Хроники Бескрайности. Книга 1

Глава 11

Лира распахнула глаза, словно впервые вдохнула жизнь полной грудью. Резкий солнечный свет безжалостно полоснул по зрачкам, заставив её тут же болезненно зажмуриться. До слуха донеслось тихое, почти комариное жужжание Ракси, которая тут же с механической чёткостью констатировала:

– Кадет пришла в себя.

Арканка услышала приближающиеся шаги – отчётливое эхо, принадлежащее, как минимум, трём парам ног. Собрав остатки сил, она вновь попыталась приоткрыть веки. Комната медленно обретала чёткость: в своей комнате, а рядом с ней стояли Ксания, Зэйн и Кронг.

– Живая ещё. – Хрипло проговорила Лира и зарылась лицом в сгиб локтя, стремясь укрыться в тени собственной руки.

– Видела бы ты себя пару минут назад, – лейтенант отошёл к окну и закурил, – ты была бы так не уверена.

Лира застонала, пытаясь сесть. Голова раскалывалась, а в висках пульсировала отголоски пережитого видения. Кронг, со своим неизменно невозмутимым выражением, протянул ей стакан воды. Лира приняла его дрожащими руками и сделала несколько глотков. Вода показалась ей обжигающе холодной, но помогла немного прийти в себя. Подруга присела рядом, нежно укрывая чужие плечи пледом.

– Что случилось? – прошептала арканка, чувствуя, как к горлу подступает тошнота.

– Ты упала в обморок, – ответил Зэйн. – Как тогда после симуляции. Ты принимала сегодня блокаторы?

– Спасибо, – пробормотала Лира, ставя стакан на столик. – Нет, я просто… Забыла.

Лира посмотрела на лейтенанта. В его глазах читалось искреннее беспокойство. От этого в комнате стало ещё более неловко находиться. Вдруг в комнате раздался стук. Кронг открыл дверь, пропуская внутрь коммандера:

– Опять видение было? – Поинтересовался Орлакс, выхватывая сигарету у Зэйна и, бросив ту в раковину, залил водой. - Не думаю, что кадету стоит сейчас дышать этим.

Лира кивнула, чувствуя, как по щекам ползут предательские слезы. Воспоминания о стерильной операционной и истерзанном мужчине обрушились на неё с новой силой. Она чувствовала себя беспомощной свидетельницей чужой трагедии, не в силах что-либо изменить. Орлакс окинул Лиру внимательным взглядом, словно пытаясь разглядеть сквозь её побледневшую кожу остатки пережитого кошмара. В его взгляде не было ни тени укора, лишь понимание. Он знал, как тяжело даются арканкам их способности, особенно когда они ещё не научились их контролировать.

– Рассказывай, что видела.

– Это было… ужасно, – прошептала она, зарываясь лицом в ладони и ощущая, как Ксания крепче обнимает её за плечи. – Там был мужчина… ему было очень больно. Они что-то с ним делали… Я попыталась с ним поговорить. Он лишь шепнул что-то про проект «Одиссея».

Зэйн присел рядом с девушкой на кровать, осторожно касаясь её плеча:

– Послушай, Лира, тебе нужно отдохнуть.

– Но я должна что-то сделать! – Лира подняла на Зэйна взгляд, полный отчаяния. – Я не могу просто сидеть сложа руки… ты не понимаешь, ему так больно и страшно…

– Мы сделаем. А ты отдыхай.

Мужчины обменялись взглядами. Зэйн ободряюще улыбнулся и вышел из комнаты. Орлакс, помедлив лишь мгновение, снял с запястья браслет Лиры и с трепетной осторожностью опустил его на край кровати.

– Он Вам нужнее.

Лира лишь молча кивнула, взгляд её опустился к собственным рукам, словно ища в них опору. Вскоре входная дверь хлопнула, позволив арканке облегчённо выдохнуть. Она посмотрела на морбуландку. Ксания лишь неловко поджала плечами. Казалось, ей совершенно нечего сказать, что случалось довольно редко. Немного помедлив, Уарра предложила:

– Могу дать успокаивающий напиток....

– Только не твои тараканы. – Скривилась арканка, взяв браслет. Он ещё хранил тепло рук коммандера. Отчего-то стало ещё противней. – Давай чай.

Ксания пожала плечами, и подошла к скудному кухонному блоку, на котором разве что только чай и можно было приготовить. Она налила кипяток в три кружки, а после, достав стеклянную банку с морбуландскими сухоцветами, и отправила в каждую из них по бутону.

Кронг сел к арканке, показав ей кулак. Лира вопросительно посмотрела на друга. Друг разжал ладонь, и девушка увидела, как из его кожи, прямо из самой глубины, медленно, но верно пробивается росток. Не зеленый и не живой, а кристаллический, переливающийся всеми оттенками рассвета. Маленький, словно капля застывшего солнца, камень рос прямо у неё на глазах. Он принимал причудливые формы, вытягивался в тонкие, изящные нити, сплетаясь в миниатюрный, но совершенный узор. Лира не могла отвести глаз, зачарованная этим волшебством, рождённым из сочувствия.

Кронг молчал, его взгляд был сосредоточен на растущем кристалле. В его глазах плескалась тревога. Он будто вкладывал всю свою душу в это хрупкое создание, желая хоть немного облегчить ее страдания. Камень рос медленно, впитывая в себя тепло тела Кронга, его энергию. Когда камень достиг размера небольшой жемчужины, он оторвался от ладони гортанианца и плавно опустился в раскрытую ладонь Лиры. Он был тёплым и гладким, словно живой. Лира сжала его в кулаке, чувствуя, как волна тепла распространяется по всему телу, унося с собой часть тоски и отчаяния.

