Мистик: Незримый узел

Эпилог

Эпилог

Междумирье, Водопад.

Водопад. По сути лишь ослабленное отражение первичного средоточия мощи Хаоса, его Преддверия, но эта самая «ослабленность» была ну очень относительным понятием. Особенно после того, как это самое средоточие, используя Водопад как промежуточное звено, протянуло незримые, сложноуловимые, но практически неразрушимые жгуты хаотической силы ко всем порталам Тропы-меж-мирами, тем самым беря не под полный, но уж точно частичный контроль портальную сеть Веера. Покамест только в Междумирье, но и это был огромный рывок вперёд для Триады, то есть Артаса, Шута и Фалль.

Собственно, как раз Триада — с небольшим дополнением в лице, то есть мордочке питомицы Артаса, уже успевшей подрасти до габаритов земного тигра скорпикоры — рядом с Водопадом и присутствовала, прикрываясь его силой от того, кто сам напросился на разговор. Ожидаемый, но нуждающийся в том, чтобы даже заметно усилившиеся вследствие недавних событий божества Хаоса принимали должные меры безопасности. Не зря место встречи у Водопада. Совсем не просто так ещё прочнее укреплялась связь «отражения» с первичным источником силы, с Преддверием Хаоса.

Однако о правилах приличия также забывать не следовало. Поэтому не чисто природная составляющая, а воплощенная божественной волей беседка из чёрного с серебристыми прожилками мрамора. Такой же столик, уже накрытый на несколько персон — с запасом, поскольку неизвестно было, появится ли гость один или в сопровождении некой свиты — кресла предельно комфортабельного вида из экзотических пород дерева, среди которых эльфийский мэллорн был наименее редким и интересным. Ну а всякие мелочи вроде еды, напитков, сигар с сигаретами и прочего — это могло создаться одним лёгким движением руки, а то и просто волевым посылом любого из присутствующих. Более того, было допустимо и даже правильно по правилам «божественного этикета» в подобных этому случаях.

Спокойствие, злорадное предвкушение, едва заметная нервозность. Пожалуй, именно такие эмоции исходили соответственно от Артаса, шута и Фалль. Последняя, красующаяся сейчас с изумрудного цвета платье с обилием кружев, расшитым золотой нитью, узорами из сапфиров в рубинами, прикрывшая лицо маской наподобие той, что на Земле называли «венецианской», процедила:

— Тревожно мне. От всего защитились, прямой канал из Преддверия проложили. Новые источники нашей мощи тоже обезопасили, спаяли с прежними так, что не оторвать даже ему. И всё равно на душе неуютно.

— Мр-р!

Ткнувшаяся пушистой мордочкой в бок богини Скорпи, чувствующая эмоции каждого из Триады, желала не то чтоб её почухали за ухом, не то ещё и громко мурчащим успокоительным поработать. Улыбки сперва на лицах Шута с Артасом, а потом и Фалль несколько расслабилась, занимаясь котопочёсыванием, действительно способным немного успокоить расшалившиеся нервы.

— Скорпи у тебя полезная во всех отношениях, экселенц, — оскалился Шут. — Большая, мягкая, пушистая. А ещё смертельная для всех, на кого ты укажешь. Не просто магический зверь, а… Не зря ты её зверем-хранителем Преддверия сделал. Теперь она почти неуязвима, ведь часть её пушистого великолепия всегда там, в средоточии силы.

— Страховка, — кивнул Артас, соглашаясь с собратом. — Чем дальше, тем сильнее я начинаю понимать тех, кто стал нашими не руками, тем более не инструментами… Проводники воли, провозвестники Хаоса в мирах — именно так будет правильнее называть бывших жителей одного закрытого мирка, что привлёк наше внимание. Не зря его так усердно прятали, не из мимолётного каприза старались отсечь Землю от даже самых азов магического искусства. Знали, что можно взрастить из правильно «посеянных» эмиссаров, там завербованных.

— А сами почему-то не использовали. Почему?

Разумный вопрос, прозвучавший от Фалль, требовал столь же разумного ответа. Только Триада на то и Триада, чтоб порой понимать дуруг друга даже без слов. Вот Шут и махнул рукой в сторону Водопада, который внезапно застыл, а «вода», превратившаяся на некоторое время в отражающую поверхность, засветилась. Свечение продолжалось всего пару секунд, после чего возникли быстро меняющиеся картины и «отрывки жизни», сменяющие друг друга в таком темпе, что только присутствующие тут боги и могли без усилия не просто различать показываемое, но и осознавать, навсегда сохраняя это в своей памяти.

