Не все мухи попадают в Ад

Глава 23

Предыдущая глава была доработана в части диалога Влада с Катей и Соней. Можно перечитать:)

***

Предрассветный час окутывал столицу Империи холодным, влажным туманом. В потайной комнате, скрытой за фальшивой стеной в одном из старинных особняков, принадлежащих роду Ворониных, царила напряженная тишина, нарушаемая лишь тихим гудением аппаратуры связи и нервным постукиванием пальцев графа по резной столешнице. Ярослав Экрон стоял у окна, забранного тяжелой шторой, но не смотрел на улицу. Его внутренний взор был устремлен на ментальную карту города, сотканную из потоков воздуха, его родной стихии. Уже шестая ступень магии воздуха позволяла ему ощущать малейшие колебания атмосферы, слышать отголоски разговоров на ветру, чувствовать энергетические всплески на расстоянии в несколько кварталов. Сейчас город затаился, но это было затишье перед бурей.

Оставались считанные минуты до условного сигнала – «Первый Луч». Момент, когда невидимые шестеренки заговора должны были прийти в движение, скрежеща и ломая проржавевший механизм старой власти. На огромном тактическом столе в центре комнаты светилась объемная карта столицы. Красные маркеры обозначали лояльные Императору части гарнизона и ключевые объекты СБ. Синие – силы полковника Игнатьева, готовые к действию. Зеленые – группы спецназа аристократических родов, включая личную гвардию Экронов, чьей задачей был захват или нейтрализация конкретных персон из окружения Императора и верхушки СБ.

Рядом с картой сидел граф Воронин, его лицо было непроницаемым, как гранит. Напротив – баронесса Петрова, ее пальцы летали над клавиатурой шифровального терминала, поддерживая связь с командующими Западным и Северным округами. Генералы Сомов и Ржевский были на марше, их передовые части уже находились на подступах к столице, готовые войти по первому сигналу, если сопротивление окажется серьезнее, чем ожидалось.

– Связь с Игнатьевым стабильна, — доложила баронесса, не отрывая взгляда от экрана. — Его штаб подтверждает готовность номер один. Бронетехника на исходных позициях у казарм Преображенского и Семеновского полков.

– СБ? — коротко спросил граф.

Ярослав качнул головой.

– Большинство 'наших' контактов на местах. Подразделения 'Альфа' и 'Гамма' СБ выведены из города... Но... остается полковник Ребров и его 'Ястребы'. Это фанатики, преданные лично Императору. Они могут стать проблемой. И не забывайте про личных боевых магов Императора – они сильны, возможно, достигают пятых ступеней. К счастью для нас, Верховный Магистериум и великие академии традиционно соблюдают строгий нейтралитет в политических интригах, закрепленный еще Указом Императора Всеволода о Разделении Сфер. Они сосредоточены на изучении магии, защите от угроз Бездны и сохранении Знаний, но не на играх за трон. Они не вмешаются, пока конфликт не будет угрожать самому существованию Империи или основам магии. Так что основная магическая угроза, с которой нам придется столкнуться – это личная гвардия Императора и прикормленные им боевые маги СБ

– С Ребровым разберутся наши люди, — процедил Воронин. — Группа 'Сокол' уже возле его дома. Он не успеет даже отдать приказ.

Ярослав промолчал. Группа «Сокол» состояла из его лучших бойцов, усиленных боевыми магами воздуха и земли. Они должны были справиться. Но любая случайность, любое непредвиденное обстоятельство могло сорвать план. Цена ошибки была слишком высока.

Он снова подумал о Владе. О том странном последнем разговоре. Почему он вообще заговорил с мальчиком, о «Грозе»? Амме, своей жене, он солгал, уберегая от страшной правды. А сыну… сыну он позволил узнать часть кода. Почему? Потому что Влад спросил? Нет, дело было не только в этом. одновременно и пугала, и вызывала странное уважение. Э

Влад всегда был наблюдательным, но теперь его взгляд стал каким-то… анализирующим. Словно он видел не только поверхность вещей, но и их суть. Ярослав вспомнил, как Влад «случайно» нашел его ключи – да, мелочь, но что-то в этом было не так. Словно мальчик заранее знал, где они. Неужели аспект молнии давал такие побочные эффекты? Или что-то еще? То, о чем Ярослав боялся даже думать, но что ощущал на уровне интуиции опытного мага и отца – его сын перестал быть просто ребенком. Поэтому Ярослав и не стал отрицать, когда Влад хитростью или интуицией «вытащил» из него информацию о грядущих «неприятностях». Он дал сыну шанс. Шанс понять, что происходит, даже если сам до конца не понимал, как Влад этим шансом воспользуется. И отправил его подальше, под надежной охраной, вместе с теми, кто мог стать невольным ключом к разгадке событий в столице и Северске. Жестоко? Возможно. Но Империя требовала жертв. И семья Экронов всегда платила свою цену.

