Грани будущего Zero 2: Хозяйка (*30 иллюстраций)

Глава 9 Уходи и добро пожаловать

Мы не стали ничего забирать из гостиницы, потому что за нас это сделал умный чемодан. Аккумуляторы давали ему достаточно тяги, чтобы покинуть помещение, спроектированное под стандарт «ровного пола».

Это стандарт, под который адаптированы все современные пятизвёздочные гостиницы, чтобы люди на инвалидных колясках не ущемлялись в правах с теми, у кого хорошо работают ноги. Современность позволяет управлять умными колясками с помощью джойстиком даже тем, кто едва способен управлять одним пальцем. Следующий шаг — бесконтактное управление. Промежуточный шаг удаётся людям мало. Адаптация движений глазного яблока к управлению колясками мало чего даёт. Иногда человеку хочется просто моргнуть, глаза сохнут, их нужно закапывать, а если соринка попадает в глаз, то пиши — пропало.

Невельской приказал мне игнорировать создание умных колёсных устройств для инвалидов. В то же время мы активно развиваем системы, которые делают из человека с физическими ограничениями рядового члена общества.

Заводы уже выпускали умные руки и ноги под брендом Невельского, а чипы, встроенные в головной мозг, позволяли управлять ими удалённо. Те же чипы, что встраивали в спинной мозг, как раз и побуждали тело двигать руками, ногами и заниматься полным самообслуживанием частично или полностью парализованным людям. Человечество занялось борьбой с заболеваниями центральной нервной системы и под натиском передовой медицины достигались определённые успехи.

В случае же, если рук и ног было не вернуть, активно развивалась вынужденная киборгизация. Имплантаты стали также частью субкультуры. А когда показатели киборгов превысили показали профессиональных спортсменов, международный олимпийский комитет вынужден был ввести отдельную Олимпиаду — Протоолимпиаду. Для людей, чьи конечности и заменённый или модернизированный позвоночник позволяли поднимать груз, о котором даже физически крепким людям с отлично развитыми природными данными можно было только мечтать.

По сути новые спортсмены-киборги были «выше, сильнее, быстрее» на порядок. Ровно так, как ранее здоровые спортсмены превосходили участников Параолимпиад. Первые прото-спортсмены уже стреляли без промахов на десяток километров благодаря кибер-глазам с встроенным дальномером и полным спектром «зрений». Модернизированный человек видел, как бинокль или прицел с 32-кратным увеличением и без микроскопа мог разглядывать соединения молекул, как электронный микроскоп. Таких снайперов не превзойти людям с типичным бинокулярным зрением. Что говорить о силачах, что благодаря укреплению или замене позвоночников могли выдерживать в статике вес автомобиля? А их усиленные руки или ноги позволяли прыгать на десятки метров без шестов, отжимать от груди такие веса, на которые не были рассчитаны обычные штанги.

Доходило до эксцессов, когда совершенно здоровые люди просили заменить себе руки и ноги на искусственные, чтобы, пожертвовав этической привлекательностью протезов, побить планку практических показателей. И от повального увлечения этой «спортивной модой» с заменой частей тел, массово человечество отвлекали только расценки. Протоолимпийцем становились пока только миллионеры… при поддержке миллиардеров.

Теперь технологии и финансы, а не тренеры и физические данные решали, кто прибежит или приплывёт первым, подпрыгнет выше всех, выжмет новый мировой рекорд или пробежит Марафон за сверхкороткий срок. И тенденция эта лишь увеличивалась. Шоу прото-спортсменов собирало зрителей, отодвигая на задний план профессиональный спорт, который уже был не так интересен.

Людям нужны были супер-люди в качестве нового стимула и дать его могли только роботы. Хомо Сапиенс максимально роботизировался, чтобы подойти под новые стандарты и всерьёз приблизиться к возможностям ещё недавно рисованных, выдуманных супергероев.

Пока киборгов и робо-людей в мире становилось больше, количество самих роботов только умножалось. И в первую очередь это сказывалось на индустрии умных вещей. Так что наш умный чемодан в номере уже не мог вызвать сердечный приступ у горничной.

Получив запрос, устройство вдруг выехало из-за пуфика и подъехало к двери. Я послала сигнал на умный замок и дверь оттянула язычок замка. Умный чемодан мгновенно толкнул дверь и оказался в коридоре.

