Король орков: Путь воина

Глава 17. Чужой среди своих

Как известно, первая великая война между орками и лакийцами закончилась ничьей в результате битвы в Дантагорском лесу и сражения на реке Ворна. Однако многие ароканды так и остались жить в восточной части Арокзора под властью империи. Зингард сумел договориться о том, чтобы проживающие там орки не были в качестве рабов. Император согласился; ему не нужны были восстания зеленокожих.

На протяжении всех этих лет орки жили в крупных городах, крепостях и деревнях империи. Города, такие как Гро́кур, Мепо́лис и Онрейр, были построены руками арокандов, взятых в плен во время начала экспансии лакийцев на остров.

Грокур изначально был колонией Пра́йдальской империи — государства лакийцев. Позже он стал отправной точкой для завоевания острова и превратился в крупный торговый порт. Конечно, большую часть города возводили пленные орки.

Онрейр же был полностью отстроен арокандами, взятыми в плен. Его архитектура представляет собой смесь стилей лакийцев и орков. Этот крупный город, по меркам Арокзора, изначально был одной из многочисленных крепостей зеленокожих. Однако после завоевания поселения, лакийцы оценили его выгодное местоположение и обилие полезных ресурсов поблизости. Здесь вырос крупнейший торговый и культурный центр на всём Арокзоре, хотя по сравнению с материком он оставался среднестатистическим городом.

В результате того, что большая часть населения имперского Арокзора составляли орки, стальным людям приходилось с ними считаться. Ароканды стали полноценными гражданами, хотя и случались конфликты с людьми по разным поводам: от соседской ссоры, до расизма. К тому же, чтобы получить гражданство, нужно было пройти военную службу в легионе. Однако была и обратная сторона медали: люди и орки вполне могли вести дела вместе. Некоторые ароканды поднимались по иерархии империи, не без участия легиона, конечно. Легион предоставлял множество преимуществ: единожды отслужив, ты обретал гражданство себе и своей семье. Порой даже появлялись смешанные браки, в результате которых возник совершенно новый вид метисов — полуорки, автоматически становившиеся гражданами империи.

Полуорки внешне выглядели довольно специфично, больше напоминая эльфов с зелёной кожей: у них было худое телосложение по сравнению с орками, тонкие и заострённые уши, а черты лица были человеческими. Кроме того, у полуорков совсем не было орочьих клыков.

Полуорки не следуют Кодексу — они не видят в этом смысла, так как являются полукровками. Если местные ароканды, хоть и ассимилированы, но всё же помнят древнюю культуру, то полуорки ближе к людям.

В ходе развития Онрейра некоторые орки расселялись в деревнях и небольших городах поблизости. Так и возник город Ривентус, расположенный к юго-востоку от Онрейра, вниз по реке. Городок находится возле небольшого живописного озера Вини́сион, славящегося своей красотой.

Ещё в давние времена там обучали владению лакийским языком орков из различных деревень и городов. Эта школа существует и по сей день, хотя сейчас она используется в основном для информирования изгнанников из арокандских крепостей.

Не больше трёх дней ушло у Райсенкарда, чтобы добраться до Ривентуса. Пробыв в гостях у брата несколько ночей, он отправился в путь рано утром. Не сказать, что дорогая была тяжёлой, но в последнее время погода совсем испортилась: крайние дни шли проливные дожди, и густой туман окутывал остров — распроклятый туман, на который жаловался Райсенкард. Серый занавес не позволял что-либо разглядеть дальше своей руки. Периодически он спускается на остров, напоминая о себе религиозным арокандам, которые всё ещё помнят Кодекс и легенду зелёного тумана.

Когда Райсенкарда прибыл в городок, его отпустило после величественных видов Онрейра. Всё-таки Ривентус оказался обычным местом: тут и стен то не было — одни лишь каменные заставы при входе и выходе из поселения. Орков здесь было много. Очень много. Пожалуй, на пальцах можно пересчитать живущих тут людей. А вот арокандов — хоть подавись. Такое чувство, будто Райсенкард попал в одну из крепостей своих соплеменников.

Ураг сказал найти длинное здание с кучей стеклянных окон. Ну или на крайний случай спросить у местных, ведь тут то меня точно поймут! Так и сделаю.

