Мертвец

Глава 15 Ардван IV

– Полдень, а их всё нет, – заметил Ардван. – Невежливо так поступать.

– Зря вы согласились на встречу, милорд, – произнёс комендант крепости – полный человек с пропитым лицом. – А если тёмные решили заманить вас в ловушку? Если они нападут, тут слишком мало людей, чтобы вас защитить.

– Золото им нужно больше, чем война, – успокоил коменданта граф. – Не нападут. Не сейчас, по крайней мере.

Ардван и ещё несколько человек сидели в главной комнате пограничного острога у подножья гор. Именно здесь, рядом с нейтральными территориями, лорду предстояло встретиться с одним из правителей тёмных и обсудить важные вопросы, которые уже давно являлись предметом разногласий между двумя народами.

Маленькая деревянная крепость, расположенная на берегу мелководной речушки, не предназначалась для длительного сидения в осаде и служила главным образом для защиты от бандитских отрядов. В случае же вторжения армии противника гарнизон должен был ненадолго задержать её и разослать гонцов с предупреждением об опасности.

Здесь пролегал один из немногих трактов, соединяющих мир людей и мир тёмных. Тем не менее, область эта до недавнего времени считалась самой спокойной в королевстве: деревни в округе являлись редкостью, как и бандиты, которым здесь нечем было поживиться, а тёмные никогда не пересекали Восточный хребет. Купцы не часто водили здесь караваны: основной торговый маршрут в земли тёмных пролегал южнее. Только в последние пару лет через пограничный форт стали регулярно ходить по этапу каторжники, и на дороге начали попадаться беглые. Да и то не часто – большинство их отлавливали разъезды в горах. Крепость находилась не в лучшем состоянии: брёвна в ограде покосились, а большинство хозяйственных построек стояли заброшенными. Форт был рассчитан на сорок человек гарнизона, но до недавнего времени здесь проживали пять-десять солдат, которые, как полагал граф, занимались лишь беспробудным пьянством.

Но последние события потребовали усиления гарнизона, и Ардван, приехав сюда два дня назад, привёл пару десятков наёмников, а так же распорядился согнать из ближайших деревень сервов для ремонта и расширения укреплений. Сейчас во дворе вовсю кипела работа.

Вместе с графом прибыли мобад-канцлер Гуштесп – один из немногих в Нортбридже, кто хорошо понимал язык тёмных, – и десяток дружинников-катафрактов в сопровождении оруженосцев и кнехтов. Общий зал бревенчатого донжона являлся и трапезной, и оружейной, и местом ночлега солдат. Вдоль стен располагались копья, алебарды, луки и прочее снаряжение, а в центре, между столами дымил очаг, из которого доносился аппетитный запах готовящейся дичи. Но сейчас людям было не до еды: предстояла важная дипломатическая встреча, которая должна решить судьбу графства. Вот только другая сторона не торопилась, заставляя собравшихся нервничать.

Особенно переживал комендант. Он служил в крепости почти десять лет, но лишь сейчас на горизонте забрезжила реальная опасность. Солдат пытался не выдать беспокойства перед знатными воинами, дабы те не сочли его трусом, но от Ардвана не укрылось ничего. Граф подумывал отправить старого служаку на покой, а взамен назначить кого-то из коленопреклонённых.

– Эти тёмные – дикари, – рассуждал молодой дружинник сэр Эдмунд, – только и могут деревни разорять. Думаю, они не решаться воевать с нами. А если осмелятся, что они сделают против пары сотен катафрактов?

– Ты слишком самоуверен, – укоризненно покачал головой граф. – Я видел тёмных, у них хорошая конница: каждый их мужчина и многие женщины с детства обучены ездить верхом и владеть луком. А ещё, говорят, они переняли от людей с востока трубы, стреляющие огнём. Да и вообще, мы о тёмных не знаем почти ничего. Если нападут, придётся повозиться.

– Неужели торговцы не приносят сведений? – удивился сэр Эдмунд.

