Король орков: Путь воина

Глава 21. Оборона крепости

Вернувшись из Кхуроза домой, в Онрейр, Райсенкард получил повышение до воина-легионера. Однако ничего хорошего это не предвещало, его будут посылать в пограничные крепости — самые горячие точки провинции. Однако у него было несколько дней, чтобы передохнуть после предыдущих заданий. Райсенкард решил пропустить по одной кружке эля в местной таверне.

Зал легенд в крепостях орков — это аналог городских таверн в каком-то смысле, поэтому Райсенкард привык к ним. Заказав себе эль и закуску к нему, молодой орк нашёл повод потратить заработанные динарии и сел за свободный столик. Он спокойно сидел, ел, пил и никому не мешал, но как часто бывает в кабаках городов, всегда найдутся те, кому скучно, и им нужен только повод, чтобы достать какого-нибудь из обитателей бара. Хотя повод не всегда то и нужен.

Райсенкард снял шлем и положил его на стол. Ему было жарко и неудобно в нем, да и доспехи он рад был бы снять, но надо потерпеть до дома. Молодой ароканд явно был не в настроении после конфликта в Кхурозе. Лучше бы к нему никто не лез. Но полезут же некоторые!

Всё-таки родные домашние настойки куда лучше эля. Но пока что надо довольствоваться тем, что есть. Хотя признаться, импортное вино совсем неплохое.

Был поздний вечер, поэтому народа в таверне было навалом: торговцы, рассказывающие про места, где можно подзаработать, обычные рабочие, трудящиеся на местном производстве, ремесленники, по большей части просто отдыхающие здесь. Но кабак — излюбленное место для легионеров. Именно они сюда захаживают чаще всего. В кабаке стоял шум, создаваемый слиянием разговоров, вылившийся в непонятный набор звуков. Кто-то обсуждал торговлю и цены на продукты, кто-то политику, а кто-то — орка-легионера, сидевшего в гордом одиночестве. Как это так? Какой-то зеленокожий один занимает целый стол? Ещё и сидит без шлема, на всеобщее обозрение показывая свою зелёную рожу.

За противоположным столом сидела группа пьяных в зюзю легионеров разной масти. Они допивали уже пятую или шестую бутылку крепкого импортного портвейна, обсуждая Райсенкарда. Солдаты глаз с него не сводили, что заметил ароканд, знатно напрягшись. Он по всей видимости понимал, что эти пьянчуги скоро подойдут. Райсенкард приготовил небольшой нож, лежавший за пазухой — на всякий случай.

— Эй, орррк! Дай добавки! — крикнул один из этих самых легионеров, непосредственно обращаясь к Райсенкарду.

— И мне! Да всем нам, чёрт побери! — добавил уже другой солдат, громко треснув кружкой по столу.

Когда ответа не последовало, первый крикнувший легионер обернулся на своих товарищей с гримасой злости и непонимания и резко встал, подтолкнув товарища, чтобы тот шёл за ним. Оба солдата встали рядом с орком, но осознавали бы они, какими незначительными они кажутся по сравнению с ним.

— Ты! Глухой что ли, зеленокожжжий? Я ж сказал тебе… Нам на наш стол добавки! — обратился к сидящему орку первый солдат.

Райсенкард даже не посмотрел на него, не желая тратить своего времени.

— Уходите. Или пожалеете, — лаконично ответил Райсенкард, всё ещё также попивая эль.

Солдаты переглянулись и снова опешили. Первый из них уже начал говорить агрессивнее.

— Ты не понял, зелёный урод! Неси выпивку! Быстро! — кричал во всё горло легионер, положив руки на столик Райсенкарда, что сильно не понравилось ароканду.

— Убери руки, — с долей агрессии произнёс Райсенкард, злобно посмотрев на солдата. — И уходите. Оба.

— Может оставим его? — предложил второй солдат, который по виду казался менее пьяным. Видимо, он больше не хотел тревожить орка.

— Н-н-нет. Его надо прроучить! Чтобы знал своё место… орк! — правой рукой солдат потянулся к эфесу меча, однако достать его, да и даже дотронуться до него не успел — Райсенкард одним быстрым движением руки воткнул ему кинжал в другую руку, отчего легионер завизжал, словно резаная свинья.

— Я вас предупреждал, ублюдки, — спокойно, но с долей злости говорил Райсенкард, давя на кинжал. — Я ароканд, а орка — засунь себе поглубже в задницу.

— Хватай его! — простонал первый солдат с ножом в руке. Он будто протрезвел.

Второй солдат нехотя ринулся в драку с арокандом, так как первый легионер — его капитан. Однако спустя секунду получил по морде, потом по корпусу и снова по морде, после чего сложился на деревянном полу таверны, закрыв руками своё лицо. Райсенкард же стоял наготове, подняв к голове кулаки, окрашенные кровью людей.

