Корпорация любит нас

II. Фуга. Эпизод 6. Путник и Спутница (б)

Складовский был выше его, и Путнику приходилось догонять напарника, ловко обходя людей. Машин, несмотря на вечернее время, на улицах почти не было, и многие горожане прогуливались прямо по проезжей части, пропуская редко проезжавшие мимо грузовики и электровозы. Со всех сторон, из кафетериев и балконов жильцов доносилась разная музыка — что-то старое, электронно-трансовое, перемежаемое классикой и «попсовым» роком. Ник рассматривал вывески магазинов и еле сдерживал изумление — помимо русского языка мелькали вывески на английском, японском и узбекском. Но что самое странное в этом всём — он мог их читать!

— Зачем вывески на японском? — спросил Ник Станислава.

— Существует мнение, что это подготовка к вторжению, — отозвался Складовский.

Он прекрасно понимал слова любых языков, значения всплывали откуда-то изнутри, независимо от его воли. Путник подумал сказать об этом Станиславу, но сдержался — во-первых, это было слишком странно, во-вторых, они находились в достаточно людном месте.

Стемнело, и Ник неожиданно понял, что совсем не боится оказаться в городе в темноту — даже не столько из-за наличия спутника, сколько из-за привычки, сформированной за неделю жизни в бункере. Они свернули на Сибирский проспект и двигались теперь в сторону высокой серой башни, стоявшей за Исетью. Лучи прожекторов, бившие снизу, выхватывали в небе над ней два громадных, в сотню метров длиной, аэростатов.

— Станция дирижаблей, — пояснил Складовский, поймав взгляд Ника. — Тебе разве Анастас не говорил?

— Говорил, — кивнул Ник, улыбнувшись. — Я видел уже парочку пролетающих куда-то на запад. Куда они летят, на море?

— К приморским городам.

— Ты был на море?

— Нет. Побережье закрыто и патрулируется Корпорацией. Бросай про всякую ерунду говорить, ты лучше вон куда посмотри.

Напарник указал вперёд по тротуару. В шагах тридцати перед ними шла та самая высокая соседка в лёгкой накидке, которую Ник нечаянно ударил дверью.

— Как она тебе? — с лёгкой усмешкой спросил Станислав.

— Как-то не очень, — пожал плечами Ник, разглядывая девушку со спины. — Слишком худая. Ещё и одета в такую лёгкую накидку, я смотрю, и мне аж холодно становится.

Складовский хохотнул.

— Не разбираешься ты в них. Я где-то читал, что привлекательность фигуры зависит не от размеров, а от разницы между бёдрами и талией. У этой самый раз.

— Ты что, специально за ней идёшь? — спросил Путник. — Ты её знаешь, это та самая?

— Нет, раньше я её не видел. Видимо, тоже недавно заселилась, или в гости к кому-то ходила. Вообще, я иду в кафе на набережной. Там продают очень качественные сырные слойки. Кажется, это называется хачапури. Жаль, во Внутреннем алкоголя не достать, они бы хорошо пошли с винцом.

Станислав нацепил наушники недавно купленного плеера — японского, «сброшенного» — и перестал обращать на спутника внимания. Какой-то странный он был сегодня. Впрочем, сырные слойки — это замечательно, подумал Ник. Он как раз проголодался — из-за переездов не успел толком перекусить. Девушка, меж тем, завернула в подъезд какого-то полуразрушенного стеклянного павильона, над которым красовалась вывеска, прочитав которую, Ник вздрогнул. На вывеске было название клуба — «Механическая курица».

— Что это за клуб?

— Стриптиз-клуб ветеранов войны за Чусовую. Что, туда наша подруга завернула? Стриптизёрша, поди. И фигура соответствует.

Ник приуныл. Не то, чтобы профессия незнакомки была сильно важна ему, просто сама мысль о такой форме заработка чем-то смутила Путника, и он постарался больше не вспоминать о девушке.

— Пойдём, наше кафе за поворотом, — в очередной раз оборвал размышления Ника Станислав.

Слоёные пироги, поданные с квасом, действительно оказались великолепными. В кафе играло что-то атмосферное и этническое. Большинство посетителей, судя по одежде, были «наймитами». Несколько парней играли, громко смеясь, в углу в какую-то старую карточную игру с фишками и пластиковыми фигурками.

— Игронавты, — махнул рукой Станислав. — Безобидная субкультура, на них Корпорация смотрит сквозь пальцы. У них даже свои коммуны внутри города есть.

— Сколько всего субкультур в городе?

Станислав усмехнулся.

— Всех не перечесть. Металлисты с рокерами всех мастей, панки, рэйверы, киберготы, индуисты, вело-байкеры, неодиггеры, родноверы, фолкеры, реконструкторы… Штук двадцать, точно. А бывают ещё и межкультурные общины, где всё намешано.

— А ты сам к каким-то субкультурам принадлежал?

Складовский изменился в лице.

