя, Владислав.

Я заёрзал на месте:

— Пу-пу-пу, а где мама? Я ведь пришёл прощаться! Уже заселился, познакомился ш-с соседом... — нарочито картаво добавил я, — с Цветаевым.

Отец одобрительно кивнул, явно запоминая эту фамилию.

— С занятиями вроде всё ясно, но вот что... — я сделал драматическую паузу, — Когда же начнутся уроки магии? И что там за программа, которую вы с директором обсуждали?

В голове уже рисовались эпичные картины: вот я срываю проклятую блокировку, мои руки озаряются молниями, а вокруг падают ниц поражённые одноклассники... Буду как Фрэш из тех мультиков — круче всех, быстрее всех! Спасу мир от монстров бездны. Бу-га-га!

— Мама сейчас решает свои дамские дела, — отец покачал головой с той особой мужской снисходительностью, которую я уже научился замечать. — Кстати, здесь будет учиться дочь её подруги — Софья Миллер. Вы виделись, когда тебе было года два, так что считай, что познакомитесь заново.

Он перешёл на более серьёзный тон:

— По поводу занятий — всё узнаешь завтра от куратора. Но слушай внимательно... — Отец наклонился, и его голос стал тише, но от этого только весомее. — Мои слова о риске и подготовке — не пустая бравада. Вам усилят боевую подготовку. С первого класса, да. Отсюда и ускоренное развитие ядра, и особый упор на магические дисциплины. Позже добавится прикладная боевая магия.

Отец тяжко вздохнул, его пальцы непроизвольно сжались в кулаки:

— Сейчас, Владислав... — Он назвал меня полным именем, что бывало редко. — Я говорю с тобой как со взрослым. Мир... — он поискал нужное слово, — неспокоен. Политическая ситуация, новые угрозы... Через пять-семь лет вам, детям, придётся столкнуться с тем, о чём мы в твои годы и помыслить не могли. Эманации прошлого Прорыва Бездны тоже дают о себе знать, но это... — он махнул рукой, — проблемы другого масштаба.

Его ладонь в очередной раз твёрдо легла мне на плечо:

— Я хочу, чтобы ты был готов. Ради твоей же безопасности.

Я сдержанно кивнул, стараясь сохранить на лице маску понимания, хотя внутри всё сжималось от тревожного возбуждения. Интересные времена начинаются...

Мысленная арифметика складывалась в тревожную картину: я родился за несколько лет до Прорыва Бездны. Кстати, через месяц после этого была история с собакой. Значит, с самого первого вздоха — в эпицентре какой-то глобальной мути. Пять-семь лет... Губы непроизвольно сжались. Войнушки в планшете — это одно. Совсем другое — когда твой отец, обычно невозмутимый как скала, говорит о реальной угрозе...

В голове роились вопросы, каждый болезненнее предыдущего. Что именно нас ждёт? Это намёки или неизбежность? На что мы вообще можем повлиять?..

Мыслительный вихрь прервали тёплые руки, обхватившие меня сзади.

— Ну как, устроился? — мамин голос дрогнул, выдавая напряжение, которое она так старалась скрыть. Её пальцы вцепились в мои плечи, будто боялись отпускать.

***

Наша прощальная беседа тянулась дольше, чем я ожидал. Мама сыпала напутствиями, а отец повторял уже сказанное, лишь изредка добавляя что-то новое. Я терпеливо кивал, изображая внимание, хотя все их советы уже смешались в голове в единый тревожный гул.

Когда настал момент прощаться, я крепко обнял маму - её духи пахли так знакомо, так по-домашнему. Отец ограничился сдержанным рукопожатием (е-е-е, я взрослый!). Взяв перегруженный рюкзак и непослушный чемодан на колёсиках (которые всё время норовили свернуть не туда), я направился к общежитию.

Лямка рюкзака впивалась в плечо, а чемодан, казалось, с каждой минутой становился тяжелее. "Почему вещи всегда кажутся тяжелее, чем ожидалось?" - Думал я, с трудом маневрируя в узком коридоре. Воздух здесь пах свежей краской, дезинфекцией и... чем-то ещё, что я пока не мог распознать. Возможно, это и есть запах новой, самостоятельной жизни.

Наконец добрался до двери с табличкой "317". Поставил чемодан, глубоко вдохнул и потянул ручку на себя.

Дверь внезапно распахнулась сама - и мир сузился до стремительно приближающегося кулака.

Прямо мне в лицо.