Хозяин таверны отчаянно пытался предотвратить продолжение драки, за которой с немалым интересом наблюдали другие, но тщетно. К драке начали присоединяться остальные солдаты, подбегая к ароканду и пытаясь его задеть. Но что могут сделать пьянющие легионеры, которые не могли и по прямой ровно пройти? Конечно ничего. Уже спустя минуту все они дружным коллективом лежали у ног зеленокожего воина. Всё это время тот самый первый солдат с ножом в руке стоял и смотрел на это, кряхтя и ноя от боли. Глаза его были круглыми как пять денариев: он такого зрелища ещё не видел. Но его глазницы расширились ещё больше, когда Райсенкард достал из его руки кинжал. Легионер взвыл ещё сильнее.

— Подумай ещё раз, прежде чем лезть ко мне или другому ароканду в следующий раз, — пригрозил Райсенкард, проведя ножом перед его лицом.

Легионер молча опустил лицо, представляя, что будет ждать этого наглого орка, когда он протрезвеет. Он ведь напал на старше стоящего по званию! Не сдобровать ему. Не сдобровать.

Райсенкард вытащил из кошелька несколько монет и отдал их хозяину таверны за причинённые неудобства. Ароканд вышел из таверны, направляясь домой. В таверне, где стояла почти что гробовая тишина, снова началось какое-то движение. Люди молчали, наблюдая за прошедшей дракой: кто-то болел за легионеров, кто-то за орка, а кто-то вообще был в недоумении от происходящего. И никто кроме хозяина таверны даже не попытался остановить потасовку. Хотя кто бы захотел полезть под руку. Хозяин таверны и сам наверное больше за репутацию свою боялся, нежели за людей.

Однако в такой обстановке, пожалуй, никто даже и не заметил одну необычную персону, сидящую за дальним столиком. Человек, с ног до головы одетый в чёрную одежду и чёрный капюшон, сидел один, и никто не решался сесть рядом с ним. На его правой бледной руке было надето таинственное серебряное кольцо, которое он старался не демонстрировать. Его лицо, которое едва виднелось из-за капюшона, казалось белым, как снег.

— Хорошие глаза, — хрипло прошипел таинственный человек, имея ввиду цвет глаз ушедшего ароканда. — Хорошие. Но мне нужны другие, — из-под капюшона выглянули его змеиные глаза, в которых можно было увидеть злобу и… только злобу, ненависть и жажду крови.

Райсенкарда вместе со всей когортой отправили, как и следовало ожидать, в одну из пограничных крепостей — замок Силара. Разведчики докладывают, что в последнее время активизировались тамошние племена орков, уже какой раз объединившись в большой альянс, по западную сторону границы. Первая их атака не увенчалась успехом, но кто знает, что они ещё придумают.

Ещё перед вратами замка Райсенкарду открылся великолепный вид на Обели́нские горы и горную реку Аруни́зи, которая перекрывала проход в восточные земли, тем самым являясь хорошей природной преградой. Здешние скалы достаточно высокие, а течение реки — бурное. Поэтому пытаться просто её переплыть — не очень хорошая затея. Именно в месте, где течение реки наименее сильное находится Силара — твердыня, не дающая воинственным оркам пройти к Онрейру.

Светло-серые мощные крепостные стены замка перекрыты горами, что делает невозможными окружение и обход с тыла. Если орки надумали брать крепость, то её придётся штурмовать только с фронта. Однако если они сумеют обуздать горную реку Арунизи, то дело плохо. Легион будет надеяться на лучший исход, но надо быть готовым к любому повороту. Поэтому легат стягивает войска в Силару, не дожидаясь, пока зеленокожие придумают способ взятия замка.

Сама крепость расположена на возвышенности. То есть до неё ещё нужно добраться и подняться, а это значит, что ещё осадные орудия придётся катить на крутой склон. У осаждающих есть несколько вариантов для приступа: попробовать выбить ворота при помощи тарана или залезть на стены, используя лестницы и осадные башни, какие только умеют строить орки.

Райсенкарда и целую когорту во главе с центурионом пропустили через врата, после чего они направились к легату Антонию, находившемуся в штабе легиона вместе с капитанами, прибывшими по его приказу. Среди капитанов был и Ураг, которого Райсенкард был безумно рад увидеть.

Штаб находился в главной крепости замка, в одной из его секций, а точнее в восточной. В большой и просторной комнате, в центре которой находился крупный овальный стол, собрались капитаны, центурионы и легат. Райсенкард и многие другие обычные воины сюда допущены не были; разве что двери могли сторожить некоторые из них.

Штаб легиона выглядел со стороны как отдельная крепость: как по виду, так и по интерьеру. Здесь было всё нужное для легиона: снаряжение, запасы пищи, карты, планы, часть казны замка и многое другое, в том числе и книги. В свободное от совещаний, битв и планирования время, которые безумно утомляли Урага, он любил почитать. Изначально это давалось ему с трудом, но как только ароканд научился — его уже не оторвёшь от прочтения очередного трактата или рассказа.