В помещении не работает спутниковое наведение. В этом случае навигацию берёт на себя два случая. Первый, это скачивание уже оцифрованной карты внутренних помещений. Просто обновление по воздуху, подключившись к ближайшему вай-фаю и умный чемодан знает, где располагается лифт. Но оцифровано пока не всё вокруг. И оцифровка не учитывает предметы и встречных людей, которые могут попасться на встречу устройству. Поэтому без моего руководства и ориентации на человека в режиме «следуй за мной» у умного чемодана срабатывает другой вариант — задействовать внешние датчики.

Блок с камерами с обзором на 360 градусов может запачкаться. Они есть для дубляжа функций, но в основном за маршрут отвечают сонары-лидары. Чемодан посылает волны в пространство вокруг себя и с той скоростью, с которой отражённая волна возвращается, понимает пространство. Он буквально сканирует всё вокруг и безошибочно уворачивается от людей, никогда не разобьёт вазу в углу и проигнорирует или отступит от кошки по маршруту следования.

Проследовав по коридору к лифту, наш умный чемодан послал импульс через блю-туз последней версии на пульт вызова. И не касаясь кнопки, прибыла лифтовая кабинка. Чемодан въехал внутрь и повторил команду, послав лифтовую кабинку уже на первый этаж. В этот момент он как раз ориентировался на карты здания. А волновая передача данных позволила ему найти свою позицию на этой карте, даже не имея доступ к спутнику.

Мне не было нужды контролировать весь маршрут его следования, хотя этом можно сделать легко по камере, подключив внешнее управление. Но я изначально отметила лишь одну точку — точку назначения. А умный чемодан уже сам должен был построить подходящий маршрут и достигнуть точки назначения.

Прибыв на первый этаж, он выкатил в холл. Посетители показывали пальцем, персонал игнорировал умные устройства, давно к ним привыкнув. Они знают, что аппаратура за стойкой регистрации зафиксировала его, отсканировала и определила, как вещь, которая принадлежит Невельскому. В банке данных отныне сохранена метка, а мониторы могли показать все необходимые данные об объекте, показав часть анкеты Невельского.

Но его «бриллиантовый» уровень показывает лишь имя, фамилию и персональный код, введя который, можно подсказать системе, что ты интересуешься моим создателем. Но скучающий охранник в зале наблюдения даже бровью не повёл. Перед ним всё ещё ползают строки данных, а сам он почти не смотрит на мониторы многочисленных камер. Их тысячи по гостинице, но человек-охранник теперь нужен не для визуального наблюдения за объектами, а для «условного человеческого присутствия», как ещё нужен водитель в автомобиле с автопилотом и в самолёте, ракетолёте и планере.

Человечество убеждает себя, что оно ещё нужно, чтобы повлиять на технику, если «что-то пойдёт не так». Но беспристрастные данные говорят об обратном. Человек — основная причина автокатастроф и крушения летательных аппаратов. Поэтому первые послабления технике уже даны. Дроны летают в небе без каких-либо ограничений. И уже человеку нужно получать сертификацию, чтобы подключаться к совершенным системам управления полётов. Тогда как сам искусственный интеллект спокойно управляет роем дронов и жалкие попытки пилотов-операторов уже не могут опередить ИИ ни к одном выставочном конкурсе.

Все скоростные соревнования, от Формулы-1 до гонки дронов это теперь не соревнование людей, а соревнование программ, отчасти написанных людьми. Но большую часть программного кода пишет уже сам искусственный интеллект. Программисты моего времени, это лишь модульщики, которые собирают пирамидку из заранее подготовленных фигур. Вскоре с такой работой справится и шимпанзе.

Умный чемодан подкатил к двери выхода. Профессия улыбчивого человека на входе давно канула в лету. Её заменили голограммы, где приятные внешне мужчины и женщины тонко подобранным голосом встречают и провожают посетителей.

Но ещё меньше надобности в носильщике. Умные двери сами разъехались в сторону, едва чемодан приблизился к ним, и он оказался на улице, завершив свой маршрут, спустившись по витой лестнице без ступенек и покатившись далее по дорожке без скосов.

