Назад в СССР: Классный руководитель, том 2

Глава 14 Похищение

Я плыл в бассейне с кристально чистой водой, рассекал приятную прохладу, ощущая, какими невесомыми стали мышцы, как исчезла усталость, и с каждым гребком вливаются новые силы. Доплыл до бортика, вылез. Заглянул в комнату отдыха, откуда слышался шум, словно работал тепловентилятор. Марина в одной комбинации сидела около столика, спрятав свою шикарную гриву в мятую шапочку ярко-розового цвета из плащевки, от которой шла труба из той же ткани к белой коробке с прорезями, шумевшей, словно вертолёт. Советский бытовой «фен» я видел впервые.

Увидев меня, Марина оглядела сверху вниз, задержавшись на одном месте, улыбнулась. Я схватил с дивана большое махровое полотенце канареечного цвета, вытер волосы, натянул белье, брюки. И вальяжно развалился в кресле, наблюдая, как девушка наносит макияж, разложив на тумбочке коробочки, флакончики, тюбики. Вся эта краска, которой она мазалась, делала внешность ярче, эффектнее, но в то же время вульгарнее и старше.

— Тебе без этой всей фигни, которой ты красишься — лучше, — не выдержал я. — У тебя естественная красота. Такая была у голливудской дивы Авы Гарднер.

— Спасибо за комплимент, — усмехнулась Марина. — Но, если я не накрашусь, ощущаю себя голой.

— Ну, голой ты ещё прекрасней.

Я подошёл сзади, обнял её, поцеловал в шею. Она взяла мягко мою руку, погладила, приложила к своей щеке, — но вздохнула тяжело.

— Я вначале выйду, — предупредила она. — Потом ты.

— Да если твой муженёк вернулся из казино, он все равно поймёт, что мы были вместе. Он мне обещал яйца оторвать.

— Олег! Пойми, Игорь — ничтожество, слизняк! Он может болтать языком, но ни на что не способен! — горячо воскликнула Марина.

Но я не поверил, вспомнив злую рожу соперника за сердце Марины.

— Не способен? — задумчиво протянул я. — Тогда закономерный вопрос: зачем ты вышла за него замуж?

— Зачем? Сложно об этом говорить. Когда умерла мама, я потеряла интерес к жизни. А Игорь так меня утешал, красиво ухаживал. А потом я поняла, что его интересовала только карьера.

— Знаешь, Мариночка, скажу я тебе одну умную вещь — любого мужчину в первую очередь интересует карьера. И я тоже хотел сделать карьеру учёного, но не удалось. Вот стал нищим учителем в школе.

— А почему у тебя не сложилась карьера учёного? Ты что окончил?

— Физмат, отделение астрономии в МГУ. А потом аспирантуру. Защитил кандидатскую, мой руководитель сказал, что мне надо издать пару монографий и я могу идти на докторскую.

— И что тебе помешало? — она бросила на меня удивлённый взгляд, который казался ещё более странным, потому что она успела накрасить только один глаз.

— Что помешало? — я заложил за голову руки, вперился в потолок, отделанный деревянными панелями с удивительно изящным рисунком, который подчёркивала полировка. — Помешало то, что я поссорился с ректором. И он выгнал меня. С «волчьим» билетом. С такой характеристикой, что меня взяли из жалости только в школу в моём городе.

— Ректор МГУ? Подонок, — зло выпалила Марина, глаза зло сузились, лицо искривила гримаса брезгливости.

— Ты это говоришь из-за меня, или из-за себя?

— Вообще. Я тоже училась в МГУ, на биофаке. А у этого козла похотливого всюду руки лезли.

— Как я его понимаю! — улыбнулся я. — Какой мужчина останется равнодушным?

— Ты серьёзно? Или это мужская солидарность? — она нахмурилась.

— Нет. Пошутил.

— А все-таки, Олег, из-за чего ты поссорился с ректором? Уж он-то к тебе не приставал? В чем дело?

