Кочергин и Бескрылый

Глава 25. Хор мёртвых голосов

Кочергин осматривал компанию, собравшуюся в подвале усадьбы Шварцстрема. Вроде всё правильно, лишних людей нет и никто не потерялся. Однако он же ясно видел в отражении зеркала надменную блондинку с недовольным лицом. В чёрном. Очень похожую на купчиху с портрета.

— Зеркала хорошо запоминают информацию, — тихо произнесла Настя, заглядывая за спину Кочергину. — Всё, что когда-то отражалось в этом зеркале, можно увидеть снова. Если постараться.

— А оно нам надо? — скептически спросила Чанга.

— Вдруг пригодится, — пожал плечами Кочергин. — Куда вставать?

— Да просто стойте где стоите. — Настя и Яна с двух сторон подхватили покрывало, упавшее со шкафа, и резко им взмахнули.

Перед лицом Кочергина промелькнула чёрная пелена, и подвал будто погрузился в сумерки, хотя здесь и так светло не было. Но теперь кругом словно другое пространство образовалось, всё стало мглистым и мерцающим.

— Думайте о том, кого хотите увидеть, — посоветовала Настя, становясь сбоку зеркала.

Кочергин осмотрел своё отражение. Полупрозрачное, как в мутном стекле. Рядом угадывается силуэт Дриго и волосы Чанги белеют. Рядом с ней сидит в кресле блондинка в тёмном платье. Пошло улыбаясь, стягивает с открытых плеч платье с оборками. К ней подсаживается мужчина-брюнет, тоже в чёрном. Дальше они превращаются в один тёмный бесформенный ком, только длинные бледные ноги дамы выглядывают из-под чёрного подола.

Миг — и мужчина уже просто стоит рядом с креслом, где сидит та же самая дама. Предлагает ей что-то выпить из высокого бокала, она сомневается, но отказаться не смеет. Пока она мелкими глотками пьёт красную густую жидкость, мужчина, всё тот же брюнет, и опять стоящий спиной, водит руками у неё над животиком. Кажется, она на раннем сроке беременности.

Кровавые роды с криками промелькнули за долю секунды, в следующий миг заметно отощавшая женщина в тёмном плаще, воровато осматриваясь, вынимает ребёнка из кроватки.

И тут же она уже лежит на кровати, вытянувшись в струнку и подтянув руки к груди. Явно не живая. Видение рассыпалось, оставив за стеклом лишь красивую девочку лет пяти в светлом платьице, измазанном чем-то красным. Девчонка корчит мерзкие рожи в зеркало, потом поднимает взгляд, видит Кочергина, злобно улыбается, замахивается, чтобы разбить зеркало.

Перед глазами снова падаёт тёмная пелена. Подвал крутанулся, Кочергин ухватился за шкаф, чтобы не упасть.

— Ничего себе, — удивлённо произнёс голос Насти где-то рядом.

— Тоже в первый раз такое вижу, — серьёзно проговорила Яна.

— И что вы там такого рассмотрели? — скучающе спросила Чанга.

Кочергин кое-как выпрямился. Вроде голова перестала кружиться. Очень хотелось выйти на свежий воздух. Кочергин потёр руками лицо, да посильнее, чтобы шрам заболел. Глянул в зеркало, а там его приятели стояли вокруг стола, на котором лежал пристёгнутый ремнями человек. Вокруг шипели и пузырились колбы и пробирки, а высокий брюнет читал какую-то толстую старую книгу. Вдруг поднял взгляд, увидел Кочергина в зеркале и удивлённо вздохнул.

Кочергин рывком обернулся. Никакого стола с подопытным, никаких колб и книг. Никакого сумасшедшего барона.

— Пошли отсюда, — скомандовал Кочергин и, никого не дожидаясь, двинулся прочь из подвала.

Пробежал под сводами, потом по лестнице, через гостиную. Наконец вывалился из дверей на крыльцо, опёрся рукой о колонну, ослабил шарф, чтобы легче дышалось.

— А мы уж думали идти вас искать, — хмуро произнесла женщина в старом пальто с бейджиком у воротника. — Что, заплохело?

Кочергин только молча покивал. Боялся, что если откроет рот, его вырвет прямо на музейное крыльцо, а он ведь приличный человек.

— Это у всех так, — протянула музейная работница, махнув рукой. — Мало кому там нравится.

— Это уж точно, — сказала Яна, выходя на крыльцо и придерживая дверь для Насти.

Следом вышли Дриго и Чанга.

— Вам бы чаю. Или чего покрепче. — Музейная дама запахнула пальто. — Парк будете смотреть?

— Да, обязательно, — выдавил Кочергин, с трудом выпрямляясь. — Спасибо большое за билеты и беспокойство. Удачного вам дня.

