И.О. Злой Королевы

Глава 9

Ночь, как это бывает зимой, упала на окрестности, будто плотное одеяло.

Однако до темноты мы успели многое. Трисс и Кайл натаскали валежника, Аста устроила загон для лошадей, покормила Овсянку и Глорию, мы с Кларой вымели сор из амбара и вытащили наружу ящики с гнилыми яблоками.

Позади груды гнилья обнаружилась небольшая ниша, завешенная мешковиной. К нашему удивлению и величайшей радости, мы нашли в ней ящики со свежими фруктами. И не только яблоками, но и крепкими грушами того позднего сорта, что хранится целый год.

Я несказанно удивилась. Как могло что-либо остаться свежим в этом полуразрушенном месте, оскверненном черной магией? Но Аста (девушка то и дело подходила к двери и напряженно вглядывалась в очертания замка на потемневшем небе) предположила:

— Заклятие применили совсем недавно. До этого здесь жили люди. Непостоянно, но присутствие их до сих пор очень ощущается.

— Почему ты так решила? — удивилась я.

— А ты видишь здесь паутину? Пауки – вечные спутники черной магии. Смерть и тлен – их любимая среда обитания. А здесь их нет. Пауки не успели заполонить это место, значит, времени прошло не так много. И фрукты не испортились.

— Вот и хорошо, — сказала я, передернувшись. — Ненавижу пауков. Но кто же здесь жил до прихода неизвестного нам черного мага? Что сталось с этими людьми? Успели ли они уйти или спрятаться?

На эти вопросы у Асты ответов не было.

Яблоки и груши были аккуратно переложены соломой. В сухой нише их не коснулось гниение. Трисс и Кайл пришли в восторг от неожиданного угощения. Я тоже с наслаждением вонзила зубы в краснобокий плод. Никогда бы не подумала, что получу настоящий экстаз от простого яблока.

Будучи женой Миши, я постоянно страдала от голода. Нет, не того голода, который возникает от нехватки еды. От голода зажратости. Я зимой и летом покупала в супермаркете тропические фрукты, но они казались мне то кислыми, но недостаточно спелыми и сочными, то перезрелыми.

— Только много не ешьте, — добродушно ворчала Клара, глядя, как детвора уминает фрукты, усевшись прямо на пол у ящика. — Животы заболят.

А я почему-то попросила детей отложить с дюжину самых красивых плодов в отдельный ящик. Воспоминание, прилетевшее из памяти Катарины-Моргаты, показалось мне очень важным. Ведь не зря оно первое из детства моей предшественницы воскресло у меня в голове. Думаю, будут и другие.

Приободренные находкой и первым теплом, полученным от горящих дров, мы занялись ужином. Маги барона Холленца использовали какое-то чрезвычайно полезное заклинание, чтобы продукты не портились: мясо не тухло, а в крупе не заводились жучки и червячки. Даже кусок великолепного коровьего масла оставался свежим.

После работы на бодрящем, очень бодрящем... бр-р-р, кажется, опять похолодало... воздухе мы дружно набросились на еду.

Но, даже жуя аппетитный кусок баранины, выловленный из похлебки, я не забывала, что все припасы рано или поздно заканчиваются.

После ужина мы устроились на ночлег. Несколько тюков сена, припрятанных в углу амбара, оказались еще одним приятным бонусом: постелью для нас и кормом для лошадей.

Лежа на импровизированной кровати, накрытой шкурой, я напрягала голову, пытаясь хоть что-нибудь вспомнить.

Есть замок, значит, и деревни в округе были. Кто-то же поставлял местным феодалам еду и прочие необходимые вещи. Можно предположить, что после смерти или отъезда последних обитателей Вайсдана (кстати, куда они делись?) местные населенные пункты захирели и обезлюдели.

Наверное, кто-то помнил о великолепном саде при замке, собрал последний урожай фруктов и выкосил лужайки. Но забрать добро не успел. Это плохой знак.

До весны еще далеко. Нужно объехать окрестности, и если мои предположения верны, нам придется покинуть Вайсдан. Жаль, конечно. Амбар показался мне крепким и надежным. Только нужно привести в порядок крышу на пристройке.

И главное, уже полночь, а никаких признаков визита лесных гостей не наблюдается.

