Кочергин и Бескрылый

Глава 16. Калёнов мост

— Что всё-таки произошло в пассаже? — прямо спросил Кочергин.

Ларион трудно сглотнул, прочистил горло. Потом медленно заговорил, глядя вверх:

— Я работал в кабинете. Услышал шаги в коридоре. Это было странно, потому что никто не звонил и не входил. Секретаря у меня сейчас нет, так что я точно был там один. И тут — шаги. Как будто несколько человек топали. Я вышел, и меня тут же втолкнули обратно. Примотали к стулу.

Дальше Ларион замолчал, глядя в пространство.

— Кто это был? — тихо спросил Кочергин.

— Сам не знаю, — покачал головой галерист. — У них лица всё время менялись. Злобные такие, мерзкие. И как будто знакомые, только уродливые.

— Что было дальше? — аккуратно подтолкнул Кочергин галериста к рассказу.

— Они спрашивали. Про картину этого… Шварцстрема, чтоб ему там на вертеле крутиться.

Кочергин не понял, откуда у Лариона такая ненависть к художнику, умершему много десятилетий назад. В конце концов, не Шварцстрем же его к стулу приматывал.

— Это был он, — вдруг произнёс Ларион, остановившимся взглядом таращась в потолок. — То есть, и он тоже. Сам Шварцстрем. Всё допытывался, куда его картина подевалась.

— Как — Шварцстрем? — осторожно спросил Кочергин. — Он же умер.

— Вернулся, — слабо усмехнулся Ларион. — Или вернули. Вытащили оттуда. Теперь водят на поводке.

Кочергин на всякий случай не стал педалировать тему вытаскивания мертвецов с того света и выгуливания их на поводках. В конце концов, он не художника ищет, а его творение. Чуть поразмыслив, сыщик решил подойти к вопросу с другой стороны:

— А откуда эта картина вообще взялась? Кто-то заказал её найти?

— Да, — оживился Ларион. Даже его взгляд стал более осмысленным. — Только анонимно, в даркнете. Я не знаю, кто заказчик.

— А исполнитель?

— Скаут, — пожал плечами Ларион.

— Кто именно? — настаивал Кочергин.

Ларион косо глянул на сыщика. Ясно, такие подробности обсуждать не принято, особенно если речь идёт о дорогих анонимных заказах. И тем не менее, Кочергин проговорил:

— Мне нужно это знать, понимаете? Эта картина слишком опасна. Её нужно найти.

— Да ладно, это все знают, — протараторил Ларион, двинув бровями. — Такие заказы только Чанга берёт. Она же самая пронырливая. Заговорённый пятак из-под стельки танцора на соревнованиях достанет.

— Где её найти? — прямо спросил Кочергин.

— Да лучше бы нигде, — криво усмехнулся Ларион. — Не удивлюсь, если она сама всё это и устроила. Картина-то после той презентации подорожала, вот Чанга и решила навариться. Сколько можно за комиссию работать.

— Контакты есть? — устало спросил Кочергин.

— Есть, — кивнул Ларион. — Я вам их скину. Только вряд ли она поможет. Та ещё гадина.

— Вернёмся к пассажу, — нехотя произнёс Кочергин. Ларион сразу сник, и чтобы его не перегружать, сыщик заговорил сам: — Эти персонажи примотали вас к стулу, стали спрашивать, где картина. Угрожали. Вы ничего не сказали, потому что не знали. Тогда они стали искать её в пассаже сами, разгромили всю галерею. Верно излагаю?

Ларион только молча кивнул.

— Что дальше было? Чем всё закончилось?

— Если честно, я не помню, — слабо проговорил Ларион. — Помню только шум, грохот. Смех. А потом очнулся уже здесь.

У Кочергина мелькнула одна идея, объясняющая, как и зачем в Лариона вливали алкоголь, который ему противопоказан. Сыщик эту мысль поймал, но вслух произносить пока не стал. Галерист всё равно ничего не помнит, и судя по бледному измученном виду, дико устал. К тому же, ему ведь ещё галерею в порядок приводить. Так что визит пора бы и сворачивать.

— Спасибо, что уделили время, — светски улыбнулся Кочергин. — Поправляйтесь.

— Спасибо, — вяло ответил Ларион. — Надеюсь, вы найдёте эту картину. И мой вам совет — сожгите её к гнилым рогам. Мир станет чище, когда она исчезнет.

