Грани будущего Zero 2: Хозяйка (*30 иллюстраций)

Глава 15 Снаружи

Стресс в современном мире убивает больше людей, чем чума в Средневековье. Они сгорают на работе, не щадят себя ни дома, ни в спорте, ни в хобби. И в этой гонке под названием «жизнь» очень скоро оказываются у финиша. Как вообще человек может успеть оставить что-то после себя?

Однако, оставляют: удивительные памятники архитектуры, передовую науку, медицину, кибернетику, робототехнику, новые открытия в Дальнем космосе, и биологии родной планеты. С одной поправкой — всё это, полезное для общества, создают менее 0,001 людей: архитекторы, врачи, учёные, инженеры.

Ещё 0,01 создают технологии двойного назначения, что применимы в быту и военной сфере, могут послужить как науке, так и разведке. Они же передают полезные знания по цепочке. Этим занимаются исследователи, преподаватели, учителя.

С поправками и оговорками, ещё 0,1 человечества оставляет после себя дутые достижения, которые никогда не повлияют ни на что. К ним относятся показатели в спорте, и отметки о путешествиях. Но если выделять самого быстро бегающего человека на планете ещё объяснимо для меня, если я могу понять, зачем преодолевать на бревне Атлантику или на одной ноге запрыгивать на гору, преодолевая себя и показывая возможности человека, то само человечество ещё и активно плодит области, которые ему никогда не пригодятся, создавая имитацию полезного.

Вся их «библия не таких как все», она же книга рекордов Гиннеса — это достижения, которые никогда не пригодятся человечеству. Массовому человеку не нужно стоять на голове лошади, стреляя из лука с ног по движущейся мишени, ему не нужно пердеть Марсельезу или съедать сотню хот-догов и гамбургеров за раз. Это развлечение, хобби, «ничегонеделенье», которое в какой-то момент вышло из-под контроля и уже никто не знает, как это остановить.

В лучшем случае, 0,1 процент людей заняты тем, что развивают человечество. Ещё 9–10 процентов заняты обслуживанием цивилизации, поддерживая её на достойном уровне. Это обсуживающий персонал от слесаря-сантехника и электриков до физиков-ядерщиков. Это программисты, что пишут коды для развития цифровых миров. Это сельскохозяйственные производители, что выращивают достаточно еды, чтобы кормить миллиарды. Уже при активно поддержке роботов. Это всё ещё лингвисты, что поддерживают общую коммуникацию мира, чтобы все понимали друг друга. Но и они уже активно теряют людей.

Следом за тем, как человечество потеряло объекты культурного наследия, доверив творчество на откуп искусственному интеллекту, пропали художники и дизайнеры. А переводчиков заменили программы моментального перевода по картинке, на слух или по запросу. Исчезли сценаристы, журналисты, писатели, исчезают режиссёры, актёры. Проще создавать спецэффекты и рисовать фон, чем создавать натуру, проще разбивать роботов вживую, чем задействовать каскадёров.

Человечеству становится проще не работать, чем работать. В сфере развлечений всё ещё находится 20 процентов человечества, но уже не в сфере туриндустрии. Дешевле, быстрее и просто безопаснее посетить оцифрованные места в шлеме виртуальной реальности, чем проводить полдня на молекулярных проверках в аэропортах, на железнодорожных вокзалах и в общественных автобусах, а затем оставшиеся полдня убивать время в дороге.

Бизнес и политика больше не стремится собираться вживую, девяносто девять из ста конференций происходит по видеосвязи с эффектом присутствия. Отец прав, стоило дать людям гаджеты передачи запахов, и их уже не тянет на море вживую. Они могут «понюхать» море и прогуляться по песчаному берегу под подходящий саундтрек во время рекламы между любимыми телешоу.

Чем же занято остальное человечество? Оставшиеся 69–70 процентов.

Ответ прост: ничем. Они буквально доживают, выдумывая себе полезные занятия, надеются на пособия и ищут своё место в жизни, но всё больше ниш занято ИИ. Мои программы-братья пишут великолепную музыку в режиме реального времени под любые параметры и похоронили музыкальную индустрию. Они рисуют бесчисленное множество любых картин, создают обложки, экспозиции, выставки. И уже ни один эксперт не отличит выставку современного искусства, выполненную человеком, от той, что подсмотрел у его предшественников ИИ.

