Хозяин леса 2

19

Сколько смертей видел на своем веку? Тысячи? Десятки тысяч? Не знаю. Не считал. В одном уверен: мое личное кладбище, за шесть десятилетий воинской службы, стало таким огромным, что, наверняка, тянулось бы до самого горизонта. В любую сторону.

Так что казнь диверсантов никакого отклика в душе не вызвал. Наемникам накинули на шеи петли, выбили из-под ног табуретки, и бедолаги умерли. Вот и все. Как по мне, ломать дамбу изначально было плохой идеей. А уж портить имущество религиозных фанатиков — вообще полнейшая глупость. У этих святош, как выяснилось, мораль довольно пластична. Убивать ближнего запрещено? Значит, нужно четко определить круг ближних, и все, кто окажутся во вне — будут признаны достойными смерти. Не ближние. Чужие. Враги. Грань между понятиями настолько зыбка, что почти невидима. И вот, один маленький толчок, и толпа своих хватает оружие, и отправляется в новый крестовый поход.

Окончания представления дожидаться не стал. Отметил только, что туземцы каких-либо сильных эмоций от зрелища не проявляли. Не кричали проклятий, не размахивали руками. Просто смотрели. С чувством глубокого удовлетворения. И от этих благостных рож во мне проснулось почти забытое чувство. Страх.

Эти люди пугали. Представил на миг нечто подобное этому судилищу на главной площади Лунебурга. Нисколько не сомневаюсь, что половина обывателей выступили бы за милосердный исход. Длительное заключение. Каторга даже. Но не казнь. Вторая половина наоборот, бесновалась бы в желании кровавого спектакля. Отрубить голову! Четвертовать! Посадить на кол! Но чтоб вот так, молча, ба еще с лицами, выражающими полное и безоговорочное согласие — такого бы в столице континента точно не было бы.

Спрятался в под надежной броней танка. Захлопнул люк — будто бы отсек себя от безумия этих фанатиков. Избежал их внимания. Черт его знает, что церковнику еще придет в голову⁈ Не объявит ли он и нас, ветеранов, врагами?

— Отряды на позициях, — отчитался капитан. — Готовы приступать к операции.

Я пожал плечами и кивнул. Моего участия в ликвидации засады не требовалось. Парни справятся и без высшего военного руководства на планете.

Тоже вопрос: кем нужно быть, чтоб, недрогнувшей рукой, отправить троих сослуживцев на верную смерть? Они что? Не понимали, с кем связались? Не просчитали, что сектанты отловят горе-диверсантов, и накинут им «галстуки» на шеи? Или целенаправленно отправили лишних, чтоб те послужили приманкой?

Как-то все глупо. По детски. А если бы я не поехал в Виннесоту? Мог ведь и просто отказаться. Послать сюда бойцов и группу полицейских. Правоохранители бы забрали пленных, а засадный «полк» бестолку просидел бы. Не думаю, целью наемников было уничтожение десятка отставников. Им я нужен. Иначе все эти усилия не имеют смысла.

Ну или мой психологический портрет врагом составлен и тщательно изучен. Мог я отказаться. Но не отказался же. Поехал. И лицом светил на улицах старейшего на Авроре поселения людей. Значит, они все верно рассчитали.

Одного только не учли: самый лучший способ путешествовать — это передвигаться во главе многочисленной и хорошо вооруженной армии. Вот и я не один поехал. В деревню мы на четырех машинах въехали. Мы с Могильони на танке, и еще три пикапа с десятком моего прикрытия. В это же время, еще две сотни бойцов аккуратно окружили Виннесоту. И на случай атаки наемников, и для контроля религиозных фанатиков. Мало ли…

Спрятались эти ребятки отлично. Выкопали ячейки в поле у дороги. Накрылись не пропускающей инфракрасное излучение пленкой. Замаскировались. Визуально и не заметишь, и сканерами не найдешь. Если ты не фермер, конечно. Потому что свежее выкопанная земля, как оказалось, по цвету сильно отличается от целины. Ты хоть что делай, а опытный глаз сразу определить: здесь рыли землю.

Дальше дело техники. Пока мы судили приманку, самые опытные ветераны проползли на брюхе поближе, и изготовились к атаке. Были бы у нас гранаты, вопрос можно было бы закрыть мгновенно. А так, парням пришлось пострелять.

Капитан умело руководил. На экранах перед ним мелькали данные со спутников, на карте перемещались значки атакующих отставников, гасли одна за другой красные отметки выявленных противников.

— Этого отпускаем? — прошелестела рация.

— Метку ему закинули? — засмеялся Могильони. — Пуганите его хорошенько. Чтоб ног под собой не чуял. И чтоб сразу в расположение бежал, а не куда попало…

Кротко чиликнули пулеметные турели на Вишенке. И на этом все закончилось.

— Задание выполнено, командир, — весело отчитался капитан. — Все по плану. Оператора контролера отпустили. Птичек сбили.

— Угу, — отозвался я после долгой, долгой паузы. — Поехали в штаб. Парни тут сами приберутся.

— Ты что-то сам не свой, — констатировал друг. — Что-то произошло?

— Думаю, — вздохнул я. — Над тем, что эти, висельники, сказали.

— Можно подумать, они что-то новое выдали, — хмыкнул Могильони, запуская двигатель машины. — Это все мы и сами знали. Или догадывались.

