Курсант

Глава 5 Часть 1

23 апреля 850 г. от ОВД.

…В субботу утром, изучая трехмерную модель полосы препятствий для курсантов Пятого факультета, мы с Раисой Александровной придумали свой алгоритм прохождения. Точнее, добавили к стандартной схеме, показанной в отдельном видеофайле, ускорение, перемещения скачками и шлепки по некоторым препятствиям, имитирующие контактные атаки либо — лично для меня — использование воодушевляющего касания на союзниках. Тогда же пару-тройку раз прошли ПП в «игровом режиме», то есть, с видом от первого лица, дабы все вышеперечисленное как можно качественнее отложилось в памяти, и создали цепочку визуальных ассоциаций.

Да, в реальности полоса выглядела иначе, прежде всего из-за разницы в освещении, но это было некритично. Поэтому перед тем, как отправить нас к стартовой линии, «старшая сестренка» разделила команду на две группы. Себе забрала всех ближников, уже освоивших скачок, угнетающий рык, сминающее касание и пробойник, а всех остальных оставила под началом моей матушки. Потом вопросительно уставилась на Кнута, который сразу после прибытия в этот огромнейший ангар был отправлен врубать мощнейшие стационарные «глушилки», дождалась утвердительного кивка и первой ушла на дистанцию.

На первом прохождении, в основном, проверяла, насколько удобны и целесообразны наши «доработки», убирала шероховатости и «привязывалась» к реальным препятствиям. На втором показывала мне, Янке, Наоки и Эиру итоговый результат. С третьего по шестое выкладывалась сама, нарабатывая качество и скорость своих телодвижений, а потом переключилась на нас. В смысле, поднялась на специальную вышку и принялась придираться чуть ли не к каждому нашему шевелению. Ну, а мы рвали жилы еще четыре «круга», тормозя перед стартовой линией только для того, чтобы поймать очередное обновление. Да, вроде бы, убивались всего час с небольшим, тем не менее, все, как один, добились существенного улучшения точности выхода из скачков, насобачились использовать их для «мгновенного» подъема на препятствия высотой до шести метров, безопасного «спуска» с них же и… начали «прыгать» даже после прыжков, падений и перекатов.

Пока мы «летали» по полосе препятствий и походя били все рекорды ее прохождения, Лиджуан и Ларс под чутким руководством моей родительницы учились ускорять напарников-ближников, роль которых играли Галя с Викой, порывами ветра, а те, в свою очередь, привыкали атаковать с «посторонней помощью». И пусть результаты пары, состоящей из новиков, не шли ни в какое сравнение с парой из ученика пятой ступени и подмастерья первой, к концу тренировки в логику подобного взаимодействия врубились и они. Поэтому во время заминки рассказывали о своих достижениях и страшно страдали из-за того, что до смерча, позволяющего не в пример больше, им еще расти и расти.

Янка тоже похвасталась. Своим рекордом прохождения ПП. И заставила Вику, познакомившуюся с этой полосой еще до перехода в наш род, выпасть в осадок. Но развить столь благодатную тему девчата не успели — матушка подняла нас с матов и погнала к выходу.

Пока добежали до казармы своего факультета, настроение, поднявшееся, было, к отметке «неплохо», испортилось снова. Из-за того, что встретили всего две роты, возвращавшиеся с утренней зарядки, и вспомнили о том, что почти половина личного состава Академии куда-то убыла по боевой тревоге. И пусть в нашем здании народа хватало, на шестой этаж мы поднялись мрачными, как грозовые тучи. Ну, а там начались сюрпризы: от силы минут через пять после команды «Разойдись» мне на коммуникатор прилетел приказ матушки срочно вернуться в коридор.

Я, конечно же, повиновался — выскочил из душевой кабинки, в темпе оделся, выбежал на «взлетку» и вопросительно уставился на родительницу. А через пару мгновений услышал, как открывается еще одна дверь, увидел, что из своего жилого блока выбегает Наоки, и прозрел.

— Угу… — мрачно буркнула «Светлана Романовна», как-то почувствовав, что я врубился в суть происходящего, дождалась, пока японочка остановится возле меня, и криво усмехнулась: — Спускаетесь на минус третий, находите блок самоподготовки номер четыре и поступаете в распоряжение Валентины Алексеевны. Лют — старший. Вперед!

