Моя НЕвеселая ферма 2

16. Раз на раз

— Зло-о-о-ой! — тонким фальцетом верещал Люциан, скатываясь по совсем не веселой горке точно в пасть чудовища.

Я прекрасно его слышал, так как скользил рядом. Но не орал. Бард вполне успешно надрывался за двоих. А лучше бы потратил силы на что-нибудь полезное. Помолился за нас, например.

— Спас-и-и-ите! — продолжал голосить Люциан теперь, видимо, надеясь не только на меня, но и на вмешательство высших сил.

А оно бы нам сейчас точно не помешало…

Зубастая пасть становилась ближе с каждой секундой. Времени на раздумья катастрофически не хватало. Да и о чем думать, когда жить осталось пять секунд?

Вместо воспоминаний, как это обычно принято в фильмах и книгах, у меня перед глазами неслись покрытые инеем каменные стены и лед, по которому мы с Люцианом скользили навстречу пищеварительной системе крылатой ящерицы-переростка. Дракон поджидал нас как раз в том месте, где скатился вниз Тарос и…

Извернувшись, я кое-как оттолкнулся ногой от стены, после чего врезался в орущего Люциана. Уже вместе мы сменили траекторию движения. Огромные зубы дракона щелкнули в опасной близости от нас. Кажется, тварь издала какой-то негодующий звук, когда поняла, что перекус буквально сняли с языка.

Мне бы хотелось сказать, что все получилось благодаря моим решительным действиям и точном расчету. Но все было совсем не так. Мне тупо повезло. Ну и Люциан оказался достаточно тощим, чтобы не тормозить движение.

Вместе мы проскользили перед самой пастью чудовища и выкатились на ледяную горку — последний аттракцион в нелепой жизни обманов втянувшего нас в неприятности Тароса. И, возможно, наш тоже…

Скоростной и петляющий спуск вниз заставил меня почувствовать себя спортсменом. Тем, которые на санках скатываются по специальной трассе. Бобслей, кажется.

Следом за этой мыслью пришла другая: о чем на хрен я думаю в возможно последние мгновения своей жизни⁈

Это мысль додумать не удалось, горка кончилась и «выплюнула» нас с Люцианом в ближайший сугроб. Благо скорости хватило, чтобы проскользнуть точно под резко опускающимся вниз хвостом дракона.

Говорят, кто в армии был, тот в цирке не смеется. Тут не скажу, в цирке не бывал, там зверюшек обижают. Но вот после такого аттракциона в парк развлечений можно смело не ходить, столько адреналина изо всех мест там не выделяется.

Итак, хороших новостей на данный момент имелось же целых три. Мы выжили. Я ничего не сломал. Люциан заткнулся и теперь пытался выплюнуть набившийся в рот снег.

Но все эти хорошие новости с лихвой перекрывала одна плохая. Большая, чешуйчатая и крайне злая, она клацала зубами и перла к нам через сугробы, словно бульдозер.

— Не высовывайся! Как только тварь отвлечется — беги! — крикнул я беспомощно барахтающемуся в сугробе Люциану, а сам вскочил и рванул со всех ног в другую сторону.

Дракон на миг замешкался решая. К сожалению, мозгов у него хватало, чтобы понять, что если один человек бежит, то другой остался на месте. Шансов выжить у Люциана не имелось вовсе, если только не…

— На меня смотри, урод! — брошенный мной огненный шар попал дракону точно в нос, оставив на нем черное пятно.

И вроде раны не было. Но то ли дракон разозлился из-за того, что его светлую шкуру подпортили, то ли он просто обиделся. Сложно сказать. Вот только припустил он за мной — будь здоров.

Разумеется, полноценной погони не вышло. Здоровенная тварь просто скакала по пещере, пытаясь схватить меня зубами. А я носился как угорелый между ее лап в слепой надежде непонятно на что. Наверное, на чудо, потому как ничто иное спасти меня не могло.

Что там делал Люциан меня абсолютно не интересовало. Шанс я ему предоставил. А теперь себе бы помочь. Хоть как-то…

— О тьмы порожденье, бездушная хтонь, героя благого и когтем не тронь! — пронзительный голос барда взмыл к высоченному потолку. — Тебя он сразит хочешь ты или нет, в глазищах твоих скоро погаснет свет!

