Кортик: За честь и верность

Глава 22

Для себя я решил: пока не завершим проект «Оса», все внимание — ему. Ну и, естественно, тренировкам в лаборатории. Последние тесты показали, что «Оса» — это детские игрушки, в реальном бою от нее не будет толка.

Как только Шуппе согласует мои занятия по телепортации, пересмотрю график и займусь тренировками в Академии магии. Хотя, учитывая, как долго бюрократия тормозит процесс, вряд ли это случится раньше, чем через месяц.

Седьмой погиб. Значит, в нашей группе Витязей стало на одного медика меньше.

Я сжал кулаки, ощущая холодок ярости под кожей. Опять кто-то недосмотрел, опять чья-то ошибка стоила жизни. И теперь нам не хватает лекаря.

У меня есть Ядро Жизни. Да, оно кастрированное и лечит только меня. Но если его прокачать… Тут придется обратиться за помощью к профессорам. К Зильберштейну — точно.

Мне никогда не стать полноценным лекарем, но вот первую помощь, чтобы продлить жизнь ребятам до прибытия настоящих медиков, я изучить обязан. Надо поговорить с лаборантом, с Денисом Петровичем. Может, он подскажет, как совместить учебную программу судебного эксперта с возможностями лаборатории.

А в теории меня Ольга подтянет.

По крайней мере, я на это надеюсь.

Какие-то у меня наполеоновские планы. А мне бы превозмочь и не потерять при этом глаз, как Кутузов.

Да, грустная шутка получилась, — подумал я.

Намазывая на белый прожаренный хлеб кусок масла и укладывая сверху дольки яблочного варенья, я мысленно планировал ближайшие недели.

Рядом Семен что-то трещал о сокурсницах. Укорял, что я так и не познакомил его со своей девушкой.

— Так себя друзья не ведут! — возмущался он, размахивая вилкой.

— Да мне бы самому такую найти, — проворчал я в ответ.

Да, мне однозначно нужна девушка для прикрытия. Кто бы мне такую боевую подругу подогнал?

И тут я вспомнил о сестре Букреева. Но связываться с трио Ольг… Нет уж, спасибо.

Мои мысли прервал громкий смех Семена.

— Ты что-то сказал? — спросил я, отвлекаясь.

— О-о, да ты совсем в своих мыслях потерялся! — засмеялся он. — Говорю же, на выходных хорошо потусили с Денисом Донским.

Я нахмурился.

— Помнишь его? Мы на вечеринке в честь поступления в вуз познакомились. Вы тогда с ним подрались из-за рыжей Ольги. Он тебе еще обещал помочь с обучением в Военной академии. Вспомнил?

— А, ну да… — я покрутил вилкой в варенье. — Как-то не сложилось у меня с ним продолжить общение.

— А вы продолжили общаться с того момента? — спросил я.

— Да в общем-то нет. Все-таки мы в разных вузах учимся. А тут он в четверг позвонил, спросил, где ты, куда пропал. Ну, разговорились. Я сказал, что ты погряз в учебе и дома-то не бываешь. Слово за слово, и он предложил сходить на выходных потусить у знакомых в особняке.

— А мне ты чего не сказал? — я приподнял бровь.

— А ты себя со стороны видел? — Семен фыркнул. — Ты как из командировки вернулся: ходишь ни жив ни мертв, в облаках витаешь, днями пропадаешь. И то хорошо, что в Выборг съездили — хоть немного отдышался. Ну вот я тебе ничего про воскресенье и не говорил.

— И что, как он? — спросил я, откусывая хлеб.

— Да все так же сохнет по Ольге. Про учебу рассказывал. Спрашивал, правда ли, что ты с ее братом задружился. Типа, видят вас часто вместе.

— Ну как задружился… — я пожал плечами. — Он ведет кружок робототехники в Академии. Тебе бы, кстати, понравилось.

— У-у, и тут учеба, — застонал Семен. — В общем, так. У тебя какие планы на эту неделю?

