Глава 11. Награда

Обратная дорога заняла почти целую неделю и лишь к вечеру седьмого дня я, наконец, разглядел с мостика в бинокль зеленую полоску джунглей на северном берегу Авалона. И неожиданно почувствовал, стоя у навигационной консоли рядом с Матвеем, как сердце от радости забилось быстрее, а на лице сама собой появилась довольная и чуточку глупая улыбка. Радость от встречи с Авалоном оказалась неожиданно сильной, несмотря на то, что сюрпризом она не стала. С берегом мы связались несколько часов назад и нас давно ждали.

Добрались-таки! Слава Богу! — внутри меня словно разжалась какая-то невидимая пружина, державшая в напряжении весь поход. Конечно, сложным обратный путь я бы не назвал: штормов и поломок за прошедшую неделю не случилось, да и с памятным путешествием на поврежденном снарядами «Бойком» с отказывающими дизелями наш нынешний переход было не сравнить. Но, видимо, такой уж я человек — больше сухопутный, чем морской. За две недели успел порядком соскучиться по твердой земле, а вид бесконечного водного пространства вокруг уже успел набить оскомину. А, может быть, я начал считать Авалон своим родным домом, куда всегда приятно возвращаться? Трудно сказать наверняка, но факт — вещь упрямая. Концу похода я был очень и очень рад!


На борту все обстояло штатно. Топлива в танках у нас осталось больше трети от максимальной загрузки, около двухсот тонн. Правда, на камбузе почти закончились свежие продукты, вскоре нам пришлось бы переходить на салями, консервы с крупами и квашеную капусту с солеными огурцами из деревянных бочек. Цинга экипажам «Бойкого» и «Дерзкого» в обозримом будущем не грозила, но для профилактики у нас имелся лимонный сок и запас витаминов в таблетках. Олег докладывал о каких-то заморочках с подтеканием масла в одном из насосов охлаждения внутреннего контура дизеля, а из-за дефицита технической воды пришлось запретить личному составу принимать душ чаще одного раза в три дня и ввести ряд мер по ее экономии. Людей на борту много, камбуз все время работает, готовя завтраки, обеды и ужины, вместе с «ссобойками» для ночных вахт, все хотят мыться и пользоваться смывными сортирами в каютах, а объем технической воды для долгого обслуживания такой оравы оказался маловат. Но в целом — ничего критичного, на серьезные проблемы вся эта текучка никак не тянула. Автономность «Дерзкого» оказалась на высоте, несмотря на увеличенный за счет десанта экипаж. С «Бойким» ситуация была несколько хуже, но в целом и он, и магические кораблики выдержали самый дальний в нашей истории поход достойно, что добавляло мне оптимизма.


«Ромашка» встретила нас в миле от острова, поприветствовав длинным гудком и проводив до самого входа в гавань. Рыбаки во главе с Валентином Иванычем вовсю размахивали руками и махали кепками, мы отвечали им тем же, выстроившись вдоль борта. А затем «Дерзкий» и «Бойкий» проследовали по фарватеру между скалистыми мысами и аккуратно подошли к причалу. Скрипнули кранцы, полетели за борт швартовочные концы и вскоре я сошел по сходням на родной берег, прямо к делегации встречающих во главе с Сергеем и Ниной с Верой, ожидавших нас с хлебом-солью на вышитом полотенце и жареным поросенком из подсобного хозяйства на подносе.

Юлька, покинувшая причаливший чуть раньше нас «Бойкий», уже ждала меня рядом со встречающими, и я, не стесняясь чужих взглядов, первым делом наконец-то крепко обнял подругу, которую не видел воочию всю экспедицию. Выглядела она похудевшей и усталой и, прижимая ее к своей груди, я испытал острое чувство вины. Мы-то с Матвеем и Макарычем несли вахты на «Дерзком» втроем, а ей с Пашей пришлось стоять на посту по двенадцать часов в сутки, сменяя друг друга. Да и «Бойкий» — весьма аскетичный для комфортного быта пароходик, по сравнению с флагманом. Но что поделать? Других капитанов и судоводителей у нас не было.