Кочергин оставил Лариону свою визитку и вышел из клиники. Пару секунд щурился на яркое зимнее солнце, чтобы увидеть, как вокруг него расходятся радужные круги. В уме снова промелькнула идея, хоть как-то объясняющая то, что стряслось с Ларионом. Надо бы проконсультироваться с Дриго. Кому как не ему знать всё о зельях.

— Конечно, приезжай, — с готовностью отозвался Дриго, когда Кочергин спросил, удобно ли им сейчас встретиться.

Однако быстро увидеться не вышло. Кочергин собирался проехать напрямик — с Варварской по улице Семашко, однако сразу за Острогом ему наперерез метнулась огромная дымная тень. Кочергин кое-как сумел вывернуть руль и не влететь в этот клубящийся сгусток сажи. Затормозив у дома, Кочергин обернулся. Кажется, чернота скрылась во дворах. Однако откуда-то снова тянуло золой и тухлой смесью. И запах усиливался, а это могло означать одно — надо двигать отсюда, и побыстрее.

Но не успел Кочергин съехать на дорогу, как к нему в машину проворно забралась какая-то полузнакомая рыжая девица.

— Вон туда! — Девица указала направление длиннющим фиолетовым ногтем.

— Эй, вы кто? — очень вовремя поинтересовался Кочергин.

— Тупых вопросов не задавай! — рявкнула дамочка. И снова ткнула пальцем влево: — Туда, живо!

В уме промелькнуло понимание, что с этой мадемуазель лучше не спорить. Такими когтищами она глаза за пару секунд выцарапает, а зрение Кочергину ещё определённо пригодится. Так что сыщик послушно свернул туда, куда требовала наглая пассажирка.

Дворы многоэтажек, пустырь. Вонь усиливалась. Увы — дорогу перекрыл старый облезлый щит, предупреждающий о ремонте.

— Куда теперь? — неуверенно спросил Кочергин.

— Прямо! — скомандовала рыжая, оборачиваясь.

Кажется, в одном из зеркал сыщик заметил огромное чёрное пятно, несущееся за ними по пятам. Но не таранить же щит.

— Там нельзя, — попытался было возразить Кочергин.

— Ты тупой, или как?! — проорала пассажирка прямо ему в ухо. — Гони!

Кочергин нажал на газ и на всякий случай зажмурился, потому что запрещающий щит приближался с огромно скоростью. Вот сейчас он разломится от удара, ещё и машину поцарапает. Но нет — никакого треска не последовало. Напротив, в полной тишине вдруг появилось лёгкое чувство полёта, будто кресло под Кочергиным провалилось куда-то вниз.

Сыщик успел открыть глаза и увидеть, как край земли, укрытой толстым снежным покрывалом, метнулся ввысь. Бух — и Кочергин мягко шлёпнулся на кресло. Кругом смокнулась сплошная непроглядная тьма.

— Валдо! — чётко произнесла девица, и салон машины озарился мерцающим розовым светом. Правда, где находился его источник, оставалась загадкой.

Кочергин осмотрелся. Машина будто в банку с тушью улькнула. Кругом — всё чёрное и матовое.

— Где это мы? — решился осведомиться Кочергин.

— В тоннелях, — буднично отозвалась барышня, рассматривая длиннющие острые ногти.

А ведь где-то Кочергин её уже видел. На ум почему-то приходило кафе на Верхневолжской, куда он и собирался, да не доехал. Точно, эта рыженькая куколка как-то сидела там за соседним столиком. Приковывала взгляд, как летающая тарелка в дворовой хоккейной коробке.

— Кочергин Иван Фёдорович, — изобразил галантность сыщик. — С кем имею удовольствие беседовать?

— Ишь ты, какой вежливый, — фыркнула рыжая. — А если бы у меня были залысины, рожа в прыщах и кривые зубы через один, ты бы тоже таким бисером рассыпался?

Кочергин не знал, что и ответить. На всякий случай промолчал.

— Не бери в голову, — покачала головой девица. — Это я так, брюзжу. В тётку превращаюсь.

— Не рановато? — криво улыбнулся Кочергин.

Девица только снова отмахнулась. Потом пригнулась, чтобы выглянуть в окно, и мягко произнесла:

— Невтем-ки.

На стене проявился светящийся круг, а в нём стрелка. Только вот она, кажется, никак не могла решить, куда ей указывать — крутилась то туда, то сюда. Как сломанный компас.

— Паучьи-ж лапы! — ругнулась девица. — Все выходы обложили, рожи гнилорогие.

