Мистик: Незримый узел

Интерлюдия

Интерлюдия

Механомагический трест Гинделла, Лиара

Имя! Иногда даже звук собственного имени может оказаться достаточным, чтобы пусть частично, но выплыть из глубин одурманивающего магического воздействия. Услышав слово «Лиара», пленённая личность не сумела разом вернуть всю себя, но уже и не была «чистым листом», на котором лишь едва-едва проступали некогда начертанные строки собственного «я».

Лиара… Я есть Лиара! — сперва шепотом, а потом более громко — как ей самой показалось — произнесла девушка, используя эту важнейшую часть знания о себе настоящей в качестве тарана, пробивая путь к иным фрагментам памяти. — Я вспомню! Теперь есть главное, моё имя.

Имя, смутные образы о том, что она была в каком-то совершенно ином, но родном ей мире. Многочисленные битвы, интриги, затем поражение и… бегство. Неожиданное, завершившееся в другом, но не этом, где она находилась сейчас, мире. Там тоже всё пошло наперекор ожиданиям, там случилось что-то, чего она не могла вспомнить, но после она потеряла главное — свободу, волю, даже саму себя, оказавшись здесь, абсолютно покорным стражем, от которого требовалось только защищать и в завершении… Нет, этого она тоже не помнила. Зато знала — уготованная ей судьба не отличалась чем-то хорошим и даже приемлемым. Может даже не знала, а чувствовала, благо у тех, кто с самого рождения был окутан мистическими потоками, обычное познание есть лишь желательный, но не единственный инструмент для раскрытия тайн мира.

Только даже немногого из оказавшегося доступным было более чем достаточно. Для чего? Чтобы начать бороться с вложенными ей в разум установками, требующими защищать, а в случае исчерпания средств противодействия — уничтожить основу этого места и послать сигнал хозяевам. А уж те должны были появиться не мгновенно, но довольно быстро по межмировым представлениям. Да, сделавшие с ней, Лиарой, ЭТО, они были не здесь, не в этом мире, который был заранее обречён на… На что именно — тут девушка тоже не помнила. Да и не было ей интересно. Всё внимание поглощала борьба с «паутиной, опутавшей её сознание. В ней с недавних пор зияли значительные прорехи благодаря тому. что она осознала себя, вспомнила. Но вот перестать быть 'стражем места» никак не получалось. Мгновенно не получалось. Да и освободиться лишь для того, чтобы оказаться жертвой того, кто был главным и основным среди вторгнувшихся на вверенную её защите территорию — такой судьбы она себе тоже не хотела.

Он… Человек был ей знаком, причём ещё оттуда, из памяти о родном мире. Узнав же её, мистик сменил направленность используемых заклятий, стараясь поражать ими не её, а то, что связывало Лиару с мистическими механизмами, концентраторами энергии, управляющими узлами и прочим. Подобные намерения…. И вместе с тем девушка почему-то была уверена — друзьями они не были, скорее наоборот. В памяти внезапно всплыла картинка боя с огромным ржаво-металлическим конструктом, боевой формой некого иного, но тоже знакомого ей мистика, внутри которой находился он и ещё двое, в том числе и этот, пришедший сюда, также в не родной для себя мир. И не чувствовалось, что он ведом чьей-то волей, что находится на поводке у невидимых кукловодов.

Тень! Вот какое прозвище было у пришедшего сюда. Чужак, вторженец, нарушитель законов и устоев, которые она, Лиара, вроде бы охраняла, но вместе с тем…

Не важно! Если раньше этот самый Тень и был её врагом, то любая вражда меркла в сравнении с тем, что с ней сделали другие и от чего его тут появление, совершённые действия дали шанс освободиться. Поэтому… У Лиары пока не было достаточно свободы, чтобы сбросить со своего разума все вложённые туда приказы, но вот саботировать их часть — это совсем иное дело.

Зачерпнуть из накопителей предельную порцию энергии, прогоняя её по тому или тем каналам, которые подходили для этого очень слабо, будучи уже поврежденными. Упор на защитные заклятья, причём прикрывать ими прежде всего себя, а вот важные узлы механомагических конструкций — вот этого не просто избегать, но одновременно пытаться подставлять под удары тени то, что действительно уязвимо. Делать это осторожно, балансируя на самой грани. Грани чего? Того, что оставленная её пленителями сложная система могла счесть действия «главного стража» намеренным саботажем. После чего принять меры, которые ей бы точно не понравились!

Лишить её собственного «я», только-только начавшего восстанавливаться? Нет! Теперь уже нет, не получится. А вот боль, полное отстранение от управления, даже. при совсем уж неудачном стечении обстоятельств, попытка «утилизировать взбунтовавшийся инструмент» — этого Лиара стремилась избежать. Конечно, лучше уж умереть, осознавая себя, чем влачить жалкое существование потерявшей личность рабыни, но… Нет, она не умрёт! Точно не здесь, не после всего того, что ей довелось пережить.

