Кочергин и Бескрылый

Глава 30. Полёты туда и сюда

Мимо машины Кочергина прошла Элина. Нервно оглядываясь и поскальзываясь на снегу, она тащила что-то большое, завёрнутое не то в бумажный пакет, не то в ткань. Кое-как, чуть не споткнувшись, забралась на крыльцо, открыла домофон и, снова бегло осмотревшись, зашла в подъезд.

Все трое сидели в машине молча. С одной стороны, стало ясно, для чего Яна вызвала сюда Настю. С другой… С другой.

— Можно ещё раз? — спросил Кочергин через плечо.

— Вообще-то, это не видео, — буркнула Настя. — Ладно.

И снова мимо авто криво пробежала Элина. И снова все молчали.

— Может, пойдём, глянем, куда она картину потащила? — предложила Яна.

Но Кочергин не ответил. Перед мысленным взором всё ещё была Элина. Вот она подбегает к крыльцу, нервно осматривается. Идти ей трудно, потому что она в сапогах на высокой шпильке. Оступается, ноги разъезжаются. Но она не падает.

Та, другая дама, с ногой тридцать восьмого размера, ступала уверенно. Потому что шла следом за целым отрядом рогато-копытных албастов. Чего ей бояться. Вообще-то, есть чего.

Просигналил смартфон. Кочергин глянул на экран, там высветилось сообщение от Чанги.

— Что там? — спросила Яна, заглядывая в телефон сыщика.

— Малов был потомком Морковкиных, — произнёс Кочергин, убирая смартфон. Он и сам уже об этом догадался, только говорить не стал.

— Эта Роза снова сменила фамилию, когда муженёк проворовался? — слабо улыбнулась Настя, так и сверкающая магической маской в виде черепа.

Кочергин только угукнул и кивнул. Пожалуй, дальше по следу Элины ему лучше идти одному. Да, страшно. Да, трудно. Да, больно за Дриго. Но подставлять этих двух девиц под влияние картины, а то и под рога и копыта он всё равно не станет.

— Вот что, дамы, — наконец произнёс Кочергин. — Я поднимусь в квартиру, а вы оставайтесь здесь.

— Как вы узнаете, куда идти? — быстро спросила Настя. Но тут же вспомнила, что с ней в машине всё-таки сидит Следопыт, и смущённо произнесла: — А, ну да. Простите.

— Я пойду с тобой, — уверенно сказала Яна. — Мы своих не бросаем.

Кочергин не стал вслух говорить, что и он бы при случае никого из сумрачных не бросил. Вместо этого произнёс:

— Это всё-таки моё дело. Не хочу, чтобы кого-то из вас зацепило.

— Мы тоже не хотим, — улыбнулась Яна и вышла из авто.

Кочергин снова глянул на Настю. Она лишь молча слабо улыбнулась. Кочергин мысленно попросил её остаться в машине, и если что, вызвать подмогу. Вроде бы она поняла, и тогда сыщик выбрался из салона. Прошёл к подъезду. Привычно открыл домофон своим волшебным ключом. Стоило лишь прикоснуться к месту для считывания чипов, и дверь тихо отворилась.

Яна смело прошла вперёд, но уже на первом этаже Кочергин придержал её за локоть и отодвинул за спину. Яна недовольно фыркнула.

Кочергин прикрыл глаза и сквозь серое кружево ресниц увидел, как ноги Элины бегут по ступенькам. Тонкие шпильки, изящные лодыжки в замшевых сапожках. Вверх по лестнице на носочках. Быстрее, быстрее, цоканье по площадке, и снова вверх. Перебирают маленькие стопы в чёрной обувке. Снова цоканье, мелкие шажки. Поворот, и опять вверх.

Испарина от страха. Слабый запах пота примешивается к аромату духов. Элина чуть запыхалась. Она, конечно, выносливая барышня, только вот недавно она ещё и вынесла из квартиры спонсора дорогущую картину, которая норовит прикончить каждого, кто на неё посмотрит.

Наконец шаги останавливаются, и в скважине замка скрежещет ключ. Прерывисто дыша, Элина забегает в прихожую, захлопывает дверь. Пару секунд стоит в тёмной маленькой прихожей, глубоко дыша.

— Надеюсь, нас никто не видел, — прошептала Яна.

Кочергин поморгал. Где это они? Тёмное маленькое помещение. Пахнет пылью, Элиной и какими-то химическими ароматизаторами.

— Может, свет включим, а то темно уже, — произнесла Яна, осматривая квартирку, где Элина зарабатывала, раздеваясь перед камерой на потеху состоятельным персонажам с липкими ладошками.

— Не включай, — тихо сказал Кочергин. Вдохнул, выдохнул.

