Мистик: Незримый узел

Глава 10

Глава 10

Произошедшее нападение бойцов Осеннего Листа. Отряд, посланный по мою душу — в этом не имелось практически никаких сомнений, удивляла только решимость убить во что бы то ни стало даже без попыток захвата живым — по меркам этого мира был действительно хорош. Элиту послали, не абы кого. Впрочем, прошлые нападения, пусть и наёмников, они также производились не отбросами и даже не чуть-чуть поднявшимися над средним уровнем магического развития индивидуумами. Просто на сей раз число нападавших было выше, сработанность оказалась близка к идеалу, да и все нападавшие в той или иной степени, но являлись магами.

Не помогло. Сбежать удалось только троим, да и то по причине, что у меня не было ни желания, ни причины уничтожать напавших под ноль. Что так? Иногда полезно бросить в застоявшееся болото не простой камень, а нечто живое, способное как следует побрыкаться, тем самым подняв подобающие ситуации волны. Вот и дал уйти как командиру отряда — по некоторым признакам его удалось опознать даже за малое время, которое длилась собственно схватка — так и паре других, чтоб не выглядело слишком уж подозрительно. Зато Эгрин, тот самый эльфёнок, с которым мы, кхм, познакомились в коридоре гостиницы «Золотой орёл» — он сдох именно так, как и полагается потерявшему любые берега и лишённому минимального здравого смысла — в моём понимании этого слова — насильнику. Это по факту была казнь — не слишком растянутая во времени, зато предельно мучительная и показательная. Уверен, это увидели и запомнили как «сбежавшие» бойцы Осеннего Листа, так и мои ситуативные союзники из числа «грозовиков». Лиару, старую знакомую по Фрахталю, подобным явно было не прошибить что в старые времена, что сейчас. Зато насчёт дальнейших действий… Чуть позже, как только удалимся от места побоища и я замаскирую те следы, по коим в принципе можно было бы уловить путь отхода.

— А сейчас мы просто исчезнем из-под внимательных взглядов наших временных союзников, — шепчу Лиаре, попутно уже плетя паутину иллюзий, чтоб она захватывала слух, зрение и прочие чувства, включая доступные только причастным к мистическому искусству. — Три, два… И р-раз!

Цвета черный и золотой, туманящий разум блеск золота и непроницаемая вуаль тьмы ночного беззвёздного неба. Они и были, но в то же время их не было. Одно стыковалось с другим, делая воздействие не только сильным, но и незаметным для остальных. Правда… В качестве особой шутки юмора именно Бэррилу, этому воздушнику-иллюзионисту, прямо на грудь приклеился небольшой лист хорошей такой, высшего сорта бумаги, на котором была начертана краткая записка как ему с Тарраском, так и их хозяевам из Грозового Перевала. Дескать, никуда с концами не исчезаю, про договорённости помню, ждите в самом скором времени моего очередного появления, но теперь со столь ожидаемыми вами тайнами «Механомагического треста Гинделла». Если умные — поймут и будут вести себя подобающе. Начнут излишне и неправильно суетиться — сами себе злобные поленья, из которых даже паршивой «буратины» и то выстругать не получится.

Еще несколько минут, за которые мы с бывшей некогда врагом особой, а ныне… кем угодно, но однозначно не угрозой в резко то изменившейся ситуации, успели удалиться на более чем достаточное расстояние. Оказавшись же в тихом и безлюдном месте, продолжая удерживать часть маскирующих плетений, я вновь обратился к бывшему Корректору:

— Ты как, хочешь вернуть если не всю память и не сразу, то уж точно значительно приблизить срок этого самого возвращения?

— Хочу! — и абсолютная уверенность в глазах, ноль сомнений и ни на йоту колебаний. — Что нужно сделать?

— Временно покинуть этот мир, оказавшись в другом… месте. Там встретиться с одним моим союзником. Чтобы подать сигнал иному или иным, куда более могущественным. Если они не смогут достучаться до твоих воспоминаний — это не сможет сделать вообще никто. По крайней мере, из тех, до кого ты, да и я тоже, сможем добраться в ближайшие несколько веков. И да, как вишенка на торте — они ОЧЕНЬ не любят тех, кто захватил тебя в плен и покалечил не физически, но ментально.

Кивает, уподобившись неизвестному ни в её родном мире, ни в этом китайскому болванчику. И в глазах концентрированнейшая смесь ненависти и надежды. Каждая эмоция, ясен пень, в определённую сторону и на конкретных личностей направлена, но суть не в этом. Главное тут само согласие Лиары, необычной девицы родом из особенного мира.

