Когда ангелы смеются

Часть III. Глава 3 (21)

Глава третья (21)

– Я думал, что в тайге найти никого не возможно. И что даже не ищут.

– Ха! Следы ж остаются! Граница должна быть на замке, и с этим строго. Мой второй дедушка, мамин папа, служит в гарнизоне, откуда видно китайскую территорию. Представляешь?

Киллиан представлял. Не китайскую границу, которую он никогда не видел, но ситуацию.

– А из вашего поселка Китай видно? – спросил он на всякий случай.

– Нет, у нас тайга мешает.

Они помолчали. Поведение русской туристки стало для Киллиана более чем понятным. Если девчонка привыкла к экстремальным ситуациям, то странно было бы ей визжать и рыдать, когда надо было подумать и сделать. Но тем она была опаснее, и ее признание, что она приехала в Ирландию для того, чтобы выведать секреты их фирмы, запросто могло оказаться правдой.

– Ты хитрая, – сказал он. – заранее все просчитала, надеясь, что я выложу состав нашего семейного рецепта ради того, чтобы тебя спасти.

– А ты и впрямь его знаешь? – прозвучал ответ.

– Конечно же, нет. Но ты так уверенно пылила про мою бабушку, что я даже засомневался, не заезжали ли мы и впрямь к ней на ферму.

Девчонка вздохнула.

– Ничего я не знала, ни про какую бабушку. Все просто. Я уже поняла, что ваш состав – сильное снотворное. Но надо было как-то заставить эту веселую компашку его выпить. А для этого требовалось сочинить сказочку, которой бы они поверили. Я соединила вместе весь фольклор, который ходит вокруг «верескового эля» по обе стороны Ирландского моря, и соответственно его преподнесла. «Молодая бабушка» прошла на-ура.

Некоторое время они молчали. Что думала девчонка, Киллиан не знал, да это его и не касалось. Зато сам он думал, что задачу заставить девчонку забыть все, что она узнала об их семье, он выполнить уже не сможет. И что слишком многие знают о нем то, что знать не следует, если его так легко вычислили и нашли.

* * * * *

– Ой! – произнесла девчонка внезапно.

Она вынула руку из кармана и вытащила еще один миниатюрный предмет непонятного назначения. Предмет был похож на кубик от какой-то игры: гладкий и то ли металлический, то ли сделанный из темного пластика.

Что это? – спросил Киллиан с любопытством.

– Представления не имею, но это не мое. В качестве рабочей гипотезы предположим, что это был «жучок» чтобы нас прослушивать… Поэтому лучше-ка я это выброшу, от греха подальше.

И она действительно размахнулась и выкинула непонятный предмет в пространство за борт парома.

– Кстати, проверь и ты свою куртку.

Девчонка могла бы и не указывать, потому что руки Киллиана уже обшаривали все множество карманов элементов его одежды. Теоретически он понимал, что никто кроме «палача» подкинуть прослушку им не мог, и мучительно припоминал, не брякнули ли они с девчонкой чего-нибудь, что могло бы им повредить.

Потому что даже если запись их разговоров и не велась, все равно и одного свидетеля достаточно, чтобы спокойное существование для семьи закончилось навсегда. Ведь если «палач» слышал их с девчонкой последние разговоры, то наверняка попытается отследить путь перемещения Киллиана по Ирландии и выйдет на Алву. Чего допустить было никак нельзя.

Алва намеревалась в ближайшее время исчезнуть вместе с мужем, и появление соглядатаев могло поставить их «бегство» под удар. Особенно если бы ее начали шантажировать жизнью Брай. А вот после того, как они в Дораном, исчезнув, оборвут все связи с родней, угрожать им не будет ничего.

Племянники волновали Киллиана, как ни странно, намного меньше. В родовые секреты они посвящены не были, и носили другие фамилии, чем Алва. Небольшой счет в банке был у каждого, и на каждый Алва положила сумму, необходимую для оплаты колледжа, чтобы можно было закончить учебу.

Каждому уже выделена его доля и предоставлена свобода идти независимым путем. Но чтобы обеспечить эту долю, требовалось кому-то продолжать вести фирму. И этим кем-то должен был стать самый старший и опытный. В общем, вывод бы прост и незамысловат: Киллиану надо было где-то перебыть две-три недели, отследить, нет ли за ним хвоста, а это значило, что порывать с девчонкой было рано. Что он ей и озвучил.

– Если бы ты могла задержаться еще на один день, то мы бы полетели вместе.

– Я могу, конечно, – отвечала та оживившись. – А что у тебя за дела?

– Помнишь фермера-эмигранта из Сирии по имени Халил? Мы были у него в гостях на Инишни?

– С которым ты договорился о выращивании оливок на масло?

– Да, я уже заказал саженцы и оплатил. Завтра надо забрать, пока они в нормальном состоянии, и отвезти.

– Я думала, что сейчас не сезон. И что растения сажаются либо весной, либо осенью.

– У нас круглый год дожди и повышенная влажность. Послезавтра обещают перемену погоды с возвратом к нормальной, так что все приживется. К тому же оливки – деревья вечнозеленые, и им все равно когда их обрежут, выкопают и в землю воткнут.