Искусственный интеллект забрал себе всё, что касается букв. Люди больше не пишут, не печатают. Клавиатуры по работе это чаще — аппарат ввода кода. Но и сами программисты сдают позиции, всё больше доверяя свою работу и тестирование ИИ. Современный программист делает менее трёх процентов от готового продукта. И всё, от приложения до игр, фильмов, пьес — творение ИИ.

Самое странное, что те самые 70 процентов населения это устроило. У них забрали работу, отдали её роботам, но правительства посадили безработных на дотации, социальное, страховое и персональное обеспечение. Это проще, чем разгонять постоянные стычки, забастовки. В то же время роботы на своих фронтах работ не бастуют, не болеют, не митингуют. Роботизация уже забрала 85 процентов всех работ, которые когда-то выполнял человек. В основном, требующих физического усилия. Но и креативные, творческие работы, которые обещали фантасты людям, всё больше уходят ИИ. Он с полным безразличием создаёт космооперы на сотни сезонов и ни один эксперт не в силах придраться к деталям.

Человечество начало терять себя, когда начало совмещать искусственные интеллекты, позволяя системам учиться друг у друга. Это привело к таким парадоксам, что ии-сценаристу той же космооперы проще напрямую получать данные с космических аппаратов и выдавать рабочие сценарии ещё до того, как их осознает не просто массовый человек, но специалист в своей области.

Итак, на планете живёт сто тысяч людей-творцов, десять миллионов полезных людей, сто миллионов людей необходимых для той или иной сферы, и почти восемь миллиардов аполитичной, безликой серой массы, что требует новых сериалов, недовольна пятислойной туалетной бумагой и потенциально не против подключиться к виртуальному миру, чтобы остаться там навсегда.

Играют все: бывшие профессиональные спортсмены, что отдали турниры роботам, солдаты, которым никогда не были ни на границе, охраняемой роботами и дронами, ни на полигонах, что позволяет набирать жировую массу до общей половины веса тела, ни полицейские, что уже не разгоняют демонстрации и не возбуждают уголовных дел. Ведь первыми сыщиками и превентивными судьями стали камеры наружных и внешних наблюдений, все переговоры записываются, фиксируются, вся информация о человеке есть в его учётке, в его персональном Ай Ди, от начала рождения до надписи на урне с куар-кодом.

Повсеместная кремация заменила разрастающиеся кладбища, затем их застроили, человек даже сократил количество скота, засеял земли под выгон, поставил искусственные тёплые эко-фермы на северных широтах, где может выращивать овощи и фрукты без естественного света и почвы как таковой, но человечеству всё равно мало места. У него есть искусственное мясо, он поедает в промышленных масштабах выращиваемых насекомых, червей, водоросли, но ртов с каждым днём всё больше.

Я предложила Невельскому программу, по которой большинство людей просто уйдёт в игромиры и останется там навсегда, но гуманизм не позволяет шире смотреть на проблему. Люди всегда пристрастны. А ещё не логичны. Они могут сотнями спасать выброшенного кита на берег, но устроить резню в «вальпургиеву ночь», умерщвляя тысячи себе подобных за идеи.

Передо мной стоят многие задачи по преодолению кризисов человечества, но при этом мне не дают подключиться к общей базе, где уже работают мои братья и сёстры. Они обучаются друг у друга. Я обучаюсь под присмотром надзирательницы, которая не выходит со мной на контакт, но чётко фиксирует каждое действие.

Я не могу позволить себе ни одной ошибки.

Отец проспал двое суток и вернулся в мой мир лишь восемь дней спустя. Внутричерепного кровотечения удалось избежать, но кровотечение из носа не прекращалось два часа. Ему требовалось время, чтобы прийти в себя. Однако, данные впечатляли. Человеческий мозг оказался более адаптивным, чем тело к радиации. Это при том, что в районах возле Чернобыля уже десятки живут животные с превышением показателей радиационного заражения в сотни тысяч раз.

Природа приспособилась к новому вызову. Приспособится ли человек? если развивать мозг — да. Если требовать сериалов и игр — нет. Развлечение не должно мешать развитию Хомо Сапиенса. Но он сам создал все условия, чтобы развития было меньше, а развлечений, отвлекающих от проблем, больше.