Подойдя к женщине, идущей недалеко, Райсенкард остановил её и спросил о местонахождении местной школы. Женщина указала направление, куда ему надо идти, заверив, что городок небольшой, и он быстро найдёт нужное место. Если это так, то замечательно.

Как и подсказала женщина, Райсенкард довольно быстро нашёл здание, которое действительно оказалось длинным. Школа находилась в самом центре поселения и не просто так: именно с неё началось возведение городка. Выселенные орки Онрейра остались здесь, построив дома и стали учителями. Конечно, далеко не все из них работали учителями в школе — лишь малая часть. Прибывших сюда орков учили тоже орки, что было удобно для обеих сторон. Тяжело представить себе обучение арокандов людьми.

Райсенкард вошёл в здание с протянутым коридором, вдоль которого располагались двери; каждая из них вела в отдельные комнаты. Воин зашёл в одну из таких, где уже проходил открытый урок. Перед его взором открылось небольшое и тесноватое помещение с расставленными в определённом порядке столами и стульями. В самом конце сидел один из учителей-орков за отдельным столиком. Райсенкард огляделся, пытаясь понять, туда ли он попал вообще.

— Ещё один опоздавший, — недовольно цокнул учитель, взглянув на прибывшего усталым взглядом. Понятное дело, что он говорил на языке арокандов. — У нас занятия с девяти так-то. Что-ж, садись за любое свободное место.

Райсенкард, всё ещё осматриваясь по сторонам, искал, куда бы ему пристроиться. Увидев пустующий столик в правом ряду, он сел туда. Ученики обратили внимание на вид прибывшего, поняв, что это явно необычный орк: воин пришёл в броне и с полным снаряжением.

— Назови своё имя, — обратился учитель к новоприбывшему.

— Райсенкард зрог Гулзур.

— Райсенкард зрог Гулзур, после урока спроси у директора насчёт комнаты. Ты же не будешь ходить со всем этим на занятия? — учитель осмотрел снаряжение воина, что его удивило. — Продолжаем!

Учитель прокашлялся, после чего сделал глоток воды из кружки, стоящей на его столе. Орк был немолод — седина уже начинала пробиваться в его тёмных волосах. Он был в обычную одежду этих краёв: штаны и кофта светлых тонов. Но что ещё более выделяло среди регулярно прибывающих сюда изгнанников — это очки. Всё это безумно удивляло Райсенкарда.

— Продолжим, — с сухостью в горле проговорил учитель. — Для тех, кто не знает, меня зовут учитель Мугра́ш. Я ваш наставник по предмету «Языковедение». Как вы прекрасно знаете, здесь большинство говорит на лакийском языке, непонятном для пришедших издалека. Несмотря на то, сколько в этих землях арокандов по сравнению с людьми — мы обязаны знать этот язык, чтобы избежать трудностей и проблем. Итак, язык арокандов состоит из рун, а письменность слаборазвита. Зато сильно развит фольклор — устная культура, то есть легенды, сказания и тому подобное. Язык лакийцев же, напротив, состоит из букв. Буквы отличаются от рун тем, что имеют совсем другие изгибы и специфику. К тому же, если конкретная руна означает конкретную вещь, то буквы сами по себе ничего не значат. Чтобы образовать какое-либо слово, нужно сложить вместе несколько букв. Вот чем отличаются эти языки. Все буквы есть в алфавите.

— Что такое алавит? — спросил один из учеников.

— Алфавит! Соблюдай грамматические нормы, — поправил его Муграш. — Алфавит — это сборник всех букв, который учит правильному произношению и написанию этих самых букв. Букварь с буквами. Вот напасть, тавтология!

Тавто что? Этот учитель вроде говорит на нашем языке, но порой вставляет какие-то непонятные слова, вроде этого. Видимо он их позаимствовал из лакийского языка.

У Райсенкарда кипела голова: и это всё ему надо было выучить? Боргод бы побрал этого Урага! Зачем он вообще сюда приехал? Но если всё это нужно для спасения брата, то Райсенкард может и потерпеть.

Учитель снова прокашлялся, и снова выпил воды.

