Мама для подкидышей, или Ненужная истинная дракона

Глава 37

— Об этом я и говорю, — ровно сказал лорд Мэлори. — Ты — необученный маг. И ты тоже в опасности. Поэтому ты остаешься здесь.

Он отодвинул меня от двери и положил ладонь на ручку.

Недолго думая, я отодвинула его в ответ.

— Элис…

— Да-да, — согласилась я, открывая дверь и шагая вперед. — Я буду сидеть здесь и ждать у моря погоды, пока ты пойдешь добывать мамонта.

— Кого?

— Неважно.

Я вышла на крыльцо, под куцый свет уличного фонаря, и лорд Мэлори тут же дернул меня назад.

— Я как-то неясно выразился?

Гидеон хрустнул орешком, и я покачала головой.

— Что ты собираешься делать?

Он прищурился, и по выражению лица я поняла, что осталось примерно секунд пять до того момента, как меня запрут в доме силой.

— Нет, я серьезно, что ты собираешься делать? У тебя есть план?

— Начну с разговора со старостой.

— А если он не захочет говорить?

Лорд Мэлори плотоядно ухмыльнулся:

— Элис. Ты даже представить не можешь, как я умею убеждать.

Это как-то связано с переломами пальцев? Ладно, допустим. Десять весомых аргументов у нас есть, а если применить фантазию и обратить взгляд ниже — то все двацдать.

Я качнула головой и попыталась собрать мысли в кучу. Итак, что мы имеем? Ничего мы не имеем. Как только все закончится, я оторву всем троим детям головы, запру их для профилактики дома на месяц, а лучше на два, а одновременно с этим займусь тем, чтобы придумать артефакт наподобие знакомого мне маячка на смартфоне, чтобы всегда иметь возможность узнать, где носит любимое чадо.

— Послушай… — начала я и замолчала.

Лорд Мэлори приложил два пальца к виску, замер, а затем ругнулся. Его глаза полыхнули драконьим огнем.

— Что…

— Мать его, чтоб он провалился. Староста куда-то пропал, нашел время, — он открыл дверь, вылетел наружу и бросил одиноко стоящему на лужайке охраннику: — Присмотри на ними.

— Да, сэр, — испуганно выпалил тот.

По коже лорда Мэлори пробежала рябь, похожая на чешую. Собирается обратиться?

Я не гордилась тем, что сделала дальше. Но я сбежала с крыльца и, собрав воедино все свое умение управлять драконьей магией, ударила его в спину. Он на секунду замер, и этой секунды мне хватило, чтобы его догнать и уронить в траву.

Нет, последнее — случайно. Но так даже лучше.

— Элис! Что ты творишь! Не то чтобы я был против того, что ты сверху…

Он скосил взгляд в сторону от моего лица — уверена, это охранник подобрался поближе.

— А что мне еще делать, если по-другому ты меня не слушаешь? — возмутилась я. — Как мимо одной из своих поклонниц прошел, мне только и остается, что слюни пускать!

— А ты пускаешь?

Я закатила глаза.

— Что ты собираешься делать? Староста пропал, больше никаких ниточек у тебя нет. Сравняешь все с землей?

— Если потребуется. А сейчас будь добра…

Он стиснул мои плечи, пытаясь скинуть, но я только сильнее сжала коленями его бедра, прижимая к земле.

— У меня есть идея получше.

— Элис…

— Седрик, — перебила я и, глубоко вдохнув, заговорила: — У нас не так много информации, и она вся — хреновая. Дети сбежали, Мира со своим даром ясновидения за них тревожится и даже забыла меня обматерить, это значит… значит…

Я не смогла договорить.

— Я вытащу их. Даже если после этого придется отстраивать всю деревню заново, а допрашивать будет некого.

— Об этом я и говорю, — медленно произнесла я. — Седрик, староста куда-то пропал — у нас не осталось ни одной ниточки, чтобы подобраться к этим уродам поближе и не наделать шума. Мы знаем только то, что они в деревне. И что у них… у них мои дети. — Которым я еще всыплю по первое число. — Что, если… что, если эти уроды поймут, что их накрыли и что-то сделают с… детьми? С Эми? Ты сам говорил, что они… они не обязательно должны быть живы…

В скудном свете лампы выражение лица Седрика почти не изменилось, только его руки на моих плечах сжались сильнее.