– Красивый, – прошептала Лира, с трудом сдерживая слезы. Кронг лишь склонил голову в знак согласия, его морщинистое лицо расплылось в тихой улыбке. Он не мог словами выразить свою поддержку, но этот маленький кристалл говорил громче любых слов.

В этот момент Ксания поднесла чай. Аромат трав наполнил комнату, ненадолго отвлекая от тягостных мыслей. Лира сделала глоток, чувствуя, как тепло растекается по телу, немного возвращая к жизни.

– Ты спала около получаса... Ты кричать... страшно. Я давно не слышать таких криков. – Лира благодарно приняла напиток, и принялась слушать внимательно, медленно потягивая чай. Удивительно, но это было единственное, что ей нравилось из морбуландской кухни. Кронг тоже взял кружку, но пить не спешил. Ксания продолжила. – Ты потерять сознание в ангаре. Все начали суетиться, говорить, что тебе нужно в медблок. К счастью, тот врач, Нептон, был неподалёку. Удивительный совпадение. Только в этот раз серьёзных причин для помещения тебя в тот саркофаг не быть. Джерри помочь мне отнести тебя в комнату, а потом я уже бежать, чтобы позвать Зэйна. Ты ведь, кажется, говорить ему обо всём. Кронг догнать нас по пути. И мы все ждать твоего пробуждения. Ракси сканировать тебя, если что, она бы сообщить. – Немного замешкавшись, Уарра добавила. – А коммандер... ему похоже доложить о твоём обмороке.

Лира отставила чашку и обессилено уронила голову на колени подруги, чувствуя, как шершавые пальцы подруги утопают в её волосах, арканка поджала губы, сдерживая новую волну слез.

– Спасибо тебе... это всё было, как наяву, понимаешь?

– Всё наладиться. – Тихо пообещала Ксания. – А теперь отдыхать. Тебе нужно восстанавливать силы.

– Дельный совет, – подтвердила Ракси.

Зэйн, накинув старую кожаную куртку поверх формы, вышел из общежития, словно беглец из плена. Тяжело затянувшись новой сигаретой, он выпустил дым в небо. Орлакс, с его неизменной выправкой, следовал за ним, сохраняя почтительное расстояние. Тишина давила на нервы, слова казались излишними, но Зэйн знал, что её неизбежно придётся нарушить.

– «Одиссея»? – наконец произнёс Орлакс, нарушив молчание. Его голос, обычно ровный и спокойный, сейчас был напряжённым. – Что это может значить?

Зэйн не обернулся. Он прекрасно знал, что Орлакс, с его потрясающей памятью, интеллектом и доступом к архивам, может отыскать ключ к разгадке:

– Ты лучше меня знаешь архивы Звёздного Флота, Орлакс, – ответил Зэйн, не поворачивая головы. – Помнишь дело о генетических модификациях на Цирцея-4? Когда колонисты вкалывали себе стимуляторы, улучшающие реакцию и повышающие силу.

– И агрессию...– добавил Орлакс, – Вы тогда чудом выжили.

– Вот. Отчего-то рассказ Лиры натолкнул меня на эти воспоминания. Проверь все, что связано с экспериментами. Когда мы с ней обсуждали первые видения, она сказала, что это может быть прямая трансляция происходящего, арканцы способны на это. Правда единицы. Искать «Одиссею» в лоб бесполезно, это может быть кодовое название или эвфемизм. Я тоже попробую что-то поискать, насколько позволит мой уровень допуска. Только нужно действовать деликатно.

Орлакс кивнул, соглашаясь с логикой Зэйна. Он знал, что прямой запрос мог привлечь нежелательное внимание. Им требовалось действовать осторожно, как хирургу, проводящему сложнейшую операцию, чтобы не спугнуть тех, кто стоял за этим проектом.

– Что сказать миссис Кро’Ман? – спросил Орлакс. – Она обязательно спросит о самочувствии кадета.

Зэйн остановился и повернулся к Орлаксу. В его глазах плескалась усталость, а ещё что-то похожее на обречённость. Как будто он уже знал, что их ждёт впереди.

– Скажи ей, что Лира плохо себя чувствует, что ей нужен отдых. Убеди её, что это не повлияет на её успеваемость. Нам нужно время, чтобы разобраться в происходящем. И чтобы уберечь её от лишнего внимания. Это ведь не ложь, просто не вся правда.

Коммандер понимал, что Зэйн имел в виду.

– Я все сделаю, лейтенант. Но что будем делать, если «Одиссея» окажется чем-то, что затрагивает весь флот?

Землянин снова затянулся сигаретой, глядя вдаль. Он смотрел на горизонт, где последние лучи голографического солнца пробивались сквозь облака, окрашивая кампус в багряные тона.

– Тогда нам придётся решить, кому мы верны. Долгу или правде. И, возможно, это будет самый трудный выбор. Особенно для тебя, Орлакс.

Он молча смотрел на кристаллианца, в его взгляде читалась непроницаемость, за которой скрывалась преданность, выкованная годами службы. Он знал, что этот вопрос не просто риторический, он ставит под сомнение все, во что они верили, всю систему, частью которой они были. Преданность Звёздному флоту была их клятвой, их долгом, но если этот самый флот окажется запятнан чудовищными экспериментами, то что тогда?

– Я понимаю, лейтенант, – тихо ответил Орлакс, – я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь. Но если потребуется выбирать, я буду руководствоваться тем, что считаю правильным, а не тем, что от меня ожидают. Я помню, что случилось на Веге. И я не повторю той ошибки.