— Кто? — опасливо переспросил Кочергин, в общем-то, зная ответ.

Рыжая только косо глянула на него, повела сливовыми глазищами и недовольно цыкнула. В этот момент стрелка, похоже, выбрала нужное направление и остановилась.

— Поехали! — улыбнулась пассажирка, пристёгиваясь. — Давай, двигай по стрелкам. Кстати, меня зовут Яна.

— Очень приятно, Яна, — пробубнил Кочергин, заводя мотор и от души надеясь, что на огромной скорости заколдованная машина не влетит в какой-нибудь крутой поворот или неожиданно появившуюся стену.

Однако машина двигалась довольно медленно, хотя и плавно. Кочергин догадался включить дальний свет, поэтому все развилки тоннелей хорошо просматривались, как и розоватые огненные стрелки, тут и там проявляющиеся на стенах.

— Я правильно понимаю — мы под Нижним? — спросил Кочергин, сворачивая в очередной тоннель.

— Правильно, — отозвалась Яна, глядя в смартфон. Потом пробормотала: — Откуда ж вы все повылезали, хари упыриные?

— Это вы про рогато-копытных? — уточнил Кочергин, высматривая новые стрелки.

— Про них. — Яна шумно выдохнула и убрала смартфон. — Плодятся как подделки кроссовок. И всё из-за этой картины, чтоб она сгорела. А пепел с песком смешать и в реку высыпать. Нет, лучше в разные реки.

Кто-то такую мысль уже высказывал. Причём недавно. Про то, что картину недурно бы сжечь.

— Кто-то очень хочет эту картину заполучить, — произнёс Кочергин, проезжая мимо тёмного круглого ответвления тоннеля. — Раз такую армию призвал.

— Он не армию призвал. Это они уже здесь, наверху, расплодились. — Тут Яна повернулась к Кочергину. — Вы узнали, кто нашёл эту картину? И кто заказал?

— Заказ был анонимный, — произнёс Кочергин, въезжая в полукруглый тоннель. — А достала её Чанга.

— Кто бы сомневался, — угрюмо прошипела Яна, снова садясь прямо. — У этой проныры ни стыда, ни совести, ни инстинкта самосохранения. На всю голову отшибленная. А нам теперь разгребать. Лариона жалко, хороший мужик.

— Галерея застрахована? — начал задавать нужные вопросы Кочергин.

— А то как же, — усмехнулась Яна. — В накладе не останется. Жадный он. Потому и взял заказ на этого Шварцстрема.

Впереди слабо замаячил светлый круг. Кажется, они добрались до выезда из тоннеля.

— Да уж, сто вёрст — не крюк, — пробубнила Яна, глядя по сторонам. — Мы почти весь город исколесили, ты заметил?

— Конечно, — сыронизировал Кочергин, направляясь к выходу.

Машина, как оказалось, выбралась из какого-то обшарпанного сарая. Кочергин затормозил во дворе, заваленном снегом. В глаза бил яркий свет, так что пришлось зажмуриться.

— И где мы? — спросил Кочергин, силясь проморгаться.

— На Большой Покровской. — Яна поскребла бровь длинным ногтем. — Все остальные выезды обложены. Ты, кстати, куда направлялся?

— В «Старый ключ», — честно ответил Кочергин. — А как вы оказались там, у Варварки?

— Да защиту на пассаже приходила проверять. Там-то всё нормально, а вот у тебя, как оказалось, проблемы. Ладно, пошли. — Яна отстегнула ремень.

— Куда? — в который раз глупо спросил Кочергин.

— Как — куда? Тебе же в «Ключ» надо. А тут пешеходка. Даже на заговорённой машине нельзя. Так что придётся прогуляться.

Кочергин закатил глаза. Ну не любил он длительные прогулки. Да ещё зимой. Да ещё по колено в снегу. И как машину потом забирать?

Но Яна уже выбралась на улицу, хлопнула дверью и потянулась, во всей красе продемонстрировав обалденную фигуру с длиннющими ногами в узких джинсах, тонкой талией и четвёртым размером под расстёгнутой курткой. Ещё и рыженькая. Кочергин сам не заметил, как оказался под падающими хлопьями снега.

— Ну, — с энтузиазмом произнесла Яна, потом глянула за спину Кочергина и побледнела.

Сыщик обернулся. В арке, ведущей из двора на улицу, клубилась лёгкая тень. Яна быстро достала смарфтон, поводила пальцами по экрану и указала в противоположную сторону:

— Туда. Там тоже есть выход.