— Ты чего устроил⁈ — выкрикнул я, пользуясь короткой передышкой. Ее вызвал внезапный экспромт сельского певца. Дракон замер, как вкопанный, и уставился на забравшегося на высокий сугроб Люциана.

— Отвлекаю! — радостно сообщил мне бард. — Как тогда, с ведьмой! — с этими словами он сорвал с себя одежду, обнажив тело, рядом с которым даже снег казался загорелым.

Дракон даже пасть раскрыл, но не для того, чтобы сожрать Люциана, а от удивления. Видимо, ничего подобного с ним прежде не случалось. Но продлилось все это не долго. Всосав в себя практически весь воздух вокруг, тварь выдохнула в сторону барда поток стужи, состоящий из снега, колючего льда и ветра.

— Когда твой коне… — увидев, что ему грозит, Люциан поперхнулся на полуслове и сжался от страха, пискнув напоследок. — Ой…

Но, к счастью барда, я предвидел такой вариант развития событий. В конце-концов практически каждый, кто слышал песни Люциана, рано или поздно хотел его убить. Как выяснилось, даже дракон не стал исключением.

За секунду до того, как древняя ящерица подвергла бы горе-творца шоковой заморозке, я оказался между ними и вскинул руки.

— Не в мою смену!

Завывающий ледяной столп столкнулся со столпом жидкого ревущего пламени. Со стороны, наверное, смотрелось красиво, как в фильмах про волшебников. Но я видел лишь облако пара в том месте, где сталкивались две безудержные силы льда и пламени. Песнь их напоминала дикую какофонию.

Поначалу силы оказались равны. Но чуть позже ветра зимы все же начали продвигаться вперед. Я слабел и чувствовал, что вот-вот стану кубиком льда, который вскоре захрустит на зубах дракона. Мне срочно требовался стимул, что-то, что способно разозлить меня и…

— Пой! — сквозь стиснутые зубы прорычал я.

— Что? — Люциан все же открыл один глаз и огляделся.

— Пой, сука! — под натиском силы дракона, мои ноги заскользили по снегу назад, вкапываясь в него все глубже. — Быстро!

— А что петь-то? — засуетился барда. — У меня нет поэм за упокой…

— Если бы у меня руки не были заняты, я бы тебя ими придушил! — не успели эти слова сорваться с моих губ, как пламя взревело с новой силой и потеснило зимнюю стужу.

— О… — Люциан это заметил. — О! — к счастью для нас обоих, в этот раз он быстро сообразил, что к чему.

Ну, почти.

— Не думал, что моя музыка тебя вдохновляет!

— Заткнись и пой! — несмотря на холод вокруг, с меня сходил уже не седьмой, а двадцать седьмой пот.

— Нет, ну ты определись…

— Р-р-р! — с таким же звуком столп бушующего пламени рывком продвинулся вперед, отталкивая от нас с бардом холодную смерть.

— Придумал! — Люциан аж подпрыгнул на месте. — Сейчас-сейчас, мотив только подберу…

— Ну да, подумай, у нас же полно времени… — прохрипел я, отчаянно пытаясь совладать с рвущимся из тела огнем.

— О пламени пыл, что растопит былое, и льда синева, что сердца холодит, — начал протяжно завыл бард. — Есть битвы момент, остальное — пустое. Герой и дракон, кто кого победит?

Так как пел Люциан точно мне в ухо, а ударить его я никак не мог, эффект это вызвало просто потрясающий. Мои внутренности обожгло жидкое пламя, пронесшееся по венам вместо крови. Пальцы почернели, а ногти, наоборот, побелели от жара, став похожими на угли. Огонь с новой силой сорвался с ладоней и отбросил лед дракона еще дальше.

— Пылают сердца, даже снег кругом тает, — продолжал петь Люциан. — Но вьюга позиций сдавать не спешит. Чего же герою сейчас не хватает? Пускай же Судьба исход боя решит!

Не в силах больше сдерживать полыхающий внутри гнев, я заорал, высвобождая все, что только было. Человеческий крик вдруг обратился ревом настоящего дракона. Рвущийся из моих раскрытых ладоней пламя сформировало огромную голову древнего создания, которое с разверзнутой пастью бросилось навстречу материальному сородичу.