– Пять минут, — голос баронессы вырвал его из раздумий.

Ярослав глубоко вздохнул, отгоняя лишние мысли. Время рефлексии прошло. Начиналось время действия. Он закрыл глаза, концентрируясь, расширяя свое воздушное восприятие. Потоки воздуха над городом стали для него открытой книгой. Он чувствовал нервное дыхание тысяч солдат в казармах, ощущал холод металла готовых к бою танков Игнатьева, ловил обрывки напряженных переговоров по рациям охраны у Зимнего Дворца.

Столица замерла в ожидании.

– Три… два… один… — Баронесса нажала клавишу на терминале. — Сигнал 'Первый Луч' пошел.

В тот же миг Ярослав ощутил это. Мощный, но короткий и строго сфокусированный выброс магической энергии со стороны телебашни. Невидимый для обычных людей, но четкий сигнал для всех посвященных. Для всех, кто ждал этого момента.

Карта на столе ожила. Синие маркеры дивизии Игнатьева пришли в движение, блокируя выезды из казарм Преображенского и Семеновского полков. Танки и бронемашины занимали позиции на ключевых перекрестках. Одновременно зеленые точки групп спецназа начали движение к своим целям – домам высших чинов СБ, Генерального Штаба, ближайших советников Императора.

– Доклад от 'Сокола', — голос баронессы был напряженным. — Объект 'Ястреб' (полковник Ребров) оказал вооруженное сопротивление. Применяет боевую магию огня высокой ступени. Идет бой. Запрашивают поддержку магов воды из резерва.

– Перенаправьте группу 'Кристалл'! — резко приказал Воронин. — Реброва взять живым, если возможно. Если нет – нейтрализовать любой ценой! Он не должен прорваться к Императору!

Ярослав чувствовал энергетические всплески боя на окраине города. Пламя и лед – стандартное противостояние стихий, но на таком уровне это было смертельно опасно.

– Доклад от Игнатьева! — снова голос баронессы. — Казармы Преображенского полка блокированы. Но из Семеновских казарм пытаются прорваться! Командир полка полковник Зубов поднял людей по тревоге, отказывается подчиняться Игнатьеву!

– Зубов… Верный пес, — прорычал граф. — Игнатьев справится?

– Докладывает, что контролирует ситуацию, но запрашивает разрешение на применение тяжелого вооружения для подавления сопротивления.

– Разрешаю! — не колеблясь ответил Воронин. — Подавить немедленно! Любое промедление – смерти подобно!

Ярослав ощутил, как воздух над казармами Семеновского полка загустел от магии и запахло горелым металлом. Танки Игнатьева открыли огонь. Рассвет только начинался, а столица уже погружалась в хаос локальных боев.

– Связь… — вдруг сказала баронесса, ее пальцы замерли над клавиатурой. — Потеряна связь с группой 'Молния'. Они должны были взять под контроль центральный телеграф.

Ярослав напряг свое воздушное восприятие, фокусируясь на здании телеграфа. Тишина. Слишком тихо. Ни выстрелов, ни энергетических всплесков. Только… ощущение пустоты. И тонкая, едва заметная вибрация магии иллюзий, скрывающей что-то внутри.

– Ловушка, — выдохнул он. — СБ знали. Они ждали.

Граф Воронин мгновенно оценил масштаб угрозы. Центральный телеграф – это не просто узел связи. Это нервный центр столицы, позволяющий координировать действия, отдавать приказы, контролировать информационное поле. Потеря телеграфа означала, что их план, тщательно выстроенный, как карточный домик, начинал рушиться. Верные Императору силы СБ, предвидевшие попытку захвата, явно подготовили западню для группы «Молния».

– Резерв! Группа 'Гром'! Немедленно к телеграфу! — голос графа был резок, как удар хлыста. — Задача – прорваться любой ценой, восстановить контроль или уничтожить узел связи, чтобы он не достался врагу! – Он посмотрел на Ярослава. — Можешь поддержать их воздухом? Создать прикрытие, отвлечь внимание?

Ярослав кивнул. – Попробую. Но там плотная городская застройка и, скорее всего, магические щиты и подавители. – Он закрыл глаза, концентрируясь. Потоки воздуха над центром города стали для него ощутимы, как линии на карте. Он почувствовал энергетическую сигнатуру группы «Гром» – тяжелые бронемашины и боевых магов земли, выдвигавшихся по проспекту. И почувствовал то, что их ждало у здания телеграфа. Плотное, почти непроницаемое силовое поле, искрящееся от накопленной энергии, и засады снайперов СБ на крышах соседних зданий. Иллюзия, скрывавшая истинное положение дел внутри, тоже была мощной, сплетенной опытным магом-менталистом.

