Не все мухи попадают в Ад

Глава 19

Прошла еще неделя. Или около того. Дни после возвращения с полигона слиплись в какую-то вязкую, серую массу. С примесью чего-то интересного и яркого, в основном, только благодаря изысканиям Лика, моему изучению его возможностей. Но это портила картина контроля и предостережения со стороны, как ни странно, родителей и государства. Да-да. Школьные занятия отменили уже на неопределенный срок – официально из-за «технических проблем на полигоне Северск-3 и необходимости проведения полной инспекции», как сухо сообщали редкие новостные сводки, которые ловил отец. Неофициально – все понимали, что там случилось что-то страшное, но никто не знал, что именно. Ну и ладно. Поучусь самостоятельно, когда-нибудь. Честно…

Я старался вести себя нормально. Ел, спал, гулял с Доге, даже пытался делать какие-то давно заброшенные уроки, чтобы мама не приставала (все-таки наврал вам). Но это было… игрой. Внутри все было по-другому. Фоновое присутствие Лика стало почти незаметным, как шум холодильника – привыкаешь и не замечаешь, пока он вдруг не выключится. Но он не выключался. Постоянный анализ окружающей реальности продолжался.

Это больше не вызывало удивления. Просто информация. Полезная, иногда. Но чаще – просто шум в голове, но из важного – мне стало проще усваивать информацию, особенно когда источников было много.

Тело тоже ощущалось иначе. Та легкость и сила, что появились после инцидента с машиной, никуда не делись. Я действительно стал быстрее, выносливее. Мог легко запрыгнуть на турник во дворе, на который раньше и подтянуться-то раз десять толком не мог. Незаметно для родителей, конечно. Лишние вопросы мне были не нужны.

Осталось две души… они молчали внутри, неиспользованный ресурс, напоминание о цене этой силы. Искушение было, чего уж там. Представить, что будет, если вкинуть их в «Экспансию». Хотя бы оставшиеся две. Моя молния могла бы стать чуточку сильнее. Но я держался. Пока.

Больше всего сейчас хотелось обычного. Встретить Витьку и Катьку. Просто поболтать ни о чем, погонять мяч, может, даже снова поругаться из-за какой-нибудь ерунды. Как раньше. Я несколько раз выходил гулять в те места, где мы обычно собирались – старая спортивная площадка за школой, заброшенный сквер у гаражей – но их нигде не было. Может, уехали куда-то? Или… или просто избегали меня? После всего, что случилось… кто знает, что им рассказали? Какие слухи ходят после этого? Я ведь сам толком не разобрался в той ситуации.

Сегодня снова бродил с Доге по району. Поздняя осень окончательно вступила в свои права. Деревья стояли почти голые, под ногами шуршала мокрая листва, небо было низким и серым. Доге трусил рядом, обнюхивая следы на асфальте.

«Лик, а ты можешь искать конкретных людей? Не просто сканировать все подряд, а найти… ну, Витьку или Катьку? Ты же, вроде как, обработал мои воспоминания?» — спросил я мысленно. Раньше я бы не додумался, но после случая с ключами…

Возможно. Лик может провести сканирование на наличие био-сигнатур, соответствующих параметрам объектов «Виктор» и «Екатерина», извлеченным из базы данных памяти Носителя. Требуется указание радиуса поиска и выделение дополнительных ресурсов на модуль «Анализ» для активного целевого сканирования (текущий остаток эссенций: 2).

«Не-не, души не трогай! Просто… если вдруг они рядом окажутся, ты сможешь их узнать?» — быстро поправился я.

Пассивное сканирование окружающей среды включает анализ био-сигнатур. При обнаружении сигнатуры, совпадающей с эталоном из базы данных, Носитель будет оповещен. Дополнительных ресурсов не требуется.

Вот это другое дело. Значит, надо просто гулять и ждать. Если они где-то рядом, Лик их заметит, если я не сделаю это первым.