– Если ты уверен… Дело прежде всего, конечно. Только ты созвонись предварительно с Халилом, и с плодопитомником.

– Разумеется. Ты едешь со мной в Голоуэй или хочешь полазить по Дублину?

– Лучше с тобой. Одна я теперь боюсь.

Киллиан кивнул. Он бы тоже на месте девчонки боялся. Подвергнуться изнасилованию собакой – это надо пережить! И то, что процедура не состоялась, вряд ли способно было уменьшить стресс. По крайней мере, отпечаток ужаса столь ярко был нарисован на ее лице, что ошибиться было невозможно: девчонка не притворялась!

– Ну и зря. С любой группой туристов безопаснее, чем в моей компании, – вылетело у Киллиана. – В Ирландии тоже есть друиды, и исповедание их религии не считается противозаконным.

Не предупредить девчонку он не мог, хотя и был уверен, что искать их в Голоуэе не станет никто. Как оказалось, и девчонка рассудила похожим образом.

– Глупости, – возразила она. – Пока те пятеро не проснутся, догонять нас никто не станет. Да и зачем? Даже если они вели запись наших разговоров и запечатлели на видео мой рассказ, то там ничего нет ценного для их верхушки. Сейчас выпускается много средств по заживлению ран, а болеутоляющих и со снотворным эффектом вообще уйма. Твою несуществующую бабушку в Корке искать им придется долго, ведь я не называла никаких имен. А через три дня наши следы остынут.

* * * * *

– Зачем ты летишь со мной? – спросила девчонка, когда они уже сидели в пассажирской гондоле дирижабля, дирижабль был в воздухе и летел, взяв курс на восток.

В багажной гондоле параллельно с ними двигался по воздуху все тот же ненаглядный джип, с которым Киллиан расставаться не захотел, потому что намеревался увидеть Россию, путешествуя самостоятельно на собственных колесах. Это обошлось ему в стоимость четырех дополнительных пассажирских билетов, но в конечном итоге было не дороже поездки по земле с учетом паромов, трат на бензин и пошлины при пересечении Украинской границы.

Тем более что украинской визы у него не было. Может, она и не требовалось (он не проверял), но зато у его спутницы кроме приглашения в Ирландию не было ничего, и это сильно затруднило бы их возможность снова встретиться и вновь наладить контакт.

А сейчас контакт уже был. Они оба понимали друг друга с полунамека и «смотрели в одну сторону», а не пялились друг на друга. В общем, девчонка была удобна, как привычные домашние тапочки. Слишком удобна, и это сильно настораживало. Словно биоробот, изготовленный с учетом его вкусов.

Однако признаваться, что ему требуется спрятаться на пару недель, Киллиану не хотелось. Он был мужчина, и семейные традиции требовали от него всегда и везде демонстрировать храбрость и выносливость. Перечень исключений к воспитанию не прилагался, и приходилось импровизировать.

– Я хочу встретиться с Эллой, – произнес он.

– А… протянула девчонка с видимым безразличием. – Вот оно что… А я уж было решила…

И она горько рассмеялась. И что-то в ней переменилось, словно лопнула какая-то невидимая струна, струна связи с ним, Киллианом.

Они оба замолчали, а затем девчонка произнесла устало:

– Как ты думаешь, эти… друиды… они долго проспят? Целую неделю?

Пугать девчонку не хотелось, но и правду выдавать тоже…

– Больше года. Если их быстро найдут и перенесут в безопасное место. Иначе их сожрут крысы до того как они проснутся.

– Жуткая смерть.

– Тебе жалко тех, кто собирался подвергать тебя пыткам из любви к стонам и крикам жертв?

Девчонка поежилась.

– Ну, они просто нас разыгрывали… – молвила она тихонько. – Как туристов.

Киллиан усмехнулся. Эти русские просто непробиваемы – их вера в то, что весь мир добр и разные ужасы – это выдумка Голливуда, была безгранична.

– Но позванный ими кобель… как его…ага, Барбо… почему-то был всерьез настроен на то, чтобы исполнить роль твоего сексуального партнера. И очень было похоже, что ты у него не первая.

Девчонка сделала глубокий вдох и выпалила:

– Моральное давление и физические повреждения – не одно и то же.

– Угу. Ты просто не видела никогда этих самых «физических повреждений».

– А ты видел?

Киллиан молча кивнул. Вспоминать ему не хотелось…

– Смерть во сне – это даже не казнь. Это со стороны выглядит ужасно, но в реальности банальное избавление от мук. Ты их, считай, одарила божественной благодатью. Незаслуженной. Даже синильная кислота вместо этого снотворного была бы недостаточно жестким способом избавить мир от той веселой компании.

Девчонка опустила глаза и произнесла:

– Ты говорил про побочку от применения вашего состава. Будто он одновременно стирает память о предшествующих событиях.

– Не помню, когда я это говорил, но, предположим. И…?

– Какой отрезок жизни он стирает?

– Сколько человек проспит, столько и сотрется. Поэтому лучше не пить и не лизать подобные вещи. Абсолютно безопасных лекарств не бывает.

