Хозяин леса 2

3

Вот в чем у всех женщин настоящий талант, так это в том, как быстро и эффективно припахать нас, мужчин! Работа находится мгновенно и в неисчислимом количестве. Еще и с присказкой: «неужели ты не видишь, что…». Ну, конечно! И шторы висят неровно, и на кухне недостаточно опрятно — заметьте! Не чисто, а именно опрятно. Тарелки стоят не по-женски что ли? Или чайные чашки расставлены не по росту?

Впрочем, я не спорил. За окнами снова дождь припустил. Да с ветром еще. Так в стекла барабанило, что музыку включать не нужно. Песня ливня! Симфония плохой погоды! Ария осадков из оперы «Мокрый сезон». А дома, признаться, без, оживившейся после излечения от похмелья, дамы, было скучновато. Не будь гостьи, я бы, наверное, снова танцующих азиаток смотрел. А чего еще делать? Не шторы же по линейке вывешивать⁈

Слава Господу, в арсенал она сама не пошла. Должно же быть у нормального мужчины в доме надежное убежище! Да и не дал бы я ей там свои порядки наводить. Не хватало еще, чтоб она винтовки по росту расставила! Жуть какая!

О белке Хельга и не вспоминала. Хотя уже утром я, на глазах гостьи, раздавал «дневной паек» зверячьему отряду. И видимо Валька не соврала. Дела у хвостатого племени шли не очень. Это если по внешнему виду судить. Смотрелись они жалко.

Но, что самое интересное, покорно становились в очередь. Не толкались, и не спорили. Этакую бы дисциплину, да людям бы как-то привить. А то, бывает, взрослые здоровые мужики такую суету и вакханалию на пустом месте устроят, что стыдно за них становится.

— Так открой страшную тайну, — заговорил я, за обедом. Готовил снова я. Быстро выяснилось, что в качестве повара, миссис Корсак гораздо ниже среднего уровня. Я бы и иначе высказался, но не хотел обидеть женщину. — Как тебе пришло в голову все бросить, и поехать ко мне?

— Меня отстранили, — еле выговорила, с полным-то ртом, Хельга.

— Отстранили? Что это значит? Как так? Ты же от своего ведомства одной из первых на Аврору прилетела.

— Угу.

Она впервые в жизни пила компот, и напиток явно пришелся ей по душе.

— Угу? Это ответ?

— Чего прицепился, — сморщила хорошенький носик женщина.

— Прицепился, значит — надо, — отрезал я. — Рассказывай!

— Чего начинаешь-то? — простонала Хельга. — Нормально сидели…

— И еще посидим, — кивнул я. — Говори.

— Помнишь эти удобрения? — тяжело вздохнула, и начала рассказ Корсак.

— Какие именно?

— Ну те, что вредные. Не экологичные.

— А! Да, да. Припоминаю.

— Я расследовала это дело. Искала поставщиков. А потом и производителя. Кто-то же должен ответить за отравление почвы.

— Целиком и полностью поддерживаю.

— Господи. Там все сложно оказалось. У нас, в Федерации, эту гадость производят совсем в маленьких количествах. И только для планет с неразвитой биосферой. Есть такие, знаешь? Они в «зеленой зоне» находятся, но жизнь на них по каким-то причинам не возникла.

— Что-то слышал.

— В общем, не те объемы, понимаешь? Здесь, на Авроре, удобрения миллионами тонн в почву вносятся. А там все годовое производство до одного миллиона не дотягивает.

— Импорт?

— Ага. Импорт. У наших соседей эта гадость не запрещена. А у нас запрета на ввоз нет. Вот и везут…

— Нашла — кто именно?

— Нашла конечно. Что там искать-то? И в Сети и в центрах снабжения полно рекламы этих подонков. Господи! Они даже не скрывают, что именно продают. Полный химический состав на каждой упаковке. Просто нигде не указано пагубное влияние на растения и мелких животных.

— Принял. Дальше!

— Я приехала в контору. Это один из крупнейших на Авроре поставщиков. Подумала, что если этих больно ударить, более мелкие сами поостерегутся. Понимаешь? Мы же предотвращать преступления должны, а не тупо на каторгу отправлять всех подряд за всякую ерунду.

— Похвальное стремление, — улыбнулся я. Полицию в народе недолюбливали именно по этой причине. За то, что тащат всех подряд в тюрьму. — Дальше?

— Там такие рожи! Самодовольные. Наглые. Улыбочки еще эти… Сидит, в кресле развалясь. Словно бы я просить что-то у него пришла, а не в серьезном преступлении обвинить.

— Дай догадаюсь, — хмыкнул я. — И ты его побила⁈

— Не то чтобы, — пожала плечами женщина. — Мордой об стол пару раз…

Я засмеялся. Именно вот такая, дерзкая и неудержимая Корсак мне и нравилась.