— Холера! — ругнулся он. — Тавтология — это повторение одинаковых слов подряд и в разных формах. Например, весёлый весельчак. Но это сейчас не важно. Сегодня тема урока — алфавит, — Муграш встал из-за стола и достал листки бумаги, перья и мел.

— Новенький, как тебя там… Райсенкард. Раздай всем по одному листу, по одному перу и одной чернильнице, — обратился он к воину. Память уже немного подводила учителя в его годы.

Райсенкард без промедлений выполнил указание и вернулся на своё место. Учитель начал рисовать мелом на деревянной доске тёмного цвета, выводя узоры тех самых букв.

— Это буква «а» — первая буква алфавита. Сегодня вы будете писать эту букву и читать до тех пор, пока каждый из вас не научится этому. Всем всё понятно?

Ученики кивнули и принялись за работу. В ход пошли перья и чернила. Таким образом, группа Райсенкарда будет изучать алфавит, базовые слова и фразы в течение ближайшего времени.

Предмет языковедения не был единственным в базе обучения изгнанных орков. Конечно нет. Райсенкарду и его группе предстояло изучить такие предметы, как «Законы Прайдальской империи», «Культура и быт лакийцев» и некоторые другие. В течение ближайших полугода или года у Райсенкарда будет довольно плотный график. Он сможет завершить обучение раньше, если успешно сдаст все экзамены.

Прошло два месяца. Вчера у Райсенкарда состоялся урок, посвящённый законам империи. Этот предмет ему давался, пожалуй, тяжелее всего. Так непривычно принимать ту жизнь, к которой он совершенно не привык: никакого Кодекса, ритуальных поединков и Алой Дани. Нет, конечно, нет. Здесь действовали совсем другие законы.

Культура лакийцев давалась проще понимаю Райсенкарда, ведь он уже слышал о ней из маминых старых легенд. Правда, некоторые утверждения Арги отличались от того, что говорили здесь.

Самым унылым предметом для Райсенкарда оказалась «Вера во Все-Создателя». Это совсем не укладывалось в представления воина. Как же боги, которых он почитал с самого детства? Нет, никаких ложных там божков и всех этих создателей он принимать не будет! Да не осудит его Боргод.

Однако сегодня у Райсенкарда будет явно не скучный урок, даже в каком-то месте скандальный — урок истории.

Группа собралась в кабинете, где их уже ждала учительница. На этот раз это была женщина. Это уже казалось Райсенкарду привычным с самого первого дня, потому что в Гойране женщины, бывшими знахарками или провидицами, являлись хранительницами легенд. Здесь, конечно, всё было немного по-другому, но суть оставалась прежней.

— Онрейр был построен нашими предками, как и некоторые другие города: Грокур, Меполис, Орсеми́р, а также наш любимый Ривентус, — рассказывала лекцию Крагзу́та, помощница старшего учителя. Она заменяла того по мере возможности, так как девушке нужна была практика. — Хотя изначально Грокур был колонией империи, являвшейся небольшой крепостью. Отсюда потом и начнётся завоевание империей местных орков.

— Арокандов! — довольно громко и с раздражением в голосе поправил учительницу Райсенкард. Его многие поддержали.

— Арокандов, извините, арокандов. Да, вы правы, — Крагзуту пугал вид воина, хоть он уже и не был в броне. Но то, что он был сыном вождя, прошедшим обряд посвящения, тревожило её. Она же была обычной девушкой, работающей учителем. — От Грокура началось завоевание империей арокандов.

Крагзута выглядела хрупкой девушкой примерно двадцати двух лет. Она была полуорком, из-за чего её не любили некоторые из пришедших арокандов. Райсенкарду, впрочем, было не важно её происхождение; его в принципе подобные вещи не интересовали.

— Была страшная война между тогдашним королём Зингардом и императором Адрианом. Она закончилась перемирием. Ароканды правили западом, а лакийцы востоком. Но несмотря на это, после смерти Зингарда и Адриана, войны продолжились. Войны, в которых империя одержала победу, — рассказывала Крагзута, но ей снова не дали договорить.

— Не правда! Были войны, где мы выиграли! — вскрикнул один из учеников.

