Меч Реконкисты 2

Глава 9

Множество людей могут говорить хорошие вещи, но очень немногие умеют слушать, потому как это требует силы ума.

Рабиндранат Тагор

Большой, размером с голову, шипастый шар врезался в парня таранным ударом. Виктор коротко вскрикнул, инерция бросила его на колени. Острые шипы вмяли прочную ткань в плоть ее владельца, разорвали на куски вместе с мышцами под ней, превратили в горячую мешанину ниток и мяса. Вокруг брызнул синий ихор, окрасил тусклый туман в яркие тона, мазнул веселенькой краской на мрачную броню мертвеца.

Виктор рухнул как подкошенный. Голоса в голове взревели хором, громче иерихонской трубы. Сознание окончательно заволокло пеленой ярости, боль словно высветила эмоции хитокири, выкрутила яркость на полную. Оставила только примитивную сепию, где редкие белые проблески лишь подчеркивали черные кляксы внутри.

— А-а-а-а-а! — В вопле раненого Санитара не осталось ничего человеческого. Страшное оружие нежити вспахала целую грядку на спине мечника, но не смогло фатально повредить позвоночник. Хитокири остался в сознании и все еще мог двигаться.

Стоило его ошеломленному телу упасть на колени, как откатила "Долгая прогулка". Мечник возник за спиной Ловчего воплощением Богини Возмездия, неловким, но преисполненным первобытной ярости движением взмахнул собственным клинком.

Ловчий уже направил остатки языка-каната в своего противника, но задел лишь ленточника, на какую-то долю секунды разминувшись с телом своего живого оппонента.

По иронии судьбы, самый живучий противник Санитара тоже не стал терять времени даром, бросился к раненой жертве, широко раскинул руки, словно хотел покрепче обнять старого приятеля. Вот только хитокири уже не было на месте.

В этот раз Филиппа сняла голову с плеч моментально, безо всяких неожиданностей и подстав. Хлопнул воздух из разорванного пространства, тонко, на грани человеческого слуха, свистнула сталь личного оружия. На шее ловчего медленно стала набухать тонкая царапина-обруч, что охватывала всю шею: от сонной артерии до основания спины.

Санитар неловко перевалился с ноги на ногу. Едва не упал от пронзившей тело боли, которая пробилась сквозь все его безумие. Вампиризм уже сделал свое дело, но его нервы не успели за внезапным исцелением.

Этим воспользовался зомби-мечник. Он начал движение слишком поздно — отстал и от богомола, и от ловчего с ленточником, но именно поэтому успел среагировать на чужой блинк.

Мощное, закованное в броню тело откинуло в сторону замешкавшегося прыгуна, с хрустом встало ногой прямо на спину упавшего ленточника. Длинный, до нелепости глубокий выпад моргенштерном почти достал Санитара, краем задел его бок.

Однако даже от такого тычка тот снова полетел на пол, лишь успел в полете потянуть на себя тело ловчего. Упокоенный зомби покорно последовал за своим убийцей, лишь голова окончательно съехала с плеч, с глухим стуком упала куда-то в туман у ног.

В тело ловчего моментально ударило лезвие косы богомола, а Виктор с рыком ткнул нежить рукоятью Филиппы в лицо, вбил челюсть ему в провал на месте носа, а затем ловким пинком из положения лежа откинул от себя ленточника. Споро вскочил на ноги, на еще не завершенном движении активировал…

"Долгая Прогулка".

Зомби-мечник как раз подтягивал свою руку с моргенштерном обратно к телу, поэтому не успел среагировать. Он смог лишь подвернуть корпус, да прикрыть локтем шею.

Санитар не стал заходить в лоб: ударил по оружию, отрубил локтевой сустав, соединяющий шипастую дубинку с остальным телом. На противоходе рубанул тупой стороной по бедру, откинул назад, попутно ломая кости под доспехом одной мощью своего удара.

Тут же развернулся в полуприсяди, пропустил мимо себя богомола, ткнул Филиппой, как копьем, в голову ленточника. Снова развернулся на полусогнутых ногах, уже в обратную сторону.

Богомол был быстр. Нападал снизу, сверху, пытался атаковать из слепой зоны, мог изменить положение тела прямо в воздухе, разгонял косы-наросты на локтях до сумасшедшей скорости. Но даже без "Контроля Пространства" Санитар читал его прямолинейные, словно бы заскриптованные движения.

Священная ярость придавала ему сил, выводила на новый уровень интуицию — сплав боевого опыта и подсознания. Он больше не мог думать, просчитывать свои атаки или реагировать на изменение обстановки. Однако взамен стал двигаться на мгновение быстрее, реагировать на мгновение раньше. Убивать на мгновение чаще.