— Отлично. Тогда прижимайся ко мне покрепче, чтоб исключить разные помехи, — упс, только предложил, сразу и заключили в крепчайшее, но напрочь лишенное каких-либо эротических мыслей объятие. Крепкое. Так хватается утопающий за брошенный ему спасательный круг. — Во-от, как раз то, что и требуется. Теперь уже мне нужно себя облегчающими переход заклятьями окутать, после чего активировать одну забавную, но очень талантливо выполненную артефактную «игрушку».

Браслет-змейка, единый в двух частях, но в то же время разделённый, вручённый мне как средство экстренного сигнала о необходимости выхода в Туман оставшимся безымянным мистиком-«рисовальщиком». Снять с руки, распрямить, после чего заставить шипящую голову змеи приблизиться к своему же хвосту и впиться в оный зубами. И теперь остаётся лишь ждать. Насколько я понимаю, самую малость, ведь я уже чувствую пришедший откуда-то очень издалека — неудивительно. миры то хоть и, как я понял, поблизости расположенные, но разные, и условное расстояние между ними таки ой — отклик. Значит, совсем скоро меня притянет не просто на просторы Тумана, он же Тропа-меж-мирами, а в конкретное место рандеву с союзным мистиком, таким же эмиссаром Хаоса.

— И никаких имён, Лиара, — предупреждаю спутницу. — Вообще никаких, а то могут подслушать разные, ни разу нам не союзные. Напротив, заинтересованные в успехах тех, кто тебе так много гадостей устроил.

— Я поняла. Даже своё не произнесу. Хотя ты бы знал, как радостно было вновь его вернуть, вспомнить. Особенно после…

Всё, закончились разговоры, ведь меня — а заодно и ту, кого я ещё и несколькими страховочно-связующими плетениями к себе «приклеил» — утягивало из этого мира в Туман. А в успехе появления там не только меня, но и бывшего Корректора я был уверен на все сто процентов. Причина? Так она уже попутешествовала по мирам, а это поневоле вносит в энергетику мистика существенные изменения, облегчающие последующим межмировым путешествиям. Уж при дополнительных связующих с основным объектом перехода заклятьях ожидать критических сбоев точно не следует. Как здесь. Как сейчас.

Вот он, знакомый с давних пор — да, уже с давних, пусть не по условно-календарному времени для меня лично, но с точки зрения случившихся в жизни событий и свершившегося взлёта от «хомо ординарус» к тому, кто я есть сейчас — не мир, но промежуток меж мирами Веера. И сразу вспоминаются слова что Артаса, что Шута во время наших с ними разговоров. Что Веер не один, что их много. Интересно, там творится то же самое? Философский такой вопрос, для меня нынче практической ценности особо не имеющий. С текущими делами разбираться надо, да и по факту мириадов миров этого Веера хватит за глаза для многих веков даже чистых экскурсий любопытного мистика. Не говоря уж о вдумчивом изучении наиболее интересных из них.

— Мы… в нужном месте? — спрашивает Лиара, не спешащая разорвать крепкие объятья.

— Именно там. Туман, он же Тропа-меж-мирами. Место крайне специфическое, но которого никак не избежать. И ты в нём уже бывала, пускай этого и не помнишь. Не знаю уж, находилась в сознательном состоянии или нет, но факт остаётся фактом — желающий перейти из одного мира Веера в другой никоим образом не в состоянии миновать этого малогостеприимного места. И ещё можно считать себя любимцем не то богов, не то просто везения, если всякая обитающая тут пакость кулинарный интерес не попробует проявить.

— Его, интерес, что и кто угодно проявлять пытается. Вот сейчас пробовали покусать, но мои милые картиночки, облекшиеся в подобие тела. их сами покусали. И покусанное уже сожрали, — весело хихикнул знакомый мне голос «рисовальщика». А вот и он сам, проявившийся из с неохотой отпускающего из своих липких и неприятных объятий Тумана. — Я вижу, ты не один, брат мой по… известно какой великой силе. Только девочка при тебе на любителя, слишком худая. Зато какие глаза! Так и хочется нарисовать. И я нарисую, только потом и не здесь, Настоящее искусство требует подготовки и правильных красок. Последние есть, а первое сейчас не доступно. И ты… — тут глаза сверкнули привычным для этого типуса безумием. — Ты её зачем сюда… Понятно! На ней отблески иных миров. И ещё что-то.