– Там серьезная оборона, — тихо сказал он. — Щиты, снайперы, иллюзии. Группа 'Гром' увязнет.

– Черт! — Воронин ударил кулаком по столу. — Эти псы из СБ! Всегда на шаг впереди, когда дело касается грязных игр! Ингрид, связь с Игнатьевым! Пусть выделит часть сил для поддержки 'Грома'! Нужен отвлекающий маневр с фланга!

– Игнатьев докладывает о продолжающемся бое у Семеновских казарм, — ответила баронесса, не отрываясь от терминала. — Зубов держится крепко, использует подземные коммуникации для маневра. Игнатьев не может снять силы без риска прорыва 'семеновцев' в город.

Ситуация осложнялась. План, рассчитанный на быстрый и почти бескровный захват ключевых точек, давал сбой. Сопротивление оказалось более организованным, чем предполагалось.

– Значит, придется действовать иначе, — Ярослав открыл глаза. В них плескался холодный огонь стихии. — Граф, баронесса, мне нужно сосредоточиться. Я попробую пробить их щиты сверху. Создать локальный шторм, бурю с молниями над площадью перед телеграфом. Это отвлечет их внимание, нарушит работу их электроники и, возможно, ослабит щит.

Это был рискованный маневр. Применение магии такой силы в центре города могло привести к непредсказуемым последствиям и жертвам среди гражданских. Но другого выхода не было. Телеграф нужно было взять.

– Действуй, Ярослав! — кивнул Воронин. — Но постарайся… аккуратнее.

Ярослав снова закрыл глаза. Воздух над столицей повиновался его воле. Он чувствовал потоки ветра, заряды статического электричества, влажность тумана. Он начал сплетать их воедино, направляя энергию в одну точку – над площадью у телеграфа. Небо там начало темнеть, тучи сгущались с неестественной быстротой, в них зарождались грозовые разряды. Маги воздуха пятой ступени могли управлять погодой в ограниченных масштабах, превращая ее в грозное оружие.

Внезапно он почувствовал чужое вмешательство. Другой сильный маг воздуха пытался противодействовать ему, рассеивать собирающуюся бурю. Кто это? Кто-то из магов СБ? Или личной гвардии Императора? Ярославу пришлось увеличить концентрацию, вступив в невидимую дуэль на высоте в несколько сотен метров над спящим городом. Вихри сталкивались, воздушные потоки рвались, небо металось между яростным штормом и обманчивым затишьем.

– Доклад от 'Сокола'! — голос баронессы снова нарушил тишину. — Объект 'Ястреб' (Ребров) нейтрализован. Группа понесла потери – трое погибших, двое раненых. Маг воды из группы 'Кристалл' тяжело ранен. Дом взят под контроль.

Одна проблема решена. Но какой ценой? И сколько еще таких «ястребов» было у Императора?

Ярослав тем временем выигрывал свою воздушную дуэль. Сопротивление слабело. Неизвестный маг либо уступал ему в силе, либо получил приказ отступить. Тучи над телеграфом сомкнулись окончательно, почернели. Ветер завыл, срывая черепицу с крыш. И первая молния ударила в шпиль соседнего здания, осыпав площадь искрами.

– Гром», вперед! — мысленно передал он приказ командиру штурмовой группы.

Он почувствовал, как бронемашины рванулись вперед под прикрытием начавшейся бури. Град и ливень хлестали по площади, молнии били одна за другой, ослепляя снайперов и вызывая перебои в работе силового щита. Завязался бой. Крики, выстрелы, вспышки боевой магии – все это доносилось до Ярослава через подвластный ему воздух.

– Телеграф… Вход прорван! — доложила баронесса через несколько минут напряженного ожидания. — Группа 'Гром' внутри! Идет зачистка! Потери есть, но они продвигаются!

Первая маленькая победа. Но решающее сражение было еще впереди. Зимний Дворец.

Именно туда сейчас стягивались оставшиеся верные Императору силы – части личной гвардии, подразделения СБ, сумевшие избежать блокировки, личные телохранители Императора, среди которых были маги высочайшего уровня. И сам Император Николай Александрович. Ярослав не сомневался – он был там. Ждал.

План предусматривал одновременный штурм Дворца с нескольких направлений после захвата ключевых точек в городе. Но теперь, когда стало ясно, что СБ было готово и часть плана провалилась, требовалась корректировка.

– Мы не можем ждать подхода Сомова и Ржевского, — граф Воронин ткнул пальцем в карту Зимнего Дворца. — Каждая минута играет против нас. СБ и лоялисты стягивают силы к Дворцу. Нужно штурмовать сейчас, теми силами, что есть. Игнатьев должен немедленно покончить с 'семеновцами' и перебросить часть дивизии к Дворцу. Группы 'Сокол' и 'Гром', после зачистки своих объектов, также выдвигаются туда. Мы должны взять Императора до того, как он успеет организовать полноценную оборону или получить подкрепление извне.»