— Господин ярл, господа лорды и экипаж! — торжественно сказал Сергей, когда все лорды с «Дерзкого и «Бойкого» вместе с большей частью команд обоих кораблей оказались на берегу. — Поздравляю вас от всех людей и ваэрия Авалона с удачным завершением похода. Мы рады снова видеть вас дома! — парень стоял навытяжку по стойке смирно, одетый в чистую отглаженную форму и говорил громко и четко, по-военному. — В окрестностях Авалона и на острове полный порядок, за прошедшие две недели чрезвычайных происшествий не произошло. Доложил временный комендант Авалона, Сергей Антонов!

— Спасибо Серега! — крепко пожал я руку бывшему менеджеру по продажам автомобилей. — Благодарю за службу.

— Рад стараться, господин ярл! — гаркнул парень, а потом принял нормальный вид.


— Я вообще-то приказал накрыть праздничную поляну в «Волке», — уже неофициально добавил Сергей. — Там бы порося и съели. И не только его, торжественный ужин готов. Но раз ты приказал, ярл, то все готово — грузчики и техника на месте, ждут. Посмотреть бы на ваши трофеи, хоть мельком… интересно же!

— Сейчас посмотришь, — махнул я рукой. — А пьянка и жратва будут чуть позже. Сначала отправим добычу треянам, отчитаемся за поход и получим канделы на счет. А потом, закрыв гешефт, можно будет и отпраздновать. Пока деньги не на счету, мне как-то не по себе.

— У тебя случайно евреев в роду не было, Саш? — улыбаясь, спросила Юля.

— Ни одного! Во всяком случае, о таких не знаю… Зато один прадед — купец второй гильдии с Вятки, а другой — раскулаченный мельник с Архангельской губернии. Насколько мне известно, оба предка к деньгам относились серьезно, а традиции надо чтить. Дело прежде всего, народ! Тут работы начать и кончить, по пожарищу на шлюпки таскать ничего не придется. За пару часов управимся, если не филонить.


Так и вышло. Наскоро закусив ломтем жареного порося с хлебом прямо с блюда в руках у Нины, Паша побежал с корабля на бал, то есть, в пещеру к главному компьютеру, связываться с треянами. А грузчики начали таскать под моим руководством тяжелые трофеи в прицепы к тракторам, чтобы успеть управиться с перевозкой до темноты. Тут недалеко, через телепорт в бараке у гавани все вполне можно отправить. Даже голову морского змея… Единственное, что я оставил из находок при себе — это черный кристалл «Хельги». Мне такая помощница самому пригодится. Во-первых, надо контролировать морских носорогов, а во-вторых — такими находками не разбрасываются. Как ни крути, а «Хельга» — пока единственная ниточка к знанию о происходящем в этом мире и наших кураторах, да и от должности коменданта пропавшей экспедиции отказываться не стоит. Мало ли как оно все в будущем обернется… Тем более, что треяне на передаче им МИТММ не настаивали, возможно, считая его потерянным или уничтоженным.

Когда солнце окончательно скрылось за горизонтом, работа была окончена, и последний артефакт ушел через телепорт в гавани кураторам. А я в глубокой задумчивости сидел вместе с Пашей, Макарычем и Матвеем перед монитором компьютера в пещере, разглядывая письмо от треян. Благо, там было что почитать и о чем подумать.