Мы брели по аллее старого парка. Людей было немного – погода не располагала. Пара мамочек с колясками, какой-то дед, кормящий голубей… Обычная картина.

И вдруг – тихий сигнал внутри, как будто легкий щелчок в сознании.

Обнаружены био-сигнатуры, соответствующие объектам «Виктор» и «Екатерина» из базы памяти. Дистанция: ~150 метров. Направление: 11 часов.

Ошалеть, 150 метров! Но…

«Че, какие часы?» — Я мысленно споткнулся. Одиннадцать часов? Это как? Я что, должен циферблат перед собой представить? Бред какой-то. Как по часам можно направление понять? — «Ты нормально можешь? Сторону покажи! Или включи интерфейс этот твой в поле зрения, со стрелкой, куда идти. А то твои "часы" – это вообще не понятно.»

Пауза была почти незаметной, всего долю секунды, пока Лик обрабатывал мой немного раздраженный запрос.

Направление «11 часов» указывает на вектор относительно текущего положения Носителя, где 12 часов – прямо по курсу, 6 часов – позади. Запрос на визуализацию принят. Активация стандартного маркера направления в поле зрения Носителя…

И тут же, чуть левее центра моего взгляда, вспыхнула полупрозрачная, едва заметная зеленоватая стрелка, указывающая вперед и немного влево. Примерно туда, где на воображаемом циферблате действительно было бы одиннадцать.

«О! Вот так-то лучше,» — удовлетворенно подумал я. — «Сразу бы так. Зафиксируй такое проложение маршрута по умолчанию»

Сердце екнуло. Они здесь! Где-то впереди, по направлению стрелки. Я невольно ускорил шаг, потянув за собой Доге. Чувство было странное – смесь радости и тревоги. Как они отреагируют? Что скажут? Нормально ли все будет?

Я завернул за густые заросли сирени, откуда, по ощущениям, и шли сигналы. И увидел их. Витька. Катька. Они стояли на небольшой полянке у старой беседки. Но они были не одни.

И от того, КТО был с ними, и ЧТО они делали, у меня все внутри похолодело.

Они стояли втроем на полянке. Витька, Катька и… Да. Софья Миллер. Та самая, чьего опекуна потом видели распятым на ледяной глыбе, чью память «подкорректировали», лишив ее правды. Она стояла чуть поодаль от них, спиной к беседке, плотно сжав губы, лицо бледное, но упрямое. А Витька и Катька… нет, они не били ее. Не толкали. Они смеялись.

Это был не веселый смех. А злой, колючий, унижающий. Витька, казавшийся сейчас каким-то невысоким, коренастым, вечно пытающийся казаться круче, чем он есть, стоял руки в боки и что-то говорил Софье, тыча в нее пальцем. Катька, обычно тихая и незаметная, стояла рядом и хихикала, прикрывая рот ладошкой.

Я замер за кустами, не в силах двинуться. Сердце ухнуло куда-то вниз. Это… мои друзья? Те самые Витька и Катька, с которыми мы строили шалаши, играли в «Бабл-Квас», делили последнюю конфету? Что они делают!?

«Лик, проведи анализ… их поведения,» — мысленно пробормотал я, чувствуя, как к горлу подкатывает ком.

Анализ ситуации: объекты «Виктор» и «Екатерина» демонстрируют вербальную агрессию и социальное давление по отношению к объекту «Софья». Физиологические показатели агрессоров: учащенное сердцебиение, повышенный уровень адреналина (вероятно), мимика выражает презрение и чувство превосходства. Физиологические показатели объекта «Софья»: повышенное напряжение мышц, контролируемое дыхание, бледность кожных покровов (стрессовая реакция), мимика выражает сдерживаемый гнев и обиду.

– …папаша твой, говорят, того… спёкся на полигоне? — донесся до меня обрывок фразы Витьки. Он явно пытался задеть побольнее. — Типа, облажался по полной. А тебя сюда спихнули, да? Никому не нужная…

– Заткнись, Кречетов! Шайсэ! — голос Софьи был тихим, но твердым. Она даже не смотрела на них, глядя куда-то в сторону.

