Кросс по грозовым тучам

Глава 27 Выбор капитана Граува

Тим думал, что знал все об изоморфах. Чаге казалось, что видел Хозяина и прекрасным, и страшным. Но они оба ошибались. Взрыв ярости превратил Ирта в бесформенный, перемещающийся с бешенной скоростью ужас. Он атаковал сразу всех инсектоидов. Мелькали отростки, уродливые сочленения, нечто похожее на клешни, когти и длинные, отливающие багровым блеском клинки. Ирт обращался во все виды оружия, встречающиеся в природе. Неуловимая глазом смерть. Маршал роев будто исчез, два таракана, стоявших рядом с ним, оказались вмяты в боковую переборку. Один пытался выдернуть проломившее хитин короткое лезвие, из пустой глазницы другого текла медная кровь. А багровые смертоносные конечности уже сплелись с тремя другими инсектоидами.

Не получалось понять, за кем перевес, слишком быстры движения и удары, оглушал отвратительный хитиновый хруст, звук рвущейся плоти и вой. Колени подкашивались, но Тим сделал два шага назад. Ослепшая, неконтролируемая смерть слишком близко. Мыслеприказы в голове рождались сами, требовали поднять броню, но оружия с собой не было — ни пассивного, ни активного. Паника заставляла чувствовать себя голым, и, когда кусок склизкой плоти упал, застилая обзор, и пополз вниз по гладкой поверхности силовой защиты, — Тим вскрикнул.

Бойня прекратилась, когда из воздуха возник МихМих и поднял в сторону сцепившихся тел трубу из мутного стекла. Воздух прошила короткая рябь, и уродливый комок тел опал, распадаясь когтями, буграми, торчащими гребнями. Содержимое внутренностей Тима рванула наружу, но он с усилием сглотнул и удержал рвотный позыв. Но небу растекся отвратительный вкус. Маршал роев наклонился к груде тел, подцепил чудовищными лапами две мутно зеленые туши и отшвырнул их прочь. Если тараканы вполне узнавались, имели целые конечности и даже когти, волокущиеся за лапами, то Ирта Флаа в оставшейся груде разноцветной плоти не разглядеть. Сердце Тима выстукивало мучительный ритм. Он мертв? Неужели Ирт мертв? Почему так тяжело?

МихМих ничего более не предпринимал. Стоял неподвижно и смотрел на гору фиолетовых, серых и багровых останков. Стеклянную трубку держал опущенной вдоль бедра. Пришедшие в себя инсектоиды осматривали не очнувшихся товарищей, один с открытой литой грудью, покрытой сетью татуировок, говорил что-то маршалу возмущенным металлическим клекотом.

— Что вы сделали? — выдавил Тим. — Вы его убили?

МихМих повернулся медленно и сразу всем телом. Голос прозвучал по-прежнему бесстрастно и размеренно:

— Без сомнения, все пострадавшие и агрессор живы. Применен сквозной нервный блокатор. Множественные нервные узлы изоморфа парализованы.

— Он без сознания?

— В полном сознании.

Тим приблизился.

— И какие будут последствия?

МихМих тряхнул мощной лапой, оружие в ней превратилось в узкую полоску, которая притянулась к бедру и стала полупрозрачной, почти невидимой частью тела.

— Ответа нет, — проскрипел он холодно. — У вас есть ответ или прогноз, капитан Граув?

— Я никогда не видел его таким. Охотники с Просторов не подвергают жизнь опасности без смысла. А здесь — верная смерть. Ему стало все равно.

— Ирт Флаа желал смерти нам и себе. У вас есть прогноз, капитан Граув?

Тим пожал плечами.

— Не знаю. Может, расстроился… из-за возможной гибели своей планеты?

— Она еще не погибла. Изоморфы разумны и расчетливы. Он бы попытался добиться помощи, как сейчас пытается Ру Флаа.

— Но не попытался. Значит, был уверен, что не получит.

Маршал роев посмотрел на бесформенную тушу изоморфа, поднял голову и как будто снова упер фасеточные глаза в Тима. Клешни у сомкнутой пасти шевелились. Когда инсектоид сомневается — он молчит и двигает челюстью, — всплыло в памяти.