Ледяной дракон отпрянул, но было слишком поздно — огненные клыки впились в его длинную шею. Чешуя с хрустом треснула, а потом разлетелась с оглушительным звоном битого стекла. Голова ледяного создания отделилась от тела и рухнула на землю. Спустя пару мгновений усеянный ледяными кристаллами хвост дракона в последний раз ударил по стене, после чего вся туша с грохотом завалилась набок.

Полностью лишившись сил, я опустился на колени и только сейчас заметил, что снег вокруг меня растаял. Люциану же хватило ума отбежать назад, чтобы не обуглиться. Теперь же он бежал ко мне радостно размахивая руками.

— Это было великолепно! — кричал он. — Просто божественно! Я назову эту балладу — Песнь льда и пламени! — остановившись рядом, Люциан похлопал меня по дымящемуся плечу. — Ну и ты тоже молодец. Одолел-таки проклятую гадину. А теперь признай — я же помог тебе, помог, да?

— То, что ты устроил для дракона стриптиз, — я глубоко вдохнул и медленно выдохнул, — было предельно тупо. Но смело. Спасибо.

Люциан на миг опешил.

— Что? Мне не послышалось⁈ Ты только что сказал «спасибо»?

— Если не хочешь, чтобы это стало последним, что ты услышал, — не выделывайся.

— Хорошо-хорошо. — Люциан примирительно поднял руки. — Скажу лишь, что и ты был хорош. Этот поединок с драконом вышел просто легендарным! Я продолжу «Песнь льда и пламени» и превращу ее в истинный шедевр.

— С таким-то названием, продолжения придется ждать годами… — мне на ум пришел один писатель из прошлой жизни, который никак не мог дописать свою серию книг. Сам-то я их не читал, только сериал смотрел.

— Ты о чем? — не понял бард. — Мои шедевры рождаются один за другим. И этот не станет исключением. Клянусь музой! Это баллада станет общественным достоянием.

— Надеюсь, никогда ее не услышу. — Мне стоило огромных трудов просто подняться на ноги. Даже в глазах на пару секунд потемнело. — По крайней мере, в твоем исполнении.

— Вижу, ты начал надеяться на лучшее, — подметил Люциан и улыбнулся еще шире.

— С чего ты взял?

— С того, что мы еще не выбрались из этого жуткого места, а ты уже допускаешь, что у нас все получится, и я сложу балладу.

— Ага, — убедившись, что ноги перестали дрожать и подгибаться, я направился к поверженному дракону.

Без головы тварь не казалась такой уж страшной. Мне же не давала покоя одна мысль: в первом бою с драконом во мне пробудилась сила его огня. Сейчас же, даже после победы над ледяным выродком, ни о какой способности вызывать лед и речи не шло.

Почему?

Поскользнувшись, я уперся руками в морду дракона, чтобы не упасть. В тот же миг в мои ладони словно вонзили тысячи острых ледяных игл. Кровь будто перестала течь и замерзла, словно вода зимой. Из открытого от боли рта вырвалось облачко пара, которое тут же обратилось снежинками и рассыпалось на сапоги.

— Ты в порядке? — Люциан подбежал ближе и замер в паре шагов от меня.

— Вроде, — я выровнялся и посмотрел на ладони — никаких следов от уколов на коже не наблюдалось. Побледневшие совсем недавно пальцы быстро возвращали себе свой привычный цвет. — Устал немного.

— Ну, оно и немудрено, — расслабился бард. — Как-никак целого дракона одолел. Мало кто может таким похвастаться.

— И нам лучше лишний раз об этом не болтать, — решил я. — Пусть наша победа останется тайной.

— Наша⁈ — Люциан аж прослезился. — Ты что же, признаешь мои заслуги?

— Мы уже это проходили, — холодно напомнил я. — Не выделывайся и не зазнавайся.

— Допустим, в балладе получится не указывать наших имен. Но дома-то своим можно рассказать? — взмолился Люциан.

— Можно, — сжалился я, прекрасно зная, что не умеющий держать язык за зубами бард все равно растреплет на каждом углу о том, как мы победили целого дракона. Единственный способ заставить Люциана молчать — это придушить его здесь и сейчас.

