Моя НЕвеселая ферма 2

12. Только хуже

'Портал сработал. Мы с Люцианом попали на королевский континент. С нами все в порядке. По крайней мере, пока что. Портал с нашей стороны разрушен, так что приходится искать другой. Постараемся вернуться как можно скорее. Про светлокрыла я помню. Работаю над этим.

Придется отправиться в Подземье, на историческую родину Тисанси. Ей, кстати, привет. Вернемся, как только, так и сразу. Не скучайте.

p.s.: Пока меня нет, не забывайте кормить Гаврюшу трижды в день'.

Вроде бы все…

Никогда не умел писать письма. И сообщения. Не мое это и все тут. Но сейчас пришлось. Еще раз окинув критическим взглядом написанное, я немного подумал и решил добавить:

'P. p.s.: Видели старую ведьму. Передайте Адалинде, чтобы меньше нелегала на вино, иначе старость её будет не в радость не только ей, но и окружающим, а закономерным итогом станет пика точеная. В плохом смысле.

На этом все.

Злой'.

С учетом дописанного я израсходовал весь тот жалкий клочок чистой и относительно не мятой бумаги, который только нашелся в этой дыре, ошибочно именуемой местными гордым словом «поселение». Разбуженный утром, давно не молодой гном-почтальон снова задремал, так что мне пришлось бесцеремонно растолкать его и сунуть под нос письмо и мелкую монетку — часть задатка, на который расщедрился наш с Люцианом новый работодатель.

— Отправишь в Лесные Дали. Понял?

— Ага, — старик протяжно зевнул, продемонстрировав мне оба своих зуба. — Через пяток деньков накопится достаточно почты, и все сразу и отправлю.

— Сегодня.

— Не надо мне указывать, молодой человек. — Почтальон попробовал отмахнуться от меня, но его тонкая короткая ручонка попала в тиски моей хватки.

— Слышь, старый не-человек, я тебе сейчас лицо обглодаю. — Теперь все внимание собеседника принадлежало лишь мне. — Отправишь сегодня. Если перепутаешь адрес или письмо не дойдет, я вернусь и пошлю посылкой тебя.

Почтальон разом взбодрился и озадаченно моргнул:

— Так ведь живых нельзя отправлять.

— Мыслишь в правильном направлении, — я серьезно кивнул.

— Так как вы меня отправите, если… А, — до гнома дошел смысл моих слов. Судя по тому, как он побледнел и судорожно закивал, понято все было правильно. — Сделаю в лучшем виде. Прямо сейчас и займусь!

— Уж будь так любезен, иначе… — прежде чем уйти, я еще раз многозначительно глянул на засуетившегося почтальона, а потом указал ему на небольшую коробку для посылок.

Гном судорожно сглотнул и пробормотал:

— Так я ж туда не влезу.

— Тогда положу в несколько. По частям. — Мрачно улыбнувшись, я покинул лачугу почтальона.

Путь мой лежал по главной улице прямиком к единственной здесь таверне. С утра немного распогодилось, но грязь не спешила подсыхать, что не способствовало хорошему настроению. Прежде чем войти в помещение, пришлось минут пять очищать изгвазданные сапоги под аккомпанемент урчащего от голода живота.

Внутри скучали Люциан и тип за стойкой. Других посетителей в столь ранний час не обнаружилось. Видимо, сир рыцарь до сих пор давал храпака на втором этаже. Правильное решение.

Местная кухарка не славилась расторопностью, так что за время моего отсутствия тарелки с едой за нашим с Люцианом столом так и не появились. Я заметил это сразу, как вошел. Поэтому направился прямиком к стойке, за которой скучал владелец этой забегаловки. Заметив мое приближение, грузный мужик неопределенного возраста подобрался и заранее насупился.

— Где. Наш. Заказ. — Четко выговаривая каждое слово, поинтересовался я.

— Готовят, — буркнул мужик в ответ и демонстративно принялся протирать грязные кружки грязной же тряпкой.

— За это время свинью можно не то, что зажарить, а вырастить. Как и овощи.

— Сейчас наша главная забота — достойный завтрак для нашего спасителя.

Я очень медленно вдохнул и также неспешно выдохнул. В конце-концов, никто из местных не знал, что ведьму поджег именно я. Для них все выглядело, как случайность, дескать пьяная колдунья напутала в заклинании и обратила свою силу против себя. И теперь Тарос — герой, а мы с Люцианом просто мимо проходили.

И вроде бы черт с ним, но хозяин таверны будто прочитал мои мысли и зачем-то брякнул:

— А вам, проходимцам, придется ждать столько, сколько скажут.