— Марина, ну зачем тебе это нужно? Дело прошлое…

— Подожди, — она бросила мазать ресницы, повернулась ко мне и выражение её лицо выражало искреннюю заинтересованность. — Я прошу рассказать.

— Ну, хорошо, Марина. Я был доцентом на кафедре астрономии. Принимал экзамены…

— А Грачёв требовал, чтобы ты ставил блатным, но неуспевающим студентам положительные оценки? Я правильно понимаю? А он за это получал от них взятки.

Я промолчал, только вздохнул.

— Мерзавец, — продолжила Марина. — Это всё?

— Нет. Потом на нашей кафедре решил защититься ну очень важный чувак. Нужно было рецензию написать. Я написал. Ну и…

— Понятно. Диссертация была липовая, а ты не удержался и написал правду? Я слышала об этой истории. Но не знала, что это касается тебя.

— Ты считаешь меня идиотом?

— Я считаю тебя героем, — она нежно погладила меня по колену. — Когда мне рассказали эту историю, мне захотелось узнать, что это за человек, который пошёл поперёк установок этого вонючего козла?

— Ну, вот этот козел и перекрыл мне кислород, Мариночка. И теперь перед тобой, — я развёл руками. — Обычный голодранец.

— Олег, если ты будешь это повторять, я тебя просто укушу! — с шутливой злостью выкрикнула она.

Она выключила коробку, из которой вырывался тёплый воздух. Сняла аккуратно розовую шапочку и по плечам рассыпались роскошные локоны. Начала расчёсывать, а я любовался тем, каким красивыми волнами они ложатся на плечи.

Натянула на стройные ножки тонкие капроновые колготки, и я встал на колени перед девушкой, взял одну из туфелек, аккуратно надел на маленькую ножку с покрашенными розовым лаком ноготками, погладил, получив взамен ласковую улыбку. Сжал в руках вторую ножку, пощекотал, заставив Марину засмеяться и отдёрнуть. Потом аккуратно надел вторую туфельку. Уселся обратно на диван, наблюдая, как девушка надевает золотистый сарафан.

— Помоги мне, пожалуйста, — она повернулась ко мне спиной, и я застегнул ей молнию на спине, и не удержался поцеловал в плечико.

В уши Марина вдела маленькие золотые серьги, в которых переливался яркими искорками прозрачный камень, явно бриллиант. Надела ленту с моим подарком — мадонной с ребёнком, вырезанными из опала. И последний штрих. Взяла с тумбочки плоскую коробочку, оформленную как позолоченная кожа, с надписью «Konsuello» — в углублении оранжевой атласной ткани лежал хрустальный флакончик, напоминающий стилет, с пробкой, словно ледяной осколок. Марина лишь нанесла пару капель и ее окутал тот самый, узнаваемый яркий аромат лилии, фиалки, розы.

— Всё, я пошла, — не сказала, а будто выдохнула. — Поцелуй меня.

Я попытался схватить ее сзади в охапку, но она быстро развернулась, обвила за шею руками и коснулась щеки. Выглянув из-за двери, вернулась и одёрнула платье:

— Минут через пять приходи в большой зал. Хорошо?

Я кивнул, не в силах оторваться от этого экзотического цветка, распространявшего чарующий аромат страсти и желания. Когда она ушла, я плюхнулся на диванчик, пытаясь усмирить клокочущее в груди сердце. Решил подсушить волосы странным «феном», хотя выглядел я смешно в этой дурацкой розовой шапочке. На коробке я увидел переключатель — гор./хол. Сильный поток раскалённого воздуха ворвался под шапку, заставил слезиться глаза. Но никакого уменьшения я сделать не смог. Скинув розовый капюшон, я затолкал все причиндалы в коробку из толстого картона, и засунул в тумбочку. Быстро натянул рубашку, заметив, что пара пуговиц висит на честном слове — на ниточках — Марина в порыве страсти стаскивала с меня рубашку слишком агрессивно, набросил пиджак и выскочил в коридор. Взбежал на лестницу и, чуть замедлив шаг, вошёл в зал.

