Наука и магия. Придворный мудрец

Интерлюдия 22 (вместо эпилога)

— Как ты мог упустить чужака, Вагорон⁈ — гневно вопрошал Гергорт, глядя на мага.

Тот, как обычно, сохранял каменное лицо, половину которого закрывал капюшон. Остальные члены совета магов молчали, ожидая развязки диалога.

— Это был форс-мажор, — ответил тот, — сестры появились неожиданно, напали на поместье, забрали артефакт и похитили чужака. И, заметьте, это очень странно, что похищение произошло почти сразу, как мы приняли решение о ликвидации чужака. Это говорит только об одном, — он многозначительно посмотрел на единственную в совете женщину, — среди нас лазутчик.

— А я думаю, — невозмутимо заявила та, — что кто-то просто не умеет планировать и является полным бездарем. Я вообще не понимаю, как ты, Вагорон, попал в совет. Это какое-то недоразумение. Ты не можешь сделать элементарного: ликвидировать какого-то простолюдина, который даже не маг.

— Он аристократ, — буркнул Вагорон.

— Да не важно. Он не опаснее букашки, и ты не смог с ним справиться. Я бы на твоем месте просто навела бы на него смертельную порчу. Никто бы не заподозрил ни меня, ни гильдию магов. А ты начал что-то городить с королевским сыском, пытался заставить их отправить его на казнь. Сколько людей были под действием твоей магии? М? И каждый случая — это опасность проколоться и бросить тень на гильдию магов. Ты не компетентен, Вагорон.

— Вообще-то это была твоя идея, Эргона.

— А у тебя своя голова на плечах или моя? Тебя никто не заставлял выбирать именно эту из моих многочисленных подсказок. Твоя работа — твоя ответственность.

Женщина обвела взглядом традиционный обеденный стол, с которого во время совещания маги вкушали яства и сказала:

— Предлагаю выразить Вагорону Клеветскому вотум недоверия. За провал операции.

— Предложение ставиться на голосование, — проговорил Гергорт и после того, как посчитал подняты руки, констатировал:

— Большинство «за».