Девчонка подумала еще немного.

– А ты знаешь, сколько нужно проглотить вашего зелья, чтобы можно было забыть две недели?

Киллиан внутренне засмеялся. Надо же, какая пронырливая девица: правильно Алва ее опасается.

– Естественно, знаю, – отвечал он снисходительно. – Мне известно о его применении все.

– Тогда отмерь мне нужную дозу. Я хочу заснуть – и вычеркнуть из памяти свое путешествие по Ирландии.

Это было что-то новенькое в ее репертуаре…

– Зачем? Ты же позабудешь все, что успела узнать. Все собственные исторические изыскания для твоей научной диссертации.

– Аспирантской. Но «собственные изыскания» возможны и без поездки «в поле» – информацию можно извлечь из Интернета. «Всемирная паутина» содержит массу нужных фактов.

– Тебя так напугали поклонники древне-саксонского язычества? Неприятно вспоминать, как ты изъявила готовность спариться с собакой лишь бы избегнуть боли?

Девчонка побледнела и процедила сквозь зубы:

– Ты дурак или как? Я. Хочу. Забыть. Тебя.

Киллиан рассмеялся, на этот раз вслух.

– Разве я сделал для тебя чего-то плохое? Ты сама просила меня об одолжении – я исполнил.

Девчонка побледнела еще больше и тяжело задышала.

– Я к тебе привязалась. Я полюбила тебя. Я приехала в Ирландию по твоему приглашению, потому что надеялась, что ты привыкнешь ко мне. Что эта поездка нас сблизит. Но ничего такого не произошло. Мне стыдно вспоминать, как я перед тобой унижалось в той камере. И горько постигнуть, что даже после этого у тебя не мелькнуло ко мне и искорки чувства.

– Я в том не виноват, – произнес Киллиан безмятежно.

– Конечно, не виноват. Но я хочу забытья. Слишком много не надо – в конце августа меня ждут на работе. Одной крышки от фляжки хватит?

– Крышка - это лишнее. Достаточно десяти капель.

Киллиан хохмил. В желание девчонки «отключиться и забыться» он не поверил ни на мгновение. Это была типичная манипуляция. Еще ему было любопытно: что девчонка ответит. Но та замолчала, и до конца пути не проронила ни слова.

Прилетели они точно по расписанию, и их уже встречали. Точнее, встречал один человек, а именно Элла. Сестры обнялись, затем Элла переключила внимание на Киллиана. Она была точь-в-точь такая, какой он ее представлял по фото: отменная фигурка с небольшим аккуратным бюстом, в отлично сшитом модном платье, эту фигурку подчеркивавшем, и модный макияж на лице.

И, конечно же, натуральные золотые волосы, собранные в два симпатичных хвостика, длина которых позволяла им струиться по плечам, но не мешала. Аккуратная челка на лбу, две волнистые пряди вдоль висков – все в девочке было мило и симпатично. Странным было лишь, что при виде этой ожившей мечты внутри Киллиана ничего не екнуло: ни восторга, ни обиды. Ему было все равно, словно и не было в подмене одной сестры другой никакого обмана.

Всей компанией они пошли ловить личный багаж. Девчонка получила свой чемодан, Киллиан дождался выгрузки джипа, который выехал последним, и пока сестры улучшали свой внешний вид в «Дамской комнате», он сел за руль и отвез машину на предназначенную для этого стоянку. Девочки вышли…

– Садись на переднее сиденье, – произнесла Ирина, обращаясь к Элле. – Киллиан хотел побывать на Красной площади, показывай ему дорогу.

– А ты?

– А я немного подустала. Хочу отдохнуть.

И она действительно села назад. Без улыбки, но и без гримасы недовольства.

– Меня беспокоит «палач», – сказал Киллиан, обернувшись к ней. – Мне кажется, он будет тебя искать.

– Искать меня? С какой радости? На фанатика с горящим взором он не смахивал. Он больше похож на тупого охранника, какие не ищут себе хлопот, потому что…

Девчонка не договорила.

– Потому что любая инициатива наказуема, – довершила Элла. Ее голос был столь же красив, сколь и ее внешность: приятного тембра, с легкой хрипотцой, придающей ему пикантность. – Едем, чего мы ждем?

Действительно, ждать было нечего. Девчонка (Киллиан упорно продолжал так называть Аерин для себя) опять молчала, зато Элла добросовестно надела на себя роль экскурсовода и исполняла ее более чем добросовестно.

Странно, но Киллиан ее почти не слушал. Правостороннее движение, принятое в Москве, отнимало у него массу внимания. И внезапная сонливость девчонки, сначала сидевшей, а затем прилегшей на задней половине салона автомобиля, его отчего-то беспокоила. Девчонка никогда не спала днем, у нее не было такой привычки.

Вырулив на обочину, Киллиан вышел, открыл дверцу и наклонился над спящей. Слабый аромат «верескового эля» донесся до него. Киллиан вынул у нее из-под головы сумку и заглянул туда. Подкладка, за которой девчонка прятала свою хитрую фляжку, снова была подпорота. Не до конца, но достаточно, чтобы добраться до горловины фляжки…