Хроники Бескрайности. Книга 1

Глава 4

Утро ворвалось в жизнь Лиры с бодрящей стремительностью кометы.

Едва начался первый день непосредственного обучения, как синтезированный голос разорвал тишину комнаты:

– Единое время – семь часов тридцать минут до полудня. Температура на территории академии – двадцать градусов Цельсия, влажность – шестьдесят процентов, что соответствует строгим нормам Межгалактической Конвенции Здравоохранения Гуманоидных Форм Жизни. Доброе утро!

Лира распахнула глаза и тут же заметила парящую над ней светящуюся сферу, окутанную нежным голубым сиянием.

– Что за…

Размышления девушки прервал воинственный клич Ксании. Соседка, с яростью берсерка, схватила подушку и обрушила её на непрошеного гостя. Сфера, проявив чудеса акробатики, ловко увернулась и что-то проворчала на незнакомом Лире морбуландском языке. Ксания огрызнулась в ответ, и по её тону арканка поняла, что сфере указали направление полёта к самым дальним звёздам.

– Это что ещё за mar’ma des? – Ксания нахмурила брови, подозрительно переводя взгляд с одного парящего шара на другой. В её глазах плескалось недоверие.

– В оскорблениях нет необходимости, – откликнулась сфера Лиры, повернувшись к морбуландке своей единственной линзой. Второй шар тем временем продолжал бесстрастно сканировать свою «хозяйку». – Я – нейро-спутник ОНИКС, предоставленный каждому первокурснику академии «Астра-1». Моё имя – аббревиатура от Оценивание, Навигация, Информирование и Контроль Состояния студентов. Но вы можете дать мне любое другое имя, если пожелаете. Для вашего удобства, общение происходит на комфортном вам языке, который вы указали во вчерашней анкете.

- Так воть зачем этот… ОНИКСь каверкать мой язык, - Ксания отмахнулась от своего нейро-спутника, словно от назойливого насекомого. – Пусть лучше говорит на земляндском.

– В мои функции не входит изменение запрограммированного языка, - ОНИКС вновь обратился к Лире. - Если в ваши планы входит завтрак, вам следует поторопиться.

Академия была огромной. Сориентироваться в «Астре» без сторонней помощи было чем-то из разряда фантастики, и ОНИКСы пришлись очень кстати.

Завтрак в столовой оказался зрелищем не менее впечатляющим, чем вчера. Длинные фуршетные столы ломились от яств, собранных со всех уголков галактики. Здесь были и хрустящие земные тосты, и экзотические фрукты с далёких планет, и даже шипящие белковые слизни с Кассиопеи. Лира набрала себе скромную порцию тостов с джемом, а Ксания, не стесняясь, набросилась на гору кассиопейских деликатесов, демонстрируя удивительную устойчивость к подобной экзотике. Её ОНИКС что-то постоянно вырыкивал на морбуландском, но Ксания упорно игнорировала его. Лира поинтересовалась:

– Чего он хочет?

– Говорить, что мне вредно есть такое. Мне плевать. Консервные банки мне не указь.

После завтрака ОНИКСы повели их лабиринтом коридоров академии к первому испытанию дня – «Космическому праву и политике». Аудитория встретила их гулом голосов, эхом, разносившимся под сводами огромного амфитеатра, заполненного пёстрой толпой студентов всевозможных рас и видов. Профессор Бирбурдак, почтенный старец с планеты Сигмар, чей мудрый взгляд проникал в самую душу, а шесть конечностей грациозно парили над кафедрой, приветствовал собравшихся каскадом из тридцати шести языков, словно ткал полотно уважения к культуре каждого ученика.

Первая пара пронеслась вихрем новых знаний. Лира жадно ловила каждое слово, её планшет послушно фиксировал замысловатые фразы и концепции. Ксания же томилась в плену скуки, украдкой бросая взгляды на голографические часы.

После окончания занятия ОНИКСы вновь взяли на себя роль проводников, ведя их к следующему предмету – «Аэрокосмическая инженерия». Здесь роли поменялись: глаза Ксании загорелись неугасимым огнём, она впивалась в каждое слово профессора Ксанте, землянина, чьи лекции были словно симфония для её инженерной души. Не теряя ни секунды, она записалась на факультатив «Техническое обслуживание и ремонт межгалактического корабля», ведомый уже знакомым Лире Джерри Волкером. Лира же изнывала от тоски, считая минуты до заветного звонка.