Зэйн едва заметно кивнул, принимая его ответ. Несмотря на все их разногласия, он знал, что на Орлакса можно положиться. Пусть кристаллианец однажды и совершил ошибку. За этот месяц, перебирая в памяти события того инцидента, Чэйз осознал мотивы, толкнувшие его бывшего помощника на подобный шаг. Словно угадав ход его мыслей, Орлакс произнёс:

– Я приношу свои извинения за ваше отстранение. Я понимаю, что тогда, на Веге, вы превысили свои полномочия, но я не имел права платить Вам такой монетой.

– Ты хотел как лучше. Возможно, даже решил, что твоя жизнь – ничто по сравнению с судьбой целой цивилизации, – Чэйз помолчал, затем добавил, глядя прямо в глаза коммандеру. – Я считал иначе. И пусть ты несколько похерил годы совместной службы, ты всё равно остаёшься моим другом, пусть не таким близким. - лейтенант усмехнулся, чтобы дать понять кристаллианцу, что это шутка. - Хотя иногда мне и хочется просто взять и... – мужчина бросил на землю окурок и красноречиво втоптал его в асфальт.

Орлакс склонил голову в знак уважения, эти слова имели для него огромное значение. Он знал, что восстановить доверие Зэйна будет непросто, но он был готов к этому. Зэйн продолжил:

– Что ж. Зймись архивами. А я пока попробую поговорить с некоторыми своими контактами. У меня есть пара человек в службе безопасности Флота, которые могли что-то слышать об «Одиссее». Может быть, даже получить доступ к информации, недоступной нам. – Внезапно мужчина заметил, как на горизонте появился робот-уборщик. – Чёрт, опять он. Пойдём скорее.

Офицеры двинулись в сторону административного корпуса, где располагались все кабинеты. Внутри царила обычная для выходного дня тишина. Лишь приглушённый гул вентиляции и редкие щелчки клавиш нарушали покой коридоров. Зэйн направился к своему кабинету. Он сел за стол, активировал голографический терминал и погрузился в сеть, просматривая доступные отчёты и протоколы. Его уровень допуска был ограничен, но он знал, где искать лазейки и обходные пути.

Первым делом он набрал номер, пожалуй, единственного друга, в ком он никогда не мог усомниться – капитана Мура. После нескольких гудков на экране появилось усталое лицо Роберта.

– Зэйн! Какими судьбами? Давно не слышались. Что-то случилось?

– Капитан, мне нужна твоя помощь. Слышал что-нибудь о проекте под названием «Одиссея»?

Лицо Роберта Мура помрачнело. Он оглянулся по сторонам, словно боялся, что кто-то подслушивает.

– Зэйн, забудь об этом. Это не то, во что тебе стоит ввязываться. Это выше твоего уровня допуска. И моего тоже.

– Капитан, речь может идти о злоупотреблении генетическими модификациями. Я не могу это игнорировать. – Лейтенанта сжал переносицу, закрыв глаза. – Послушайте... здесь есть студент. Её мучают видения, которые наносят вред её здоровью. Я хочу помочь. – Мужичина убрал руку от лица и пристально посмотрел на капитана. Мур молчал, было видно, как он колебался, спустя несколько секунду, он сдался и тяжело вздохнул.

– Ладно, Зэйн. Я тебе помогу. Но ты мне должен. И помни, если тебя поймают…

– Я понимаю, – перебил его Зэйн. – Я беру на себя всю ответственность.

Роберт кивнул и, немного помолчав, всё же поинтересовался:

– Она того стоит?

– Да. – Без колебаний ответил Чэйз.

Больше ничего не говоря, Роберт отключился. Через несколько минут Зэйн получил зашифрованное сообщение с выдержками из старых бортовых журналов. Первая встретила его словами: «Бортовой журнал капитана Мартинса. Звёздная дата 25.12.36.4034. Третья неделя пребывания на Аркане. Пропавшие старейшины так и не найдены. Боюсь, это может обернуться конфликтом между арканцами и кристаллианцами. Первые подозревают, что это в этом замешаны вторые, и их цель – уничтожение арканцев, как вида. Боюсь, Звёздный Флот бессилен». Вторая выдержка гласила: «бортовой журнал капитана Марга’Ар. звёздная дата 18.10.36.4035. Мы нашли доказательства невиновности кристаллианцев. Мне так же удалось отыскать уцелевшую. Она отказалась со мной говорить. Кричала о том, чтобы мы оставили её в покое, и что она не желает иметь ничего общего со Звёздным флотом. Проклятья срывались с её губ, пока она прижимала к груди новорожденного ребёнка. Зрелище жуткое. Но ещё страшнее то, что старейшины Арканы связаны священной клятвой безбрачия, клятвой, которую никто и никогда не нарушал… Что-то здесь нечисто». Последней была статья о некой Эмили Картер, специалисту по генетике, которая работала над проектами, вязанными с улучшением физических и ментальных способностей, однако все записи о её работе были засекречены.

Зэйн потянулся к коммуникатору, чтобы немедленно переслать все Орлаксу, но заметил новое сообщение от Роберта: «моей вины нет». Это заявление, словно холодный ветер, пронеслось по спине. Однако пьянящее ощущение близости к разгадке не позволило отступить. Он лишь набросал капитану краткое: «Я знаю», – и отправил собранные данные, продолжая намеченный курс.

Орлакс, который отправился в архив Звёздного Флота, где его ждала кропотливая работа с огромными массивами данных, сидел за центральным терминалом и фильтровал информацию по ключевым словам, связанным с экспериментами. Каждый запрос сопровождался риском привлечь внимание, но он старался действовать максимально осторожно, используя зашифрованные каналы связи и сложные алгоритмы маскировки. Время шло, а за ним и надежда на успех, пока от Зэйна не пришло сообщение: «Поищи это».