Вместе они проскочили заваленный сугробами двор, протиснулись между старинными домами и оказались над Зеленским съездом. Причём дороги под мостом вообще видно не было — там мерцала полупрозрачная дымка, как будто текла река, состоящая из жемчужного пара.

— Куда теперь? — вяло спросил Кочергин, не решаясь ступить на мост. — Может, лучше через площадь?

— Вряд ли это лучше, — процедила Яна и пихнула сыщика в спину.

Он по инерции пролетел несколько шагов, оказавшись сразу на середине мостика. Клубящийся перламутр внизу гипнотизировал, отвести взгляд от переливаний и перетечений было почти невозможно. Ну, это если рядом нет ведьмы вроде Яны, которая отвесила Кочергину звонкую затрещину. Потом ткнула в бок, гаркнув:

— Двигай давай! Шевели щупальцами!

Кочергин механически повернулся туда, куда ему указывали и на негнущихся ногах пошёл. Правда, не очень понимал, куда. Куда-то. Зачем-то. Кто-то велел топать. Надо шагать. Да что ж такое. Куда мысли-то подевались. Мост кончился. Дальше что? Дальше был пинок под зад.

Опять полёт в несколько шагов. Кочергин чуть не шлёпнулся. Когда увидел, что к лицу приближается заснеженная земля, сумел-таки выпрямиться и не упасть. Кажется, стало полегче. Туман в голове потихоньку рассеивался. А под мостом продолжал клубиться. Клубился. Клубами. Клубок…

— Да сколько можно!

Тычок в бок.

— Эй! — согнулся Кочергин от острой боли. — Хватит уже! Кто тебе разрешил руки распускать?! Абьюзерша хренова!

— Я тебя сейчас со склона спущу! — яростно рявкнула Яна. — Чего ты туда упялился?!

— Ладно, буду смотреть на твои буфера. — И Кочергин демонстративно стал таращиться в изумительное Янино декольте. За что мгновенно получил пощёчину. Правда, не сильную, а так, для приличия. Больше звонкую, чем злобную.

Пока Яна застёгивала куртку, бормоча что-то про слюни и похотливых увальней, Кочергин демонстративно потирал щёку и осматривался. Чудно́. Как-то всё не так. Перил над склоном нет, фонарей тоже. Дома в Почаине и у памятника как будто туманом скрыты. И Кремль то каменный, то деревянный.

— И где мы? — спросил Кочергин, убрав руку от лица.

— Да всё там же. — Яна наконец застегнулась и откинула назад волну огненно-рыжих волос. — Лучше спроси — когда.

— Когда мы? — едко произнёс Кочергин.

— Понятия не имею. Из-за этих рогокопытных все грани так истончились, что поди пойми, что вообще творится. — Яна достала откуда-то резинку и забрала шикарные волосы в хвостик.

— А там что? — Кочергин подбородком указал на мостик, тонувший в перламутровом тумане, и мерцающую реку под ним.

— Ты про Калинов мост и речку Смородину слышал? — сухо спросила Яна.

— Это здесь при чём? — наморщил лоб Кочергин, припоминая какие-то старые сказки в книжках с яркими картинками.

Яна в ответ громко цыкнула и в который раз за день закатила глаза:

— Мост на самом деле Калёнов. Раскалённый, то есть. Это граница между мирами живых и мёртвых.

— Здесь? В Нижнем?! — опешил Кочергин.

— Ну не буквально же! — Яна свистяще выдохнула и стала говорить спокойнее: — Таких мостов и речек в мире полным полно. И проявиться они могут где угодно. Правда, в некоторых местах это бывает чаще, чем в других. Вот, на съезде, например. Ты слышал, что это одно из самых востребованных мест для самоубийств в городе?

— Вроде да, — неуверенно признал Кочергин.

— Бывает, что люди проваливаются через границы между мирами. От стресса, например. Или особо чувствительные. Тогда и затянуть может. Вот и падают. — Яна сощурилась и осмотрелась. — Раньше это место охранялось, но теперь здесь столько машин, людей и вообще всякой информации, что никакая охрана не справляется.

— Ну, насчёт охраны я бы, конечно, спорить не стал, — медленно проговорил Кочергин, пятясь. — Вон туда посмотри.

Яна обернулась. Вдоль стены Кремля медленно вышагивала дама в красном сарафане на белую рубашку с расшитыми рукавами. Ростом она была метра три, и на плечах несла здоровенное коромысло.