Подстроиться под стиль боя Тени, сделать так, чтобы любое его действие, каждая атака оказалась предельно эффективной. И риска для себя девушка не видела. Не зря же Тень бил по управляющим узлам, ведущим от накопителей энергии энергоканалам, но избегал причинять вред ей. Как это сочеталось с тем, что она помнила его как врага? Этого Лиара пока сказать не могла, да и не хотела излишне задаваться не самым важным сейчас вопросом. Не хочет ей вредить — вот что главное, вот от чего она оттолкнулась в своём неистовом стремлении освободиться из плена, который длился… Неизвестное время, но теперь ей даже лишняя минута казалась вечностью. Аромат столь близкой свободы, он пьянил сильнее любого вина, кружил голову больше секса и особенно того искусственного, неестественного дурмана, который использовался пленившими и заточившими её здесь тварями. А это значило…

Попытка системы подать сигнал тревоги, говорящий не о том, что «Всё пропало!», а о высокой степени угрозы и возможности получения такой степени повреждений. Что потребуется починка, для которой нужны силы как местных людей, так и иных, прибывающих сюда извне по важным, действительно важным поводам. И… Ей удалось «закольцевать» сообщение', запутать его, сделать вид, что оно отправлено. Хотя на самом деле сигнал ушёл даже не в никуда, а остался внутри связки отвечающих за межмировую связь артефактов. Зато закольцевавшись, послание теперь выгрызало саму их структуру. Разрушало то, что было так сложно достать снаружи. Защита от внешних ударов, но уязвимость к атакам изнутри. Тем более от той, которая должна была оставаться послушым и покорным болванчиком, потерявшимся в глубинах своего подсознания инструментом.

Слом, отказ, распад. Вот что она ощутила через несколько мгновений. Вышла из строя не только подсистема связи, но и маскирующий блок. Он, вероятно, был и не столь важен, поскольку местные мистики слабо понимали природу того, что составляло суть механомагической системы, но вот для того же Тени, продолжающего крушить её тюрьму — тут совсем другое. С этого момента он мог видеть большую часть уязвимостей, воспользоваться своими сенсорными заклятьями на полную мощность, а не пытаться собирать цельную картину из отдельных, разрозненных и искажённых осколков, что только и имелись у него раньше.

И вот он, настоящий, выверенный удар, нацеленный в центр управляющего конструкта. Сложное, многокомпонентное заклятие, в котором слились воедино тьма безлунной ночи, мистическое сияние острого серебряного кинжала и осыпающийся ржавью древний, умирающий от гнёта тысячелетних эпох мир. Против подобного конструкта цель не была способна устоять, что и показала уже спустя несколько секунд. Система пошла вразнос, вроде как и пытаясь переключиться на резервные управляющие узлы, однако присутствовала одна весомая проблема. Для подобного переключения требовалось полное, искреннее и творчески направленное содействие лично её, как главного стража всего этого места. Только она то делала нечто совершенно противоположное, уже откровенно саботируя попытки системы сохраниться, нарушая работу оставшихся дееспособными узлов и помогая окончательно разрушиться повреждённым.

Успех! Для неё, наконец-то ощутившей себя свободной; почувствовавшей, как распадается на уже не способные собраться воедино куски тот «стакан» из артефактов и соединяющей их энергии. И уже приземляясь на холодные каменные плиты пола, Лиара почувствовала не только этот самый холод, но и то, что ноги просто не в состоянии удержать её. Слишком давно она висела в воздухе, слишком отвыкло тело от самых обычных движений. Хорошо ещё, что мышцы как таковые не атрофировались, будучи стимулируемыми магией, отнять которую никто не в силах, даже в таком вот своеобразном положении пленницы с заблокированным разумом.

Попытка подняться, но теперь уже с использованием магии. Аккуратным, чтобы не дать лишних подозрений в своей агрессивности тому, кто стал её освободителем от плена, что лишь немногим лучше смерти и то…. уверенности в подобном у девушки не было. Зато имелись подозрения, что её попытки освободиться самостоятельно могли как увенчаться успехом, так и провалиться. А провал способен был оказаться конечной точкой. Окончательной смертью личности, о чём непременно бы позаботились её пленители. Те, о которых она так и не могли ничего вспомнить. Но сейчас… сейчас требовалось другое.

— Ты… Тень. Такое твоё имя. Настоящее, не пустые звуки, — оказывается, горло тоже было не совсем в порядке, отвыкнув проталкивать сквозь себя взуки внятной человеческой речи. — Я тебя знаю. Я… благодарна. Я готова… — тут она замялась, подбирая правильную формулировку, чтобы избежать той, что была бы хоть немного связана с тем рабством, в котором она пребывала неведомый срок, — отработать спасение. Долг может… продлиться, но я не слуга и не рабыня. Больше никогда!

