Меч Реконкисты 2

Глава 13

„Не удерживай того, кто уходит от тебя. Иначе не придет тот, кто идет к тебе.“

Карл Юнг

Они собрались во дворе школы, переоборудованном в плац, чтобы отдать последние почести своему лидеру. Трупы монстров и защитников базы давно уже убрали, кровь присыпали песком. Лишь пустое здание школы угрюмо пялилось на выживших людей провалами окон.

Гроб несли выжившие офицеры. Шестеро самых сильных, восьмого уровня. Они, Лика с Наной, да единственный теперь полковник Вереска — вот и все выжившие при зачистке школы.

Торжественно звучал военный оркестр, хмуро стояли солдаты, в деревянной позе отдающие последнюю честь своему лидеру, тихо распоряжался заместитель Вереска, вокруг него то и дело вились ординарцы.

Виктор стоял в первом ряду, на почетном месте, рядом с уцелевшими командирами: старшими и младшими вперемешку. Их осталось слишком мало, чтобы делить народ по званиям внутри офицерского братства. По правую руку от мечника горбилась блондинка, утирала украдкой бегущие по лицу слезы, по левую — стоял так и оставшийся безымянным младший офицер с высоким — не то девятым, не то вовсе десятым уровнем.

Тело генерала, вместе со всеми павшими бойцами, решили похоронить здесь же, во дворе. За жалкие шесть-семь часов, армейцы успели зарыть своих сотоварищей, скинуть в отдельную яму трупы нежити и монстров, засыпать их песком, очистить прилегающую к школе территорию.

Сумели даже организовать торжественное мероприятие аккурат к полудню. Достали откуда-то большой мраморный обелиск, на котором выгравировали кличку (просто Вереск, без имени и фамилии), время смерти, а также краткую справку и приложили черно-белую фотографию.

Наверняка, еще из той жизни. На ней боевой генерал, сильнейший в своей группировке, выглядел беззаботным, даже расхлябанным придурком, что плохо вязалось с выбитыми на камне достижениями.

"Первый генерал Армии", "Основатель", "Победитель "Знамен Пророка", "Охотник за кошмарами", "Истребитель нежити", "Защитник Человечества", а также многое другое. Некоторые надписи были добавлены женской рукой, другие — мужской. Однако, в отличие от официальных титулов покойного, они отличались искренностью. "Унеси меня в вечность", "Моя верность принадлежала только Вам", "Лучший".

Гроб, тем временем, уже успели поднести к открытой могиле. Грянули залпы, провожающие Вереска в последний путь, началась торжественная речь нового главы.

Полковник на удивление ловко смещал акценты. Играл словами, пел серенады в адрес своего бывшего начальника, однако из речи выходило так, что именно оратор был его вернейшим соратником, чуть ли не правой рукой, практически сооснователем группировки.

Он говорил, что есть кому подхватить выпавшее из руки полковое знамя. Говорил, что не посрамит, умножит усилия и славу прежнего лидера, намекнул на перемены, упирал на справедливость и новую оценку, доступ к каким-то благам…

"Вот уж действительно: "мне в сугробе горе, а ребятам — смех"", — Хмыкнул Санитар. Новый лидер (точнее, пока только исполняющий обязанности, выбранный на офицерской сходке) не мог не радоваться произошедшей трагедии. В результате боя погиб не только сам генерал, но и ближайшие конкуренты на его место: Гончая, Педант, незнакомые Виктору боевики по кличке Мехвод и Рок-Лок.

В результате, Армия получила выжженное политическое поле. Лика могла бы побороться за лидерство: ее уважали и побаивались за боевые навыки, несмотря на "распущенность", ценили ум и верность. Вот только полученные травмы навсегда закрыли ей доступ на вершину.

Потерянная рука притягивала взгляды как магнитом, показывала слабость. А отрезанный взбешенным мечником язык лишал ее основного преимущества — демагогии. Через надписи или сурдопереводчика особо не поговоришь: Санитар рассчитал все точно и ударил по самому больному, не трогая всего остального.

