Мечников. Том 7. Расцвет медицины

Глава 17

Шум, который поднялся на трибуне, невозможно было даже описать. Судьи, которые являлись одними из главных представителей ордена лекарей, хором завопили. Некоторые из них сразу же принялись звать стражу.

— Чего мы ждём⁈ — послышался голос одного из членов ордена. — Господин Щеблетов был прав. Мечников обманул нас. А точнее — не сам Мечников, а то существо, которым он стал. Посмотрите сами. Разве почивший герой Хопёрска стал бы проносить на совет сокрытую в нём некротику? Очевидно — нет!

— Аркадий Петрович, прекратите истерику, — попросил его другой председатель. — Мы ещё не разобрались в ситуации. Дайте остальным участникам заседания обсудить то, что мы видим. Если даже Мечников насквозь пропитан некротикой, деться от нас он уже никуда не сможет. Мы можем испепелить его лекарской магией в любой момент.

Аркадий Петрович? Должно быть, тираду о моей виновности выдал старший Мансуров. Но второй председатель его пресёк. Любопытно… Они даже между собой договориться не могут. Чего уж тут говорить насчёт меня и проводимой экспертизы?

А пока они спорят между собой, самое время понять, какого чёрта вообще только что произошло? Они специально принесли сюда неработающий кристалл?

Нет, не всем членам ордена это выгодно. Лекари, наоборот, довольны моими изобретениями и желают, чтобы я продолжал своё дело. Так зачем им меня топить?

Правда, есть вариант, что кристалл кто-то подменил тайно. Тот же Мансуров или один из представителей Александра Щеблетова. Специально нарушили его настройку, чтобы он выдавал красный свет.

Ведь некротики во мне быть не может. В противном случае моя клятва лекаря уже давно бы заставила меня заняться очисткой своего тела. Но чего-то подобного я ожидал. Очевидно, что так просто выйти из здания ордена мне никто не даст. Придётся побороться за свою невиновность.

Можно было бы поступить проще и отказаться от всего этого мероприятия. Решить проблему так, как я решил её на прошлом суде — дать магическую клятву.

Но Щеблетов умудрился обвинить меня не столько в пользовании некротической магии, сколько в притворстве. Он сказал, что я — не настоящий Алексей Мечников.

Чёрт меня подери, а ведь так и есть! Настоящий Мечников канул в небытие после того, как я занял его тело. Что будет, если я дам такую клятву? Слишком высок риск, что она меня убьёт. Именно поэтому я и решил пойти по пути наибольшего сопротивления. Разобраться во всём через орден лекарей и ряд экспертиз.

Но что, если всё немного не так, как мне кажется на самом деле? Что, если кристалл в порядке, а в моём теле действительно что-то есть? К примеру, меня могли подставить при досмотре. Подкинуть какой-нибудь артефакт со скрытой некротической энергией.

Того же Чижикова моя клятва лекаря определить не могла. Значит, есть разновидности некротики, которая может скрываться от моей силы.

Точно… А ведь неспроста мне Артур Мансуров сказал, что все произошедшие со мной ранее события были предопределены. Кто-то всё распланировал. Но о каких событиях идёт речь? После возвращения из Тёмного мира со мной случилось не так уж и много происшествий.

Холера? Не могли же мои враги спровоцировать развитие напряжённой эпидемиологической обстановки…

Стоп. Или могли?

В моей голове тут же сложилась вся картина произошедшего. Появилась теория о том, что вообще сейчас со мной происходит. Похоже, меня решили завалить сразу с помощью нескольких хитрых ходов.

Что ж, попробуйте. Контратаку я начну прямо сейчас.

Но для начала нужно выиграть время. Пока председатели спорят между собой, я должен что-то предпринять. Необходимо отвлечь их внимание.

— Уважаемые председатели совета! — обратился к покрытой мраком трибуне я. — Лично для меня очевидно, что кристалл сработал неправильно. Учитывая, что подбор председателей совершался нечестным образом, осмелюсь предположить, что и магический кристалл был испорчен незадолго до моего появления. Мне известно, что в совет включили нескольких человек, которые изначально настроены против меня.

— Как вы смеете говорить такое совету⁈ — послышался голос Аркадия Мансурова. — Неописуемая дерзость! Вас вообще не должно касаться, каким образом формируется состав совета ордена!