Бывший ранее врагом — но непонятной толком причине, но на огромные провалы памяти Лиара уже почти не обращала внимания — лишь слегка улыбнулся, после чего кивнул и тихо произнёс:

— Неисповедимы пути Веера, Тропы-меж-мирами и тех, кто стал олицетворением этих великих сил. Принимаю долг с уважением к той, кто раньше была достойным противником, и клянусь силами Хаоса, что не стану относиться к признавшей долг, как с слуге и тем более рабыне. Но что потребую — полную информацию о тех, чьей волей ты оказалась стражем этого места. И возможное, в рамках имеющихся у тебя мистических и иных сил, содействие в том, чтобы им стало печально и тоскливо во всех смыслах прозвучавших сейчас слов.

Лиара умела слушать, умела и ощущать сказанное. Не помнила многое, но основы знаний остались — из тех, которые не были связаны с памятью о самой себе. И они, основы, сейчас громко-громко шептали прямо в душу, что Тень сейчас искренен, что ему нужна не она, даже не разрушенная техномагическая машинерия, но те, кто пленил её. Сверх того, имелось близкое к уверенности подозрение. что в настоящий момент он знает о них куда больше неё самой, страдающей потерей большей части памяти и даже собственного «я».

Соглашаться или нет признать такой долг, при котором главный вексель заключается в причинение неприятностей тем. кого она ненавидела до самых глубин своей покалеченной души? Тут даже тени вопроса не возникало. Потому и ответ со стороны Лиары последовал чуть ли не в то же мгновение, как Тень закончил свою краткую речь:

— Всё, что вспомню — расскажу. И покажу. И помогу. Только моя голова сейчас пуста, я о себе помню лишь имя и отдельные образы-осколки. Тебя вспомнила. Но кто ты, как познакомились — этого пока не могу сказать. Помоги вспомнить, тогда узнаешь всё тебе нужное об… этих!

Внимательный, пристальный взгляд на освободившего её мистика и вот он, ответ. Неторопливый, спустя пяток секунд, но зато уверенный, что девушке было важнее многого иного:

— Тут я Тень, старший инспектор Департамента Контроля. Ты… если останешься именно здесь достаточно долгий период времени — получишь подходящую 'легенду, Лиара. Эти вот, — жест в сторону остальных людей, лишь от двоих из которых исходили мистические эманации, — ситуативные союзники, со старшими которых у нас общие цели. Ситуативные, — в очередной раз выделил он слово, явно по причине желания донести до девушки смысл послания. Затем резкая смена темы завязавшегося разговора. Резкая, но оправданная, как оказалось. — Скоро ли хозяева места пришлют боевую группу и насколько сильной в сравнении с тобой и приданным тебе людям она окажется?

— Я заблокировала сигнал тревоги, — победно улыбнулась Лиара, показывая, что даже в своем нынешнем состоянии может быть…. полезной и нужной своему кредитору. — Смена обычной охраны в половине седьмого утра. Но есть люди в других корпусах, они могут вызвать своё начальство или безопасность, если звуки сражения до них донеслись.

— Не донеслись, — отрицательно кивает мистик, коротким энергетическим импульсом «подсвечивая» один из заранее установленных барьеров, который должен был отсекать все шумовые и световые эффекты, а также маскировать немалую часть колебаний энергетического фона. — Если среди находящихся на территории треста нет сенсоров высокого уровня, то навряд ли кто-то что-то понял. Зато на выходе, — девушка ощутила не сплетение с нуля сенсорного заклятья, а подключение к уже заранее изготовленному и просто ждущему в полуактивном состоянии. — Да, на выходе нас ждут. Полагаю, конкуренты ваших, господа, нанимателей.

Последнее обращение адресовалось уже не Лиаре, а той пятёрке, как полагала девушка, наёмников, причём особенных, чьи клинки и магия временно принадлежали на Тени, а кому-то другому, «ситуативному союзнику», по его словам. Она это запомнила и была готова реагировать правильно. По своим представлениям, конечно.

— Нужно уходить, — засуетился один из наёмников, мистик, от которого девушка ощущала фон множества амулетов и особые эманации того, кто привык воздействовать на чужой разум. — Бэррил, что ты стоишь, чего смотришь? Если это «листовики» или «далмаровцы», то нас мало, а их могут сюда подтащить много. Не одну, не две пятёрки, а куда больше!

— Господин Тень спокоен, Тарраск, — второй мистик тоже нервничал, Лиара это хорошо ощущала, но держал лицо, не давая эмоциям управлять собственным разумом. — А он с нашей малой помощью разрушил всю оборону треста. Мы бы тут умерли без шансов, убежать и то не сумели бы. Ты турели вспомни, о другом я и говорить не хочу. О ней, — взгляд в сторону Лиары, опасливый такой. Понимал здешний мистик, что девушке не соперник, что она с десяток ему подобных даже в своём нынешнем состоянии превратит в кровавую взвесь или опадающую пыль разных оттенков серого, невесомую и напоминающую лишь о бренности бытия и могуществе проникающего через миры времени. — Пока мы с господином Контролёром, у нас шансы и на жизнь, и на награду. Иначе плохо будет. Нам, не ему, он без нас обойдётся.

