Мечников. Том 7. Расцвет медицины

Глава 18

Я поднял с пола оба письма и прошёл к столу в гостиной, чтобы их распечатать. Больше всего меня удивляло даже не то, что я получил письма от столь неожиданных людей.

Меня поражал тот факт, что отец до сих пор не нашёл, что сказать. А ведь я считался погибшим в течение целого месяца. Ярослав, конечно, рассказал мне, что на самом деле отец будто бы и не верил в мою гибель, но я всё равно не понимал, почему он так себя ведёт. Хотя, может быть, это в каком-то смысле и к лучшему. Не захотел он завязывать со мной дружеских семейных отношений, хотя я предпринимал несколько попыток наладить связь. Приехал лично, беседовал с ним, объяснял свою позицию и рассказывал, чем занимаюсь в Хопёрске.

Но ему, судя по всему, всё равно. Раз он даже наёмников умудрился против нас натравить однажды, удивляться отсутствию писем не имеет смысла.

— Ж-жирный ж-жлоб! — прожужжал Токс, указывая лапкой на письмо, которое прислал мне его младший брат Виктор Павлович Балашов.

— Успокойся, Токс, я с него и планировал начать. Сейчас посмотрим, что предлагает нам твой братец, — заключил я. — Подозреваю, что угроз там будет немерено.

Я распаковал письмо Виктора Балашова и принялся читать. На удивление, почерк был аккуратный. Прямо-таки каллиграфический. Готов поспорить, что это письмо писал кто-то другой под диктовку барона.

И не исключено, что писца после казнили, чтобы тот унёс всё содержание письма с собой в могилу.

«Алексей Александрович, в первую очередь хотел бы поблагодарить вас за то, что сдержали своё слово и сообщили журналистам о том, что это именно я спас вашу шкуру. На остальные ваши высказывания я решил не обращать внимания. Вам захотелось меня дискредитировать, вот только это не сработало. Как раз наоборот, люди стали с большей охотой приезжать в мой город, чтобы посмотреть, в каком же месте вернулся в наш мир Алексей Мечников».

Удивительная вежливость! С чего это он вдруг принялся меня благодарить после того, что мы с Синицыным там устроили? Либо здесь зашифровано ещё одно послание, либо этому скоту что-то от меня нужно.

Посмотрим, что у нас во второй половине письма.

«До меня дошли слухи, что вы в данный момент проживаете в центре губернии — в городе Саратове. Так уж вышло, что я сам скоро буду там проездом. Мне бы хотелось обсудить кое-что с вами лично. В прошлый раз мы с вами так и не договорили. Предлагаю встретиться в ресторане „Волга“. Он находится напротив академии, в которой вы работаете. Ровно через неделю в пятнадцать часов. Прошу не задерживаться».

И замечательная приписка в виде постскриптума.

«Иначе мои люди найдут вас сами».

— Ж-жулик! Ж-жо…

— Тихо, Токс, успокойся, — попросил его я. — Примерно о том же я и сам думаю.

Клещ засуетился, принялся бегать по столу туда-сюда. Видимо, хотел найти чернила. В итоге отчаялся, вернулся к письму и указал лапкой на предложение, в котором говорилось о ресторане «Волга».

— Что такое? Ты был там? — предположил я.

Клещ отрицательно замотал всем своим телом и ещё раз постучал лапкой по письму. После чего поднял одну из своих конечностей и попытался показать ею… Что это? Кулак?

— Погоди, ты хочешь, чтобы я взял тебя с собой? — догадался я.

— Ж-жу! Ж-жу! — злобно заверещал Токс.

— Нет, погоди, это слишком опасно. Я понимаю, что ты хочешь ему отомстить, но это — очень плохая идея, — объяснил я. — Он тебя прикончит. А если ты покажешься на виду у других людей, то твоим главным врагом станет уже не Виктор Балашов. На тебя откроют охоту городовые или саратовские охотники. Но своё обещание я сдержу. Я помню, что мы с тобой договорились ранее. Я поговорю с твоим братом о тебе. Находясь у него в плену, я этого делать не стал, поскольку слишком высок был риск, что этот псих нас с Синицыным прикончит. Но теперь мы встретимся на нейтральной территории. И я смогу ему высказать всё, что думаю.

Токс после моих слов немного успокоился и уполз к себе под кровать.