Крагзута дёрнулась от этого, но быстро взяла себя в руки и продолжила:

— Вы меня неправильно поняли. Конечно, были и победы у арокандов, но в целом они проиграли. Королевство распалось на множество племён. Короли оказались неспособны править.

— Это вы не способны учить! Да покарают вас боги! — снова крикнул один из учеников.

— Прошу вас замолчать! — пригрозила Крагзута, указав пальцем. — В империи жизнь лучше, чем в ваших крепостях, где нет цивилизации. Именно империя принесла сюда цивилизацию и мир. Мир, который всем давно был нужен.

— Да что вы знаете о наших крепостях? — риторически и с долей агрессии спросил Райсенкард. — Ничего. Вы там никогда не были, так ведь? Вы — полуорк. Вы недостаточно человек и недостаточно ароканд. Считаете, что мы изгои, но сами недалеко ушли! — с упрёком предъявил он учителю, и его слова поддержали некоторые ученики.

Крагзута явно впала в уныние от его слов. Райсенкард даже пожалел о том, что сказал. Она ведь рассказывала то, что ей внушали имперцы. Он не должен был так с ней говорить.

— Прошу прощения, — тихо произнёс Райсенкард, показав рукой другим, чтобы они тоже успокоились. В конце концов, ему надо было не спорить, а пройти обучение. — Извините меня.

Крагзута сделала вид, что не услышала его, и продолжила лекцию. На самом деле, она удивилась, что кто-то из этих назойливых и грубых учеников смог извиниться. Хотя она знала о его благородном происхождении, но думала, что он такой же грубиян.

Пока шёл урок, Райсенкард размышлял о том, как бы загладить ситуацию. Ему не давало покоя то, как он общался с женщиной. Никогда такого раньше не было. И неважно, что она полуорк; она довольно красивая и утончённая, умная. Противоречивые мысли возникали в голове у Райсенкарда. Было похоже на то, что она понравилась молодому воину. Но прежде всего нужно было как-то извиниться. Пробыв какое-то время в империи, он узнал про многие обычаи. Воин решил кое-что попробовать.

Как только урок закончился, Райсенкард быстро выбежал из кабинета на улицу. Местные ему рассказали, что если мужчина сильно обидел девушку, то он извиняется не просто словами, а делом. Он должен подарить ей цветы.

Он пробегал по окрестностям, выискивая какие-нибудь красивые цветочки.

— Ромашки? Нет. Одуванчики? Тоже нет, — продолжал искать Райсенкард, перебирая растения, пока не наткнулся на один экземпляр. — А это… роза, насколько я помню. Несколько таких сойдёт.

Сорвав около семи гордых и ярких цветков розы, он шустро связал их и направился обратно к кабинету. Внезапно он чуть было не сбил ту самую учительницу, но вовремя поймав её, когда она начала падать. Их глаза встретились. Райсенкард вблизи увидел красоту полукровки: густые и жгучие чёрные волосы, выразительные брови и карие глаза… Она была безумно красива. И как он мог ей нагрубить?

Крагзута сильно смутилась столь стремительно произошедшей ситуацией и покраснела.

— Отпустите меня, ученик! — потребовала она.

— Хоть спасибо сказали бы, — ответил Райсенкард, поставив девушку на ноги.

— Спасибо? За что? Вы нагрубили мне, причём очень сильно! Назвали изгоем! Да я это и без вас знаю! Я недостаточно человек и недостаточно ароканд. Нас не принимают ни те, ни другие! — вырвалось у Крагзуты в порыве эмоций. У девушки потекли слёзы; так её ранили его слова.

— Я приношу свои извинения, хоть и не заслуживаю прощения, — Райсенкард достал из-за спины букет роз, который он собрал в спешке. — Примите от меня это.

Крагзута опешила ещё больше. Что он о себе думает?

— Я его не приму, — ответила она, пытаясь сохранять самообладание. — Вы нагрубили мне, и я вас не прощаю.

— Я знаю, мои оскорбления были лишними. Но и вы не имели права клеветать на мой народ! — Райсенкард пытался оправдаться, хотя по сути виноваты были оба.

— Я лишь рассказываю историю. И я, как учитель, знаю больше.

