Корпорация любит нас

II. Фуга. Эпизод 8. Город восковых обитателей (в)

(Третьи лица)

Дверь в часовой салон наконец-то починили. Колокольчик, который Ромул повесил над дверью, радостно звякнул, приветствую посетителя.

— Не думал, что ты вернёшься, — сказал Юрген, улыбаясь и снимая очки. — Последний раз мы виделись месяц назад, и мне показалось, что ты обиделась на меня.

Мила подошла и присела за шахматный столик.

— Дядя, прости меня, — на её лице были раскаяние и испуг. — Я знаю, я виновата, но всё же, мне нужна твоя помощь…

— Помощь нужна не тебе, дорогая моя племянница, — покачал головой часовщик. — Помощь нужна Путнику. И помощь нужна нашему миру, в который нелёгкая занесла твоего нового друга. Ты успела поговорить с ним?

— Да, — кивнула Мила, потупив взор. — Хотя очень мало, он не успел мне рассказать обо всём своём пути. Когда я призвала его при помощи гитары Молоткова, и я видела его призрак, мне показалось, что ему не удалось прийти в наш мир, и я постаралась забыть о своей попытке. А потом я случайно обнаружила его, оказалось, что он живёт в одном доме со мной. Сейчас… он спит в моей квартире уже вторые сутки, я боюсь, как бы он не умер во время своих странствий. Я пыталась уснуть и отыскать его в ближайших мирах, но, видимо, его сущность улетела слишком далеко.

Открылась дверь, и вошёл Ромул с большим продуктовым пакетом.

— Мими, как я рад тебя видеть! — обрадовался охранник, увидев девушку. — Мы тебя заждались.

— Здравствуй, — слабо улыбнулась Мила. — После прошлого скандала я не хотела приходить.

— Хотите поговорить наедине? — догадался Ромул.

— Ты же знаешь, мой друг, я не держу от тебя секретов, — сказал Юрген. — Но не думаю, что тебе будет интересна наша беседа. Что-то важное, если потребуется, я расскажу тебе потом.

Охранник кивнул, и молча ушёл в жилую часть мастерской.

— Он мне как сын, — сказал, близоруко улыбаясь, часовщик. — Ты же знаешь, как я привёл его…

— Знаю, — немного резко оборвала его Мила, но тут же поменяла тон. — А мне он как брат. Это же наши с тобой общие воспоминания. Лучше расскажи, что ты знаешь о Нике.

Юрген неспешно поднялся, подошёл к умывальнику в закутке и наполнил новенький электрочайник.

— Я тоже видел его. Он обрёл своё новое тело в Основинском парке, буквально за углом. И первым делом решил прийти к нам в мастерскую. Не то почуял родственную душу, не то механик из Курятника объяснил ему путь до меня. Но поговорить нам так и не дали. Корпорация, похоже, тоже была готова к его приходу.

Мила отрешённым взглядом глядела через открытые жалюзи в окно.

— В прошлый раз ты говорил, что мне не стоит лезть в это дело. И что Путник, если его не тревожить, пройдёт мимо нашего мира стороной. Но ты знаешь, дядя, мне надоело ждать. Мне очень хотелось найти своего избранника. Такого же странного, как я. И мне было плевать, чем его приход в наш мир может обернуться для нас всех, — в её голосе послышались слёзы. — Мне было плевать, что ради встречи с ним мне пришлось лечь под сына твоего бывшего врага. Мне надоели неотёсанные слепцы, которые даже не видят снов. Я не смогла полюбить ни одного из них. А Ник… он такой же, как мы с тобой, дядя. Я не хочу, чтобы он умер.