— Какие планы? Буду пропадать в этом кружке. Проект надо срочно завершить — вот прямо до субботы. А в воскресенье к Шуппе планировал.

— Что, чернявенькая Оленька понравилась? — Семен ехидно подмигнул. — Может, это она твоя таинственная подруга? — Он ткнул меня в бок.

— Да ну тебя, старшая Шуппе.

— Не знал о твоих вкусах, что любишь постарше, — заржал Семен.

— Да ну тебя, дебил, — буркнул я, но уголки губ сами собой дрогнули.

— Надо тебя спасать, — вздохнул Семен. — В общем, так. На субботу вечер ничего не планируй. Поговорю с Денисом — тот в курсе всех тусовок Петербурга. Что-нибудь придумаем. Надо тебя спасать от старушки.

— Он что, тусовщик? — удивился я.

— Ну, как бы нет и да одновременно. «Гусары денег не берут» — это его девиз.

— А как же его любовь к рыжей Ольге?

— Любовь — это глубокие чувства из глубин души, — философски заметил Семен, — а вот тело порой живет своей жизнью.

Я закатил глаза, но в глубине души понимал: он прав. Мне действительно нужно выбраться из этой рутины.

Хотя бы на одну ночь.

В лаборатории, после изнурительной пробежки в «беличьем колесе» — тренажере, имитирующем боевые перегрузки, — мне повезло застать Гефеста. Он возился с каким-то механизмом, но, увидев мой заинтересованный взгляд, отложил инструменты.

Я рассказал ему о проекте «Оса» — идее дрона-разведчика с боевой частью.

— Идея не нова, — усмехнулся Гефест, протирая руки тряпкой. — На сленге это «Птички». Обычно каждый маг их делает под себя. У кого-то сильна магия ветра, у кого-то — воды или огня. Универсальное сделать трудно.

Он прищурился, оценивающе глядя на меня.

— Тебе, например, с твоим телекинезом можно сделать что-то быстрое и непредсказуемое. Но если хочешь универсальную заготовку — обратись к обычным инженерам, не магам. Тогда корпус и базовые системы будут стандартными, а модуль управления и боевую часть настроишь под себя.

Я задумался.

— То есть, если взять мои метательные ножи, которые я потерял в прошлой битве… Если они были бы артефактного типа, с дополнительными свойствами. Это дало бы мне преимущество?

— Да, — кивнул Гефест. — Так что подумай сам и закажи у артефактора. Или, если знаний хватит, сделай сам.

— Какая интересная задача для курсовой по артефакторике! — во мне вспыхнул азарт.

— И что, такой симбиоз часто используют в диверсионном деле? — спросил я.

Гефест задумался, потом неожиданно перевел разговор:

— Я тут недавно думал о твоей истории с пожаром.

Я напрягся.

— Вот смотри: приезжает маг на пепелище, проверяет дом — следов магии нет. Но если бы работал диверсант-маг, он мог бы увеличить силу тока во входящих проводах, добиться перегрузки и возгорания. А потом магией воздуха раздул бы пламя до неугасимого. И вот тебе — классический «несчастный случай».

Он грустно усмехнулся.

— Вот она, сила симбиоза магии и физики.

Его слова разбередили старые раны. Я даже потерял дар речи.

— Неужели… всё настолько просто? — наконец выдавил я. — Так можно убить без следов?

— Ну, как «без следов» … — Гефест покачал головой. — Профессионал в судебной экспертизе обязан проверять все варианты. Знания и фантазия делают из экспертов одновременно и лучших сыщиков, и самых опасных убийц. Так что не бросай учебу в меде.

— Спасибо… учту, — пробормотал я.

Мыслей было много. Слишком много.

— Нда, дал ты мне пищу для размышлений. Что ж, пойду займусь физическими тренировками.

До вечера я провел в «беличьем колесе», выжимая из себя последние силы. Потом пришел Денис Петрович, и я обсудил с ним идею прокачки навыков первой помощи.