Я же приступил ко второму письму, которое прислал мне Владимир Харитонович Павлов.

«Приветствую, господин Мечников! Недавно я отметил в календаре красным один из дней, который в нашем государстве не считается праздничным. Однако я всё же позволил себе насладиться этой датой!»

Так, стоп, что он несёт⁈

«День возрождения моего главного конкурента… Как такое не отпраздновать, правда ведь? Признаться, без вас мне было бы совсем скучно. После возвращения из Хопёрска я не изобрёл ни одного препарата, не создал ни одного инструмента. Вся работа застопорилась!»

Если он не юлит и не пытается обмануть меня, значит, мотивы богов его мало интересуют. Ему важен сам дух конкуренции. Интересно… Выходит, Сеченова он и вовсе за конкурента не считает. Хотя чего уж тут говорить? Сеченов и сам прекратил разработки сразу после моей «смерти». Сосредоточился исключительно на увеличении производительности нашего завода.

«Поэтому предлагаю вам небольшое состязание, Алексей Александрович. Думаю, нам обоим нужно размяться после долго перерыва. Давайте проверим, кто сможет создать больше новых изобретений до первого числа июня месяца. Если согласны на моё предложение — отправьте ответное письмо. Я сразу же передам своим знакомым из газеты, чтобы опубликовали на первой странице статью о начале нашего состязания! Что скажете?»

Очень нетипичное предложение. Такого в этом мире мне ещё никто не предлагал. Но, раз уж Павлов бросил мне вызов, отказываться я не могу. Тем более, есть ли смысл это делать? Соглашусь я или откажусь — мы в любом случае оба приступим к новым разработкам.

Так что стоит ускорить себя фактом предстоящего состязания. Правда, как я понимаю, Сеченов в этой гонке участвовать не должен. Но это — не проблема. Иван и так работает на моём заводе, получает приличные проценты и ни в чём себе не отказывает. Если ему захочется изобрести что-то своё — я ему мешать в этом не буду.

Кроме того, даже если по какой-то причине я проиграю Павлову, благодаря его статье в газете я в любом случае останусь в плюсе. Моё имя снова пролетит по империи и привлечёт тем самым новых покупателей. Да и орден снова станет ко мне благосклонен.

Вот только проигрывать я не собираюсь! Пока что Павлов смог обогнать нас с Сеченовым лишь один раз. Общее количество его изобретений ничтожно в сравнении с моими.

А значит — мы ещё повоюем!

Я не стал тянуть и сразу же написал короткое ответное письмо.

«Рад получить от вас весточку, коллега. Я участвую. Публикуйте статью. Стартом нашего соревнования будем считать день, когда газета попадёт на прилавки».

Завершив свою короткую весточку, я сразу же отправил её через магическую почту Владимиру Павлову. Чувствую, что уже через несколько дней наше соревнование начнётся. Но у меня пока что ничего не готово.

Нет нового завода, нет сырья, нет каких-либо схем или планов. Пора восстанавливаться и продвигать медицинскую науку вперёд. И на этот раз нужно создать нечто грандиозное.

Начнём с обычной капельницы, которая уже очень давно напрашивается во все местные госпитали. Но в данной партии капельница — это пешка. А мне нужно сделать ход конём. А ещё лучше — ферзём. Создать нечто, которое и Павлова сокрушит, и весь мир с ног на голову перевернёт.

И кое-какие варианты я уже начинаю прикидывать… Сдаётся мне, что следующий месяц станет настоящим расцветом медицины! Теперь я в главном городе губернии. Возможностей здесь гораздо больше, чем в Хопёрске. Нужно использовать всё!

— Алексей, ты там закончил с чтением этих дурацких мемуаров? — обратился ко мне Доброхот.

— А ты, как всегда, вежлив, батюшка-домовой, — усмехнулся я. — Закончил. Что-то стряслось?

Доброхот с разбегу подпрыгнул, подтянулся на высокий стул и расположился напротив меня за тем же столом, за которым я распечатывал письма. Его борода улеглась на обеденную поверхность, а глаза маленького существа впились в мои.

— Стряслось, Алексей, — сказал он. — Пока тебя не было, я всё-таки сходил к Лихому. К главному домовому в этом здании.

— О-о, а вот это интересно, — оживился я. — Помню, ты говорил, что сам сможешь решить эту проблему. И что в итоге? Удалось?