— Он не такой же, как мы, — немного твёрже обычного сказал Юрген, вернувшись за столик. — Его вредоносная сущность ещё не обезврежена. Но он даже лучше меня — ведь когда я пришёл в этот мир, я не только умел, но и хотел его разрушить. И всё спланировал. А он осознает свою вину и хочет изменить себя к лучшему. Мне тоже нравится этот парень, Мила, и я тоже хочу ему помочь. Более того, я немного солгал, когда сказал, что Путники вроде него могут пройти мимо нашего мира стороной. Его создатели направили своё детище именно сюда, Путник уже давно ходит по окрестным малым мирам, и наш мир был одной из целей его создателей. Рано или поздно он бы нашёл лазейку, чтобы материализоваться в нашем мире. Я всё равно был готов искать его, чтобы спасти его от самого себя, и спасти мир. Хотя бы помочь советом.

— Так ты скрывал⁈ — воскликнула племянница.

— Мила, родная моя, — Юрген по-отцовски погладил девушку по плечу. — Со временем, если бы всё получилось, я бы тебе сказал. Просто представь, как бы ты была разочарована, если узнала о провале.

Мила успокоилась и кивнула. Дядя был прав.

— Кришнаиты бунтуют, — как бы невзначай проговорила она.

— Я в прошлый раз уже сказал всё, что я думаю о своей бывшей супруге и о том твоём поступке, — спокойно, но в то же время укоризненно сказал часовщик. — Не надо было ходить к ней за советом. Если кто может навредить в этой ситуации, так это только она. Благодаря её усилиям заражены уже сотни маленьких окрестных миров.

— А что Авторы мироздания? Они ничего не говорят про свои планы?

— Ничего не говорят, — пожал плечами Юрген. — Их снова не видно и не слышно. Не то сами не знают, что делать с нашим гостем, как в случае со мной, не то уже изучают его и строят свои планы. Через Корпорацию, или кого другого. Но не надо думать, что они всесильны. Путники вроде Ника или меня — всегда загадка и для них, по крайней мере поначалу. Да, это они придумали тот ритуал, что помог спасти мир семнадцать лет назад. Но применили его чуть ли не в последний момент, когда я уже подготовил нашествие полчищ насекомых из созданного мной мира. К тому же, мои музыкальные вкусы и вкусы Ника… Говоришь, гитара Молоткова хранилась у его сына безо всякой охраны?

— Да, — кивнула, поморщившись, Мила. Ей не нравились эти воспоминания. — Чёрт, если бы я знала, я бы забрала её. Так что ты планировал сделать с Путником?

Чайник вскипел. Старик поднялся, заварил чай — зелёный, настоящий и дорогой, — и вернулся за столик со стеклянным графином и двумя стаканами.

— Я хотел увезти его подальше от столицы, на северо-восток, — сказал Юрген, разливая светло-зелёный напиток по стаканам. — Знаешь же, за Туринским проливом есть большой остров, где всего три посёлка, десять тысяч жителей. Там почти нет Корпорации, и Ник мог бы почувствовать себя в безопасности. Там живёт мой друг Карим, мы хотели вместе с ним тайком перевезти Ника. Сначала до Ирбита на машине моих друзей-таксистов, а оттуда на дирижабле. Если бы Ник научился там жить по-людски, в тихой общине, отрезанной от большой земли, он бы мог переродиться. Переродиться и применять свои способности во благо — например, научился бы создавать новые миры во сне.

Девушка кивнула и отпила горячего светлого чая.

— Но разве смог бы жить в отрыве от цивилизации? Ему не хватает общения, не хватает близких и любящих его людей.

— Мы смогли бы навещать его, — возразил Юрген. — Я хотел стать для него учителем, поделился знаниями, и научить жить. Просто в нашем мире нет более тихого места, чем тот остров. Но, к сожалению, его увезли в Корпорацию. И настойчиво попросили не вмешиваться. Всё, что я знаю о его дальнейшей судьбе, мне рассказал Толстый из Курятника. А какой стиль общения у этого приятеля, ты знаешь.

Мила на миг погрустнела, потом раздражённо махнула рукой.