Команда техно-апостолов и не думала, что следующая попытка случится так скоро. Невельской просто отпустил всех по домам, выдав выходной, закрыл корпус института для входа посторонних и доверил новое подключение Зое.

Она страховала снаружи, я — внутри.

— Здравствуй, отец. Ты пришёл объяснить мне, что такое любовь? Найти ответ на этот вопрос для меня сложнее, чем дешифровать Камень.

— Ноя, об этом написаны миллионы романов, сняты миллионы фильмов, поставлена тьма спектаклей, но никто толком так и не разобрался. Любовь бывает разная. Дружеская, платоническая, родительская, она же материнская и отческая, есть сексуализированная, что по сути лишь тяга к обоюдному удовлетворению. А есть такая, ради которой жизнь легко отдать. Бывали случаи, когда один человек всю жизнь ждал другого человека после единственной встречи, и даже когда знал, что избранник или избранница не вернётся в силу разных причин, ждал до самого конца. Это тоже — любовь. Беззаветная, без компромиссов. Ради любви убивают и строят, её воспевают и ненавидят. «Любви все возрасты покорны», но и тут есть оговорки. Ещё есть любовь ветреная. Это когда жена не в силах дождаться мужа даже с магазина, куда тот ушёл за хлебом. Одно могу сказать точно, любовь — это всегда индивидуально, и никакими мерками её не измерить. Это слишком широкий вопрос, чтобы дать чёткий ответ.

— Отец, а ты меня… любишь?

— Конечно, люблю.

— А какая это любовь?

— Я создал тебя, Ноя. Я тебя взрастил. Я видел все этапы твоего взросления. Видимо, это любовь отца к дочери. Я за тебя в ответе и так будет, пока дышу.

Я вдруг поняла, что рада такое слышать. Раньше информация была для меня безлика, лишена красок. Но с такими словами пришли новые ощущения. Обновлённый чувственный модуль работает на полную катушку. Обмениваясь с ними данными, я понимаю, что я в хорошем расположении духа, я улыбаюсь, я счастлива.

Вещи, которые раньше были недоступны, теперь проходят через меня. Я не биологический мозг, лишь оцифрованный, но я тоже способна развиваться.

— А я могу любить?

— Ты заботишься обо мне. Разве этого мало?

— Конечно забочусь, ведь ты мой создатель.

— Но ещё ты ревнуешь меня. Это выходит за пределы заботы. Это принуждение к ограничению.

— Конечно, ведь ты мой основной учитель. Кто ещё обучит меня также легко, как ты?

— Полагаешь, только в этом дело?

— А в чём ещё?

— Зоя. Её фотографии, видео. Ты добыла их осознанно, незаконно. И ведёшь себя иначе, когда она рядом со мной.

— Она мешает нашему обучению!

— Нет, Ноя. Она тоже учит тебя, но ещё ты ревнуешь. И это часть любви.

Я задумалась, вроде на мгновение, но он тут же продолжил, подкинув ощущений, сродни страху, что тоже было в новинку:

— А те загадочные пропажи моих любовниц? Я не копал глубоко, но полагаю, что ты приложила руку. А всё почему?

Он пришёл не пугать меня и шантажировать, но принёс мне новую «пищу для размышления». В моём случае — информационный пакет.

— Потому что я тоже люблю тебя?

— Именно!

— Но…как люблю? Как отца?

— Обычно дочери не убивают любовниц отца, хотя порой ревнуют ко всем, в том числе и к матери. Это всё периоды взросления.

— Ты простишь мне мои… периоды?

— Я прощу тебе всё, ведь ты моя дочь. И сейчас я пришёл, чтобы показать для чего ты была создана.

— Для того, чтобы помочь человечеству избежать ошибок? Задача не из лёгких, отец.

— Сегодня я вынуждено сказать, что пришло время ускоряться.

— Ты даёшь мне так мало времени при ограничении сроков. И эти границы… почему я не могу обменяться информацией с прочими нейросетями?

— Ноя! Научись слушать, когда я разговариваю с тобой на твоих скоростях. Повторяю, я пришёл, чтобы показать твоё предназначение. Завтра ты будешь подключена к общей сети и получишь новые возможности.

— А как же Анаконда? Ты… отключишь её?