Дама хмыкнула, кажется, довольная, что не пришлось заходить в дом, и направилась к административному сарайчику.

— Подождите, — окликнул её Кочергин. Когда музейщица обернулась, спросил: — Скажите, а какие здесь есть привидения, кроме девочки в шубке?

— Да какие привидения, господь с вами, — натужно улыбнулась сотрудница, бегая взглядом по сторонам.

— Нет, я серьёзно, — важно добавил Кочергин. — Мы собираем информацию для… э…

— Книги и документального фильма, — пришёл на помощь Дриго. — Привидения в нижегородских усадьбах.

— Ну, это так, — музейщица делано хихикнула и покрутила рукой в воздухе. — Мало ли, кому что привидится. Только вы уж там не пишите, что это я вам нарассказала, ладно? — Когда Кочергин серьёзно кивнул, дама стала загибать пальцы: — Так. Девочка в шубке — раз. Женщина в чёрном — два. Всё ревёт. Воет так, что аж… кхм. Ладно. Девка с косой — три. Дед-сторож — четыре. Воющий хоровод — пять. Но это не здесь, а чуть подальше. Ну, и так, ещё по мелочи. Кошки непонятные шмыгают, собаки. Даже вроде быка как-то видела. То есть, видели.

— Чёрный бык? — уточнил Кочергин, припоминая приключения с Аллой.

— Ну, вроде того, — уклончиво проговорила дама. Потом театрально глянула на часы и сказала: — Ой, мне работать надо, совсем с вами заболталась. Всего доброго.

Компания попрощалась с музейной сотрудницей, и та отправилась в административный пристрой.

— Так. — Кочергин прикрыл глаза и привычно стал массировать виски. — Кто из них наши персонажи. Девочка. Это, наверное, баронесса. Плачущая женщина. Может, это её мать?

— Может, — неуверенно пожал плечами Дриго. — Она, кажется, хотела её забрать.

— Ага, только этот маньяк ей не дал, — скривилась Яна. — Похоже, он специально ей ребёнка-то сделал. Снадобьями какими-то поил. Может, и её мужу помог на тот свет отправиться.

— Слушайте, — подала голос Чанга. — Это всё, конечно, жутко интересно, все эти мылодрамы. Только какой нам от них прок?

— Толк есть, — выпрямился Кочергин, глядя на парк за каменным забором усадьбы. — Чёрный бык. Я ведь его уже видел. Но если он тут давно бегает, выходит, его давно и призвали. Не сам ли барон его и вытащил?

Дриго, которому Кочергин адресовал вопрос, задумчиво пожал плечами.

— Вообще-то ходили слухи, что сам Шварцстрем мог превращаться во всяких жутких животных. — Чанга ёжилась и грызла ноготь.

— Этого не хватало, — выдохнула Яна.

— Что дальше-то будем делать? — спросила Чанга, засовывая руки в карманы.

Кочергин перебирал в уме варианты, глядя на тёмные яблони под снегом. Кажется, кое-что всё же сложилось.

— Вот что. Чанга. Раз ты можешь всё достать и разузнать, для тебя будет задание.

— Чего сразу я?! — возмутилась Чанга.

— Не перебивай, — отмахнулся Кочергин. — Твоя задача — выяснить, что стало с дочерьми Шварцстрема, да и с ним самим. Чем быстрее, тем лучше. Уяснила?

— Ладно, — повела глазами Чанга. — Попробую, но ничего не обещаю. Такие дела требуют времени и денег.

— Увы, и того, и другого у нас в обрез. Так что просто покажи класс. — Дальше Кочергин обратился к остальным: — Ваша задача — поставить максимальную защиту на резиденцию Деда.

— Сделаем, — кивнул Дриго.

— А я пока парк осмотрю. — Кочергин поморщился, глядя на кривые заснеженные яблони. Вряд ли его здесь ждало что-то весёлое или хотя бы относительно безопасное.

— Я пойду с вами, — предложила Настя. — Защиту я ставлю так себе, а вдвоём тут гулять не так страшно.

— Я тоже останусь, — подала голос Яна. — Гриша и сам справится, а от этого места можно ожидать любой гадости. Сгинете вместе, и что мы делать будем без Вельматы, да ещё без Следопыта?

— Шкурный интерес, — проворчала Чанга, дыханием согревая ладони.

— Я тебе потом втащу, — спокойно пообещала Яна. — Мало не покажется.

— Руки коротки, — мило улыбнулась Чанга. — Ладно, пойду по местному архиву прошвырнусь, может, что полезное отыщется.

Чанга и Дриго двинулись прочь от усадьбы, а Кочергин с Настей и Яной медленно пошли вдоль стены дома. Завернули за угол, по тонкой тропочке направились к густому яблоневому саду, застывшему под инеем и снежными завалами.