– Это будет бойня, Алексей, — тихо сказала баронесса. — Штурмовать Зимний…

– Знаю, — кивнул граф. Лицо его было мрачным. — Но у нас нет выбора. Если мы упустим момент, проиграем все. И головы наши украсят пики на дворцовой площади. Отдавай приказ, Ингрид.

Баронесса на мгновение замерла, потом ее пальцы снова забегали по клавиатуре.

Ярослав ощутил, как меняется тактическая обстановка в городе. Грохот боя у Семеновских казарм усилился – Игнатьев явно пошел на решительный штурм. Уцелевшие бойцы групп «Сокол» и «Гром» перегруппировывались и начинали движение к центру, к Дворцовой площади.

А он сам… его задача теперь была там. В небе над Зимним. Обеспечить воздушное прикрытие штурмующим группам, подавить магов-защитников, если понадобится – пробить брешь в самой крыше Дворца, чтобы десант смог проникнуть внутрь.

Он снова сосредоточился, направляя потоки воздуха, собирая энергию для нового удара. На этот раз – по самому сердцу Империи. Ради ее же спасения.

Мысли о Владе, об Амме, об их безопасности на далеком южном побережье отошли на задний план. Сейчас был только бой. Только долг. И холодная ярость стихии, повинующейся его воле. Рассвет разгорался над столицей, но его лучи тонули в дыму пожаров и грозовых тучах, предвещая долгий и кровавый день.

Дворцовая площадь превратилась в арену хаоса. Рассветные лучи, пробивающиеся сквозь рваные клочья грозовых туч, вызванных магией Ярослава, выхватывали из полумрака несущиеся к Зимнему Дворцу бронемашины Игнатьева, перемежающиеся с более маневренными, почти бесшумными транспортниками личной гвардии аристократов. Им навстречу из ворот Дворца и с прилегающих улиц ударили первые залпы – огненные шары боевых магов, разряды парализующих заклинаний и плотный огонь автоматического оружия элитных гвардейцев Императора. Начался штурм.

Ярослав висел высоко в небе, невидимый для тех, кто внизу, скрытый плотной завесой облаков, которую он сам же и соткал. Его тело было лишь точкой концентрации, якорем, в то время как его сознание, его воля, растворялись в воздушных потоках, охватывая всю площадь, каждую улицу, каждый переулок вокруг Дворца. Он был глазами и ушами штурмующих сил, их воздушным щитом и разящим мечом.

Он видел все. Видел, как передовые танки Игнатьева, неповоротливые, но мощные, пытались протаранить главные ворота, но натыкались на невидимый, переливающийся барьер – главный защитный периметр Дворца, поддерживаемый десятками боевых магов внутри. Видел, как штурмовые группы аристократов, включая его собственных «Соколов», пытались прорваться через боковые входы и подземные коммуникации, но попадали в хитроумные ловушки и засады СБ, оставленные там на этот случай. Видел, как маги Императора с крыши и балконов Дворца обрушивали на наступающих огненный дождь и ледяные вихри.

–Щит слишком силен! Нам не пробиться! — Голос командира одного из штурмовых отрядов прорвался сквозь помехи в эфире. — Магическая поддержка с их стороны подавляет наших! Нужна помощь сверху!

Ярослав знал это и без доклада. Защитный купол Дворца был старой, мощной конструкцией, подпитываемой не только силой магов, но и скрытым артефактным источником глубоко под зданием. Пробить его прямым ударом было почти невозможно. Но можно было попробовать его ослабить, перегрузить.

Он направил всю мощь собранной им бури на Дворец. Ветер превратился в ураган, швыряя обломки и пыль в лица защитников. Ледяной град сек по силовому куполу, заставляя его мерцать и вибрировать. Молнии били не переставая, не столько пытаясь пробить защиту, сколько создавая чудовищные электромагнитные помехи, выводя из строя системы связи и прицеливания обороняющихся. Воздух трещал от переизбытка энергии.

– Внимание всем группам! Ярослав Экрон работает по куполу! Ищите бреши! Атакуйте! — Голос графа Воронина звучал в наушниках штурмовиков, подбадривая и направляя.

Ярослав почувствовал ответный удар. Невидимые энергетические щупальца потянулись к нему из-под купола, пытаясь схватить, подавить его волю, разорвать связь со стихией. Маги-защитники Дворца переключились на него. Их было много, и они были сильны. Дуэль в небе возобновилась с новой силой, только теперь это было не противостояние двух магов воздуха, а схватка одного против целого легиона. Ярослав ощущал колоссальное давление, его ментальный щит трещал, концентрация требовала нечеловеческих усилий. Он парил между небом и землей, в самом сердце бури, сплетая ветер, молнии и лед, отражая удары противника и одновременно ища слабое место в обороне Дворца.