Пока я укладывал в голове информацию о наличии у этого здания как минимум трех «рабочих» подземных этажей, матушка прислала коды доступа к лифту и требовательно повела рукой. Вот мы с места и стартовали. Не тупили и в общем коридоре — в темпе добежали до холла, вызвали кабинку, вломились внутрь и поехали вниз. А через пару минут, переступив через порог нужного помещения, обнаружили в нем сразу двух Архимагов.

Обида на «прабабку» начала потихоньку забываться, поэтому ее приезд, можно сказать, порадовал. В отличие от приезда личного менталиста Ярослава Третьего — да, он действительно мог нам помочь.

Но я не собирался позволять кому бы то ни было лезть в сознания своих девчонок, вот и высказал все, что думал по этому вопросу, сразу после того, как поздоровался.

Реакция Стрешнева успокоила:

— Лютобор Игоревич, я приехал, как «поводырь» и не более!

— Отлично. Тогда нам нужно досье и какое-то время для подготовки…

…Небольшая комнатка, в которую нас запустила целительница, была создана для «доверительных бесед» с психологами или менталистами: кресло для «пациента» позволяло устроиться с максимальным комфортом, а живая зелень, ковер с густым ворсом и интерьер, ничем не напоминавший об армии, должны были помочь расслабиться. Но расслаблять «онна-бугэйсю» было бы редким идиотизмом, поэтому, плотно закрыв дверь, я включил «глушилку», обнаружившуюся на небольшой тумбе, лег на пол, похлопал ладонью возле себя и открыл папку с бумажным досье, позаимствованным у Валентины Алексеевны. Пока Лаванда укладывалась рядом, кинул взгляд в левый нижний угол первого листа, обнаружил цифру «двенадцать», «небрежно» написанную простым карандашом, мысленно порадовался правильности выбора «типа» живой куклы и выдал соответствующий вариант начала объяснений:

— В боестолкновении на Ильмене мы должны были либо умереть, либо попасть в руки групп захвата… сразу по нескольким причинам. Во-первых, противники вынудили нас драться на воде, то есть, в условиях, выгодных Водяным. Во-вторых, из-за безумной разницы в уровнях развития между ними и нами. И, в-третьих, из-за отсутствия у младшей половины нашей команды опыта использования заклинаний в реальных боях. Да, благодаря поддержке Светланы Романовны, позволившей скрытно выйти на дистанцию последнего броска, и целительницы, сумевшей реанимировать трупы, все закончилось хорошо. Но подобные чудеса случаются раз в сто лет, а мы привлекли к себе слишком много внимания для того, чтобы почивать на лаврах. Вот я и решил избавить ударный кулак команды от самой серьезной слабости — отсутствия опыта. И, заодно, создать идеальные условия освоения новых заклинаний и «калибровки» дырокола. Для этого я попросил Волконских доставить сюда несколько Одаренных нелюдей, приговоренных к смертной казни за самые жуткие преступления. Тип, досье которого мы сейчас прочитаем — серийный насильник и уби— …

— Дальше можешь не продолжать… — перебила меня японка, перевернула первый лист, внимательно прочитала краткую справку о доказанных деяниях некоего Вощинина Демьяна Олеговича, затем пролистала фотоотчеты с мест преступлений, по три-четыре секунды вглядывалась в лица первых нескольких жертв этого урода, затем вернулась в начало досье, нашла его фото,

прикрыла глаза и глухо спросила: — Он тут?

— Да.

— Раз «поводырь», значит, этот ублюдок — под программой Стрешнева?

— Под одним-единственным запре— …

— Отлично!!! — сообразив, о каком запрете идет речь, хищно оскалилась она и мигом оказалась на ногах. А когда встал я, замерла в поклоне сайкэйрэй и попросила ее не страховать.

Логика этой просьбы была понятна, но разница в восемь ступеней между ученицей-«пятеркой» и мастером-«единичкой» откровенно пугала. Янке или Эиру я бы точно отказал. А «онна-бугэйсе» не смог. Вернее, как-то понял, что ей нельзя показывать даже свои сомнения, поэтому взял девушку за плечи, заставил выпрямиться, поймал взгляд, в котором клубилась лютая ярость, и вложил в голос всю уверенность, какую смог в себе найти:

— Он нелюдь. А ты — меч, несущий Воздаяние…

— Твой меч, мой господин! — уточнила она, дождалась подтверждающего кивка и словно заледенела.