Великая Трея благодарила посев номер восемнадцать за отличную работу и сообщала, что переводит нам обещанный приз в сто пятьдесят тысяч кандел. И еще десять тысяч — как премию за оперативность. Кроме того, в письме присутствовал список полученных артефактов с ценой за каждый из них и цены эти меня откровенно радовали — от сотен до тысяч кандел за каждую позицию. Ну и в итоге — за пять из семи «черных жемчужин» по пять тысяч кандел за штуку, за голову морского змея пятнадцать, за тело и «скафандр» псилода еще три. Найденный при псилоде «инопланетный бластер» я пока припрятал у себя — надо будет поговорить насчет него с Хельгой. Вдруг там осталось еще энергии на несколько выстрелов? В кулацком хозяйстве хороший обрез вещь не лишняя, нда…


— Ну, сколько там в итоге, Саш?! — нервно облизнув губы, спросил Макарыч. Наш человек майор, хозяйственный! Хотя и пытается выглядеть спокойно, но получается это у него плохо. Вот Матвей — тот скорее романтик, до презренного металла не жадный, поэтому сидит спокойно. Ему для счастья хватает моря вокруг, штурвала в руках, да красивой формы с капитанской фуражкой на голове. Женщины и деньги уже на втором месте, а береговое хозяйство капитана вообще мало волнует. Как и Юлю в общем-то — на корабле она дисциплину и порядок блюдет, а к делам общины равнодушна. К нам она даже не присоединилась, посетовав на усталость и желание привести себя в порядок к ужину. Моряки, что с них взять… Ну, а инопланетян я и сам приглашать не стал. Как бы мне ни была симпатична та же Твайна, но этот разговор только для людей из самого близкого круга.

— В итоге? — пробежал я глазами до самого низа списка. — В итоге четыреста восемь тысяч кандел с мелочью.

— Вот это да! Четыреста тысяч! — покачал головой артиллерист. — Однако! Хорошо поработали, господа.


Погоди говорить «гоп», Боря — вздохнул я. — Затраты на поход мы отбили, это факт, и деньжат заработали. Были бы мы одни, все было бы просто замечательно! Но ведь придется делиться! Урв-шеру и Квайре придется отсыпать кандел за помощь, это раз. Себе и ребятам выдать наградные. Твайне тоже надо отстегнуть долю, ближайшая союзница же! Да и Мейрр, Клейнн и Вейсс следует что-то дать, пусть они и не участвовали в движухе.

— Сотни тысяч на всех за глаза хватит, — проворчал майор. — Триста остается.

— Не хватит, — развел я руками. — Сюзерен должен быть щедрым с вассалами, если хочет рассчитывать на их верность. Твайночку обижать никак нельзя, да и с Урв-шером мне предстоит тяжелый разговор. Причем в самое ближайшее время, думаю уже сегодня в «Волке». Не пригласить его никак нельзя, ужин по завершению экспедиции донельзя официальный, все союзники будут. О том, что денежки получены, они уже в курсе. Не дураки, видели как мы артефакты к телепорту таскали. Ставлю копейку против золотого червонца, что маг заведет разговор о награде.

— А пусть заводит, — упрямо возразил Макарыч. — У него косяков полно! Кто отказался работать в связке с нами и поперся в десант один? Из-за кого сгорело высохшее гнездо? Все артефакты в нем пропали, а это сплошные убытки. Причем по его, млять, вине! Ты пригласи меня, Саш, когда эта серая рожа начнет говорить о бабках. Я ему живо объясню политику партии и правительства…


— Полегче, майор, — улыбнулся я. — Настраивайся сразу, что тысяч сто пятьдесят придется отдать союзникам. И еще пара-тройка десятков тысяч пойдут на премии и зарплаты всем участвовавшим в экспедиции офицерам, бойцам и членам экипажей, люди должны знать, что их долю никто не зажимает. Ну, и себя любимых нам забывать нельзя, ярл и лорды тоже получат свое. Но все равно в остатке будет больше двухсот тысяч, не считая того, что было на счете. Между прочим, за пару недель нашего отсутствия рыбаки на «Ромашке» неплохо поработали, есть и кое-какой доход с сельского хозяйства. Получается солидная сумма, даже очень.

— А что у нас с флотом? — дождавшись паузы в моих пререканиях с Макарычем, спросил Матвей. — В смысле, с продажей кораблей и оружия к ним в треянском каталоге? Ничего новенького после экспедиции не появилось?