— Нет, это касается меня напрямую, господин Мансуров, — перебил его я. — От решения совета зависит моя жизнь и будущее лекарского дела. Именно поэтому я пришёл сюда, чтобы доказать свою невиновность и забрать незаконно похищенные патенты, который прибрал к рукам мой бывший деловой партнёр Александр Щеблетов.

— Поздно вы разразились громкими речами, — усмехнулся кто-то из членов ордена. — Вы только что провалили экспертизу.

— Нет, скоро вы сами в этом убедитесь, — произнёс я. — Пусть кто-нибудь из лекарей спустится ко мне и сам положит руку на этот кристалл. Посмотрим, что он покажет.

— Ага! Это ловушка, не слушайте его! — продолжил спорить Аркадий Мансуров. — Тот, кто купится на это, сразу же станет его заложником. Мечников сбежит, а после этого будет мстить нам. Могут пострадать тысячи людей.

— Довольно, Аркадий, — сказал главный председатель. — Уж больно вы разошлись. Даже как-то чересчур подозрительно выходит. Получается так, что вы своим поведением подтверждаете слова господина Мечникова о том, что совет изначально настроен против него.

— Всеволод Валерьевич, не говорите глупостей… — принялся оправдываться Мансуров.

— Кроме того, после слов Алексея Александровича я решил проверить изначальные списки участников заседания, — добавил главный председатель ордена. — Странно, почему-то Разумовский и Ефремов были исключены без моего ведома. В этом я ещё разберусь позже. Прерывать заседание из-за этого мы не станем…

— Господин Углов… — Мансуров вновь попытался поспорить со Всеволодом Валерьевичем.

— Довольно, господин Мансуров, — твёрдо сказал Углов. — Предлагаю вам спуститься и самостоятельно откалибровать кристалл. Судя по отчётам, именно вы занимались его калибровкой перед началом заседания. Давайте проверим, не ошиблись ли вы. Положите руку на кристалл, как это только что сделал Мечников.

Аркадий Мансуров не поднимался со своего места несколько секунд. В зале воцарилась полная тишина.

Я добился того, чего хотел. Спровоцировал их ссору, посеял сомнение в главном председателе и выиграл время. Пока Мансуров ломался и пытался придумать тысячу оправданий, почему ему не следует спускаться ко мне, я приступил к тотальной самодиагностике.

Заполнил лекарской магией всё своё тело, но не остановился на этом. Начал погружать энергию всё дальше и дальше — в ткани, в клетки, в молекулы, даже до атомов добрался.

И уже на субмолекулярном уровне я почувствовал, как моя магия что-то уничтожила. И в этот же момент клятва лекаря одарила меня дополнительной энергией.

Да ладно! Не может быть такого… Где-то в глубине моего тела и вправду была некротика? Значит, кристалл не солгал… Или всё гораздо сложнее, чем я думаю?

Спокойно. Надо всё расставить по полочкам. Чувствую, что в своих умозаключениях я уже почти подобрался к истине. Всё совсем не так, как кажется на первый взгляд. И, судя по поведению Мансурова, уже скоро я буду в этом убеждён.

Аркадий тем временем медленно спускался к постаменту с кристаллом, около которого всё это время стоял я. Каким бы ни был результат его соприкосновения с ним, уверен, мне всё равно придётся пройти повторную проверку. Всё-таки я сам её и затребовал, заявив, что кристалл действует неправильно.

За это время нужно изничтожить всю некротику, которая по какой-то причине поселилась в глубинах моего тела. Пока я, тщательно скрывая свою магию, убивал в себе некротику, Мансуров уже оказался около кристалла.

Аркадий Петрович оказался высоким, статным мужчиной с длинным носом, который, как мне почудилось, своей формой напоминал прямое продолжение лба. Если не ошибаюсь, такое расположение костей называют римским носом.

— А вы умеете добиваться своего, Мечников, — прикусив нижнюю губу, произнёс он. — Не ожидал, что мне придётся так унижаться из-за ваших капризов.

— Меньше слов — больше дела, Аркадий Петрович, — усмехнулся я. — Кладите руку на кристалл.

Мансуров долго колебался, но всё же сделал то, что от него требовалось.