Сама крепость казалась неприступной. Шпили башен, в каждой из которых виднелись бойницы — небольшие окошки для стрельбы. Толщина стен была достаточной для того, чтобы на одном участке поместилась манипула или даже когорта. Однако контрастом главному замку и штабу легиону были немногочисленные каменные домишки, практически вплотную расположенные друг к другу. В таких зданиях обитали постоянные жильцы Силары: кузнецы, кожевники и прочие ремесленники, а также коневоды и некоторые из бывших крестьян, сумевших купить здесь дома. Однако подавляющее большинство обитателей замка — солдаты. Какие-то из них находятся, живут и несут службу тут постоянно, являясь гарнизоном Силары. А какие-то войска, вроде когорты, где служит Райсенкард, прибывают сюда по надобности.

Как только заседание закончилось, легат и капитаны разошлись по крепости, что дало возможность Райсенкарду встретиться с Урагом. Братья шли по коридору замка, попутно общаясь.

— Смотрю, ты осваиваешься. Знал бы я, что не послушаешь меня по поводу службы в легионе, не стал бы препятствовать, — Ураг приобнял брата за плечо. — Но как получишь гражданство, ты можешь отдохнуть от всего этого и уйти в более мирную деятельность.

— А сам почему не ушёл? — спросил Райсенкард, улыбнувшись.

— Так получилось, что моя служба стала результативной. Да и я ничего не умею, кроме как воевать и командовать людьми, — Ураг смахнул вниз ладонью. — Даже ковать у вас получалось лучше — взять того же Вутергура. Да и твой топор выглядит многообещающим.

Райсенкард смущённо улыбнулся, глядя на своё оружие. Он поднял взгляд на брата и решил поменять тему:

— А я слышал, что ты увлекаешься книгами. Я видел, у тебя дома целая библиотека. Ты где столько книг взял?

Ураг улыбнулся от того, что Райсенкард обратил на это внимание. В его родном Гойране умеют читать руны, которые проще по своей специфике. Но читать полноценные книги — это уже совершенно другой уровень. Нечасто увидишь грамотного орка, а Ураг хотел быть исключением.

— Когда я вошёл в должность капитана, то получил некоторые привилегии. Их несколько, но меня это не особо интересовало. Когда я сюда приехал впервые, то меня удивило количество книг в домах и библиотеках. Мне хотелось прочитать их все. Хотелось отличаться от большинства арокандов этих краёв. Поэтому я больше всего тратился на книги, нежели чем на какие-то безделушки; посещал библиотеки, — рассказал Ураг, вспоминая самое начало пребывания в Онрейре.

Ураг поглядел на брата задумчиво, после чего добавил:

— Но куда более интересные вещи можно вычитать в архивах библиотеки легиона. Там хранится множество полезной информации.

— Библиотеки легиона? Как тебя допустили туда? — недоумённо спросил Райсенкард.

— Я заработал репутацию славного воина и хорошего командира. Правда это или нет — неважно. Самое главное, что мне было позволено посещать эту самую библиотеку, — Ураг похлопал по плечу Райсенкарда. — Если проявишь себя наилучшим образом, я смогу и за тебя договориться.

— Было бы неплохо, — усмехнулся Райсенкард, подумав о том, что он не читал ещё ни одной книги.

Ураг отвёл брата в потаённый угол, после чего остановился.

— Только если ты не будешь буянить и избивать центурионов и капитанов, — уже серьёзно добавил он, поменявшись в лице. Его голос звучал больше как замечание, нежели обвинение.

— Так ты знаешь, — ответил Райсенкард, нахмурив брови. — Я их предупреждал. Что мне оставалось? Стерпеть?

— Я всё понимаю, братец. Но постарайся не влезать в конфликты. Моё влияние не безгранично.

Райсенкард вопросительно посмотрел на брата, не понимая, о чём он говорит.

— Да, это я за тебя договорился, — пояснил Ураг. — Можешь не говорить ничего. За такие поступки тебя ждала бы тюрьма, братец. Поэтому в следующий раз думай головой.

— В следующий раз я убью его, чтобы жаловаться некому было! — угрожающе заявил Райсенкард, сжав кулаки.

— Молчи! В таком случае тебя вообще казнят! — Ураг забеспокоился, после чего выдохнул. — Тебе ещё многому предстоит научиться, братец. Ты уже давно должен был понять, что тут не будет как дома.

— Они презирают нас, — перебил Райсенкард, явно не довольный позицией брата. — Они не ставят нас ни во что, брат! Спокойно могут избить старика ароканда. Спокойно могут выдворить нашего соплеменника из своего дома. Ублюдки.

— Не все люди такие. Я с тобой согласен, что здесь полно плохих людей, которые не испытывают к нам ничего, кроме отвращения. Но есть и хорошие. Такие помогают и дают дорогу таким как мы.

Райсенкард промолчал, осознавая, что их точки зрения расходятся. Понятное дело, что есть и хорошие люди, но это не отменяет того факта, что арокандов здесь притесняют! И чтобы он, гордый сын Гойрана, оставил это как есть? Ни за что!

— Посла службы я хотел бы производить самострелы. Арбалеты, точнее говоря, — сменил тему разговора Райсенкард после короткой паузы. — Смертоносное оружие. Будь я вождём Гойрана, завёз несколько таких туда.

