Мы из Кронштадта. Подотдел коммунхоза по очистке от бродячих морфов - продолжение

Глава 43. Команда лекаря. Коттеджи после зомбо десанта…

Коттеджи производят впечатление крепостного комплекса. Единственно, что портит – распахнутые настежь здоровенные ворота. Выбитые изнутри страшной силы таранным ударом, покореженные, смятые, словно и не из толстого железа сделаны. Впрочем я толком не успеваю подумать – не мой ли знакомец так поздоровел, когда замечаю следы рубчатых колес БТР на воротах. Отсюда, значит, рванулись беглецы.

- Похоже некогда им было ворота отпирать – хмуро улыбается Сергей.

- Или не до того было, из БТР вылезать желающих не нашлось – замечает молчавший до того Енот.

Стоящий у ворот морячок из срочников, но с повязкой на руке, непреклонно замечает, что внутрь нам нельзя. Майор с лейтенантом даже обижаются на такое службистское рвение, но выкатившийся к воротам замначразведки Базы не лезет в бутылку, а вполне по-человечески объясняет, что и так народу набилось много, уже мешают друг другу. Сейчас заканчивают по своей части менты, разведка уже почти доломала оба сейфа, а вот когда они закончат, тут-то мы не торопясь и приступим.

В итоге мы оказываемся в большом дворике, под навесом от солнца, что очень к месту. Шезлонги удобные, можно и отдохнуть. Правда, лейтенантик не советует брать газировку и минералку из холодильника, сославшись на то, что у некоторых шутников была привычка держать в холодильнике специально заряженную разной гадостью бутылочку для незваных гостей. Хотя на мой взгляд это и паранойя, но в итоге берем из кладовки пару коробок с бутылями и кайфуем от нежданого отдыха.

Серега было собрался обойти по периметру, но и там казалась охрана – видать начальство тут не только в виде замначразведки. Ладно, посидим, нам особо спешить некуда, у майора кроме спецсредств со склада особых интересов нет, а на складе сейчас Ильяс, так что можно быть спокойным.

- Зря вы так секретничаете, лейтенант – вскользь замечает майор.

- Привычка – пожимает плечами попивающий из бутыля ярко-зеленую газировку человек из Некролаборатории.

- Ну да, ну да… Все-таки есть информация, строго секретная, а есть – несекретная. Все хранить в тайне – плохо кончается.

- Зато спокойнее – возражает невозмутимый лейтенантик – можно подумать вас иначе учили. Как ваши учителя, много рассказывали несекретного? Судя по возрасту вы воевавших в Отечественную явно застали?

- Я уже старый. Когда я учился, эти люди еще вовсю преподавали. Некоторые из них до 80-х годов даже активно работали, молодежи опыт передавали. В частности те, кто против немцев на БТ воевали и крови им пустили капитально, а сами живы остались. Их таланты заметили и правильно использовали.

А еще те, которые Квантунскую армию распушили в момент. Посмотрел бы я на америкосов, которые попробовали бы повторить этот фокус. А еще были летчики, моряки, артиллеристы, саперы, связисты и много кто еще. Это все были не просто герои и умелые бойцы. Это были по немецким понятиям сверхчеловеки, до которых немецким сверхчеловекам семь верст раком и все в гору. Это мне была такая школа, что после нее на всяких руделей-хартманов-кариусов без смеха смотреть не могу. Сынки они против наших-то.

Да еще брехливые к тому же. Собственно, по результату видно. Наши, кстати, подвигами конкретными особо не хвастали. Не принято было. Только по ходу дела иной раз на личный опыт ссылались. Как теперь видится, пересолили со скромностью и таинством. Люди-то потихоньку нюх потеряли, кто их предки были. Каких-то тупых неудачников выше наших пытаются поставить. Допрыгались.

- Значит, считаете – пересекретничали? – усмехается синеглазый.

- И перескромничались, да. Есть такое.

- Все же немцы были очень серьезным врагом – говорит лейтенант.