Когда коммандер закончил читать выдержки из бортовых журналов, прошлое, словно осколки зеркала, взорвалось в его сознании. Воспоминания, опасные, почти стёртые из памяти, возникли из пепла забвения. Он был ещё ребёнком, когда разгорелась братоубийственная война между Арканом и Кристаллом. В ушах звенели крики, полные первобытного ужаса. Мать, словно щитом, заслоняла его от невидимой угрозы. Отец, говорил что-то о «нарушении логики», об «эмоциональной нестабильности» арканцев, о необходимости «сохранения порядка». Помнил отцовскую отстранённость от матери, чьи эмоции были для него непостижимы.

Орлакс помнил споры, яростные и бесплодные, словно удары о гранит. Арканцы, с их гипертрофированной эмпатией, обвиняли кристаллианцев в ледяной бесчувственности, в стремлении искоренить любое проявление жизни. Кристаллианцы, в свою очередь, клеймили арканцев иррациональными, марионетками импульсов, неспособными к объективности. И всё это из-за исчезновения старейшин… Неужели их сородичи могли поверить, что обитатели Кристалла способны пасть так низко?

Он помнил ночные рыдания матери, её страх за будущее, за него, полукровку, разрывающегося между двумя мирами, двумя правдами. Отец пытался заглушить её тревогу рациональными доводами, но лишь подливал масла в огонь. Она кричала, что он никогда не сможет понять её, что он не чувствует боли, страха, любви… Отец молчал, скрывая лицо за маской непроницаемости.

Кристаллианец вспомнил дни, когда отец запирал его в комнате, оправдываясь необходимостью защиты. За стенами бушевали демонстрации арканцев, прибывших на его планету, требуя справедливости. Они жаждали объяснений по поводу пропавших старейшин, обвиняя кристаллианцев в гнусном заговоре. Кристаллианцы отрицали свою вину, но их логические доводы разбивались о стену разъярённых сердец. Страх, парализующий маленькое тельце, и зияющее непонимание. Он видел, как мать украдкой смахивает слёзы, боясь, что сын унаследует отцовскую бесчувственность. Она шептала ему на ухо сказки о древних залторцах, о единстве чувств и разума, утраченном во времена раскола. «Не будь таким, как твой отец, Орлакс, – говорила она. – Не позволяй логике заглушить твоё сердце.»

Вырвавшись из водоворота воспоминаний, Орлакс прижал руку к груди, ощущая учащённый ритм сердца. Слишком часто за последнее время. Теперь он понимал, что погребённые чувства вернулись. Ярость, растерянность… Желание бросить всё и бежать на Кристалл, чтобы вспомнить, кто он есть. Но был ли он истинным сыном своего народа? Определённо. Он выбрал свой путь

Сжав кулаки до побелевших костяшек, он сделал несколько глубоких вдохов. Минута передышки, чтобы вернуть ясность ума и хрупкое равновесие. Нужно помнить, зачем он здесь. Пальцы вновь скользнули по клавиатуре, теперь он хотя бы знал, в каком направлении искать правду.

Когда настольные часы издали противный писк, оповестив о наступлении полуночи, Зэйн решил сделать перерыв. Голова гудела от усталости и переизбытка информации. Он вызвал чашку крепкого кофе и подошёл к окну, глядя на академию, утопавшей в ночи. В этот момент ему пришло сообщение от Орлакса. В нем было всего одно слово: «Нашёл».

Зэйн встрепенулся, словно его ударило током, и опрокинул чашку с остывшим кофе на стол. Даже не взглянув на расплывающееся кофейное пятно, он пулей вылетел из кабинета. Уже через несколько минут, задыхаясь от быстрого бега, он стоял в полумраке архива академии, где обычно царили тишина и запах старых пыльных бортовых журналов. Отыскав взглядом фигуру коммандера, склонившегося над мерцающим экраном, мужчина буквально подлетел к нему.

– Что там? – нетерпеливо спросил он, в голосе которого сквозило неприкрытое беспокойство.

Орлакс, не отрываясь от экрана, указал на сложный алгоритм шифрования, змеящийся по дисплею запутанными линиями и символами.

– Это не просто файл, лейтенант. Это хитроумно замаскированные отчёты этой самой Картер. Я потратил несколько часов, чтобы её обнаружить, но расшифровать пока не представляется возможным. Уровень защиты просто запредельный.

Зэйн нахмурился, проводя рукой по каштановым волосам. Тяжёлые мысли давили на него, как груз многотонного звездолета.

– Значит, самим не справиться. Придётся искать альтернативные варианты. Идём, обрадуем Лиру. И заодно спросим, не являлся ли этот накомец ей снова.

– Может, стоит дать ей выспаться? Да и нам нужен отдых.

– Ла-а-адно, – Зэйн хлопнул коммандера по плечу, – тогда заканчивай здесь и пойдём по домам.

Ксания пробудилась первой. Бесшумной тенью проскользнула по комнате, разминая затёкшие плечи. Взгляд невольно задержался на Лире – на её лице застыла маска измождённости, словно ночь не принесла забвения, а лишь накинула пелену новых кошмаров. Неожиданно Ксанию пронзила острая жалость к подруге. Она представила, каково это – вечно ловить отголоски чужих чувств, примерять лохмотья чужой боли, блуждать в лабиринте чужих желаний, утратив ориентиры собственного «Я». Быть подобно флюгеру, беспомощно трепещущему под натиском чужих ветров. Морбуландка вряд ли вынесла бы такое.

Она надела форму и, ступая бесшумно, покинула комнату, направившись в столовую. Ей отчаянно хотелось сделать что-то полезное, хоть на толику облегчить бремя, давящее на плечи подруги. В голове мелькнула мысль о сытном завтраке, но, зная утончённые пристрастия Лиры, она выбрала травяной отвар и тарелку изящных плюшек. От соблазнительной слизи борлака морбуландка, хоть и с сожалением, отказалась. Быстро разместив все на подносе, она поспешила обратно.