Но я не душегуб…

…почти не душегуб.

Мой взгляд вновь вернулся к мертвому дракону. Точнее, судя по всему, драконихе… или драконице? Никогда не был силен в феминитивах. Но сути дела это не меняет. Зверюга мертва. Мне тут пришлось защищаться, так что за душегубство это не считается.

— Итак, — пока я размышлял, Люциан взбежал по хвосту поверженного врага и принял горделивую позу на его спине. — Куда направимся дальше?

— Туда, где можно поесть и отдохнуть, — устало произнес я. — Знаешь такое место?

— В Подземье-то? Едва ли, — бард осмотрелся. — Тут даже указателей никаких нет. И порталов тоже. Придется идти, куда глаза глядят. — Хотя бы в один из тех тоннелей.

— Там есть проходы? — из-за туши дракона я не видел того, что видел мой спутник.

— Ну да, — крикнул он сверху. — С десяток. Правда, все в одном месте и ведут вроде как в одну сторону. Можем выбрать люб… ой. — Голос Люциана вдруг сел.

— Ты чего? — задрав голову, я посмотрел наверх и едва успел отскочить, когда пятящийся спиной вперед бард свалился прямо в сугроб передо мной.

— Там… — пролепетал Люциан, не вставая.

Пришлось силой поставить его на ноги.

— Там… — повторил он. — Там…

— Что там-то? Смородина растет? — припомнил я старую песню.

— Выросла, — пробормотал Люциан. — Но не смородина.

— А что тогда?

— Драконы, — глуповато улыбнулся бард. — Много.

— Чего⁈ — я ушам своим не поверил.

Мне даже показалось, что спутник все же повредился головой и бредит. Окажись тут еще драконы, гул стоял бы дикий. А так только разморозившаяся вода снова образовала гудящий водопад и все.

— Драконы, — повторил Люциан, пятясь назад. — Но небольшие. Размером с мой дом где-то, может чуть меньше. Ты же с ними справишься? Они… вот они…

Вслед за бардом я задрал голову, чтобы увидеть дюжину вполне себе крепких тварей, который зырили на нас плотоядными глазищами. На мертвую родительницу они особо внимания не обращали, лишь пару раз попробовали на зуб. А если уж они родную мать сожрать готовы, то о паре человек и речи не шло.

— Ну давай, — подстегнул меня Люциан. — Жги!

— Легче сказать, чем сделать, — я щелкнул пальцами. Но получилось высечь лишь небольшую искру. — Силы кончились.

— Совсем? — сипло поинтересовался бард.

— Совсем.

— Сейчас спою! — заявил Люциан, прочищая горло.

Я покачал головой.

— Не поможет. Разве что твой вой отпугнет этих тварей.

Эти твари, кстати, начали медленно спускаться вниз, впиваясь ледяными когтями в тело породившей их драконихи. На нас они смотрели не мигая и жадно. Разве что слюну не пускали.

— Может, поговоришь с ними?

— Бестолку, — за несколько мгновений до предложения Люциана я уже пробовал проникнуть в разумы молодых драконов. Их закрывала точно такая же стена, как у взрослой особи. — То ли ледяные драконы исключительно тупые, то ли просто не любят общаться. Наладить контакт, как с Гаврюшей, у меня не получилось.

— Думаю, дело в том, что ты его забрал совсем мелким, а эти уже подросли. — Предположил бард. — А знаешь, что еще думаю?

— Что? — теперь я пятился уже одновременно со спутником.

— Что нам конец. — Сдавленно произнес он и зажмурился.

У меня внутри все похолодело…

— Вполне вероятно, — я отчаянно шарил глазами по пещере, пытаясь хоть что-то придумать как в тот раз, когда мы скатились с горки… — мой взгляд вернулся к ледяному спуску. Сейчас, после гибели дракона, вода разморозилась и стекала в темный угол пещеры, образуя практически небольшую реку.

— Думаешь, утопиться будет не так больно? — Люциан проследил мой взгляд, после чего вновь покосился на драконов — они уже спустились и медленно обходили нас, вытянувшись в дугу.

— У меня другой план, — дернув спутника за рукав, я побежал к воде. — За мной. Быстрее!