- Да, еще добавлю, что про немцев говорили знающие люди. Вся их организация и порядок - полная фигня. Среди наших это нахваливают те, кто сами бардачники и недотепы. Либо те, кто по большей части ходил под плохими командирами и натерпелся. У немцев это было, но вслух говорить не принято - прямая клевета на свою нацию. А сила немцев была в энтузиазме и товариществе. Которые пышно расцвели на почве реваншизма и огромного оптимизма. Когда немцы теряли энтузиазм, они становились слабым противником.

Когда загнивал дух товарищества, они превращались в стадо скотов. Это далеко не всегда, некоторые и перед лицом смерти своих бросать не хотели. Как и наши, впрочем. Так вот, в момент такого слома никакой их организованности, взаимодействия и прочего бла-бла и видно не было. Может, они и продолжали существовать, но не давали никакого существенного результата. Под Берлином у немцев было три с хвостом тысячи самолетов. Кто их в небе видел? Под Прагой – тысяча. И что?

Если в небе блестящие самолеты – это янки, если зеленые – лайми, а если самолетов нету – это наше Люфтваффе! Показательная поговорка зольдат с Западного фронта. Тут надо понимать, что как можно более совершенная система необходима, конечно, но перед лицом достойного противника она не преимущество, у него не хуже потому что, а необходимое условие. И только. А про немецкую организацию отлично говорит, что они в СССР и зимой 41 и даже зимой 42 без теплых вещей оказались.

У гражданского населения собирали в виде «Зимней помощи», потом зольдаты, получая теплые, но неприлично яркие женские шмотки называли себя «цыганскими модниками». Куда уж дальше. Но ведь наша публика даже сейчас, когда СМИ практически помре и не гонят бред собачий о тупых мясниках – советских генералах, о трусливых и безвольных красноармейцах и о величии немецкого генералитета, а и то уверена, что гитлеровцы прямо во всем были лучше наших, только из-за дурака Гитлера проиграли. Что не так скажете? Даже и сейчас на 9 мая что за передачку готовили? А про 2 миллиона снасилованных немок в одном только Берлина. Чечако хорошо вовремя успел, заткнули хайло умникам-ихспердам.

Майор приложился к своей бутылочке минералки, остальные как-то задумались.

- Так это из-за того, что советская-то пропаганда в другую сторону гнула. Вот маятник и качнулся – задумчиво замечает лейтенантик.

- Советская пропаганда не была направлена на поддержание реноме советского народа. Когда споришь с тем, кто говорит, что наш народ самый лучший и воевал лучше всех (вот со мной, например – скромно пояснил майор), нефиг делать вид что означенная пропаганда на нашей стороне и мы за нее отвечаем. Кроме того, советская пропаганда была разная в разные времена. Тут и сводки по радио в реальном времени - с этим все ясно.

Тут и правдивое заявление Сталина об огромных потерях немцев в 41-м, которое всякая шушера относит к чисто политическому вранью, ибо не сходится с кристально честными геббельсовскими цифрами. Тут и послевоенный период, когда карты раскрывать уж точно было нельзя. Тут и хрущевский период, когда был политический заказ на обсирание того же Сталина, не до правды было. В этот момент было переврано вообще все, а как же иначе?

- Политика… - хмуро бурчит Енот.

- Не только. Не надо забывать, что правда о войне - драгоценный товар. По-другому она называется «наука побеждать». Кто ее задарма на лохов сыпать будет? Пресловутые заклепкометристы оперируют горами лжи, которые им наложили под нос военные и политические мастодонты. Их пьянит аромат этих фекалий. Они не хотят действовать в сфере понятной каждому нормальному человеку, их тянет в специфику, ибо там можно поумничать. Они думают, что можно. На самом деле там можно только поидиотничать.