Ворчание того, кого назвали Тарраском, Лиара уже не особенно стремилась слушать. Её гораздо сильнее заинтересовала мягко высказанная просьба Тени выбрать среди того, что осталось от механомагической системы, наиболее компактные и в то же самое время редко-ценные трофеи. Ценность же первым делом заключалась в возможности получить новые знания о мистическом искусстве, а не в чём-либо ином. Такой подход был и для девушки наиболее естественным, почти как дыхание. Следовательно… Несколько нетипичных накопителей, узлы-преобразователи энергии с учётом особенностей местного энергофона. Выравниватели перепадов концентрации, сами по себе малополезные, зато позволяющие создать зоны относительной стабильности, в которых концентрация энергии пускай и колебалась бы, но не в разы и тем более не в десятки раз, а всего лишь на проценты… пусть даже не на однозначное их число. И, судя по реакции Тени, ему нужно было как раз это.

Пять минут, семь. Всё. Трофеи оказались собраны. Не все, разумеется, лишь не отягощающие и отвечающие заданным параметрам. Теперь оставалось только покинуть это ненавистное Лиаре место, при этом оставшись не просто в живых, но ещё и не потащив следом за собой тех, кто уж точно не был ни союзен, ни даже нейтрален её освободителю. В этом она готова была не просто помочь, а приложить все доступные ей сейчас силы. Вот только….

— Набрось на себя эту вещицу, — Тень протянул ей плащ тёмно-зелёного цвета с серебряной оторочкой, который снял с одного из трупов. — Уж прости, немного кровью запачкан и вообще не твой стиль, но расхаживать по городу Териму в том, в чём ты сейчас… Запомнят даже совершенно случайные люди, а мне этого никак не требуется.

Лиара не видела ничего необычного в своей сплетённой из золотых нитей сети, в которую была укутана. Вроде бы не видела, но… Очередное воспоминание-вспышка, на сей раз связанное с тем, как она перешла из родного мира в мир совершенно другой. И там да, ей срочно пришлось обзаводиться не только одеждой, но и повязкой на глаза, чтобы слиться с другими людьми, пусть даже такими же мистиками. Ещё мистиками иного типа, которые…. Нет, приступ головной боли предостерёг девушку от того, чтобы пытаться так вот сразу пробовать оживить воспоминания, к тому же сейчас не такие ценные. Или ценные, но не такие? Можно было призадуматься, но…

— Что, амнезия пробивается обрывочными проколами того, что было где-то и когда-то? — без какой-либо иронии не спросил даже, а скорее констатировал Тень. — Знакомо, хотя ситуация у нас с тобой разная. Память скрывают с разными целями, одни из которых понять можно, а вот другие есть абсолютная мерзость, заслуживающая сама понимаешь какой реакции. Впрочем, об этом потом. Облачайся и приготовься. Сама не атакуй, если не возникнет прямо настоятельной необходимости. Барьеры, рассеяние внимания, сенсорные плетения. Тут твоё «ядовитое золото» и «оттенки серого» вполне подойдут. Эти Цвета действительно твои. Как и особенные атрибуты-артефакты: сеть и то, что непонятным образом стало частью твоих глаз. Эх, жаль!

— Чего? — искренне удивилась Лиара.

— Хотел спросить про особенности глаз раньше, но тогда не было возможности. А теперь возможность имеется, да ты сама вряд ли помнишь такие нюансы. или ошибаюсь?

Недавней пленнице только и оставалось, что развести руками. Дескать, и хотела бы сказать, но не могу.

— Вот и я о том же, — хмыкнул Тень, заодно оценивая то, как её замаскировал плащ с капюшоном. — Теперь совсем другое дело, никакого излишнего внимания привлечь к себе не должна. Если. конечно, к энергетике не присматриваться. Итак! Готовьтесь, господа и дама, сейчас наш выход. Он однозначно вызовет немалый интерес вкупе с крайне агрессивной реакцией.И пускай. Наших врагов ждёт сразу несколько неприятных сюрпризов, клянусь Цветом и Хаосом!

Неподалёку от «Механомагического треста Гинделла», отряд ликвидаторов Осеннего Листа

Эгрин аль Кударр ждал и готов был делать это вплоть до того момента, как случиться одно из двух: либо удастся удостовериться, что ненавистный ему человек сломал себе шею там, в «Механомагическом тресте Гинделла», либо пока он не покинет этот самый трест. Но покинет ослабленным, ведь предположить, что рейд на хорошо защищённую территорию окончится без последствия для проклятого Контролёра, эльф не мог. Не потому, что с воображением было плохо, а просто исходя из обычной логики.