Виктор перестал думать. Просто бил, и с зомби эта тактика работала. До поры до времени, но ему было все равно.

Прыжок богомола хитокири прервал нетривиально: взял Филиппу прямо за лезвие, не замечая боли и текущей по ладони голубой крови, крутанул ее на манер пропеллера.

Клинок выбило из руки, унесло куда-то вверх, однако зомби хватило. прыгуна четвертого ранга словно бы пропустили через мясорубку: голова, плечи, конечности. От всех выступающих частей Санитар забрал свою долю, а в туман рухнуло уже истерзанное, мало на что способное тело.

Снова "Долгая Прогулка".

Виктор поймал верный меч прямо в воздухе. Перехватил за рукоять с кокетливой кисточкой на конце, хлестнул наотмашь по ленточнику. Раз, другой, третий… Десятый. Все — с сумасшедшей скоростью. И никаких атак от бедра — лишь поверхностные раны.

В течение секунды, тот покрылся целой дюжиной длинных, идущих через все тело ран. Рассеченные края выглядели ужасно, само тело держалось лишь засчет мелкой ячейки вен, что теперь не спасали на манер бронежилета, а, скорее, сшивали истерзанные куски вместе, как мягкую игрушку.

— РРРА!

"Долгая Прогулка"

Очередной выпад окончательно добил богомола. Противоход, потерянная доля секунды на правильную стойку, идеальное сочетание работы мышц и свойств клинка — Виктор все же сумел прорубить броню своего самого опасного оппонента.

Развалил тело от ключицы до бедра, отбил слишком медленный и слабый выпад ленточника, а затем принялся кромсать, кромсать, кромсать, кромсать…

Наверное, в этот момент сознание окончательно покинуло мечника. Мозг ящера, прописанный в человеке набор древних инстинктов, наследие страшных и темных времен зари человечества окончательно поглотило в себе Санитара.

Хор мертвых в его голове слился с внутренним голосом, стал неотличим от гневных воплей сознания. Собственное тело казалось грубой мясной куклой, персонажем игры, где потрясающе реалистичный вид от первого лица сменился топорной поделкой от третьего.

Внутри он кричал от боли.

Снаружи он трясся от злобы, выдавал припадочные движения за удары по умирающему врагу.

Какофония ненависти внутри него достигла пика, вырвалась наружу в виде бессмысленных, отрицающих любое искусство меча атак.

Голоса в черепной коробки достигли крещендо. Под конец, они стали настолько громкими, что его разум пошел в разнос, и, наконец, подключил защитные механизмы. Голоса остались, но перестали восприниматься.

Стали чем-то вроде мерного тиканья часов, к которым человек давно привык.

На их фоне он молчал.

На их фоне он вопил от боли, но некому было услышать.

— Сдохни! СДохни! СДОХнИ!

"Это не я, это не мое тело" — Первая связная мысль после ранения, она ухнула, словно в колодец, потерялась среди эха и кривых зеркал чужого шепота.

— ВИИИИК!

"Опять она, опять зудит рядом, паршивое насекомое. Таракан-пруссак на кухне моей жизни. Рыжая девка, слишком навязчивая, чтобы ее можно было где-нибудь бросить…"

— ВИИИК! — Проорали прямо у него над ухом.

Раздражающий шепот мертвых внезапно утих, будто кто-то крутанул на минимум качельку громкости, вместе с ним спал и гнев. Не до конца, разумеется, просто стало легче.

Состояние упало до: "Ты сжег мой дом".

Вместо: "Ты сжег мой дом, надругался над обгорелыми остатками всех дорогих моему сердцу обитателей, а затем заставил сидеть за это в тюрьме".

Только сейчас Санитар почувствовал, что задыхается. Припадок оказался настолько сильным, что он раскрошил себе зубы, изодрал ногтями ладони до кости, сорвал голос до рвоты, а вокруг рта образовались клочья пены от его слюны.

— Я кинула церковный бафф, — Робко произнесла Ира, успевая при этом отмахиваться копьем сразу от двух зомби-мечников. Труп третьего лежал рядом.

"Кидает баффы она, а церковной подстилкой называют меня", — Привычно вызверился на нее Санитар. Вспышка не дала ему сдержать язык за зубами:

— Заткнись уже, и сделай хоть что-то полезное.

Он неловко встал, грубо отбил протянутую ему ладонь. С мстительным удовольствием принялся наблюдать, как из-за этого простого жеста один из зомби-мечников успел пройти мимо неловко вскинутого копья и оставил напарнице резаную рану в боку. Не спас даже артефактный плащ, благо ударил мертвец с оттягом, да и подобрался близко.