Странно, Марины там не оказалось. Как и ее мужа, и отца. Да вообще публики здесь почти не осталось. Ушли музыканты, официантки уже убрали со столов. Я присел за наш с Борей стол, где стоял кофейник, на блюде лежало несколько пирожных, и конфеты в вазочке. Оглянулся по сторонам, не понимая, куда все пропали. А когда повернулся к столу, обнаружил, что ко мне приземлись нежданные гости. Два крутых парня в черных костюмах, выражение их рож не обещало ничего хорошего.

— Давай выйдем, Туманов, — проговорил один, тот, что поменьше ростом, но зато шире в плечах, короткий бобрик волос торчал, как иголки у ежа, близко посаженные к короткому носу глаза. — Поговорим.

— Пацаны, вас же двое, поговорите друг с другом, — довольно нагло ответил я.

— Ты смотри, какой он умный. Советует ещё. Вставай, пошли.

Я вскочил, встав в боевую стойку, не выпуская их из виду. Они поднялись стеной, как два шкафа. Я решил, что лучше подчиниться и выйти наружу. Может быть, удастся позвать на помощь. Сопровождаемый двумя конвоирами, я подошёл к закрытым шторами окнами, которые выходили на летнюю веранду. Один из парней, откинул штору, открыл дверь и вытолкнул меня наружу. Морозный воздух обжёг лицо, забрался под пиджак и рубашку. Но подскочивший уровень адреналина согрел, заставив мои мозги работать невероятно быстро, обдумывая план, как справиться с двумя отморозками, ведь главное моё оружие — дубинка, осталась в кармане дублёнки.

А когда парни синхронно вытащили такие же дубинки и демонстративно их раскрыли, превратив в грозное оружие, мне стало совсем хреново. Ощутил себя беспомощным и беззащитным. Кричать: «Помогите! Убивают!» казалось стыдным. Поэтому я лишь лихорадочно соображал, как вырубить хотя бы одного, пока они не размолотили меня на молекулы.

Скосив глаза, я заметил, что на веранде остались столики и стулья. Их сгрудили в сторону, небрежно прикрыв клеёнкой.

— Пацаны, а вас кто послал? У меня врагов много, хочется узнать, кто конкретно получит удовлетворение от моей смерти? — как можно спокойней, даже весело, спросил я, не переставая медленно пятиться к груде столиков и стульев.

— Ты смотри, какой он разговорчивый, — сквозь зубы проронил парень с ёжиком волос, быстро облизал губы, зыркая на меня злым взглядом близко посаженных глаз. — Убивать мы тебя не будем. Поучим немного, — постукивая дубинкой о ладонь, проронил с кривой ухмылкой.

— Так вас Игорь Орлов послал? Нет? Мне же интересно. Обещаю, никому не скажу.

Ногой я задел стул. Выхватив его, развернулся корпусом, чтобы шваркнуть парня сбоку. Он явно не ожидал нападения, ойкнул, схватившись за ушибленное место. Я отбросил разломанный предмет мебели, в прыжке оказался рядом с врагом и выхватил у него из рук дубинку. Отморозок выпрямился, сжал зубы, но возразить не успел. Как я со всей силы рубанул его дубинкой по плечу. Он вскрикнул и осел боком на пол. Я отпрыгнул в сторону, ожидая нападения от второго. Выпад. Я отразил его фехтовальным ударом. Быстрая атака и вновь я отразил замах. Бандит явно умел обращаться с дубинкой. И мне приходилось лишь защищаться от резких, быстрых и точных атак. С лёгкостью он отражал моё нападение, и старался мощно врезать мне. Я все отходил и отходил назад, пока не оперся в перила веранды.