Тут сам собой включился «резонанс» с ее энергетикой, и я, уже ЗНАЯ, что Наоки поймала нужное состояние души, спокойно развернулся на месте, первым вышел из комнаты, пересек ее по диагонали, открыл дверь в соседнее помещение и замер в неподвижности. А когда увидел лицо японки, понял, что она уже там, в небольшом спортивном зальчике, оборудованном, как потом выяснилось, весьма неплохой артефактной защитой. Вот и пропустил мимо. Молча. А когда девушка переступила через порог, собственноручно вернул на место массивную створку, заблокировал замок и переместился к стене, перед которой стояли Архимаги.

Стрешнев, явно настраивавшийся на совсем другой расклад, ощутимо напрягся, начал, было, высказывать мне свое «фи», но Валентина Алексеевна прервала его монолог на первом же слове:

— Яш, не бузи: Лют ничего не делает просто так!

— Да, но Вощинин — ма— …

— А она — монстрик, кушающий таких мастеров на завтрак, обед и ужин! В общем, спускай его с поводка…

Спустил. Сразу после того, как целительница отключила голограмму, прятавшую поляризованное стекло. И прикипел взглядом к фигуре маньяка, стряхнувшего с себя навеянное оцепенение и уставившегося на японочку, как удав на мышонка. Только «мышонок» не испугался — бесстрастно достал из ножен за воротником тычковый нож, деловито зажал между пальцами левой руки, покрутил головой и… сорвался с места через долю секунды после того, как Водяной окутался защитой.

Мгновенного появления Лаванды рядом мужчина не ожидал. Поэтому зевнул первую атаку. А Наоки сходу «шокировала» его угнетающим рыком, всадила дырокол в предплечье левой руки и снова разорвала дистанцию, оставив под ногами Вощинина жидкое стекло — аналог базового зыбучего песка Земляков, только «разогретый» «вторичкой»-Огнем.

Пока Водяной соображал, с какого перепугу не формируется плетение с пострадавшей руки, а я радовался тому, что японочка атаковала не корпус, защищенный самым толстым слоем водяного щита, а конечность, благодаря чему почти не пострадала, в «живую куклу» прилетело две самые обычные капли лавы. А после того, как тварь в человеческом обличье начала соображать и «остудила» жидкое стекло самой обычной лужей, «онна-бугэйся» вышла из очередного скачка в полуметре от правой руки своего противника и вложилась еще в одну двойку из угнетающего рыка и дырокола. А перед тем, как уйти на дистанцию, «плеснула» каплей лавы в ладонь, уже лишенную защиты!

Убийца взвыл от боли, рванулся к ней и… я чуть не ослеп. От ярчайшей вспышки, ударившей по глазам.

— Что это было⁈ — ошалело воскликнул менталист. — Световая граната⁈

— Какое-то новое заклинание… — усмехнулась она, напомнила Стрешневу о данной им клятве о нераспространении информации и немного подлечила. А после того, как влила Жизнь в мои глаза, расстроено вздохнула: — Черт, Лют, еще несколько ступеней — и я вообще не смогу тебя исцелять!

— Мелочи! — отмахнулся я и продолжил наблюдать за схваткой. Вернее, за форменным избиением — пока Вощинин приходил в себя от неожиданной атаки, Наоки всадила по дыроколу в его голени. А когда мужчина упал лицом вниз и глухо завыл, «плеснула» по капле лавы на правую кисть и обе ступни.

— А девочка-то терпеливая… — внезапно выдал Яков Иванович. — Вон, оба кулака ободраны до мяса, а ей хоть бы хны!

— Она еще и не дура! — гордо ответила «прабабка». — Видишь, ждет, пока он сломается от боли и снимет водный щит. Чтобы спокойно «продырявить» ядро, а потом добить.

— Он будет держать защиту до последнего! — предсказал менталист. — Ибо тоже не дурак и понимает, что без него он — труп!

Их мнения были логичны. Но не учитывали ярости, пылавшей в душе японочки. А я помнил об этом чувстве, поэтому подсознательно ждал чего-нибудь нестандартного. И дождался: девчонка шевельнула правой рукой — и ее противник оказался лежащим в лавовом озере диаметром почти в три метра!

