Колыбель проклятого тумана

Глава 27. Ужин на двоих

Оксана сидела в доме Анны Михайловны, или, как кличут ее в деревне, бабы Нюры. Это грузная женщина в преклонном возрасте с добрым лицом, слабым сердцем и седыми волосами, скрытыми под белым кружевным платочком. На темное платье с цветочками надет такой же белый кружевной фартук с широкими карманами на животе.

Оксана сидела в гостиной, положив ладонь на деревянный стол. Ее плечи удерживал Денис, в то время пока баба Нюра доставала из аптечки плотную марлевую ткань серого цвета, спирт и нитки.

– Господи, где ж вы так? – причитала женщина, охая и ахая, стоило Оксане шикнуть от очередного приступа боли от ран, оставленных когтями монстра.

Девушка не знала, что ответить, и посмотрела на Дениса. Тот легко перенял инициативу.

– Баб Нюр, ну, Оксаночка у нас теперь сторожила, ночь выдалась тяжелая, даже церковь снова горела, лучше подлатайте ее без лишних вопросов, – до приторности милым тоном проговорил парень, продолжая крепко сжимать плечи Оксаны.

Баба Нюра с шумом вздохнула и отправилась на кухню, откуда вскоре вынесла небольшой таз с теплой водой.

– Промыть сначала надо, чтобы инфекция не попала, – начала женщина, и Оксана послушно опустила руку в воду, издав тихий стон, зажмурив глаза.

Рука пульсировала острой болью, которая отдавала в локоть. Даже кругом пошла голова. Если бы Денис ее не держал, точно бы упала в обморок.

Плавно выдохнув, Оксана почувствовала, как баба Нюра аккуратно промывает руку, очищая ее от грязи. Вода почти тут же окрасилась кровью, потеряв свою прозрачность. Следом женщина промокнула ладонь сухими тряпками, остановив кровь настолько, насколько это было возможно, и тихо сказала Денису:

– Держи ее крепче.

Оксана напряглась, а женщина тут же обильно залила рану спиртом. Не выдержав боли, Оксана громко закричала, пытаясь выдернуть ладонь, но Денис с силой сжал ее. Не пошевелиться. Перед глазами плясали блики, подобно шипению на старых телевизорах, по коже прошлась крупная дрожь, и вмиг стало очень холодно.

После острой боли рана начала гореть с такой силой, словно руку запихнули в огонь.

Баба Нюра над пламенем свечи водила тонкую, немного закругленную иглу. Следом продела в нее тонкую нитку.

– Дайте спирт, – одними губами попросила Оксана.

– Зачем? – не поняла женщина.

– Для анестезии, – кивнула девушка и, когда в здоровой руке оказалась бутыль, выпила несколько глотков залпом, следом чувствуя, как жжет гортань.

Облокотившись полностью на Дениса, девушка ощутила, как тонкая игла пронзила кожу, и сама не заметила, как отключилась.

Проснулась Оксана уже у себя дома. Горели свечи, тепло в комнате намекало на затопленную печь. На кухне кто-то громыхал посудой и шкафчиками. Рука сильно болела, пальцами согнуть было невозможно. Перед глазами все еще плыло. Голова кружилась вертолетами. Вспоминая все свои острые похмелья, Оксана согнула одну ногу в колене так, чтобы стопа устойчиво опиралась на кровать. Не сказать, что помогло, но, по крайней мере, не стало хуже.

«Надо расходиться», – подумала она, опираясь на здоровую ладонь.

Поставив обе ноги на пол, Оксана глубоко вздохнула и несколько минут еще посидела, уставившись в одну точку и пытаясь собрать свой разум по кусочкам.

В груди уже не ощущалось привычного жжения. Только непонятная холодная пустота. В нос пробивался ненавязчивый запах сырой земли.

События прошлой ночи мелькали в голове короткими вспышками. Денис, горящая избушка, призраки детей в масках, Аня и Стас, Ника…

Мысль о мавке сжала сердце в тоске и скорби. История этой девчушки трагична и печальна, но Оксана помнила ее улыбку в огне. Она не боялась второй смерти. Кто знает, быть может, она вознеслась к небесам, как того и хотела.

Все же поднявшись с постели, Оксана поплелась на кухню, откуда доносился шорох. Застыв на пороге, девушка смотрела на Дениса, который стоял к ней спиной и что-то нарезал. Из печи доносился запах жареной курицы с розмарином. Желудок тут же заурчал.

Денис обернулся, чтобы проверить, что там, в печи, но, завидев Оксану, даже выронил из рук нож. Парень смущенно улыбнулся.

– Проснулась уже, хорошо, ужин уже скоро будет готов! – проговорил он, выглянув в открытое окно, где еще багровело солнце, плавно спускаясь за кроны деревьев.

– Я бы и не встала, если б не услышала тебя, – скромно призналась Оксана и села рядом за стол.

Денис поднял нож с пола и украдкой заглянул в печку, где Оксана завидела кипящий глиняный горшочек. Рогатым ухватом Денис вынул его и перенес на деревянную дощечку, поставил на стол миску с салатом из свежих овощей, навел ароматного чаю на травах и порезал горячий хлеб. И когда он все только успел? Весь день, что ли, у печи стоял?

– Еще чуть-чуть, и я привыкну к тому, что мне каждый день так готовят, – заулыбалась Оксана, пододвигая к себе тарелку.

– А я и не против проводить с тобой вот так вот вечера.