— Надо быть на уровне медбрата скорой в нашем отделении, — сказал я.

Лаборант похвалил за инициативу и пообещал запросить у Зильберштейна программу обучения.

Потом были долгие замеры моих энергопоказателей.

— Запас чистой энергии увеличился, — бормотал Денис Петрович, сверяясь с приборами. — Ядро Жизни… практически не прокачалось.

— Ну, если оно растет только от смертельных ран, то логично, — пожал я плечами.

— Зато Ядро Тьмы… — лаборант присвистнул. — Вот это прогресс!

Он поздравил меня и неожиданно предложил:

— Попробуй применить свои способности не к посторонним предметам, а к доспеху.

— И что это мне даст? — насторожился я.

— Увидишь, — загадочно улыбнулся он.

Сначала я попытался использовать телекинез, представляя себя «летучим солдатом». Доспех не взлетел, но стал ощущаться легче, будто часть его веса просто испарилась.

— Понятно, полеты пока отменяются, — усмехнулся я.

Затем я сосредоточился на Ядре Жизни. Энергия потекла по жилам, окутывая доспех. И вдруг… металл зашевелился.

— Что за… — я замер, чувствуя, как броня реагирует на мои мысли.

Я экспериментировал: утолстил перчатки, затем, ради шутки, «отрастил» хвост и лисьи уши на шлеме. В зеркале смотрел на меня этакий дракон-лисеныш.

— О-о-о, поздравляю! — раздался голос за спиной.

Я обернулся. В дверях стоял лейтенант Букреев, явно довольный.

— С чем? — не понял я.

— Ты достиг синхронизации с доспехом на 80%. Теперь можешь управлять его формой. Потренируешься — сможешь вообще не снимать.

— Но я использовал энергию жизни, а не стандартную синхронизацию…

— Неважно, — махнул рукой Букреев. — Главное, что доспех тебе ответил.

Он хлопнул меня по плечу.

— Завтра в обед — празднуем. Соберём всех.

— Только, пожалуйста, скажите, что тема сбора… мирная, — попросил я. — А то после слов «общий сбор» мне сразу нервно.

— Договорились.

В приподнятом настроении я отправился домой — наконец-то выспаться.

На следующий день действующий состав Витязей собрался в столовой лаборатории. Обычно здесь царил хаос — кто-то доедал сэндвичи между тренировками, кто-то спорил о тактике, кто-то просто спал, уткнувшись в стол. Но сейчас все стояли по стойке «смирно», и в центре зала, перед строем, гордо выпрямившись, стоял лейтенант Букреев.

— Друзья! — его голос прозвучал торжественно. — Наш боевой товарищ, рядовой Егоров Петр Иванович, достиг синхронизации с доспехом в 80%. Поздравим его!

Зал взорвался аплодисментами. Раздались радостные выкрики:

— Давай, новобранец!— Так держать, орёл!Я стоял, смущённо улыбаясь, пока лейтенант не махнул рукой, призывая к тишине.

— А теперь прошу выйти в центр рядового Егорова! — скомандовал он строго.

Я вышел, недоумевая. Что за полуофициоз?

— Ближе, — приказал Букреев.

Я сделал ещё шаг.

И тут лейтенант резко положил мне на плечи ладони — и так же резко убрал их. На моей форме теперь красовались новые нашивки.

— А теперь можешь сесть, сержант Егоров, — торжественно произнёс Александр Васильевич. — Приказываю приступить к празднованию нового звания!

Я остолбенел.

Сержант?!

Я даже года не провёл в отряде! Я был салагой по сравнению с остальными!

Но прежде, чем я успел что-то сказать, столовая снова взорвалась криками и звоном стаканов с протеиновыми коктейлями (в лаборатории — только здоровое питание, алкоголь запрещён).

Спустя время, когда первые поздравления стихли, я отвел Букреева в сторону.

— Александр Васильевич… за что мне сержанта? — спросил я тихо. — Есть ребята постарше, поопытнее. Я же без году неделя…

Лейтенант усмехнулся.