– Ой-ой, какие мы гордые! — снова хихикнула Катька. — А чего молчала-то все время? Думали, немая. А она говорить умеет! Только никому не интересно, что ты там вякнешь, сиротка.

Сиротка… Они знали? Или просто дразнились, ухватившись за слухи, которые наверняка поползли после инцидента и исчезновения Миллера?

Во мне все кипело. Смесь ярости, обиды и растерянности. С одной стороны – Витька и Катька. Мои друзья. Мы через столько прошли вместе… ну, в нашей детской жизни. С другой – Софья. Я знал, через что она прошла на самом деле. Знал про ее отца-предателя, про ложь, про подправленную память. Ее было жалко? Нет, не просто жалко. Я чувствовал какую-то солидарность. Она тоже была жертвой всего этого кошмара. И сейчас эти двое, которых я считал друзьями, добивали ее словами, как шакалы. Что на них вообще не похоже.

Почему они это делали? Из злости? Из страха? Пытались самоутвердиться за ее счет? Или просто… дети бывают жестокими? А я? Я тоже был таким жестоким, раз не замечал этого…?

«Лик, их мотивы?» — спросил я, отчаянно пытаясь понять.

Анализ мотивации затруднен без доступа к внутренним мыслительным процессам объектов. Вероятные факторы: 1. Реакция на стресс и страх после событий на полигоне (перенос агрессии на более слабый объект). 2. Социальное доминирование (утверждение статуса в изменившейся иерархии). 3. Негативное отношение к объекту «Миллер» (отец Софьи), основанное на слухах или неполной информации. 4. Низкий уровень эмпатии, усиленный групповым поведением.

Перенос агрессии… Социальное доминирование… Звучало по-умному, но легче не становилось. Они просто вели себя как последние сволочи. Мои друзья. И зря это делали. Видимо, не знали, что Сонька по щам надавать может, но почему до сих пор это не сделала…

Внутри боролись два чувства. Желание подойти, окликнуть Витьку и Катьку, как будто ничего не происходит, спросить, где они пропадали… И острое, обжигающее чувство стыда за них. И за себя – за то, что я их считал друзьями. И гнев. Гнев не такой иррациональный, как тот, что шел от меня-Андрея (за неделю немного научился распознавать навязанные другим мною чувства и эмоции), а другой – холодный, расчетливый. Желание вмешаться. Защитить.

А если я вмешаюсь, то что будет? Они накинутся на меня? Скажут, что я защищаю дочку «того самого» Миллера? Начнут травить меня тоже? Или… испугаются? Я ведь теперь другой. Сильнее. Лик мог бы… Нет. Без душ. Я решил. Но даже без этого я сильнее.

Я сделал глубокий вдох. Выбор был сделан. Болезненный, неправильный с точки зрения моего прошлого, но единственно верный сейчас. Дружба, которая строится на унижении другого, – это не дружба.

Я вышел из-за кустов. Медленно, стараясь ступать тихо, но уверенно. Доге шел рядом, тихо рыча себе под нос – он тоже чувствовал напряжение. Мой пес!

Витька и Катька сначала меня не заметили, увлеченные своим «представлением». Софья тоже стояла неподвижно.

– Эй! — голос прозвучал громче и тверже, чем я ожидал.

Витька и Катька вздрогнули и обернулись. На их лицах мелькнуло удивление, потом – какая-то настороженность.

– О, Экрон! Ты где пропадал? — попытался Витька сохранить развязный тон, но получилось не очень убедительно. Он нервно переступил с ноги на ногу.

Катька молча смотрела на меня, перестав хихикать.

– Гулял, — коротко ответил я, подходя ближе. Я остановился в паре шагов от них, так, чтобы видеть и их, и Софью. — А вы что тут делаете?

– Да так… Развлекаемся, — неопределенно махнул рукой Витька, снова пытаясь изобразить крутизну. — А тебе что? Хочешь с нами? Ну, как в прошлые разы.