Вернувшись, Ксания застала Лиру сидящей на краю кровати. Арканка смотрела в окно остекленевшим взглядом, словно сквозь завесу реальности. Вокруг неё, словно верный страж, кружил нейро-спутник, бесшумно сканируя её состояние. Комнату окутывала атмосфера тягостной задумчивости. Ксания молча отмахнулась от назойливой Ракси и протянула арканке чашку. Лира в ответ слабо улыбнулась, принимая напиток.

– Спасибо, – прошептала Лира, пригубив отвар. – Что-то мне сегодня совсем нехорошо.

– Я понимать, – ответила Ксания, садясь рядом. – Тебе нужно время, чтобы собраться с мыслями.

Лира кивнула, не отрывая взгляда от окна. За стеклом рождался новый день, но для неё он, казалось, не сулил ничего, кроме новых видений. Тяжёлые предчувствия с каждой минутой сгущались, словно зловещие тучи, готовые разразиться потоком новых кошмаров. Но даже сквозь эту мрачную пелену Лира ощутила едва уловимое, но такое важное прикосновение надежды, исходящее от её необычной подруги. В тихой поддержке Ксании она находила утешение и робкую силу, чтобы противостоять надвигающейся тьме.

– Коммандер отстранил Вас от сегодняшних занятий по состоянию здоровья, – бесцеремонно вклинилась Ракси. – Он просил передать, что «решение обжалованию не подлежит».

Лира вздохнула, отставляя чашку. «Какое облегчение, – подумала она с горькой иронией. – Теперь у меня будет больше времени, чтобы наслаждаться своей никчемностью». Она знала, что Коммандер всего лишь пытается оградить её от лишнего стресса, но ей хотелось самой решать, что ей под силу, а что нет. Чувство беспомощности обжигало хуже любого яда.

Ксания нахмурилась, бросив короткий взгляд на Ракси. Нейро-спутники, конечно, полезные устройства, но иногда их прямолинейность раздражала. Именно поэтому своего она закрыла в одном из ящиков для инструментов, чтобы не мозолил глаза. Она чувствовала, как волны смятения и раздражения, исходящие от Лиры, больно бьют по её собственному сознанию. Ей хотелось прогнать этот назойливый аппарат, но она понимала, что он выполняет свою работу.

– Может, тогда прогуляться? – предложила Ксания, стараясь говорить как можно более непринуждённо. – Свежий воздух идти на пользу. И я давно хотела показать тебе оранжерею с биолюминесцентными растениями. Только сначала в медблок. У тебя сегодня последний день применения блокаторов.

Лира колебалась лишь мгновение, прежде чем сдаться. Перспектива заточения в душной комнате казалась пыткой. Медленно поднявшись с кровати, она углубилась в недра шкафа в поисках подходящего одеяния. Футболка Зэйна, словно вероломный шпион, выскользнула из плена вещей и упала к ногам. Лира подобрала её, застыла на миг, и с внезапной яростью швырнула обратно в шкаф. Наконец, выбор пал на строгое бежевое платье, словно броню для предстоящего дня.

– Отлично, – подбодрила Ксания, подхватывая Лиру под руку. Ракси, как тень, следовала за ними, бесстрастно наблюдая за каждым движением.

За порогом общежития Лира ощутила лёгкое касание ветерка на лице. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь листву, казались божественным даром после гнетущего мрака комнаты. На мгновение ей показалось, что надвигающаяся тьма отступила, испуганная светом. Рядом с Ксанией в душе воцарялся штиль. Её присутствие было тихой гаванью, где можно было переждать любую бурю.

В медблоке их поджидал Нептон. Каждый раз, когда Лира видела этого эфернала с аристократически вытянутым лицом, фарфоровой кожей, казавшейся прозрачной в свете ламп, у неё возникал диссонанс с реальностью. Казалось, что он лишь какая-то жуткая проекция, или что-то пришедшее из сказки. В нем было нечто возвышенное, и бесконечно далёкое. Но на этот раз в гипнотически пронзительных чёрных глазах плескалось ледяное недовольство. Каждая складка его безупречного одеяния, каждый жест выдавали крайнюю степень раздражения.

– Кадет Нова’Ар, – произнёс он тоном, не терпящим возражений, в котором звенела сталь, – я так понимаю, вчерашний приём блокаторов снова канул в Лету твоей беспечности?

Лира опустила взгляд, чувствуя, как внутри поднимается мутная волна вины, обжигающая её щеки. Ракси, вечный блюститель порядка, не преминула возможностью вставить своё роботизированное «фе»:

– Отсутствие блокаторов, как показывает многовековой анализ, чревато необратимыми последствиями. Вплоть до полного ментального распада.

Нептон бросил на нейро-спутника мимолётный, полный плохо скрываемого раздражения взгляд, словно на назойливую муху, а затем вновь обратился к Лире, его голос смягчился на толику градуса:

– Именно благодаря моему, прошу заметить, вмешательству твои нейронные связи в прошлый раз не превратились в безжизненную кашу. И я, поверь, не испытываю ни малейшего желания повторять этот сомнительный подвиг. Ты хоть осознаешь, что ставишь под угрозу не только свою бренную оболочку, но и всех, кто находится рядом с тобой?

Заметив, как лицо Лиры внезапно посерело, словно тронутое инеем, он нахмурился и подошёл ближе, нарушая хрупкую границу личного пространства.

– Дай сюда руку, – скомандовал он, и, не дожидаясь, пока она придёт в себя, коснулся её запястья кончиками длинных, изящных пальцев. Лёгкое прикосновение, от которого по телу Лиры пробежали мурашки.