Даже находиться в одной квартире с этой проклятой картиной тяжеловато. Но не торчать же в прихожей до утра. Так что Кочергин медленно двинулся в комнаты. Маленькая спаленка, видимо, служила кладовкой и реквизиторской — всё завалено пёстрой одеждой, пакетами и коробками. А вот вторая комната, что побольше, очевидно, использовалась как студия. Огромная кровать-аэродром с шёлковыми покрывалами, шторы со складками, камера на штативе.

Махровый ковёр. Пылесборник, от которого хочется чихать. И пахнет красками с костной пылью и гарью.

Кочергин отошёл на пару шагов, аккуратно встал на пол, чтобы не наступать на ковёр.

— И где эта картина? — спросила Яна. Судя по запаху, у неё тоже от стресса выступила испарина.

— Под ковром, — просто ответил Кочергин, глядя на серую синтетику, изображающую шерсть.

— Всего-то? — фыркнула Яна, больше для вида. На самом деле её здорово потряхивало.

Кочергин присел на корточки, осторожно приподнял угол ковра. Пыльный пол с точечным узором изнанки. Наконец показался светлый краешек холста. Сильно пахнуло красками, затхлостью, тленом, слезами и палёным белком. Яна коротко вдохнула.

— Не смотри, — шёпотом посоветовал Кочергин. Зажмурился и отогнул ковёр.

Хотелось зажать нос. Несло жжёнными человеческими останками, древесиной и живой кровью.

— Я всё про тебя зна-аю, — мелодично пропел звонкий девчачий голосок в отдалении, и захотелось отвесить его обладательнице затрещину. — Гнусный мелкий человечишка! Неуда-ачник!

Кочергин зажмурился сильнее, так что перед глазами радужные круги поплыли. Сквозь них вприпрыжку бежала девчонка в светлой шубке. Да это же Влада. Влада, которая плевать хотела на дурака-папашу. Она же высмеивает его перед подружками, изображает, как он чавкает, обзывает хряком. Корчит рожи, кривляется, показывая, как он ходит. Ей же от него нужны только деньги. А когда она вытянет всё до копейки, просто сдаст его в дом престарелых, а то и вовсе отравит.

— Твоя жена — просто старая кошёлка, — снова прозвенел голосок. — Она тебя ненавидит, изменяет с кем попало. А ты, дурачок, не видишь! Думаешь, она до ночи в своей стоматологии сидит? А вот и нет! Она своим любовникам рассказывает, какой ты урод и тупой неудачник! Что ты давно ничего не можешь! Они ржут над тобой! Кувыркаются и опять ржут!

— Да заткнись уже! — рявкнул откуда-то разъярённый женский голос.

В ответ раздался мерзкий девчачий смех, и появилась девчонка в шубке и шапочке. Она поднимала фарфоровое личико, заливаясь хохотом. Противный ротик растягивается в улыбке, а в ушах аж звенит. Да чтобы ты провалилась, гадина мелкая! Кочергин увидел свои руки, резко сдавливающие горло девчонке. Упруго под ладонями, пальцы всё крепче сжимаются, сминая мех воротничка и заодно мягкое детское горло. Девчонка хрипит, хватает ртом воздух.

— Убийца! Убийца! — несётся эхом со всех сторон. Будто толпа скандирует. — Смерть детоубийце! Виновен! Виновен!

Тысяча рук хватает Кочергина со всех сторон, ему рвут одежду и царапают кожу. Все орут, норовя его пнуть или ударить. Кто-то плюёт ему в лицо. Вот уже и плаха появилась, на ней болтается петля на тонкой верёвке. Снег забился под брюки, виселица всё ближе, кожу на лице саднит от кровоточащих царапин.

Горло сдавлено, дышать невозможно. Всё расплывается, и в заснеженном саду растворяется силуэт маленькой всадницы на чёрной лошади. Плащ развевается. В последнюю секунду вслед девчонке летит мощное отцовское проклятие.

— Это не со мной, всё это не со мной, — процедил Кочергин и почувствовал, как больно ударился коленями обо что-то твёрдое.

Острая боль прочистила разум. Он бросил ковёр обратно и упёрся руками в пол, пытаясь отдышаться. Где-то рядом надрывно вскрикивала Яна. Её голос, отдающий болью и отчаянием, чуть разогнал марево.

Кочергин растёр руками лицо, помотал головой. Яна лежала на полу, раскинув руки, будто придавленная. Челюсти сжаты, вся крупно вздрагивает и вскрикивает, как от острой боли.

— Эй! — опасливо позвал Кочергин. — Эй, Яна!