– Торговцев не пускают вглубь земель, а особо настырных казнят за шпионаж.

Наконец, спустя час от условленного времени, дозорные сообщили о приближении конного отряда. Выйдя во двор, граф, канцлер и комендант с парой солдат поднялись на башню. По дороге в направлении острога действительно скакала группа воинов. Они только что выехали из леса на противоположном берегу и остановились на недосягаемом для стрел расстоянии. Один из тёмных подскакал ближе к берегу и что-то крикнул на своём языке.

– Приглашает на переговоры, милорд, – перевёл мобад-канцлер.

Не медля ни минуты, Ардван и Гуштэсп в сопровождении катафрактов, оруженосцев и кнехтов выехали за ворота и направились к тёмным. Отряд выглядел весьма грозно, дабы произвести устрашающее впечатление на противника: все воины с ног до головы были облачены в броню, а лица прятались под масками шлемов. Тело Ардвана покрывала длинная кольчужная рубаха, поверх которой блестели пластины ламеллярной кирасы, а на плечах красовался тяжёлый пурпурный плащ с гербом – он ниспадал складками на круп лошади, одетой в попону такого же цвета. В руке пожилой лорд держал массивный горшкообразный шлем с навершием в виде головы хищной птицы.

Подъехав к тёмным, Ардван поприветствовал их вожака.

Учёные давно вели споры, являются ли эти существа потомками первых людей или имеют совершенно иное происхождение и не относятся к роду человеческому. Тем не менее, внешне это были почти такие же люди. Основными отличительными чертами тёмных являлись кожа пепельного цвета, высокий рост, сочетающийся с сухопарым телосложением и раскосые, ярко-жёлтые глаза. Их верховые животные походили на лошадей, отличаясь от них раздвоенными копытами, гибким, поджарым телом и острыми, вытянутыми мордами. В катувелланском наречии не существовало слова для обозначения этих зверей, на языке же тёмных их называли йрнайн. Йрнайны происходили из скалистой местности за Восточным хребтом и одинаково хорошо чувствовали себя, как в горах, так и на равнине.

Тёмные были одеты в грубые матерчатые штаны, кожаные жилеты поверх рубах с широкими рукавами и короткие кольчужные туники, самые же богатые воины отряда имели зерцальный доспех. На головах возвышались остроконечные шишаки, добавлявшие роста и без того высоким всадникам. Вооружение составляли короткие луки для верховой стрельбы, топорики и изогнутые мечи с односторонней заточкой. Небольшие круглые щиты висели у сёдел. Длинные чёрные волосы и бороды воинов заплетались в косы. Среди отряда виднелась пара женщин, которые легко можно было принять за молодых парней: многие женщины тёмных занимались военным делом наравне с мужчинами.

Одежда главы отряда отличалась пестротой разноцветных орнаментов, а в его смоляной бороде, доходящей до середины живота, и волосах блестели красные нити. Зерцальный доспех и шишак вожака украшала тонкая, искусная гравировка с позолотой. Два топора, заткнутые за пояс, лук и колчан тоже покрывали узоры.

Для человека, встретившего тёмных впервые, их вид мог показаться пугающим. Многие даже полагали, что это демоны, вышедшие из преисподней – именно таковыми они представлялись по народным сказаниям. Даже Ардван обратил внимание, сколь зловеще выглядят их жёлтые раскосые глаза на серых лицах. Но он тут же напомнил себе, что тёмные, как и люди, легко умирают от стрелы, копья или меча.

Ардван и вожак тёмных спешились и отошли на некоторое расстояние от своей охраны. За графом следовали Гуштэсп и сэр Эдмунд, с тёмным – один из его бойцов. Добравшись до одиноко стоящей разлапистой сосны, все пятеро присели на землю в тени её ветвей. Вожак начал долгую речь.

– Его зовут Айерн из древнего рода Аарт, – перевёл Гуштесп, а затем слово в слово повторил все титулы вожака, из которых становилось ясно, что этот тёмный – важный князь, и ему принадлежит множество земель по ту сторону гор.