— Обалдеть: ученик-«пятерочка» пользуется заклинанием подмастерьев от пятой ступени и выше!!! — потрясенно выдохнул Стрешнев.

— Теперь-то ты понимаешь, для чего ИМ такие тренировки? — хохотнула Валентина Алексеевна и недоуменно уставилась на меня, так как заметила, что «Онна-бугэйся» скинула защиту, забыла про Вощинина и направилась к двери: — Она что, решила его не добивать?

— Видимо… — ответил я, встретил девушку на пороге, осторожно обнял, чтобы ненароком не зацепить израненные руки, абстрагировался от диких криков заживо сгорающего мужчины и еле слышно прошептал в аккуратное розовое ушко: — Я тобой горжусь!

— Спасибо, мой господин! — довольно мурлыкнула она,

потерлась виском о мою скулу и снова посерьезнела: — А теперь эту тварь желательно подлечить. Чтобы она дожила до следственного эксперимента.

— Доживет… — пообещала «прабабка», выдернула ее из моих объятий, обезболила пострадавшие конечности, остановила кровотечение, «затянула» две сплошные раны тончайшим слоем молодой кожи и ехидно ухмыльнулась: — Обнимайтесь дальше. А я быстренько реанимирую подопытного и вернусь…

Вернулась минут через пять-семь. За это время Яков Иванович успел захвалить Лаванду до густого румянца, а я решил не подпускать Янку с Эиру к «живым куклам» до тех пор, пока не научусь «передавать» сопротивления. Поэтому поблагодарил менталиста за помощь, выяснил, сколько «кукол» он с собой привез, и попросил изменить все три «программы» под эксперименты, ибо я переиграл план на этот день. Стрешнев пожал плечами и отправился заниматься порученным делом, а я подождал, пока Валентина Алексеевна закончит с исцелением, еще раз похвалил японочку за великолепный бой и проводил до нашего крыла. Там отловил Незаменимую, вместе с ней вернулся в блок самоподготовки номер четыре и обрадовался, узнав, что «прабабка» уже отправила Стрешнева обратно во дворец, «чтобы не мешался под ногами».

Пока старшая целительница готовила тушку Вощинина к эксперименту, описал младшей бой Наоки и придуманное ею заклинание, а потом спросил, не заглядывала ли Валя на новостные порталы.

— Заглядывала… — угрюмо вздохнула Слуга и понуро опустила голову: — Хороших новостей всего три: вояки Шестой Воздушно-Десантной дивизии, две бригады пластунов и морские пехотинцы Второй Оперативной Эскадры нашего Северного флота захватили Бирмингем, корабли Первой Оперативной Эскадры при содействии шведского флота разнесли военно-морскую базу британцев в Портсмуте, а армия Халифата при поддержке наших, китайских и корейских десантников зачистили вражеский плацдарм под Иерусалимом…

— Давай плохие… — сжав кулаки, потребовал я.

— Как скажете, мой господин… — пробормотала она и зябко поежилась: — На западной границе Российской Империи, в Северной Италии, Германии и в южном Средиземноморье идут тяжелейшие бои. Плацдармы под Умлуджем и Даммамом увеличились в полтора-два раза. Румынская армия вот-вот войдет в Кишинев. Египтяне нанесли успешный ракетный удар по одному из самых крупных шельфовых месторождений нефти Арабского Халифата. Персы применили Безмолвие Погоста по китайской армии, а немцы — по нашей. Два флота САШ, объединившись, утопили почти треть Западного флота Империи Солнца, того самого, которым командовал адмирал Мач’аи Этэ-Инти… Так, стоп: я забыла еще одну хорошую новость: одна из Оперативных Эскадр ВМФ Японии под командованием кайгун сё:сё Кавагути Ватаро высадила десант и захватила какую-то военно-морскую базу САШ южнее Сан-Франциско!

— Звучит чертовски неприятно… — подала голос Валентина Алексеевна. — Но только за последние восемь часов Белый Союз, Китай и Южно-Азиатский Союз мобилизовали почти семь миллионов человек. Причем не гражданских, а военнообязанных первого разряда, то есть, имеющих опыт боевых действий. Поэтому перестаньте себя заводить и займитесь, наконец, делом. Ибо вам, то есть, членам «проекта», нужны нормальные сопротивления…