— В Нижнем нет субкультур, потому что наймитов почти никогда не было. Это же закрытый город теперь — почти вся центральная часть по периметру огорожена. Ещё я маленький был, забор построили. Сначала жили рабочие заводов Тагильского Князя. Потом рабочие казённых имперских заводов, потом стали рабочими Корпорации. Батя у меня ещё из первого поколения, помер, когда мне пять лет было. Он даже на гитаре играть умел, таких сейчас единицы.

Гитара. Что-то удивительное проснулось в душе у Ника, когда он услышал об этом.

— Почему единицы?

— Купидонов на гитаристов репрессии устраивал. Почти все гитары сжёг. До сих пор загадка, как он их всех выследил. Электрогитар, по крайней мере, точно не осталось. Да и Корпорация почему-то не одобряет. Сейчас из музыкантов одни клавишники остались, да всякие балалаечники фолковые.

Ник задумался. Интересно, кто были его родители? Он никогда не видал их.

— Что у тебя играет в плеере?

— Всё подряд, — Складовский отцепил наушники и дал Нику. — Слушай, я пока до сортира сгоняю.

В плеере играло что-то русскоязычное со строчкой «Рок-н-ролльные сказки уральских гор[1]». Ник переключил на следующую песню — она оказалась в похожем стиле, и Путник, покопавшись в голове, вспомнил имя вокалиста — это был Владимир Шахрин, лидер группы «Чайф». Ник начал переключать песни, и с удивлением для себя половину композиций и групп он узнавал и вспомнил — хотя бы отдалённо.

Но откуда? Откуда он знает всё это, если он — человек без прошлого? Неужели всё это на самом деле было в его прошлом? Путник решил не думать об этом, прибавил громкости, и начал тихо подпевать знакомым строчкам. Слова шли откуда-то из далёких глубин его памяти, в которых хранились колоссальные знания, о полном объёме которых оставалось лишь гадать. Ник заметил, как его ладони начинают тихо светиться бледно-жёлтым светом, но не придал этому большого значения. По спине поползли мурашки — музыка захватила его, звук электрогитар ввёл в удивительный транс.

Через минут двадцать он спохватился — Станислава до сих пор нигде не было. Не мог же он так долго сидеть в туалете. Оглянулся — народ в кафе выглядел взволнованно. Путник дошёл до коридора с уборными. Кабинки стояли с открытыми настежь дверьми, и Складовского нигде не было видно. Вернулся назад и забрал плеер.

— Вон твой приятель, — тихо сказал узбек, сидящий за соседнем столиком, показывая на выход.

Ник выбежал из дверей и оглянулся по сторонам. Станислава со скрученными за спиной руками уводил конвой из трёх бойцов Корпорации. Ник поколебался пару секунд и побежал вслед за ними, еле сдерживая дрожь в ногах, выкрикнув:

— Извините, вы куда?.. За что вы его везёте?

Бойцы обернулись и остановились. На лице Станислава была боль и отчаяние, и он замотал головой, показывая, что надо уходить.

— Твоё какое дело? — буркнул усатый офицер, видимо, старший из группы. — Ты его знаешь?

Ник замолчал в нерешительности.

— Документы! — рявкнул боец, и Путник отдал свою карточку.

— Нишцельский, — прочитал боец на портативном ридере. — Ха, какая фамилия! Неужто родственник графа?

— Графа? Я сирота, — соврал Ник, вспомнив рекомендацию Станислава. — Мои родители были профессорами в Магистрате, с польскими корнями, я поздний ребёнок…

Офицер оборвал его.

— Довольно. Вы, Складовский, знакомы с ним?

— Нет, — охрипшим голосом отозвался Станислав. — Он подошёл в кафе и попросил послушать музыку с плеера.

— Претензий не имеем, — офицер вернул паспорт-карточку.

Ник смотрел в глаза Станислава.

— За что вы его?

— Связь с неодиггерами, — процедил сквозь зубы удерживающий Станислава солдат и встряхнул Складовского.

Станислав коротко кивнул, показывая, что не стоит спорить.

— Извините, а ваш плеер — можно его оставить себе?

— Забирайте, — Складовский усмехнулся своей привычной ухмылкой. Солдаты не стали возражать, развернули Станислава и повели в сторону фургона.

Резко похолодало, на улицах становилось безлюдно. Ник шагал по улице в опустошённом состоянии. Он не мог поверить в то, что случилось — возмездие Корпорации было столь внезапным, что становилось не по себе. Неужели Станислав действительно связан с подпольщиками? В таком случае, в соучастники могут записать и его, и Анастас. Надо срочно сказать Анастасу о том, что Станислава забрали, понял он, и ускорил шаг, стараясь обходить стороной всех людей в сине-зелёном наряде.

Подул холодный северный ветер, и Ник засунул руки в карманы.

— Путник! — услышал он женский голос за спиной и обернулся.

За ним шла всё та же высокая девушка, которую он встретил часом ранее.