Граф тоже представился.

– Зачем ты хотел меня видеть? – спросил Ардван.

– Айерн возмущён вторжением людей на нейтральную территорию и строительством шахт в горах, – перевёл канцлер ответ тёмного, – он требует пять рудников, которые находятся ближе всего к землям его народа.

– Но почему я должен отдавать рудники? – возразил Ардван. – Это мы нашли золото, и мы посылали людей строить дороги и рыть шахты. А вы живёте столетиями на этой земле и не приложили ни капли усилий, чтобы разведать полезную руду у себя под боком.

Когда Гуштесп перевёл слова графа, тёмный метнул на того полный гнева взгляд и пренебрежительно фыркнул.

– Айерн утверждает, – перевёл мобад последующую тираду, – что это нейтральные горы, и никто не имеет право посягать на них – так гласит обычай.Князь весьма зол, милорд, в его глазах люди поступили бесчестно.

– Бесчестно – требовать то, что вам не принадлежит, – спокойно ответил Ардван. – Бесчестно тайно посылать головорезов грабить и убивать беззащитных земледельцев. Древний обычай – это хорошо, но мир не стоит на месте. А вы вместо того, чтобы сразу решить вопрос, два года ждали, пока отстроятся рудники, и только теперь заявляете претензии и выставляете требования. Но почему? Хотите придти на всё готовое?

Князь вёл себя слишком импульсивно и надменно. Ардван видел, что Айерн несдержан, да ещё, судя по всему, жаден: о священности нейтральных гор тот завёл речь лишь в качестве предлога забрать золотые прииски. Но уступить не мог – слишком важны были рудники для графства, да и не позволяли честь и достоинство лорда добровольно отдать врагу собственное имущество.

Ответ князя звучал грозно.

– Айерн полагает, шахты должны стать платой за нарушение нами границ нейтральных земель, – перевёл Гуштэсп. – Князь предрекает гнев богов в случае, если вы продолжите упорствовать.

Бровь Ардвана приподнялась, демонстрируя лёгкое удивление. Похоже, тёмный перешёл к угрозам.

– Не стану возражать, если решите построить собственные шахты в Восточных горах, – голос графа звучал по-прежнему властно и спокойно. – Места хватит на всех. Это не помешает обычаю: хребет продолжит оставаться нейтральной территорией, не принадлежащей никому, просто каждая сторона будет держать там свои прииски. Но мои рудники останутся при мне – посягать на них ты не имеешь никакого права.

Ардван понимал, решение это временное: рано или поздно жадность заставит схлестнуться катувелланских лордов и тёмных за единоличное обладание золотоносными горами, но в данный момент только оно могло обезопасить восточную границу графства. Однако Айерн оставался непреклонен: князь во что бы то ни стало желал прибрать к рукам пять шахт. «До чего ж упёртый ублюдок, – злился Ардван, – неужели у него нет ни капли благоразумия?»

– Это моё последнее слово, – заявил граф, – советую хорошо его обдумать, прежде чем решишься пойти на дальнейшие шаги. Неизвестно, окажутся ли ваши боги сильнее нашего. Я предлагаю справедливое решение для нас обоих.

Айерн снова фыркнул, его физиономия выражала надменность и презрение.

– По ту сторону гор стоит стотысячная армия, – перевёл Гуштесп слова Айерна, – и не нам рассуждать о справедливости.

Ардван кивнул:

– Да будет так.

Айерн бросил последний гневный взгляд на людей, а затем встал и быстро зашагал к своим, после чего отряд тёмных ускакал прочь.

Ардван тяжело вздохнул: над графством Вестмаунт нависла ещё одна угроза – сомнений быть не могло. Голод, преступники, шайка Бадагара, а теперь и тёмные! Похоже, всё добытое золото придётся тратить на защиту самих же шахт. В стотысячную армию у князька полудикого народа Ардван не верил, скорее опасность представляли небольшие отряды, которые вскоре начнут рыскать повсюду, сжигать деревни и убивать сервов, тем самым больно ударяя по поставкам продовольствия. Где найти столько людей, чтобы отлавливать мелкие манёвренные группы всадников? И, главное, как проконтролировать постоянно растущий контингент наёмников, которые порой и сами ведут себя не лучше иноземных захватчиков? Будущее представлялось в чёрном свете.