Вы представляете, сколько в этих выгребных кладезях накоплено фальшивок за годы войны? Люди ежедневно морочили головы вражеским разведкам, своим народам, союзникам всяким и мало ли еще кому... Сколько дивизий есть, какая их готовность, сколько техники заводы выпустили, какие потери, какой расход того-сего... особенно людские потери. Правда зарыта под семью слоями вранья, иначе никто не воюет. А нынешние умники благоговейно берут в руки эти смятые бумажки с коричневым пятном в середине и пишут по ним «историю».

- Значит, правды по истории, похоже, нет – резюмирует Сергей.

- Есть – спокойно говорит майор. И поясняет:

- Правда в том, что мы – лучшие. И предки у нас – тоже лучшие. И не один раз это доказывали, ломая рога сборным армиям объединенных Европ. А уж тем более по Большой войне последней. Да, армия Рейха была великолепной. И оружие у них было отличным. Но наше оказалось лучше. И до недавнего времени наше оружие было лучшим, есть ли что переплевывающее – могут доказать только в хорошей большой драке, никак иначе. Полигонные таблицы – это не практика в поле. Позорный недуг в голове у того, кто не видит, что советское оружие безусловно лучшее в мире. Любые его недостатки с лихвой перекрываются достоинствами.

Кроме того, реальные недостатки мало кто знает, все больше рассуждают о мнимых. А это позорно уже вдвойне. Почему важно четко знать и понимать, какое оружие лучшее, а какое нет? Это ведь не вопрос ура-патриотизма (который сам по себе вещь многоуважаемая, в отличие от «объективных» обсирателей своего народа), это совсем другая тема. Когда дело доходит до оружия, то рядом смерть. Обидно будет прокатиться в ад на безответственной болтовне какого-нибудь любителя фердинандов или американских автоматов.

Но и это не самое страшное. Оказаться лохом с ружьем, не защитить СВОЕ, или, как еще говорят, не выполнить долг даже не из-за дрожи в коленках, а просто из-за дерьма в голове - обиднее трудно придумать. Смерть по сравнению с этим почти пустяк. И не надо забивать себе голову всякими истребителями пятого поколения, продолжайте изучать автомат Калашникова. Понятно, почему так правильно?

- А то – ухмыляемся мы, благо все вооружены тем самым – советским и в целом оно, наше оружие, показало себя за последние месяцы отлично.Мне кажется, что майор все же перегибает палку. Хотя безусловно рациональное зерно в его рассуждениях у него есть.

- Ну в Югославии все же натовцы показали, что советское оружие уступает – говорю я с целью не возразить, а скорее для продолжения разговора. Майор не прост и обычно помалкивает. Вот когда на него находит стих – толкует очень афористично и емко. Что странно – так же постулатами говорит и Енот. И Андрей, пожалуй, тоже. Только сейчас заметил.

- Это когда они сербам демократию принесли что ли? – чуть поворачивает ко мне голову майор.

- Ну да…

- Когда приходят построить демократию, это означает, что идут пить кровь. Каждый оптимист надеется, что выпьют не всю. Да только вакансии не до конца выпитых давно заняты. Новых клиентов всех досуха высосут. Государство, которое попало под такую раздачу, лишится не только военной силы и экономической мощи, что многих ренегатов очень устраивает. Не только утратит контроль за своей экономикой, что их еще больше устраивает. Кончится все именно разрухой в сортирах и беспределом на улице.

И только так.

Подумайте, и все поймете. Вот просто представьте, что у вас есть выбор - воевать с разрухой и беспределом неизвестно для кого, или набивать карманы необременительно и безнаказанно. А потом свалить с чемоданом денег с этой помойки. А что касается сербов – так там тупо превосходство в силах было раз в тридцать. Да и то оказалось, что сербы натянули ребятам из НАТО нос – считалось, что всю сербскую бронетехнику налетами выбили. А оказалось, что потери минимальны, и ценнейшие высокоточные боеприпасы угроблены на макеты танков с динамиками и копеечными СВЧ-печками.