— Чем раньше ты с меня слезешь, тем быстрее я окажусь в деревне и…

— У меня есть идея получше, — призналась я и буквально почувствовала кожей его недоверчивый взгляд. — Дело в том… Есть кое-что, что я тебе не рассказала.

— Мне не нравится этот план, — сказал Седрик.

Прищурившись, он наблюдал за тем, как я еще раз проверяю кармары юбки. Зеркало, боевые артефакты, еще боевые артефакты, новая разработка Миры, которая пришлась как раз кстати… Небо было уже предрассветно серело, но торговая улица Верхних Петушков пока была безлюдной. Почти. Рядом с постоялым двором шагах в десяти от нас сидел, прислонившись спиной к двери, знакомый мне мордоворот. Человек Черного. Верный признак того, что сам он — где-то наверху. Что ж. Надеюсь, он принимает гостей в такую рань.

— Лучше у нас все равно ничего нет. Главное — оставайся здесь. Не ходи за мной.

Седрик хмыкнул, бросив взгляд куда-то вправо. Должно быть, там затаился один из его людей, которыми Верхние Петушки кишели, как блохами. Это было плохо. Очень.

Я посмотрела на зеркало у него в руке. Мира рассталась со своим зеркалом неохотно, но ни разу не послала нас туда, куда посылает обычно, при том, что мы ввалились в ее дом в четыре утра.

Так что дело было плохо, медлить не стоило. Я с трудом сохраняла хладнокровие. Сначала — спасти детей. Потом — открутить каждому голову. А потом уже по плану истерика.

Седрик хмыкнул, и я подняла на него взгляд. Он уже твердо стоял на ногах, но все еще был слишком бледным — даже в предрассветных сумерках это было заметно. Гидеон говорил, что ему бы восстанавливаться после приступа, лежать, но…

— Серьезно, если тебя здесь увидят — все пойдет прахом. Я пойду одна.

Я развернулась, и он схватил меня за локоть. Почему он всегда так делает? Скоро у меня на руке будет вмятина.

— Элис…

— У Элис были какие-то дела с Черным, — напомнила я. — Она ему что-то задолжала, я думаю, именно от него она узнала, чем шантажировать Розу. Так что именно с Черного я и начну. Он явно во всем замешан и, кажется, не против общества Элис.

О том, что Черный хотел Элис «забрать себе» я решила не упоминать. Но, в целом, мне это только на руку: он явно в ней… заинтересован.

— И ты в самом деле считаешь, что мне не стоит прямо сейчас найти этого Черного и с особой фантазией его расспросить…

— Элис его не напугает. А вот ты вместе с отрядом прикормленных головорезов… Он может что-то сделать с детьми, если поймет, что его накрыли.

Если я правильно понимала логику таких людей, то во всех остальных случаях им будет намного проще избавиться от детей, чем попасться на горячем. Или просто… Я медленно вдохнула и выдохнула. Черный, увидев толпу охранников лорда Мэлори, быстро сообразит, что ему самому не светит ничего, кроме виселицы. Так что может просто… из мести сделать что-то… Отдать какой-то приказ… Нет, не стоит об этом думать, иначе руки начинают трястись.

А сейчас я ничего не знаю о том, где дети и что с ними. Нужно быть очень осторожной.

— Ты хоть понимаешь, насколько сильно собой рискуешь, ты… — процедил Седрик мне в ухо, обжигая кожу дыханием.

— Там мои дети. И у меня есть зеркало — на случай, если что-то пойдет не так. Напомнить тебе, чем закончился разговор с Риком в борделе?

— Чем?

— Абсолютно ничем! А ты и тогда тоже мне не доверял! Так что… Если ты хоть немного… Я прошу уважать мое решение. Пожалуйста, не относись ко мне, как к безмозглой курице.

Помедлив минуту, я вырвалась из его хватки и шагнула вперед, к постоялому двору.

Лорд Седрик Мэлори

Я смотрел на то, как Элис подошла к двери постоялого двора, как сказала что-то дремлющему рядом с ней громиле, и тот посторонился. Я скрипнул зубами. Все-таки впустили. Элис скрылась за дверью, сердце подпрыгнуло к горлу.

Я уважаю ее решение. Разумеется. А как же иначе?

Мысленно вдоволь поуважав Элис, я двинулся за ней следом.

Элис

На первом этаже постоялого двора было тихо и темно, только один-единственный закрепленный на стене камень-артефакт мигал желтым светом.