***

В тот же день Ардван со своими людьми, не теряя времени даром, отправились обратно в Нортбридж. Они ехали по лесной дороге, царило молчание. Серая рвань туч ползла по небу, накрапывал мелкий дождь. Лошади медленно ступали по прибитой дождём пыли. В лесу лежал изъеденный, почерневший снег в память об ушедшей зиме. Сумерки опускались на землю.

Ардван уже несколько часов предавался мрачным раздумьям.

– Послушай, Гуштесп, – наконец, обратился он мобаду, – ещё одна беда скоро обрушится на нас. Почему Господь позволяет происходить такому? Мы Его верные слуги, храним чистоту веры, а разбойники и варвары-язычники угрожают нам со всех сторон.

– Его мудрость и воля неподвластны человеческом разуму, – ответил канцлер. – Кто знает, быть может, мы прогневали чем-то Всевидящего? В любом случае, на земле нам уготованы тяготы и страдания, дабы мы заслужили вечное блаженство в Небесных Чертогах.

– Да, да, я всё это слышал. Ладно, забудь. Скоро сам предстану перед Ним, вот тогда и спрошу.

– Все мы предстанем когда-нибудь, – пожал плечами Гуштэсп.

– Я подумал насчёт нашего прошлого разговора, – сказал Ардван. – Нитхард побудет в замке до моего возвращения.

– Милорд?

– Да, он никуда не поедет. Наследник останется в графстве, а вы должны его защищать. Я не могу положиться на Берхильду: неизвестно, что у неё на уме. Не могу положиться и на некоторых своих людей, а теперь ещё и братец вертится под боком. И если что… В общем, таково моё решение. А когда война закончится, посмотрим, как быть. Если же мне не суждено вернуться из похода, Нитхард должен стать графом Вестмаунта. Пусть лучше ребёнок-калека наследует титул, чем бестолочь Хадугаст.

– Но сможет ли он, милорд?

– А вы зачем? Ты, Тедгар, Адро? Уверен, парень не глуп, и быстро поймёт, что к чему, особенно, если его учить как следует. А мечом любой дурак может махать. Наследник своим присутствием объединит людей в этот трудный час.

– Ваша воля, милорд. Я тоже не в восторге от происходящего. Но Всевидящий сможет больше благословить вас, если…

– Достаточно, – Ардвану было не до споров. – Я решил. Не подведи меня.

Он снова погрузился в раздумья, и ещё какое-то время отряд ехал в тишине, которую нарушали только мерные шаги лошадей и позвякивание брони.

Подозрительный шорох заставил насторожиться. Дорога, как и прежде, шла по лесу, петляя между холмов. На улице почти стемнело, и впереди ничего не было видно. Ардван огляделся по сторонам и жестом приказал воинам усилить бдительность: в воздухе витала опасность, пожилой лорд это чувствовал, хоть и не мог себе объяснить, как именно. Опасность пахла, её приближение нельзя было не заметить. Едва различимый щелчок донёсся справа. Ардвана инстинктивно натянул поводья. Что-то мелькнуло перед глазами, и в придорожное дерево вонзился арбалетный болт.

– На нас напали! – только и успел прокричать граф, как с обеих сторон полетели стрелы.

Ардван не успел опомниться, как в ламеллярную кирасу ударилось два болта, ещё несколько попали в лошадь. Он соскочил на землю, прежде чем раненное животное свалилось с ног. Отцепил большой каплевидный щит от седла, выхватил меч, окинул взглядом дорогу: несколько кнехтов и один катафракт уже лежали на земле, утыканные стрелами, а под некоторыми воинами были убиты лошади. Из-за деревьев в полной тишине выбежали люди, казавшиеся тенями вечернего леса. Оружие, которое они держали в руках, предназначалось для пробития тяжёлой брони: алебарды с крючьями, топоры, клевцы и булавы. Всадники достали мечи, завязалась драка.