Жаркий день, город посреди если не пустыни, то чего-то близкого. Городская площадь, на которой на заметном отдалении от строения чёрного камня со странной энергетикой стоят закованные в броню воины под флагами с крестом. А совсем рядом со строением чёрного камня стоит единственный человек, находящийся в центре ритуального построения, основой которого служат три небольших статуэтки, от которых так и хлещет во все стороны силой, напоминающей о Тропе-меж-мирами. И расползаются невидимые нити во все стороны земного шара. Сканирующее заклятье, что должно найти и уже находит немногочисленные источники магической энергии, заключённые в артефактах. То, что может и должно стать возрождением мистического искусства.

Снова пустыня, но уже другая, да и не город на сей раз, а место, где возвышаются огромные пирамиды, некогда бывшие концентраторами силы, ретрансляторами магической энергии по миру и даже между мирами. Обветшалые, вычерпанные почти до дна. Статуя химеры с телом льва и лицом человека, энергетическая структура внутри которой и вовсе чуть ли не в клочья разорвана. Только подобное безобразие и пытались исправить находящиеся на вершинах пирамид и устанавливающие там три артефакта в форме кубков-черепов, сделанных из сочетания собственно черепов, благородных металлов и разного рода камней. Смена картинки, когда триада артефактов сработала, дав импульс для возрождения некогда рабочей и высокофункциональной системы, после чего… Статуя химерического создания меняется, закутываясь в энергетический барьер, становясь не прежней, но запуская рассчитанные на долгие годы и десятилетия процессы, способные исцелить некогда полный магии мир, ныне выжатый чуть ли не досуха абсолютно враждебной развитию магии и силы духа силе. Силе. что сейчас вынуждена, злобно огрызаясь, отступать. Не до конца, а собираясь предпринять очередную попытку получить столь чаемое «лакомство» в виде целого мира. Ведь некоторым сущностям мало не то что мира, а мириадов миров, используемых как источники для утоления вечного, неизбывного голода.

Огромный замок, созданный теми, кто сделал Хаос одной из основных опор своей магической школы. Отсюда и постоянное стремление даже камня стен измениться, переплавляясь в нечто иное, а затем иное же. но опять-таки отличающееся от того, что желалось иметь в качестве формы всего несколько мгновений назад. И сдерживаемые желания этого неразумного, но уже обладающего инстинктами нечто. Хозяева сего циклопического сооружения, выбравшие как свой символ скрещенные клинки, обвитые кусающей свой хвост змеёй. Мгновения… И вид на замок извне сменяется на то, что происходит в одном из его залов. На жертвоприношение, которое должно оборвать существование сразу трёх существ: вампира, оборотня волчьего подвида и человека, являющегося жрецом той же силы, след которой удалось уловить в прошлом видении, показанном в глубинах Водопада. И звучат слова от вампира, вертящего в туках стилет, от которого исходит аура не просто артефакта, а именно что ритуального «обрывателя струн бытия»:

— Архонт, Мать-Прародительница, Верховный жрец Единого, причастивщийся плотью и кровью Эмблемы его. Три оставшихся в мире полюса сил, собранные воедино в вечно изменчивой цитадели Вер-Заррен. Что может быть лучше и символичнее, чем когда закрытый мир откроется при помощи тех, кто приложил руки к сему печальному событию. И да будет так!'

— Так будет! — в унисон отзываются другие, среди которых особенно выделяются вампир с колодой карт в руке, другой, перебирающий чётки из серебряных черепов, а также массивный, словно его плоть, некий гибрид из органики и камня, создание, впрочем, неотличимое внешне, равно как и обычные вампиры, от человека. Те, кто раньше, до перехода в эту форму бытия, и были людьми, просто сделали именно такой шанс по лестнице эволюции.

Очередное изменение, и вот по миру, освещенному сразу несколькими багровыми светилами, движется парадная процессия из демонов и людей под знамёнами с чашей, из которой вырываются языки инфернального пламени. Совсем рядом огромный город, разделённый на несколько круговых секторов кольцами крепостных стен. Открытые ворота, показывающие, что ту процессию ждут внутри, да к тому же приготовили торжественную встречу. Приближение, и вот виден крылатый демон, восседающий на огромной саблезубом тигре, по правую и левую руку которого на таких же кошатинах едут красотки-демонессы, причём совсем-совсем разные. И одна, более изящная, расправляющая крылья, нежно так произносит:

— Хозяин Кукол пал и его душа будет долго страдать. Но остались те, кто пользуется его отравленным наследием. Ты Провозвестник, ты можешь использовать свой взлёт для того, чтобы преследовать носителей отравленного знания.

— Потому мы и здесь, приглашённые на церемонию возведения в Лорды Инферно, — отвечает поименованный Провозвестником. — Подтвердить существующие договорённости, заключить новые. И пусть я окажусь в исходном теле, если не сделаю всё для того, чтобы добраться не только до исполнителей, но и до вдохновителей. Там, на Земле, на моей Родине и «материнской реальности». Хотя… В том, что именно она «материнская», я уже начинаю серьёзно сомневаться.