— Я узнала тебя. Ты работаешь в зоопарке, — она улыбалась и разглядывала его. — Ты тот самый, что укротил мамонта. Надо же, у тебя разные глаза.

— Кто ты? — спросил он, подойдя поближе и разглядывая её худое тело. — Ты, случаем, не преследуешь меня?

— У меня очень сильное чутьё, и я почувствовала, что ты в беде, — кивнула она. — Поэтому решила найти тебя.

Ник насторожился. Девушка не выглядела подозрительно, но сам факт преследования его напугал. К тому же… откуда она знает, что он — Путник?

— Я только что потерял друга, — кивнул он. — Поэтому такой растерянный.

— Что с твоим приятелем?

— Его забрали шавки… бойцы Корпорации, — поправился Ник. — Я боюсь, что они придут и за мной. Они теперь всё узнают про меня.

Девушка схватила его за предплечье и повела за собой, как маленького.

— Мне кажется, ты слишком много боишься. Им нет дела до тебя, как и до большинства из нас. А приятель твой, видимо, серьёзно провинился.

Ник усмехнулся. Ну как же, конечно, нет дела…

— Ты не ответила, как тебя зовут.

— Милена. Мила. Некоторые зовут меня Мими, но мне это не совсем нравится. Мне семнадцать лет, хотя выгляжу на двадцать пять. По образованию — гомеопат, но работаю в клубе. Наймит, в штатных подразделениях Корпорации не состояла никогда. Больше ничего такого, что могу сообщить.

— Никита, — коротко представился он. Врать почему-то не хотелось. — Я видел, ты заходила в «Механическую курицу».

— Ага, — кивнула Мила. — Только сегодня у меня нерабочий день, я за деньгами зашла.

— Почему ты назвала меня Путником?

— А ты разве… не Путник? — девушка остановилась, удивлённо глядя на него.

Ник посмотрел на неё — удивление делало её выражение лица забавным, каким-то по-детски наивным. Улыбнулся и кивнул.

— Я Путник. Но откуда ты это знаешь?

— Я многое знаю, — почему-то грустно сказала Мила. — И чувствую. Чувствую, что ты пугливый и боишься меня.

Путник нахмурился и быстро зашагал в сторону зоопарка.

— Постой, ты куда? — Мила попыталась догнать его.

— Мне надоело, что все вокруг говорят загадками, — нахмурившись и не глядя в её сторону, сказал он. — И я спешу — мне надо сказать нашему начальнику, что Станислава арестовали.

— Если его поймали в кафе, то наверняка была слежка, — сказала Мила. — А сейчас, или чуть позже, будут обыски в квартире. Тебе лучше не соваться туда.

— Он жил на территории зоопарка, Корпорация не посмеет… — Ник осёкся и посмотрел на Милу. — Или посмеет?

Девушка кивнула.

— Лучше не рисковать.

— Но за что, чёрт возьми⁈ — Ник со злости пнул стену дома. — За что Станислава? Грёбаный мир!

Послышался грохот, и в десяти метрах от них у канализационного люка сорвало крышку. В считанные секунды на перекрёстке возник огромный, с пятиэтажный дом гейзер горячей воды. В облаке пара не стало видно окрестных домов.

— Ник, дорогой мой, не ругайся больше! — жалобным тоном попросила Мила, отбегая в сторону. — От твоих слов прорывает водопроводные трубы. Такого не было давно!

— Ты хочешь сказать, что я во всём виноват⁈ — Ник со злости ударил кулаком по стене соседнего здания, проломив слой штукатурки, и замахал ушибленной рукой. — Что я могу и хочу всё разрушить? Но я не разрушитель, чёрт побери, я просто человек! Я просто хочу быть человеком.

Мила подбежала и оттащила его в сторону от струй горячей воды, падающих сверху, обняла своими тонкими руками и прижала к груди.

— Ты уже человек, Ник. Ты такой, какой ты есть. Просто ты слишком сильный, хоть и выглядишь слабым. Идём со мной, я обо всём тебе расскажу. По крайней мере, из того, что я знаю.

Путник кивнул и взял Милу под руку. Они дошли до парадной, поднялись по лестнице на пятый этаж, и она открыла дверь в свою квартиру. Переступив порог, Ник вдруг понял, что ему уже не так важно знать все тайны, которые может скрывать от него реальность. Он согласился пойти с ней, просто потому что ему не хотелось в этот миг быть одиноким.

Неожиданно Ник вспомнил мир курятника. Вспомнил слова синего толстяка про то, что в мире Корпорации есть кто-то, способный ему помочь.

Девушка захлопнула дверь и посмотрела на Ника — она поняла его безо всяких слов. Разделась, бросила на пол одежду, как сбрасывает кокон только что родившаяся бабочка, и робко подошла к нему, хрупкая и нагая. Путник обнял её, и осторожно, словно боясь спугнуть, поцеловал, чувствуя, как от былой неуверенности не остаётся и следа.

[1] Группа «Юджин».