— Да, тут ты прав, братец. Таких нет в Гойране! — усмехнулся Ураг, похлопав его по плечу. — Но я надеюсь, ты поймёшь меня. Если мы с тобой хотим помочь нашим соплеменникам, это нужно делать законным способом. Без агрессии и драк.

— Возможно, я тебя пойму. Но не обещаю, — ответил Райсенкард, пожав плечами.

Одокар, всё также пребывал в зале легенд и топил горе в стакане. Учебные бои больше не приносили удовольствия орку. Ничего больше не приносило удовольствия. Его обида и гнев заполонили его душу. Райсенкард бросил его, ровно как и Ураг. Вутергур не ставит его ни во что: даже в поход не взял! Одокар даже не пришёл на пир по этому поводу; он считал себя там названным гостем. Пожалуй, из всех братьев только Гримбаш был достойным и честным, но и его боги забрали! А сёстры… с ними Одокару уже не сблизиться. Он разорвал последние нити взаимоотношений с Хукурой во время их прошлой перепалки. А Оланва — Одокар боялся не понять её и заразиться её странным характером. Вот он и остался один, и его это безумно раздражало.

Лишь старая детская мечта давала ему надежду, но всё было не так просто. Он понимал, что не может одолеть Вутергура — грёзы о становлении вождём рассыпались в прах.

Вдруг к Одокару подсел орк, которого он не видел до этого в Гойране — с виду он не отсюда. Одокар слегка напрягся и сжал кулаки.

— Тише! — успокоил того неизвестный орк. — Я с миром, и я по делу.

— По какому? — недоумённо спросил Одокар, приподнимая бровь.

Орк кашлянул и продолжил:

— Меня зовут Корзаг. Корзаг из Горкорга, — представился незнакомец.

Одокар опешил и подавился едой.

— Корзаг? Сын гролы Горкорга? Ты же бился на Врор Храрграг! Тебя тогда Гурлак вырубил! — удивлённо усмехнулся он, затем наклонился ближе, пристально глядя на него. — Так что тебе нужно?

— Так уж получилось, что у нас похожие цели, Одокар, — интригующе заявил Корзаг. Коварная улыбка не спадала с его лица.

— Да что ты знаешь о моих целях? — вспылил Одокар.

— Ты хочешь стать вождём, — перебил его Корзаг. — Не так ли?

Одокар замолчал и внимательно начал слушать его. Корзаг же продолжил:

— Так получилось, что один ароканд преградил мне дорогу, и я его убил. Об этом никто не знает, но если узнают — меня изгонят из крепости.

— А мне до этого какое дело? — фыркнул Одокар, допивая рог с настойкой. — Твои проблемы.

— Ты хочешь стать вождём или нет? — со злостью спросил Корзаг.

— Хочу, — успокоился Одокар, поменявшись в лице. Ухмылка спала с его лица.

— Тогда слушай. Мне не сдался этот Горкорг — мне никогда не стать грола этой крепости. Но я могу присоединиться к твоему клану и занять высокое место при дворе. А я помогу тебе убрать Вутергура.

Одокар встрепенулся от этих слов. Что значит «убрать Вутергура»? Однако Корзаг заинтриговал его, и Одокар наклонился поближе и проговорил вполголоса:

— Я слушаю.

— В общем есть один яд — готовится из рекоеня, — тихо произнёс Корзаг. — При должной дозе он свалит Вутергура через час — у него остановится сердце. Проблема только в том, что яд готовится несколько месяцев. Добыть его тоже крайне тяжело, но оставь это мне. Тебе лишь нужно будет незаметно подлить яд в еду брату. Ты в деле?

— Но он мой брат… — с грустью сказал Одокар. — Ты предлагаешь отравить его?

— Ты ведь понимаешь, что не одолеешь его и через десять лет. А как же власть? Мечта? Неужели это ничего не стоит?

Одокар, немного задумался: да, Вутергур его родной брат. Но он ставит его ни во что! Возможно, он даже заслуживает смерти… Одокар осмотрелся по сторонам, а затем снова наклонился к собеседнику и прошептал:

— Я в деле.

Корзаг удовлетворенно кивнул, его глаза блестели от хитрости. Он знал, что нашел в Одокаре союзника, готового пойти на крайние меры ради своей амбиции.

— Отлично, — произнес он. — Но прежде чем мы начнем, нужно продумать план. Вутергур — не просто соперник. Он сильный воин. Нам нужно действовать осторожно.

Одокар, сжимая стакан с крепким арокандским напитком, посмотрел на Корзага.

— Как ты собираешься это сделать? Убить его — значит, вызвать гнев всего племени. Они не простят мне такого предательства.

Корзаг усмехнулся, словно знал что-то, чего не знал Одокар.

— Мы сделаем так, чтобы никто не заподозрил тебя. Яд подмешаем в его еду во время праздника… Например, после Врор Храрграг. Вутергур будет в центре внимания, и никто не заметит, как он ослабнет.

— Праздник? — переспросил Одокар, задумавшись. — Это рискованно. Но, возможно, это и есть наш шанс.

Корзаг наклонился ближе, его голос стал тише.

— Нам нужно будет подготовить все заранее. Я постараюсь найти способ получить яд, а ты должен убедиться, что Вутергур будет есть с тобой за одним столом. Ты должен завоевать его доверие.