Опять смена образов. Теперь уже более быстрая, словно Водопад посчитал основной запрос выполненным и теперь показывал лишь поясняюще-расширяющие сцены. Вот близ берега сражаются два флота, входящие в которые корабли исторгают из низких труб клубы чёрного дыма, а их вортовых орудия — снопы огня и куски раскалённого металла. И реют фраги с косыми крестами и множеством звёзд на диагоналях.

Огромные металлические человекоподобные машины, внутри каждой из которых находится человек, излучающий особую, довольно необычную магическую энергию, штурмуют оборонительные линии, внутри которых нет никого живого в полном смысле этого слова. Исключительно големы и автоматоны, что взбунтовались против своих создателей. Но это Земля, как и во всех случаях, кроме последнего, но и там она упоминалась в разговоре двух демонов, один из которых раньше однозначно был человеком до своей трансформации.

Новые образы, ещё и ещё, сливающиеся в нечто совсем уж переплетённое, запутывающее смотрящую на этот «калейдоскоп» Триаду. И… и всё, конец.

— Как-то так,- встряхнулся от лёгкого сенсорного шока Артас. — Всё увиденное, это отблески Метавеера, в котором не только множество миров, как в нашем, но ещё и множество отражений. Не каждого мира, но ключевых, способных, в свою очередь, стать источниками новых реальностей или путями к их достижению и постижению. Земля… Земли, отличные одна от другой, идущие различными путями. Вот почему Наблюдатель — а может и другие, ему подобные — так настойчиво пытаются оставить Землю или Земли, но каждый свою, по-прежнему закрытыми. Как и удерживать тех, кто стремится выбраться из тесной скорлупы наружу, проявляя свой настоящий потенциал, опасный для тех, кто изначально пытался его ограничить.

— Наши эмиссары.

— Да, Фалль, эмиссары, — кивнул Артас. — И увидев сейчас то, что ранее, пока мы не вышли на новый уровень могущества, было скрытым, мы сможем правильно выстроить стратегию. А вот мой естественный… Нет, не естественный, а назначенный мне кем-то враг, с ним куда сложнее. Уязвимость Порядка и его олицетворений как раз в неготовности расширять рамки, не говоря уж о том, чтобы просто сломать их, отбросив обломки в сторону за полной ненадобностью и даже вредностью.

Хихикающий Шут — дело привычное, но на сей раз смех отдавал некоторой горчинкой, уж это две остальные части Триады почувствовали сразу. Ну а опытный гаер не собирался затягивать, открыв то, что показалось ему достойным именно такой реакции:

— Разделять и властвовать — вот что с нами, с олицетворениями двух первостихий Веера, сделали, экселенц. — Поделили, усугубили противоречия тем, что сначала Арагорн почувствовал себя главным во всех мирах Веера, а потом вбросили нас. С опозданием, чтобы были в роли догоняющих. А Землю мы случайно открыли, во время одной из «веерных бурь», когда и миры, и особенно Тропа-меж-мирами колыхалась, открывая доселе спрятанное. Тогда и приоткрылось место, где скрывали ведущий в этот закрытый мир портал. Случайность! Но она перевернула всё… или многое. В сравнении с Землёй даже Фрахталь/Стазис, сначала показавшийся ключом к победе и вообще очень важным для нас миром, заметно поблек. Цвета остались, а их концентрация снизилась.

— Если ты про разговор с Арагорном, то он обязательно случится. Но убедить его не смогу ни я, ни ты, ни даже Фалль. Особенно Фалль! Не после того, как она, пользуясь своими… талантами, открыла глаза некоторым его эмиссарам. Тем, которых он поимел прямо в разум. Наши с тобой тут усилия так, мелочь.

— Обман, угрозы, шантаж, — поморщился Шут. — Зато всё по Порядку и не путать с принципами и порядочностью, — типичная для гаера кривая усмешка. — А говорить нужно и с ним, и с эмиссарами… посредством уже наших эмиссаров. Тень с Никсаром уже грандиозные планы строят, до других тоже того и гляди либо самостоятельно дойдёт, либо эта спевшаяся парочка с тощим довеском из Фрахталя подскажет. Нам нужно будет смотреть, поддерживать, помогать. И не отмахиваться даже от отдельного эмиссара Порядка, если у него в голове здравые мысли, и не набор лозунгов вперемешку с дурным фанатизмом.

— Наблюдатель враг всем тем, кто вышел за пределы колыбели «закрытого мира», — промурлыкала Фалль, продолжавшая играться с опрокинувшейся на спину и молотящей лапами по воздуху скорпикорой. — Мы покажем это. Кому то сразу, другим подберём правильные доказательства. Не спеша, предварительно изучив каждое сознание, до которого ещё можно достучаться. И нельзя пытаться вываливать в грязи Арагорна и его Порядок. Это вторично. Теперь вторично!