Достав уже знакомую кисть, резанув ей по руке, а затем окунув в чернильницу, сей гениальный безумец быстро нарисовал… монокль, который и занял полагающееся место. М-да, видок у «рисовальщика» всё же тот ещё! Уже знакомые малиновый камзол и фиолетовый берет, только теперь штаны черные, а туфли чёрно-золотые. Модник, однако! Или просто нахождение в неведомом мне мире требует именно таких ярких сочетаний. Вопрос, не имеющий особенной важности, в отличие от его профессиональных качеств, которые реально были на высоте. Несколько мгновений тишины и вот снова звучат слова:

— Нет отблесков и Порядка, не говоря про Хаос, это бы сразу увидел. Зато есть иное, такое странное и привлекающее. Её силы похожи на твои, но и отличаются. И есть… Отпечаток тех самых, на которых нас вывели! И она тут добровольно. Перебежчица?

— Пленница. Бывшая, но освобождённая, — уточняю расклад, чтобы это хихикающее и злобненькое безумие не вздумало проявлять агрессию. — Ненависть к ним безгранична, желание получить помощь в исцелении нанесённых ими повреждений ментальной сферы также сильно. И нужен сам понимаешь кто. Полагаю, появится именно он, а не самая высшая инстанция?

Кивает «рисовальщик», радостно руки потирая. Окровавленная кисть уже оправилась обратно, в нагрудный карман, а вот монокль покамест так и оставался, вставленный в глазницу и явно не доставляющий своему создателю и тени неудобств. Оно неудивительно, ведь предмет то не просто магический, но и собственноручно созданный. Наверняка и толики усилий для удержания прикладывать не приходится. Что до ожидаемого нами Шута, то, как я полагаю, пройдёт совсем немного времени и…

И вот он, на сей раз появившийся вообще без любимых им ярких эффектов. Серьёзный, с самого первого мгновения настроенный на исключительно «деловую волну», но мигом переменившийся в лице, увидев ту, кого я сюда привёл. И глумливая ухмылка на помеченном шрамом лице, которое сразу после этого «поплыло», переплавляясь в знакомую по Фрахталю личину могущественного мистика по прозванию Урд, надев которую, ближайший помощник Артаса находился в мире могучих мистиков весьма длительное время.

— Знакомая малышка. Такая же недокормленная, но разевающая милый зубастый ротик на всё и всех, кто настолько глуп, что оказался рядом, да ещё спиной повернулся. Ой-ай, какая непослушная девочка вернулась! Надо теперь уже её повернуть спинкой и попкой, после чего…

— Стой! — рука поднимается в останавливающем любителя неоднозначных и откровенно глумливых шуток жесте. — Она почти ничего не помнит. Бывшая пленница тех самых, на кого ведём охоту. Нашёл, помог освободиться, заручился поддержкой против них, ненавидимых ей сильнее, чем многие могут себе представить. Была центром магической обороны того места, которое, как я понимаю, предполагалось использовать в качестве центрального или по меньшей мере вспомогательного узла готовящегося «катаклизма двух миров». Но память… Её нужно восстанавливать. Почти уверен, там о НИХ если не всё, то гораздо больше, чем лично я мог рассчитывать получить по итогам рейда. Ну и материально-мистические компоненты того, что было в разнесённом мной месте.

Накопитель энергии, явно фонящий концентрированным Порядком. Артефакт-преобразователь, перегоняющий один тип энергии в другой, при этом подстраивающий её согласно заложенной и могущей в любой момент быть скорректированной «программе». Выравниватель перепадов мистической энергии — артефакт очень специфический, что имеет смысл использовать лишь в аномальных зонах или же глубоко больных мирах, подобным тому, их которого я прибыл.

— Я его… знаю, — проведя ладошкой по лицу. словно бы таким образом пытаясь сбросить незримую пелену хотя бы с части памяти, прошептала Лиара. — Тебя, его… Но не этого, рисующего и воплощающего в материю.

— Знаешь, хотя и не совсем так, как стоило бы, — подтверждаю и одновременно ещё сильнее запутываю девушку. — Но именно он является одним из тех, кто способен вернуть тебе если не всю память, то значительную её часть. Это в общих интересах тут собравшихся.