Виктор слегка помедлил, но потом остатки разума победили, и он с отчетливым сожалением быстро упокоил шуструю нежить. Мимо упавшей на одно колено Иры он прошел, как мимо пустого места. Рана этой рыжей неудачницы его совершенно не интересовала.

"Гм, а я давал ей слабое зелье исцеления наперед, или так и оставил в инвентаре? Пофиг. Скорее второе. А эта клуша вряд ли догадалась купить сама. Вот и хорошо. Сдохнет — мне же будет проще", — Холодно решил он.

— Вик… — Раздался тихий, исполненный отчаяния и мольбы шепот ему в спину. Мечник его проигнорировал, лишь искоса посмотрел на нее, чтобы тут же отвернуться.

Рыжие, цвета апельсиновой цедры пряди трогательно облепили ее лицо. С фалд артефактного плаща весело бежала кровь, забытое копье валялось слишком далеко, чтобы успеть до него добраться, а на чумазом лице застыло непонимание пополам с отчаянием, гаснущей надеждой и подступающей обреченностью.

Она была так трагично красива в этот момент, что Виктор на долю секунды смягчился, потянулся рукой к инвентарю, чтобы бросить ей, как собаке, слабое зелье.

Но потом память подкинула ему похожий случай. Где она с тем же самым выражением стояла у порога своей квартиры, а милый синий халатик также шелестел подолом, как ее нынешний плащ. Она порвала с ним, вернее, взяла паузу, но все было понятно. И то же самое выражение на лице: крест, который она вынуждена нести, неизбежность трагедии и много чего еще.

"Вот и подыхай, с осознанием своей правоты, подзаборная шавка, королева драмы из дешевого шалмана", — Мстительно подумал он и окончательно выкинул напарницу у себя из головы. Есть проблемы и посерьезнее.

Он недовольно цокнул, провел языком по зубам, удостоверился, что регенерация вернула ему все обратно. А затем отрывистым движением вытер тыльной стороной руки хлопья пены. Помотал головой, но притихший было шепот мертвых, снова начал вклиниваться ему в голову.

— Да когда ж вы все заткнетесь?!! — Заорал он в бешенстве.

— А-А-а-а-а! — Вторили ему нечленораздельные вопли сражающихся вокруг людей. Адекватными среди них оставались считанные единицы. Разве что его напарница, сосредоточенный на бое Вереск, владельцы стены-баррикады, что еще держались под напором основной группы нежити, да Нана.

Последняя оттащила в угол свою раненую подругу и теперь обороняла ее с помощью подобия деревянного голема. Наверняка купленная в Системе вещь. Призывательные свитки Виктор находил очень редко, и то — больше в начале своего странствия.

"Кобольд, надо убить его!" — Вспыхнула в голове очередная полубредовая мысль. К счастью, церковное благословение прочистило мозги хотя бы до уровня простых логических цепочек.

"Если убить тварь сейчас, то вся эта орава переключится на более доступные цели. Сраные армейцы пусть идут нахрен вместе со своим боссом-торчем, а вот мне придется кисло. Времени в обрез, на мусор его тратить глупо".

В итоге, Виктору все же удалось снять фокус своего воспаленного рассудка с легкой и очевидной цели (кобольд), и поместить на более приоритетную (Фулиго). К нему он и двинулся.

Рядом сразу десяток зомби окружил со всех сторон, после чего добил очередного армейца. Бледная до синевы Нана зажимала прокушенное бедро, рослый армеец полз к Санитару на четвереньках и молитвенно простирал руки, наверняка прося эликсир. А сзади все зудела своим отвратительно звонким голосом его бывшая, повторяла и повторяла короткое имя, словно в забытии. Кличку, которую он так не любил.

"Сколько раз повторять, тупая ты сука, хватит звать меня Саввой. Если вдруг она выживет, обязательно отрежу ей язык. И побрею налысо, да. Гребаное яркое пятно на общем фоне. Сейчас хоть за спиной осталось, перед глазами не маячит.

Размалеванная стерва… Вот что стоило покрасить свою мочалку в нормальный цвет? Черный, там. Или серый — как ее личность. А теперь она выглядит, как уродливая неоновая вывеска в три часа ночи или сварка — слишком бьет по глазам".

Ему что-то гневно кричал военный с верхнего яруса баррикад, прыгали из тумана у ног зомби, постоянно задевало шальными очередями, взывала к его личности и оставшаяся в живых пятерка, танков которых пожирал заживо зомби с нереально огромным ртом. Однако Санитар проигнорировал их всех.