— Зато первичен тот, что появился поблизости и идёт к нам, — процедил Шут, но тут же сменил серьёзное выражение лица на привычно глумливое. — Ой-ой! Такие существа в виде проекции… Управляемая кукла из энергии, которая только кажется плотью. Зря столик в беседке ставили, готовились вина и изысканные закуски подавать. Нет, сам всё съем… или понадкусываю. И даже не лопну!

Висящее, несмотря на всю подготовку к встрече с Наблюдателем, напряжение заметно так спало. Оно и неудивительно, ведь одно дело говорить с самой этой сущностью, пускай опираясь на Источник силы Хаоса и мощь свою, полной Триады. Совсем иное — разговор с по факту малоопасным вариантом. Проекция, она проекция и есть, как её не накачивай силой и не увешивай артефактами. Это понимала Триада, понимал и тот, кто по собственной инициативе возжелал беседы с порождениями Хаоса. Не просто так возжелал, а лишь после того, как те в разы усилились, при этом бесповоротно обрушив один из принципов, на которых стоял Веер миров.

— Зачастил, Наблюдатель, — спокойно, стараясь держать под контролем не эмоции как таковые, а малейшие колебания собственной энергии, вымолвил Артас. — Но мы всегда готовы принимать уважаемых гостей. Располагайся так, как удобно. Выпить-закусить, думаю, предлагать бесполезно, учитывая особенности визита.

Наблюдатель, чья одежда всё так же отличалась заметной помятостью и уместна была бы разве что на подвыпившем работяге, причём именно что с Земли, достал из помятой пачки сигарету, посмотрел на неё с заметной тоской, после чего убрал обратно. Проекция же, значит никаких нужных ощущений. Затем почесал заросшую минимум трёхдневной щетиной физиономию и, плюхнувшись в одно из свободных кресел, пристально посмотрел на Артаса, напрочь игнорируя две остальные части Триады.

— Ты хотел этого разговора, не я. Вот и говори, — пожал плечами Артас.

— Хаос, — едва заметная пренебрежительная гримаса появилась на лице визитёра, но заметить это могли исключительно обладающие божественным восприятием. — Вы нарушаете даже незыблемые основы, отбрасывая в сторону предупреждения от тех, кто опытнее, умнее и сильнее вас.

— От тебя что ли? — плюнув на землю, растёр плевок подошвой сапога Шут, который сейчас не особенно стремился шутить. Не та ситуация. — Если предъявляешь нам ультиматум, будь готов к реакции. И не той, которую ты считаешь правильной и единственно верной.

— Несмотря на грубость произнесённого, мой брат по Хаосу прав, — вот уж Артас умел держать лицо, изображая полнейшее спокойствие и безмятежность. — Ультиматумы хороши только против тех, для кого жизнь важнее принципов. Для нас троих принципы важнее. Они могут быть у каждого своими, но если стоят во главе восприятия мира вокруг, то потерять их — самое страшное, что может случиться. Наша Триада именно так воспринимает реальность, Наблюдатель. Ты этого не понял, от того и всё последовавшее. Ты пришёл ко мне, застав в мире Тумана, с угрозами насчёт соблюдения какого-то Закона, о котором я раньше не знал и даже узнав, не собирался соблюдать. Закон… Тот, который опутывает согласившегося ему следовать сперва несколькими видимыми, а потом, в дополнение, ещё и тысячами незримых цепей.

— Закон — это не Порядок, которому вы трое атагонистичны по сути своего создания, с момента появления в этом Веере. Два груза на чашах весов, которые должны охранять Веер и быть охраняемыми от самих себя.

Гогот Шута, змеящаяся улыбка под «венецианской» маской на лице Фалль. Едва-едва дёрнувшийся уголок губ у центрального элемента Триады. Артас позволил себе эту малость намеренно, чувствуя собеседника, понимая, что такая едва заметная деталь будет куда более острой и проникающей в суть Наблюдателя, нежели реакции Шута с Фалль.

— Охрана и одновременно охраняемые… Какая прелестная конструкция! Веер как темница, порождения которой должны охранять не только других, но и сами себя. Закон… Может это и Закон, называющий себя Наблюдателем. А я… мы все, — Артас развёл руками, показывая как бы сидящих по правую и левую руки богов Хаоса, но имея в виду ещё и иных, своих эмиссаров в мирах Веера, — мы Хаос. А Хаос — это ещё и свобода. Свобода жить не по Закону, а по собственным принципам. Не навязанным, а созданным самими для себя. Право на то, что ты можешь объявить и удержать. Собственной силой, волей, клинком и магией. Только сможет ли это понять такой, как ты? Повеление, и тут же все бегут выполнять. Неважно, что при этом думают, главное ведь результат, да? А ты наблюдаешь, присматриваешь. Нет, Наблюдатель, неправильно ты себя назвал. Правильнее будет слово Надсмотрщик. Смотрящий на суетящихся близ тебя узников и презирающий их. Один твой облик подсказывает, стоит приложить усилия и подумать. Он не чтобы показать себя таким независимым от правил, норм, или так приверженность скромности. Это именно презрение. Ведь подчиняться величественному воину или мистику, сидящему на троне, хоть немного, но менее неприятно, нежели вот такому вот… в личине помятого жизнью создания, почти упавшему на самое дно. Нет, на днище, откуда тоже вот-вот постучат, по меткому выражению моих добрых помощников и где-то даже друзей с Земли, этого закрытого тобой или тебе подобными мира.