Мгновение спустя лицо Нептона исказилось гримасой острой, пронзительной боли, словно его пронзили невидимым клинком.

– Что происходить? – встревоженно спросила Ксания, делая нерешительный шаг вперёд. В её голосе звучала неприкрытая паника. Она уже видела это выражение, в прошлый раз...

Нептон проигнорировал её вопрос, полностью сосредоточившись на Лире, словно она была центром его вселенной в этот момент.

– У тебя сильное истощение… и, что ещё хуже, – он запнулся, словно подбирая слова, – повреждение внутренних органов. Глубокое и обширное. Не расскажешь, как такое могло произойти?

Лира почувствовала, как последняя капля крови отливает от лица, оставляя её бледной и беззащитной.

– Я не знаю..., – прошептала она, голос звучал хрипло.

Нептон, не говоря ни слова, положил свою ладонь ей на грудь, прямо над сердцем. Лира почувствовала, как сквозь неё проходит волна обжигающего тепла, словно живительный поток энергии. Боль, которая до этого тупой, ноющей тяжестью давила изнутри, начала отступать, уступая место облегчению.

– Я заберу часть повреждений на себя, – пояснил Нептон, его голос звучал глухо и напряжённо, словно он говорил через силу. – Но впредь, заклинаю, будь внимательнее к своему здоровью. Твоя беспечность непростительна.

Закончив, он резко отвернулся и закашлялся в сложенный белоснежный платок, словно пытаясь скрыть что-то. Лира с ужасом увидела на ткани тёмное, зловещее пятно. Чёрная, густая кровь.

Внутри вспыхнуло чувство вины. Ей стало невыносимо стыдно за своё легкомыслие, за то, что поставила под удар не только себя, но и хиллера, который, рискуя собственной жизнью, пытался ей помочь. Это уже не было похоже на «побочный эффект» от ментальной связи. Вместе с чужими воспоминаниями она перенимала на себя и чужие травмы. И это становилось смертельно опасно.

Нептон, выпрямившись, отбросил платок в сторону и, казалось, совершенно не обратил внимания на кровь. Его взгляд был по-прежнему холоден и отстранён, но Лира уловила в нём отблеск усталости, которого раньше не замечала. Он действительно был истощён. Он взял в руки инъектор, и вколол арканке блокаторы.

– Теперь хотя бы на какое-то время ты в безопасности, – проговорил эфернал, отбрасывая инъектор в контейнер для отходов.

Немного поколебавшись, Лира поинтересовалась:

– А Вам обязательно касаться того, чтобы перенести на себя чужие «болячки»? Возможно ли чужую боль принять на себя на расстоянии?

– Хотите, чтобы я Вас ещё и на расстоянии спасал? – Усмехнулся мужчина, вновь закашлявшись.

– Нет, – арканка подхватила платок и протянула его врачу, – для общего развития.

Нептон взял тань и приложил его к губам:

– Если для общего развития... тогда нет. По крайне мере, моей расе это неподвластно.

– Благодарю, – тихо произнесла Лира, чувствуя, как к горлу подступает ком.

Хиллер лишь коротко кивнул в ответ, давая понять, что разговор окончен. Он повернулся и направился прочь, его фигура быстро исчезла в коридорах.

– Пойти отсюда, – пробормотала Ксания, хватая Лиру за руку.

Они вышли из медблока, и Ксания, не отпуская руку подруги, повела её в сторону оранжереи. Голографическое солнце светило ярко, но Лира не чувствовала тепла. Ее мысли были заняты словами эфернала о повреждениях внутренних органов и об исцелении. Они шли молча, пока не достигли оранжереи. Лира шагнула внутрь, и её глаза расширились от удивления. Вокруг неё простиралось буйство красок и форм: экзотические цветы, огромные листья, причудливые плоды.

– Что все это значить, Лира? – наконец спросила Ксания, когда они оказались в окружении цветущих растений. – Что он имел в виду, говоря о повреждениях?

– Ну, знаешь, я же вижу… воспоминания? – начала она, стараясь подобрать слова.

– Да.

– Видимо, это не просто видения или трансляция. Я ведь чувствую их… как будто это мои собственные. Боль, страх… все. И похоже, что… – Лира запнулась, – …что это как-то влияет на моё тело. Повреждения, которые чувствовал Нептон, это не мои. Это что-то, что случилось с тем, чьи воспоминания я вижу.

– А когда ты принимать блокаторы...

– Да, они подавляют связь.

– А вчера ты их не принимать...

– Да...

Ксания сильно ударила по плечу:

– Mar’ma des!

– Ай! – Арканка схватилась за ушибленное место. – Сама такая!

– Тебе нужно говорить с Чэйзом Зэйном и коммандером Орлаксом. Они должны знать об угрозе твоему здоровью.

– Да знаю я, знаю. После пар, хорошо? Сейчас я хочу побыть с тобой.

После последнего звонка, ознаменовавшего окончания всех пар, девушки встретились с Кронгом. Гортанианец ждал их у выхода главного корпуса, подпирая плечом стену и лениво пролистывая голографический журнал. Увидев подруг, он выпрямился, его взгляд скользнул с Лиры, бледной и немного осунувшейся, на Ксанию.

– Ксания, ты почему не была на занятиях? У Лиры медотвод, понятно, но ты-то где пропадала? – спросил он сдержанно.

– Так сложиться звёзды, - беззаботно произнесла морбуландка, и тут же постаралась перевести тему. - Что-то важное рассказывать?

– Мы разбирали новые протоколы по безопасности при контакте с внеземными артефактами. Были интересные моделирования ситуаций и… впрочем, это лучше видеть, чем слышать.