Одокар кивнул, его сердце забилось быстрее от мысли о том, что он может стать вождём.

— Я сделаю всё, что нужно, — сказал он решительно. — Но если что-то пойдет не так…

— Не переживай, — прервал его Корзаг. — Я позабочусь о том, чтобы все шло по плану. Мы оба хотим одного — власти и уважения.

Одокар почувствовал прилив надежды и злости одновременно. Он понимал, что предательство — это опасный путь, но в его сердце горело желание доказать всем свою силу. И теперь у него был союзник, готовый помочь ему осуществить задуманное.

— Хорошо, — сказал он наконец. — Мы начинаем с завтрашнего дня. Я буду следить за Вутергуром и готовить почву для нашего плана.

Корзаг улыбнулся и поднял свой стакан.

— За наше сотрудничество!

Одокар ответил тем же и выпил, чувствуя, как алкоголь разжигает его решимость. Впереди их ждала опасная игра, но он был готов рискнуть всем ради своей мечты о власти и величии.

Через пару дней в Силару вернулись разведчики, которые добывали информацию о северных племенах. Один из легионеров, к сожалению, не вернулся: он был убит по дороге всадниками на волках. Запыхавшиеся разведчики с трудом добрались до крепости, сообщив всё легату. В штабе снова намечалось собрание.

— Дело плохо, — начал объяснять ситуацию легат. — Как мне доложили разведчики, северные племена собрали около пяти тысяч воинов, которые будут здесь уже к завтрашнему утру, а может и раньше. Нас всего две тысячи. Остальные подкрепления не успевают.

— Великий Все-Создатель, как они смогли столько собрать? — с тревогой в голосе спросил один из капитанов.

— Это не имеет значения! Надо готовить план обороны и расставлять воинов на позиции. Потребуется много стрел, камней и всего, чем можно убить врага. А пока — укрепите западные ворота и оставьте там половину людей. За работу, капитаны!

— Есть! — ответили капитаны и отправились исполнять приказ.

Пока одни солдаты суетились и искали различные камни, которые будут сбрасывать со стен, другие готовили специальную кислоту, которую обычно выливали, когда враг пробивался через ворота. Благо алхимики вовремя подоспели. Из-за весомой разницы в численности воинов, местные жители также работали не покладая рук, куя оружие, броню и стрелы. Райсенкард также тут пригодился с арокандским талантом ковки, как и остальные соплеменники.

Люди старались не паниковать, однако страх никуда не девался. Люди по-прежнему боялись, орки тоже. Не боялись только закалённые воины, уже давно научившиеся умирать. Не боялся и Райсенкард. Нет, у него преобладали совсем другие эмоции. Его не радовала мысль, что ему снова придётся убивать соплеменников. Снова.

Я всё ещё не понимаю, правильно ли поступил, когда ушёл в добровольное изгнание. Так ведь предсказала Оланва — провидица. Не знаю. Возможно здесь больше свободы в каком-то плане. Есть свои проблемы. Но убивать своих я не горю желанием. Это последний раз. Последний.

Хватает той проблемы, что моих соплеменников угнетают. Одних презирают. Тех, кто живёт здесь и платит налоги. Других, вторгающихся с намерением пробиться к Онрейру, убивают. Нигде нет идеального общества. Везде есть свои заморочки. Но угнетение собственного народа не в моём понимании. Как Ураг всё это терпит? Неужели ему нет до этого дела? Или книги совсем перекрыли ему доступ к реальности?

На все эти вопросы я хочу знать ответы. Но это всё потом. Скоро прогремит битва. Скоро прольётся кровь.

Объединённое войско арокандов пришло раньше, чем ожидалось. Они пришли поздней ночью, о чём объявили дозорные. Близится сражение.

Северные племена по своим культуре и традициями схожи с остальными арокандами, но они самые воинственные из всех. Находясь вплотную к границам империи, к ненавистным им стальным людям, эти орки частенько затевают походы или набеги. Также эти племена воюют и между собой. Если некоторые племена нашли свою выгоду, торгуя с лакийцами, то эти наотрез отказываются иметь с ними какие-либо дела.

Однако порой вожди забывают старые обиды и объединяются в крупные альянсы с целью большой войны с империей. Так получилось и сейчас. Во́здраг, Зиг-Одх, Бро́ктхор и Но́зал Уг объединили свои армии, чтобы наконец разгромить стальных людей. Близится час расплаты.

Легион и гарнизон крепости были готовы к обороне. Лучники и арбалетчики уже стояли на стенах и башнях, готовые к стрельбе. Пехотинцы, вооружённые мечами и копьями. расположились у западных ворот и на западных и северных участках стен. Обычные жители и прислуга вооружились пращами и камнями. Они были готовы встречать врага. Но глядя на численность армии врага, легионеры не знали, выстоят ли они против такого количества противников.