С коммандером Орлаксом первокурсники должны были сталкиваться чаще, чем с иными преподавателями – на его плечи легло бремя сразу двух фундаментальных дисциплин: «Теоретическая астрофизика и космология» и «Логистика и стратегическое планирование космических миссий». Его ум, способный проникать в сокровенные тайны мироздания, порождал сложные математические модели вселенной, описывающие чёрные дыры, природу тёмной материи и энергии. Безупречная логика и дар предвидения позволяли ему филигранно анализировать риски, превращая Орлакса в незаменимого стратега при разработке эффективных и безопасных планов для дерзких дальних космических путешествий и амбициозных проектов колонизации. Удивительно, но Лира практически не испытывала дискомфорта, находясь в одном кабинете с Орлаксом, несмотря на конфуз первого дня. Она знала, что кристаллианцы прагматичны, и, если бы причина для отчисления была достаточно веской, она в тот же день отправилась бы обратно на Землю.

После кадеты погрузились в захватывающий мир «навигации и управления космическими аппаратами», в который входило практические аспекты пилотирования и управления кораблём, расчёт траекторий движения, ориентация в космосе, стыковку и расстыковку, а также выходы в открытый космос. Лишь тень лейтенанта Чэйза, нависшая над этими занятиями в роли преподавателя, омрачала общее состояние Лиры. Но время лекции шло, и Зэйн, казалось, утратил всякий интерес к арканке, общаясь с ней бесстрастно, как и с остальными учениками, за исключением, разве что, тех девиц, в том числе и Зефиры, что сами настойчиво искали его внимания. Однако Лиру, как ни странно, это раздражало ещё сильнее.

Список прочих дисциплин, что изучали студенты академии, казался бездонным колодцем знаний. «Астрономия», «космическая связь и телеметрия», «космическая биология и экзобиология», «космическая химия», «этика освоения космоса», «основы безопасности в космосе», «морфология и лингвистика гуманоидных рас», «астровыживание и адаптация» – всё это будущем должно было обрушится на головы астровцев нескончаемым потоком лекций и семинаров, не считая изнурительных тренировок по физической подготовке. Несмотря на и без того плотное расписание, Лира записалась на факультативные занятия по изучению инопланетных языков и курсы стрельбы из фазера, на которые они должна были ходить вместе с Ксанией.

Финалом дня стало то самое практическое занятие, о котором говорил коммандер.

В центре полигона стоял профессор Гробнар, мускулистый вассирианец с четырьмя руками. Его взгляд пронизывал каждого, его голос, усиленный ретранслятором, разносился по арене, заставляя всех собраться с вниманием.

- Вы пройдёте ряд испытаний, благодаря которому мы узнаем, на что вы способны. Начнем!

Гробнар скомандовал, объявляя переход к вращениям в условиях частичной невесомости, и напомнил кадетам о координации и контроле, предостерегая от того, чтобы гравитация не перехитрила их.

Лира почувствовала, как платформа под ногами закачалась, а затем и вовсе оторвалась от земли. Лёгкое головокружение, и вот она уже парит в воздухе, пытаясь удержать равновесие. Вокруг, словно стая потревоженных птиц, заметались другие курсанты, одни отчаянно цеплялись за выступы, другие беспомощно кувыркались, не в силах справиться с невесомостью.

Арканка почувствовала, как внутри защекотало от непреодолимого чувства восторга. Она принялась легко парить в воздухе, выполняя сложные вращения. Её движения, плавные и текучие, словно танец, завораживали своей красотой и лёгкостью. В контраст ей, Ксания, с массивной мускулатурой, больше напоминала неуклюжего медведя, попавшего в мышеловку. Она барахталась в невесомости, отчаянно пытаясь зацепиться за что-нибудь, но тщетно. Её усилия вызывали у Лиры приступы смеха, который она старалась сдержать, чтобы не отвлекать соседку от борьбы с гравитацией.

- Тяжело… непривычно…- пробурчала Ксания.

- Расслабься и почувствуй невесомость, позволь ей самой направлять. - посоветовала Лира.

Ксания нахмурилась, её брови сошлись на переносице. Ей с трудом представлялось, как можно расслабиться в таком неестественном состоянии, но она попыталась последовать совету Лиры.

Зефира, напротив, выглядела растерянной и испуганной, её движения были резкими и дёргаными, словно её тело не слушалось её. Вдруг её кто-то толкнул и она со всей силы врезалась в Кронга.