Он воздержался от убийства или пыток, но при этом устранил ненавидящую его девушку от любой реальной власти. У нее больше не осталось возможностей навредить ему — ни личных, ни, так сказать, общественных.

С ее подругой было еще проще: Нану мало кто знал, а те, кто видели ее в деле, хоть и признавали несомненный талант в управлении войсками и предугадыванию действий противника, но относились с пренебрежением.

Саппорт есть саппорт, а в качестве самостоятельной боевой единицы она мало что стоила. Вот будь на ее стороне мощь Гончей и кинжальные атаки блондинки, вкупе с политическим капиталом троицы…

"Что уж теперь об этом говорить", — Меланхолично подумал хитокири, — "Группировку ждет мрачное будущее. Зато Доминик будет прыгать до потолка от таких царских подгонов. Армия в своей массе особо не пострадала, зато без явного лидера ее можно нарезать на несколько частей и интегрировать с куда более приятными для церкви условиями.

Вряд ли этот толстяк с погонами реально сможет удержать бразды правления. Особенно, если церковники начнут агитацию за присоединение. Причем, будут выдавать не абстрактный политический капитал, как было с Вереском, а реальные предметы. Святую воду, жетоны, жилье в очищенных кварталах. Но об этом пусть голова болит у Новых Христиан. Чай, не дети. Я свою задачу выполнил на все сто процентов".

Низенький полковник закончил свою вдохновляющую речь. К его досаде, мало кто из солдат действительно проникся пустыми обещаниями. Бойцы растерянно переглядывались, тискали рукояти своего оружия, искали глазами непосредственных командиров. Распад армии начался еще до того, как последний ком земли закрыл собой гроб с телом их мертвого лидера.

— Уважаемый Санитар! Не передать словами, как мы благодарны вам за спасение людей и уничтожение нежити…

Аудиенции с новым главой Армии пришлось ждать почти три часа. Сразу после похорон, полковник шустрым колобком подкатился к мечнику, взял его под руку, после чего настоятельно попросил его задержаться еще немного для приватного разговора.

Виктор не возражал. Стоило присмотреться к новому главе Армии, оценить текущую обстановку, а также закончить кучу других нудных, но необходимых вещей.

Впрочем, свои наблюдения и выводы он сделал еще во время церемонии. Поэтому лишь произвел для себя короткую выжимку из догадок и фактов, додумал еще несколько вещей, а затем весь остаток времени тихо дремал, развалившись в мягком, слегка потрепанном кресле.

После убийства Фулиго поспать ему так и не удалось. Приходилось следить за лечением Рыжей, помогать с зачисткой каких-то крысиных нор, где еще оставались мертвецы, подробно рассказывать про рейд, его отражение и ход боя, а до этого — обсудить его с Наной и ее выжившими армейцами, составить одну и ту же версию событий.

К сожалению или счастью, но полковник в побоище с мертвецами не участвовал — контролировал ситуацию в казармах рядовых, куда его поставили комендантом. Так что никаких личных антипатий у него к Санитару не было и быть не могло.

Так что по итогу, хитокири окончательно расставил точки над i, а также избавился от недомолвок и возможных претензий со стороны армейцев. Скорее наоборот, получил заслуженные, в общем-то лавры вкупе с приглашением на церемонию прощания. Однако слова-словами, но Иру пришлось отправить обратно в Отель своим ходом. Без ожидания напарника или чужого сопровождения.

Не то, чтобы он сильно за нее беспокоился, но взятие девушки в заложники могло отрицательно отразиться на его и так плохом психическом состоянии. Это в дополнение ко всем остальным минусам такого поворота событий.

Да и не стоит давать армейцам лишний повод. Тем более в момент их слабости, когда обитатели базы вполне могли впасть в пучину анархического беззакония, а то и вовсе расколоться на два лагеря.