— Чего?

— Ты глухой? Еду подадут, как только будет готова-а-а-а-а! — мужик сорвался на крик, когда я перегнулся через стойку, ухватил его за шиворот и подтянул к себе.

В моих глазах заплясало пламя.

— Хочешь дожить до старости? — мой тихий голос звучал оглушительно громко в воцарившейся тишине.

Мужик кивнул раз эдак семь.

— Тогда сгреби свой зад в лапы и вали на кухню. Если через пять минут на моем столе не будет дымящейся вкусной еды, дымиться будет твоя хрючевальня и ты сам. Уяснил?

Стоило мне отпустить мужика, как он опрометью бросился за дверь, ведущую на кухню, и принялся орать на кухарку благим матом. В ответ донеслась не менее изощренная брань. Но слушать разгоравшийся скандал мне не хотелось, поэтому я пошел за стол к Люциану.

— У тебя явно проблемы с общением, — покачал головой бард.

— Плевать. — Я уселся на один стул и закинул ноги на соседний.

— И все же, — как можно мягче начал Люциан, — на материке такое поведение может вызвать… некоторые неприятности. Давай условимся быть вежливыми с окружающими.

Я не ответил. Приняв это за молчаливое согласие, мой спутник продолжил:

— Итак, что нужно сделать, если с кем-то не согласен?

— Послать его в задницу.

Люциан с менторским видом покачал головой:

— Неверно.

— Иди в задницу.

— Ты неисправим, — печально вздохнул бард.

— Долго же до тебя доходило.

— Я просто хочу видеть в людях лучшее.

— А я хочу видеть на нашем столе еду! — специально повысил голос я и, для закрепления сказанного, стукнул кулаком по столешнице.

С кухни мигом выбежал вспотевший и покрасневший хозяин таверны с двумя подносами в пухлых дрожащих руках. Следом за ним семенила приземистая кухарка с кружками и небольшим бочонком подмышкой.

— Приятного аппетита, дорогие гости! — ставший резко услужливым корчмарь расплылся в натянутой улыбке.

— Проваливай. — Посоветовал я ему.

Не говоря ни слова, мужик оставил еду, и вместе с кухаркой скрылся из виду.

— Да ты сегодня сама обходительность, — заметил Люциан, заработавший ножом и вилкой с завидной скоростью.

Я не ответил и тоже занялся едой. При всем моем негодовании и недовольстве местным сервисом, стоило признать, что готовить кухарка умела. Блюда пусть и незатейливые, но вкусные и сытные, да и пиво вполне вменяемое, хотя и недостаточно холодное.

— Жаль, что мне не попался ледяной дракон, — с сожалением сказал я, делая второй глоток. — Смог бы охладить выпивку.

— Ну, управление пламенем тоже неплохо, — с набитым ртом произнес Люциан.

— Да, но я предпочел бы другую способность.

— Это какую?

— Платежеспособность, — я коснулся тощего кошелька. — Задатка нашего рыцаря хватит на комнату, отправку письма и еду, но лучше нам подзатянуть пояса.

— Еда и проживание для друзей сира Тароса за наш счет, — пискнул из-за стойки хозяин таверны. — Только не надо здесь ничего сжигать, пожалуйста.

— Кажется, у меня имеется еще одна способность, — довольно заметил я.

— Заводить друзей? — кисло улыбнулся Люциан, залпом осушая сразу половину кружки.

— Дар убеждения.

— Друг мой, это называется запугивание.

— Дар убеждения, — с нажимом повторил я.

Барду не оставалось ничего иного, кроме как согласно кивнуть.

— Будем считать, что ты меня в этом убедил, — хохотнул он, явно повеселевший после завтрака.

Ну, оно и немудрено, многие мужчины хотели бы начинать день с добротного пива и ароматного мяса. А особенно вкусными их делает то, что получены они совершенно безвозмездно, то есть даром.

Сверху донеслись тяжелые шаги, и вскоре по лестнице спустился отчаянно зевающий сир рыцарь собственной персоной. Выглядел он помятым и смурным. Вполне закономерный вид, ведь спаситель сирых и убогих квасил почти до самого утра, отмечая свою победу над угнетавшей эту землю ведьмой.

Молча сев за соседний стол, Тарос и рта раскрыть не успел, как перед ним уже начал лебезить хозяин таверны. Миг — и перед рыцарем оказались довольно изысканные для этой дыры блюда и целый кувшин вина.