Сглотнув, я посмотрела на лестницу и принялась подниматься, ступеньки скрипели под ногами. Мордоворот у двери сказал, что я «могу пройти», и похабно ухмыльнулся. Хороший знак: значит, Черный дал своим людям распоряжение впустить, в случае чего, Элис. Ну, или просто любую достаточно привлекательную девушку.

Осталось понять, в какой из комнат на втором этаже Черный.

Хотелось бежать со всех ног, но… куда? Мира, несмотря на ее дар ясновидения, не смогла сказать, где дети, только говорила, что «как будто закрыто все».

Черный оставался единственной ниточкой, которая могла к ним привести.

А вдруг Эми, или Рольфа, или Хью прямо сейчас… Нет, нельзя о таком думать. Нужно оставаться спокойной. Отчаянно захотелось, чтобы рядом сейчас был Седрик. Так глупо.

Коридор второго этажа был абсолютно темным, только под одной дверью желтела полоска света.

Я запустила руки в карманы юбки. Зеркало, с помощью которого я смогу позвать на помощь, артефакт, который Мира всучила мне последним: он должен будет усилить мою и без того немаленькую драконью магию. Так, все на месте. Вишенка на торте — несколько боевых артефактов, на тот случай, если я не смогу воспользоваться магией Мэлори.

«Вооружена до зубов» — в этом мире не было такого выражения, но его стоило бы придумать как минимум для моей ситуации.

А сейчас — самое главное: состроить из себя Дурочку Элис.

Подойдя ближе, я постучала в дверь.

В ответ на это внутри что-то грохнуло, низкий голос рявкнул:

— Вали отсюда!

Снова что-то грохнуло, наступила тишина.

Что ж, голос Черного. Это плюс.

Подняв руку, я стукнула в дверь еще раз.

— Я неясно сказал? Болван!

Мне показалось, что…

Я не успела додумать мысль, потому что в комнате раздались шаги, а затем дверь открылась.

— Я тебя… — начал Черный и осекся. — Малышка Эли-и-ис…

Я сглотнула. От Черного несло сигаретами и дешевым пойлом, а еще — мне не показалось, — язык у него заплетался. Пьян, это хорошо. Морщины на лице Черного, кажется, стали еще глубже за прошедшее время, так что сейчас Черный выглядел почти стариком, правда, ничуть не утратившим силы. Он нависал над хрупкой невысокой Элис, как скала.

— Ну? И что ты молчишь? — ухмыльнулся он, наклоняясь вперед.

Единственный глаз впился мне в лицо, и я сглотнула. По спине пробежали мурашки от страха, но сейчас мне это было даже на руку.

— Я…

— Вспомнила про меня наконец? А что этот сопливый герцог, с которым ты спуталась?

Попятившись, я опустила голову, чтобы Черный не увидел выражения моего лица. Значит, я не ошиблась, Черного и Элис что-то связывало. Но что? Так, сейчас главное — не выдать себя. Узнать, где дети. Хоть что-то узнать!

— Я…

— Что — ты? — Черный подцепил пальцем мой подбородок и заставил поднять голову. — Зачем прискакала?

Я отшатнулась, но Черный удержал меня за плечо. Я замерла, отчаянно борясь с омерзением. Я ненавидела, когда меня касались без разрешения, особенно мужчины. Руки Черного были неприятно скользкими, а от исходящего от него удушливого запаха меня тошнило.

— Я хотела… спросить…

Я отчаянно уставилась в одноглазое лицо Черного, которое от лба до подбородка перерезал шрам. Сейчас оно было так близко, что я могла бы рассмотреть каждый волосок на покрывающей его подбородок куцей щетине.

Как хотелось оттолкнуть его, а лучше — врезать по нему боевым артефактом! Но нельзя, иначе весь мой план пойдет коту под хвост.

Черный хмыкнул, разжал руку и шагнул в комнату. Он оставил дверь открытой, и я, сунув руки в карманы, последовала за ним.

Внутри было накурено, от тяжелого спертого воздуха было сложно дышать. Разворошенная постель со следами разлитого вина, остатки ужина на столе, пустые бутылки из темного стекла, сломанный стул на полу — видимо, его-то и швырнули в стену, когда я постучала.

— Ну? — ухмыльнулся Черный, садясь на кровать и вытаскивая из кармана засаленных штанов сигарету. — Говори.