Поэтому два часа на сон Санитар воспринял положительно. И ему даже удалось поспать, вот только…

Чумазое лицо армейца, широко открытый рот, беззвучный крик. Граната из подствольника летит прямо в хитокири, взрывается в каком-то метре от его ног. Шашка пляшет в чутких, тренированных пальцах, отводит от хозяина взрывную волну. Крики спереди и сзади — у них нет ни силы, ни умения, ни живучести мечника.

Застывшее гипсовой маской лицо напарницы. Яркие рыжие локоны словно насмешка над неживым телом. Голова поворачивается резко, как на шарнирах. Маска опадает, под ней — мольба и потрясение. "Не предавай меня!" — Невысказанный крик души слышиться четче, чем голос наяву.

Маленькое пятно света в царстве первородной тьмы. Его фигура стоит в центре, но свет становится все тусклее и тусклее, моргает лампочкой с перепадами электричества. А где-то на границе пляшут и извиваются едва заметным маревом глумливые тени.

Изогнутые, перекореженные фигуры шепчут ему бессмысленные вещи на неизвестном языке, но от их слов веет могилой. С каждой секундой хитокири понимает их все лучше, отчего в груди холодеет ужас потустороннего.

Круг света вокруг его фигуры все сужается и сужается, тени пляшут, водят хоровод вокруг освещенного пятачка. Светлая граница съеживается, носы сапогов внезапно исчезают в тени. За ногу тут же хватает чья-то бестелесная рука. Прикосновение горит огнем, обжигает, но это ожог от холода. Температура падает, голень немеет, эта немота распространяется дальше.

Хор неведомых голосов все четче, все слышнее. В нем раздаются знакомые обертоны. Виктор вертит головой, машет верной Филиппой, но теней все больше. В какой-то момент хоровод распадается. Тени обретают материальность, а мечник потерянно наблюдает, как идут сквозь тьму знакомые ему люди.

Кристина, Коловрат, Тедди, Сталевар, Доминик, Лисса, Картограф, Элла, Вереск, Гончая, другие хорошо или смутно знакомые ему люди. Какого-то парня несут на носилках, будто персидского сатрапа, и в нем мечник не без труда узнает Координатора. Первого игрока, вставшего на сторону нежити.

На их теле и лицах кровоточащие раны. Глаза пусты, как у зомби, походка механическая, неживая. Их одежда цела, за исключением торса. У каждого вскрыта грудь, за выставленными наружу ребрами бьется чернильное сердце.

Санитар чувствует, как жгучий холод от прикосновений теней распространяется все дальше, доходит уже до колен. Навстречу ему устремляется другая волна, прямо из его открытого, сочащегося чернотой сердца.

Наверное, он кричал. Наверное, он бросался на всех вокруг, словно дикий зверь, но неведомая жуть отступила только от простой и банальной мысли.

"Это все морок".

Виктор улыбнулся Сталевару и его невесте. Он отпустил свою вину, также, как отпустил радость от его смерти. Их фигуры замедлили ход, запнулись, а затем и вовсе исчезли за спинами других.

"Вы мне безразличны".

Доминик с Картографом последовали примеру Сталевара.

"Покойся с миром, мой лучший друг".

И Коловрат вдруг залихватски улыбнулся, раздвинул тени своим внутренним светом. Ушел обратно, прихватив с собой погибших в институте наемников и смущенную Эллу.

"Ты не человек"

"Я раскаиваюсь в вашей смерти, но сейчас время пойти вперед"

"Мне жаль, что все так вышло"

Он произнес, но немая девушка с самой красивой улыбкой в городе не исчезла, не растворилась мороком. Лишь остановилась у границы света и тьмы. Остались и другие: Альфа, Тедди, Ира, бывший лучший друг Серега-Цианид, почему-то Вереск. И, совсем уж внезапно, — Координатор.

"Я должен был убить тебя"

Но он лишь покачал головой, протянул руку…

Санитар проснулся резко, словно вынырнул на поверхность после долгого погружения. Долго, почти минуту, не мог понять, где он находится, и что теперь делать. Сердце колотилось как бешеное, а из ног медленно, словно нехотя, уходила немота от теневых прикосновений.