И он слегка ткнул её в руку. Яна в ответ только как-то странно выгнулась и застонала. Тогда Кочергин мысленно приготовился к худшему, взял Яну за плечи и сильно встряхнул. И да, тут же получил мощный удар в грудь, опрокинулся, ударился затылком об пол (хорошо, что там толстый ковёр). Над ним появилось искажённое болью и яростью лицо Яны в спутанных рыжих волосах. А потом ему резануло по лицу.

Кочергин непроизвольно вскрикнул и спихнул ведьму, она отлетела и гулко стукнулась о стену. Скорчилась и заскулила.

— Яна! — по возможности мягко позвал Кочергин, подползая. — Яна, всё прошло. Это не с тобой было.

И Кочергин приобнял плачущую Яну за плечи.

— Это неправда. Не с тобой было, — повторил Кочергин, похлопывая Яну по плечу. — Да и вообще не было ничего. Не было.

Яна шмыгнула и отстранилась. Растрёпанная и заплаканная. Недоверчиво глянула на Кочергина. Размазала по лицу слёзы, смешанные с косметикой.

— Чтобы она сдохла, тварь паршивая, — злобно процедила Яна.

Кочергин в ответ только выдохнул, потирая грудь, куда его мощно пихнула Яна. В полку тех, кто желал картине смерти, прибыло.

— Давай спалим тут всё к крысиным хвостам, — вдруг твёрдо произнесла Яна.

— Не стоит, — попытался придать голосу мягкости Кочергин. — Соседей зацепит. А они-то уж точно не виноваты, что Элина притащила сюда эту мерзость.

— Чтоб этой Элине там все космы повыдирали, — прохрипела Яна. — И клеймо на заднице выжгли, как шлюхе.

— Она своё уже получила, — вздохнул Кочергин, садясь на пол. Потёр шрам. Всю щёку резко защипало. Кажется, шрамов на лице у него сегодня стало больше.

— Ой, прости, — виновато сморщилась Яна. — Я не специально.

— Я понимаю, — выдохнул Кочергин, гадая, как будет объяснять свой предновогодний вид жене. — Что нам теперь с картиной делать?

— Может, просто позвонишь заказчице? Пусть она сама сюда приедет. — Яна, кажется, полностью пришла в себя, потому что достала зеркальце.

Когда услышала, как Кочергин глухо захохотал, опасливо на него покосилась.

— Что, не поняла? — между приступами хохота, побулькал Кочергин. — Да она уже в пути. Мчит сюда на всех серных парах.

— Кто? — недоверчиво спросила Яна, чуть отодвигаясь.

— Да Малова, — обречённо выдохнул Кочергин. — Это же она всё устроила, разве не ясно?

Яна только помотала головой.

— Малова вышла замуж за богатенького, но не сильно умного мужика, — произнёс Кочергин, глядя в одну точку. — Он ей разболтал про своих предков. Малова разузнала про картины, втёрлась в тусовку местных коллекционеров, где верховодит Ларион. Анонимно заказала Чанге картину, потом уболтала своего муженька её купить. Развод-то у них был фиктивным. Ну а когда он скопытился, прибрала к руками наследство. Только вот картина — тю-тю. Уплыла.

— Элина её спёрла, — произнесла Яна, убирая зеркальце.

— Скорее всего, — проговорил Кочергин, упираясь локтем в колено, — Элину наняла сама Малова. Ну, чтобы после развода присматривать за благоверным и не пропустить момента, когда он отдаст богу душу. И заодно чтобы все поверили, что развод у них самый настоящий.

— Недооценила эскортницу, — улыбнулась Яна.

— Точно, — кивнул Кочергин. — Ну а дальше она призвала албастов, а заодно наняла меня. Ей же сказали, что я из вашей компании. А значит, теперь за картиной будет охотиться весь наш Мрачный круг. Хотя вряд ли она собиралась мне заплатить. Наверное, рассчитывала, что мы найдём картину, и она её просто заберёт. А если мы при этом сгинем, то вообще всё будет отлично.

— Вот же тараканья задница, — выплюнула Яна.

Кочергин снова кивнул:

— Элина сама себе приговор выписала. Лариона они тряхнули, да без толку. Ну а нас гоняли для приличия, чтобы мы не тормозили.

Яна помолчала, потом спросила:

— Как ты догадался?

— Я ценитель женских ног, — масляно улыбаясь, промурлыкал Кочергин.

Яна звонко щёлкнула его по носу.

— Я серьёзно, — улыбнулся Кочергин, потирая нос. — По ноге узнал. Мы пару раз видели её следы, а эти отпечатки довольно характерные. Носки чуть повёрнуты наружу. Так обычно ходят танцоры балета. А Малова бывшая балерина. Я тогда сразу отметил, что у неё и осанка соответствующая, и походка. Потом проверил, всё сошлось. Увы, слишком долго складывал крестик и нолик.

