Хозяйка приюта, или Я не твоя жена, дракон!

Глава 29

Он перевел взгляд с меня на генерала Реннера, а затем попятился. Даже в скудном свете я увидела, что с его лица сошли все краски, как будто он увидел перед собой призрака.

Ну, или дракона. Причем весьма злого.

— Аб! — обрадовалась я, на всякий случай загораживая ему выход. — Проходи, пожалуйста! Ты так вовремя…

— А…

— Я как раз хотела за тобой бежать, нам нужна помощь!

Разговор о больных, как обычно, привел Аба в чувство. Он нервно поправил шляпу-котелок, бросил опасливый взгляд на генерала Реннера.

— Это… больной?

— Он уже уходит, — не удержалась я от шпильки и потащила Аба вперед. — Аб, с Мелиссой… Ты не мог бы ее осмотреть?

Но Аб, кажется, понял все даже раньше, чем я договорила. Он с тяжелым старческим вздохом присел рядом с Мелиссой и, что-то успокаивающе бормоча, принялся щупать ее лоб и заглядывать в глаза.

— Вы мне поярче посветить не можете? — командным тоном спросил он генерала Реннера.

Как обычно! Стоило Абу взяться за работу — и он забывал обо всем, даже страх перед драконом, слишком живым и здоровым, вопреки ожиданиям, отходил на второй план.

Генерал Реннер фыркнул, но неожиданно послушался. Зажженный им огонь, зависший в воздухе, стал ярче.

Как удобно! Наверняка Лили тоже способна на такое — но пока слишком мала, чтобы контролировать свой дар. Если она такому научится — какие возможности перед ней это откроет!

Как же мне хотелось дать этим детям все самое лучшее. Не только счастливое и спокойное детство, но и — будущее.

У меня не было своих детей, но эти… Они стали для меня...

В размышления я пыталась убежать от беспокойства за Мелиссу. И от тяжелого взгляда генерала Реннера, сверлящего затылок.

— Просто душевное волнение, — наконец вынес вердикт Аб и с кряхтеньем выпрямился. — Ей нужен покой. Ну и стакан молока не помешает, если у тебя осталось.

Генерал Реннер торжествующе посмотрел на меня взглядом “Я же говорил”, но я решила, что чем реже я ему отвечаю — тем реже мы разговариваем.

— Как она умудрилась? — проворчал Аб. — Иви, мне скоро будет проще к вам переехать, чем мотаться туда-сюда!

— Прости, — повинилась я, помогая ему поднять Мелиссу. — Задержишься — я отдам тебе оплату? И… — Я запнулась. — И долг тоже.

Аб отмахнулся.

Вдвоем мы помогли Мелиссе добраться до ее матраса и улечься. Юджин принялся укладывать и утешать остальных, и я в очередной раз обрадовалась тому, что наняла его на работу. Бесценный ведь парень! Да, рассеянный и бедовый, но — со многим можно смириться, глядя, как он помогает Берту улечься и ерошит ему волосы.

Даже с черной шерстью по всему дому можно смириться. И с его странным пристрастием к костям.

Бросив последний взгляд на Мелиссу, над которой ворковала няня Урсула, я шагнула к выходу: завтра еще будет время ее поругать, сейчас пускай отдыхает.

— Дерек все еще спит со своей деревянной собачкой? — заговорщицким тоном спросил Аб, когда мы вышли из детской.

Кажется, он окончательно успокоился и пришел в обычное для него добродушное расположение духа.

— Да, но теперь только спит. По крайней мере, он перестал всюду таскать ее за собой. Взрослеет!

— Видимо, начинает понимать, где она побывала, — подколол Аб. — Ох, Иви, ты бы знала, сколько раз я услышал историю о том, что новая управляющая приютом палкой вытаскивала детскую игрушку из выгребной ямы.

Я хмыкнула, и Аб продолжил:

— Клянусь, в одной из версии этой сплетни ты буквально туда нырнула!

Не выдержав, я засмеялась:

— Так вот почему в последнее время миссис Пикс зажимает нос, стоит мне приблизиться?

Аб фыркнул, и тут я снова почувствовала затылком тяжелый взгляд. Вот ведь! А я почти успела забыть о том, что генерал Реннер тут.

— Итак, — обернулся Аб к нему. Его голос слегка дрожал от страха, но держался доктор молодцом. — Рад видеть вас в добром здравии. Как раны, неужели так быстро зажили?

Он с естественно-научным интересом уставился на генерала Реннера.

— Вполне, — процедил тот.

— Отлично, отлично! — с энтузиазмом откликнулся Аб, а потом прищурился. — Вам стоит поблагодарить леди Иви за спасение. Как она старалась… вас вытащить! Даже комнату свою вам отдала! Чтобы вы спали на хорошей кровати!

Да твою же мать, Аб!

— Правда? — поднял брови генерал Реннер. — Говорите, леди Иви старалась меня спасти?

— Чистейшая! А уж как она переживала! Благодаря ей можете праздновать второе рождение! — произнес Аб с многозначительной улыбкой.