Я снова окинула комнату взглядом и опустила глаза. Признаться, я немного надеялась на то, что найду детей прямо здесь, но нет, в комнате не было ничего интересного за исключением переливающегося белым камня-артефакта. Он лежал на столе, среди объедков. Что это? Охранный, судя по всему, такие обычно сигнализируют, если кто-то пытается проникнуть в дом или в комнату без разрешения. Я разрешение получила, так что на меня артефакт не отреагировал никак.

Пока я осматривалась, Черный успел закурить и стряхнуть на пол пепел, а затем раздался странный звук вроде… мяуканья. Это еще что?

— Что, язык проглотила?

— Я… — снова заикнулась я и снова замолчала. — Я хотела…

Я снова оборвала себя и уставилась в пол. Пускай Седрик и считал, что у меня и у Элис — одна душа на двоих, но все-таки отличались мы друг от друга довольно сильно. Судя по тому, что я успела о ней узнать — Элис была пугливой тихоней, из которой слова не вытянешь. Дурочкой.

По опыту я знала, что таких людей быстро перестают воспринимать всерьез, того-то мне и надо. Именно такой я сейчас собиралась притвориться, чтобы Черный расслабился. Пауза затягивалась, я старательно изображала испуг, а потом Черный хмыкнул и встал.

— Что ты хотела? Скажи-ка мне, малышка Элис, куда ты от меня сбежала, а? Дом, говорят, продала. — Черный приблизился и выдохнул мне в лицо облако дыма. — Непорядок. Я для тебя — все, а ты мне так отплатила… Я же сказал тебе меня ждать, а ты? Еще и к этому герцогу прилипла… Думала, он тебя всегда защищать будет? Далась ты ему, поиграл и бросил. А вот я…

Черный, побуравив мое лицо взглядом, икнул и подошел к столу за моей спиной. Я услышала шорох, звук, с которой откупоривается бутылка вина, а потом — шумные глотки.

Он сыто рыгнул и хмыкнул.

— Что? Поняла, наконец? Что к чему? Прискакала, глаза в пол.

Черный положил руку мне на плечо, сжал, и меня передернуло. Пожалуй, только в этот момент я ясно поняла, что при всей моей нелюбви к прикосновениям, прикосновения Седрика всегда были… приятными. И он всегда дотрагивался до меня бережно.

Например, ему и в голову не пришло бы схватить меня за шею и развернуть к себе, как сейчас сделал Черный. Что-то внутри моего тела хрустнуло, и мне показалось, что он сейчас сломает мне кости.

Я сжала в кармане боевой артефакт, и только в последний момент замерла, когда поняла, что Черный не собирается меня душить. Пока.

— Ну? — проговорил он, свободной рукой поднося ко рту бутылку вина и делая глоток. — Говори.

Вторая ладонь Черного обхватывала мое горло сзади, пальцы больно впивались в кожу.

— Я хотела… спросить…

— Спроси-и-ить… Ну спрашивай.

Оторвавшись от меня, Черный сделал пару шагов к кровати нетвердым шагом. Я перевела дыхание. Он выглядит в стельку пьяным и разобиженным на Элис. Может, разговорить его будет легче, чем я думала?

В этот момент Черный наклонился, заглянул под кровать и рывком вытащил оттуда что-то черно-белое, испуганно взвизгнувшее. Ушастик!

Точно, он, ни хвоста, ни ушей! Наш!

Я подалась вперед. Черный, который в одной руке держал сигарету и бутылку вина, ругнулся и ткнул Ушастику в бок горящим кончиком сигареты. Кот взвизгнул, запахло паленой шерстью.

— Стой! — рванула я вперед.

Черный поднял взгляд. Уронил Ушастика на пол, и тот тут же бросился обратно под кровать. В ту же секунду рука Черного потянулась вперед и схватила меня за горло, сжала так сильно, что я перестала дышать.

— Ты мной командовать собралась, малышка Элис? Забыла свое место?

— Я не… — выдавила я с трудом.

— Я этого кота еще год назад пометил, подрихтовал под себя, а ты что? Забрала? Кто тебе разрешил?

Чтоб его. Так вот, почему Элис запрещала забирать Ушастика! Совсем не из-за того, что не любила кошек, просто боялась.