— Кое-что есть, — с готовностью отозвался Паша, открыв файл на компьютере. — Ракет, правда, не предлагают, но ассортимент оружия увеличился. И по кораблям есть очень интересные предложения… Вот, скажем, океанское патрульное судно проекта «Голландия» за сто сорок тысяч. Шикарное предложение на мой взгляд! Скорость двадцать один узел, девяносто человек на борту, плюс два специальных десантных катера, три точки под артиллерию, автономность двадцать один день. Электроника и радары военные, высшего класса. Или российский патрульно-сторожевой корабль проекта двадцать две тысячи сто «Океан», за восемьдесят одну тысячу кандел. Но у него экипаж маловат, всего сорок пять человек, как на «Дерзком». Зато автономность шестьдесят суток и запас хода аж на двенадцать тысяч миль!

— Так, с этим потом, — прервал я программиста. — Предложения и цены отдельно рассмотрим, сравним детали, все обсудим не спеша. А сейчас пора на ужин, нас давно ждут, народ. Урв-шер, думаю, уже копытом землю роет…


На первом этаже «Морского волка», где собрался простой народ, царило самое неподдельное веселье. Всех желающих первый этаж не вмещал, даже если приглашать только членов экипажей участвовавших в экспедиции кораблей. Поэтому вокруг заведения расставили столы и стулья. Те, кому не хватило еды и напитков, пришли со своими, и гулянка быстро набрала обороты. Снизу через закрытые окна доносились громкие звуки соловьиных трелей вперемежку с ритмичным кваканьем под однотонную музыку — накачавшись пива и «болотного гнезда» ваэрия поставили в записи какие-то хиты своей родины, раздобыв у людей магнитофон. Затянули хором бравую и бодрую песню на манер военного марша тельнор из экипажа Урв-шера, собравшись отдельно за сдвинутыми столами. Люди тоже веселились как могли, смех и радостные крики порою заглушали музыку. У нас, на офицерском втором этаже тоже в принципе было нескучно. Для командиров праздник возвращения был действительно праздником. Но за столом для высокого начальства речь очень быстро пошла о делах.

— Сколько?! — возмущался Урв-шер. — Всего пятьдесят тысяч? И это вся награда мне и моим доблестным бойцам?! Да если бы не наши заклятья «ловчей сети» и «подсветки», вы бы никогда не добили морского змея! У нас самые большие потери в экспедиции! Я дал наводку на сам остров! Нам положена как минимум половина, взять меньше — просто унизительно для тельнор! Ну, хорошо, пусть сорок процентов…


— Чего?! — тут уже возмутилась Твайна. — Тебя послушать, серый, так это ты один воевал! А мы так, просто рядом в море болтались как жабья икра в луже. Да если бы твои маги не вломились в гнездо, словно ошпаренные кабаны, мои охотницы все бы сделали чисто! И змея без заклятий «немощи» и человеческих глубинных бомб не взять!

— «Немощь» у тебя вышла какая-то слабенькая подруга, — негромко заметила сидящая рядом с Урв-шером Квайра. — Я бы сделала плетение получше. А вот мой «ночной туман» помог загасить огонь.

— Так чего не сделала? Не смогла или не захотела?! — взвилась Твайна.

Я пригляделся к Квайре и Урв-шеру повнимательнее… А ведь между ними что-то определенно есть. Что-то личное, не только деловые отношения. Похоже, дело дошло до постели, причем полюбовно. И это между магом и ваэрия-тлай из благородной семьи! Однако… интересно девки пляшут.

— Ярл у нас щедрый, — опрокинув очередную рюмку, зло прошипел Макарыч. — А я бы на его месте тебе и десятки не дал, магистр. Ты часом не охренел вконец?