Только Асте до сих пор не спалось. Сквозь небольшое окно у дверей, затянутое бычьим пузырем, она разглядывала очертания замка.

— Там что-то есть, — я услышала бормотание юной баронессы. — Что-то...

— Плохое? — встревожилось я.

— Нет... Не знаю... Днем оно спало, но я все равно почувствовала его следы.

— Нежить?

— Возможно.

— Оно может нам навредить?

— Не думаю, оно слишком чужое.

Час от часу не легче.

Утро выдалось чудесным: солнечным, слегка морозным и безветренным.

Только высунув носы из-под меховых одеял, Трисс и Кайл куда-то намылились. Я окликнула их, когда они были уже в дверях.

Завтрак? Оба на меня непонимающе вытаращились. С чего вдруг? Завтрак – это у богатеев. Это им с утра делать нечего. А у простых ребят рассвет – начало трудового дня. Не потопаешь – не полопаешь. Ну если вспомнить, как жили наши приемыши в «Залах», трущобах из глины и палок, удивляться не приходится.

По пути в Вайсдан Кайл внимательно глядел по сторонам и теперь хочет исследовать бурную местную речушку, стекающую с гор. В ней определенно ловится форель.

— А зубы? Зубы-то почистить! — если уж играть роль заботливой квочки, то до конца.

Мелкие почему-то скривились.

— Опять будет горько, — проворчала Трисс.

Мы с Кларой и Астой чистили зубы толченым порошком из мела и ароматных трав. По-простому, пальцами. Получалось неплохо, но от хорошей щетки я бы не отказалась. Но выяснилось, что Клара уже приучила свою маленькую протеже к горькой палочке какого-то экзотического дерева. Ее следовало разгрызть на конце, и волокна превращались в подобие щеточки.

Клара прикупила несколько таких палочек в лавке специй в Вороньей пади. Они были не дешевы, и рачительная женщина припасла их на случай проблем с деснами. С Трисс как раз такие проблемы и приключились в дороге, в силу анамнеза из недоедания и холода.

Обрадованная, я отправила недовольную детвору умываться, чистить уши и зубы. В качестве источника воды мы пока использовали чистый снег на другом конце сада, но всех бы больше устроил какой-нибудь родник.

Поручив мелким найти воду (все равно запрещай не запрещай, за дверью не удержишь, но кота с собой брать не стоит!), я рассказала Кларе и Асте о своем единичном воспоминании.

— Вайсланы поклонялись драконам, — кивнула Клара. — Как младший ребенок рода ты могла участвовать в различных ритуалах, например, в подношении даров. Ранней весной драконы поднимаются в брачный полет. На гнездо самка садится в последние месяцы осени. Вот тогда драконьи самцы и люди берут на себя заботу о будущей матери. Самцы таскают мясо, а наездники и жрецы подкармливают самку фруктами. Должно быть, гнездо было где-то неподалеку от замка. Так часто происходит: люди селятся рядом с драконьими пещерами, которые веками существуют на одном и том же месте.

— Вот бы хоть раз взглянуть на настоящего дракона! — вырвалось у меня.

У Клары и Асты вытянулись лица. Да уж, брякнула не подумав. И на амнезию как-то не спишешь. Что ж, в любом случае пришло время рассказать расширенную версию моей жизни до нашего знакомства.

— И этот твой мир… — осторожно спросила Астелла, когда я закончила, — там все… совсем по-другому?

— Ты даже не представляешь, насколько, — вздохнула я. Оглядела амбар и усмехнулась: — У себя дома я бы сейчас еду заказала из элитного супермаркета, а потом отправилась бы на пробежку или в фитнесс-зал. Кое-что, конечно, радует: здесь у меня получаются отличные воркауты с полным ведром воды, не нужно платить за сессии верховой езды и… молодость – это тоже неплохо. И самое главное – друзья, тут я нашла настоящих друзей.

Расчувствовавшись, крепко обняла Клару и Астеллу. У меня было все, а любви не было. И не только мужской – от родителей как-то тоже душевного тепла не перепадало.

Сентиментальная Клара, разумеется, разрыдалась от эмоций. Она все еще помнила свою жизнь в лесу и постоянный страх быть убитой проклятием от «добрых» родственничков.