— Хороший прогноз, капитан Граув, — резанул металл. — Нельзя получить помощь только от врага. Нет смысла даже просить помощи у врага. Он решил, что мы напали на Орфорт.

— Но почему?

— Ирт Флаа сам расскажет, почему так решил.

От ледяной, неторопливой уверенности чудовищного союзника хотелось оказаться как можно дальше. Как и от изоморфа, отвечающего на вопросы инсектоидов. Когда многочисленные, разбросанные, как у медузы, конечности Ирта стали медленно собираться, сворачиваться к центру, под телом поднялся сгенерированный по приказу маршала ложемент. Не похожий на обычное человеческое кресло: невесомое плетение символов, издалека как сплюснутый стог полевых цветов. Даже красиво.

У инсектоидов престранные эстетические представления. Любовь к суровой простоте, отталкивающим деталям и сочленениям уживалась со страстью к мелким штукенциям. Рисунки, веревочки, цветные браслетики, листочки и лепесточки украшали инсектоидов и легко превращались в смертоносное оружие.

Ирт Флаа стал восстанавливаться далеко не сразу. Его тело обессилело настолько, что, видимо, не подчинялось воле. Или воля оказалась изорвана, как и форма. Тим следил за изменениями изоморфа завороженно и с неприятной тревогой. Отошел как можно дальше и от ложемента, и от МихМиха, замершего, как отлитая из металла статуя. Рядом с маршалом возвышались два инсектоида, такие же забронзовевшие, как их лидер. Парализованных тараканов унесли. Пространство вокруг и звездная карта, смещенная к дальней стене, — все выглядело фоном к групповому портрету чудовищ. Чага внутри жалобно ныл, не в силах видеть Хозяина таким беспомощным… И Тим запихнул второй «я» как можно поглубже и старался не думать о дрожи, накрывавшей тело волна за волной. О крови, в которой гуляла наркотическая жажда.

— Движение не рекомендуется, — грохнул МихМих.

Вполне узнаваемое тело Ирта вытянулось вдоль рисованной плоскости и выглядело тяжелым, странно безвольным. Плетения его капюшона помертвели, их цвет из багрового стал коричневым с черными продольными росчерками. Глаза не появились, словно и не было никогда.

— Планета Утраз не атаковала Орфорт, Ирт Флаа. Федерация не объявляла войну твой планете. Тебе придется поверить, изоморф. И мне нужны ответы.

Повисло молчание. Все по-прежнему оставались неподвижными, только Тим осторожно переступил с ноги на ногу, не зная, чего ожидать дальше, и стараясь подготовиться к худшему.

— Ты врешь, тварь, — жарко прошелестел изоморф. — Даже офуру не скрыть свою сущность, а нутро таракана мне знакомо до клетки.

Пауза тянулась очень долго. Звенела от напряжения. Или звенело в ушах от тоски и кровяного давления.

— Храбрейший СимРиг погиб на Земле. Его горячий прах остался рядом с Иртом Флаа. Доблестный СерКин погиб на Луне. Ирта Флаа уже не было рядом. Другая причина смерти. Вечной памяти роя СимРигу и СерКину. Но нет оснований для уничтожения Орфорта. Рой Смены Погоды говорит — к нашим границам движется буря. Мне нужны ответы, изоморф.

— Ответы, — глухо повторил Флаа.

Он приподнялся на ложементе, и на навершии распахнулись льдистые глаза. У Тим напряглись плечи, когда Ирт посмотрел на него, остро и пристально, будто требовал чего-то, что Чага должен понять и сделать. Немедленно. Но тот, задавленный и спрессованный разумом Тима, молчал. А сам Граув не находил сил разорвать зрительный контакт с Иртом. Их взгляды сцепились, словно два намагниченных стержня. И по мосту, рожденному этой сцепкой, изоморф рвался в сознание жгущим приказом. Тим попытался защититься полным отсутствием мыслей. Пустотой, легко извлекаемой со дна сердца.

— Тимоти, — вдруг сказал Ирт.