Урв-шер, тебе напомнить, сколько Саша для тебя сделал? Или ты считаешь, что без него взял бы остров? А, может быть, напомнить тебе про все твои косяки? Изволь, мне не трудно…

— Погоди, майор, — неожиданно для всех Урв-шер вдруг широко улыбнулся, а всё его возмущение и гонор словно куда-то испарились. — Не злись. Мы с тобой друзья, Борис, а я верный вассал твоего ярла. Сколько он даст кандел, столько и будет. Как у вас, людей, говорят — ничего личного, не принимай близко… Но я вправе просить награду за свою работу и свои заслуги! У нас, тельнор, это всегда так. Скромный вождь — плохой вождь, вождь должен хвастаться. А щедрый ярл — хороший ярл.


Макарыч, не ожидавший что маг вдруг резко сдаст на попятную, замер с открытым ртом. Я же пристально посмотрел серому в лицо — хитрит, сволочь… Понял, что ором и наглостью можно лишь все испортить и сдал назад, не дурак.

— Хорошо, даю семьдесят тысяч, — отрезал я. — Но не тебе одному, Урв-шер. Канделы будут переведены вам с Квайрой вдвоем, ей пригодится стартовый капитал на обустройство нового гнезда. Это мое последнее слово! Впрочем, будет вам еще один бонус. Думаю, теперь вы будете регулярно получать магический жемчуг, а вот про охоту на морских носорогов придется забыть.

— Ты подчинил себе морских носорогов как Урв-шер морских зверей? — тут же спросил маг. — Как именно?

— Неважно. Теперь они служат конфедерации, к нашей обоюдной выгоде. Если, конечно, мы поладим и дальше.

— Мы поладим, ярл, — склонил голову серый. — Будь уверен. Хорошо, пусть будет семьдесят.

— Вот и отлично. Твайна, про твою награду поговорим отдельно, но я тебя без нее не оставлю, обещаю. И вот ещё что… перевод кандел на кристаллы я сделаю завтра. А через три дня, как только корабли заправят и приведут в порядок, мы снова отплываем. Пора доставить вас с Квайрой на ваши острова, нечего тянуть…


А на следующий день у меня состоялся еще один не слишком приятный разговор. Пришло время решать проблему с пленными тельнор, сидевшими на окраине гнезда под охраной охотниц Альве. Всего тридцать семь магов, включая выздоровевших раненых, содержались на огороженной высоким колючим кустарником травяной площадке, размером с поле для мини-футбола. На площадке имелся большой навес от дождя и солнца, вдоволь сена под навесом и яма под сортир. Пленные содержались свободно, без пут. Кормили их по моему распоряжению два раза в день, пусть однообразно, но ноги не протянешь: пленники получали вдоволь бананов, кои на Авалоне росли в великом множестве, и баланду из пойманной мелкой рыбы с дешевыми макаронами, иногда кашу… У каждого мага на шее висела резная магическая дощечка-контролер со следящим плетением, а по всей площадке свободно бегали гигантские многоножки охотниц. Малый укус многоножки вызывает паралич, сопровождающийся сильнейшей болью, большой укус — быстрая смерть. Попытка выйти за пределы площадки или снять с себя дощечку повлекут немедленную атаку, никуда особо не дернешься.


— Здорово, серые! — обратился я к тельнор, когда охотницы Альве вытолкали их всех из-под навеса на открытое пространство. Кристалл обеспечивал перевод моих слов, так что проблем никаких. — Знаете кто я такой?

Молчат, переминаются с ноги на ногу…

— Я глава конфедерации Александр Спешин, ярл Авалона и вождь союза людей, ваэрия и тельнор. И тельнор, прошу это запомнить! Вождь Урв-шер со своими людьми присягнул мне и вам это известно. Так что, я здесь самый главный хрен. И у меня для вас есть новости, — продолжил я, глядя на молчаливый строй в грязных туниках, стоя в паре десятков шагов от него между двумя автоматчиками. Некоторые из магов стояли прямо и смотрел на меня гордо, даже нагло, другие уставились себе под ноги, третьи равнодушны на вид. Ладно…