Внизу бой продолжался с неослабевающей яростью. Группы спецназа аристократов, пользуясь прикрытием бури и частичным ослаблением купола под ударами Ярослава, предприняли новую попытку прорыва. Они использовали тактику «стальных волков» – малые, мобильные группы, усиленные магами земли и иллюзий, просачивались сквозь бреши в обороне, возникающие на доли секунды, атаковали защитников с флангов и тыла, создавая хаос и отвлекая на себя основные силы.

Ярослав видел, как одна из его групп, «Соколы», сумела проникнуть во внутренний двор через разрушенный флигель. Они тут же вступили в ожесточенный бой с личной гвардией Императора – закованными в силовую броню воинами, вооруженными энергетическими клинками и тяжелыми импульсными винтовками. Воздух двора наполнился лязгом металла, криками, вспышками выстрелов и магии. Это была мясорубка.

– Баронесса! Статус Сомова и Ржевского? — Ярослав мысленно передал запрос в штаб, не прекращая поддерживать бурю и отражать ментальные атаки.

– Движутся! Сомов входит в город с севера, Ржевский – с запада! Но СБ пытается их задержать на окраинах, идут бои у блокпостов! Им нужно время! — Ответ Ингрид был быстрым и четким.

Время… Его-то как раз и не было. Оборона Дворца держалась крепко. Штурмующие несли потери. А Император все еще был внутри, под защитой своих лучших магов и гвардейцев.

– Нужен прорыв! Прямо сейчас! — Решение созрело мгновенно. Ярослав знал, что рискует, но другого пути не было.

Он собрал всю оставшуюся энергию, всю силу своей стихии. Ветер взвыл с новой силой, превращаясь в торнадо, закручивающееся прямо над центральным куполом Зимнего Дворца. Молнии били не просто с неба – они рождались внутри самого вихря, сплетаясь в чудовищный энергетический бур. Лед и камень, подхваченные ураганом с крыш соседних зданий, со скоростью снарядов ударили по куполу Дворца.

Силовой щит затрещал, покрылся сетью разломов. Маги-защитники, не выдержав такого концентрированного удара, дрогнули. Их коллективная воля, поддерживающая купол, ослабла на мгновение.

И Ярослав ударил. Не молнией, не ветром. Чистой кинетической энергией воздуха, сжатой до плотности стали. Удар пришелся точно в центр купола, туда, где находился огромный хрустальный свод над главным бальным залом.

Раздался оглушительный звон, перекрывший шум боя. Хрустальный купол, веками взиравший на имперские балы и приемы, не выдержал. Он разлетелся на миллионы сверкающих осколков, осыпавшихся вниз, в самый центр Дворца. Силовой щит, потеряв точку опоры, погас, как задутая свеча.

Путь внутрь был открыт.

– Всем группам! Вперед! Внутрь! — Ярослав передал приказ, чувствуя, как его собственное тело протестует против такого перенапряжения. Голова кружилась, перед глазами плясали темные пятна. Но он держался.

Он видел, как штурмовики, не веря своей удаче, устремились к главному входу и к пролому в крыше. Видел, как защитники Дворца, лишившись своей главной защиты, пытались перегруппироваться, занять оборону внутри залов и коридоров. Последний, самый кровавый акт этой драмы только начинался – бой внутри Зимнего Дворца.

Ярослав медленно опускался ниже, под прикрытие облаков. Его главная задача на этом этапе была выполнена. Теперь дело было за штурмовыми группами. И за ним самим. Он должен был быть там, внутри. Найти Императора. И закончить это. Так или иначе.

Проникновение внутрь Зимнего Дворца оказалось не менее сложной задачей, чем прорыв внешнего периметра. Коридоры, залы, анфилады – это был лабиринт, полный засад, ловушек и отчаянно сражающихся гвардейцев Императора и агентов СБ, верных присяге до конца. Каждый поворот, каждая дверь могли таить смерть. Бои шли за каждый метр, эхо выстрелов и магических разрядов гулко отдавалось под высокими сводами, смешиваясь с криками раненых и предсмертными хрипами.

Ярослав Экрон двигался быстро и почти бесшумно во главе отряда своих «Соколов». Он больше не управлял бурей снаружи – это требовало слишком большой концентрации, нужной теперь для боя внутри. Но его стихия, Воздух, была с ним. Он чувствовал движение воздуха в коридорах, ощущал присутствие врагов за стенами, предугадывал их перемещения по едва заметным вибрациям. Легким движением руки он создавал воздушные потоки, отклоняющие пули, или сбивал с ног противников внезапным порывом ветра. Он был смертоносным вихрем в строгом мундире аристократа.