Боевой десяток, переданный ему после просьбы, подкреплённой весомыми аргументами, родным дядюшкой. Под командованием опытного мага, специализирующегося на усилении собственного тела и способного особенным образом напитывать энергией носимые им оружие и броню. Лентир альд Грентэль прошёл через много сражений, особенно тех, где требовалось убивать тихо, незаметно, порой так и вовсе тех, кто в открытом бою заметно превосходил его.

Почему же дядюшка согласился выделить не просто отряд ликвидаторов, которых у Осеннего Листа хватало, а настолько серьёзный? Все по той же причине, по которым и остальные компании были предельно заинтересованы во всём, связанным с «Механомагическим трестом Гинделла». Слишком большой выигрыш мог упасть в руки в случае успеха. И невеликий риск в том, чтобы не самим проявлять агрессию против хозяев треста, а всего лишь перехватить уже украденное. Будут то нужные прототипы или знание об их создании — значения не имело.

Ожидание есть тишина. Она и царила вокруг, за исключением, конечно, обычных звуков ночи. Ликвидаторы Листа знали, как оставаться незаметными, таясь хоть в лесу, хоть в городе… Они бы и посреди выжженной солнцем пустыни ухитрились остаться незамеченными для большинства следопытов и магов-сенсоров.

Только порой в естественных звуках слышится фальшивая нотка, заставляющая обратить на себя внимание И вот тогда возможны разные пути решения этой не то проблемы, не то просто мелкой помехи.

— Следят, Эгрин, — обратился к номинальному командиру альд Грентэль. — Несколько. Слабые, можно попробовать их устранить.

— Попробовать? — несколько недоумевающее спросил аль Кударр. — Мне странно такое от вас слышать.

— Расположены неудобно для устранения. В разных местах, чтобы следить не только за объектом, но и друг за другом. Кто-то из них может уйти и передать послание. Это не бойцы. Или не только бойцы, но и умеющие наблюдать. Скрытно, тихо. Такие могут и должны уметь быстро скрываться, а ещё окружать себя ловушками. Можете отдать приказ, но я бы не стал рисковать, аль Кударр.

Переход на тилулование в последних словах от лидера ликвидаторов напомнил эльфу о том, что Лентир альд Грентэль сейчас серьёзен и действительно готов смириться с наблюдателями, лишь бы те не помешали выполнить основную задачу.

— Пусть живут… пока. Но если задержатся, когда закончим главное — им не сбежать от гнева Листа!

Альд Грендель лишь едва заметно улыбнулся. И можно было сколько угодно гадать, что именно стояло за этой улыбкой — истины всё едино не узнать. Долго живший и многое повидавший эльф, связавший с Осенним Листом жизнь свою и близких, давно научился не обращать особого внимания на слова горячих и юных. Зато привык серьёзно относиться к любой порученной ему миссии. Поручал же её отнюдь не Эгрин аль Кударр и не его дядя, Элайя аль Кударр, а сам Дериан ан Рэгг. Точнее, ан Рэгг давал разрешение на инициативу со стороны аль Кударров. Равно как и корректировал изначальные формулировки, что было очень важным.

Месть за уже успешно поправленное целителями позорное увечье Эгрина? Мастер-ликвидатор считал, что юнцу давно следовало научиться вести себя пусть не скромнее, но разумнее, научиться чувствовать опасность и не связываться с теми разумными, кто способен быть действительно опасным. А уж связаться с одним из Контролёров по такому пустяковому поводу, как девка из гостиничной прислуги… Мальчишке требовалось преподать урок, даже если бы он его уже не получил. Только получил он урок позором и болью, а вот вторая — и может и не только — его часть пока оставалась не познанной. Но скоро станет ясно — понял ли Эгрин, как именно нужно мстить, а чего в мести избегать, чтобы не оказаться в ещё худшем положении, чем в начале, когда только принял это решение.

Трепыхания юнца из аль Кударров — это ещё ничего. Действительно беспокоило Лентира иное — с момента, когда контролер по имени/прозвищу Тень и прихваченные им в качестве поддержки бойцы «грозовиков» оказались внутри периметра треста, прошло уже немало времени, но… Никаких явных признаков боя он не мог уловить. То есть не только он сам, но и те двое из его десятка, которые специализировались на сенсорике и менталистике соответственно. А ведь и остальные тоже были не чужды магии в той или иной мере. Кто-то знал благородное искусство лучше, кто-то хуже, но лишённых этого дара среди его отряда не было. Не зря он подбирал десяток под себя и жёстко, без колебаний отказывался от непригодных, по его, мнению, кандидатов. Это пусть де же «грозовики» или «далмаровцы» включают в свои боевые группы, наёмные и крепко привязанные к компаниям, людей и иных разумных, лишённых дара магии. Пусть некоторые в Листе считают так же. Это их мнение, но не его. Он то знает… он помнит.