— Хозяева того места, — жёстко, без тени улыбки процедил Шут. И сразу стало видно, насколько он… измотан. И одновременно решителен, готов почти к чему угодно, лишь бы достичь необходимой ему и Артасу цели. — Что они знают?

— Пока ничего, их бывшая пленница сумела заблокировать тревожные сигналы. Будучи центром, средоточием всей магии того места, ей это и удалось, и почти стопроцентна уверенность, что так всё и обстоит. До утра как минимум не должны начать суетиться. По меркам того мира. конечно. Тут, в Тумане, время вообще странно движется.

— Оно движется так, как этого хотим я и экселенц, — отрезал Шут, после чего ещё более внимательно посмотрел сначала на артефакты, потом на Лиару. — Действительно, память затёрта грубо, только чтобы жертва этой… вивисекции до собственных воспоминаний не добралась. Сила есть — мозгов не надо! И всё чужими руками, ничего своего. Паразиты! И я их не оскорбляю, они всё своё развитие выстроили на заимствовании и последующих попытках скрестить дракона с единорогом. Вот и получаются… бескрылые ящерицы, у которых рог из жопы торчит! Сейчас я это исправить постараюсь. А ты, жертва не до конца удавшейся лоботомии, стой и не дёргайся. Может быть больно, я в самую душу к тебе полезу, подкованных сапог не сняв. Готова на такое?

— Если им во вред, а мне на пользу… Да!!

— Изменилась немного. Но суть осталась, — проворчал Шут, готовясь к ментальному «вскрытию» высшего уровня. Такому, чтобы и нужное получить, и не повредить объект. — И предупреждение, единственное и неповторимое. От великодушного и красивого меня! Даже не вздумай, память обратно получив, на кого-то из тут присутствующих бросаться. Распылю, а пыль даже в кучку сметать не буду. Просто почихают местные уродцы вместо эпитафии и конец одной горячей девице. Ясно тебе?

Кивает Лиара, причём я этому её жесту-согласию верю если не абсолютно, то близко к этому. Следовательно… Нужно просто стоять, на всякий случай быть готовым простенькими плетениями подхватить падающую девицу или банально облегчить боль и дезориентацию. Однако всё, помимо первого, исключительно после завершения экзерсисов Шута. А он, я полагаю, справится. Если не он, то кто вообще, чёрт возьми⁈ Ведь если придётся вызывать сюда, в Туман, ещё и Артаса или, пуще того, тащить Лиару к Водопаду или вовсе в Преддверие Хаоса — это очень многое скажет насчёт силы Незримых. В крайне печальную и беспокоящую сторону.

Не менталист я по основе своей, хотя хочется как следует освоить и это направление мистического искусства. Собственно, вот он, урок, который я могу пусть и далеко не полностью понять в настоящее время, но уж досконально запомнить — это без особых проблем. Память и мистики — у нас с ней всё очень хорошо обстоит, особенно если использовать определённые стимулирующие деятельность собственного разума плетения.

Шута сейчас можно было сравнить с хирургом экстра-класса, который с минимумом имеющегося оборудования производил сложнейшую операцию, при этом ставя целью не только условное выживание — в данном случае получение нужной информации от объекта — пациента, но и минимальное количество побочек и последствий в результате проведенного «оперативного вмешательства». И у него это… получалось. Ощущалось, как он с ходу снёс те блоки, которые всё ещё мешали Лиаре полноценно и с полной эффективностью использовать свой разум, после чего пошло уже восстановление её собственных воспоминаний.

Казалось бы, почему не вытащить из всего затёртого нужные лично Шуту фрагменты, связанные с Незримыми и их планами, после чего остальное уже по остаточному принципу проработать? Ан нет, не всё было так просто, как, вполне возможно, помощнику Артаса хотелось. Ведь клятые Незримые использовали отнюдь не тонкие инструменты мистического характера, а нечто вроде «волшебного плевка серной кислотой», которая тупо вытравливала все, что ранее было в разуме бывшей ранее Корректором, амбициозной подручной прежних властителей Фрахталя, Кромешников. Но именно развитость и нестандартная мистическая школа сделали этот «плевок кислотой» отнюдь не таким эффективным, каким он должен был быть. Зацепкой явилась инициация мистиков Фрахталя Чёрным Бархатом — завесой, что когда-то разделяла две части того мира — собственно Фрахталь и совсем уж замысловатый Стазис. Запечатление Чёрного Бархата, в котором было нечто близкое Хаосу — не зря именно внедрение туда Зерна Хаоса так качественно и благотворно сказалось на мире в целом! — в самой сути Лиары дало отправную точку, точку опоры на то, что не могло быть разрушено теми методами, которые применили Незримые. Просто не рассчитывали на подобный сложнейший нестандарт, разработанный олицетворением самого Порядка за ради того, чтобы опасный для него мир не стал оплотом Хаоса. Фрахталь/Стазис всё равно этого не избежал — при моём ни разу не скромном участии — но не в этом дело. Просто теперь Шут получил главное — точку отсчета и мистическую основу для исцеления безжалостно выжженной памяти.