— Все хорошее когда-то кончается, — улыбнулся я пленным. — В том числе и ваш плен на Авалоне. Больше кормить задарма столько здоровых лбов я не вижу никакого смысла. Но, как известно, конец — это для кого-то лишь новое начало. Ну, а для кого-то конец — это и в самом деле полный и окончательный пи… конец. Так что у вас есть выбор. Итак: мне нужны лояльные мне боевые маги, которые будут делать то, что я лично или мои люди и ваэрия им прикажут. Понятно, что без соответствующих клятв, магии и контроля дело не обойдется, так что переходить на службу, надеясь потом сбежать или навредить, не советую. Но тот, кто делом докажет свою верность и полезность, получит награду, полные права в общине Авалона и долю в добыче. Как мы тут живем вас, я думаю, уже просветили, «имущества» у нас нет. А если мой маг очень захочет, то через пару лет безупречной службы мне он сможет перейти служить к Урв-шеру.


— Урв-шер — спутавшийся с жабами предатель расы! — сделав шаг вперед из строя, выкрикнул один из магов. — Ни тебе, ни ему никто из нас служить не будет. Мы выше вас.

— Вольному — воля! — пожал я плечами. — Но я добавлю кое-что. Это вы приплыли к нам убивать и обращать в «имущество» людей и ваэрия. Соответственно и мы можем сделать с вами что захотим. Кроме того, здесь не ваша родина. И не наша, нас всех сюда кинули выживать без нашего согласия. Нас — треяне, вас — кройт, но по сути — разницы никакой. Держаться в новом мире за предрассудки о высших и низших расах глупо, здесь все другое. Но дело ваше, заставлять никого не стану. Того, кто не хочет служить мне, я отдам на Вэнлай, служить ваэрия в их болотном гнезде. Плавучий остров для вашей перевозки уже готов. А может и не служить — если честно, я вообще без понятия, что «жабы» с вами там сделают. Может, суп из вас сварят, может еще что… лично мне это не интересно. Но, боюсь, умереть с честью у вас на Вэнлае не получится. Сами понимаете, не любят вас там, так исторически сложилось. Впрочем, есть и третья опция — можно прямо здесь и сейчас сорвать со своей шеи дощечки ваэрия. В знак вашей гордости, несгибаемости и воли. Минута — и вы на Высоких Дорогах. Всем удобно — и вам меньше мучиться и нам вас зря кормить не надо.


К моему удивлению, вышедший из строя молодой маг так и сделал. Рванул шнурок с дощечкой со своей шеи и выкинул его вон. Вместе с четырьмя такими же, как он «несгибаемыми», шагнувшими из строя и повторившими его жест. Ну, что сказать… многоножки все поняли правильно и среагировали быстро. В первого самоубийцу вцепились сразу три магических твари, в остальных по одной. Минуты не прошло, как тела перестали дергаться в конвульсиях и застыли на выжженной солнцем траве.

— С этими понятно, — кивнул я, когда все закончилось. — Мне их жаль, но они сами выбрали свою судьбу. А что насчет желающих послужить? Кто желает принять мое предложение, сделайте шаг вперед.

Такие тоже нашлись, целых девять магов. Вышли из строя один за другим, не глядя друг на друга и на товарищей. В чем я и не сомневался. Тельнор, конечно, гордые и заносчивые, но они тоже хотят жить, как и все. И Тайр-шер им не всем нравится, это факт, у них своих внутренних заморочек хватает, а служить людям лучше, чем попасть в лапы ваэрия. Так что все идет по плану…

— Ну что же, — сказал я, выжав пару минут и убедившись, что добровольцев больше нет. — Альве — с желающих послужить снимите амулеты. Да накормите их как следует мясной похлебкой, а то от бананов у парней скоро заворот кишок случится. Затем переоденьте в наш камуфляж и сопроводите в специальный учебный взвод к Тров-кану. Остальных передашь магичкам Твайны в гавани, пусть забирает свое «имущество», я с ней уже договорился. Кормить передаваемых не надо, это уже не наша забота, а их новой хозяйки. Финита ля комедия.

Загрузка...