Внезапно на улице нарисовалась Зефира в окружении новой пачки кадетов. Друзья не успевали запоминать имена всех её ухажёров и временных друзей, а посему даже не обратили внимания на них. Мередианка подошла к Лире, отчего-то улыбаясь уж слишком участливо:

- Милая, тебе бы хотя бы накраситься... Ходишь, пугаешь всех своим видом. Хотя, я рада, что ты вообще жива. Я уже хотела выбирать поминальный букет.

Ксания не выдержала и шагнула вперёд, но Кронг успел схватить её за руку. Лира улыбнулась:

- Как любезно с твоей стороны.

- Еще бы. Юродивым нужно сочувствовать и помогать. Раз ты пока жива, может, стоит тебя порадовать? Кажется, ты обрела новую страсть... что тебе лучше подарить? Кламарское вино подойдёт? - девушка сделала вид, что задумалась, а после ядовито улыбнулась. - Хотя, думаю, тебе будет достаточно спирта из кабинета химии.

Лира сохраняла спокойствие, хотя внутри бушевал ураган. Она знала, что Зефира пытается её задеть, спровоцировать, но не собиралась поддаваться. Кронг крепко держал Ксанию, чувствуя, как та дрожит от гнева. Он понимал, что морбуландка в любой момент может сорваться и тогда добром дело не кончится.

– Спирт оставь для себя, Зефира. Не хочу отбирать у тебя последнюю банку.

Зефира скривилась, словно откусила кислый фрукт. Её окружение замерло, ожидая продолжения сцены. Они явно наслаждались разворачивающейся картиной, предвкушая новые оскорбления и унижения. Но вдруг в разговор вклинился коммандер, покинувший здание академии одним из последним.

- Кадеты Нова’Ар, Уарра за мной. - Скомандовал он.

Лира благодарно кивнула коммандеру и, перехватив взгляд Кронга, помахала ему на прощание сторону. Ксания последовала за ней, вырвав руку из хватки друга. Мередианка, оставшись в растерянности, проводила их злобным взглядом, но кристаллианец не удостоил её вниманием.

По дороге Орлакс не произнёс ни слова, сохраняя неучастливое выражение лица, когда они завернули на очередную дорогу, арканка поняла, куда он их вёл. Дом Зэйна, дорогу до которого арканка уже успела выучить, расположенный в тихом уголке кампуса. Ксания же была здесь впервые. Увидев строение, она присвистнула:

– А мы жить в духных комнатушках...

Лира рассмеялась, а Орлакс нажал на дверной звонок. Спустя несколько секунд дверь открылась. Зэйн широко улыбнулся каждому:

- Ну, наконец-то. Сколько можно ждать?

Он провёл их в просторную гостиную, где на кофейном столе уже расположился заварочный чайник и несколько кружек. Лира осторожно опустилась на диван. Ксания же, словно воплощение непринужденности, развалилась в кресле, бесцеремонно окидывая комнату оценивающим взглядом. Ни тени стеснения! Её взгляд скользил по деталям интерьера, пока не зацепился за яркое пятно на кофейном столике – тарелку, щедро усыпанную фруктами, словно натюрморт с полотна художника. Соблазнительное, рубиново-красное яблоко особенно манило её. Движимая внезапным порывом, она проворно схватила его, предвкушая сочную сладость.

Зэйн, до этого момента сохранявший невозмутимый вид, вдруг встрепенулся.

– Нет! Стой! Не надо! Это… – он не успел закончить фразу.

Ксания, уже вонзившая зубы в глянцевую кожуру, внезапно скривилась, её лицо исказилось от отвращения. Она принялась отплевываться, словно избавилась от яда, а не от сочного фрукта. Зэйн, наблюдавший за этой комичной сценой, не смог сдержать смех. Раскатистый, искренний смех заполнил комнату.

– Что за…?! – Ксания выплюнула последний кусочек, с ужасом глядя на остатки яблока в своей руке.

– Это воск, – пояснил лейтенант, все ещё посмеиваясь. – Я пытался тебя предупредить. Ты голодна? Могу достать тебе виноград… или ты теперь предпочитаешь восковые деликатесы?

Ксания бросила восковое яблоко обратно на тарелку с таким видом, будто только что подержала в руках что-то отвратительное. Она вытерла губы тыльной стороной ладони, пытаясь избавиться от неприятного привкуса.

– Воск? Да кто вообще додуматься ставить восковые фрукты? – возмущенно проговорила она, бросая сердитый взгляд на Зэйна. – Это же садизм какой-то!

– Это часть обстановки, Ксания. Деталь интерьера. - пояснил Зэйн и, немного успокоившись, вытер выступившие от смеха слезы. Он встал с кресла и направился к небольшому столику у стены, где стояла ваза с виноградом.

– Виноград будешь? На этот раз настоящий.

Ксания молча наблюдала за его действиями. Лира и сама не могла сдержать лёгкой улыбки, наблюдая, как подруга по-детски надула щеки. Зэйн принёс угощение морбуландке. Арканка скользнула взглядом по лейтенанту, а после встретилась глазами с Орлаксом, стоявший за спинкой кресла, которое бесцеремонно заняла её подруга. Недавнее веселье стёрлось, сердце встрепенулось. Словно по невидимой отмашке, кристаллианец и арканка опустили глаза и посмотрели куда-то под собственные ноги.

– Что-то случилось? – поинтересовался Чэйз, заметив её смущённое выражение лица.

- Нет... - арканка закачала головой, но тут же в неё прилетел злосчастный восковой фрукт:

- Говорить им. - Твердо произнесла подруга.

