Командор космического флота

Глава 5

Я стоял в тесном санузле, прислонившись к двери и внимательно прислушиваясь к каждому звуку снаружи. Правая рука меня так и не слушалась, скорее всего, нейропарализатор был настроен на максимальную мощность и нервные импульсы теперь до руки просто не доходили. Я её вообще не чувствовал, словно рука теперь у меня заканчивалась чуть ниже плеча.

А в коридоре хозяин квартиры общался с ещё двумя незваными гостями, одетыми в чёрные комбинезоны, и я надеялся, что десантнику хватит актёрского мастерства, чтобы не выдать моё присутствие. Силы слишком неравны, чтобы действовать открыто.

— Что-то на газовиков не шибко вы похожи, — хмыкнул мужик.

— Молчать! Кто ещё в квартире есть? — рыкнул на него один из громил.

— Один я… Бухаю, — проворчал десантник.

— Газом не пахнет, — заключил второй верзила, заглянув в коридор и комнату.

— Всё, извините за беспокойство, — сказал первый.

— Ага… — буркнул хозяин.

Дверь скрипнула снова, защёлкали замки. Я наконец выдохнул, чувствуя, как вспотел под рубашкой. Стресса мне за сегодняшний день хватило.

— Выходи, — шепнул десантник, приоткрывая дверь.

Я наскоро умылся в крохотной раковине, глянул в зеркало. Видок у меня был потрёпанный, если бы не погоны на плечах, меня можно было бы принять за какого-нибудь бродягу.

— Спасибо, десант, — сказал я, выходя в коридорчик.

Тот расплылся в довольной улыбке.

— А ведь и правда алики это были, — сказал он. — Рожи не нашенские у них.

Я устало вздохнул и потёр глаза. Совсем не так я планировал провести этот вечер.

— А ещё волыны у них под одеждой топорщились, — добавил десантник. — Какие именно, не знаю, но контуры увидел.

— Не удивлён… — буркнул я.

Я кинул беглый взгляд на часы. Где этот чёртов спасательный отряд? Или ПВОшники опять устроили гулянку, как вчера? Очень вряд ли. Чтобы столько пить — необходимо здоровье, а в ПВО отправляли, прямо скажем, не богатырей.

В конце концов, мне пока остаётся только ждать. Я прошёл вслед за хозяином квартиры в комнату, посмотрел, куда можно присесть. Мужик, заметив мой взгляд, быстро очистил свободное кресло от пивных банок и смятых пластиковых контейнеров.

— Может, по пивку? — предложил он.

— Давай… — вздохнул я.

Бывший десантник сходил до холодильника, забитого пивом, бросил мне одну банку светлого. Я неловко поймал её левой рукой, прижав к неподвижной правой. Открывать пришлось, зажав банку коленями.

— Как звать-то хоть тебя, десант? — спросил я, салютуя ему банкой в знак благодарности.

— Лёхой все зовут, — сказал он.

— И меня, — сказал я. — Ну, тёзка, будем знакомы.

Мы легонько стукнулись пивными банками за знакомство, холодное пиво ухнуло прямо в желудок, растекаясь по телу приятным расслаблением. Не красное вино из лучших виноградников Магарамкента, конечно, но тоже неплохо.

Я позволил себе немного расслабиться. Дом хоть и окружён, найти меня всё равно не смогут. Так что я вполуха слушал рассказы Лёхи о его службе, потягивал холодное пиво и ждал.

Сообщение пришло внезапно, Скрепка выскочила как чёрт из табакерки, принеся с собой всего два слова. «Скоро будем». Послание было от лейтенанта Каргина, и я вздохнул с облегчением, смахнув строчку в сторону.

— Скоро мои прилетят, — пояснил я.

— А-а… — протянул десантник.

Вскоре меня вызвали и по голосовой связи.

— Говорит Заварзин! Командор, мы на подлёте! Крыша занята, садимся на парковку внизу!

Я подскочил к жалюзи, выглянул в окно. К открытой парковке опускался десантный корабль. Люди в чёрном засуетились, начали переговариваться по закрытой связи, но огонь открыть не смели, во всяком случае, первыми.

— Отлично, мичман, — отозвался я. — В чёрных комбезах враги, будьте внимательны. Буду пробовать прорываться, ждите внизу. Вызывайте сюда полицию, СБ, всех, кого только можно. Да, и скорую тоже, тут есть… Пострадавшие.

Рискованно, конечно. Но это лучше, чем устраивать пальбу в спальном районе Новой Москвы.