Денис положил на ладонь девушки свою. Он почти светился от счастья, и это вызывало странные чувства. Ей нравились эти ухаживания, она даже не заметила, как начала их принимать, но все равно боялась так просто к себе кого-то подпустить, поверив красивым глазам и открытости намерений. Игорь ведь тоже не был плохим. И все же он бросил ее, а Денис… вот он тут и вряд ли куда-либо денется из этой деревни. Разве что в туман и безвозвратно.

Нервно сглотнув, с медленным вздохом, пытаясь угомонить быстрое биение сердца, Оксана отвела взгляд, медленно вынув свою здоровую ладонь из-под его.

– Мне совсем неважно, с кем и что у тебя было, – сказал Денис вдруг серьезно. – Ты мне очень нравишься, и я хочу тебе помогать во всем. Чтобы ты больше не боялась по ночам или не чувствовала себя тут лишней. Позволь мне быть с тобой. Не отворачивайся только потому, что тебя обидел другой.

Закусив нижнюю губу, Оксана подняла на него взгляд, не зная, куда себя деть и как правильнее ответить.

– Не пойми меня неправильно, – шумный вздох, – ты хороший и мне нравишься, но я не хочу говорить «да» только потому, что мне страшно оставаться одной. Это неправильно.

Денис печально улыбнулся и положил теплую ладонь на ее щеку. Глаза у девушки защипало, а горло сдавил горький ком. Лишь бы не заплакать.

– Я здесь с тобой лишь оттого, что сам этого хочу. Не смогу спокойно уснуть, зная, что тебе плохо. И я готов тебя ждать столько, сколько нужно.

Нежно погладив по щеке, Денис убрал прядь ее волос за ухо. По телу девушки прошлась трепетная дрожь, и, поддавшись вперед, Оксана осторожно коснулась его губ.

«Это неправильно» – вопил ее разум, когда он, приблизившись, обхватил ее за талию одной рукой и ответил на поцелуй, медленно и аккуратно вдыхая в ее губы разгоряченный воздух. Положив ладонь на его грудь, Оксана ощутила, как сильно бьется его сердце.

Он плавно отстранился, взглянув в ее глаза с такой искренней любовью, что внутри у Оксаны все разрывалось на части.

«Это неправильно», – вновь мысленно повторила она и снова отвела смущенный взгляд.

Она не знала, зачем вообще это сделала. Зачем к нему потянулась и почему ей это чувство так сильно понравилось.

Нужно было что-то сказать, как-то оправдаться, но девушка не могла выдавить из себя ни слова. Только нервно кусала губы. Наверное, это было помутнение рассудка или вроде того. По-другому этот поцелуй она не могла объяснить.

Денис тоже не стал тревожить это неловкое молчание. Не напирал на нее дальше и ничего не требовал.

– И еще, у меня для тебя есть подарок… – после ужина прервал тишину парень, отставив в сторону пустую тарелку.

Оксана заинтересованно взглянула на него, склонив голову вбок.

– Ладно, – вздохнула она, – удиви меня.

Денис достал из кармана штанов серебряный браслет. Оксана высоко подняла брови и раскрыла рот. Сердце заколотилось в груди. Взгляд метался то к Денису, то обратно к браслету в надежде, что ей он не мерещится.

– Не может быть… – ахнула девушка, осторожно положив на браслет руки, касаясь Дениса вновь.

Легкие морщинки лучами расходились от внутренних уголков глаз Дениса, уголки губ были приподняты и оттянуты в стороны. Он положил свою ладонь поверх ее.

– Я нашел его, когда мы были у церкви ночью, и вспомнил, что видел его у тебя накануне, – проговорил он тихо, надев амулет на правую руку. Пусть та и была еще забинтована, но браслет привычнее ложился на правое запястье, нежели на левое. Там бы он ощущался как чужой и не на своем месте.

– Как мне тебя отблагодарить?

Оксана встретилась с Денисом взглядом, и вместо ответа он вновь ее поцеловал. Нежно, ласково, едва касаясь губ. Его сердце трепетно стучало, дыхание становилось рваным, вымученным. Его ладони легли на ее плечи. В этот момент казалось, что он зайдет дальше, но он с тихим стоном отстранился, едва ли не задыхаясь.

– Ничего не нужно, – ответил он и вернулся на свое место.

Кратко взглянув друг на друга, пара покончила с ужином. Денис уже потянулся к окну, чтобы закрыть его, но остановился, всмотревшись в даль.

– Ты тоже это видишь? – прошептал он, громко сглотнув и шумно выдохнув. Его руки чуть дрогнули.

В темноте, со стороны церкви полз густой туман. Не такой, как прежде. В этот раз он мерцал изнутри зеленоватым светом, не предвещавшим ничего хорошего.

Белое облако плавно накрывало деревню. С каждой минутой на улице становилось тише и темнее. Поднялся холодный ветер, даже ледяной. Едва туман настиг дома Оксаны, Денис плотно закрыл ставни на защелку, и одновременно с этим в окно снаружи что-то ударилось со всей силы.

Оксана отбежала к двери кухни, почти не дыша и ожидая еще одного удара.

Часы в комнате непривычно громко, словно эхом разносили удары один за другим, и каждый отзывался в груди чугунным громом. Оксана насчитала десять ударов. Так рано… Даже стемнеть не успело.

– Это ведь не мы его спровоцировали? – спросила Оксана, в немой мольбе глядя на Дениса.