— Сейчас поздно говорить о том, что стоило делать. Лучше скажи, как нам разбудить Ника сейчас? И что делать потом?

Юрген махнул рукой.

— Не беспокойся, Мила. Он может впадать в анабиоз на несколько дней, с его телом ничего страшного не случится. Гораздо хуже будет, если Ник проснётся раньше времени. Когда его будили в прошлый раз, он уничтожил мир Бункера. Просто будь рядом с ним. И пусть он побольше спит — чем меньше он видит нашу реальность, тем меньше он её ломает. С ним сейчас кто-нибудь есть?

— Перед тем, как приехать к тебе, я сказала соседям, что если мой парень проснётся и постучит в дверь, они откроют и накормят его.

Старый часовщик удовлетворённо кивнул.

— Им, я надеюсь, можно доверять?

Мила немного замялась, а потом спросила:

— Я не пойму, можно ли доверять тебе, дядя. Ты обманул меня тогда про Путника. Такое чувство, что ты что-то скрываешь от меня и сейчас.

Юрген на миг недовольно нахмурился, но потом снова привычно подобрел и задумался.

— Что я мог забыть… Ко мне приходил генерал Кадочников из Корпорации. Он сказал мне то, о чём я и так знал — что Путник жив, что его решили не уничтожать физически. Да! Ещё он сказал, что гитару Молоткова они оставили себе.

Девушка сокрушённо покачала головой, массируя виски.

— Вдруг гитара понадобится для спасения Путника? Вдруг он не сможет успокоиться? Зря, зря я так быстро сбежала тогда от этого Константина.

— Я думал над этим, Мила. Не вини себя, может, оно и к лучшему. Мне бы не хотелось, чтобы с Ником сделали то же самое, что и со мной. Подождём несколько недель — может, ты сумеешь помочь ему стать человеком и без подобных мер.

— А если не получится, если у меня не хватит сил? — робко спросила Мила.

— Если не получится… — Юрген задумался, глядя в окно, — Нам придётся искать гитару и того, кто сможет на ней сыграть. Но придётся это делать тебе одной — мне было запрещено вступать в какие бы то ни было контакты с Ником.

(Путник)

После слов Путника возникла пауза. Отдалённый раскат грома заставил Молоткова прервать молчание.

— Я был бы очень рад помочь тебе, Путник. И мне очень не хочется, чтобы ты разрушил мир, ставший для меня родным, как тогда это чуть не сделал твой предшественник. Но Авторы мироздания говорили мне, каждый такой разрушитель уникален. Если прошлого удалось успокоить с помощью игры на гитаре, то с тобой это может не пройти.

— Но можно хотя бы попробовать!

— Моя гитара осталась у сына. В том мире. Где она теперь, где мой сын, я не знаю.

Путник отвернулся и задумался. С неба начал накрапывать дождь — капли были большие и редкие, запахло пылью. Они отошли под навес ближайшего магазина.

— А твой сын умеет играть на гитаре? — спросил Ник.

— Я учил его. Но если действительно прошло семнадцать лет, как ты говоришь…

— Как мне найти его?

Максим пожал плечами.

— Я не знаю, где сейчас он может жить. Разве что в Урнете поискать, по никнэйму «Молот Конст» — если он его не сменил. Или спросить у Дмитрия Хэви, который живёт на Вторчермете, если они, конечно, поддерживают связь. Чёрт возьми, семнадцать лет!..

— Господа! — послышался голос Максимильяна. Муравьед шаркающей походкой приближался к ним со стороны площади, держа в руках автомат. — Максим, ты забыл своё оружие.

Увидев автомат в руках антропоморфа, Ник снова побежал. Даже не из-за внезапного страха, а инстинктивно, словно вспомнив какой-то похожий жизненный эпизод, случившийся когда-то давно.

— Никита, стойте, куда же ты! — послышался голос муравьеда. — Скажи мне, перед тем как уйти, где я мог видеть тебя раньше?