Собравшись с духом, Лира подробно рассказала о событиях, произошедших в медблоке, упомянув о серьёзных повреждениях внутренних органов, обнаруженных хиллером, и о том, как он великодушно взял на себя часть её боли. Она не упустила ни единой детали, включая свои опасения относительно влияния видений на её физическое состояние и возможные долгосрочные последствия.

Мужчины слушали рассказ с непроницаемыми лицами, не перебивая и не задавая вопросов. Когда Лира закончила говорить, в комнате повисла тяжёлая тишина, нарушаемая лишь тихим гулом системы жизнеобеспечения.

– Это весьма серьёзно, – наконец произнёс Орлакс, нарушая затянувшееся молчание. – Мы должны были заметить это раньше.

– Есть ещё кое-что, – добавил Чэйз, жестом активируя голографический проектор. – Мы обнаружили зашифрованный файл, но, к сожалению, наши попытки расшифровки оказались безуспешными. Код слишком сложный, как будто создан для того, чтобы его никогда не раскрыли.

На мерцающем экране возник сложный лабиринт символов, цифр и знаков, образующих замысловатую, почти неразрешимую головоломку.

Ксания внимательно изучала код, её взгляд скользил по каждой строке.

– Кажется, я знаю, кто мог бы нам помочь, – произнесла она, нахмурив брови в задумчивости. – Мой куратор, Джерри. Он хороших техник, и такой же отличный программист.

– Это Волкер который? – Вспомнил Зэйн, щёлкнув пальцами. – Тот самый сорвиголова с вечным запасом кофеина в крови?

– Юный гений землянин, закончивший экстерном академию. Вундеркинд, каких поискать, – кивнул Орлакс, откинувшись на спинку стула. – Да, Волкер – неплохой вариант. Если кто и сможет взломать эту защиту, то это он. Осталось только уговорить его помочь.

– О, это не проблема, – Арканка заговорщически посмотрела на подругу. Ксания сделал вид, что её уж очень заинтересовал виноград. – Ну не будь врединой! Только ты сможешь его уговорить. Пожа-а-алуйста.

– Ладно. – Буркнула та.

Орлакс утвердительно кивнул.

– Стоит попробовать. Кадет Уарра, не могли бы Вы связаться с ним сейчас?

– Конечно.

Пока Ксания пыталась связаться с Джерри, Лира продолжала чувствовать себя неловко под пристальными взглядами Зэйна и Орлакса. Она надеялась, что гений Джерри сможет помочь им разобраться с зашифрованным файлом и разрядить напряжённую атмосферу, царящую в комнате. В тишине комнаты прозвучал короткий щелчок, и перед глазами возникло дрожащее голографическое изображение Джерри – рыжика с вечно взъерошенными волосами и печатью хронической усталости на лице. Казалось, он только что оторвался от глубокого сна.

– Ксания? – пробормотал он, сонно протирая глаза. – Какими судьбами в такую рань?

– Джерри, сейчась далеко за полдень. Забудь. Слушать, нужна твоя помощь. История запутанная.

Вместо пространных объяснений, Ксания вкратце обрисовала ситуацию с зашифрованным файлом, упомянув об их безуспешных попытках взломать код. Джерри, нахмурив тонкие брови, внимательно слушал, анализируя её слова.

– Сложный код, говоришь? – переспросил он, когда Ксания закончила свой сбивчивый рассказ. – Дай-ка взглянуть.

Ксания развернула коммуникатор, чтобы голографический проектор вывел изображение кода прямо перед глазами Джерри. Несколько долгих минут он молча изучал хаотичное сплетение символов, барабаня пальцами по столу, словно отбивая сложный ритм.

– Любопытно, – наконец, вынес он свой вердикт. – Весьма любопытно. Никогда не видел ничего подобного. Похоже на ядерный коктейль из нескольких разнокалиберных шифров, приправленный щепоткой древних рун. Этакий лингвистический Франкенштейн.

– И? Что это значить? Ты смочь его взломать? – в голосе Ксании прозвучала надежда.

– Не знаю, – честно признался Джерри. – Но я попробую. Скиньте мне этот ребус, поковыряюсь в нем. Хотя, сразу предупреждаю, гарантий никаких. Может занять целую вечность. Или не получиться вовсе.

– Спасибо, Волкер Джерри! – выдохнула Ксания. – Ты наша последняя надежда.

– Не стоит благодарности, – отмахнулся он. – Звоните, если что. И да, Ксания… – он на мгновение замялся, словно собираясь с духом. – Как ты сама? Все в порядке?

– Все просто отлично! – бодро отрезала Ксания, стараясь не выдать волнения. – Обязательно поговорить. Позже. Пока!

Связь оборвалась, и голографическая проекция растаяла в воздухе.

Орлакс, до этого молча наблюдавший за разговором, кивнул сдержанно.

– Это лучше, чем ничего. В любом случае, нам нужно быть готовыми ко всему. Кадет Нова’Ар, Вам необходим отдых. Нептон прав, Ваше состояние вызывает серьёзные опасения.

Лира хотела было возразить, но коммандер прервал её властным жестом.

– Это приказ. Кадет Уарра, проводите кадета Нова’Ар в её общежитие и убедитесь, что она отдыхает. Никаких «но».

Ксания вздохнула, зная, что спорить с Орлаксом бесполезно. Его приказы всегда звучали, как высеченные в камне.

– Идти, тебе правда нужно отдохнуть. Иначе Нептон устроить тебе курс принудительного сна.

Лира, не произнеся ни слова, молча последовала за подругой к выходу из рубки. В её голове, словно стая взбесившихся шершней, роились тревожные мысли. Она чувствовала, как неумолимо приближается нечто важное, нечто, что вот-вот должно произойти. И она должна быть готова к этому, несмотря на усталость, несмотря на дурное предчувствие.