И пошло-поехало! Сложнейшая паутина даже не нейронных связей мозга, а их же, но кратно усложнённых ещё и мистическими связями сути личности с источником её могущества. Не сотворение нового — а это было бы куда проще — но плетение с опорой на случайно уцелевшие частицы прежнего. И уже отталкиваясь от полувосстановленных фрагментов сложнейшего паззла, шло обращение даже не к глубинам личности, а к «эху», что сначала исторгалось в мир, а оттуда и в межмирье, на Тропу-меж-мирами, где мы сейчас находились. Воистину божественный уровень оперирования энергетическими потоками, ничтожными следами энергофона, что исходил когда-то от «перепрошиваемой» в тупого стража места личности. Да-а, до такого лично мне если и удастся доползти, то не века, а миллионы условных лет спустя. Впечатлил меня Шут своим искусством по самое не могу. Скрывать подобное от самого придирчивого и заинтересованного зрителя, самого себя, было бы вершиной тупости. Зато и взять из увиденного я потенциально смогу много. Сперва предельно упростив, ну а потом… потом уж будем посмотреть, как дело пойдёт.

— Вот пока и всё, — устало выдохнул тот, кто не любил называть себя божеством Хаоса, но по факту им являлся, стоя лишь на одну ступень ниже того, кого называл обычно экселенцем. Но Артас — это отдельный разговор. Пока же…

— Лиара?

Слово-вопрос, но его оказалось более чем достаточно. Девушка, встряхнувшись, словно сбросив с себя пригибающий к земле груз, выглядела и ощущалась совсем иначе. И в глазах просматривалась не только и не столько ненависть, сколько облегчение, узнавание, осознание изменившейся ситуации. А ещё никаких попыток сорваться в столь не полезную сейчас истерику или даже банальную эмоциональную вспышку. Только звенящие от избытка эмоций слова:

— Я благодарна. И тебе, — прикосновение к моей руке, — И тебе, — взгляд в сторону того, кого «Корректор в отставке» знала как Урда. — Благодарность за такое не безмерна, но очень велика. Я должна вам обоим. И могу рассказывать то, что знаю о НИХ! Всё, от первого столкновения до того момента, когда меня… саму мою душу потрошили, даже не злорадствуя, не насмехаясь, просто считая каким-то червём на лабораторном столе.

— Лишнее, — отмахнулся усевшийся прямо на землю Шут, сейчас ни разу не оправдывающий своё прозвище. — Я пропустил через себя само твоё «я», а потому тайн нет. Иначе было нельзя, иначе не восстановить такое.

О как! Та, которую я считал близкой к умению плевать на всё и всех, чуток покраснела. Как я понимаю, это самое «чуток» для Лиары было настоящей бурей смущения и испытываемой неловкости. Понимаю, ведь кому хочется, чтобы самые потаённые уголки души оказались распахнуты, чтобы даже «личный ад, куда нет доступа даже самому Люциферу», перестал быть таковым. Однако… Девочка умная, понимала, что в её ситуации по-иному действительно не получилось бы ни шиша. Или только шиш и даже без масла, что тоже не есть хорошо.

— Поделишься узнанным, амиго? — вопрошаю Шута при полной поддержке «рисовальщика», пока, правда. безмолвной. Видать, тоже был занят изучением творящейся магии высшего порядка. — Нам с коллегой и бывшей пленницей этих тварей как бы невредно будет знать насчёт плана дальнейших действий. Он ведь у тебя наверняка уже сложился, да?

— План, да. План у меня хороший, — гомерически захохотал гаёр, попутно изображая извлечение из пустоты уже набитой и раскуренной трубки, затягиваясь и окутываясь клубами ароматного дыма. — Ядрёный план, забористый… Нашим плохо различимым знакомцам головы от него снесёт! Слушайте, что нужно будет сделать вам. А наши действия останутся скрытыми. В целях безопасности, конечно. Только они вам понравятся, а им… Если мазохисты — тоже понравятся.