От звука полного имени накатила слабость. Тело Ирта оставалось неустойчивым: формы гнулись и вытягивались, как от движения огромной, невидимой руки по пластилиновой фигурке. Из инопланетной она обращалась в человеческую. Длинные ноги, мощный поворот шеи, обвод горловины скафандра и черные волосы, падающие на бледный лоб и узоры ложемента. Ирт лепил из себя того, с кем Тим гулял по Маниле, — только теперь не джинсы обтягивали бедра, а ребра экзоскафандра. Он видел в Тиме союзника. Возможно, единственного здесь.

— Инсектоиды и люди не нападали, Ирт. Пожалуйста, расскажи все, — удивляясь собственному голосу, он качнулся на слабых ногах и шагнул к ложементу.

— В тараканах живут кристаллы, Тим. Они — их часть. И эти кристаллы уничтожают Просторы.

Сквозь яростное шипение проступала горечь и едва уловимая растерянность.

— Нет, — Граув покачал головой, — в организмах инсектоидов нет кристаллических структур. Только аморфные системы, даже металлические, прежде всего медные.

Ирт настойчиво вглядывался в глаза, хотел угадать малейшую попытку спрятать правду. — Из тела сдохшего на Земле таракана вылетели искры. Я видел. Они такие же, что сейчас превращают в черную труху Орфорт.

Тим обернулся к МихМиху. Из стальных ноздрей под выпуклой надкостницей инсектоида вырвался белесый пар. Пронзительный клекот маршала вызвал из треугольного прохода еще одно чудовище. Они стали обмениваться короткими, полными злобой звуками. МихМих указал когтистой лапой на звездную карту. Снова ожила запись с Орфорта. Столбы сияющего дождя над Просторами и у Стен Флаа двигались и оставляли за собой черные дороги. Снова и снова. «Кристаллы уничтожают Просторы», — повторял Ру Флаа сначала на русском, потом на английском, и Тиму хотелось заткнуть уши. Глаза на человеческом лице Ирта удлинялись, становились трещинами, наполненными мутными осколками льда.

— Что происходит? Что все это значит? — не выдержал напряжения Тим.

— Рой Будущего Боя будет искать ответ. Гибель храбрейших СимРига и СерКина, столбы кристаллической пыли над Орфортом — это начало бури.

— Какой бури, тараканий выползень? — вмешался Ирт. — О чем ты?

— Рой Будущего Боя будет искать ответ. Прогноз гласит: СимРига и СерКина убила кристаллическая пыль. Вечная им память роев. Теперь пыль убивает Орфорт. Пыль скоро будет везде.

— Вы должны защитить Орфорт, — прорычал Ирт, пытаясь подняться.

— Должны? — увенчанная костяным гребнем голова качнулась из стороны в сторону, когти клацнули по ячеистому полу. — Боевые рои Утраз в союзе с Землей служат Федерации, не Орфорту.

— Пусть Утраз и Земля отдадут приказ. Пусть Федерация поднимет крейсеры.

— Прогноз негативный.

— Гнилой медергом. Стены Флаа просят помощи.

Ирт пытался подняться. Его качало из стороны в сторону, темные волосы лезли в глаза, широкие ладони скользили по поверхности ложемента. Но голос оставался тем же — ярость, выплескивалась наружу и заставляла сердце Тима биться у самого горла.

— Прогноз негативный, — ледяным металлом повторил Маршал роев.

— Но почему? — вмешался Тим. — Федерация всегда защищала уничтожаемые расы. Не важно, входят они в нее или нет!

— Прогноз — не решение. Запрос Ру Флаа отправлен на рассмотрение Совета Безопасности на Земле.

— И что? Вы думаете, они откажут?

— Кристаллы в храбрейших воинах роя. Кристаллы на Земле и на Луне. Гиперфлот «Альфа» на Дальних Пределах. Пока ответов не будет, союзные силы Федерации не полетят в сторону Орфорта.