— Поверь, всё заслуженно. Один подтвердил, что ты вёл себя достойно во время операции. Аид сказал, что везение — это тоже сила, которую надо учитывать. Ну а синхронизация в 80%… — он прищурился. — Это уже серьёзно. Ты теперь не просто «рядовой с телекинезом».

Я молчал, переваривая его слова.

— И не обольщайся, — добавил Букреев. — Сержант — это в первую очередь увеличение ответственности, а не какие-то привилегии.

— Понял, — кивнул я.

— А, и ещё… зайди к интенданту, подпиши документы. Тебе боевые согласовали и довольствие увеличили.

Я знал, что такие занятые люди, как интендант, не ждут и уходят ровно по графику. Поэтому не стал откладывать.

Кабинет интенданта напоминал крепость — заваленный бумагами стол, стеллажи с папками, на стене — расписание выдачи формы с пометками красным маркером.

Сам интендант, сухопарый мужчина с лицом, будто высеченным из гранита, встретил меня… неоднозначно.

При моём появлении его перекосило, будто он только что откусил лимон. Но через секунду на лице появилась дежурная улыбка, и он швырнул на стол папку.

— Ознакомься и подписывай.

Я открыл документы.

Денежное довольствие — 10 000 в месяц.Боевые — 50 000.

Не ахти какие богатства, но… квартиру на окраине снять уже можно. Правда, на полноценную жизнь всё равно не хватит — зарядка артефактов у Карасёвых была скорее благодарностью, чем заработком.

Подписав бумаги, я отправился тренироваться.

По дороге к «беличьему колесу» меня перехватили Третий и Пятнадцатый.

— Договорились с начальством, — сказал Третий. — Под проект «Оса» нам выделили отдельный кабинет.

Я удивился. Вот это связи! Я бы даже не знал, к кому обращаться с такой просьбой.

Налив по чашке свежемолотого кофе, мы приступили к обсуждению.

Я рассказал про «Птичек» Гефеста.

— Если уж «Птички», то название «Оса» не подходит, — задумчиво сказал Третий. — «Око Велеса»?

— Глаз быка как-то не располагает к полётам, — фыркнул Пятнадцатый.

— Тогда «Око Симаргла», — поправил Третий.

— Утверждаю, — торжественно сказал я, и мы чокнулись чашками.

Так началась настоящая работа.

Прежде чем искать инженера, нужно было сформулировать техническое задание. Мы спорили о характеристиках, модулях, совместимости с магией — и не заметили, как пролетело время.

Если бы не желание каждого утром продолжить тренировки, мы бы, наверное, не разошлись и до десяти утра.

Последние несколько дней пролетели как один сплошной технический запой. Мы с ребятами перерыли весь интернет в поисках подходящего дрона, заглядывали в самые неожиданные места — от магазинов сельхозтехники до отделов с детскими игрушками. Продавцы в одном из магазинов долго крутили пальцем у виска, когда мы начали выспрашивать про максимальную скорость и грузоподъемность дешевых квадрокоптеров.

В итоге наш выбор пал на специализированный дрон для журналистов — тот самый, что используют для съемок раллийных гонок. Штука быстрая, верткая, с отличной камерой. Одна беда — на полной мощности его аккумуляторы садились быстрее, чем я успевал сварить в турке кофе. Всего пять минут полета — и привет.

Но мы же не просто так три ночи подряд сидели над чертежами!

— Давайте замутим артефактные аккумуляторы, — предложил я на очередном мозговом штурме. — Как в обычных фонарях.

Третий тут же нахмурился:— Там же энергия сразу в свет преобразуется. А нам ток нужен.

Первым делом я кинулся к Семену — вдруг у него есть идеи? Мой приятель только фыркнул:

— Если бы это было выгодно, давно бы уже кто-то сделал.

— Да кому нужна эта твоя рентабельность? — чуть не вырвалось у меня. — Вон в сороковых годах реактивные двигатели тоже "нерентабельными" считали!