–Ага, десять раз, — сказал я, глядя ему прямо в глаза. Взгляд Лика – холодный, анализирующий – невольно просочился в мой собственный. — Ты не в курсе, что друзей так не встречают? И что слабых обижать – последнее дело.

Витька смешался. Он явно не ожидал такого ответа. Покраснел. – Ты… ты чего, Экрон? Ты за нее, что ли? За дочку этого…

– Я за то, чтобы вы вели себя как люди, а не как шакалы, — отрезал я. Голос не дрогнул. Странно. Раньше я бы, наверное, уже стушевался. Но сейчас… сейчас была какая-то холодная уверенность. От Лика? От новой силы? Или просто от понимания, что я прав? — Оставьте ее в покое. И валите отсюда.

Катька испуганно дернула Витьку за рукав. Но тот, подстегнутый моим тоном и ее испугом, наоборот, взъерепенился.

– Да ты кто такой, чтобы указывать?! — Он шагнул ко мне. — Ты че, самый умный?! Забыл, как мы тебя…

Он не договорил. Возможно, вспомнил нашу последнюю стычку еще до полигона, где я, пусть и не без труда, но все же дал ему отпор. А возможно… он просто увидел что-то в моих глазах. Что-то новое. Чужое. Опасное.

Он замолчал на полуслове, нервно сглотнул и сделал шаг назад. Посмотрел на Катьку, ища поддержки, но та уже пятилась к выходу с полянки.

– Пошли отсюда, Вить, — прошептала она. — Ну его…

Витька еще секунду колебался, переводя взгляд с меня на Софью, которая все так же молча стояла у беседки, но теперь смотрела прямо на меня с непроницаемым выражением лица. Потом он зло сплюнул себе под ноги.

– Да ну тебя, Влад. Псих! — бросил он и, развернувшись, быстро пошел вслед за Катькой.

Они ушли. Растворились между деревьями. Оставив после себя гадкое послевкусие и тишину. Тяжелую, неловкую.

Тишина, повисшая на полянке после ухода Витьки и Катьки, была плотной и неуютной. Слышно было только, как шумит ветер в голых ветках да как Доге тихонько сопит у моих ног, обнюхивая жухлую траву. Я перевел взгляд на Софью. Она все так же стояла у старой деревянной беседки, только теперь смотрела не в сторону, а прямо на меня.

Ее голубые глаза… в них не было ни страха, ни благодарности. Скорее, какая-то холодная, настороженная оценка. Словно она пыталась понять, кто я такой и чего от меня ждать. И я ее понимал. После всего, что с ней случилось (даже если она не помнила деталей), доверие к окружающим у нее наверняка было на нуле. А тут еще я, какой-то малознакомый пацан, который только что прогнал других обидчиков… Это могло выглядеть подозрительно. Может, она даже не помнит, как мы тренировались в зале академии.

Мне стало неловко. Хотелось просто развернуться и уйти, оставить ее в покое. Но что-то удерживало. Образ ее отца-предателя. Ее собственное искаженное лицо, когда она говорила про "Die Schule"– рост через стресс… Ее одиночество сейчас… И мое собственное. Я только что, по сути, разорвал отношения со своими единственными друзьями здесь. Ну, не очень то и жаль.

Надо было что-то сказать.

– Ты… ты в порядке? — выдавил я наконец. Получилось глупо и банально. Конечно, она не в порядке.

Софья чуть заметно пожала плечами, не отводя взгляда. Молчала.

– Они… они всегда такие? — снова попробовал я, кивнув в ту сторону, куда ушли Витька и Катька.

– Не знаю, — ее голос был тихим, почти безразличным. — Я с ними не общаюсь.

– Ну, правильно делаешь, — вырвалось у меня. — Придурки.

Она снова промолчала, только уголок губ чуть дрогнул. То ли усмешка, то ли гримаса.

Я подошел чуть ближе, остановившись на безопасном расстоянии. Доге сел рядом со мной, настороженно глядя на девочку.