— Я… хотела спросить о детях. О моих. Они… пропали…

Рука Черного все еще сжимала мое горло, и я не сразу заметила, как его настроение изменилось. Пьяно блестящий глаз прищурился, а затем Черный приблизился и глубоко вдохнул, как будто принюхивался.

— Твоих? Почему это твоих? Один — приблудыш, а двое — уж извини, но мои, и я распоряжаюсь.

— Они…

— Давно пора было к ним руку приложить, я все-таки отец. Ты-то к ним какое отношение имеешь? То, что вы из одной мамки вылезли, еще ничего не значит. Но что вырастила — спасибо.

Что? Я попыталась вырваться их хватки, но Черный только сжал мою шею сильнее и потянул на себя, так что наши лица оказались почти вплотную друг к другу. Растянул губы в улыбке.

— Да, налилась ты соком. Когда я тебя приметил, тебе было лет шестнадцать, сиськи только начали проклевываться. — Он потянулся к моей груди, и я дернулась. — Но вот мать твоя… Она была хороша. Оставила мне, правда, сувенир. На память.

Он улыбнулся шире, так что выражение лица стало безумным, и показал свободной рукой на шрам. Я нащупала в кармане артефакт Миры, и Черный сжал мою шею сильнее, а потом оттеснил к стене и навалился на меня всем телом.

— Ну, я ей тоже оставил. И того идиота, за которым она была замужем, удавил, чтоб под ногами не путался. Должна была мне спасибо сказать, хоть узнала, что такое настоящий мужик в постели. Жалко, умерла при родах, я бы ее еще раз… Но ты-то лучше, а? Созрела, налилась… Год назад от меня сбежала, а сейчас… сейчас бежать тебе некуда. Сама пришла. Соскучилась?

Чтоб тебя, озабоченный ты козел.

Я сжала зубы и процедила:

— Я хотела спросить. Дети…

— Какое тебе до них дело? Мы с тобой новых сейчас наделаем.

Он снова приблизился к моей шее, и меня передернуло. Бить? Или пока подождать? Судя по всему, вино развязало Черному язык, настроение у него было болтливым.

— Скажи, малышка Элис, как так получается. Годами выстраиваешь порядок — а потом все катится богине в задницу из-за одного слюнтяя, а?

— Слюнтяя? Это…

Хватка на горле не дала мне договорить, из горла вырвался только хрип. Черный прижал меня к стене теснее, уткнулся носом в шею.

Фу. Сейчас меня прямо на него стошнит. От вони немытого тела, вина и табака дышать было невозможно. Стоило подумать, что именно из-за этой падали умерли родители Элис… Так вот, в чем дело. Вот, почему Элис узнала о делишках Черного: он сам легко мог проболтаться. Внутри поднялось восхищение девушкой, которая умудрилась не только вырастить одна братика и сестричку, но и сбежать от этого выродка. Неудивительно, что она была готова на все, даже шантажирвать мадам Розу и мыть в борделе полы, лишь бы не возвращаться сюда и держать детей от него подальше!

— Староста, этот слюнтяй. Думал, я просто так всех перебил, лишь бы ему деревню отдать, олух. Расслабился, стал еще большей падалью, чем был. Как дошло до дела, так нож не смог удержать. Слабак. Теперь придется выдумывать что-то другое, а с живой мелюзгой всегда сложнее, чем с мертвой.

Лапы Черного шарили по моему телу, я, содрогаясь от отвращения, прикрывала рукой карман с артефактами, чтобы он их не нащупал.

В голове лихорадочно метались мысли. Седрик говорил, что один из способов использования магически одаренных детей — изготовление «Напитка живой смерти». Для него нужно, чтобы… чтобы ребенка убил кто-то, наделенный властью, и вырезал ему сердце.

Выходит, у старосты, который все-таки все понял про дар Эми и передал это Черному, ничего не вышло.

Я изо всех сил старалась анализировать только факты и не думать о том, что чуть не произошло.

Дети живы. Это главное. Черный расстроен и пьян из-за того, что все пошло не так.

Это… хорошо.

Но… «всех перебил, лишь бы ему деревню отдать»? Это он о семье Миры? За тем, что они погибли, тоже стоял Черный?.. Ну конечно. Ему нужно было сделать старостой своего человека, а семья Миры мешала. Как сама Мира выжила? Должно быть, случайно или смогла спастись благодаря своему дару. Сердце сжалось, внутри поднялась злость. Особенно когда я вспомнила фарфоровую куклу и деревянную лошадку: детские игрушки, которые до сих пор хранила Мира.