"Что это за дерьмо сейчас было?!" — Мысленно закричал мечник, — "Почему эти уроды… Почему ОН не исчез?"

"Кто знает?" — Раздался в его голове безразличный внутренний голос. Пожалуй, слишком безразличный, для его состояния.

"Не думай об этом", — Прервал свой страх хитокири, — "У тебя сейчас куча реальных причин для беспокойства".

Виктор мог лишь строить догадки о том, насколько реальным было его видение, а также, что оно могло значить. Вряд ли тени его знакомых несли хоть какую-то частичку реальной личности. Скорее, являлись воплощениями фобий, комплексов, скрытых желаний и других особенностей человеческой психики абсолютно любого взрослого человека.

Санитар не был каким-то психом, его ментальное здоровье до пресловутого боя считалось бы приемлемым по меркам нормальных специалистов. Даже считая всю чернуху со времени Катастрофы. Вот только ментальный гнет Фулиго раскрыл в нем настоящие бездны.

Мечник плохо понимал, что с ним произошло во время зачистки школы. Еще меньше он понимал суть своего сна. Про него Виктор точно знал точно лишь две вещи. Первое: прикосновение любой из человеческих фигур внутри не несло в себе ничего хорошего. Начиная от жуткой боли, и заканчивая возвращением шизофрении. Второе: этот сон обязательно вернется в следующий раз. Причем начнется в точности с прерванного момента.

Хитокири не понимал, откуда пришло это знание. Лишь чувствовал его правильность.

— Йо-о-о-о-перный театр. Вот это я попал… — Тоскливо протянул он, а затем вздрогнул, словно что-то вспомнив, и начал мотать головой по сторонам. Под впечатлением от странного сна, мечник даже забыл про свою способность чуять чужие души.

К его облегчению, коридорчик перед кабинетом все еще был пуст, так что никаких свидетелей слабости бесстрашного уничтожителя мертвецов не появилось. Санитар мог без всякой опаски для своей репутации дать волю эмоциям, чем моментально и воспользовался.

— Гребаный Фулиго, гребаные зомби, сраный Вереск со своими говноиграми! Решил он посмотреть на бои против нежити. Гомик агрессивный, вуайерист засратый, ублюдок поехавший! Из-за него теперь мне все это аукается. Чтоб я еще раз…

Виктор осекся, покачал головой. Помощь городу, в том числе отдельным людям, — это единственная вещь, которая не дает ему скатиться до примитивной сволочи, одержимой собственным развитием. Поэтому что-что, а собственный альтруизм стоит холить и лелеять.

— Кстати о развитии. Во всей этой запаре я даже не посмотрел на выполненную миссию. Окно Персонажа!

Внимание! Выполнено задание: "Храбрые сердцем".

Отбейте волну монстров и нежити. Цель нападения должна остаться в живых.

Цель 1: Спасение людей, ставших целью массового рейда мертвецов. Хотя бы трое из семи целей должны остаться в живых.

Прогресс выполнения:

Вереск — мертв.

Лика — жива.

Нана — жива.

Педант — мертв.

Гончая — мертва.

Василиск — мертв.

Рок-Лок — мертв.

(Провалено)

Цель 2: Уничтожьте большую часть рейда (80 %).

Прогресс выполнения: 97.8 %

(Выполнено)

Цель 3: Убить стратега рейда: кобольд Раабе.

(Выполнено)

Цель 4: Убить босса локации: "Центр Ставрополя".

Фулиго Гнилостный

Раса: мимик

Ранг эволюции: 5

Особые навыки: "Вселение", "Зловонные миазмы", "Пепел раздора", "Грибковые споры", ""Скульптор плоти".

(Выполнено)

Цель 5: (скрыто до выполнения условий): Уничтожьте Фулиго Гнилостного после смены тела. За каждое уничтожение нового тела награда удваивается.