- Ну сейчас демократию уже никто не придет к нам строить… некому приходить. А так американцы весьма наглядно доказывали, что они Большой Жандарм планеты…

- Не будьте так уверены – загадочно произносит лейтенант.

- Могут нести не демократию. Что там армия Наполеона несла? Свободу, равенство и братство что ли… Такой замечательный набор, что крестьяне после первого знакомства с переносчиками этого эгалите-фратерните кучами в партизанщину вдарились…- замечает вскользь Енот, а я в очередной раз понимаю, что он не так прост. Майор тем временем задумчиво продолжает:

- Американские люди, особенно которые не чужими руками жар загребают, а своими, принципиально от нас не отличаются. Но их система по гнусности все же превосходит все прочие. Это, кстати, научно обосновывать не надо. Это просто людям так кажется. Вот и мне тоже. У меня тоже есть личный опыт шкурного как бы самообмана. Вот я и благое дело делаю, и заодно мне прибыль идет. А кто помешает, того надо в пыль стереть исключительно по священным мотивам. Ну еще немножко из-за прибыли. (Тут майор невинно улыбается)

- Это явление как бы детское, недостойное зрелого человека, которого считают полноценной личностью. Такой инфантилизм. И весьма гнусное, от него все нос зажимают. И вот амеровская система раскормила это явление до беспредела. Там уже чертова уйма людей «верят», что они за демократию бомбят, а не за нефть или там еще что-то. Что они должны обезвредить своих врагов не потому просто, что являются обыкновенными тварями, которым хочется жить послаще, а потому, что они носители такого обуительного света, что посягательство на них есть наихудшее святотатство. Нормальным людям жить в этой бредятине труднее, чем в комсомольском маразме.

Тем более, что там наслоение всяких маразмов. У всех наслоение, но у них что-то особенное. Главная к ним претензия - они высосали соки из всего мира, чтобы устроить супердорогостоящий эксперимент, который провалился. Не все видят, что он провалился, поэтому пока еще не 100% человечества претензии предъявляет. 90% где-то. Мы по своему житейскому опыту знаем, что в такой ситуации уже пофигу, какой ты хороший, какие у тебя намерения были благие, вообще все пофигу. Сколько всего хорошего забудется. Запомнится только плохое. Как с Гитлером будет, один в один.

- Ладно, раз пошла такая пьянка – бурчит синеглазый – Был проведен математический анализ распространения по миру этого самого зомбовируса. Вы все в курсе, базовая версия была, что по головотяпству отдельных недоумков среди ученых и отдельных недоумков среди зеленых, выпустили инфицированных зверюшек из лаборатории, пошла зараза по столице нашей родины, вот с Москвы по миру и разнеслось.

Потом стало ясно, что минимум таких очагов было с пяток, а то и десяток, независимых от Москвы.

- Как считали? – интересуется Енот.

- Строили математическую модель.

- С учетом средств доставки?

- Конечно. И расписания той же авиации сверяли. Для того, чтобы инфицировать Париж, к примеру, надо, чтобы туда прибыли люди из Москвы и потом требуется время на распространение инфекции по городу и стране. Заразность практически 100%, но для инфицирования требуется чтобы люди контактировали. И если в Бордо, например, ни одного инфицированного не было, то и заразных не будет и зомби не появятся. Пока туда тупо не доедет инфицированная личность.

- Эту азбуку мы понимаем – останавливает лейтенанта Енот.

- Так вот Москва и впрямь была заражена первой. Это так. Но следующие очаги заразы и ее скорость распространения показали, что просто Москва была подана, как единственный очаг. А их – таких очагов – было несколько. Только после начала шумихи о Московской чуме людям было не до того, чтобы разобраться в том, что очаги возникли хоть и позже, но независимо от Москвы. Публика уже знала – этот подарочек Человечеству – московский. Так на бантике и написано на всех языках. И нам за это благодарны по гроб жизни.

- То, что эта чума рукотворна – уже известно – холодноватым тоном заявляет Енот.