Тут в глазах моего врага полыхнул такой победный огонь, словно он решил, что раздавит меня, как муху. Схватив двумя руками дубинку, он подпрыгнул, размахнулся и с силой опустил. Но я успел отпрыгнуть в сторону. Оружие просвистело в воздухе и упало в пустоту. Парень не удержав равновесия, наклонился вперёд, а я в мгновение ока оказался рядом, сделал подсечку ему под ноги. Беспомощно взмахнув руками, как крыльями, подонок камнем полетел вниз. Глухой удар. Я бросил взгляд, заметив неподвижное лежащее тело. Но парень вдруг пошевелился и мотая головой из стороны в стороны, попытался оперившись на руку, присесть.

А я кинулся к выходу с веранду и едва не сбил с ног Бориса.

— Что у тебя тут происходит, чёрт тебя побери? — прорычал он.

— Разборка небольшая, — улыбнулся я.

Но радость от победы испарилась, когда я заметил обеспокоенное выражение лица парня.

— Стряслось что? — поинтересовался я.

— Марина пропала. Не можем её найти, — выпалил Борис. — После того, как вы ушли, её никто не видел.

— Она ушла первой, — пробормотал я, силясь взять под контроль страх, сковавший спазмом желудок.

Мы спустились вниз, где я встретился глазами с Кириллом Петровичем, он был бледным, расстроенным.

— Олег, вы не видели Марину? — спросил он с такой надеждой, что мне стало неловко.

— Нет. Она ушла в большой зал. Мы… — я замешкался, как рассказать отцу, что его дочь побывала в моих объятьях. — Мы были вместе, а потом она ушла.

Прикрыв глаза, он тяжело задышал, оперся о стену. Его брат бросил на меня изучающий взгляд, но ничего не сказал.

Куда могла исчезнуть Марина? Я не понимал этого. Но ледяная волна страха за девушку захлестнула меня с головой. Я начал подозревать самое худшее.

— Ты — ублюдок, урод гребанный! — на меня набросился Игорь, вжал в стену, прожигая злым взглядом. — Куда ты её дел! Мерзавец! Убью!

— Игорь! Прекрати! — властно выкрикнул Кирилл Петрович. — Отпусти Туманова. Он здесь ни при чем!

— Как ни при чем, Кирилл Петрович⁈ Он же с ней был! Подонок! Убью мерзавца!

Я отбросил от себя Игоря, одёрнул пиджак. Парень отошёл в сторону, тяжело дыша, не сводя с меня злого взгляда.

— Вы обыскали ресторан? — повернулся к обоим братьям.

— Да, все проверили, — тихо, но внятно ответил Илья Петрович.

И тут с улицы раздался дикий женский визг. Я бросился наружу. Заметил, как рядом с бетонной коробкой гаража стоит светлая легковушка, и туда двое парней тащат хрупкую девушку с длинными волосами. Затолкали внутрь, машина фыркнула и снялась с места.

Выскочил Борис, понёсся к гаражу. Я ринулся следом. Забежали внутрь. Борис кинулся за руль, я запрыгнул рядом. Мотор взревел, мы вырвались наружу и понеслись по кочкам за похитителями.

— Держи, — он сунул мне в руку что-то холодное и тяжёлое. — Стреляй по колёсам. Осторожно. Не попади в салон!

Хотел огрызнуться, что и без него знаю, что делать, но промолчал. Выхватив пистолет, снял с предохранителя, машинально проверил магазин. И высунувшись в окно, прицелился в машину, которую мы резво догоняли. Бах. Мимо. Я ещё раз прицелился, стараясь прижимать руку к раме окна, но ледяной ветер бил в лицо, заставлял закрывать глаза. Мы скакали по грунтовке, как на норовистом жеребце. Машина виляла из стороны в сторону.

— Боря, держи прямей, не могу прицелиться! — выкрикнул я.

Парень ничего не сказал, сжав челюсти, вцепился в руль намертво. Машина выехала на более ровный участок. И я прицелился, стараясь держать ствол чуть ниже. Бах. Машину впереди занесло, она пошла юзом, развернулся и встала.

Борис так резко затормозил рядом, что я чуть не врезался грудью в торпедо. Я выскочил из машины, наставил пистолет:

— Выходи из машины! Быстро! — заорал так отчаянно, что едва не охрип.