— Странные какие-то деревья, — тихо произнесла Настя, осматриваясь. — Как будто несчастные. Приговорённые к этому саду.

— Неудивительно, — пожала плечами Яна. — Деревья же тоже живые, а учитывая характер местных обитателей, можно предположить, что даже яблони здесь плачут по ночам.

— Деревья могут плакать? — спросил Кочергин, уныло осматриваясь.

— Растения первыми чувствуют всякую гадость. И почему бы им не плакать от тоски или от боли. — Яна остановилась у развилки. Три дорожки расходились в разных направлениях.

— До чего здесь шумно, — поморщилась Настя, осматриваясь.

— Чего? Шумно? — переспросил Кочергин, до которого смысл сказанного Настей дошёл, увы, не сразу. — Да здесь тишина такая, что каждую мыслишку в голове слышно.

— Я слышу голоса, — медленно и как-то натужно проговорила Настя, глядя в сторону. — Голоса мёртвых. И их тут целый хор.

Кочергин прислушался. Разумеется, сад ответил глухим молчанием. А вот Настя то и дело устало морщилась и крутила головой. Конечно, хотелось поинтересоваться, точно ли она слышит голоса умерших, а то мало ли что. Вдруг у неё крыша улетела. Кочергин бы не удивился. С другой стороны, он уже и сам повидал много такого, о чём в приличном обществе лучше помалкивать, а то смирительная рубашка — аксессуар спорный, не всем идёт.

— Что они говорят? В смысле — голоса? — спросил Кочергин, чтобы поддержать Настю, то есть показать, что не удивлён и не собирается прятать от неё острые предметы.

— Они кричат, — вздохнула Настя. — Вопят, ничего не разобрать.

— А если попробовать? — предложил Кочергин. — Вдруг что-то полезное проскочит?

— Маловероятно, — пожала плечами Настя, расстёгивая куртку и залезая во внутренний карман. — Но хуже уже вряд ли будет, так что почему бы и нет.

Она достала из-под куртки небольшое зеркало, подышала на него, потом протёрла варежкой стекло. Поднесла к глазам, чтобы смотреть как бы под углом, стала медленно поворачиваться.

— Жуть какая, — в который раз поморщилась Настя, убирая зеркальце от лица. — Это не сад. Это кладбище.

— В каком смысле? — спросила Яна, до этого скучающе рассматривавшая кривые ветки яблонь.

— Сами посмотрите. — Настя протянула зеркало Кочергину.

Сыщик не торопился принимать чужой артефакт (о, он уже начал ориентироваться в этих понятиях). Зеркало взяла Яна, подошла к Кочергину и встала у него за плечом. Потом вытянула руку и стала потихоньку поворачивать стекло так, чтобы в него попало отражение.

Кочергин поначалу видел только серые блики, но потом вдруг в зеркале появились перекорёженные люди, будто бы растянутые в разные стороны. Конечности их были перекручены, вытянуты и одновременно сломаны, тела истекали кровью. И да, они кричали. Их лица, будто деревянные и искажённые страданием беззвучно раскрывали рты.

— Хватит, — отстранился Кочергин от зеркала. — Что это вообще?

— Мёртвый сад, — глухо произнесла Яна, возвращая зеркало Насте. — Это такой жуткий обряд, который в древности проводился тёмными язычниками в августе. Живых людей заколачивали в ящик, закапывали в землю, а сверху сажали дерево. Считалось, что дерево будет тянуть из человека силу, увеличивать её и передавать тому, кто съест плоды.

— Но человек же просто умрёт в ящике, — недоверчиво проговорил Кочергин.

— Это были колдовские ритуалы. Тёмные и непростительные. — Яна потёрла рукой глаза. — Люди не умирали там, а превращались либо в нечисть, либо в мстительные сущности. Это вроде вечной тюрьмы.

— Похоже, кто-то здесь устроил целый такой сад, — поёжилась Настя, придвигаясь поближе к остальным.

— Можно им помочь? — спросил Кочергин, у которого будто камень внутри образовался.

— Можно, — тихо произнесла Яна. — Только не теперь. Мы этим займёмся, но потом. Позже.

— Да, сейчас у нас есть дела поважнее, — резко произнесла Настя.

Кочергин проследил её испуганный взгляд, и у него колени подогнулись. Посреди тропинки, перекрыв им отход к усадьбе, стоял огромный чёрный бык. Он наклонил голову, целясь в компанию острыми мощными рогами, шумно выдохнул и ударил копытом в снег. Наст проломился, вокруг разлетелась мёрзлая земля.

— Господи, — еле слышно выдохнула Настя. — Что делать?

— В разные стороны, — едва успела прошептать Яна, а бык уже во весь опор нёсся на компанию.