Осадные орудия нападающих также были на подходе. Орки далеко не мастера осадного дела, но тараны, лестницы и простенькие осадные башни они в состоянии построить. Все эти приспособления катились всё ближе к замку. Лучники приготовились, взяв в руки луки и стрелы. Орки были неудержимы в своей жажде крови и разрушения. Все крайние годы они ждали возможности отомстить за предыдущие поражения. Ароканды окружили стены крепости со всех возможных сторон и со стороны казалось, будто они заполонили всё поле.

Военачальник армии орков, один из вождей, протрубил в рог, что означало начало атаки. Войско орков разделилось на несколько частей: одни шли с тараном напрямую к воротам, воины с осадными башнями полезут на стены, а третий отряд, оснащённый лестницами, попытается обогнуть замок и напасть с севера, проходя труднопроходимые горы. Однако им не привыкать, учитывая в какой местности живут. Воины орков вооружены до зубов и облачены в крепкие арокандские доспехи, готовясь отдать жизнь ради победы.

Все капитаны и центурионы командовали отдельными частями легиона и гарнизона. Ураг командовал пехотными войсками, расположенными на западной стене. Рядом с братом стоял Райсенкард, вооруженный от мозга до костей.

Воины орков, подходившие всё ближе, выкрикивали оскорбления и ругательства в сторону обороняющихся. Особенно в сторону легионеров, являющихся арокандами или полуорками.

Защищающимся было не столь страшно умереть, как проиграть. Если орки выиграют, то пиши пропало, ведь их задача — разрушение. А захватив замок, им откроется прямая дорога на Онрейр. Этого нельзя допустить.

Наконец атакующие подошли достаточно близко, чтобы их начали обстреливать лучники и арбалетчики. Орки севера закрылись щитами и укрылись за осадными башнями, защищаясь от выстрелов. Однако, атакующие несли существенные потери: в особенности из-за самострела, эффективно пробивающего броню. Когда ароканды подошли достаточно близко, то к стрельбе подключились пращники и застрельщики, бросая камни и копья во врагов.

Не без потерь наступающие из первой группы добрались до ворот, прикатив к ним таран, которым воины начали пробивать стальную преграду. Когда они, спустя какое-то время, пробили ворота, ароканды всем большим отрядом ринулись в бой. Их встретила стена щитов легионеров, стоявшая у них на пути. Орки пытались прорваться внутрь, но пока что солдаты империи сдерживали их. Битва была жестокой. На нападающих орков сливали горящую кислоту сверху, из проёма.

Вскоре до стен добрались орки с лестницами и осадными башнями из второй группы. Они начали подниматься наверх, выкрикивая грозные оскорбления и обращаясь к своим богам. Знали бы они, как эти крики будоражили кровь Райсенкарда. Их крики и боевой клич наполняли воздух, а их мечи и топоры сверкали в лунных лучах.

Солдаты, стоявшие на западных стенах, под руководством Урага готовились встречать врага, сбрасывая лестницы специальными крюками. Однако орки всё же начали попадать на стены, в особенности при помощи осадных башен. Они поднимались по лестницам, врываясь в гущу солдат. Стоящих на стенах было меньше, чем тех, кто был у ворот. Но воодушевляющее командование Урага не давало легионерам упасть духом.

Когда забравшихся на стены арокандов стало больше, битва стала более ожесточённой. Обе стороны несли немалые потери, однако легионеры стойко отбивали натиск неприятеля. Ураг и Райсенкард лучшим образом показывали солдатам своё мастерство владения оружием. Это поднимало боевой дух защитников.

— Вижу, ты многому научился, братец! — в гуще боя Ураг обратился к Райсенкарду.

— Я днями напролёт тренировался! — также в пылу битвы ответил ему Райсенкард. — Справа!

Ураг быстро среагировал и отразил атаку с этой стороны, убив врага, и пронзил сердце орку. Старший брат благодарно кивнул младшему, после чего продолжил биться.

Третий отряд пока всё ещё пытался пройти через горы и реку, чтобы напасть с севера. На этот случай на том участке стены находился небольшой отряд вместе с магом по имени Дандрэго́н. Нападающие протягивали через реку деревянные небольшие мосты, чтобы пройти на противоположный берег, за чем наблюдал маг.

Битва у ворот пока была успешной. Первые ряды орков были уничтожены имперскими солдатами, которым помогали стрелки, стоящие неподалёку. Однако подоспевшее подкрепление арокандов продолжало наступать, несмотря на потери. Имперские легионеры сражались насмерть, но нападавшие были сильнее и быстрее из-за условий, в которых они живут. Но стена щитов стояла уверенно.

Однако, легат Антоний заметил, что одна из групп несёт что-то тяжёлое, что-то очень похожее на пороховую бомбу. Где они смогли её взять? Или неужели они настолько быстро освоили такую технологию?

— Дандрэгон! Дандрэгон! Чёрт побери, позовите треклятого мага! Лучники! Стреляйте в них! — легат на ходу суетливо отдавал приказы, размахивая руками.

Стрелки по его приказу открыли огонь по оркам, несущим бомбу, но их прикрывал отряд щитоносцев. Антоний решил взять дело в свои руки и, не дожидаясь мага, сам пытался попасть по вражеским бомбардирам. В это время к легату нёсся Дандрэгон. Он своей магией огня мог подорвать орков, несущих бомбу.