А Аста продолжала жадно меня расспрашивать. Самоходные кареты работают на магии? Совершенно нет драконов? Как можно говорить с другим человеком через тысячи феннов(*) по маленькой коробочке, если в ней нет волшебства?

(*) фенн – местная мера длины, примерно полкилометра.

В общем, баронесса пришла к выводу, что наши миры не так уж и отличаются, только у женщин прав побольше. Но это тоже как сказать.

Болтая дальше, мы занялись домашними делами, ведь теперь амбар мог считаться нашим домом. Как говорится, нет ничего более долгосрочного, чем временные решения. Клара провела ревизию еды. Три взрослых женщины, два подростка и один кот (тоже молодой растущий организм). У всех отличный аппетит, даже Аста стала проявлять больше интереса к еде, оправившись от горя.

Вся надежда на магическое заклинание свежести и сытные похлебки.

Но когда солнце поднялось выше, прибежали очень гордые собой Трисс и Кайл. Они сумели поймать пяток рыбин. Правда, Кайл весь вымок в горной речке, используя свою рубашку в качестве сети, так что пришлось поить его горячим отваром. И раз уж парень все равно впервые за долгое время «причастился» водой, я заставила его вымыться целиком в пристройке, уголок которой мы отделили для банно-прачечных процедур.

Из рыбы получилась отличная уха с «бататом». Унцик, грозно урча, пожирал рыбные головы.

В ближайшее время о голоде можно было забыть. Я задумчиво поглядывала в угол, где висел мой лук. Стрел с серебряными наконечниками было жалко, но Кайл предложил выстругать обычные. Клара умела ставить силки на зайцев. Аста упомянула, что заметила вполне целые рыболовные сети в пристройке.

Она также предположила, что до нас пристройка служила стойлом для пони или осла. Его хозяин занимался и рыбной ловлей в том числе. Амбар определенно опустел не так давно. Спасибо тебе, наш предшественник, кем бы ты ни был.

У нас появилась надежда прокормиться своими силами. Так, глядишь, и зиму переждем. Вот только узнать бы, что за жить-нежить водится в руинах замка.

Теперь мне начали сниться яркие достоверные сны. Такие, что сам Фрейд потянулся бы за блокнотом.

Я, вернее Моргата, сидела на лавке в тюремной камере. Грязь, отвратительные запахи, крысы? Нет, комнатка была вполне чистой. Уж лучше в ней бы водились пауки и нежить. Моргата выплеснула бы на них свой гнев.

Ей не хватало воздуха. Она мучилась то от удушья, то от холода.

Тело, привыкшее к магии и лишенное ее, корежило, как в героиновой ломке.

Грубые кандалы на запястьях натирали нежную кожу. Толстая цепь позволяла отойти на несколько шагов от деревянной кровати, почти до самой двери. Но только почти.

Тюремщик дважды в день приносил поднос: миску с едой, флягой и куском грубого кисловатого хлеба. Ставил на пол и опасливо подталкивал ногой на середину камеры. Иногда проливал воду. Моргата съедала все, не брезгуя простой едой.

Ночью было тяжелее всего. Тонкое овечье одеяло почти не спасало от холода, проникающего через щели в ставнях. Через них же в камеру просачивались отголоски Зова. Молодые драконы звали свою покровительницу, сетуя, что она так долго не навещает их в пещерах.

Они скучали и жаловались на новые порядки. Другая покровительница почему-то считает их своей собственностью, а себя госпожой. Глупая. Даже самые старые драконы, нуждающиеся в тепле и присмотре на закате жизни, не собираются ей подчиняться, что уж говорить о молодняке.

Моргата, будь у нее крылья, сама полетела бы к своим подопечным. Поползла бы, если бы кто-нибудь позволил.

Ее приступы гнева были страшны – тем, что внешне они никак не проявлялись. Но сама суть Великой колдуньи сотрясалась от яростной дрожи, не выпуская ее на поверхность. Как они посмели украсть у нее ее волшебство?! Как они осмелились?! Как они вообще сумели это сделать?! Откуда у них эти страшные силы?!

Он пришел, когда Катарине стало немного легче. И хуже. Она ослабла и уже вряд ли могла бы кого-нибудь придушить цепью от кандалов.

Изысканный бархатный камзол, алые чулки, туфли с тонкими мысами – спаситель Белоснежки не вписывался в тюремную обстановку. Принц соседнего королевства Лефландии. С Камиллой его обручили еще в детстве.