Проклиная жестокую судьбу, Люциан бросился следом и довольно быстро догнал меня. Драконы не отставали.

— Что дальше? — задыхаясь, спросил бард и, не останавливаясь, оглянулся через плечо. — Летать твари не умеют, но бегают быстро. Даже слишком.

— Повторяй за мной, — я первым прыгнул на воду, которая, повинуясь моей воле, вмиг обратилась толстым льдом.

По нему мы с Люцианом и покатились, как на коньках. Правда, бард почти сразу плюхнулся на задницу и поехал на ней, тогда как во мне вдруг проснулся дар матерого конькобежца.

Драконы скользили не хуже.

— Ты говорил, что сил не осталось! — заорал Люциан.

— Это огненных, — пояснил я, стремясь унять дрожь в руках. — Пробудились ледяные. По этим драконам ими бить бесполезно, поэтому вот…

— Ну тогда хорошо-о-о-о-о!!!..

Наша ледяная горка резко вильнула влево, потом вправо, потом снова влево и начала уходить вниз. Ветер засвистел в ушах, сердце в груди замерло, а дыхание перехватило. Мы неслись, словно на американских горках. Спуск стал еще резче, а лед начал таять. В лица нам полетели теплые капли воды.

— Что происходит⁈ — тут же пуще прежнего забеспокоился Люциан.

— Не знаю. — Честно признался я. — Но тут становится жарковато.

Тоннель, по которому мы скользили, стремительно сужался, а в каменных стенах появлялись трещины, заполненные горячей оранжевой субстанцией.

— Это не из-за тебя? — без особой надежды спросил Люциан, который видел тоже, что и я.

— Нет.

— Ну тогда-а-а-а!!! — бард снова перешил на ультразвук, когда уходящая вниз горка вдруг вильнула вверх и ушла из-под ног.

Мы вылетели из тоннеля, как пробка из бутылки шампанского. Время вокруг будто замерло. С высоты свободного полета я увидел водопады магмы, которые стекались внизу в целое озеро.

В которое мы и падали.

— Гадство. — Мой голос прозвучал тихо и отрешенно.

Когда и я, и Люциан уже успели мысленно попрощаться с жизнями, прямо под нами на миг открылась сияющая фиолетовая воронка. Она поглотила нас, протащила через тьму и выплюнула наружу, уже на твердую поверхность. Зашипев, словно рассерженная кошка, воронка схлопнулась и исчезла без следа.

Прямо перед нашими глазами в лаву свалился весь драконий выводок. Что сказать — летать они уже не научатся…

— Вот ведь злобные уродцы… — покачал головой Люциан и добавил, — были. Чего они на нас взъелись?

— Все в мать, — я пожал плечами. — Но тут без осуждения. Видел, сколько у нее спиногрызов уродилось? Такая орава кого угодно с ума сведет. Даже дракона. Да и бати в семье нет… на наше счастье.

— Да уж, — бард согласно кивнул и поинтересовался. — Как мы вообще умудрились выжить?

— Понятия не имею, — я лишь головой покачал.

— Вы не выжили, вас спасли, — раздался за нашими спинами мелодичный голос. — Если бы не мой портал, вы были бы уже мертвы.

— В таком случае спасибо вам за… — слова застряли у Люциана поперек горла, когда он следом за мной обернулся.

На нас красными глазами смотрело два десятка темных эльфов в легкой черной броне. Большая часть их сжимала в руках оружие, причем концы копий, стрел и мечей довольно красноречиво оказались обращены в нашу сторону.

— Не часто у нас бывают гости с поверхности, — мелодично произнесла высокая статная эльфийка, чей голос мы только что слышали.

Ее белоснежные волосы растеклись по плечам и ниспадали вниз почти до пола. В отличие от остальных, женщина носила не броню, а легкую переливающуюся фиолетовую мантию, под которой, судя по всему, практически ничего не было. Держалась незнакомка с достоинством аристократки и смотрела на нас с легким пренебрежением.

— Не желаете ли пойти с нами? — с томной и не слишком-то искренней улыбкой поинтересовалась она.

— А у нас есть выбор? — задал я чисто риторический вопрос.

— Нет, — улыбка темной эльфийка стала еще шире. — Если вы, конечно, не желаете умереть здесь и сейчас.