Однако, когда бомбардировщики практически дошли до стены, лучники подстрелили всех щитоносцев и тех, кто нёс бомбу. Вовремя подошедший Дандрэгон призвал силу огня, чтобы подорвать снаряд. От взрыва орков, находившиеся поблизости, разбросало по частям. Однако взрыв не был таким уж сильным. Этого явно не хватило бы для того, чтобы пробить стену. Получается орки просчитались? Или здесь что-то не так?

Действительно, третий отряд, пробравшийся через труднопроходимые горы с северной стороны, уже приближался к стенам замка. Среди их воинов также были бомбардиры. И как маг их не заметил раньше? Дандрэгон уже во все ноги бежал обратно, намереваясь предотвратить их замысел.

Несмотря на то, как быстро маг пытался добраться, орки уже поставили бомбу, ведь на северной стене не было лучников от слова совсем. Один из арокандов зажёг бомбу и вместе с остальными убежал оттуда.

— Всем слезть со стен! Быстрее! — командовал Антоний, очень активно жестикулируя.

Буквально через пол минуты как орки зажгли бомбу, она взорвалась с громким и устрашающим звуком. Те несчастные легионеры, которые не успели спуститься вниз через лестницы башен, упали вместе с камнями от разрушенной крепостной стены. Булыжники придавили насмерть бедолаг. Шанса выжить у них было мало, ведь даже если их не задавили камни, то высота падения всё равно дала бы о себе знать.

Успевшие спуститься вниз солдаты выстроились в стену щитов. Окружающие их суматоха и страх добавляли масла в огонь. Тем временем третий отряд нападающих врубился в ряды защитников, кромсая их словно напуганных крестьян. У орков явно была фора. Однако Дандрэгон помогал защитникам, разрушив часть стены, камни которой придавили многих орков.

Если на северном участке стены всё было плохо, то на западном фронте воины под руководством Урага и Антония успешно противостояли арокандам и даже практически выбили их со стен. Защитники, стоящие у ворот, под командованием Лео всё ещё сдерживали орков, но долго они не продержатся. Дандрэгон же пытался помочь добить остатки врагов на стенах, чтобы решить хотя бы одну проблему.

Защитники, стоящие возле пролома, сдавали позиции, отступая в крепость и давая всю широту манёвра нападающим. В конце концов ароканды прорвались внутрь Силары. По ходу дела орки захватывали часть замка, грабили пустые дома и амбары, сжигали и разрушали беззащитные постройки.

Но не всё было потеряно. Всё-таки у защищающихся был маг, который метал огненные шары в орков третьего отряда, которые разделились и стали по идее лёгкой добычей. Однако часть этих арокандов решила напасть с тыла на стену щитов, держащую оборону возле ворот.

Такого удара не ожидали легионеры. Не способные защищаться с двух сторон сразу, воины пятились назад, в итоге прижавшись к одной из стен. Однако в это же время отряд на стенах добил последнего атакующего, и его солдаты уже спускались вниз, чтобы помочь окружённым.

Тут Дандрэгону пришла одна мысль. Он приказал горожанам и солдатам взять в руки камни, которые он поджёг с помощью своей магии. Таким образом, они устроили огненный град нападающим оркам. Враги вскрикивали от ужасных ожогов; один за другим умирали, сгорая от пламени. Главное, предупредил Дандрэгон, не попадать в своих же. Поэтому стреляли в самые первые ряды.

Окружённые легионеры были совсем в ужасном положении, но вовремя прибывшее подкрепление со стен сделало перевес сил в сторону обороняющихся, ведь теперь окружёнными оказались орки. От боевого клича легата Антония воины воспрянули духом и с новыми силами принялись уничтожать врагов. У легионеров открылось второе дыхание, и их вела воля к победе. Смерть не страшила ветеранов, знавших, что они уже победили. Райсенкард, Ураг и другие ветераны легиона устроили кровавую резню нападавшим. А Дандрэгон занялся теми, кто грабил крепость.

— За легион! За империю! — прокричал Антоний, побеждая воинов к отваге.

Ход битвы изменился в обратную сторону. Орки, понявшие, что им уже не спастись, решили биться насмерть. Воины умирали с обеих сторон, но нападающие несли бо́льшие потери. Однако те, кто грабил замок, увидев трагичность всей ситуации, решили бежать сломя голову. Всех кого только мог задеть, доставал Дандрэгон, метая огненные шары.

Битва была жестокой. Как только сражение завершилось и закончилось добивание убегающих, воины легиона ликовали от счастья. Они победили. Они выжили! Тут было чему радоваться. Но ликование будет недолгим, так как работы у них ещё очень много. Как минимум — нужно подлатать раненых и восстановить разрушенную часть стены.