Хлопнули двери. Из машины показалось трое.

— В чем дело? — спокойно спросил один из парней. — Почему вы нас преследуете? Зачем колесо пробили? — стукнул носком ботинка по заднему колесу.

— Девушку верните! — приказал я.

— Девушку? Какую девушку? — с издёвкой спросил один из парней, и демонстративно харкнул.

В прыжке я оказался рядом с той худенькой фигурой в плаще. Сбросил капюшон. И замер. Это была вовсе не Марина, и вообще не женщина. Паренёк с миловидным лицом, и ёжиком светлых волос.

— А это что, ублюдки хреновы? — я обернулся на резкий голос Бориса.

Он стоял около открытой двери заднего сиденья машины, с руки свисал парик из длинных волнистых волос.

— Ну, мы просто пошутили, — извиваясь всем телом, противным манерным тоном сказал худой парень. — Что такого? Зачем вы погнались за нами?

На подгибающихся ногах я добрел до машины, присел на сидение. Отчаянье охватило меня. Нас просто обвели вокруг пальца. Инсценировка. Мошенничество. Выглядевшее сейчас просто, как розыгрыш, невинная шутка. Мне хотелось взвыть, зарыдать от обиды.

— Поехали назад, — рядом оказался Борис.

— Не сейчас.

Я вскочил с места, вернулся к машине трех подонков, обошёл, заглянув в салон.

— Кто водитель? Багажник открой. Быстро!

— Да пожалуйста, — от троих отделился невысокий парень в черной кожаной куртке, вальяжно подошёл ко мне и рывком открыл крышку багажника.

Кроме запаски там ничего не оказалось. Пацан вытащил колесо, домкрат и бросил на меня снисходительный взгляд.

— Все проверил? Проваливай теперь. И смотри, как бы мы на тебя и твоего напарника в суд не подали за нападение и повреждение машины. Хулиганы!

Я понимал, что эти трое в сговоре с похитителями, но что им предъявить? Быструю поездку по просёлочной дороге до КПП?

С Борисом мы вернулись назад к ресторану. Кирилла Петрович с братом я нашёл на первом этаже, где все столики уже были выстроены буквой «Г», застелены белой скатертью, на которой стояли вазочки с конфетами.

— Я думаю, что Марина ещё здесь, где-то в ресторане.

— Этого не может быть, — отчеканил Илья Петрович. — Мы все обыскали, каждое помещение. Подвал, чердак, кухню, сауну. Видимо, её увезли другой машиной.

— Вряд ли, — возразил я. — Мы бы услышали шум мотора.

— Значит, её увели куда-то в другое место, на дачу, дом.

— Нет, кто-то бы заметил. Я думаю, что она в здании.

— Олег, ну почему вы так решили? — с досадой поморщился Кирилл Петрович.

— Интуиция.

Мужчина только помотал головой.

— Кирилл Петрович! — рядом оказалась одна из официанток в голубом сарафане. — Вас спрашивают по телефону!

— Кто? — мужчина вскочил.

— Не знаю, какой-то мужчина, незнакомый, — испуганно пролепетала девушка.

Кирилл Петрович рванул быстрым шагом по коридору. Я бросился за ним. Мельников рывком открыл дверь в кабинет администратора и схватил трубку. Я оказался рядом, пытаясь услышать разговор. Мельников упавшим голосом обронил:

— Да, я понял. Я все сделаю так, как вы сказали. Я хочу поговорить с ней.

В трубке послышалось шуршанье, и женский голос выкрикнул: «Папа! Со мной все в порядке! Выполни их условия! Иначе они убьют меня!»

Мельников положил медленно трубку на рычаг и опустился на стул, стоящий рядом с массивным столом из крашенного под красное дерево дуба. Поднял взгляд на меня, в глазах дрожали слезы, одна скатилась по щеке.

— Сколько они запросили? — спросил я.

— Какая разница? Я найду деньги!

— Кирилл Петрович! Это инсценировка! Марина здесь, в здании! Они её спрятали. Я уверен. Мы найдём её!