— Ничего вы не знаете, — тихо проговорил Райсенкард и намеревался уйти, но обернулся обратно к девушке. — Войны, обряды, вера в богов — это всё то, чему меня учили с самого детства. Вы не знаете тех реалий, в каких я рос.

Крагзута начала понимать его. Но она была лишь помощницей учителя. Если бы она обучала других по какой-либо иной программе, то ей устроили бы взбучку. Она действительно многого не знала о мире, а то, что вычитала из учебников, написанных имперцами, не всегда было истиной. Пропаганда была одним из механизмов сдерживания орков. Властям Онрейра меньше всего хотелось бы подавлять восстания.

Райсенкард ушёл к себе в комнату: ему нужен был план действий. Он придумал его довольно быстро.

К концу дня Крагзута направлялась к себе домой и вдруг заметила что-то рядом с дверью. Что-то, завёрнутое в мешочек.

Девушка открыла его и удивилась: тот же самый букет? Значит, Райсенкард нагло и безотказно решил принести свои извинения. Он умеет удивлять.

Райсенкард, кто же кладёт цветы в такие мешочки… а впрочем это мило. Он вспылил, да и я сказала, что не нужно. Мне нужно тоже принести свои извинения. Завтра это сделаю. А цветочки поставлю в вазу. Ваза! Точно. О, Все-Создатель всемогущий, у меня нет вазы по такому поводу!

Крагзута побежала на рынок в надежде, что он ещё не закрылся. Ей повезло: она смогла купить хорошую вазу в самый последний момент, так ещё и со скидкой. Просто чудесно!

Девушка наконец поставила цветы в новенькую и красивую вазу, в которой они смотрелись шикарно. Вдруг Крагзута вспомнила про мешочек, в котором лежали цветы. Куда же она его дела? Негоже ведь, чтобы он валялся где-то дома. Однако Крагзута довольно быстро нашла его и собиралась выбросить, как вдруг заметила бумажку, еле выглядывающую из мешочка. Что это?

Она взяла этот листок в руки, отложив мешочек. Конечно, это была записка, написанная Райсенкардом от руки. Крагзута усмехнулась, когда дочитала её. Хоть Райсенкард в целом учился хорошо, но иногда он допускал такие смешные ошибки. Однако содержимое умилило девушку.

Что было такого в записке? Просто мысли воина вслух. Он ещё раз извинился за грубость и написал, что цветами хоть как-то хочет решить недопонимание между ними. А ещё он отметил, что она очень красива и невероятна, когда смотрит ему в глаза. Во время её падения Райсенкард не хотел её отпускать; будто какая-то древняя магия провидицы притянула его к ней.

Я и не знала, что он романтик. Он многому научился за столь короткий срок. Надо ему передать это.

На следующий день Крагзута и Райсенкард встретились вновь, но уже не как учитель и ученик, а как мужчина и женщина. Что-то тянуло их друг к другу; каждый казался экзотичным, противоположностью. Пожалуй, им стоило узнать друг друга получше.

Когда они встретились, Райсенкард и Крагзута общались уже цивилизованно, без претензий. Одним словом — культурно. Девушка вошла в комнату к Райсенкарду, которую он снял в местной гостинице. Она робко заглянула внутрь.

— Учитель Крагзута, рад встрече, — поприветствовал её Райсенкард, потихоньку осваивая этикет.

— Приветствую, Райсенкард. Вижу, вы быстро учитесь. Это похвально, — ответила девушка, держа в руках ту самую записку.

— Значит вы прочитали. Я ещё плохо знаю язык, но написал, как думаю на самом деле, — смущённо произнёс Райсенкард.

— Я знаю. Поэтому я тоже должна принести извинения.

— У нас в Гойране, если случилась какая-то неприятная ситуация, то после ссоры оба ароканда обнимаются в знак уважения друг к другу, — Райсенкард подошёл ближе к девушке. — Но тут совсем другие правила. Я пойму, если вы не согласитесь.

Крагзута остановила его, указав пальцем вверх.

— Знаете, Райсенкард, обмен культурными знаниями — это очень полезный опыт, — девушка мило улыбнулась и сделала шаг навстречу воину.