Потом последовал период вражды.

Моргате удалось приструнить слегка обнаглевших соседей, вернуть земли, захваченные во время смуты, когда многие вассалы не хотели признать юную королеву в качестве сюзерена.

Был заключен мир… но теперь Моргате не нравился главный претендент на руку падчерицы. Слухи об «облико морале» принца Рауля ходили… разные.

Это-то было понятно, соблазнов вокруг наследника престола таилось много. Вот, например, как бывало при Лефландском дворе: что ни новенькая молоденькая фрейлина, то скандал с беременностью. По крайней мере, о мужском здоровье наследника переживать не приходилось. И как же удачно он приехал в Гессланд, как раз в разгар войны Черной и Белой роз, королевы из тейр Вайсланов и ее белокурой падчерицы-сироты!

Когда принц вошел в камеру, Моргата осталась сидеть с закрытыми глазами. Во-первых, от Рауля за фенн несло восточными маслами, должными скрыть вонь немытого тела. Во-вторых, даже будучи обезмаженной Катарина могла пользоваться природной магией. Да, легкой, да, слабенькой, но силой.

В-третьих, Катарина ждала этого визита. Насколько она поняла, зову причинного места принц сопротивляться не умел. Благоразумием тоже особым не отличался.

К счастью, ничем, кроме чар привлечения противоположного пола, Рауль одарен не был. Иначе понял бы, что пленница потихонечку тянет из-под земли природное волшебство. Физически крепче не становится, зато может пробудить кое-какие способности, доставшиеся от матери.

— Ждала меня? — принц тихонько засмеялся. Лучше бы пукнул, ей богу. Не так противно было бы.

— Умереть решил? — равнодушно бросила Моргата.

На нее чары принца никогда не действовали. А ведь он старательно пытался соблазнить недостижимый объект. Так часто смеялся с этими своими хрустальными переливами, что совсем опротивел Злой мачехе.

Она тоже старалась. Белоснежка выбрала суженого – мачеха пыталась ужиться с избранником подопечной.

— Ты в моей власти, — торопливо заговорил Рауль.

— Почаще повторяй это и сам поверишь.

— А что ты сделаешь?

Рауль храбрился. Судя по нетвердой походке и крепкому амбрэ, перед визитом в подвалы королевского замка лефландский принц накачался бренди.

Но Моргата не имела иллюзий по поводу реальной опасности, исходящей от Рауля. Где-то под маской удалого ого-го молодца мог таиться трезвый расчет. Совсем тупому парню не удалось бы так долго водить за нос Камиллу. А в то, что падчерица готова полюбить без оглядки, Моргата не верила.

— Я? — удивленно ответила пленница. — Я – ничего. Тебе не меня нужно бояться.

— Чего же тогда? — в глазах Рауля промелькнул хищный интерес, он даже завязки на гульфике перестал развязывать.

Нет, Моргата не ошибалась насчет принца. Рауль пришел проверить, не осталось ли магии у свергнутой королевы. Он почти не рисковал – почему-то был уверен, что не осталось. Наверное, он преподнес свою инициативу как что-то героическое: а спущусь-ка я к Моргате. Она при одном моем виде бесится. Наверняка не устоит и применит силу, если она у нее осталась. Вот и посмотрим, не ошиблись ли мы с…

С чем? Какую магию применили к мачехе Белоснежки? Как в этом был замешан лефландский принц. Я попыталась уловить дальнейшие мысли Моргаты, но не смогла. Остальную часть разговора я слышала словно сквозь вату.

— Этого подземелья, — звучит спокойный ответ. — Тебе нужно бояться этого подземелья. Сколько загубленных душ блуждает по их коридорам…м-м-м… даже представить боязно.

— Загубленных тобой, моя Кровавая королева… падшая королева? — Рауль криво улыбается, но чуть отступает к двери.

— Ну почему сразу мной? — Моргата пожимает плечами. — Нет, это было до меня. Мой покойный муж любил… хм… своеобразные развлечения. В качестве жертв использовал узников. С тех пор подвалы полны призраков. Они почему-то ко мне так и тянутся. Наверное, чувствуют преемницу своего создателя. Странно, что я еще жива. Побудь со мной, Рауль тейр Нантин. Мне страшно.