И кристалл загорелся… красным. Члены совета вновь зашумели. Рука Аркадия Мансурова безвольно сползла с кристалла. Мужчина опустил голову, а его ладони резко сжались в кулаки.

Пора взять инициативу. Это лучший момент для моей «атаки».

— Уважаемые члены совета! — прокричал я. — Это что же получается? Столь достопочтенный граф тоже должен быть обвинён в заражении некротикой? Как-то странно выходит. Никогда не поверю, что господин Мансуров — один из главных лекарей Саратовской области — является носителем тёмной магии.

Аркадий резко поднял голову и удивлённо уставился на меня. До него только сейчас дошло, какой трюк я провернул. Вероятно, он полагал, что я хочу обвинить его и забрать с собой в тюрьму или на эшафот. Но смысл не в этом.

Я поступил в точности до наоборот. Нужно указать не на виновность Мансурова, а на недееспособность кристалла.

Ведь он и вправду работает неправильно. В этом не может быть сомнений. Мои враги подготовили для меня сразу две ловушки. Судя по всему, Аркадий откалибровал кристалл так, чтобы тот всегда показывал красный свет.

Но перед этим меня всё же заразили скрытой формой некротики. Как и когда?

Очевидно, когда я лазал по колодцу и бился с тем зверем. Тёмный волк не только холеру распространял, но и особые частички некротики. Артур Аркадьевич не солгал. Всё, что произошло со мной ранее, было подстроено.

Пока что не знаю, как они это провернули, но могу сказать точно — некротического волка сюда привезли специально. Причём сделали это не Мансуровы. Эта семья вообще не была в курсе изначальных планов других злоумышленников.

И объясняется это довольно просто. Когда я вылез из колодца, на меня тут же напал Владимир Мансуров со своими бойцами. Зачем ему это делать, если он изначально сам должен быть в курсе предстоящих событий? Смысл атаковать меня, когда я только что заразился скрытой некротикой и буду обвинён на заседании ордена лекарей?

Ответ очевиден. Он не знал, как того не знал Аркадий. Те, кто привёз сюда этого волка, и семья Мансуровых изначально работали порознь. Доказательства этого можно было и в кабинете ректора заметить. Владимир Мансуров знать не знал Щеблетова и всячески спорил с ним.

А именно сторонники Щеблетова заманили меня в колодец, в этом сомнений быть не может.

Однако, как упоминал тот же Артур, его отец недавно провёл встречу с каким-то влиятельным человеком, так же настроенным против меня. Вот в этот момент они и спелись. Видимо, мой тайный противник подговорил Аркадия на всякий случай испортить кристалл, поскольку существовала вероятность, что я уже нашёл в себе некротику и искоренил её.

Вот только всё у них пошло не по плану. Аркадий сам же попал в свою ловушку, а я только что стёр в себе последние остатки скрытой некротики.

Теперь у них нет шансов в борьбе против меня.

— В данном случае я соглашусь с Алексеем Александровичем, — заключил Всеволод Углов. — Кристалл нужно заменить, чтобы провести повторную проверку. Любопытно, что вы так странно его откалибровали, Аркадий Петрович. Хотя изначально планировалось, что этим делом займётся профессионал.

Мансуров ничего не ответил Углову. Лишь молча направился к лестнице, что вела на вершину трибун, однако голос главного председателя вновь его окликнул.

— Стойте, Аркадий Петрович, не спешите, — попросил он. — Нам нужно убедиться, работает ли второй кристалл. Я уже попросил коллег, сейчас они его принесут. Если он под вашей рукой вновь загорится красным, это будет уже как минимум подозрительно.

— Как скажете, господин Углов, — процедил сквозь зубы Аркадий Мансуров.

Я же тем временем с облегчением выдохнул. Ещё раз перепроверил своё тело. Больше этих глубинных зачатков некротики во мне не оказалось. Что ж, а выходка моих врагов только сыграла мне на руку. Я не знал, что некротика может забраться в межмолекулярные связи, оставаясь при этом незамеченной.

И кто знает, что бы она сделала со мной в долгосрочной перспективе? Может, и вправду превратила бы меня в некроманта. В теории тёмная магия могла постепенно прорасти во мне, в том числе и в головном мозге. Так бы со временем я точно потерял свою личность.