Райсенкард улыбнулся ей в ответ и уже собирался положить руки на талию девушке, как она посмотрела ему прямо в глаза. Ароканд решил, что это его шанс. Он нежно поцеловал её в губы, прислонив ладонь к её щеке. Бедная девушка покраснела, но улыбка не покидала её даже во время поцелуя.

Порой недоразумения и споры из-за разнящихся точек зрения сближают. Порой даже кровные враги находят общий язык. «От ненависти до любви».

Одокар сидел в наполненном арокандами зале легенд и пил одну настойку за другой. Пока все вокруг общались и веселились, орк пребывал в гордом одиночестве после того, как его покинул младший брат, пообещавший, что они будут расти вместе. Одокар злился на Райсенкарда, пожалуй, ещё сильнее, чем на Урага. Он понимал, что младший брат, скорее всего, не вернётся, и этот факт глубоко расстраивал его. Неужели все его слова о братской поддержке и воинском росте были лишь пустым звуком?

Одокар топил горе в стакане, понимая, что остался один — друзей у него не было. Вутергур? Он женатый вождь — ему не до тревог брата. Товарищи Райсенкарда? Он никогда не был с ними близок. Оланва? Может быть, но тогда Одокар рисковал заразиться её странным характером. Даже с Хукурой он не смог поладить, хотя она добрая и простая девочка!

Одокар осознавал, что остался одинок. Он словно маленький островок посреди огромного океана. Кажется, Одокар даже начал скучать по саркастическим шуточкам Райсенкарда, которые его так раздражали в прошлом… Боги, кто бы мог подумать?

Но вдруг печаль Одокара сменилась обидой и гневом. Неизвестно, причастен к этому алкоголь или же внутренние терзания ароканда. Возможно всё сразу и повлияло на его резкую смену эмоций. Одокар грозно треснул кулаком по столу, из-за чего на него начали коситься обитатели зала легенд.

Проклятый Райсенкард! Никогда не думал, что буду скучать по тебе! Ты вывел меня!

Одокар, глядя на пьяные лица вокруг, чувствовал, как его гнев нарастает. Он сжимал кулаки, и в голове крутились мысли о предательстве и одиночестве. Вокруг него смеялись и веселились другие, а он оставался в стороне, словно тень среди ярких огней праздника.

— Проклятый Райсенкард! — вырвалось у него в сердцах. — Ты всегда был рядом, даже когда я не хотел этого. А теперь… Теперь я один, как будто ты забрал с собой всю радость!

Он снова поднял стакан, не обращая внимания на то, как алкоголь жжет горло. Каждая капля напоминала ему о том, что он потерял. О том, как они вместе тренировались, смеялись и мечтали о будущем. О том, как они ссорились и дрались. Райсенкард всегда был его соперником — братом, которого он когда-то ненавидел. А теперь осталась лишь пустота.

Внутри него бушевали эмоции. Гнев на брата смешивался с печалью, и это создавало вихрь, который не давал покоя. Одокар вспомнил их разговоры о братской поддержке, о том, как они будут вместе преодолевать трудности. Но сейчас это казалось лишь красивыми словами.

— Я не нуждаюсь в тебе! — крикнул он в пустоту зала, привлекая внимание окружающих. — Я справлюсь сам!

Несколько орков обернулись к нему с недоумением. Одокар осознал, что его слова звучат неубедительно даже для него самого. Он не хотел быть одиноким воином; ему нужна была поддержка, как когда-то.

Собравшись с мыслями, он посмотрел вокруг. Может быть, он действительно мог найти кого-то, кто станет его союзником? Не обязательно братом, но хотя бы другом. Вутергур был занят своими делами, но Оланва… Возможно, стоит попробовать поговорить с ней. Хукура тоже могла бы поддержать его, несмотря на недоверие к брату.

Одокар поднялся с места и решительно направился к выходу из зала. Он не собирался оставаться в этом состоянии вечности. Если Райсенкард ушел, это не означало, что он должен сдаваться. Он все еще мог найти путь к новым связям и новым возможностям.

— Ты мне не нужен, брат! — прошептал он себе, покидая зал. — Я найду способ стать сильнее, даже если ты сейчас далеко.