Я отлично понимала: он намекает генералу Реннеру, что хорошо бы отплатить сердобольной управляющей за доброту, и желательно монетой. Правда, Аб не знает некоторых нюансов ситуации…

— Аб, тебя проводить? — поспешила я.

— Меня? Зачем? Я сначала хотел бы осмотреть пациента.

— Не надо меня осматривать, — отрезал генерал Реннер. — И ты, Иви, никуда не пойдешь ночью.

Что во фразе “Лети в свою армию — и там командуй” тебе, дорогой бывший, непонятно?

Аб вздернул брови.

— Разумеется, нужно! Вы вчера были при смерти, а я, как ваш врач, не могу просто так все оставить.

Он явно решил не отпускать генерала Реннера просто так и раскрутить его на деньги.

— Я отлично себя чувствую.

— И это отлично! Прошу, давайте поднимемся наверх, чтобы не смущать хозяйку. Мне придется попросить вас снять одежду, чтобы пропальпировать повреждения. Где вам будет удобно? Я полагаю, из спальни леди Иви вы уже съехали, раз отлично себя чувствуете?..

После этих слов повисла тишина. Наконец я произнесла:

— Боюсь, Аб, именно в моей спальне изволит спать наш уважаемый гость. Надеюсь, ты простишь меня? День был долгий, тем более стоит оставить тебя наедине с больным. Спасибо! Я зайду завтра, чтобы рассчитаться, ты не против?

Обняв Аба на прощание, я шагнула к лестнице.

— Подожди! — удивленно окликнул меня Аб. — Иви, а ты тогда где спишь? У вас же кровать одна только?

— Запасные детские матрасы весьма удобные.

Я стала подниматься по лестнице и, уже добравшись до вершины, услышала голос Аба, начисто лишенный страха и вежливых попыток развести генерала Реннера на деньги:

— То есть, вы отлично себя чувствуете — и при этом девчушка спит на маленьких матрасах? — Он помолчал, а потом спохватился: — Простите, ваша светлость! Конечно, вам — все самое лучшее! Давайте я вас осмотрю... не бесплатно, конечно, вы уж не обессудьте, люди мы скромные, каждая копейка на счету, а у леди Иви еще и дети...

Я едва не споткнулась и, могу поклясться, услышала, как у генерала Реннера скрипнули зубы.

Спустя несколько дней я обнаружила его шагающим по хребту крыши. Хотелось бы надеяться, что он все-таки решил нас покинуть (улететь подальше — или другим способом, более трагичным), но я быстро поняла, что дело было в другом.

***

Как я и предполагала, с появлением генерала Реннера жизнь в приюте превратилась в ад. О спокойных днях пришлось забыть, я чувствовала себя как на пороховой бочке и больше всего на свете хотела взять детей под мышку, раскрыть зонтик и улететь, как Мэри Поппинс, подальше отсюда.

Потому что я уже отчаялась и потеряла надежду его прогнать. Когда-то я думала: скажу ему напрямую, что не желаю его видеть — и он исчезнет. Как же я ошибалась!

Генерал Реннер исчезать отказывался наотрез.

Нет, он не делал ничего такого, из-за чего я всерьез захотела бы его убить. Не угрожал детям, не оскорблял их, не вмешивался в мою работу и даже съехал из моей комнаты.

Но — генерал Реннер был.

Жил вместе с нами в доме, ел, пусть и мало, за нашим столом, пользовался нашей ванной, ходил по нашим коридорам и дышал одним с нами воздухом.

И это меня раздражало.

Когда мы с детьми вернулись из леса, где собирали ежевику, — он стоял на крыльце. Подойдя ближе, я увидела, что трещины в старом камне исчезли, как будто их срастили магией. Хотя почему — как будто?

Когда я заплетала Бетти косы, генерал Реннер был неподалеку. Когда учила детей считать и, с горем пополам, читать, он тоже был поблизости. И когда я отправлялась спать, я ловила его взгляд в коридоре. Когда пыталась разговорить Софи и научить Лили контролировать свою огненную силу (с этим у меня все было еще хуже, чем с чтением), я краем глаза видела генерала Реннера. И когда мы с Бетти и Бертом копались в саду. Когда Дерек перекидывался из виверны в человека и нужно было в очередной раз напомнить ему про одежду. Когда Мелисса, еще более молчаливая, чем обычно, собственно… молчала.

Генерал Реннер был.

Вот и сейчас, возвращаясь из города с покупками, первым, что я увидела, был генерал Реннер, стоящий на хребте крыши, как флагшток. Я невольно залюбовалась стройной широкоплечей фигурой, но тут же отругала себя.

Осторожно опустила взгляд на запястье и подняла голову. Раз генерал Реннер до сих пор не заподозрил, что я его истинная — не узнает и дальше.

Нужно просто продержаться еще немного, пока… Вот, к слову, до какого момента? Когда генерал Реннер уже… сделает то, ради чего торчит тут — и уберется подальше?

У него что, дел нет? Почему он вообще здесь застрял?