— Олег, прошу вас не вмешивайтесь. Иначе будет хуже. Они её убьют!

— Нет! Нет! Не убьют! Они просто вас шантажируют!

— Возможно, Олег прав, — в проёме двери возник Илья Петрович. — И Марина действительно где-то здесь.

— Я уверен! — вырвалось у меня. — Надо вызвать наряд милиции, служебную собаку. Только, наверно, они только утром приедут.

— Если я прикажу, они будут здесь через десять минут, — едва заметно усмехнулся Илья Петрович. — Я не сказал вам, Олег, я — прокурор области. Позовите Андрея, — бросил он кому-то стоящему за моей спиной.

— Илья! — Кирилл Петрович вскочил. — Они сказали в милицию не обращаться! Сказали, что убьют Марину.

— Кирилл, невозможно не обращаться, если я в курсе, — мягко возразил Илья Петрович. — Ну, ты понимаешь это?

Кирилл Петрович махнул рукой, опустился на стул, сжав голову в ладонях, начал покачиваться из стороны в сторону.

Через пару минут на пороге встал навытяжку высокий парень:

— Слушаю, товарищ генерал! — выпалил приветствие.

— Наряд милиции и собаку, — тихо, но очень раздельно сказал Илья Петрович. — Думаю, Раду.

— Есть, товарищ генерал.

Парень исчез. А я дотащился до стула, что стоял в углу кабинета и тяжело опустился.

Через десять минут бригада не прибыла, конечно. И мне пришлось мерить шагами коридор мучительно долго, наверно, я исходил пару километров, обдумывая дальнейший план. Если Марину не найдут в здании, значит, придётся идти на сговор с похитителями. Но кому всё это было нужно? Нет, у Мельникова, наверняка, имелись враги и пострашнее моих. Но зачем им деньги? Кому вообще могли понадобится деньги? И кто все это мог организовать?

Мой взгляд наткнулся на фигуру Игоря, который стоял у стены, размышляя о чем-то своём. С его лица исчезло выражение беспокойства, скорее оно отражало работу его хилого разума. И я представил, а ведь Игорю выгодно обокрасть своего тестя. Наверняка, он много проигрывает в карты, бабло нужно позарез. Игроманы всегда в долгах, как в шелках. Сколько может заработать инструктор в обкоме? Не больше учителя в школе. Это если брать официальную зарплату. Но ведь инструктор должен что-то контролировать, проверять, находить нарушения закона, и может вполне закрывать на это глаза. Но наступает момент в жизни игромана, когда не хватает никаких денег. Когда азарт сжигает душу дотла и человек уже идёт на сделку с дьяволом.

Визг тормозов, громкий рокот моторов привлёк моё внимание. Я выскочил на веранду и увидел сверху, как рядом с входом остановился две милицейских машины: «УАЗ-469» и «РАФ-22033», откуда вылезло несколько ментов, и парень с собакой. Через пару минут в зал вошёл подтянутый милиционер в шинели, перетянутой портупеей. Он бросил на меня быстрый взгляд и едва заметно ухмыльнулся, мол, ну ты опять здесь. Я узнал его — майор Сибирцев.

— Товарищ генерал, — отрапортовал он. — Спецгруппа прибыла.

— Хорошо, — Илья Петрович тяжело поднялся с кресла, подошёл ближе. — Задание вам понятно?

— Так точно, товарищ генерал!

— Хорошо, приступайте. Обыщите все здание. И все вокруг. Если найдёте какой-то след, докладывайте.

Когда Сибирцев вышел, я обратился к Мельникову-старшему:

— Товарищ генерал, разрешите мне присоединится к группе? Я служил в ВДВ, может быть помогу чем.

— Конечно, Олег, идите.

Я спустился вниз, взял из гардероба полушубок, накинув, вышел во дворе. Наткнулся на майора. Он наблюдал, как в «бобик» грузят отморозков, которые пытались меня избить. Увидев меня, Сибирцев расплылся в ухмылке:

— Твоя работа? — махнул рукой в сторону одного из парней, который издавая дикие охи и стоны, сильно прихрамывая, пытался влезть внутрь.