- Смотри, куда летишь, каменюга! - Кро’Ман попыталась отпихнуть от себя гортанианца, но даже в таких условиях ей не удалось сделать этого.

В этот момент профессор Гробнар недовольно нахмурился. Он явно не ожидал такого уровня несобранности от будущих звезд «Астры-1». Своим мощным голосом, прогремевшим на весь полигон, он приказал всем прекратить упражнение и спуститься на землю.

– Что это было? – прорычал вассирианец, обводя взглядом растерянные лица курсантов. – Вы – будущая элита космофлота, а ведете себя, как стадо перепуганных гроксов. Невесомость – ваш союзник, а не враг. Вы должны чувствовать её, понимать и использовать в своих целях. Иначе вам не место в «Астре-1».

Он принялся методично разбирать ошибки каждого, не щадя никого. Досталось и Ксании за её излишнюю напряжённость, и Зефире за неуклюжесть, и даже Лире досталось замечание за излишнюю самоуверенность. Гробнар подчеркнул, что в космосе самоуверенность может быть смертельно опасна.

После разноса профессор дал курсантам второй шанс. На этот раз упражнение прошло гораздо лучше. Ксания, прислушавшись к совету Лиры, смогла немного расслабиться и почувствовать невесомость. Зефира, хоть и выглядела по-прежнему неуверенно, но уже не врезалась в других курсантов.

Следующим испытанием стала полоса препятствий, созданная из постоянно меняющихся лазерных лучей, энергетических полей и гравитационных аномалий. Здесь требовались не только физическая сила и ловкость, но и умение быстро принимать решения и адаптироваться к непредсказуемым условиям. Многие курсанты выбывали из гонки, не сумев преодолеть и половины дистанции.

Лира двигалась легко и уверенно. Её гибкое тело изящно проскальзывало между лазерными лучами, а мгновенная реакция позволяла ей уклоняться от внезапно возникающих энергетических полей. Она чувствовала каждое изменение гравитации, словно продолжение своего тела, и использовала эти колебания, чтобы ускоряться и перепрыгивать сложные участки полосы. Ксания, с присущей ей силой и напористостью, пробивалась сквозь препятствия, словно танк. Там, где не хватало ловкости, она брала напором и физической мощью, круша силовые поля и раздвигая гравитационные аномалии.

Зефира, напротив, по-прежнему испытывала трудности. Её движения были скованными, а решения – запоздалыми. Она несколько раз чуть не выбыла из гонки, но каждый раз каким-то чудом умудрялась избежать столкновения с препятствиями. Кронг двигался медленно и методично, словно каменная глыба. Он не проявлял ни особой ловкости, ни силы, особой необходимости в этом не было. Обирающие лучи лазеров были для него сравнимы с укусом комара.

Профессор Гробнар с интересом наблюдал за происходящим. Он видел, как курсанты проявляют свои сильные и слабые стороны, как они учатся на своих ошибках и как они приспосабливаются к меняющимся условиям. Он понимал, что эти испытания – не просто проверка физических возможностей, но и проверка их воли, их разума и их способности работать в команде.

В конце Лира и Ксания оказались среди первых. Они тяжело дышали, но на их лицах сияли улыбки.

Последним рубежом стала командная схватка. Курсантов разделили на отряды и бросили на арену, где им предстояло сойтись в тактическом поединке, используя фазеры в режиме «оглушение» и уникальные особенности своих рас, но с обязательным условием – без нанесения увечий. Лира, Ксания и Зефира волею жребия оказались в разных командах.

Лира, словно юркая тень, проскальзывала между укрытиями, сканируя поле боя. Давление противника нарастало, но зоркий глаз арканки выявил брешь в их построении. Молниеносным рывком она обошла фланг, застав врасплох двух зазевавшихся студентов. Сосредоточившись, она протянула руку, насылая на противников видения дивных снов. Фиолетовая дымка окутала кадетов, и те, словно подкошенные, рухнули на пол арены.

Ксания, подобно неудержимому танку, сметала все на своём пути, используя не только бластер, но и сокрушительные удары. Её кулаки мелькали с немыслимой скоростью, и одному из противников чудом удалось избежать удара, который мог бы раскрошить ему нос. Профессор Гробнар, наблюдавший за ходом поединка, недовольно нахмурился. За применение физической силы, не предусмотренной регламентом, Ксания была дисквалифицирована, лишив свою команду мощной огневой поддержки.