Если этот циник-приколист начал стебаться над миром в привычном для себя духе — значит дела изменились в лучшую сторону. Уж настолько я Шута успел узнать за время своего с ним знакомства. А выдал он нам троим следующее…

Как оказалось, попутно с оживлением памяти Лиары, правая рука Артаса умудрился ещё и досконально изучить все три типа артефактов, которые использовались в «Механомагическом тресте Гинделла» для подготовки к межмировому катаклизму, зачем-то понадобившемуся Незримым. И прийти к определённым выводам, особенно после стыковки изученного со считанным из памяти Лиары.

— Иной Веер, — кривил недовольную физиономию Шут, произнося эти слова. — Тебя занесло туда, куда не должно было. И, разумеется, эти паразиты, вечно рыщущие даже не между мирами, а между Веерами Миров, при этом стремясь не привлекать внимания тех, кто сильнее, в поисках нового и диковинного, не могли пройти мимо. Не прошли. Нашли, подкупили кого надо, запугали кого могли, после чего хвать… И у них уникальная пленница, способная стать «бомбой с часовым механизмом». Магической, конечно, не какой-то там простой механикой, хотя и она там присутствовала из-за специфики мира. Время в твоих глазах, тощая, его бесконечное истечение, вот что их особенно заинтересовало. Жаль…

— Что жаль? — навострил уши «рисовальщик».

— Что кое-кому не удалось прихватить с собой ещё одного пленника наших врагов, — отозвался гаёр, не желая ничего скрывать, да и вообще. лично мне это ещё раньше известно стало, во время «предварительного инструктажа» перед отправкой в новый мир. — Понимаю, что он был не в их весовой категории, но всё равно жалко.

Ещё бы! Демон специфического подвида, обладающий титулом Умножающий Печаль, и двое начинающих эмиссаров Артаса: дроу по прозвищу Змей, да девушка-кошка Эйлинарра, вообще специализирующаяся на алхимии, причём не с уклоном в боевую её грань. Ладно, то дело прошлое, хотя знал этот демон о своих пленителях однозначно не меньше Лиары, а может и поболее неё.

— Бездарные любители перемалывать бриллианты в мелкую пыль, не способные на грамотную огранку того, что попадает в их загребущие ручки, — продолжал плеваться ядом Шут, попутно что-то колдуя. Делать это в параллель без ущерба для эффективности у него. вестимо, получалось. — Использовать ту, которая изначально способна использовать околдовывающий блеск Золота и неотвратимость уходящего времени, сумевшую выделить из окружающей серости ещё один Цвет для… Для «живой мины», для эксперимента, который должен был устроить катаклизм в связанных, но всего то двух мирах. Бездарности!

— Если два разнесённых в клочья или просто искалеченных до неузнаваемости мира всего лишь «проба пера», то что является их основной целью?

— Катаклизм в масштабах целого Веера, — процедил Шут, отвлекаясь от своего шаманства над предоставленными мной образчиками артефактов Незримых. — Про цели не спрашивай, это узнать не удалось. Даже про цель понял из случайной обмолвки, которую вот эта жертва анорексии услышала, уже находясь в процессе затирания памяти. Они даже не думали церемониться с без скольки то смертницей. Глупцы! И то хорошо для всех нас.

— Ты сказал про паразитов?

— Паразиты и есть, — поморщилась эта циничная божественная морда. — Сама их… культура основана на заимствовании у более успешных сперва соседей, потом находящихся подальше, потом живущих в иных мирах и так до бесконечности. Разжирели на украденных знаниях, научились по Веерам шляться, а на самом деле как были, так и остались ворами и падальщиками, пируя на осколках и обломках чужого, даже не пытаясь это чужое развивать. Плюнули, склеили, убедились, что как-то действует и хватит. Ни изящества, ни совершенствования, ни-че-го!

Знакомая такая концепция по родному миру. Имелся и имеется у родной страны такой соседушка, чтоб ему пусто было. Впрочем, не об узкоплёночных речь сейчас, совсем не о них. Дела не давно, но прочно минувших дней. Другое важно.

— Что мы все, тут присутствующие, можем сделать для того, чтобы разрушить планы противника? Ещё лучше, чтоб они, бумерангу уподобившись, к нему вернулись и по нему же и ударили. Больно, если смертельно пока не выходит.