— Есть, господин командор! — отозвался мичман.

Связь через имплант я никогда не любил, ощущение чужого голоса в голове, в костях черепа, казалось мне если не сумасшествием, то чем-то близким к нему. Но другой у меня в данный момент не было.

Теперь как-то надо пробраться на парковку, учитывая мою хромоту и как минимум два поста, установленных группой захвата, на этаже, где находится квартира Дарины, и на выходе из подъезда. Или можно дождаться полицию, которая упакует абсолютно всех, в том числе и меня.

— Пора выбираться, — сказал я.

— Мне, может, с тобой пойти, командор? — спросил меня Лёха.

Он уже изрядно набрался, не так, чтобы упасть прямо на месте, но достаточно, чтобы в нём пробудилась воинственность.

— Не, дружище, отдыхай, — сказал я.

— Да я же говорю! Алики, сука… В засаду нас, на Севастополе-4! Всех положили, меня контузило! — повысил он голос.

Я понял — спорить бесполезно. Про этот Севастополь он упомянул уже раз восемь, пока мы с ним пили пиво. В нём горела жажда мести. Желание поквитаться за всё пережитое во время прошлой войны с Альянсом.

Хотя войной это трудно было назвать. Очередной пограничный конфликт, один из десятков, ежегодно вспыхивающих то тут, то там. В космосе колонии вынуждены действовать более-менее самостоятельно, а в случае Альянса… Я вообще удивлён, как он до сих пор не развалился на отдельные части, каждая система Альянса считала себя отдельным государством, чьи жители скорее ощущали себя франклингами или никсонианами, а не членами Альянса.

Я посмотрел на грузную и обрюзгшую фигуру Лёхи. В рукопашной схватке он может быть полезен, конечно, но только очень недолгое время. Хотя всё равно продержится больше меня, однорукого и одноногого. У меня возникла очередная гениальная идея.

— Лёха! А шмотки какие-нибудь есть у тебя? — спросил я. — Ищут-то командора флотского. Просто в лицо могут и не узнать. Да и ищут одного, а если вдвоём пойдём, тоже не факт, что сообразят.

— Ну ты голова! — усмехнулся бывший десантник. — Щас найдём чего-нибудь… А форму твою в пакет сложим. Проскочим, я те слово даю. А если нет… Всех нахлобучим уродов!

В пыльном шкафу отыскалась чёрная толстовка с эмблемой новомосковского «Витязя», растянутые треники, пластиковые тапочки. Я кое-как переоделся, проклиная отключенную руку и раненую ногу, быстро глянул на себя в зеркало. Из бравого космофлотского командора я превратился в какого-то маргинала, обитателя трущоб. То, что доктор прописал.

Лёха переодеваться не стал. Он выглядел так постоянно.

— Если чё, ты мой дружок контуженный, сослуживец глухонемой, — сказал он.

Я скорчил гримасу, изображая последствия тяжёлой контузии, мелко затряс головой. Руку мою подвязали на верёвочку под толстовкой, рукав завязали узлом, запихнув внутрь скомканную рубашку, словно там культя.

— Во, точно! — воскликнул десантник. — А тебя раньше не контузило в реале?

— Нет, к счастью, — сказал я. — В космосе если рядом с тобой бахнет чего, то почти без шансов. Взрывом если не убьёт, так разгерметизация прикончит.

Десантник покачал головой.

— Ну его нахрен, этот космос ваш, — пробормотал он, явно прикидывая на себя последствия взрыва в космосе.

— А мне нормально, — пожал я плечами, вернее, плечом. — Идём?

— Идём, ща… Пакет возьму, — сказал он.

Лёха подхватил пакет с моей формой, непрозрачный, мусорный, и мы вышли на пустую лестничную клетку. Спускаться пешком не стали, поехали на лифте. Внутри тесной кабины тоже висело зеркало, и я на всякий случай заранее начал изображать контуженного ветерана былых сражений, просто чтобы потренироваться перед зеркалом.

И очень кстати, потому что когда кабина открылась, мы с Лёхой оказались прямо напротив пары бойцов в чёрных комбезах, пристально глядевших на нас.

— Стоять! — рыкнул один из громил. — Кто такие?

— А вы кто такие? — набычился Лёха в ответ. — Я живу тут! А вас вот впервые вижу!