Свергнутая королева раскрывает глаза. Рауль бросается к двери и колотит в нее, подвывая от страха. Я не могу видеть, что с глазами Моргаты, я сама смотрю на мир через нее. Но принц почему-то страшно пугается.

Сон переносит меня в другое место.

Камилла-Белоснежка носится по покоям из угла в угол. Она в ярости. Ее гнев обрушивается на незадачливого жениха.

— Она просто знала, чего ты боишься! — визжит Камилла. — Сколько раз нужно тебе повторять! Моргата и без магии опасна! Она умеет играть на людских желаниях и страхах!

А не такая уж она и красавица, эта Белоснежка. Когда бесится с выпученными глазами – просто уродина.

— Но я действительно боюсь призраков, — Рауль делает слабую попытку оправдаться. — Ты же знаешь о нашем родовом прокля…

Сон прерывается, и я кусаю губы от досады. На самом интересном месте! Еще немного – и я бы узнала что-то несомненно важное! Зато теперь понятно, почему публично Белоснежка проявила себя как милосердная дочь своего отца, а потом приказала бросить мачеху в лесу.

Ну и отомстить хотела. По сказке ее тоже в лесу бросили.

… У дверей амбара кто-то был. Или что-то. Овсянка и Глория тревожно похрапывали, но не выказывали признаков сильного страха. Унцик проснулся, чутко повел ушами, втянул носом воздух и осторожно улегся, не спуская взгляда с дверей.

Это что-то тоже, кажется, сопело. И… я почувствовала его любопытство. Может, один из крампи? Мелкие лесные твари вроде как прониклись ко мне уважением при последней встрече, но кто их знает. Но некто за дверями отошел, хрустя свежевыпавшим снегом. Ну как отошел… тяжело взвился в воздух. Крупная темная тень мелькнула за окошком. Оно еще и летает?

В том, что к нам пожаловал обитатель руин, я не сомневалась. Ну хоть убить не попытался – и на том спасибо. Пойти, что ли, к замку и крикнуть что-то вроде: «Коли парень ты румяный, братец будешь нам названый. Коль старушка, будь нам мать. Коль ты тварь…». И дальше по ситуации. А что? В сказке жить – по-сказочному мыслить.

Утром все следы засыпало снегом. Не успели мы прибраться в амбаре, Кайл и Трисс притащили огромную рыбину. С гордостью поволокли ее ко мне, но я отмахнулась:

— Все съедобное сдаем Кларе. Она у нас и ключница, и экономка.

Дети быстро усвоили новую информацию. Пусть помогают. Клара – отличный воспитатель. С утра подключила Кайла к ревизии нашего «золотого запаса». Пацаненок жутко испугался и попытался было убедить пожилую леди, что это плохая затея, но не очень в этом преуспел.

Клара, которая прекрасно знала, сколько хранится в шкатулке, делала вид, что не обращает внимания на его мучения. Понятно было, что ему, вору (бывшему, как все мы надеялись), тяжело будет пересчитывать золотые и серебряные койны. Говорят, у таких умельцев монеты сами липнут к рукам. Но Кайл справился. Не взял ни медяшки.

Мальчик отлично умел считать. Правда, читал он по слогам, и за элементарные математические и орфографические навыки его знания не выходили. Значит, нужно поднатужиться и найти время для обучения ребятни. Я, может, не самый лучший претендент на должность учителя, зато могу показать Трисс, как шить, вязать и вышивать.

Увидев, что Трисс вытряхивает из мешочка красные, оранжевые и фиолетовые ягоды, Клара очень обрадовалась. Оказалось, что лесок возле замка – настоящая зимняя кладовая. Немного можжевельника и облепихи Клара отложила для лекарства – нужно было долечить простуду Беатрис и не дать воспалению перекинуться на почки и другие органы. Барбарис мы начали добавлять в яблочные компоты.

А замковые во́роны вдруг стали беспокоиться. До сих пор они нас не трогали, только наблюдали, а тут начали подлетать к амбару и с громким карканьем садиться на крышу.

— Буря идет, — подтвердила Клара, оценив обстановку опытным взглядом. — Кайл, Трисс, Аста, быстро за дровами. Мара, займись рыбой. Ничего, переживем и это.