— Смертельно пока не выйдет. Не для всех, — согласился шут, но тут же и подмигнул одновременно всем троим, показывая, что мало Незримым не покажется. — Будет им катаклизм, но совсем не такой, на который они рассчитывают! Вот, артефакты, — указал он на предоставленные мной образцы. — Теперь они сработают иначе. Это для тебя! — тычок пальцем в мою сторону. — Любителю рисовать другой комплект, который сейчас создам. Самое смешное, что первый сработает сразу же, как только кто-то из наших общих врагов спустится в мир проверить, что же такое случилось в их тресте. Второй с запозданием в минуту-другую. И начнётся… Сами почувствуете!

Вот уж в чём ином, а в умении и любви устраивать врагам большие пакости Шуту равных… Нет, может и есть, но по любому маловато будет. Учитывая же божественные силы этого весёлого циника… Мда, больше и сказать нечего.

— Ко мне в мир эти существа сунутся? — гладя пальцами навершие «кровавой кисти», поинтересовался мой коллега по делам эмиссарским.

— Нет, — отрезал Шут. — Только в тот, который был выбран как подходящий для установки магико-механической бомбы с живым компонентом в центре. Твой, там исключительно резонатор, усиливающий действие. Эмиссара исконного соперника моего экселенца использовали бы втёмную, он был слишком… прост и наивен. Ты сам помнишь.

— О да! — в глазах «рисовальщика» вновь заплескалось мутное безумие. — Доверчивый, привыкший верить своим глазам и видеть в людях и иных разумных то, что они хотят показать. А сила… Чего она стоит без умения прозревать скрывающееся под масками? Ничего не стоит, медной монеты за такую силу не дам.

— Катаклизм будет, но совсем другой, — оскалился помощник Артаса, возвращаясь к главной теме. — Миры останутся почти невредимыми, но станут меняться. В первом, куда хлынут потоки Хаоса, сдерживаемые до этого совершенно неестественным образом, выровняется фон магической энергии; станут уменьшаться, а потом совсем исчезнут те перепады, которые привели искусство магии к упадку. В другом мире небольшая порция Порядка стабилизирует излишне переменчивые формы. Но это будут только малые части от собранной нашими врагами и направленной исключительно на разрушение силы. Основная используется по прямому назначению. Тому, которое никому из врагов экселенца и моих лично не понравится. И вы… вы сможете это увидеть, если. конечно, захотите.

— Ещё как захотим! — подтверждаю своё искреннее желание увидеть нечто из разряда «божественного противостояния».

Лиара, чуть поразмыслив, кивает, да и работающий с оживающими картинами эмиссар Хаоса не остаётся в стороне, заявляя:

— Я никогда себе не прошу, лишившись такого источника вдохновения. Может, удастся что-нибудь ухватить, добавить в свой сосуд для красок!

— Кто о чём, а этот о своих расходниках беспокоится. Хорошо не о вдохновении, его у тебя всегда избыток.

— Таланта много не бывает, — принял этакую горделивую позу мистик, поочередно прикоснувшись к кисти, перу и заключённой в сосуд на поясе, хм, «палитре красок».

Шут пару раз хлопнул в ладоши, явно одобряя высказанную решимость поучаствовать в грядущих событиях от и до.

— Тогда возвращаемся в миры временного пребывания, мальчики и девочка, после чего ждём «первого звонка» и обратно в Туман, занимать места согласно купленным билетам. Вот вам, — в каждого из троих летят маленькие, но до упора залитые магией предметы. Кристаллы с клубящимся внутри разноцветным дымом, подвещенные на цепочке из непонятного происхождения металла. — Носить на шее. Не снимать, разными чарами не воздействовать. А теперь брысь отсюда!

Возвращение… Вот мы были в Тумане, а теперь вновь в Териме. И, чего и следовало ожидать, тут времени если и прошло, то самая малость. Не уверен, что даже о минутах говорить приходится, скорее пара-тройка секунд. Наверно, хотя… Смотрю на часы, расположенные на небольшой декоративной башенке какого-то особняка, после чего с некоторым удивлением осознаю, что за время нашего отсутствия в этом мире прошла аж четверть часа. По ходу. Шут что-то в междумирье особенное учудил. Цель? Может за ради маскировки, может творимая им магия столь неожиданным образом повлияла. Может и ещё чего, ведь понять механизм работы Тропы-меж-мирами… не те лично у меня возможности. Пока не те. Искреннее надеюсь когда-нибудь развиться до того уровня, когда эти секреты перестанут быть таковыми, открыв свою суть моей крайне любопытствующей насчёт всего мистического персоне. Но пока…

— Что скажешь теперь, Лиара, уже вернувши себя настоящую?