Их целью был Тронный зал. Именно там, по данным разведки, находился Император, окруженный последними защитниками – своей личной охраной и самыми могущественными боевыми магами двора. Другие штурмовые группы пробивались к императорским покоям, к узлам связи, к арсеналу, отвлекая на себя основные силы обороняющихся и неся тяжелые потери. Граф Воронин и баронесса Петрова координировали действия из захваченного штаба столичного гарнизона, куда они переместились из тайного убежища. На кону стояло все.

– Справа, за колонной! Двое! — Ярослав мысленно передал команду бойцам, и те мгновенно среагировали, открыв шквальный огонь из импульсных винтовок. Два гвардейца Императора, пытавшихся устроить засаду, рухнули на мраморный пол.

Они продвигались по Малахитовой галерее – огромному, богато украшенному залу, стены которого были облицованы зеленым уральским камнем. Золоченые люстры тускло освещали поле боя, их свет отражался в лужах крови и осколках разбитых ваз. Здесь шел особенно ожесточенный бой.

– Маги! Берегись! — крикнул один из «Соколов».

Из-за массивных колонн ударили заклинания. Огненные шары размером с человеческую голову понеслись навстречу штурмующим. Ярослав взмахом руки создал воздушный щит, плотный и упругий, как стена. Огонь врезался в него, разлетаясь снопом искр. Но следом ударило другое – заклинание земли. Мраморный пол под ногами «Соколов» пошел трещинами, из них вырвались каменные шипы. Двое бойцов упали, пронзенные насквозь.

– Разделиться! Магов огня и земли – на мне! Остальные – прикрывайте! — скомандовал Ярослав.

Он рванулся вперед, лавируя между колоннами. Воздух вокруг него загустел, превращаясь в режущие потоки ветра. Он ударил по магу земли, скрывавшемуся за опрокинутой статуей. Тот не успел среагировать – невидимые лезвия воздуха располосовали его защитный барьер и тело. Маг огня попытался испепелить Ярослава концентрированным лучом пламени, но Ярослав уклонился, скользнув в сторону на воздушном потоке, и одновременно обрушил на противника ледяной порыв ветра, который сам же и создал, резко охладив влажный воздух галереи. Маг огня взвыл от боли и холода, его пламя погасло. «Соколы» добили его короткими очередями.

– Чисто! — доложил командир отряда, проверяя показания сканера. — Но дальше – Тронный зал. Там… активность очень высокая.

Ярослав кивнул. Он и сам это чувствовал. За огромными, двустворчатыми дверями из резного дуба, обитыми позолоченной бронзой, сосредоточилась вся оставшаяся мощь старого режима.

– Готовьтесь к прорыву, — тихо сказал он.

Двери Тронного зала были заперты и усилены магией. Два тяжеловооруженных «Сокола» установили на них кумулятивные заряды. Короткий отсчет… Взрыв! Двери разлетелись в щепки, открывая проход в огромное, залитое светом помещение.

Тронный зал. Место, где веками вершилась судьба Империи. И здесь, в конце зала, на высоком помосте, у подножия золотого трона, стоял он. Император Николай Александрович. Невысокий, сутулый человек в парадном мундире, выглядевший скорее уставшим и растерянным, чем грозным. Вокруг него плотным кольцом стояли последние защитники – десяток гвардейцев личной охраны в начищенной до блеска броне и трое магов в темных мантиях – его личные боевые маги, самые доверенные и сильные. Сильные, без сомнения – Ярослав чувствовал их мощь, возможно, превосходящую ступени их рядовых магов. Но это были придворные боевые маги, мастера тактических заклинаний и персональной защиты, а не Архимаги Стихий из Магистериума, чья сила могла бы обрушить весь Дворец. Тех здесь не было. Верные древним традициям и Указу о Невмешательстве, столпы магической науки Империи оставались в своих башнях и академиях, взирая на эту кровавую смену власти с высоты вечности.

– А, Экрон… — Император посмотрел на ворвавшихся штурмовиков без страха, только с бесконечной усталостью во взгляде. Он узнал вошедшего, стоявшего впереди своего отряда. — И ты здесь… Брут? Я всегда считал тебя человеком чести.

– Честь требует не слепого повиновения, Ваше Величество, а спасения Империи, — твердо ответил Ярослав, делая шаг вперед. Его бойцы рассредоточились по залу, держа под прицелом гвардейцев Императора. — Ваше правление привело страну на край гибели. Вы окружили себя предателями и льстецами, закрыли глаза на угрозу Бездны, допустили хаос и беззаконие. Дальнейшее ваше пребывание на троне грозит Империи полным распадом.