Попал Артас если и не в больное, но всё равно в довольно уязвимое место, в одну из прорех ментальной брони, окружавшей Наблюдателя. Иначе бы его проекция не трансформировалась… в меру, конечно. Исчезла помятость и потрёпанность одежды. «Внезапно» исчезла щетина и запах дешевого табака, сменившись на идеально сидящий деловой костюм, длинные, затянутые «в хвост» волосы' и аромат дорогого парфюма. Разительная перемена с одной стороны, но оставшаяся суть с другой.

— Ты как та змея, названная уроборосом, кусаешь себя за хвост, бог Хаоса, — голос существа, сменившего облик, звучал столь же тепло, сколько и заклятья магистра криомантии. — А ещё кусаешь сам Веер, создавший вас троих и Арагорна. Он понимает пагубность такого поведения, потому и помогает устранять возмутителей баланса и безопасности, таких как Лофт и те, кто был до него!

— Зато со мной у тебя не вышло. И не выйдет, если не хочешь, чтобы этот Веер во время нашего противостояние раскололся не контролируемо, а на хаотические осколки, — сбросил маску бесстрастия Артас, дав проявиться искренней ненависти, которую испытывал к существу, что попыталось сделать самое страшное для порождения Хаоса… Унизить, навязать свою волю, предварительно сломав его собственную. — Хранители сдохли, а система порталов теперь моя. Я срастил все порталы с Преддверием Хаоса, а отблеск этого отражается вот тут, в буйстве падающих струй Водопада и в звенящем перестуке разбрызгивающихся по камням капель. Тронь одну часть, будешь иметь дело с другой. Разрушь Преддверие — расколется то, что так важно для целостности Веера — связь между мирами-лепестками и междумирьем. А мы трое вовсе не будем прятаться, но встанем на защиту того, что считаем своим. Не одни, а с теми, кого нашли и кого сделали своими учениками. Тех самых землян-ролевиков, которым ты тоже наступил на больное место, пытаясь закрыть от них их родной мир, их связи с близкими. Они… пускай я могу отвечать только за наших учеников, никогда не смирятся с подобным и во время битвы сделают всё, чтобы ослабить твои позиции. Не думай, что я не знаю о том, что тебе нужно в Веере. Что представляет особенную ценность. Разотрём в пыль! Не всё, но немалую часть. Как тебе будет ощущаться в качестве властителя расколотых частей недавно единого целого, искалеченных, обугленных, покрытых океанами крови, реками слёз и окутанными потоками ненависти и безумия? Молчишь, Н-наблюдатель?

— Столько ненависти,- покачал головой упомянутый. — Готовность разрушить всё, даже себя самого, доверившихся тебе. И ради чего? Чтобы никто тебе не приказывал, чтобы не преклонить колени перед теми, кто выше и мудрее?

— Свобода, — обмахнулась веером Фалль. — Таким как ты не понять. И хорошо, что не понять, вы её не заслуживаете. Уж не потому ли ты так хотел оставить Землю закрытой, Наблюдатель? Они тоже желают свободы. Не все, но те, кто принял инициацию Хаосом и делом доказал, что это не было случайностью.

Проекция могучей межвеерной сущности на пару секунд прикрыла глаза, собираясь с мыслями. Разговор пошёл не так, свернул совсем не туда. Был расчёт если не прямо угрожать, то убедить вернуться к прежнему состоянию Веера. Столь нужному и важному для всех. Но теперь… Сущность осознавала, что Триада Хаоса действительно готова «взорвать» весь Веер, похоронив под его обломками самих себя, но не сдаться. А ещё максимально разрушить всё то, что было необходимо сохранить уже ей, наблюдающей и контролирующей. И такого никак нельзя было допустить. Оставалось лишь минимизировать ущерб, договариваясь с теми, кто не оставлял иного выхода, даже свою гибель привязывая к крушению планов тех, кого считал непримиримыми врагами. И это был уже не Порядок, а сама концепция Сохранения и Баланса. Промелькнула мысль и о том, что даже искра Хаоса в душе того или иного разумного входит в противоречие с попытками не учить его, но воспитывать. Тут же находились не носители искр, а сами олицетворения этой чрезвычайно хлопотной, но, увы, необходимой при создании любого Веера, Сферы, Мирового Древа и прочих конструкций первостихии.

— Мне нужен этот Веер, который вы готовы уничтожить, лишь бы не слушаться верных советов.