Капитан Граув прекрасно понимал, что МихМих прав. Если два инсектоида погибли вблизи Земли, разорванные мельчайшей алмазной пылью или чем-то подобным, способным напасть на целую планету, для Министерства обороны — это угроза безопасности, причем угроза совершенно незнакомая. В таких случаях все силы на ключевых, охраняющих Федерацию позициях, приводились в боевую готовность. Пока контрразведка не разберется, ни о какой экспедиции по спасению несоюзной расы не будет и речи. Возможно, боевые эсминцы будут отправлены на Орфорт, но не сразу, далеко не сразу. К этому времени технически неразвитая цивилизация может уже погибнуть.

— Трусливые недоношенные хурги! Я сам полечу.

— На чем полетит Ирт Флаа? — размеренно и равнодушно спросил маршал роев.

— На брошенной здесь скорлупе, которую Чага испугался поднять.

— Межпланетный крейсер «Гордость Португалии» — собственность интендантской службы не предназначен для галактических битв.

— Просто дай больше пушек, выползень, и этих ваших хрономин. Введи координаты Орфорта, и мне больше ничего не нужно — ни от тебя, ни от твоих недоношенных хургов.

Таракан медленно откинул назад литую оливковую башку, и из «всасывателя» послышалось шипение. Тимоти знал — это смех инсектоида.

— Координаты и пушки — это не полет и не бой. Ты глуп, как кислотный червяк, храбрейший Ирт Флаа, если надеешься на что-то большее, чем сгореть в атмосфере Орфорта.

— Гнилой медергом, лучше сгореть на Орфорте, чем засохнуть на Земле.

МихМих резко развернулся и в один шаг очутился у звездной карты. У ее края по-прежнему тревожно мигал огонек гибнущей планеты изоморфов.

— Командование боевых роев снаряжает рейнджерские экспедиции Федерации по своему усмотрению и в любом направлении, — бесстрастно сообщил таракан.

— О чем ты? — прорычал Ирт.

— В особых случаях для оснащения рейнджерской экспедиции могут быть конфискованы корабли, агрегаты, узлы, силовые конструкции, наступательное оружие, пассивная и активная броня…

Инсектоид словно читал пункты внутренней инструкции, а изоморф сполз с витой кушетки и с ненавистью смотрел в монументальную спину маршала роев.

— Так ты отправишь меня, командующий выползнями?

МихМих обернулся с протяжным металлическим скрежетом.

— Ирт Флаа не знает ни дипломатию, ни этикет, поэтому я не стал делить его плоть на пять равных, отдельных частей. Орфортцу следует учиться больше слушать и меньше говорить. Изоморф дернулся навстречу, но слова проглотил.

— Рейнджерская экспедиция может быть отправлена на крейсере «Гордость Португалии». Рой Мобильного Боя может модернизировать его для прыжка.

МихМих издал злобное, замораживающее кровь шипение и уставился черными буркалами на Тима Граува. Бывший контр-адмирал понял все, что не договорил маршал роев, и позвоночник пробило ледяное лезвие страха. Все верно, согласно «Системе мобилизационного развертывания» рейнджерские вооруженные подразделения внешней Федерации, в состав которых преимущественно входили боевые рои инсектоидов, могли по собственному решению, без согласования с высшим командованием и на месте дислокации осуществлять рейнджерские рейды. Привлекать для этого в чрезвычайных ситуациях любые федеральные ресурсы — оружие, корабли и гуманоидов из смежных родов войск. Рейнджерский рейд мог проводиться даже одним офицером, но в звании не ниже капитана второго ранга или аналогов по классификатору военных должностей Федерации. Без соответствующего офицера рейды не допускались. Поэтому Маршал роев смотрел на Граува и ждал его слов. Полномочий приказать офицеру интендантской службы у него не было. Только от самого Тима зависело, полетит ли «Гордость Португалии» в сторону Орфорта.

— Почему не кто-то из Роя Мобильного Боя? — прошептал он.

— СимРиг и СенКир. Кристаллы в доблестных. Почему? Риск высок. Последствия не прогнозируемы, — проговорил МихМих.

— Отправляй корабль, инсектоид, — встрял Ирт, который едва сдерживал нетерпение и совсем не понимал, чего хочет командующий роями.

— Решение за капитаном второго ранга Тимоти Граувом.