Почему именно слово «помнит» звучало наиболее верным? Лентир альд Грентэль любил читать нужные книги, большей частью пришедшие из глубины веков и даже эпох. Те немногие, которые не просто остались целыми, но и относились к действительно полезным. О магическом искусстве в древности, заметно отличавшемся от того, которое имелось сейчас, более… широко охватывающем различные области магии и слабо зависящем от перепадов магической энергии, которые тогда вроде и были, но то ли не такие сильные, то ли умели как-то с ними справляться.

Всемогущество магии! И какой тогда смысл в том, чтобы делать даже часть ставки на тех, кто не удосужился раздуть пусть крохотный, но огонёк дара магии из той искры, который мог найти внутри себя практически каждый, если он не был скорбен разумом или откровенно глуп? Это сейчас отношение к магии из-за постоянных изменений концентрации энергии в мире вокруг и развития технического прогресса немалое число тех, кто мог бы развиваться, просто не желали прикладывать усилия, что порой — а точнее, всегда — должны были быть огромными, истощающими и выматывающими не дело даже, но волю и разум. Зачем, если можно прожить и так? Пусть неодарённые и жили меньше, и не могли получить настоящие силу и власть, но…. Слишком многие вокруг привыкли довольствоваться малым, не желая переступать через себя, чтобы получить большее.

Упадок. Повсеместный. На который даже многие сильные маги внимание обращать перестали. Беспокойство осталось уделом тех, кто, как и Лентир альд Грентэль, умел смотреть одновременно в прошлое, будущее и делать из этого выводы, находясь в настоящем. А ещё осмеливался говорить об этом вслух, а не отступать в сторону, не желая получать когда насмешки, когда косые взгляды, а когда и прямое неодобрение.

Мысли о столь огорчающем и мало кем осознаваемом упадке магии были отброшены в сторону сразу — Лентир альд Грентэль почувствовал изменения там, на территории треста. Только были они отнюдь не теми, которых он ожидал. Ни «вспышек» от используемых заклятий, ни ощущения боли, смерти, чего-то иного. Сам он не был сенсором, но вот соответствующий амулет весьма высокого качества использовал, давно наловчившись правильно интерпретировать его порой неоднозначные сигналы. Да и штатный сенсор его группы ничего такого не ощущал, что говорило о многом.

Что же тогда удалось ощутить? Просто «разрыв» в защитных построениях, окутывающих «Механомагический трест Гинделла» по периметру, через который этак деловито, спокойно, но под прикрытием многослойного защитного полога выбирались… Семеро. И нельзя было ничего сказать о том, маги это или простые люди, а если маги, то какой уровень опасности исходит от каждого из них. И это было неправильно, а потому сильно настораживало.

Это он… Это они! — даже шепча, Эгрин аль Кударр умудрялся орать, что в ином случае вызвало бы улыбку, но сейчас раздражало альд Грентэля. — Они живы и при них должно быть то ценное, что нужно Листу. А мне нужна жизнь этого ублюдка!

Защитные заклятья. Многослойные, сочетающие в себе разные школы, часть которых даже опознать не удаётся, — процедил Лентир, которому всё меньше нравилась сама мысль о нападении на этих вот, которые вроде и скрывались, но с другой стороны ощущались как чрезвычайно уверенные в себе. Не все, но двое-трое точно. Сам Контролер, главная их цель, а также… Кто остальные? «Грозовики», как удалось узнать, послали в помощь Тени всего лишь пятёрку своих — не мусор, но и не элиту. Один плюс пять равно шесть, но никак не семь. Шестеро и проникли на территорию треста. Тогда кто седьмой, ранее не замеченный? Имевшийся у Контролёра внутри треста агент или же союзник, который проник заранее и просто оказался не замечен?

Неизвестность, не предсказанный фактор! Этого Лентир альд Грентэль не любил, поскольку за время своей жизни успел как следует убедиться в небезопасности подобного для себя лично и тем более выданных ему вышестоящими поручений. И это значило…

— Нельзя медлить, — источая злобу и яд, произнёс Эгрин. — Приказываю атаковать, уничтожить, взять нужные Листу трофеи!

— Целесообразнее будет сперва проследить, Эгрин аль Кударр, — спокойно, стремясь не добавлять в и так кипящие эмоции формального командира, произнес Лентир. — Сейчас они сконцентрированы, готовы к отражению атаки. И не выглядят пострадавшими. Выждем. Пусть они расслабятся, почувствуют себя свободно. Тогда нанесём удар.

Разумные слова достигают разума сохраняющих разум. А если вместо него осталось лишь желание покарать обидчика, причём самым жестоким образом и с готовностью поступиться всем остальным, даже здравым смыслом, требующим не отменить месть, но просто подождать более подходящего момента?

— Сейчас. Я. Отдаю… Приказ!