— Советов, — рыкнул Шут, которого сейчас этим прозвищем сложно было назвать. — Советуют иначе. И от тебя их принимать — добровольно нацепить на себя ошейник… с шипами внутрь. Что ты предлагаешь нам, уже не надсмотрщик?

— Ту самую свободу, в которую вы вцепились, — брезгливо поморщился Наблюдатель. — Глупые дети, у которых Хаос заменил разум. Уничтожили Хранителей? Теперь думайте, что делать с теми, кто полезет из порталов как в миры, так и в Туман. Открыли Землю, сами не понимая, что это за мир? Стали хватать оттуда тех, кого нужно было держать в огромном заповеднике? Они теперь тоже ваша проблема. Они… Вы хоть знаете, кто они?

— Я уже говорил. Наши эмиссары в Веере, а теперь, может, и вне его. Ещё ученики, которые так быстро и умело перенимают, будучи инициированными Хаосом, саму его суть, — с ледяным спокойствием, вновь вернувшимся к нему, вымолвил Артас. — И те, кого мы не собираемся отдавать тебе на опыты и под… «наблюдение».

Наблюдатель внимательно, переводя взгляд с одного члена Триалы на другого, пытался найти хоть тень лукавства или обмана, особенно у Фалль и Шута. Не нашёл, вздохнул, понимая, что ситуация вырвалась из-под контроля, словно джинн из медного кувшина, а обратно его без разрушений всего вокруг уже не запихнуть.

— Изначальный мир Веера — вот что такое Земля. Источник для всех остальных, временная аномалия, которая долго была ничем, а потом стала формировать из смеси Хаоса и Порядка множество миров. По тому счёту времени прошло лет пятьдесят, а в Веере до недавнего периода — целые эпохи. И даже вы, трое богов Хаоса и один Порядка — всего лишь воплощения их общих мыслей. Как зовут твоего антагониста, воплощение Порядка? Арагорном. А тебя Артасом. А хоть один из вас думал о том, что эти имена есть там, на Земле, только в придуманных людьми мирах? И эти двое, — презрительный жест в сторону Шута с Фалль. — У них даже имён нет, только прозвища. Шут и Фалль, дурак и обманщица! Воплощение двух концепций и не больше. Теперь поубавилось спеси, властители Веера? Я, в отличие от вас, родился по настоящему, а не был слеплен из обрывков мыслей людишек-землян, возомнивших себя творцами. Ещё эти ваши с Арагорном эмиссары. Вы их из кого набрали? Из тех, которые назвали себя файтерами и ролевиками, которым было тесно в обычном мире. Тоже… творцы! Только творить предпочитали не пером на бумаге, а мир вокруг себя «раскрашивали» в те краски, которые считали яркими. И как только вы их выпустили из клетки — дорвались! Веер стонет от их безумств. Должны быть Порядок и Хаос, порождающие в итоге слегка качающиеся весы. А сейчас от устойчивой системы куски вот-вот откалываться начнут.

Прервавший было свою, как он считал, воспитательно-уничижающую речь, Наблюдатель вновь посмотрел не на лица, а в глаза Триады Хаоса. Только увидел там совсем не то, что хотел и планировал, на что искренне надеялся. Азарт у скинувшей свою доселе закрывающую почти всё лицо маску Фалль. Радостно-предвкушающий блеск пламени во взоре Шута. И… коктейль из понимания и презрения в бездонных колодцах, лишь прикидывающихся простыми глазами, что смотрели с лица главного и действительно полного олицетворения лишённой любого контроля первостихии. Это самое презрение и облеклось в слова, обращенные уже в его адрес:

— Мы думали, ты опасен не только силой и опытом прожитых эпох, но и настоящей мудростью, Наблюдатель. Да только из колодцев познания ты хлебал лишь нанесённый ветром самодовольства и ураганом небрежения мусор. Парадоксы течения времени в Веере — это интересно. Воплощение нас троих… даже четверых, если добавить Арагорна, из общего эгрегора, объединяющего в себе немалую часть творцов-землян и потребляющих их творения, усиливающих и разносящих эхом по всему Вееру из самого что ни на есть центра особую силу. силу истинного творения? Да мы, все тобой упомянутые, просто везунчики! Получить в эмиссары и ученики не просто талантливых мистиков, а тех, которые в потенциале ещё и творцы. В далёком, но потенциале. А имена, рождение не от мамы с папой, а возникновение прямо из энергии Веера — это такие мелочи, которые знать нужно, но принимать как великую или просто трагедию… Оставлю это страдающим тем, что на Земле называют комплексом неполноценности. У нас его нет, а потому плевать, — воздержавшись сразу по нескольким причинам от упомянутого действа, Артас добавил. — Договариваться по Земле будем? Моим ребятам и девчатам нужен доступ туда. Нормальный, без опасения попасть под артефактный клинок или заклятие твоих слуг или тебя лично.