– Вы так считаете? — Император криво усмехнулся. — Вы, аристократы, всегда считали, что знаете лучше, как править. Веками плели интриги за моей спиной… и спинами моих предков. Думаете, захватив власть силой, вы спасете Империю? Вы ее уничтожите своей гордыней и междоусобицами!

– Мы наведем порядок, Ваше Величество, — вмешался граф Воронин, появившийся в проломе дверей вместе с баронессой Петровой и их охраной. — Порядок, который вы не смогли или не захотели обеспечить. Ваше время вышло. Отрекитесь добровольно, и вам будет сохранена жизнь и… достойное содержание.

Император обвел взглядом окруживших его людей. Граф Воронин, баронесса Петрова, Ярослав Экрон – представители древнейших родов, столпов Империи. Теперь они стояли здесь как мятежники, требуя его отречения. В его глазах мелькнула горечь, но потом она сменилась неожиданной твердостью.

– Никогда, — сказал он тихо, но так, что его услышал каждый в огромном зале. — Этот трон достался мне от предков, и я умру на нем, но не отдам его в руки предателей и узурпаторов. Гвардия! Маги! Защитить Императора!

Это был сигнал. Последний бой начался.

Гвардейцы Императора открыли огонь. Маги ударили со всей своей мощью. Тронный зал превратился в ад. Ярослав снова взмыл под потолок, уклоняясь от заклинаний и направляя воздушные потоки на врагов. Его «Соколы» и гвардейцы Воронина и Петровой вступили в ближний бой с охраной Императора. Лязг металла, крики, грохот взрывов, треск магии – все смешалось в единую какофонию смерти.

Бой был коротким, но яростным. Защитники Императора дрались с отчаянием обреченных, но их было слишком мало. Штурмующие, неся потери, теснили их к трону.

Ярослав видел, как упал последний гвардеец личной охраны, сраженный импульсным зарядом. Видел, как один из магов Императора, пытаясь создать защитный барьер, был буквально разорван на части совместной атакой нескольких магов земли и огня из отряда баронессы. Двое оставшихся магов Императора, понимая безнадежность ситуации, попытались создать портал для бегства, но Ярослав обрушил на них такой ураганный вихрь, что их концентрация была сбита, а сами они отброшены к стене и тут же пронзены энергетическими клинками «Соколов».

Все было кончено. У подножия трона остался только один человек – Император Николай Александрович. Он стоял прямо, глядя на победителей без страха, но с нескрываемым презрением.

Граф, баронесса и Ярослав подошли к нему. Бойцы держали его на прицеле.

– Ваше Величество, — голос графа был тяжелым. — Вы проиграли. У вас есть последний шанс сохранить жизнь. Отрекитесь.

Император медленно обвел их взглядом. Потом его губы тронула странная, почти безумная улыбка.

– Думаете, это конец? — прошептал он. — Это только начало… Вы хотели власти? Вы ее получите… Но какой ценой…

И прежде чем кто-либо успел среагировать, он резким движением сорвал с груди фамильный амулет – древний артефакт, передававшийся из поколения в поколение Романовых. Камень в центре амулета вспыхнул нестерпимо ярким, мертвенно-бледным светом.

– Что это?! — крикнул Воронин.

Аномальная энергия! Источник силы колоссален! Это… это не артефакт! Это… запечатанный разрыв! — мысленно прокричал Ярославу его внутренний магический сенсор.

Но было поздно. Бледный свет заполнил весь Тронный зал, поглощая все на своем пути. Ярослав почувствовал, как его тело разрывает на части чудовищная, потусторонняя сила… а потом наступила тьма.

Тьма, обрушившаяся на Ярослава Экрона, была не просто отсутствием света. Это была вязкая, ледяная пустота, поглощающая звуки, мысли, само ощущение бытия. Она длилась мгновение – или вечность? Он не мог сказать. А потом тьма сменилась болью. Резкой, разрывающей, словно тысячи раскаленных игл вонзились в каждую клетку его тела и сознания.

Он открыл глаза, или то, что ему казалось глазами. Тронный зал… он был прежним и одновременно совершенно иным. Мертвенно-бледный свет, вырвавшийся из амулета Императора, исчез, но воздух все еще вибрировал от чудовищной энергии. Там, где только что стоял трон и Император Николай Александрович, теперь зияла… дыра. Неровная, рваная рана в самой ткани реальности, из которой сочился тот же самый бледный, потусторонний свет, только теперь он не обжигал, а скорее… вымораживал. Края разрыва подрагивали, искажая пространство вокруг, затягивая обломки трона, клочья знамен, даже пылинки в свою ненасытную пасть. Это был не просто разрыв, ведущий в Бездну, каким его описывали отчеты СБ или легенды сталкеров. Это было что-то другое. Древнее. Управляемое?