Но спорить не стал — время дороже.

Мой путь закономерно привел меня к деду Степану Федоровичу — старому артефактору, который видел технологии, о которых мы только читали.

— Чего Вы мудрите, все же просто! Возьмите обычный полицейский электрошокер артефактного типа. В моей молодости такие у каждого участкового были.

Гениально! Правда, сразу всплыла новая заковырка — как этот адреналин для нервной системы превратить в управляемый источник питания? Но тут уже помогли знакомые из Военной академии — подкинули пару схем стабилизаторов.

Скинувшись по пять тысяч, мы купили того самого журналистского дрона. Дальше началось самое интересное:

— Выковыриваем родные аккумуляторы...— Прилаживаем артефактные модули...— Пристраиваем начинку от электрошокера...

Интендант, к нашему удивлению, выдал нужный образец для военной полиции, без лишних вопросов. Хотя взгляд у него был такой, будто он мысленно уже вычитал стоимость из нашей следующей зарплаты.

Когда все собрали, результат превзошел ожидания: вместо жалких пяти минут наш красавец мог парить целых два часа! И это еще без полной оптимизации.

На субботних испытаниях мы для безопасности поставили светошумовую гранату вместо настоящей боевой части. Когда наш "Франкенштейн" с оглушительным треском сработал прямо над учебным манекеном, даже обычно невозмутимый лейтенант Букреев одобрительно кивнул.

— Если к февралю сделаете многоразовый боевой модуль и привяжете управление к доспехам, — сказал он, — поедете представлять Академию на межрегиональных сборах.

Мы с Третьим и Пятнадцатым переглянулись. В глазах у каждого читалось: "У нас получилось!".

Вечером того же дня я наконец-то выбрался с Семеном на ту самую вечеринку. Пока он что-то оживленно рассказывал про новых знакомых, я ловил себя на мысли, что впервые за последний месяц по-настоящему расслаблен.

Хотя где-то в глубине души уже шевелилась мысль: "А что, если попробовать добавить систему маневровых уклонений?.."

Но нет, сегодня — только музыка, смех и ощущение хорошо выполненной работы. Завтра снова в бой.

Мы оказались в загородном особняке какого-то барона — молодого, избалованного отпрыска знатного рода, который решил устроить неформальную вечеринку для «своих».

Зал был наполнен живой музыкой — где-то в углу квартет играл что-то джазовое, но подвыпившие гости уже перекрикивали музыкантов. В воздухе витал сладковатый запах дорогого табака, духов и чего-то покрепче. Девушки в блестящих платьях смеялись громко и звонко, парни в расстегнутых рубашках жестикулировали, рассказывая явно приукрашенные истории.

Я стоял у окна, прислонившись к прохладному стеклу, и лениво наблюдал за всем этим безобразием. Семен куда-то пропал — наверное, уже влился в какую-нибудь шумную компанию.

И вдруг...

Что-то зацепило мой взгляд.

Дверь в зал приоткрылась, и внутрь вошла группа девушек. Впереди шли две ослепительные красавицы — яркие, уверенные, с густо накрашенными глазами и смелыми декольте. Они смеялись, бросая игривые взгляды по сторонам, явно привыкшие к вниманию.

Но я не видел их.

Потому что за ними, чуть сзади, шла она.

Стройная, с тонкими чертами лица и светлыми каштановыми волосами, собранными в небрежный хвост. В отличие от подруг, на ней было простое платье пастельного цвета, без лишних вырезов и блесток. Она не смеялась громко, не жестикулировала — просто шла, слегка опустив взгляд, будто стесняясь всего этого шума.

И в тот момент я понял — всё.

Сердце резко забилось где-то в районе горла, ладони стали влажными, а в голове пронеслось только одно:

"Черт. Я попал."

Я даже не заметил, как выпрямился и перестал дышать.

Она подняла глаза — и на секунду наши взгляды встретились.