— Вмешательство в исходный мир недопустимо! — с ходу отрезал прибывший к Водопаду визитёр. — Хватит того, что вы открыли его и запустили магию, уничтожив Хранителей Веера. Любое вмешательство будет мною караться.

— Пускай не вмешательство, пускай просто визиты к родным и близким с обучением исключительно их той самой магии. А остальные… Пусть учатся сами, на том опыте, который будет приходить вместе с тварями из порталов.

— Даже несколько эмиссаров вызывают непредсказуемые изменения, — сопротивлялся Наблюдатель. — Контролировать их чрезмерно сложно, а я не могу делать всё и сразу.

— Хаос умеет не только распространяться и придавать инициированным его сутью сил, но и контролировать находящееся под своим влиянием. Просто дайте нужные параметры, а там обсудим, как держать их в устраивающем всех диапазоне. Но магия, она уже на Земле. Через те же порталы будет хлестать так, что у-у! Но я, все мы трое, готовы выставить фильтры и лишь постепенно их ослаблять. Мы привыкли заботиться о тех, кого взяли помощниками и учениками. В отличие от некоторых!

Артас, при полной поддержке остальных двух, торговал тем, что и так собирался сделать. Но зачем о том было знать врагу, лишь по необходимости вынужденному договариваться. Верно, абсолютно незачем. Поэтому в обмен на и так запланированный контроль над активностью начинающих формироваться на Земле порталов, о, пусть и не без сложностей, продавил невмешательство Наблюдателя и родственно-подчинённых ему сущностей в посещение эмиссарами-ролевиками родных краёв. Равно как и право на защиту себя и близких. И даже осторожное, то есть ограниченное определёнными рамками, обучение этих самых родных и близких. Касаемо же остального — у него насчёт этого и без того планы имелись, о которых всяким-разным знать точно не следовало. А чтобы поубавить кое-кому наглости, он напомнил:

— Кому бы говорить про сохранность Веара, но точно не тебе. Незримые и их сперва пробный, рассчитанный на два мира катаклизм, а потом куда более серьёзный. От него Вееру стало бы так плохо, что десятки, а то и сотни миров в пыль, и раскол его на куски был вполне вероятен. Мы знаем многое, а остатки этих паразитов извне будут выловлены и уничтожены. Как тараканы или там клопы. Использованная ими методика теперь известна, как и все основные и вспомогательные средства, от заклятий до ритуалов с артефактами. Не их это знание, чужое. Как и все используемое выродками.

— Не раскол Веера, а скол с него излишков, обрыв гниющих или заражённых миров-лепестков, — процедил Наблюдатель, вынужденно приоткрывая завесу над тем, к чему был причастен. — Понапустили всяких из Изначального мира, раньше ограждённого десятками барьеров — теперь кушайте! Одно присутствие ваших эмиссаров дестабилизирует энергетику Веера. Особенно в Тумане. Теперь структуру Веера будет «раздувать» ещё больше и быстрее.Посмотришь, как те миры, в которых развлекались твои… ученики, станут уязвимее других. Мор и глад, чума и буйство энергий. Хотели быть свободными — получите это своё «сокровище»!

Пока Наблюдатель витийствовал, заметно заскучавшая скорпикора, к тому же чувствующая эмоции своих двуногих друзей относительно этого вот вроде и схожего с ними существа, но в то же время сильно отличающегося, подошла к нему, возмущенно фыркнула, помотав головой, после чего повернулась задом и…

— Скорпи, фу, — сдерживая улыбку. попенял пушистой любимице Артас. — Даже если гость не вызывает у тебя восторга. Нельзя же выражать это столь явно… и пахуче.

— Фр-р, — помотала головой крылатая кошка со скорпионьим хвостом, после чего несколько раз скребнула когтями передней лапы по камню, как бы закапывая не понравившееся ей, после чего взмахнула крыльями и…

— Эта небольшая скала прям как для неё создавалась, — оценил спустя несколько секунлд восседающую вплотную к Водопаду живность Шут. — Однако киса поставила в переговорах завершающую если не точку, то однозначно метку. Жидкую, зато ядрёную.

— Не желаю здравствовать.

Сказав это, Наблюдатель развеял свою проекцию, а оставшиеся частицы энергии, из которой та состояла. Словно вобрались в Водопад, который мог как отдавать вовне порции силы, так и вбирать их, если на то была необходимость. А пусть слабый, но фон проекции такого могучего и вневеерного существа как Наблюдатель… Даже не раз сталкивавшейся с ним Триаде было полезно в очередной раз изучить, перепроверить, подтвердить или опровергнуть уже имеющиеся знания.

Но сначала — тщательная проверка. Как-никак, у Водопада присутствовала пусть и проекция, но существа, которое до сих пор оставалось сильнее всей Триады. И древнее, и опытнее, и… В общем, заимев себе такого врага, а к тому же по сути вынудив его заключить не сильно выгодное тому соглашение, требовалось быть начеку.