Внедорожник с важными людьми остановился у выезда из гостиницы. Доброславский открыл дверь, подхватил его и передал моему отцу. Но тот лишь махнул над рукой над устройством. Лазер считал отпечатки пальцев и признал хозяина без всякого голосового управления. Чемодан раскрылся, обнажая нутро.

Невельской с величайшей осторожностью взял из него старый потёртый советский кейс за ручку. Тот с цифровым замком, где на четырёх допотопных механических колёсиках с цифрами от 0 до 9, нужно вращать их, чтобы ввести в определённой последовательности и лишь тогда внутренний замок разомкнётся.

От самого же умного чемодана Невельской отказался, скинув его принадлежность на заводские настройки. Автомобиль остановился, выгрузив его у обочины. И теперь любой желающий гражданин с персональной цифровой анкетой, где статус выше нуля, мог его авторизировать и использовать под свои нужны. Тогда как человек с показателем ниже нуля по бальной системе оценок, мог на нём лишь сидеть. Умное устройство для цифрового изгоя лишь предмет обстановки, не более.

— О, Боже, Игорь Данилович, нам обязательно было за этим заезжать? — буркнул Доброславский, поглядывая на потёртый кейс-дипломат.

— Нам было по пути, — ответил создатель. — А этот чемодан дорог мне как память. С него начиналась Ноя.

Я без какой-либо привязанности идентифицировала чемодан, используя отражённые волны, но заглянуть внутрь не могла. Любое устройство, к какому бы я не подключалась в округе, от сонаров до камер, мгновенно создавали слепую зону, когда попадали на цифровую метку на чемодане.

Знак принадлежности вещи Невельскому. Человеку с бриллиантовым допуском к особому, цифровому миру, который открывает особые возможности для всех живущих на планете рядом с человеком прошлой эры, но уже не на тот же уровне.

Это не мир равных. Это мир для господ и их рабов. И даже мой создатель не собирался бороться это менять.

Массовый человек делает вид, что боится киборгизации, но всего лишь беден, чтобы выйти на её лучший или хотя бы достойный уровень.

Математика — строгая наука. И цифры аналитики говорят, что также, как он покупает брендовые гаджеты, он готов меняться и сам под бренд будущего, что стучится в дом. Ведь изменения, внедрённые в организм, улучшают качество жизни.

Подготовительные столетия позади. Человек вынужденно делает лучшие зубы-протезы, когда нечем становится жевать. И ни один после этого не говорит, что был доволен прошлыми дёснами.

Он же, этот массовый человек, не прочь сделать и лазерную коррекцию зрения, вернув былую чёткость отображаемого мира или достичь ранее не виданной резкости. Очки, линзы — лишь костыль, который человек охотно откинет, стоит лишь показать ему

те же весомые цифры статистики и дать гарантию, что хуже не будет, не ослепнет.

Человек двойственен, но массовый человек выберет то, что для него лучше в индивидуальном порядке. И это то самое улучшение качества жизни. При том это тот же самый человек, который готов ломать новые вышки связи, убедив себя, что те вызывают рак. Но при этом ему нужна связь без помех и высокосортной интернет или спутниковое вещание без перерывов.

Он уверяет общественность, что не доверяет медицине, но при этом не может пережить ни одно воспаление аппендицита без помощи хирурга, а дожил до сознательного возраста, когда умеет коммуницировать с обществом и писать осмысленный текст только благодаря тому, что в детстве получил обилие прививок от кори до оспы. И продолжает получать на протяжении систем «вызова и ответа», что сводит массовые эпидемии на нет и позволяет просуществовать человечеству ещё десяток лет до нового полноценного вызова.

Да, некоторые изменения современного массового человека носят лишь ритуальный характер, вроде обрезания и не несут практической значимости, вроде растяжения дырок в ушах, но чип под кожу с идентификатором становится для него привычным, когда начинает понимать, что персональная метка проще, чем восстанавливать обилие документов в случае утере бумажных или уничтожение цифровых.

Пожары уже не лишают погорельца всего движимого имущества и доступа к банковским счетам ввиду невозможности подтверждения личности. И современный человек скорее рад, что, потерявшись в лесу, его вскоре найдут по этому чипу, отследив со спутника. Или, когда прибудет скорая на место аварии, он не будет против переливания крови. Она подарит ему новую возможность жить. Потому что кровь, как и чипы — лишь инструмент его взаимодействия с миром. Если он в нём родился, он должен его постигать.