— Оба живы? — не ответив на вопрос, задал я свой.

— К сожалению, да. Чего они от тебя хотели?

— Поговорить. Но мне дискуссия с ними не понравилась. И я им это объяснил.

— Ага. Молодец. У одного плечо сломано, у другого — нога.

— Со вторым я ни при чем. Он сам решил полетать со второго этажа. Подбежал к перилам. И прямо на моих глазах сальто-мортале сделал. Я офигел, просто.

— Да, — протянул Сибирцев, вытащил пачку «Явы», вытряхнул сигарету, постучал о пачку, чиркнув спичкой, прикурил, но затушив спичку, сунул в карман. — Везёт тебе на подонков. Зайдёшь к нам в отделение, напишешь вкратце, как дело было.

— Все просто. Они подсели ко мне в зале ресторана, сказали, мол, выйдем поговорим. Мы вышли на веранду. Один случайно ударился о стул, который я в руках держал. Другой сам через перила перекувырнулся.

Сибирцев хохотнул, похлопал меня дружески по плечу.

А я подумал, не рассказать ли Сибирцеву об угрозах главаря бандитов и его приказу ограбить Тетерина? Но тут же осёкся. Тогда придётся признаться, что Тетерин вёз чемоданчик, набитый деньгами.

— Ладно, пошли к опергруппе, посмотрим, как у них дела с поиском.

Я последовал за майором, и одна мысль вгрызалась в мозги — как собака по запаху сможет найти Марину, если все в ресторане пропитано ароматом её духов?

Кинолог с собакой уже спустились на первый этаж. Собака, немецкая овчарка, рыжая с черными подпалинами, уверенно тянула своего хозяина, высокого, худого парня, куда-то вниз. Я пошёл следом.

Мы спустились в подвал, прямо под входом в зал на первый этаж. Квадратное помещение, бетонный пол, стены отделаны оранжевой керамической плиткой. И здесь ощущался аромат духов Марины. Очень слабый. Отсюда вело два коридора, один выложенный такой же плиткой, что и основные стены, а другой — белой. Оттуда тянуло сыростью и холодом. И я понял, что там находится холодильник и меня пробрал озноб — вдруг похитители оставили Марину в морозильнике и она там замёрзла? Нет, черт возьми, я этого не позволю. Если это случится, просто застрелюсь из пистолета Бориса, который я в спешке забыл ему отдать. А потом перемещусь на день раньше и спасу Марину!

Кинолог с собакой ушли в первый коридор, и моё сердце уже билось так сильно, словно пыталось сломать ребра и выбраться наружу. Секунды, минуты тянулись невыносимо медленно, словно года.

Я увидел серо-чёрную с рыжими подпалинами морду собаки, потом парня, который держал поводок:

— Товарищ майор, объект не обнаружен.

Майор кивнул, и я вновь стал ждать, когда кинолог вернётся из второго коридора.

Что-то блеснуло в углу. Рядом с глухой стеной лежал разбитый кулон, который я подарил Марине: опал с вырезанной мадонной и ребёнком выпал из рамки, а сама рамка с дырочками на месте алмазов, лежала в другом углу. Словно кто-то в порыве дикой ярости сорвал амулет с шеи девушки и расколотил о стену.

Вернулся кинолог. И опять покачал отрицательно головой. Майор тяжело вздохнул и махнул всем, что мы уходим.

И что-то щёлкнуло у меня в голое. Чёрт возьми, я ведь бывал в этом здании, когда посещал Архангельское. Один из моих приятелей, увлечённый исследованием заброшенных мест, затащил меня сюда. И перед мысленным взором словно голограмма вспыхнула трёхмерная картина этого места. Коридор, выложенный белой плиткой, коридор, выложенный оранжевой плиткой.

Я обернулся к майору, уверенно сказал ему в спину:

— Здесь должен быть третий коридор.