Я сгорбился, скривил лицо. Ветеранов боевых действий я повидал немало, и некоторые из них находились в гораздо худшем состоянии, чем я изображал, несмотря на обязательную реабилитацию и меры государственной поддержки. Кого контузило, кто хапнул газку, кто переживал последствия декомпрессии. Отбоя от желающих служить всё равно не было. Прибыльное дело, почётное, уважаемое.

— Да не, это работяги какие-то, — с сомнением произнёс второй боец. — Идите. Хотя стоп… Офицера флотского не видали тут?

Лёха презрительно сморщил нос.

— Мы из десанта. Сотая бригада, — фыркнул он. — Чё нам эти флотские?

— Понятно, можете быть свободны, — сказал первый.

Десантник протиснулся первым, я заковылял следом, стараясь потряхивать головой так, чтобы моё лицо оставалось укрыто от их взглядов, но бойцы равнодушно отвернулись. Пост на выходе из подъезда нас даже не остановил, только посмотрели вслед. Их гораздо больше интересовал десантный корабль, спустившийся на парковку.

Из корабля никто не высовывался, я намеренно приказал ждать, рассчитывая выбраться бесшумно и скрытно, без лишнего кровопролития, которое обязательно случилось бы, прикажи я начать спасательную операцию.

Лёха медленно шёл рядом с пакетом в руках, касаясь меня плечом и косо поглядывая на корабль.

— Чё это, «Барс»? Восьмёрка? Были у нас такие, да… — бормотал он. — Гул внутри стоит, как будто на турбине сидишь…

Я ковылял молча. Мы делали вид, будто идём к ближайшему магазинчику за добавкой, и для этого приходилось делать небольшой крюк. Идти напрямик к кораблю я почему-то опасался.

Как только мы завернули на парковку, со всех сторон тут же завыли сирены полиции и прочих служб, с воздуха спускались аэромобили, по земле подъезжали бело-синие микроавтобусы со включенными мигалками. Я на миг почувствовал облегчение, но уже через пару секунд нас начали винтить полицейские. Просто за компанию.

И меня, и Лёху опрокинули на асфальт, сопровождая всё криками и матом. И если Лёха ещё как-то пытался дёргаться, то я не сопротивлялся, чтобы минимизировать возможный ущерб. Я вместо этого наблюдал, как с крыши улетает чёрный аэромобиль, а бойцы у подъезда спешно пытаются удрать.

— Долго вы, господа, — произнёс я, чувствуя щекой мелкие камешки на асфальте.

— А-а-а, пустите, сволочи! — рычал десантник.

— Молчать! — рявкнул один из полицейских.

Нас повязали для выяснения личности, а не потому, что в чём-то подозревали. Однако даже несмотря на то, что нас уложили мордой в асфальт, а теперь довольно грубо обыскивали, я наконец-то чувствовал себя в полной безопасности.

— В пакете что⁈ — рыкнул полицейский.

— Форма, — выдавил я.

Меня в этой суматохе явно не узнали.

— Флотский китель! — воскликнул полицейский, заглянув в пакет.

— Это мой, — выдавил я. — Документы там же, в кармане.

С этого момента всё понеслось вскачь, как в призме калейдоскопа, меня подняли, отряхнули, в машине скорой помощи мне обработали раненую ногу. С рукой сделать пока ничего не могли, требовалась операция по восстановлению сожжённых нервных клеток.

Мелькали лица, знакомые и незнакомые, погоны, белые халаты. Я продолжал понуро сидеть в машине скорой, пока все остальные делали свою работу. Даже Лёха куда-то подевался со всей этой суетой.

Нескольких бойцов в чёрном нашим доблестным полицейским удалось повязать, но предъявить обвинение им, по сути, было нельзя, ничего предосудительного они не совершили. Не успели, не смогли. Более чем уверен, что им всем легко удастся выпутаться из этой истории, их просто увезли для проверки документов.

Работали тут уже и представители имперской СБ, причём один из них даже попытался меня допросить, пока не прошло слишком много времени, но его вскоре прогнал врач скорой помощи.

Мои ребята тоже подошли, так и не дождавшись от меня новых указаний, неполным составом, только офицеры. Магомедов, Каргин и Заварзин. Я слабо улыбнулся им в знак приветствия. Стресс, кровопотеря, выпитое пиво и всё в совокупности довело меня до какой-то невообразимой апатии, сверхконцентрация сил обернулась, как обычно, откатом. В таком состоянии я не смог бы дать отпор даже престарелой улитке. А может, это действие обезболивающего, которое вколол мне фельдшер.

— Вы как, господин командор? — растерянно спросил меня старший помощник.