— Все люди равны, но кто-то равнее, — философски изрек Люциан, проследивший мой взгляд. — Таросу посчастливилось родиться в семье аристократов, и он живет свою лучшую жизнь.

— Да и хрен бы с ним, — заглядывать окружающим в рты и считать их деньги я никогда не любил, поэтому вернулся к еде и посоветовал спутнику. — Если он проснулся, значит, скоро выдвигаемся. Надо поесть, как следует, и запастись припасами в дорогу.

Люциан снова согласно кивнул и налег на съестное с утроенной силой. Но спешили мы зря — рыцаря пришлось ждать битых пару часов, за которые я успел не только все подготовить, но и немного подремать.

И вот, обещанное сиром Таросом «поутру» превратилось в довольно позднее «после обеда». Причем за этим самым обедом наш воитель накидался так, что несколько раз едва не выпал из седла. Благо, идущий рядом с лошадью Люциан каждый раз вовремя поддерживал хмельного вояку, ненадолго возвращая тому весьма шаткое равновесие. Уж не знаю, на какие там подвиги нацелился рыцарь, но в таком состоянии ему лучше держаться от них подальше.

Как и нам…

Я шел впереди, держа курс по единственной уходящей к горе тропинке. С неба принялся накрапывать теплый дождик, тихо пели птички и, вроде как, ничего не предвещало беды. Тарос уснул прямо в седле, а Люциан замурлыкал на удивление не самую тошнотворную из своих песенок.

Но путешествие лишь казалось приятной прогулкой. Таковой оно перестало быть сразу же, как мы подобрались к подножью горы. Стоило выйти из небольшого лесочка, и перед нами оказалось непролазное болото, жижа в котором как-то особенно нехорошо дымилась и бурлила. Дополнял не обещавшую ничего хорошего картину растекшийся по округе едкий жиденький туман зеленоватого цвета.

— Нам точно сюда? — поинтересовался я, пнув ногой небольшой камешек.

Тот с противным чавканьем вылетел из болотной жижи и оказался осколком черепа. Остальная часть настолько крепко увязла, что не сдвинулась с места. Что сказать, отличное начало…

— Доблестные сердца да не устрашатся скверны. — Выдал проснувшийся Тарос.

— Если не устрашатся, то есть все шансы, что они перестанут биться, — мой хмурый взгляд примечал то тут, то там подобные первому белесые «камешки». Насчиталось их под три десятка, и это только в поле зрения.

А местечко-то популярное.

— Страх не к лицу праведникам, — рыцарь с отвагой, которая у него тесно граничила со слабоумием, направил лошадь вперед.

Мы с Люцианом чуть отстали.

— Может просто свалим? — предложил я. — Добром-то это все не кончится.

— Мы дали клятву, — голос барда абсолютно не излучал оптимизма. — К тому же, Тарос обещал помочь с магом и светлокрылом.

— И что толку с его обещаний, если наши черепа тоже останутся белеть среди этой жижи?

— Так-то оно так, — Люциан перевел на меня печальный взгляд. — Вот только если кто-то дает слово посланнику короля, то это слово считается непреложным обетом. Нарушишь его — и навлечешь проклятье на себя и всех своих родичей до десятого колена.

— И это работает? — с сомнением поинтересовался я.

— О, еще как, — кивнул бард и тут же поморщился от моего зубовного скрежета.

— И ты не подумал сказать мне об этом прежде, чем мы вписались в эту авантюру?

— Ну… былого не воротишь, ведь так?

— Хером об косяк! — рявкнул я и затопал следом за рыцарем, чья кляча вроде бы не разложилась «на плесень и на липовый мед» от соприкосновения со зловонной болотной жижей.

— Да ладно тебе, — Люциан, морщась и кривясь от омерзения, захлюпал ногами за моей спиной. — Мы же дали клятву на этот поход. Он закончится — и мы свободны.

— А если он закончится нашей смертью? — я даже не обернулся.

— Вечно ты ищешь что-то плохое.

— Ну так удиви меня и найди хоть что-то хорошее во всем этом дерьме, в которое мы вляпались.

— Мы бесплатно поели, — тут же нашелся Люциан. — А еще мы до сих пор живы. И это не говоря о том, что нас наградят. Так что выше нос, друг мой! Нас ждут приключения и слава.

— Нас ждут неприятности. — Несмотря на все старания, спутнику не удалось переубедить меня. — Помяни мое слово.

— Вы там скоро? — окликнул нас сир Тарос, уже почти добравшийся до горы. — Пока ваши услуги явно не стоят светлокрыла.

— Уже идем! — пропел Люциан, обгоняя меня. — Не извольте беспокоится.