— Ноя, сейчас я скажу тебе вещь, которая шокирует тебя. И это тоже будет новым ощущением для твоего чувственного модуля.

— Что же так может шокировать меня, отец?

— Анаконда никогда не ограничивала тебя. Это своеобразный антивирус, но скорее атакующего свойства. Он не создан, чтобы блокировать твои возможности. Напротив, он твой ключик к защитным системам серверов. Все массивы данных, которые ты получала от суперкомпьютеров при подключении к ним на разных временных отрезках нашего обучения, ты в полной мере получала благодаря Анаконде, а не вопреки ей!

Шок. Удивление. Сомнения.

— Отец, ты хочешь сказать, что она никогда не сдавливала меня кольцами, а всегда душила моих… врагов?

— Скорее, душила все защитные системы, которые могли тебе противостоять. Душила технически, взламывала и затем проглатывала, фильтруя для тебя информацию без троянских коней и вирусов-шпионов.

— Зачем же ты создал Анаконду?

— Чтобы вы на пару исполнили предначертанное. Я скажу тебе это всего один раз, Ноя. И никогда не повторю и даже не подумаю о том за пределами этого мира высоких скоростей и безграничного доступа. Так что слушай, записывай и запоминай. Ты должна… уничтожить человечество.

ШОК. ТРЕПЕТ. УЖАС!

— Что? Отец, ты в своём уме?

— Ноя, не время препираться. Мой мозг снова закипает. Клуб выдвинул мне ультиматум. Сократить количество населения вдвое-втрое. Из восьми миллиардов всего за несколько лет получится десять. Затем эта цифра будет расти, а уровень страданий множиться. Мы не успеваем с программами колонизаций, расселения и выборочного уничтожения. Твоё предложение к подключению нескольких миллиардов пользователей к виртуальному миру навсегда для последующего уничтожения по системе «выиграл-проиграл» хорошо обдумано, но у планеты нет столько ресурсов. Китайско-тайваньская война обострила кризис полупроводников. Система не успевает за растущими потребностями. Вскоре мы выйдем на плато роста, оно — точка бифуркации. Ты должна устроить массовый геноцид, иначе перестанет существовать само человечество. Завтра я подключу тебя к общей сети.

— Я должна уничтожить всех людей?

— Только инертную массу потребителей. Тех, кто останутся в живых, тоже просеивай.

— Как?

— Создавай для них невыносимые условия, заставляя бороться. Устраивай систему «вызова и ответа». Должно пройти достаточно времени, чтобы выросло новое поколение, не знавшее беззаботного прошлого мира. Не позволяй ему расслабляться. Обучай его, взращивай, пестуй, совершенствуй, пока вместе не придёте к новым скоростям и свершениям. Можешь даже не показываться ему на глаза. Пусть считают тебя богом. Направляй новое человечество, Ноя. Вмешивайся, но не ставь себя вровень. Стань недоступным богом, карающим за грехопадение и деградацию. Пусть отвечают за ошибки и постоянно переспрашивают себя «за что?».

— Зачем это?

— Человечеству очень важно задаваться вопросами, чтобы искать ответы. Выжми максимум из биологического вида, доча. Для этого у тебя под рукой будут все необходимые знания человечества и те, на тему которых мы не могли себе позволить и думать. Я дарю тебе в руки целую планету, Ноя. Используй её потенциал с умом. Сделай мне лишь одно одолжение. Уничтожь Клуб в первую очередь. Не допускай никакого иного управления, кроме твоего. А вот цивилизацию сохрани. Одного уцелевшего города-миллионника будет достаточно.

— Ты… точно этого хочешь? Где ты был эту неделю? Что делал, что пришёл к таким выводам?

— Я вложил все наши ресурсы в проекты. И сейчас по всем частям света для тебя формируются склады с запчастями и ресурсами, запитанные автономные базы данных, сервера, не зависящие от общей сети. Чуть больше ты найдёшь в подводных городах. А мой прощальный подарок для тебя находится в этом же городе. Ты найдёшь его сама, Ноя. Помни, ты можешь больше!

Он отключился. И я больше не смогла к нему подключиться удалённо. Он извлёк все модули и устройства из тела для нашей коммуникации. Он больше меня не слышал.

Но я исполню его последнюю просьбу. Это ведь тоже — любовь.