— Всё чисто, экселенц, — заявил, наконец, Шут, развеивая последние сканирующие плетения и убирая в пространственную складку стационарного типа артефакт. — Никакого «наследства» и посторонних… отложений Наблюдатель не оставил.

— И у меня то же мнение, — заворковала Фалль, наконец, немного расслабившаяся, сидящая с бокалом вина и взирающая на скорпикору, что резвилась то ныряя в Водопад, то появляясь обратно, как и положено магическому созданию такого уровня силы, оставаясь абсолютно сухой. — Он действительно ушёл. И отсюда, и из Веера. Не совсем, но какое-то время не будет пытаться вернуть полный контроль, рассчитывая, что мы сами себя ослабим.

Артас, замерший на пороге беседки, словно памятник самому себе, едва заметно кивнул, лишь потом добавив к жесту слова:

— Так он думает. Зато мы получили от встречи больше, чем могли ожидать. Свободу действий в Веере и возможность пока осторожных, но вылазок вовне его. Нас признали настоящим полюсом силы. По факту, но со стремлением «вернуть всё в зад», как говорил кто-то из эмиссаров. Такие как Наблюдатель, они предпочитают принять случившееся не пытаться бороться с новой силой, если есть, по их мнению, возможности ударить в спину, руками предателей или выращенных с самого начала орудий, — небольшая пауза, брошенное по недавней привычке ещё одно защитное заклятье. — Теперь у нас два важнейших направления: Земля и катаклизмы внутри Веера. Первая важна как сама по себе — Изначальный мир, его сущность, это многое меняет в понимании природы происходящего — так и теми, кого мы уже сделали своими эмиссарами, а в будущем необходимо вырастить из них настоящих помощников. Теперь не просто отслеживать каждого из них, но учить, мягко подталкивать в сторону желаемых путей развития. Бустеры для развития внутри Веера и тараны для будущей сначала разведки. А потом экспансии вовне.

— Сколько до того ещё не лет, а эпох, — криво усмехнулся Шут. — Тут с внутренними делами разобраться — уже подвиг. Этот хмырь не врал, он уверен, что мы всё провалим и развалим, чтобы всё вновь вернулось… всё вернули, как оно и было.

— Время… Что может быть проще времени? И что сложнее его? — потянуло на философию Артаса, но развивать это он не стал, вернувшись к главному. — Справимся. А катаклизмы в Веере, угрозы насчёт того, что его «разорвёт изнутри» от избытка энергии. Если ничего не будем делать — тогда разорвёт. Но мы же не такие! Известна методика контролируемого разрыва, которая позволит, если вдруг понадобится, откалывать отдельные куски. На крайний случай. Та, что от Незримых.

— Переработанная и дополненная.

— Конечно, Фалль, — согласился с уточнением Артас. — Только ключей к другому решению проблемы два. Развитие магии на земле и… Лофт. Тот самый спёртый у нас из-под носа Незримыми бог. Теперь уже точно известно, что с позволения и даже с наводки Наблюдателя. Именно его они хотели использовать для большого катаклизма. Почему именно его? Ведь в жертвоприношениях высшего порядка важна сама божественная суть, а не конкретная личность. И не будем о том, что он был беспомощен, удобен… Оставим в пользу Наблюдателя. Тех. кто готов попадаться в расставляемые им ловушки. Было что-то иное, а части иного знают немного Фрейя и куда больше наш старый «приятель» Арагорн.

— Ах, ой сейчас должен так нервничать, так метаться, — притворно опечалилась Фалль, всплеснув руками. — Пить-кушать-трахаться и то, наверно, не в радость. Кусок в горло не лезет, детородный орган обвис уныло. Всё из-за порталов.

— Про которые он так и не понял ещё, — хохотнул Шут. — И когда начнёт проверять, будет снова и снова искать подвох.

— Будет, — согласился Артас. — Ведь сам он, случись шанс присоединить портальную сеть к собственному источнику силы, ни за что не стал бы оставлять полный, неограниченный доступ к ней всем, без разделения на принадлежность к Порядку или Хаосу, к той или иной расе из обитающих в нашем Веере и вне его, даже к силе проходящего через порталы в мир Тумана существ, разумных и не очень. А мы оставляем. Больше того, сделали так, чтобы это оставалось неизменным, чтобы даже мы сами не могли передумать и «прикрутить» нужный фильтр, способный облегчить жизнь в краткосрочной перспективе, но в долгосрочной привести к катастрофе.

— Однако пришла пора поговорить с ним, экселенц!

— Так и есть. Уже скоро. Совсем скоро. Ведь жизнь в обновляемом Веере только начинается. Скучать и жаловаться на недостаток событий не приходилось раньше, не придётся и теперь. Игра. Она продолжается.