Этот урок я усвоил. Теперь после каждого столкновения с тёмной магией я буду перепроверять свой организм. Лишний риск мне ни к чему.

Повезло ещё, что главным председателем оказался Всеволод Углов. Он — один из тех, кто всегда без лишних вопросов принимал мои изобретения. Видимо, не забыл плоды нашего прежнего сотрудничества. Уверен, мои враги хотели, чтобы и он не попал на заседание, но исключить его было невозможно, поскольку в данный момент Углов занимает должность главы Саратовского ордена лекарей.

На этого человека повлиять практически невозможно. Я слышал, что он тоже носит титул графа, как и Аркадий Мансуров. Значит, деньгами его не подкупить. У него и своих хватает.

Через десять минут в зал принесли ещё один кристалл. Первым по просьбе Углова на него положил руку Мансуров. Кристалл засветился холодным белым светом.

Однако Аркадий всё равно не обрадовался результату. Очевидно, его план уже провалился.

— Вот и всё, — заключил Углов. — Ваш черёд, господин Мечников. Мы заменили кристалл, как вы и хотели. Давайте проверим, что он покажет на этот…

Я не дал главному председателю договорить и положил свою ладонь на кристалл. В зале воцарилось молчание. Не стану скрывать, я и сам был напряжён. Существовал риск, что где-то в моём теле остались незамеченные мной частицы некротики.

Но тянуть я больше не хотел, поэтому сразу же приступил к завершению первого этапа экспертизы.

И кристалл загорелся белым светом.

На трибуне тут же послышались шепотки. Кто-то возмущённо переговаривался с Мансуровым, но лица этого человека я разглядеть не мог.

— Тишина! — потребовал Углов. — От лица всего ордена лекарей я прошу у вас прощения, Алексей Александрович. Думаю, теперь ясно, что предыдущий кристалл был неисправен. Некротики в вас нет, однако на этом экспертиза не заканчивается. Осталась ещё пара формальностей. Сейчас наши люди проверят ваши документы, а после мы зададим вам вопросы касаемо всех ваших изобретений. Вопросы, на которые может ответить только тот человек, который их разрабатывал.

Однако, как бы грозно это ни звучало, последний этап экспертизы оказался сущим пустяком. О своих разработках я знал всё. Каждую формулу лекарства и все детали его производства, каждый винтик в своих аппаратах. В этом меня подловить не смогли, а документы, как показала проверка главного городового, настоящие.

В итоге заседание продлилось чуть больше трёх часов, и в завершение Углов вынес вердикт:

— Экспертиза показала, что данный человек действительно является лекарем — Алексеем Александровичем Мечниковым. Некротической угрозы миру он не несёт. А вопрос с патентами будет решён в ближайшие сутки. Я получил сообщение от господина Ефремова. Александр Анатольевич Щеблетов пообещал вернуть перенятые права на препараты. Новые документы на зарегистрированные патенты, Алексей Александрович, вы можете забрать завтра в лекарской канцелярии. Подходите после пяти вечера.

— Благодарю вас, Всеволод Валерьевич, — кивнул я.

Несмотря на все ловушки, я всё же смог выбраться из ордена победителем. После заседания я заглянул к ректору, как и обещал, чтобы сообщить о своей победе. Ефремов предлагал выделить мне ещё два выходных, но от этого удовольствия я отказался. Нет времени прохлаждаться. Мне ещё группу к экзаменам подтягивать надо.

Однако на этом происшествия уходящего дня не закончились. Оказавшись дома, я обнаружил в своей квартире прямо у порога два письма.

— С возвращением, хозяин! — крикнул мне Доброхот. — Письма мы с Токсом не трогали. Хотя одно из них он уж очень порывался распаковать. Не судите, но я дал этому болвану по башке.

Одного взгляда на письма мне было достаточно, чтобы понять, почему Токс так рвался прочесть одно из них вперёд меня.

Первое письмо пришло от младшего брата Токса. От барона Балашова. Страшно даже представить, что этот псих решил мне накатать.

Однако второе удивило меня не меньше. На нём была всего одна фамилия. Без адреса отправителя. Но этот человек в представлении не нуждался.

«Павлов».