(Выполнено х2)

Награда:

1) 100.000 опыта, два очка умений (Провалено)

2) 100.000 опыта, очко умений (Выполнено)

3) 100.000 опыта, уникальный навык: "Στρατηγήματα" (Выполнено)

4) 1.000.000 опыта, случайное улучшение оружия. (Выполнено)

5) 100.000 опыта, уникальный навык: "Хождение по мукам (пассивно)". (Выполнено. Бонус х2, навык становится второго уровня)

К вящей досаде мечника, нормально дочитать Окно Персонажа ему не дали. Толстячок-полковник, представившийся Фантомасом, пригласил его в кабинет, а затем завел длинную речь о благодарности и ответственности.

— Уважаемый Санитар! Не передать словами, как мы благодарны вам за спасение людей и уничтожение нежити…

Виктор не слушал. Краем глаза изучал один из двух полученных навыков — Стратегемату. То есть искусство стратегии, или стратагемы. Он не был уверен в правильном переводе, так как греческого не знал. Ни старого, ни нового.

Вопреки названию навык не давал возможность управления людьми, выбора лучшей позиции, становления крутым политиком или что-то в подобном духе. Скорее наоборот, позволял угадывать намерения чужих. Как людей, так и не очень. Подробнее Виктор разобраться не успел: полковник закончил с формальными славословиями и перешел к сути.

— Ходит слух… — Замялся и.о. генерала, — Что вы как-то причастны к гибели нашего лид… Вереска. Нет-нет, — Он замахал руками в ответ на кислую рожу своего визави:

— Я ни в чем вас не обвиняю. Просто. Ну, вы сами понимаете. Слухи это вещь такая… — Он поболтал пальцами в воздухе, — Нематериальная. Поэтому я бы хотел попросить вас… Со всем уважением, разумеется. После, эм-м-м, небольшого отдыха и хорошей награды, конечно… Как бы так сказать…

— Свалить отсюда? — Насмешливо помог ему хитокири.

— Если предельно грубо, то да, — С некоторым облегчением улыбнулся ему Фантомас.

— Однако для начала я хотел бы узнать. Разумеется, чисто между нами… Вы, как лицо нейтральное… Какова возможная реакция уважаемого Доминика на ситуацию в Армии..?

Из кабинета Санитар вышел спустя еще часа полтора со стойкой головной болью и твердой уверенностью в том, что политика — это зло. Фантомас оказался въедливой, довольно бесячей личностью. Однако дело свое знал, что-то похожее на внутренний стержень имел, а восьмой (на пороге девятого) уровень вкупе с боевым титулом (какой именно, он назвать отказался) гарантировал минимальную планку силы.

За свои труды мечник получил те же три сотни кристаллов Некроса, которые ему сулила Нана. Вдобавок к отличной винтовке для Иры (раз уж все равно хотели взять ей огнестрел), парочке пистолетов чисто на всякий случай, а также трем сотням патронам на каждый агрегат.

Разве что в пище толстяк стоял насмерть, и выдавать провиант отказался. Жаль, но не критично. Впрочем, Фантомас мог обидеться или не так понять ответ мечника насчет Зеркала Ориона. Артефакт для связи с Новыми Христианами перешел в руки Вереска за несколько часов до бойни, больше Санитар его не видел, о чем с легким сердцем и сказал.

Пришлось успокаивать полковника, который от нервов принялся плести еще более запутанные кружева диалогов. В итоге, хитокири пообещал через свои каналы сообщить Доминику о произошедшем, а также передать просьбу полковника (уже, наверное, генерала) отправки монахов в Армию.

К счастью, церковный лидер выдал своему протеже одноразовый артефакт как раз для таких вот нужд.

"Толстяк хочет побыстрее заключить соглашение, чтобы присоединить к своему авторитету церковный, тем самым быстро задавить возможную оппозицию. Дескать все, я договорился, ребята, не нужно уходить самим или пытаться меня смещать. Неплохо, однако у церкви могут быть немного другие планы. Разделяй и властвуй, все дела".

С этими мыслями он вышел за пределы базы армейцев и пошел к Отелю, проигнорировав шепотки среди рядового состава. Слухи к делу не пришьешь, а ему самому найдется, что ответить предъявителям.

Главное, чтобы они сами были из плоти и крови.