Яна несколько минут хмурила брови, будто перепроверяя то, что рассказал Кочергин. Потом уважительно похлопала его по плечу:

— А ты молодец.

— Молодец, — уныло повторил Кочергин. — Прямо как морковка в поле огурец. Чувствуешь, как серой тянет?

Яна принюхалась и поморщилась.

— Она что, не может подождать, пока ты ей эту картину принесёшь?

— А я принесу? — глянул на Яну Кочергин.

Яна закусила губу и сосредоточенно осмотрелась:

— Что ж нам теперь делать?

Кочергин некоторое время наблюдал, как Яна встала и быстро осматривала комнату в поисках выхода из ситуации. У него-то идея была, только вот она вполне могла сработать так, что и выход, и вход разнесло бы к вампирьим клыкам.

— У тебя семья есть? — осторожно спросил Кочергин, поднимаясь на ноги.

— Тебе зачем? — быстро произнесла Яна. Потом подошла ближе и шёпотом просила: — Ты что задумал?

Но Кочергин только молча помотал головой, доставая смартфон. Отправил Соне голосовое с просьбой, если он в ближайшее время не вернётся, найти свой подарок на чердаке и обнять за него Владу.

Всё это он наговаривал полушёпотом, стоя в углу комнаты и наблюдая, как в подъезд маршем зашли тёмные клубящиеся тени, а за ними — госпожа Малова собственной персоной. Убрал телефон и натолкнулся взглядом на бледную Яну.

— Ну? — требовательно спросила Яна.

— Ты же ведьма, — произнёс Кочергин, убирая телефон в карман. — Летать умеешь?

— Ты у меня сейчас сам полетишь, — угрожающе прошипела Яна.

Кочергин улыбнулся и взял Яну за руку:

— Уважаемые пассажиры, пристегните ремни. Держитесь крепче и постарайтесь не растерять по пути конечности. Спасибо, что выбрали нашу авиакомпанию «Полёты туда и сюда на мётлах и волшебных машинах».

В этот момент раздался тихий щелчок. Жутко завоняло тухлыми яйцами, гнилой рыбой и золой. Вокруг что-то шипело, в комнате стало совсем темно. Яна по привычке зажгла розоватый свет, и стали отчётливо видны тени. Словно чёрный дым, они клубились по углам, становясь похожими на матовые столбы.

Хлопнула дверь, простучали каблуки, и в комнату вошла мадам Малова. Осмотрелась и брезгливо поморщилась:

— Пошлятина. У этой девки ни ума, ни вкуса.

— Зачем же вы так об усопших, — вежливо улыбнулся Кочергин.

Малова смерила его и Яну надменным взглядом и произнесла:

— Вы ещё живы. Поздравляю. Отдайте мне картину и валите на все четыре.

— А гонорар? — манерно изогнул брови Кочергин.

— Я тебе сейчас такой гонорар отвешу, что мало не покажется, — криво усмехнулась Малова. — Скажешь спасибо, что уползти сможешь. Если сможешь.

— Фу, как невежливо, — театрально фыркнул Кочергин, пятясь, чтобы встать у края ковра, и заодно оттесняя Яну. — И потом, когда мы успели перейти на «ты»?

Малова только хмуро глянула на Кочергина и взялась за сверкающий металлический медальон с красным камнем. Продолжая холодно улыбаться, ногтем подцепила замочек и повернула камень.

В ушах Кочергина зазвенело так, что ему показалось, что голова распадается на части. В миг, когда клубящиеся тени бросились на него чёрными вихрями, он успел сильно оттолкнуть Яну и отпрыгнуть вбок, пяткой откинув угол ковра.

А потом оглушительно завизжала Малова, потом её визг перешёл в ор, вопль, и… дальше Кочергин слушать не стал. Просто провалился в багровое марево, воняющее серой и мертвечиной. Всю кожу резко обожгло, так что Кочергин лишь успел мельком подумать, что умер, сгорев заживо.

Но потом его бросило в ледяной холод, так что всё тело сковало морозом. Кочергин успел испугаться, что так и застынет в каком-то айсберге на века, но льдина с треском раскололась, и сыщик полетел куда-то вниз.

Однако его поймали за ремень, тело в который раз дёрнулось, живот резануло, так что теперь Кочергин побоялся, что его рассечёт надвое. Кажется, над головой промелькнули большие светящиеся крылья, а где-то рядом пронеслось место, где бы Кочергин хотел остаться навечно.

Но не сложилось. Он снова шлёпнулся на синтетический ковёр в квартире Элины.