— Чтоб тебе лопнуть, Тень, — эмоционально, но без сколько-нибудь ощущающейся злобы и иных отрицательных эмоций проворчала бывшая прислужница Кромешников. — Знала бы, что ты устроишь в моем милом и уютном Фрахтале — держалась бы подальше от тебя, Рэнду и прочих. Ещё и Урд, который вовсе не Урд, а… Кто он вообще такой, раз от него такой силой веет, что все Кромешники разом перед ним как слепые и хромые калеки?

— Бог. Просто бог. Один из трёх олицетворений такой первостихии как Хаос. Не то правая, не то левая рука главного среди них, предпочитающего отзываться на имя Артас.

— Урд и бог! И не верится, а приходится верить. Тогда почему?..

— Он был во Фрахтале, прикидываясь куда меньшей значимости персоной, чем мог бы? Высокая политика, интриги, враги, сопоставимые с ним по силе. привлекать внимание которых к миру Фрахталя очень не хотелось. Но об этом можно и несколько позже поговорить. Пока же… Я думаю, тебе будет интересно узнать о той большой Игре. которая ведётся во множестве миров, к которой ты теперь стала самым прямым образом причастна?

Кивок и пристальный взгляд в мою сторону. Дескать, очень-очень интересно и вот только попробуй, раздразнив интересной информацией, оставить даму с носом. Ох уж эта прекрасная половина человечества! Вне зависимости от того, какие отношения у вас с женщиной были в прошлом, она почти никогда не откажется от того, чтобы узнать нечто новое и особенно полезное для себя. А у женщин-мистиков это качество только усиливается, успел убедиться, причём неоднократно.

— Тогда… можно новое место найти, а можно проявить нехилую долю наглости и заявиться в гостиницу, где я сейчас остановился.

— Наглость в чём? — деловито поинтересовалась собеседница.

— Та группа, что была со мной во время штурма места, где тебя держали — это люди одних из местных заправил, Грозового Перевала. Могут попытаться лезть с не самыми вежливыми намерениями, отвлекать от разговора.

— А они сильные или как эти, которые с тобой были или которых мы уничтожили?

Чисто практический вопрос, а на такой следует давать чёткий и понятный ответ.

— Есть сильнее, но не намного. С учётом же имеющихся накопителей и выравнивателей фона, с которыми, благодаря Шуту, известному тебе как Урд, я уже могу правильно обращаться… Лёгкие неудобства. И да, сперва предстоит нам с тобой «вернуться на место преступления».

— Какого такого преступления?

— Как по мне, насильственного удержания уродами могучего мистика в твоём лице. Ну а они могут считать иначе. Хотя это уже исключительно их проблемы, нас однозначно не касающиеся. Кстати, на твоём присутствии именно там, в «Механомагическом тресте Гинделла», никоим образом не настаиваю. Понимаю, что соваться туда сразу после…

— Я сунусь! Я так сунусь, что они серым пеплом на землю упадут. Медленно, всё понимая, но ничего сделать не в состоянии, — прошипела девица. — Я их…

— Потом. Когда сюда сунется один из твоих пленителей. А пока тихо всё, незаметно. Если действительно не можешь сдерживаться, чувствуешь неконтролируемую ярость — лучше подожди меня за пределами. Зато потом… Месть никуда не убежит и даже не задержится.

— Я подожду. Рядом, готовая убивать и превращать в серый пепел всё и всех. А потом гостиница. Хочу почувствовать себя в месте, которое хотя бы отдалённо похоже на мой замок во Фрахтале! Те, кто осмелятся меня там потревожить — оставшееся от них легкий ветер выдует в раскрытое окно.

Женщины и комфорт! Впрочем, мы, парни, тоже его любим, но всё же умеем обходиться без него и дольше. и самое оное понятие несколько менее изысканно. Для большинства из нас. В общем, решено! Сперва оставить связку переделанных Шутом артефактов в растревоженном «Механомагическом тресте Гинделла», ну а потом в гостиницу «Звезда Шаора». И горе тем болванам, которые осмелятся оторвать от отдыха одну дамочку со сложным характером. Право слово, попытка оного со стороны покажется даже забавной. Мне, человеку с очень черным и крайне специфическим юмором…