— Как сказать? — пожал плечами он. — Удалось. Конфликта больше не будет, потому что я присягнул ему на верность.

— Прости… Что ты сделал? — вскинул брови я.

— Теперь я принадлежу многоквартирному клану домовых, — сказал он. — Иерархия тут простая. Один главный домовой — Лихой, три его вассала, каждый из которых заправляет отдельным этажом, и несколько десятков таких, как я.

— Иного выхода не было? Я ведь правильно понимаю… Если ты присягнул ему на верность, тогда…

— Тогда я не смогу уйти отсюда, если ты решишь переехать. Теперь я закреплён за этой конкретной квартирой, — закончил за меня Доброхот. — Таковы правила. Как оказалось, свободным домовым быть куда более выгоднее, поскольку Лихой черпает из нас энергию в качестве платы за нахождение в клане. Но иного выхода нет. Если бы я отказался, меня бы выгнали или убили.

— Ты просто смирился с этим или у тебя есть какой-то план? — поинтересовался я.

— Погоди минуту… — попросил он, а затем прикрыл глаза.

Странно, но почему-то сразу после этого он огляделся. Видимо, пытался увидеть то, чего не могу видеть я.

— Пока что мы здесь одни, — прошептал он. — Другие домовые в чужие квартиры не суются без надобности. Хотя в этом доме есть ещё много духов, часть которых служат Лихому.

— А другая часть?

— А другая часть по природе своей независима. Это долгая история, Алексей. Она началась ещё задолго до того, как в Российской Империи приняли культы таких богов, как Грифон. Духи всегда существовали, но о них люди уже начали забывать.

— Допустим, — кивнул я. — Об этом мы и позже можем переговорить. Кажется, ты хотел мне рассказать что-то важное?

— Я собираюсь занять место Лихого, — заявил он.

Затем вновь закрыл глаза и ещё несколько раз огляделся.

— Ну ты даёшь, Доброхот! — рассмеялся я. — Только вступил в клан и уже хочешь подмять его под себя?

— Я бы не стал этого делать, если бы мне понравился главный домовой. У меня было всего два варианта. Не вступать и оказаться изгнанным из дома. Возможно, они бы меня даже убили в таком случае. Тогда к тебе бы подселили другого духа. И не факт, что вы бы с ним сошлись характерами.

— Не могу сказать, что мы с тобой-то характерами сошлись, — подметил я.

— Это не важно! Нас многое связывает. Именно поэтому я выбрал второй вариант. Вступить в клан домовых. Но мысленно поклялся себе, что в конце концов займу место Лихого. Он — очень неприятный дух. Я тут недавно пообщался с другими домовыми и много интересного от них узнал. Ты вообще в курсе, откуда берутся такие, как мы?

— Понятия не имею, — покачал головой я. — Мне казалось, что в каждом доме изначально живёт свой «хозяин».

— Как бы не так! — фыркнул Доброхот. — Мне рассказали, что мы — это духи давно умерших предков тех семей, что заселяют дома. Тех людей, которые при жизни сильно начудили, поэтому их теперь заставляют отрабатывать и заботиться о доме уже после смерти. Я о своём прошлом ничего не помню. Знаю только то, что произошло со мной после появления в доме твоего дяди. А вот Лихой всё помнит! Говорят, он был убийцей. Разбойником, который злодействовал на территории Саратовской губернии. И с тех самых пор он совсем не изменился. Раньше людей мучил, а теперь над духами издевается.

Всё понятно. Это многое объясняет. Теперь до меня дошло, почему Доброхот затеял его свергнуть. Хотя я от него такого не ожидал. Возможно, он каким-то образом перенял свой альтруизм от меня?

— Я поддерживаю твоё решение, Доброхот, — кивнул я. — Продолжай в том же духе. Опять же, если понадобится моя помощь — сразу же говори. Только, судя по твоим словам, я ничего сделать не смогу, поскольку духи не являются проявлением некротики.

— Эт верно! Ты над нами не властен, хе-хе! — решил позлорадствовать Доброхот. — Но всё это — мелочи. Я тут узнал ещё кое-что, от чего у меня волосы на затылке дыбом встали…

Домовой выдержал паузу, после чего произнёс:

— Я узнал, что домових не существует! Тут одни мужики! Зараза! — выругался он. — А мне так хотелось разыскать себе пару… Ты бы знал, Алексей, как трудно жить, когда вместо второго близкого тебе духа рядом с тобой ползает какой-то клещ-переросток!