На стороне Лиры сражался Кронг, чья гранитная шкура, казалось, не замечала выстрелов бластеров. Он методично прокладывал себе путь по арене, сбивая противников одного за другим, словно кегли в боулинге. Его несокрушимость и непоколебимая уверенность вселяли в товарищей по команде нерушимую веру в победу.

Тем временем Зефира, мастерски используя свои способности мередианки, превратилась в живой камуфляж. Её кожа, меняя оттенок и интенсивность свечения, идеально сливалась с окружающей средой, делая практически невидимой. Она словно растворилась в воздухе, исчезнув из поля зрения противников.

Пока Лира, Кронг и остальные члены их команды вели ожесточенный бой, Зефира терпеливо выжидала своего часа, готовясь нанести решающий удар.

И вот, момент настал. Команда арканки, обескровленная потерями, но полная решимости, почти одержала верх, оставив на арене лишь несколько измотанных противников. Зефира, словно бесшумная тень, подкралась к Лире с тыла и выпустила в неё несколько болезненных разрядов из бластера. Девушка вскрикнула от неожиданной боли, завалившись на пол, а Зефира уже предвкушала триумф, торопливо подстраивая оттенок своей кожи под окружающий пейзаж.

Но тут произошло нечто совершенно неожиданное. Из-за спины мередианки, словно из ниоткуда, возник Кронг. Его массивные шаги, обычно оглушительные, утонули в гуле битвы. Зефира, увидев перед собой возвышающуюся фигуру гортанианца, поняла, что её тщательно выстроенный план рухнул в одно мгновение. Сдавленно вздохнув, она подняла руки в знак капитуляции.

Кронг, не меняя выражения каменного лица, развернулся и продолжил свою методичную работу, пока последний противник не был нейтрализован. Команда Лиры одержала победу, несмотря на коварный ход Зефиры. Бой был окончен. Арканка поднялась с пола и, потирая ушибленное место, бросила на мерединку исполненный злости и непонимания взгляд.

-Ты! - воскликнула Лира, подбегая к Зефире. В глазах плескалось возмущение. - Это что сейчас было?! Бить в спину - это твой фирменный приём?

Зефира гордо вскинула подбородок, но в глазах мелькнула тень неуверенности.

- Это тактика, Лира. В бою все средства хороши. Ты бы поступила так же, если бы у тебя был шанс.

- Не смей меня судить по себе! - Лира сжала кулаки. - У меня есть честь и достоинство, в отличие от некоторых.

В разговор вмешалась Ксания, вернувшаяся на арену, её голос звучал твердо и веско.

- Что ещё взять с гадюки?

- Неужели?! - огрызнулась Зефира. - Тебе ли, с твоими приёмами, говорить о подлости? Ты чуть нос парню не сломала! В космосе не до сантиментов. Там выживает сильнейший, а не самый благородный.

Лира смерила Зефиру презрительным взглядом и отвернулась. Ей не хотелось продолжать этот бессмысленный спор. Она понимала, что Зефира никогда не признает свою ошибку, и что изменить её не в силах. Но она твердо знала одно: никогда не будет доверять этой мерединке.

После завершения командной схватки профессор Гробнар объявил об окончании испытаний. Он похвалил курсантов за их упорство и целеустремлённость, но подчеркнул, что им ещё предстоит многому научиться. Он отметил сильные стороны каждого, указал на недостатки и дал ценные советы, как их исправить. Лире он посоветовал быть менее самоуверенной и больше доверять своим товарищам по команде. Ксании напомнил о необходимости контролировать свою агрессию и избегать нарушений правил. Зефире посоветовал работать над своей уверенностью и не прибегать к подлым приёмам. Кронгу же он просто кивнул головой, выражая своё одобрение его непоколебимости и преданности.

Вечером, после изнурительного дня, Лира сидела в своей комнате, уставившись в мерцающий экран головизора. В памяти снова и снова всплывал эпизод с Зефирой. Её слова – «В бою все средства хороши» – резали слух. Арканка искренне не понимала, как можно так легко пренебрегать принципами чести и справедливости. Разве не в этих качествах заключена сила космофлота?

Ксания, ворвавшись в комнату без стука, выдернула Лиру из задумчивости.

- Ну ты чего киснуть? Пошли в столовую, там хоть наедят до отвала после этих тренировок, - пробасила она, облокачиваясь на дверной косяк. Лира улыбнулась, глядя на её оптимистичную физиономию. В Ксании было что-то такое, что заставляло забыть о неприятностях и смотреть в будущее с надеждой.

- Идем, танк, - ответила Лира, поднимаясь с кровати.