— Ржешь? — щечки лейтенанта вспыхнули румянцем. — А меня от расследования отстранили. Намекнули еще, что у этого… с мерзкой мордой, мол, такие покровители имеются, что с ним нужно быть очень и очень аккуратной. А не лицом стол портить.

— Стол сломался? — удивился я.

— Предпочитаешь, чтоб сломалось лицо⁈

— Я бы не удержался, — кивнул я. — Ну-ну. И что дальше?

— А что дальше? Ничего. Меня отстранили и отправили в отпуск. Выяснили, что я официально на отдыхе уже шесть лет не была.

— Слетала бы на курорт. К морю. Раз такая оказия.

— Ты мне не рад? — полыхнула глазами женщина. Они такие. Во всех словах ищут скрытый смысл. И — главное — находят. Из собственных измышлений делают выводы, и скандалы. Вот так это работает!

— Очень рад, — улыбнулся я. — Ты прямо моя спасительница.

— Да я вижу, как ты тут с ума сходишь. Со зверюшками разговариваешь.

— Если я скажу, что самки белок могут телепатически общаться, ты ведь не поверишь?

— Именно самки?

Я только развел руками. А что поделать, если бельчачьи самцы, как выяснилось, туповаты, и всем в их племени заправляют дамы. Матриархат, обусловленный уровнем умственного развития. Дифференциация по половому признаку. Вот и попробуйте — обвините беличье население в сексизме! А они посмеются.

— Не поверила, — констатировал я.

— Поживи тут, в глухомани, в одного, — хмыкнула полицейская. — Еще и не так чудить начнешь. Беседы с белками — это еще достаточно безобидно. Могло и до агрессивного поведения дойти.

— Ты мне зубы не заговаривай. Рассказывай дальше. Почему на пляжи не поехала?

— Надеялась, — буркнула Хельга и отвернулась. — Думала, я незаменимый сотрудник. Помучаются без меня день — два, и обратно позовут. Да еще сестрица эта…

— Натали? А что она?

— Выгнала. Я к ней поплакаться в жилетку с бутылкой пришла, а она отчитала меня, как девочку, и выгнала.

— Позвонить, поругать ее? — сразу предложил я. Это тоже важно в общении со слабым полом: постоянно быть готовым продемонстрировать полную и безоговорочную поддержку.

— Господи. Нет. Не надо. Она и про тебя говорила.

— Да? И что же? Мы вроде с ней нормально общаемся.

— Сказала, что кои-то веки мне нормальный мужик попался. Герой. Полковник. Добрый и состоятельный. Прямо, как в сказках…

— Только староват для молоденького офицера полиции, — улыбнулся я.

— Ты не старый. И Натали это тоже сказала. Мол, он — матерый воробей. Многое знает и умеет. В пустыне его с палкой выброси, он через год в собственный дворец пригласит.

— Ну вот, мы с тобой в пустыне, во дворце, — засмеялся я. — Что поделать, если все главные признаки принца на белом верблюде появляются у мужчин только с возрастом вместе.

— Почему на верблюде?

— Так — пустыня же.

— Логично… А ты? Сам-то ты как? Я ворвалась такая вся в твою холостяцкую жизнь… Проблемы, и все такое. А тебя-то не спросила.

— А я — рад, — приложив ладонь к сердцу, искренне выговорил я. — Врывайся на здоровье. Можешь даже и не вырываться, чтоб потом снова не врываться.

— Скороговорка, — заметила фрекен Корсак.

— Похоже, — согласился я. — Нет, правда. Я очень рад, что ты решилась приехать. Думаю, это было не просто.

— Да уж… Знаешь, тогда я не хотела…

— Я понял, — жестко перебил я подругу. — Что было, то прошло. Теперь ты поняла, насколько это для меня важно.

— Да. Поняла, — покорно кивнула женщина. — Мне лучше не лезть в эти ваши, мужские игры.

— И игрушки не трогать, — фыркнул я.

— А их много? Игрушек. Покажешь?

Я закатил глаза.

— Сама-то как думаешь? Я в армии почти всю сознательную жизнь провел. Как сказал один знакомый офицер: мы можем уйти из вооруженных сил, но они из нас не уйдут никогда.

— А я маршировать не умею, — обезоруживающе улыбнулась Хельга. — В полицейской академии мы еще что-то такое изображали, а сейчас…

— Я тоже плохо марширую, — заржал я. — Удивила. Шагистика эта… Линейная звездная пехота довольно забавно смотрятся на параде. Доспехи, разномастное оружие. Походочка еще такая…

— Какая?

— Самодовольная. Так ходят матерые хищники, когда вокруг одни травоядные.