— Ж-жучара! — послышалось ругательство из-под кровати.

— Сам такой! — ответил ему Доброхот.

Когда я понял, что перепалка между Токсом и Доброхотом начала нарастать, мной было принято решение отойти ко сну. День и без того выдался непростой. Если хотят ругаться — пусть ругаются.

Но я и подумать не мог, что оба моих соседа по квартире найдут себе такие амбициозные цели. Один хочет вернуть тело и отомстить брату, а второй и вовсе желает занять место главы клана квартирных духов.

Чувствую, моя жизнь в Саратове только набирает обороты. Впереди всё самое интересное.

На следующее утро я заранее прибыл в классную комнату, чтобы подготовить всё для предстоящего занятия группы «3В». До чего же я был удивлён, когда половина пришедших студентов поздравила меня с победой над ложными обвинениями.

Видимо, слухи распространяются быстрее, чем я думал. Но всё же приятно, что половину своих учеников я уже смог расположить к себе.

На очередном занятии я решил больше не баловать студентов какими-то особыми техниками, поскольку времени до начала пересдач оставалось катастрофически мало. Я пообещал им, что через несколько дней я покажу им новый трюк, но перед этим нужно отчитаться мне сразу по всем предметам, которые входят в экзаменационный минимум.

Что меня особенно удивило, Артур Мансуров и Николай Широков решили сдать мне зачёт сразу же после окончания занятия. Широков, разумеется, так и не смог справиться с первой попытки, после чего ушёл домой готовиться.

А с Мансуровым всё вышло куда интереснее.

— Неплохой результат, Артур Аркадьевич, — похвалил его я. — Если точно так же будете отвечать на экзамене, на четвёртом курсе у вас ситуация с оценками будет совсем другой.

— Я начал готовиться сразу же, как только отец вернулся с вашего слушания, — произнёс он. В кабинете уже никого не было, поэтому мы могли переговорить на эту тему. — Я впервые увидел его в таком состоянии. Он выглядел разбитым. Униженным. Тогда-то я и понял, что моего отца всё-таки можно одолеть. Так что, в каком-то смысле я именно благодаря вам выучил этот материал.

Да уж, тяжёлые же у него отношения с отцом. Как я понял, он учился из рук вон плохо исключительно для того, чтобы навредить отцу своей плохой репутацией. Может, и мой предшественник делал то же самое? Ответ на этот вопрос я уже точно никогда не получу.

— В каком-то смысле это всё произошло благодаря вам, господин Мансуров, — произнёс я. — Вчера после занятий вы дали мне один совет. И я им воспользовался на слушании.

— Вы что… Сказали моему отцу о…

— Нет, — перебил его я. — У меня нет доказательств его злодеяний. Но я смогу использовать эту информацию, чтобы надавить на него. Так что, в каком-то смысле вы смогли одолеть своего отца через меня. Я не стану лезть глубже в ваши взаимоотношения, этот вопрос меня не касается. Но я ещё раз благодарю вас за помощь. Не знаю, почему вы идёте против отца, но наш союз сильно мне помог.

Артур ничего мне не ответил. Похоже, ему пришлось обдумать всё услышанное, поэтому он молча кивнул и покинул мой кабинет.

Но зачёт он сдал великолепно! Кажется, у меня тут целая группа неогранённых алмазов. Если постараться, я смогу сделать из них выдающихся лекарей.

Я направился к кабинету декана, чтобы передать ему очередной отчёт о занятии с группой «3В», но меня поймал другой преподаватель.

Тот самый Кастрицын, которого я излечил от холеры.

— Алексей Александрович! Добрый день! — воскликнул он. — Вы мне срочно нужны!

— Не ожидал, что вы уже вышли на работу, — подметил я. — По-моему, вам ещё неделю нужно отлежаться, чтобы…

— Ерунда! — отмахнулся он. — Мы с вами оба борцы с некротикой. Поэтому я обязан показать вам кое-что.

Он выдержал паузу, после чего прошептал:

— Вы не представляете, кого я поймал прямо в стенах нашего университета! Настоящего мана-клеща!

Чёрт бы меня подрал… Токс!