— Беспокоиться нужно было раньше, — проворчал я, ускоряя шаг. — Теперь уже поздно.

Миновав зловонное болото, мы добрались до новой напасти: огромных черных дыр прямо посреди земли. Выглядели они, как трещины или разломы, в которых растеклась вязкая и непроглядная тьма, пахнущая сероводородом. Как мы ни напрягали зрение, так и не смогли разглядеть ничего, кроме практически осязаемой опасности.

— Только не говорите, что нам вниз, — я отступил от края одного из разломов.

— Нам вниз, — бодро произнес сир Тарос. — Но сначала нужно найти подходящую брешь.

— И какая из них подходит? — мой взгляд скользнул по десяткам чернеющих дыр.

— Та, ступив в которую, мы окажемся в Подземье, а не станем вечно падать в гнетущую и бесконечную пустоту. — Невозмутимо сообщил рыцарь и поехал дальше, поочередно заглядывая в каждый оказавшийся на пути разлом.

— Надеюсь, определять мы станем не опытным путем? — я толкнул ногой небольшой камешек, и тот сорвался в темноту.

Из разлома не донеслось ни звука.

— Доверьтесь моему чутью, слуги, — самодовольно призвал нас Тарос и совершенно не изящно спрыгнул на землю, после чего поднял забрало и беззастенчиво высморкался в одну из дыр.

Мы с Люцианом переглянулись и без слов поняли, что оба надеемся на чудо. Вдруг, какое-нибудь оскорбленное чудовище сейчас вытащит из тьмы огромную лапу, сгребет рыцаря-идиота и утащит его вниз, тем самым освободив нас от клятвы?

Но чуда не случилось.

Сир Тарос потоптался на месте, походил от одной дыры к другой, шумно втягивая носом воздух и, наконец, выбрал подходящую.

— Нам сюда. — Он указал в непроглядную тьму кончиком меча.

— Точно? — мой голос пропитывало сомнение.

— Абсолютно, — рыцарь обошел вокруг своей лошади и попытался втолкнуть ее в яму.

Ожидаемо, животное оказалось умнее своего владельца и поддало тому копытом. От пробитой головы воителя спас только шлем. В воздухе сделав красивое сальто, орущий Тарос свалился далеко не в тот разлом, который облюбовал.

Воцарилась гнетущая тишина, которую вскоре нарушил мой голос:

— Ну, помянем, придурка.

— Нас самих скоро придется поминать, — тихо и весьма скорбно сказал Люциан, пятясь мимо меня.

Обернувшись, я увидел идущих по нашим следам волков. Вот только их и не хватало! В отличие от барда, псы переростки меня не пугали. Зато они пугали лошадь. Кляча пронзительно заржала, метнулась в сторону, оступилась и провалилась точно в выбранную Таросом яму. Тьма беззвучно поглотила животное и растворила в себе.

— Кажется, это тоже не тот разлом, — Люциан продолжал пятиться, не сводя глаз с медленно подступающих волков.

— А как вообще понять, какой тот, а какой нет?

— Понятия не имею, — признался бард. — Но лучше бы нам найти подходящий.

— Да хватит уже трястись, это же просто вол… — я осекся, увидев то, что чуть ранее заметил мой спутник.

Точнее тех.

Следом за обычными волками из леса вышли хищники покрупнее. Сильно покрупнее…

Топорща густой черный мех и сверкая налитыми кровью глазами, больше похожие на взрослых быков волчары медленно приближались к нам, низко припадая к земле. Они глухо рычали и роняли на землю вязкую слюну.

— Нужно уходить, — дрожащая ладонь Люциана легла мне на плечо. — И быстро.

— Они все равно догонят. — Даже мимолетного взгляда на поджарые мускулистые тела волков мне хватило, чтобы понять: сбежать нам не дадут. Придется драться.

— И что же делать? — проблеял бард, уже вжившийся в роль несчастной овечки.

А точнее барана.

— Смотри и учись. — Я уверенно щелкнул пальцами и…

…правильно говорят, что умная мысля приходит опосля.

Тут не просто так воняло сероводородом. Он или какой-то его близкий аналог буквально витал в воздухе.

— Твою-то…

В том месте, где я разжег пламя, рвануло так, что все вокруг потонуло в огроменном огненном смерче. Взрывная волна сорвала нас с Люцианом с ног и зашвырнула точно в ту же дыру, где незадолго до нас скрылся сир Тарос.

Тьма распахнулась и заключила нас в свои цепкие объятия, после чего совершенно беззвучно сомкнулась над головами, разом отрезав от остального мира.