— Как ты сладко пахнешь, малышка Элис. Берегла себя для меня?

Руки Черного легли на грудь, и к горлу подступила тошнота. Сосредоточиться!

— Черн…

— Разве не судьба?

— Судьба? — переспросила я, отчаянно надеясь, что он продолжит болтать.

Мать твою, не трогай застежку моей блузки, иначе меня стошнит прямо на тебя!

— Ты у меня в руках. Эта девчушка — сама считай прыгнула мне в руки, когда я уже отчаялся найти ясновидящего.

Девчушка? Эми?

— Зачем тебе ясновидящий?

— Как — зачем? — оторвался Черный от моей шеи, которую упоенно слюнявил. Фу! — Ты знаешь, сколько платят за их сердце? Полкоролевства можно купить. Это мое дело, малышка Элис. Удовлетворять… особые желания. Любые.

Его дело?

— Ну и скажи мне, разве не судьба? У меня в подвале — трое мелких магов, одна из которых — ясновидящая, второй — целитель, третий — пока ни рыба ни мясо, но смазливый, так что…

— Это же твои дети! — выпалила я прежде, чем до меня дошло.

В подвале.

«У меня в подвале».

Бинго!

Он проболтался, сработало!

— И что? Дети — дело нехитрое, сейчас новых наделаем. Родишь мне малышей, уже-не-малышка Элис?

Рассмеявшись собственному каламбуру, Черный потянулся к моим губам, и я собрала внутри всю магию, а затем вытянула руки вперед и уперлась ему в грудь.

Ничего не произошло, разве что в пьяном взгляде единственного глаза мелькнуло удивление.

— Что за…

Вот именно, «что за…»! Магия Мэлори, исправно отталкивающая от меня Седрика, в этот раз решила дать сбой. Ничего, у меня есть еще пару козырей в кармане.

— Убери от меня руки! — вспыхнула я.

Я сунула руку в карман за артефактом Миры, сжала его и… ничего.

На морщинистом лице Черного начало проступать понимание.

Я впечалата ему в грудь боевой артефакт.

Ничего.

Ничего!

Черный все так же прижимал меня к стене и ухмылялся.

— Малышка Элис, что это ты хотела сделать, неужели меня ударить? — Он заглянул мне в лицо и расхохотался. — Думаешь, ты первая и я от такого не застраховался?

Продолжая смеяться, Черный наконец меня отпустил и подошел к столу. Он взял в руки переливающийся белым камень-артефакт и подбросил в воздух.

— Знаешь, какое количество магии может впитать этот камешек? Любое. В радиусе пятидесяти шагов. Твои игрушки здесь не работают.

Я снова попыталась ударить по нему магией Мэлори. Ничего. Ничего!

— Так… так не бывает, — выпалила я. — Такие артефакты… их не существует. Они же…

— Существуют. Я тебе расскажу, сколько человек пришлось убить, чтобы такое изготовить. Потом. Если будешь себя хорошо вести.

Черный приблизился ко мне, я попятилась. Схватила бутылку со стола, метнула в Черного, рванула к двери — и тут меня дернули за волосы.

— Куда собралась! — Черный захлопнул дверь перед моим носом и втащил в комнату. Вонь немытого тела снова ударила в лицо. — Мы еще не закончили. Разве это не судьба, что ты сама ко мне прискакала, а? Я ни про что другое думать не могу с тех пор, как тебя увидел. Так и представляю, как я тебя…

— Пусти!

Я пыталась отбиться, но Черный, смеясь, толкнул меня на пол и прижал к нему своим телом.

— Ну тихо-тихо, а я знал, что ты будешь строптивая. Ничего, это пока. Теперь тебе твой герцог не защита, наигрался, а я подберу. — Он сжал мое лицо пальцами и заставил посмотреть ему в лицо. — С тем, что ты одарена магией и как это использовать, мы потом разберемся, ты мне и живой, и мертвой послужишь. А пока я возьму свое. А ну… Тихо!

Черный, держа меня за подбородок и издевательски ухмыляясь, приблизился, еще секунда — и его губы накроют мой рот. Свободной рукой он в это время приспускал свои штаны. Все, что я могла — бессильно злиться и кричать от отчаянья.

И тут дверь комнаты с треском открылась, как будто ее выбили.