Ник на миг остановился, но тут же продолжил путь, решив не отвечать и не оборачиваться.

Спустя полчаса (он прикинул в уме и ужаснулся — восемь с лишним часов в его родном мире!), Путник, усталый и промокший, дошёл до второй площади. По её бокам стояли величественные здания с длинными наклонными козырьками, а посередине возвышалась ещё одна пирамида — высокая, гораздо выше той, центральной. За пирамидой был обрыв, огороженный чугунным парапетом, за которым где-то очень далеко, в дымке облаков виднелся величественный горный хребет.

Не то из-за любопытства, не то повинуясь интуиции, Ник начал долгий подъём по скользким ступеням на вершину пирамиды, чтобы посмотреть на этот странный мир с высоты в сотню метров. Дождь тем временем из моросящего превратился в настоящий тропический ливень. Молнии били в шпили соседних зданий, пронизывающий ветер был готов сбить с ног, но когда Ник поднялся, его страх исчез, сменившись восторгом от увиденного.

Город оказался стоящим на круглом плато, возвышающимся над морем или озером идеально круглой формы. Волны бились о наклонные скалы в нескольких сотнях метрах ниже. Широкая насыпная дорога с десятком навесных мостов, ровной чертой шедшая от города в сторону гор, разделяла водную гладь на две части. Над морем Путник увидел просвет в облаках с широкими косыми лучами, а чуть в стороне от него — длинную радугу, спускавшуюся с небес. Чувство безграничной красоты, мощи и величия переполняли душу Путника, ладони рук снова засветились бледно-синим светом. Он замер, забыв о времени и отдавшись эмоциям.

Спустя пару минут Ник вышел из оцепенения и подошёл к краю. Крутая лестница, проходящая по противоположной грани пирамиды, не прерывалась и уходила дальше уровня города. Путник не смог разглядеть, но судя по всему, ступени спускались прямо к морю, к морской дороге. Ник вздрогнул, разглядев старые красные пятна десятком ступеней ниже, которые не мог смыть даже ливень.

— Я вспомнил, где я видел тебя, — послышался голос сзади. — Ты Сэм. Ты был мартышкой. Ты заодно со хеффелампами и другими вирусными сущностями. Это ты пришёл в наш мир, чтобы разрушить его.

Путник обернулся. Дуло автомата в руках антропоморфа было направлено в его лицо.

— Не стреляй! — послышался крик Молоткова, но он не успел.

Не дожидаясь выстрела, Ник повернулся и прыгнул вперёд, в сторону моря.

В следующий миг Путников стало два. Ник разделился, но не на пресловутую душу и тело: его сознание распалось на две одинаковые части, находящиеся в разных мирах.

Того Ника, что спрыгнул с пирамиды вниз и десятком метров ниже упал на ступени, подхватило огромное крылатое существо с руками человека. С первого взгляда его можно было принять за ангела, но алые крылья, птичьи лапы и клюв на человеческом лице выдавали его принадлежность совсем к другим силам.

От накатившей боли Ник не успел подробнее разглядеть своего спасителя, лишь вспомнил название, сказанное Максимом — гаруда. Мифическое существо молча несло его израненное тело над морем в неизвестные земли, вдаль от города Восковых Обитателей.

Время замедлилось, взмахи крыльев гаруды стали неторопливыми, капли дождя вокруг падали словно в замедленной съёмке. Органы чувств всё ещё работали, но вторая часть сознания была уже совсем в другом мире.

Ник сквозь приоткрытые, заспанные веки увидел потрескавшийся потолок и почувствовал свои затёкшие, сведённые лёгкой судорогой конечности двадцатилетнего юноши. Где-то рядом, вероятно, за стенкой, играла тихая музыка, а воздух доносил запахи чего-то вкусного и дразнящего.

Путник вернулся домой, в Верх-Исетск, в квартиру Милы. Но вернулся не весь.