Наука и магия. Придворный мудрец

Интерлюдия 9

Лесная поляна стала местом для грядущей схватки. Её окружали зрители, преимущественно знатные ирду, чья одежда состояла не только из шкур, но и из разнообразных украшений: от тщательно обточенных зубов до драгоценных камней. Особенно ценились изделия из металла, поскольку технология его получения появилась в племени совсем недавно

Сам Ййор был почти обнаженный: лишь портупея из шкуры была обвязана вокруг талии. Вождь играл мускулами и издавал утробное рычание, красуясь перед толпой. Его противник выглядел не столько внушительно — это был молодой дикарь, худощавый, жилистый. Он тоже был раздет по пояс, но не хвастался своими мускулами, ибо у него их не было. Несмотря на насмешливые замечания публики, парень держался на удивление спокойно.

Айриэль, тем временем, стояла далеко позади толпы, прислонившись к старому раскидистому дереву. Она вдруг вспомнила слова ее матери: «Земля слышит нас, Айриэль. Говори с ней, и она поможет». Взяв горсть земли, Айриэль поднесла ее к лицу, вдыхая терпкий запах. Запах лесной свежести и мокрой земли, родной запах, который всегда успокаивал ее. «Йамира все сделает правильно, — подумала девушка, — у нее все получиться».

Тем временем в центре поляны появились двое пожилых ирду, одетых в ритуальные наряды. Они держали в руках какие-то непонятные инструменты, напоминающие дубинки. Старцы подошли к бойцам и начали бормотать какие-то слова, размахивая этими дубинками. Но если присмотреться повнимательнее, то можно заметить, что это не дубинки, а какие-то музыкальные инструменты, вроде кастаньет.

Закончив свое бормотание, пожилые ирду отошли в сторону. Ййор, снова издал утробный рык, и толпа, как один, ответила ему, словно эхо в горах. Но, в отличие от них, второй боец по-прежнему хранил молчание. Он закрыл глаза, словно медитируя, а потом резко открыл их, посмотрев прямо на Ййора. В его взгляде не было ни страха, ни злобы, а какое-то непонятное спокойствие.

И тут всё началось. Ййор с криком бросился на противника, размахивая своими могучими кулаками. Но ловкий дикарь не стал уклоняться от его ударов, он просто начал отступать, словно играя с разъяренным быком. Вождь атаковал снова и снова, а молодой боец так и не нанес ни одного удара, он словно уклонялся от опасности, скользкий, как уж. Толпа начала шуметь, кричать и свистеть. Ййор устал, его рычание перешло в тяжелое пыхтение. А парень все также оставался спокоен, словно танец исполнял, при этом даже не вспотев.

И тут молодой боец, как змея, молниеносно атаковал. Его руки, подобно стрелам, устремились к телу Ййора, и вождь оказался на земле, не понимая, что произошло. Поляна затихла. Ййор лежал на земле, пыхтел, как загнанный зверь. Молодой боец стоял над ним, не сводя с него спокойного взгляда.

Один из пожилых ирду подошел к бойцам и что-то сказал, махнув рукой. Затем подошел второй пожилой ирду, в его руках была чаща. Он опустился рядом с поверженным вождем, поднес чашу к его губам. Ййор оттолкнул руку, но его настойчиво напоили. Когда Ййор глотнул из чаши, то его лицо изменилось: взгляд стал менее свирепым, в нем появилась какая-то растерянность.

В это время первый пожилой ирду, который все это время молчал, подошел к молодому бойцу, и положил на его голову какой-то венок, сделанный из листьев и цветов. В этот момент толпа взревела, как один, с не меньшим энтузиазмом, чем когда они поддерживали вождя. Теперь уже бывшего вождя.

— Йииррам-тайиим-бер-вун-тин, — проговорил тот, что возложил венок на голову победителя, — теперь ты вождь нашего племени!

«Похоже, они услышали меня», — подумала тем временем Айриэль.

Она оглянулась и увидела улыбающуюся Йамиру.

— Ну вот и все, — сказала она, — теперь тебе нечего бояться. Ййор больше не вождь нашего племени. Теперь он никто и звать его никак.

— Но… он может отомстить.

— Не посмеет, — улыбнулась Йамира.