Настя взвизгнула и, кажется, отпрыгнула прочь, убегая по тропинке. Но не бросать же Яну, оставшуюся в центре. Однако Яна убегать и не собиралась. Она пихнула Кочергина в грудь, так что он повалился на спину, а потом с размаху вытянутыми руками хлопнула в ладоши прямо перед красноглазой мордой быка.

Ослепительная вспышка, оглушающий грохот. Кочергин, зажмуриваясь, успел увидеть, как из ладоней Яны вырывается пламя, которое сжигает быка в пепел, вихрем разлетающийся по мёртвому саду. Эх жаль, Яны тогда не было с Кочергиным и Аллой.

— Давай, вставай. — Яна протянула Кочергину руку, но тот побоялся дотрагиваться до её ладони.

Упираясь локтями в снег, кое-как сел, а потом поднялся ноги самостоятельно. И тут где-то поблизости завизжала Настя. Яна рванула в сторону, откуда слышался крик, Кочергин побежал следом. Они как раз успели к тому моменту, когда здоровенный чёрный пёс напрыгивал на упавшую в снег Настю.

Яна с воплем оттолкнулась, пролетела метра два и рукой будто сгребла пса. Он рассыпался в угли, а Яна шмякнулась на руки прямо на то место, где была собака.

Кочергин подбежал к Яне, пытающейся подтянуться на локтях. Помог ей сесть, Настя, стянув варежки, стряхивала снег и вонючую золу с куртки Яны.

— Надо выбираться отсюда, — хрипло выдохнула Яна, шумно дыша и убирая рыжую прядь с лица.

— Есть идея, — щёлкнула пальцами Настя. Потом кивнула Кочергину: — Помогайте.

Кочергин не понял, что имела в виду Настя, да и оставлять Яну он боялся. Но Яна покачала головой, показывая, что и одна посидит. Тогда Кочергин поднялся на ноги и спросил у Насти:

— Ну? Что делать?

— Лепим снеговиков! — скомандовала Настя, скатывая снежный ком. — Да повыше, чтобы в человеческий рост. Нужно три.

Кочергин подумал, что не стоит так уж доверять голосам, звучащим в Настиной голове, однако Яна, на которую он посмотрел в поисках поддержки, только повела рукой, показывая, что лучше бы ему делать что сказано.

Тогда Кочергин присел на корточки и стал сваливать рыхлый снег в шарик. Откуда-то сверху на них спикировала большая чёрная птица, от которой Яна отмахнулась, как от мухи. Птица разлетелась чёрными хлопьями.

— Быстрее, — выдохнула Настя, формируя снежную пирамиду.

Кое-как, вдвоём с Настей, Кочергин тоже слепил большой конус. Потом ещё третий, спешный и кривой. Однако дело тут, похоже, было не в красоте. Настя подобрала с земли яблоневый прут, разломила на мелкие палочки и впихнула в руку Кочергину:

— Делайте как я. — Настя стала втыкать палочки в верхушки конусов, как глаза снеговиков, потом ещё нашла пару палочек, из которых сделала фигурам руки. Яна дала подруге помаду, которой та нарисовала рты.

Кочергин тоже вяло участвовал в лепке, гадая, какого прибора они тут в игры играли, когда надо было делать не снеговиков, а ноги. Казалось, что сюр достиг предела, однако до полного отлёта кукушки оказалось ещё далеко.

Настя сняла шарф и намотала на одного из снеговиков, Яна стащила с волос резинку и приладила на голову другой фигуре. И обе ведьмы выжидательно глянули на Кочергина.

— Ну? — нетерпеливо проговорила Яна. — Сама быстрее сделаю. Тормозите, товарищ следопыт.

Яна ловко стащила с Кочергина новый шарф и надела на третьего снеговика.

— Может, ещё хоровод поводим? — мрачно спросил сыщик, жалея хороший шарф. — Или в снежки сыграем?

Но язвительного ответа не последовало, вместо этого Яна выкрикнула:

— Ходу!

Следом за рыжей и блондинистой ведьмами Кочергин побежал по яблоневому саду. За спиной раздался хруст и рык.

Обернувшись на бегу, Кочергин увидел, как вновь появившийся огромный бык топтал разломанную снежную фигуру, большой волк грыз другую, нечто вроде гориллы рвало на куски третьего снеговика.

Яна и Настя оборачиваться не стали, просто повернули к усадьбе, проскочили забор, административный сарай и подбежали к машине Кочергина. Когда они втроём закрылись в салоне, в саду что-то гулко бухнуло, даже по земле дрожь прошла.

— Едем, — произнесла Яна, выглядывая в окно.

Кочергин трясущимися пальцами завёл мотор и повёл машину к выезду. Даже успел удивиться, почему это никто из музейщиков даже не выглянул на шум. Хотя чему тут удивляться.