"Это что такое, лол? Гребаный пакман. Надеюсь, он никем не подавится", — Мерзко ухмыльнулся хитокири, — "Сделаю ему ошейник и приведу к Доминику. Нет, очистит. Ублюдок! Тогда к Картографу. Чтобы отомкнуть цельнолитой ошейник, понадобится опытный Сталевар! Земля металлом мразоте"

Он шел с внешне невозмутимым видом. Лениво отбивал чужие атаки, добивал нападавшую на него нежить, да переступал через агонизирующие тела в своем движении к приоритетной цели.

"Фулиго Гнилостный. ФУЛИГО!"

Босс этажа, тем временем, все сильнее сдавал в схватке с Вереском. Лидер армейцев, казалось, совершенно не ощущал давления затемняющих рассудок испарений, не стремился искромсать все живое и неживое, не впадал в священную ярость, не срывался на подчиненных.

Он медленно, но верно теснил своего врага. Короткими, будто не связанными между собой движениями, внешне случайными связками ударов, прыжков, пируэтов, тщательно выверенных отступлений и разбежек для лучшей атаки.

Противостоящий ему человек с плесенью на голове ничем подобным похвастаться не мог. Только дурной силой.

От его ударов шла вибрация, случайно попавшие под руку тела зомби гнили от малейшего прикосновения, пол под ним стал одним черным пятном, как от пожара. Даже туман будто бы боялся приближаться к своему призывателю. Лишь пятачок вокруг двух бойцов оставался свободным от общего смога.

Тем временем, лидеру армейцев удалось нанести Фулиго сокрушительный удар. Вереск хлестнул ребром ладони локтю, чем вывернул его в обратную сторону, моментально сбросил перчатку с руки, тут же в инвентаре достал новую.

Босс этажа моментально "вогнул" локоть обратно, однако тот с хрустом сломался. Отломанная рука даже не долетела до пола: рассыпалась серовато-черным песком.

"Похожие силы?" — Подумал Санитар. Его самообладание снова начало давать трещину, однако волевым усилием удалось остановить себя от прыжка прямо в схватку двух сильнейших бойцов на этаже.

Вместо этого, Виктор принялся зачищать от зомби ближайшее окружение, и этим заставил кобольда выделить на его зачистку очередную партию зомби. Теперь у него всегда будет мясо для обновления "Долгой Прогулки" вкупе с вампиризмом.

Тем временем, координация движений Гнилостного становилась все хуже и хуже. Как будто уничтоженная рука тоже выполняла одну из функций позвоночника. После ее потери движения Фулиго стали дергаными, хаотичными, и иногда словно бы запаздывали, не успевали за привычной скоростью тела.

Вереск моментально воспользовался своим преимуществом. Через пару секунд он отхватил еще одну чужую руку, успел пробить чувствительный удар ногой в бок (правда, без применения своей загадочной способности), а затем принялся подбадривать оставшихся сторонников.

Тех, даже считая с убитыми и пропавшими в тумане, было подозрительно много. Виктор решил, что, по приходе основного отряда на этаж, к ним тут же добавилась, как минимум, не уступавшая им в численности группа из-под баррикад.

Именно эти люди в количестве шести-восьми человек еще оставались рядом со своим лидером. Остальные дрались чуть в стороне от толпы штурмующих, как Нана с Ликой или оставшийся безымянным "спорщик".

— Нам осталось немного! Вперед, АРМИЯ!!! — Взревел лидер тоном конченного фанатика. А у Санитара слегка отлегло от сердца: не он один испытывает всякую ерунду с эмоциями. Просто у генерала это свойство проявилось по-другому.

"Или он сам направил его в нужном направлении, раз уж не смог заблокировать", — Вкрадчиво прошептал ему внутренний голос. Остальные шумно поддержали своего чуть более реального собрата, а парочка даже истерично разрыдалась.

— А ну завалили хлебальники! — В который уже раз за бой завопил Виктор, мигом теряя кое-как набранный контроль. Из-за вмешательства голосов, его "Долгая Прогулка" сбилась. Отчего парень, вместо самого Фулиго, сходу влетел прямо в толпу нежити, которая навалилась на остатки группы из-под баррикад.

— Да как вы меня все задрали! — Фарш от лезвия шашки полетел во все стороны. Зомби начали погибать так быстро, что стала образовываться брешь, сквозь которую виднелся жиденький строй защитников.

Очередная тройка прыгунов набросилась на него из-за спины, но теперь с подкреплением в виде ленточников. Коварные твари проползли по полу в тумане, крепко вцепились в ноги своего противника. Санитар разъяренно зашипел, потому что снова повредил себе голосовые связки, и перехватил Филиппу за лезвие.

А затем Фулиго Гнилостный взорвался веером зеленых клякс и человеческих ошметков.