Лентир альд Грентэль понял, что тут бесполезно как-то уговаривать одуревшего от ненависти юнца, желающего получить «конфетку» здесь и сейчас, не думая ни о чём другом. И противиться этому… Сам он, может и пошёл бы на такое. но вот его люди, как минимум четверо, они будут исполнять любой приказ вышестоящих, поскольку преданность Осеннему Листу и семье аль Кударр перевесит всё остальное. Включая здравый смысл и чувство самосохранения. Ещё двое были под вопросом. Только трое, помимо него самого, руководствовались прежде всего своими интересами, а уж потом благом Осеннего Листа. Обычно такие особенности людей в его десятке не мешали Лентиру, но сейчас сложилась ситуация, из которой не было хорошего выхода. Выбирать приходилось только из рискованных и очень рискованных вариантов.

— Приказ услышан и будет исполняться, господин аль Кударр, — процедил опытный ликвидатор, ничуть не скрывая ни от Эгрина, ни от собственных бойцов своё к нему отношение. — Протокол «Иглы в траве», путь «Шелеста кровавой росы». Приступаем через пятнадцать… четырнадцать…

Обратный отсчёт. Минимальный. Необходимый для того, чтобы бойцы подготовились к атаке противника, который, вполне возможно, не просто превосходит их, а ещё и владеет неизвестными или очень редкими школами магии. Это что касалось объявленного протокола. А путь достижения цели — тут было нечто иное. Стараться беречь себя, не ввязываться в самоубийственные или высокорискованные атаки. В случае потерь — переход к обороне и приоритет на то, чтобы вытащить своих, а вовсе не победить любой ценой. Предельное отступление от полученного приказа, на которое Лентир альд Грентэль мог пойти и при этом быть почти уверенным, что его послушают все или почти все, а не меньшая часть.

Удар магией просто, высвобождаемой из амулетов, а ещё с добавкой огня из многозарядных винтовок, каждая пуля, выпускаемая из которых содержала в себе и энергетическую составляющую. Три направления воедино, синхронизированные, и причём на высоком уровне, ведь альд Грентэль не первый год муштровал свой десяток на быстрое и слаженное выполнение такой вот атаки.

А результат? Его считай, что и не было — как магия, так и выпущенные пули, они словно растворились, не в силах преодолеть многослойные защитные барьеры, прикрывающие группу во главе с Контролёром по прозвищу Тень. Атаку словно… Нет, атака была замечена, оценена и признана «лёгкой», но зато источник беспокойства — не угрозы, а именно бесчпокойства — было решено подавить. Уж это он мог почувствовать даже не разумом, а чутьём того, кто вот уже не один десяток лет ухитрялся оставаться целым и даже не искалеченным в многочисленных явных и тайных войнах Осеннего Листа с конкурирующими Компаниями республики Фаринат инее только её.

Хрупкая фигура в плаще с капюшоном вздымает руки, и почти мгновенно в небеса воспаряет соткавшаяся из энергии золотая сеть-паутина. Тень, показывая, что ему не в диковинку подобный приём, тут же подключается, делая золотую сеть-паутину из просто малопонятной откровенно страшной, создавая на большинстве пересечений нитей маленькие, во многом похожие, но всё же различные конструкты. Часть из них сияет тусклым светом серебряных звезд: другая похожа на проржавевшие и осыпающиеся пылью нашлёпки; третья напоминает о вязкой болотной трясине, на которую и смотреть то опасно, настолько она стремится заворожить, утянуть в себя не тело, но разум; четвертая… там слово провалы в пространстве, сотканные и чёрного бархата, что вроде и мягок, но на деле таит внутри нечто совершенно иное, отличное от кажущегося. Воронки, в которых крутится похожая на кровь жидкость. Режущая глаз бледная голубизна снежинок, каждая часть которых острее самой отточенной бритвы. Словно бы радуга сошла с небес, наплевав на ночное время, после чего разделилась на части и добавила к себе одни цвета и скрыла другие, оказавшиеся… лишними? Неуместными именно сейчас?

И треск разрывающегося пространства. Обычные уши не смогли бы его услышать, но вот мало-мальски опытный мистик мог и ещё как. Это самую малость напоминало проклятые «прорывы», так мешающие жить всему миру, но… Вот оно, это самое «но»! Рвалась ткань мироздания, но в «прореху» исторгалось не убивающее и уничтожающее, а напротив, дающее самому миру, самой магии, что везде и всюду, новое дыхание. Лентир альд Грентэль ощутил непредставимое, нереальное — энергетический фон вокруг становился не меньше, не насыщеннее, он просто… стабилизировался. Это нельзя было объяснить словами, только почувствовать. Возникала уверенность, что именно здесь ещё долгое время не будет этих столь вредных и бьющих по могуществу магов и магии перепадов.