Легат Антоний, опытный воин и командир, как казалось, но даже он не ожидал такого подвоха от орков: никогда ещё они не подрывали пороховые бомбы, тем более — таких масштабов. Кое-какие мысли начали приходить на ум легату: не замешаны ли в этом свои же? Посмотрев на своих воинов, взор командира остановился на двух братьях из Гойрана. Неужели кто-то из орков-легионеров продал нападающим бомбы? Либо же северные племена очень быстро развились за последние десятилетия. Тут нужно провести тщательное расследование. Антоний прищурился, всё также смотря в сторону арокандов, после чего занялся организационными моментами. Ему нужно было дать задания своим людям, а также вознаградить отличившихся.

Райсенкард шёл среди трупов: и союзников, и врагов — все лежали в одной большой куче. Ароканд наблюдал, как одни солдаты оплакивают павших, а другие мародёрствовали, забирая у погибших ценные вещи и снаряжение. Если первым можно было посочувствовать, то вторые не вызывали уважения у ароканда. Не стоит трогать умерших воинов, ведь их хоронят вместе с их оружием в землях свободных орков. Проходя мимо легионеров, Райсенкард заметил тех солдат, которые просто молча сидели или стояли. Посмотрев в их уставшие лица, Райсенкард осознал все ужасы войны. Однако глядя в эти пустые глаза, ему почему-то вспомнилась Оланва; да, взгляд у них не лучше, чем у странноватой старшей сестры. К чему он вспомнил Оланву? Одни лишь боги знают.

Эта была самая кровавая битва в моей жизни, хоть и не мне об этом говорить. Спросить того же Урага — он ведь повидал куда больше сражений. А Гримбаш? Он тем более. Но у него уже не спросишь. Неважно. Эта битва надолго отложится в моей памяти, это точно.

Сколько погибших, их не сосчитать. Их тела заполонили всё пространство — куда ни наступишь, везде трупы. И вот же, большая часть убитых это ароканды, мои соплеменники. Кажется, они умирают каждый день в бесполезных сражениях, а могли бы ведь объединиться.

Что я точно решил, так это то, что я больше не хочу убивать собратьев по крови и цвету кожи. Не хочу. Одно дело биться по старым законам богов, а другое — убивать своих на войне. Я хотел бы поскорее уйти в отставку и делать эти несчастные арбалеты. Вот это точно по мне.

— О чём задумался, братец? Ты бился словно волк, загнанный в угол! — подбодрил брата Ураг и подошёл к нему, положив руку на плечо.

Райсенкард промолчал, так как не знал, что ему ответить. Слишком много мыслей нагнетали ароканда, и он не знал с какой бы ему начать рассказывать. О том, что он впервые видит столько трупов или то, что он убивает своих же?

— Я знаю о чём ты думаешь, братец, — Ураг угомонил свой оптимистичный пыл. — Это для процветания этих земель. Ты ведь понимаешь, что далеко не все наши соплеменники хорошо относятся к империи? Вот и пытаются её разрушить, но тщетно. Куда выгоднее дружить с империей.

— Как давно ты сошёл с ума, брат? Как давно тебе стало привычным делом убивать наших соплеменников? — вскипел Райсенкард, резко обернувшись на брата.

— Ты застал мирные времена в Гойране, поэтому многого не знаешь! Свободные племена постоянно воюют между собой. Постоянно! — ответил Ураг, его лицо стало серьёзным. — И наш отец ценой многих жизней положил начало спокойному периоду, чтобы вы, младшие братья, жили в мире! Да, братец, я убивал своих соплеменников, когда ты ещё в пелёнках лежал.

— Тогда почему ты занимаешься тем же самым здесь?

Ураг выдохнул, пытаясь привести мысли в порядок, и продолжил:

— Здесь есть возможность привести всех к миру — дипломатичным путём. Когда-нибудь угаснут недопонимания и расизм. Тогда наши народы смогут жить вместе.

— Ты в это веришь, брат?

— Я не только в это верю, братец. Я этому буду всячески способствовать. Сделаю всё, что смогу.

Райсенкард задумчиво посмотрел на брата: они оба хотели достичь мира, но разными путями. Оба хотели блага своему народу, но, опять же, совершенно разными способами. Райсенкард осознавал, что философия Урага имеет место быть. Однако, в случае неудачи всё может обернуться куда хуже.

— Если ты так за это ратуешь, то я тебе поверю, — прервал тишину Райсенкард, серьёзно глядя на брата. — Но закон должен быть равным для всех, а тех, кто им пренебрегает — следует наказывать. Уже пять сотен лет прошло с момента завоевания, а имперцы никак не уживутся с нашим племенем.

— Так было не всегда, — задумчиво произнёс Ураг, вспоминая прошлое. — Ещё какие-то лет семь-восемь назад было куда лучше. Но последние нападения и грабежи свободных племён обострили взаимоотношения между нашими народами. Власть боится нас и не без причины. Нужно время, чтобы мы смогли окончательно сблизиться.

Райсенкард вроде как даже понял, что точка зрения брата вполне логична, но он не мог согласиться с ним до конца. Старший брат пацифист, а мир иногда требует радикальных методов. Если они не уважают нас, то как мы сможем уважать их?

Однако все эти раздумья можно было оставить на потом. Сейчас дел по горло: ремонт зданий и стен, похороны павших воинов и прочее. А после всего этого ещё нужно возвращаться в Онрейр.