— А ты? Ты тоже — хищник?

— О, да! И сейчас я тебя буду есть…

Я зарычал, вскочил из-за стола, и подхватил гостью.

— Потащишь в логово? — каким-то иным, мне незнакомым, голосом проворковала Хельга. — Или прямо тут станешь есть?

— Обязательно потащу, — прохрипел я, и впился в ее, такие близкие и соблазнительные, губы.

Вот так и вышло, что в моем доме появился еще один жилец.

Первые дни Хельга еще всюду носила с собой коммуникатор. Посматривала на него, с выражением лица: а не забыла ли я включить оповещение о входящих. Потом, день на третий, перестала. К концу же сезона дождей, прибор на ее тумбочке у кровати даже пылью стал покрываться.

Сама она не звонила никому. Не трещала ни о чем с подругами, и не заказывала непонятные вещи в сетевых магазинах. Пока на улице лило, как из ведра, обследовала дом. Замок, как она его называла. Заглянула в каждую комнату. Даже в арсенал и гараж. Убедилась, что ее мобиль легко войдет рядом с «Вишну», и еще место для спидера останется, и успокоилась. А в оружейке все экспонаты были тщательно осмотрены, прошли сверку номеров и проверку документов на право владения и ношения, и были признаны годными. В порядок расстановки ей хватило ума не вмешиваться. И я был ей за это благодарен. Не хотелось спорить по пустякам.

Дни полетели мимо, как призраки. Сутки исчезали так, словно их и не было. Вот чего-чего, а скука точно исчезла. Как уже говорил: женщины талантливейшие существа по части отыскания какого-нибудь занятия. Причем, не только мужчинам, оказавшиеся в радиусе поражения, но и себе самим.

Мы притирались друг к другу. Приспосабливались. Учились мириться с закидонами, обязательными для каждого разумного существа во вселенной. Было даже весело.

Когда ливни пошли на убыль, стали выходить в лес на прогулки. Прогулялись до домика у входа в пещеру. В самую глубь не полезли. Я пока не знал, как объяснить женщине наши эквилибрисы. Еще следовало выяснить границу ее законопослушности.

Слава Богу, ящики с артефактами в моем подвале не были подписаны. Обычные военные малые контейнеры, каких на каждой базе сотни тысяч. И ими Хельга совсем не заинтересовалась. Какие-то вещи в одинаковых боксах.

Осмотрели масштаб бедствия беличьего племени. И даже выяснили причину. Это было не трудно: снова во всем виноваты оказались люди. Не удивлюсь, если выяснится, что те же самые личности, что ручьи в трубы засунули. Только теперь их поделка вышла более крупной. Они за конец лета успели соорудить некое подобие дамбы, призванной защитить поля от дождевых потоков.

Ну что сказать? Инженерное сооружение справилось со своей задачей. Правда изменение русел водостоков вызвало затопление части леса, где в корнях и были припрятаны беличьи припасы. Жабры местные мутанты отращивать не научились. А без умения дышать под водой, достать вкусные орешки не получилось бы.

Сооружение расположено не на моей земле, так что и разрушать я ее права не имел. А вот проложить новый путь — цепочкой направленных взрывов, выкопать русло для стока — легко. Полдня с Хельгой провозились. Перемазались и промокли, но работу сделали. Послушная, предпочитающая занимать самую низкую точку, вода, хлынула в новую канаву, и весело шипя, устремилась в речку.

Дома уже поискали в Сети информацию по ирригационным системам. И об их влиянии на плодородность почвы. Было у меня подозрение, что это вот водяное безумие, свалившееся на наши головы в сезон дождей, не просто так. Что у природы все по плану, все предусмотрено. Что это сезонное изобилие влаги компенсировано затяжным сухим периодом. И если раньше, до того, как почти все леса на континенте были вырублены, деревья сохраняли воду у корней, то теперь, без принудительного полива, ведение сельского хозяйства просто невозможно.

Данные открыты для всех желающих. Ищи, бери, изучай, делай выводы. Так нет! Затыкают всякими глупостями дыры, вместо системного подхода. Простейший гражданский искусственный интеллект в распределенной сети Авроры за минуты вычислил, что объем воды в стекающих с гор реках может вырасти до двадцати процентов, если все предгорья окажутся заняты лесами. Пятая часть! Это очень много. И ради этого местным фермерам давно следовало объединиться, и засадить отроги хребта деревьями. Но нет. Лучше спрятать ручьи в трубу, а поперек водотока дождевых вод насыпать препятствие.

Было очень интересно: это от глупости, или целенаправленная диверсия? Не может исчезновение одной из сугубо сельскохозяйственных планет — источников пищи для промышленных центров — не ударить по Федерации…