В столовой царил шум и гам. Курсанты, измотанные физическими нагрузками, с аппетитом уплетали синтетическую еду. Лира и Ксания заняли свободный столик и принялись за трапезу. К ним вскоре присоединился Кронг, молчаливый, как всегда. Он лишь кивнул в знак приветствия и принялся есть, не обращая ни на кого внимания. Девушки не были против его компании.

В противоположном конце столовой Лира заметила Зефиру. Мерединка сидела в окружении нескольких курсанток и оживлённо что-то рассказывала, поглядывая в сторону Лиры и Ксании. Арканка отвернулась, стараясь не обращать на неё внимания.

Внезапно, прямо перед Лирой плюхнулась порция желеобразного десерта, окатив её форму липкой субстанцией. Лира вскочила, заливаясь краской от гнева и унижения. Вся столовая затихла, устремив взгляды на эпицентр скандала.

- Это ты?! - закричала Лира, указывая на Зефиру. Мерединка, с невинным видом, развела руками.

- Я? Что ты такое говоришь? Я просто наслаждаюсь ужином с подругами.

Ксания, не долго думая, поднялась из-за стола и шагнула вперёд, готовая вступиться за подругу. Но Кронг, неожиданно для всех, так же поднялся и встал между ними, загораживая Лиру своей могучей спиной. Его каменное лицо не выражало никаких эмоций, но в его взгляде читалось предостережение. Зефира, оценив ситуацию, благоразумно замолчала, отвернувшись к своим собеседницам. В столовой повисла тишина.

- Засранка, - прошипела Лира, стараясь оттереть желе салфеткой, Ксания и Кронг вернулись за стол.

Вдруг, тишину столовой прорезал протяжный скрип отодвигаемого стула. Все обернулись и увидели, как из-за стола поднялся коммандер. Орлакс, с непроницаемым выражением на кристальном лице, словно ледяной исполин, двинулся прямо к столику Зефиры. Каждый его шаг отдавался гулким эхом в затихшем зале. Остановившись рядом с мерединкой, он произнёс ровным, словно отточенным лазером, но твёрдым голосом:

– Объяснитесь.

Зефира, явно не ожидавшая такого поворота событий, побледнела как полотно и, словно марионетка, неуверенно поднялась из-за стола. Под взглядом Орлакса она чувствовала себя бабочкой, приколотой булавкой к энтомологической коллекции.

– Это не я, коммандер, – пролепетала она, дрожащим голосом, пытаясь сохранить остатки самообладания.

– Не стройте из себя невинность, курсант, – отрезал Орлакс. – Я все видел. Ваше поведение недопустимо и позорит честь кадета межгалактической академии. Вы будете отбывать внеочередной наряд и чистить столовую после отбоя в течение недели.

Затем Орлакс повернулся к Лире, на чьей форме все ещё виднелось липкое пятно.

– Курсант Лира, приведите себя в порядок до завтрашнего дня. Лучше всего использовать энзимный очиститель. Он расщепляет органические соединения, и пятно исчезнет без следа.

Лира, слегка смущённая, поблагодарила коммандера. Она почувствовала облегчение от того, что ситуация разрешилась так быстро и справедливо.

Но радоваться было рано. В этот момент к ним подошла Сираксия.

– Коммандер Орлакс, я не понимаю, что здесь происходит? – её голос звучал холодно и надменно. – Зефира всего лишь пошутила, а вы устраиваете публичную порку.

– Никаких шуток, куратор Сираксия, – ответил Орлакс, сохраняя спокойствие. – Подлость и неуважение к товарищам недопустимы, независимо от происхождения и способностей.

– Вы позволяете себе слишком много, Орлакс! – воскликнула Сираксия. – Я буду жаловаться командованию на ваше предвзятое отношение!

– Пожалуйста, куратор, – ответил Орлакс, ничуть не смутившись. – Я уверен, что командование поддержит мои действия, направленные на поддержание порядка и дисциплины в академии. И не стоит прикрывать родственными связями явное нарушение устава.

Орлакс и Сираксия обменялись взглядами, полными ледяной ненависти. Напряжение в столовой достигло критической отметки, словно вот-вот должен был взорваться перегруженный реактор. Все замерли, как кролики перед удавом, ожидая неизбежного развития событий. Но Орлакс, не обращая больше внимания на Сираксию, повернулся к своим курсантам:

– Продолжайте ужин и расходитесь по комнатам. Представление окончено.