Равнодушный лязг не предвещал ничего хорошего. Предложенный выбор казался формальностью, а он сам уже чувствовал себя прикованным к капитанскому мостику брошенного на Луне корабля. Маршал роев просчитал все варианты и сделал выводы. Федерации нужна информация об угрозе, оказавшейся у самых ее границ, и самое лучшее решение: подготовить корабль для сбора и трансляции информации и отправить на Орфорт тех, кто лучше всех с ним знаком. Он и Ирт Флаа — идеальный выбор для разведывательной задачи. А спасать Орфорт? Никто не мешает бешенному изоморфу попробовать это сделать.

Межпланетный крейсер не предназначен для дальних бросков, но модернизировать его для временного использования вполне реально. Корабль такого класса оснащен конструкцией выброса паруса и прохождения сквозь атмосферу. Мог, в отличие от массивных межзвездных крейсеров, приземлиться где угодно без оборудованных космодромов. А значит, дать взглянуть в лицо опасности, чтобы отправить информацию о ней на далекую Землю.

— За капитаном Чагой? — рассмеялся Флаа.

— Какое ваше решение, капитан Граув?

Проскрежетал и уставился пустыми черными буркалами.

— Я…

Тим не мог выдавить ответ. Не хотел. Взгляд уплывал в сторону от двух монстров, желающих получить остатки его жизни, скользил по голограмме карты и дальше по силовым переборкам нижнего уровня. Отчаянно хотелось найти подтверждение нереальности происходящего. Пусть это будет лишь кошмарный сон из-за жажды в крови.

— Он полетит, если нужно, — отрезал Ирт.

О, да. Слово «собственность» согласуется с «пользоваться». Впрочем, чертов таракан вряд ли гуманнее. Когда на планете Утраз тысячи посеянных личинок инсектоидов чудом не погибали от перепадов давления и температур, родители частично пожирали их, чтобы сохранить баланс на планете. Черный горестный день, когда не рождённые дети становились полезной пищей во имя будущего благополучия остальных видов. Чудовища рыдали и ели. Потому что личность инсектоморфа не имеет значения, только колония и рой, только его планета. И иерархия, и место каждой особи в ней. В этом смысле изоморфы и инсектоиды больше похожи друг на друга, нежели на людей. Что может значить никчемная жизнь капитана интендантской службы для существ с бешеных планет Утраз и Орфорт?

— Ты должен, — отрывисто и глухо сказал Ирт.

— Что я тебе мог задолжать, — рассмеялся Тим. — Мою отравленную кровь?

— Я прилетел сюда за тобой, оставил Ру одного. Если бы ты не сбежал, я был бы дома, и крейсер остался бы на орбите. Мы бы отбились.

О, да! Знакомая логика. Логика хозяина, у которого украли вещь. Он в своих хлопотах и страданиях винил бы вора. Но если вор и вещь одно лицо — оно вдвойне виновато. И изоморф верит, что это так. В пределы Орфорт! В пределы Луну! В пределы «Гордость Португалии», которую почему-то не пожрали проклятые пески!

— Я не собираюсь умирать на Орфорте. С тобой под кожей.

— Ты бы все равно там умер и гораздо раньше, если бы не я.

— Ты получил от меня все, что хотел.

— А ты? Ты хотел стать высшим существом. Богом для моей планеты.

— Но ты превратил меня в Чагу. Забрал все, до чего дотянулся.

Ирт молчал, не пытался напасть, выбросить к Тиму щупальца. Может, его останавливало присутствие таракана, а может, силы еще не восстановились. МихМих не вмешивался и не шевелился. Возможно, его терпения хватало на целую вечность или прямо сейчас маршал находился на связи с Советом Безопасности, параллельно просчитывал варианты, отдавал команды, используя ретранслятор ближнего действия.

Изоморф закрыл глаза и издал тяжелый, почти жалобный звук. Как смертельно уставший человек. Созданный на его теле иллюзорный скафандр помутнел.

— Возможно, я ошибся в этом, землянин. Или наоборот, был прав, и тогда ты откажешься полететь со мной на Орфорт. Снова бежишь от самого себя.