Чудо? Или же просто рутинная починка пробитого в бою доспеха? Судя по тому, как мимоходом и буднично это всё было проделано Тенью и тем, вторым магом — для них это являлось чем угодно, но только не чудом. Потому…

Чудеса и чудовищность не зря являлись родственными словами. В этом ликвидаторам Осеннего Листа пришлось убедиться на практике, поскольку развернувшаяся в небесах уже не совсем золотая сеть разразилась серией боевых плетений, причём самонаводящихся. Каждой цели свои атаки: комплексные, рассчитанные на то, чтобы с гарантией пробить выставленные активные барьеры, пассивную амулетную защиту ну и, как последний слой, естественное сопротивление организма. Казалось невероятным, что подобное их враги могли создать за несколько мгновений, но… Оно было и с этим приходилось считаться.

Вот множество багровых лезвий и ало-серебристых буравчиков нарезают ломтиками и вкручиваются в плоть Эгрина аль Кударра. Но делают это до того расчётливо, с такой хирургической точностью, что формальный командир отряда не может не то что умереть раньше срока, но и сознание потерять от болевого шока. Мститель…. Нарвался на очередной ответ того, кого хотел уничтожить за нанесённое оскорбление, которое сам же и спровоцировал.

Было ли Лентиру альд Грентэлю жалко Эгрина? Ничуть, в отличие от тех своих бойцов, которые тоже попали под вражеские заклятья и тоже… умирали. Только, в отличие от жаждавшего чужой крови — и получившего лишь кровь, но собственную, разбрызгиваемую вокруг — юнца их боевые плетения убивали не напоказ, а просто с предельной эффективностью. Вот багровая, с золотыми искрами, воронка затягивает в себя Альтенса, мага-менталиста, мало что способного противопоставить тупой и всесокрушающей мощи, на него нацеленной.Сотканные из болотного цвета металла и осыпающиеся черно-оранжевой ржавью штыри пробивают защиту Дальгерса. Маг льда и ветра ничего не может поделать, хотя и сопротивляется до последнего, но лишь на мгновения отодвигает свою смерть.

Ещё один, двое… третий, разрезанные изумрудно сияющими зазубренными дисками И сигнал на отступление. Быстрое, во что бы то ни стало, не оглядываясь и даже не пытаясь подхватить раненых, буде таковые останутся после не совсем удачных ударов врага. Порознь, не сбиваясь в группу, по разным направлениям. Лентир, как командир с огромным опытом, понимал — их просто уничтожают, посчитав помехой: деловито, без лишних эмоций, с единственным исключением в лице Эгрина аль Кударра, к которому у Тени был личный счёт. И он умел разделять, к кому проявлять жестокость, а кого достаточно просто «стереть».

Отход. И завеса из всех возможных защитных, рассеивающих внимание, искажающих пространство барьеров, за которыми нужно было спрятаться, выгадать хотя бы несколько секунд. И это…. удалось. Не всем. Ему точно, с огромным трудом запутав одно и заставив разрядиться другое пущенное по его голову плетение. На три четверти опустошённый личный резерв, выжженные амулеты, средней опасности травма энергоканалов, которую и опытному целителю лечить недели так две, если не месяц. Но он сумел оторваться, скрыться. А ещё знал — благодаря одному из немногих уцелевших амулетов небоевого назначения — что живы ещё двое. Живы и продолжают бегство. Трое. Из десятка плюс навязанного им Эгрина аль Кударра, из-за которого всё это и случилось. Глупый мальчишка, так и не удосужившийся повзрослеть!

Страх из-за невыполненного приказа? Такой глупостью Лентир альд Грентэль себя терзать не собирался. Было у него что сказать как Дериан ан Рэггу, так и иным, повыше положением. И дело даже не в чудовищной магической мощи, показанной Тенью и его неизвестным спутником, хотя и это являлось очень важным. Нет, самое главное заключалось в ином — этот Контролёр своей личной магией мог не просто закрывать «прорывы», а делать нечто большее и казавшееся до недавнего времени невероятным — избавляться от проклятья магов всего мира, то есть устранять перепады концентрации энергии. Временно или постоянно — это было не важно. Если кто-то нащупал подход, то в дальнейшем его можно будет развивать. И вот ЭТО знание стоило голос десятка или даже сотни таких как Эгрин аль Кударр. Разве что…

Осторожность лишней не бывает, особенно в его положении. Лентир альд Грентэль немного, но опасался, что семья эль Кударр всё равно будет требовать его головы. А она, голова, была ему дороже каких-то так хотений этой семьи, входящей в руководство Листа. Значит… Да. следовало укрыться как самому, так и посоветовать сделать это Шаркану и Биторру. Хорошо, что двое уцелевших были как раз теми, кто не пылал излишней преданностью верхушке Осеннего Листа и ценил собственную жизнь гораздо выше иных, оставшихся там, близ «Механомагического треста Гинделла».

Сперва укрыться, потом дать знать ан Рэггу о том, каким знанием он обладает — через посредников, не лично — и лишь потом. подстраховавшись, начать торг. Не медля, но и не торопясь. Все же на кону стояла собственная жизнь, а жить Лентир альд Грентэль как-то привык, да и качество жизни давно являлось таким, что не грех и похвастаться перед многими.