— Погано, — ничуть не слукавил я.

— Как так вляпались-то? — хмыкнул Каргин.

— Женщины… — философски изрёк я.

Офицеры ухмыльнулись как по команде.

— Султан открыл сезон охоты, — сказал я. — Пока только на меня, но и вам лучше быть начеку.

Все трое переглянулись.

— Где мы и где султан, — хмыкнул Заварзин.

— Как видишь, лапы у него длинные, — проворчал я. — Настолько, что за мной альянсовские агенты пожаловали.

Магомедов присвистнул.

— Короче, не расслабляйтесь. С базы ПВОшников — ни ногой, это приказ.

Все трое заметно приуныли, успели, видимо, настроить себе планов. Я их понимал. Я бы тоже с большим удовольствием предпочёл находиться в городе, а не в обшарпанной старой казарме. Особенно если помнить, что ремонт обещался быть долгим.

— Возвращайтесь на базу. Я потом сам доберусь, — сказал я.

— Есть… — буркнул лейтенант Магомедов.

— Может, лучше с нами? — настороженно предложил Заварзин.

Я вместо ответа покосился на маячащих неподалёку сотрудников имперской СБ. Допрашивать меня будут долго, учитывая, что дело приобрело политическую окраску. И пусть в этот раз я не подозреваемый и даже не свидетель, а потерпевший, это не отменяет того, что допросами из меня вымотают всю душу.

— Тогда будьте на связи, ладно? — попросил Каргин. — А то мы и так не знаем, чего и думать.

— Постараюсь, — кивнул я. — Но обещать ничего не могу. Вам-то чего, сидите в казарме, отдыхайте от трудов праведных.

— Да не сидится уже на месте, — усмехнулся связист. — Я уже и ПВОшникам ретрансляторы перенастроил, и в казарме старые мониторы запустил…

Похоже, мой энтузиазм заразителен. Сейчас, правда, я никакого энтузиазма уже не испытывал, всё, чего мне в данный момент хотелось — попасть наконец в заботливые руки нейрохирургов, чтобы они восстановили мне руку. Желательно целиком и с полным функционалом.

— Как вернусь, наверное, переместимся на верфь, поближе к «Гремящему», — сказал я задумчиво. — Может, у них дело быстрее пойдёт. Да и там поспокойнее будет, пожалуй.

Возражать никто не стал. Попрощались, Магомедов напоследок протянул руку для рукопожатия, понял, что сотворил глупость, сконфуженно приложил к фуражке. Я взял своей левой рукой правую, помахал дурашливо. Выключенная рука оказалась неожиданно тяжёлой.

Вслед за ними ко мне подошёл незнакомый офицер СБ, махнул перед лицом удостоверением. Ну, началось.

— Командор Мясников? — спросил он. — Майор Иванов, имперская служба безопасности, третье управление.

Я предполагал, что он сейчас попросит меня пройти с ним. Но я ошибся. Хотя фамилия наверняка ненастоящая.

— Как ваше самочувствие? — поинтересовался он.

Не думал, что я заслужил какое-то особое обращение. Но, по всей видимости, это было именно оно. Ладно, есть и плюсы в том, что меня теперь знает каждая собака.

— Бывало и лучше, — сказал я.

— Вас доставят в нашу больницу, как только вы этого пожелаете, — сказал майор. — Но если вы сначала ответите на пару наших вопросов, то мы сможем приступить к расследованию.

Чертовски хотелось всё бросить и уехать лечиться. Но даже этого я пока не мог себе позволить. Чем раньше ищейки нападут на след, тем лучше для меня, да и для них тоже.

Поэтому я начал рассказывать всё с самого начала, без утайки, не пропуская ничего. Майор Иванов стоял напротив, внимательно слушая каждое слово, похоже, записывал всё на имплант. Покончив с рассказом, я почувствовал себя вымотанным так, словно весь вечер провёл на разгрузке бетона.

— Мы их найдём, — уверил меня майор.

— Просьба… — тихо сказал я.

— Да, какая? — оживился Иванов.

— Лёху… По допросам не таскайте, ни к чему… Я за него всё рассказал и так. Лучше наградите. Если бы не он, лететь бы мне уже по направлению к Турану, — сказал я.

Я думал, Иванов только отмахнётся. Но нет, эту просьбу он воспринял со всей серьёзностью. И только после этого скорая повезла меня в ведомственную больницу. Фельдшер сделал мне ещё один укол, и всё растаяло в тумане.