Сам Император исчез. Растворился в той вспышке света, которую сам же и вызвал. Амулет? Он лежал на искореженном мраморном полу у края разрыва – маленький, темный камень, теперь казавшийся абсолютно обычным, лишенным всякой силы.

Ярослав попытался пошевелиться. Тело отзывалось тупой болью, но слушалось. Он был жив. Ранен, контужен чудовищным выбросом энергии, но жив. Он огляделся. Граф Воронин лежал неподалеку, без сознания, но, кажется, дышал – его грудь мерно вздымалась. Баронесса Петрова сидела на полу, прислонившись к колонне, ее лицо было бледным, одна рука безвольно повисла, явно сломанная, но в глазах горел прежний стальной огонь. Она тоже была жива.

А вот остальные… Большинство бойцов – и его «Соколов», и охраны аристократов, и гвардейцев Императора, те, кто находился ближе к эпицентру вспышки – лежали неподвижно. Их тела были странно искажены, словно сама их суть была вывернута наизнанку той противоестественной энергией. Мертвы. Все до единого. И их души… Ярослав, как маг, остро чувствующий потоки энергий, ощутил, как их жизненная сила была не просто погашена, а… поглощена. Впитана тем разрывом у трона.

Император не просто совершил самоубийство или сбежал. Он… принес жертву? Открыл врата? Использовал древнюю, запретную силу, заключенную в артефакте своего рода, силу, которая питалась душами, чтобы?.. Чтобы что? Уничтожить врагов? Или что-то еще более страшное?

– Ярослав… — голос баронессы был хриплым, но твердым. — Что… что это было?

– Не знаю, — честно ответил он, поднимаясь на ноги. Голова кружилась, но воля аристократа и тренировка мага брали свое. — Видимо, что-то древнее. И очень опасное. Связанное с Бездной, но… иное. – Он посмотрел на пульсирующий разрыв. От него исходила ощутимая угроза, холод, который пробирал до костей. — Его нужно закрыть. Немедленно.

– Как? — баронесса с трудом поднялась, поддерживая сломанную руку.

Ярослав сосредоточился, пытаясь направить потоки воздуха, чтобы «задуть» эту дыру в реальности. Но его магия, такая эффективная против людей и обычных барьеров, здесь была бессильна. Разрыв словно не замечал его усилий, продолжая жадно втягивать в себя свет и воздух.

В этот момент в Тронный зал ворвались новые бойцы. Это были передовые части дивизии Игнатьева и подкрепления аристократов. Они с ужасом смотрели на последствия вспышки, на мертвые тела и на зловещий разрыв у останков трона.

– Оцепить зал! Никого не впускать! Вызвать Верховный Магистериум! — Ярослав взял командование на себя. Он понимал всю иронию ситуации: только что они свергли Императора, отчасти пользуясь политической апатией высших магов, а теперь вынуждены взывать к их силе перед лицом угрозы, явно выходящей за рамки обычного мятежа. Магистериум, конечно, отреагирует на угрозу такого масштаба, исходящую из самого сердца Дворца – это уже не политика, это вопрос выживания. Но как быстро? И какую цену они потребуют за свое вмешательство, за нарушение векового нейтралитета? Мысль об этом заставила Ярослава похолодеть. Переворот… он вроде бы удался... Император исчез, его последние защитники мертвы. Но цена оказалась чудовищной, а главная угроза, возможно, была еще впереди.

Он подошел к графу Воронину. Тот застонал и открыл глаза.

– Жив, старый лис? — Ярослав помог ему сесть.

– Кажется… — Граф поморщился от боли, коснулся головы. — Что… что Император натворил?

– Он открыл Ящик Пандоры, Леха. — мрачно ответил Ярослав, глядя на разрыв. — И нам теперь придется его как-то закрывать. Хах.

Новости из города поступали противоречивые. Сопротивление лоялистов было практически сломлено после падения Дворца и известия об исчезновении Императора. Генералы Сомов и Ржевский вошли в столицу, их части занимали ключевые позиции, поддерживая порядок – или то, что от него осталось. Полковник Игнатьев контролировал столичный гарнизон. Временный Государственный Совет, спешно сформированный Ворониным, Петровой и другими лидерами «заговора», готовился объявить о переходе власти и начале «новой эры стабильности».

Переворот удался. Формально. Они победили.

Но глядя на зловещий разрыв, медленно пульсирующий в сердце Империи, Экрон старший чувствовал не триумф, а ледяной холод дурного предзнаменования. Император проиграл битву за трон, но, возможно, он начал другую, гораздо более страшную войну. И цена этой войны, цена власти, захваченной на руинах старого мира, могла оказаться невообразимо высокой.

Рассвет над расколотой Империей только занимался. И никто не знал, что принесет новый день.