К Ардвану спешили четверо. Они хотели его окружить, но не могли: мешала раненая лошадь, которая брыкалась и оглашала лес жалобным ржанием. Первые двое подбежали одновременно, Ардван закрылся щитом, на который тут же обрушились топорик и булава. Одного из них граф сбил с ног ударом щита, а другого несколько раз рубанул клинком по рукам и лицу, и тот упал на землю, вопя и беспомощно хватаясь за порезы. В это время третий, выбрав подходящий момент, замахнулся алебардой, но Ардван вовремя это заметил, ушёл с линии атаки и мощным движением корпуса вогнал клинок в живот врага. Тот, который был сбит с ног, в это время хотел подняться, но не успел: на голову ему обрушилось остриё графского меча. Четвёртый же, видимо, смекнул, что в поединке со столь опытным бойцом шансы его равны нулю, и пустился наутёк, но подоспевший на помощь катафракт сбил беглеца лошадью. Несчастный отлетел вперёд, и животное по инерции прошлось по нему всеми четырьмя копытами.

Сэр Эдмунд – а это оказался именно он – разразился гневной тирадой в адрес нападавших. Из его плеча и пластинчатого нагрудника торчали стрелы, на которые катафракт не обращал никакого внимания. Ардван кивком поблагодарил коленопреклонённого, а затем снова осмотрелся: сражение подходило к концу, и на тропе валялась пара десятков окровавленных тел. Воины добивали оставшихся налётчиков, которые, не достигнув желаемого результата и потеряв в первые секунды схватки значительное число своих товарищей, пытались удрать обратно в лес. Лишь нескольким разбойникам удалось покинуть боле боя.

В стычке Ардван потерял двух дружинников – двух верных коленопреклонённых. Он знал по имени каждого, знал, из каких родов они происходят и чьими сыновьями являются, знал и скорбел, видя, как тела убитых катафрактов складывали в повозки. Одного поразила стрела, попавшая в голову, другого измолотили алебардами и булавами, превратив в кровавую кашу тело под кольчугой и лицо. Кроме того, были убиты пять кнехтов. Ещё четыре катафракта оказались ранены, в том числе сэр Эдмунд: стрела, вонзившаяся в плечо, пробила броню. Остальные трое получили переломы от дробящего оружия. Попал под удар и Гуштэсп, находившийся во время схватки недалеко от Ардвана: под мобадом убили лошадь, которая придавила его к земле, а в бедре старого канцлера глубоко засел арбалетный болт. Не пострадали только оруженосцы, охранявшие телеги, что тащились позади отряда – нападавшие не обратили на обоз никакого внимания.

Но у противника ситуация была куда хуже: почти все разбойники остались на лесной дороге. Многие погибли под копытами лошадей – их растоптанные тела представляли малоприятное зрелище. Несколько человек находились при смерти. Налётчик, которого ранил Ардван, из последних сил пытался уползти. Граф подошёл к нему и перевернул ногой на спину: в предплечье бандита зияла глубокая рана, лицевая кость была разрублена, пальцы правой руки – перебиты, а один глаз вытек.

– Пощади! – хрипел бандит.

– Этого оставьте в живых, – приказал Ардван. – Надо доставить в замок и допросить.

– Но зачем с ним возиться, милорд? – возразил сэр Эдмунд. –У нас и так много раненых. Добить тварь, и дело с концом!

Глаза дружинника сверкали жаждой крови.

– Видел, какое у них оружие? – Ардван кивнул на лежащую у дороги алебарду. – Это не простые разбойник. Разбойники не нападают на отряды катафрактов. Клянусь Хошедаром, подонки поджидали именно меня. Кто-то специально подослал их.

– Но кому такое могло понадобиться? – удивился сэр Эдмунд.

– Вот это мы и должны выяснить.