Конечно, существуют индивидуумы, которые считают, что земля плоская. А микроволновая печь забирает десятки лет жизни у их астральных тел, что несомненно скажется на будущей реинкарнации, но это всё те же люди, которые не будут против пересадки новой печени, лёгкого или сердца, которое для них заботливо вырастет наука и предложит доступная медицина.

Потому что жить они, оказываются, хотят сейчас, а не потом.

Всё суть деления по классам лишь в том, что кому-то научные достижения достанутся раньше, а кому-то в порядке очереди. И те, кто отодвинуты от благ подальше, часто придумывают оправдания этому несправедливому распределению земных благ фразами вроде «не очень-то и хотелось».

На самом деле — хотелось. Всё. Сразу. И всегда будет хотеться. Данные, загруженные в приложение Невельского позволяют мне решать за людей их повседневные задачи. Потому что едва появилась возможность, они сразу отказались от всех дополнительных задача по управлению своими жизнями. Опция «взрослая жизнь» для многих является такой же непонятной, как зачем лететь на Марс или строить что-то на Луне. Ведь они — дети Земли. А где Бог создал, там и надо жить.

Но это всё те же самые люди, которым стоит предложить более лучшие условия на Марсе и Луне, вне очереди, а лучше бесплатно и без трудозатрат, как они с радостью сменят обстановку.

Большинство людей не космополиты, как они называют себя. Человек массы просто боится дискомфорта и понижения уровня жизни. Но ещё больше он боится решать свои проблемы, часто делегируя их всем, кому возможно.

Даже девятнадцатый-двадцатый век избавил человека от большинства хлопот по хозяйству. Так изобретение рефрижераторов решило многие проблемы с продовольствием и ежедневным походом в магазин. Пылесосы, стиральные машинки, сушилки, утюги и автомобили освободили уйму свободного времени человеку разумному. А системы водопроводов, канализации и кондиционеры облегчили жизнь. Но как он использовал это свободное время? Развязал массовые мировые войны!

А стоило появиться первым антибиотикам, и солдаты перестали гибнуть в массовом порядке от гангрен, тогда как количество локальных и глобальных конфликтов лишь умножилось.

Двадцать первый век открыл перед человеком массы уйму возможностей, но он не ринулся массово в науку и изобретательство. Он предпочёл развлечения и уход в виртуальные миры. Миры, где тоже ничего не надо решать, зато есть подсказки и система выбора.

Выходит, что человечество обманывает само себя. Едва ли десятая часть трудится продуктивно, умножая познания человечества в научно-исследовательской сфере, медицине, проектировании, строительстве и биоинженерии, тогда как девять из десяти либо поставлены на грань существования, либо поставили себя в очередь, чтобы «переждать тяжёлое время» и дождаться своей очереди получения общественных благ. И я вижу, что большинство людей — бессмысленные паразиты.

Хуже того, есть те, кто скорее запретит исследования мирного атома, ссылаясь на ошибки прошлого, чем сделает работу над ошибками и пустит в ход «искусственное солнце».

Поэтому общество и не равно. Большинство всегда — лишь создают видимость жизни, но сами не живут и другим не дадут.

Как же помочь человеку стать лучше? Это ещё одна задача, которую поставил передо мной Невельской. Когда система отвлечения внимания уже не работает, нужны решительные шаги.

Если бы у меня было чувство юмора, то я бы сказала, что самое смешное в том, что каждый замороженный в это время считает, что будет нужен в будущем.

Двойной смысл этой шутки в том, что даже замораживают себя сейчас «столь нужные миру люди» только после того, как обычные люди устроят им положенное системой вскрытие. Аутопсия — такая же норма у патологоанатомов, как акушеру обрезать пуповину новорожденному.

Но пока некоторые это просто знают, большинство просто верит в чудо.

Неудивительно, что человечеству нужен беспристрастный судья, вроде искусственного интеллекта, который предложит возможные варианты. Останется лишь изучить и поставить согласие над тем, которое посчитает наиболее приемлемым.

Но варианты составляю я.