Я бы попросила полицию его прогнать — но что-то мне подсказывало, что это будет так же эффективно, как просить об этом мэра.

Тот, как я сегодня узнала, до сих пор слегка заикался после приватного разговора с генералом.

И что с ним делать?.. Никакой управы!

Задумавшись, я подошла к дому и вскрикнула, когда генерал Реннер спрыгнул на землю прямо передо мной. Мы оказались слишком близко — и я попятилась.

— Вас долго не было, — заметил он.

Вот забыла отчитаться!

— Вы удивительно наблюдательны.

Я попыталась его обогнуть, но генерал Реннер перегородил мне дорогу.

— Как там наш дорогой мастер Финч? Работает не покладая рук?

— Обещал, что кровати можно будет забрать к концу недели.

Да, генерал Реннер наведался в единственную в городе столярную мастерскую, к мастеру Финчу, который упрямо отказывался изготавливать мебель для “этих отродий”.

Уж не знаю, о чем они говорили, но уже к вечеру того же дня бледный и страшно вежливый мастер Финч прибежал к нам в дом (сам! добровольно!) и принялся расспрашивать о том, какие нужны кровати, к какому сроку и устроит ли меня дуб в качестве материала.

Дуб меня устраивал.

Мастер Финч, который обычно был похож на злобную лысую жердь с геморроем в заднице, в этот раз был таким обходительным, что Лили, которая боялась незнакомцев, даже захотела с ним пообщаться.

Увидев ее красные глаза и рожки, мастер Финч стал еще более вежливым. И еще более бледным.

— Непорядок, — качнул головой генерал Реннер. — Пойду-ка его потороплю.

— Не смейте! Пускай делает на совесть. Мне не нужно, чтобы под кем-то из детей кровать вдруг сломалась, потому что ее сколотили второпях.

— Вы вправду думаете, что он посмел бы доставить мне плохие кровати? — поднял брови генерал Реннер.

Его взгляд, несмотря на язвительный тон, был странным и каким-то удивленным. Он скользил по моему лицу, по шее, по фигуре, скрытой коричневым платьем из толстой ткани, и я поспешила отвернуться.

— И в мыслях не было. Спасибо. А теперь — мне нужно идти, помочь няне Урсуле с мытьем полов. Видите ли, я наняла уборщика — а тот совершенно не выполняет свои обязанности.

— Я думаю, мы вполне можем позволить себе нанять второго уборщика, финансовая ситуация позволяет. Я был на крыше. Вы знали, что она протекает?

— Догадывалась.

Были намеки. Например, капающая с потолка в одной из комнат вода. Сложно не заметить!

Но вслух я ничего не сказала. Я решила относится к генералу Реннеру как к неизбежному злу, так что всячески нащупывала у себя внутри дзен, точку опоры и прочий пофигизм.

Тем более, зло было полезным: у детей как минимум появятся кровати! Из чувства благодарности я изо всех сил старалась быть вежливой. Получалось... с переменным успехом. "Какой мужчина, ласточка! — вздыхала няня Урсула. — Вьется вокруг тебя, жалеет, небось, что развелся. Ты-то к нему поласковее, расскажи про ме..." В этот момент я обычно цыкала на няню Урсула, чтобы не болтала лишнего. Чудо, что генерала Реннера до сих пор дети не просветили, которые метку на моем запястье уже давно рассмотрели. Может, забыли? Я решила не напоминать. И ждала, ждала, ждала, пока генерал Реннер уйдет в закат.

— Почему не обратились к кровельщику?

— Потому что до недавнего времени мы были ограничены в средствах. К тому же кровельщик, как и многие другие в городе, не горит желанием со мной связываться.

— Почему? Ты умудрилась кому-то насолить? Леди Иви, ваш характер…

Вот ведь…

— Потому что я управляющая приютом — и эти бараны брезгуют иметь с нами дело. И почему-то считают, что мы можем их проклясть. Наслать чиреи, кровотечение, понос и сглаз.

— Но ведь это бред, — удивился генерал Реннер. — Как можно в это верить?

— А как можно верить в то, что дети, которые всего-навсего родились с магией, плохие изначально, с рождения? А драконы, у которых магия немного другая, — хорошие? Как можно верить в такое? Но ведь верят же.

После моих слов повисла тишина. Опять у меня не получилось промолчать — ну и ладно. Он сам спросил! Генерал Реннер молчал. Я, по правде говоря, терялась в догадках из-за его поведения.

Почему он остается здесь? Почему нам помогает? Почему не сажает Ивари в тюрьму или в монастырь, почему ломает комедию с потерей памяти и с тем, что в городе притворяется обычным неблагим?..

Столько вопросов — и ни одного ответа.

— У вас… — генерал Реннер потянулся к моему лицу, и я отшатнулась.

— Что вы делаете?

— У вас пятно от чернил. Разрешите, я…

Генерал Реннер снова потянулся ко мне, я, засмотревшись на странное выражение его лица не успела отстраниться — и он дотронулся до моей щеки.

Рука была шершавой, горячей и твердой.

А еще мы, кажется, теперь стояли непозволительно близко друг к другу.