– Я Влад, Экрон Владислав. — зачем-то представился я. Хотя она наверняка знала мое имя. Мы же вроде как в одной академии учимся, емае. В одном классе!

– Я знаю, — подтвердила она.

Штош, значит, не стерли память всю, будем считать, что только события, связанные с Северском.

– А ты Софья, — зачем-то продолжил я эту нелепую перекличку.

Она кивнула.

Снова повисло молчание. Я переминался с ноги на ногу, не зная, как продолжить. Хотелось спросить про ее опекуна… ну, про Вильгельма. Но как? Что она помнит? Что ей «подкорректировали»?

«Лик, можно… можно как-то узнать, что она помнит? Не сканируя ее напрямую?» — мысленно спросил я, но тут же осекся. Нет. Никакого сканирования людей без их разрешения. Никакого вторжения. Тем более, с ней.

Анализ вербальных и невербальных сигналов объекта «Софья» указывает на высокий уровень стресса, недоверия и эмоциональной закрытости. Запрос на анализ содержимого памяти требует активного сканирования и не может быть выполнен пассивно.

Ну и ладно. Обойдемся.

– Слушай, — начал я снова, решив пойти другим путем. — Я понимаю, сейчас все… странно. После… ну, того, что было на полигоне. Я старался говорить максимально нейтрально.

Ее брови чуть сошлись на переносице. «Что было?»

Ага. Значит, память все-таки заблокирована или изменена. Она не помнит ритуала, боя, предательства… Скорее всего, ей скормили какую-нибудь байку про атаку монстров или сбой системы безопасности. И про то, что ее опекун… погиб как герой? Или просто пропал без вести?

– Ну… вся эта тревога… солдаты… говорили, что-то случилось, — выкрутился я. — Никто толком ничего не знает. И занятия отменили.

– Понятно, и ты туда же. — кивнула она, снова отводя взгляд. Кажется, эта тема ей была неинтересна. Или неприятна.

– Те… те двое, Витька и Катька, — снова вернулся я к тому, с чего начал. — Они мои… ну, типа, друзья были. Раньше. – Слово «были» прозвучало как-то окончательно. — Не знаю, чего на них нашло. Наверное… испугались просто всего. Вот и срываются на ком попало. – Я пытался найти им оправдание, скорее для себя, чем для нее.

Софья снова посмотрела на меня. В ее взгляде промелькнуло что-то похожее на понимание. Или просто усталость.

– Слушай, — сказал я чуть тише, сделав еще полшага вперед. — Пока все это… устаканивается… может… может, будем держаться вместе? Ну, типа… просто… чтобы не одному? Эти придурки наверняка не только к тебе цепляться будут. – Предложение звучало неуклюже, по-детски, но оно было искренним. После разрыва с Витькой и Катькой я чувствовал себя еще более одиноким в этом странном, изменившемся мире. И она, похоже, была в такой же ситуации. – да и с точки зрения роста в навыках это будет прикольно. Я ведь помню, как круто ты дерешься.

Софья долго молчала, просто смотря на меня. Ее лицо оставалось непроницаемым. Я не мог понять, о чем она думает. Согласится? Пошлет? Просто уйдет? Внутри все сжалось в ожидании.

Наконец она едва заметно кивнула.

– Может быть, — сказала она так тихо, что я едва расслышал. – Так будет правильнее и лучше. Данке шёт.

И снова воцарилась тишина. Но теперь она была другой. Не такой тяжелой. В ней появилось что-то еще… хрупкая ниточка возможного понимания. Или просто совместного одиночества.

Мы просто стояли так несколько секунд, глядя друг на друга. Мальчик с симбиотом из душ внутри и девочка с искалеченной памятью и тяжелым наследием.

_______________________________________________

Я вижу, что у меня есть постоянные читатели. Спасибо вам!Несмотря на низкую раскрутку произведения, вы даете мне стимул писать дальше. Лавки ❤️