— Да, но…

— Но?

— Думаю, как Лилу сказать, — честно признался я. — Она такая… Молодая. Не испорченная. А отец ее…

— Тварь, — закончил фразу за меня капитан.

— Тварь, — согласился я.

— И все ради чего?

— Ради денег, конечно. Думаю — так. Есть повод задать пару вопросов разведчикам.

— Не поделишься? — заинтересовался друг.

— Да все просто. Очень меня интересует: сам Лукошин это придумал, или только выполнял распоряжение кого-то из вышестоящих. Знаешь же? У них в корпорации, как в армии. Получил приказ — пищи, но исполняй.

— Ты, похоже, его оправдать хочешь? — скривился Могильони. — Ради девочки? Не хочешь, чтоб она об отце плохо думала?

— Конечно, — воскликнул я. — Сам посуди. Она тут из сил выбивается, со своей группой по округе носится, репортажи снимает о том, как хреново все обернулось с этим референдумом. И тут я, мол, а ты знаешь, что все это дерьмо твой папаша задумал и осуществил? Обрадуется она? Как думаешь?

— Это если она вообще не в курсе, — предположил капитан.

— Если она в курсе, то наша малая — гениальная актриса. Так сыграть, чтоб никто вокруг не заподозрил, это совсем не просто.

— А чего ей играть? Ее же никто всерьез не воспринимает. Девчушка какая-то. Ну в галовизоре регулярно мелькает. Так там полно говорящих голов. Одной больше, одной меньше — никто и не заметит.

— И что? Думаешь, она шпионит тут за нами? И отцу информацию передает? Так что ли? И много ей действительно важных сведений перепало? Крохи. Хреновый из нее шпион, как я погляжу.

— А ей много и не нужно. Делов-то и нужно, что вовремя передать куда надо, что один безбашенный полковник отправился в деревню культистов суд учинять.

— Ой, я тебя умоляю, — поморщился я. — Сам говорил, что диверсов к нам пачками засылали. Первую группу так и вовсе еще до того, как девочка к нам приехала. А мои передвижения и по косвенным признакам легко вычислить. У корпорантов и свои спутники на орбите есть. И задачи у этих устройств схожи с разведывательными аппаратами.

— В смысле?

— Степень увлажнения почвы, рост растений, оценка урожая, размер посевов тех или иных культур. Эти парни на слова фермеров полагаться не привыкли. У них все схвачено. Не обманешь. Так что могли и мой танк отследить. До этого он ни единого раза Камтелион не покидал. Так?

— Так, — подтвердил капитан. — Он в сеть системы ПВО включен. Дроны регулярно сбиваем. И глайдеры, если что, сможем оперативно приземлить.

— Вот и я о том. А тут — раз, и машина отправляется в путь. Логичным будет предположить, что это я куда-то поехал. Зная, что в Виннесоту диверсантов отправили, не трудно предсказать, цель моего путешествия.

— Хорошо, — после минутной паузы — мой водитель аккуратно вывел Вишну на шоссе — продолжил спор капитан. — Логично. Но вот тебе еще один коварный вопрос: почему отправленные на убой диверсанты так много знали? В чем смысл? Что они, догадаться не могли, что этих горе-взрывателей схватят и начнут вопросы задавать? Если это реальная засада на тебя была, то почему каких-нибудь пустышек как приманку не послали?

— Интересные вопросы ты задаешь, брат, — хмыкнул я. — Заковыристые. Сам-то как думаешь? Что все это значит?

— А давай по рассуждаем, — предложил капитан. — С самого начала.

— Начинай, — хихикнул я. — Инициатива, как известно, имеет инициатора.

— Да легко. Итак, с чего все началось?

— Я получил лес.

— Ты получил лес, который, как оказалось — ключ ко всем предгорьям. Так?

— Так.

— Но у Лукошина имелись на эти земли свои планы. Ему нужен был контроль за водой. Кто владеет водой, тот диктует свою волю всем фермерам континента. Так?

— Так. Жаль, мы поздно об этом узнали. Можно было как-то поднапрячься, и раньше скупить все участки. Управляющий бы помог.

— Можно было, — согласился Могильони. — Но почему ты решил, что Лукошина это бы остановило?

— Подожди. Но депутаты говорят, что идея с проведением референдума вовсе не регионального менеджера. Тут наши, местные богачи постарались.

— Забавно, правда? Представляю, как они удивились, когда голосов в пользу постановления оказалось много больше, чем они рассчитывали.

— И, что самое интересное: те народные избранники, что на зарплате у корпораций, каяться на галовидение не побежали.

— Или боятся корпорантов больше народного гнева, либо уже нахапали столько, что готовы отойти от дел.

— Либо им обещан полный иммунитет, — выдвинул я свою версию. — Все-таки у того же «Бигфуда» возможностей куда больше, чем у местечковых олигархов.

— Может и так, — не стал спорить капитан. — Но в списках голосовавших есть и лобби корпораций. Значит, те просто вовремя среагировали. Им тоже в мутной воде удобнее рыбку ловить.

— Только не учли, что федеральный банк все переводы заблокирует. В итоге никто предгорья выкупить не может. Такой суммы наличными ни у кого на Авроре быть не может.

— А вот тут я бы поспорил, — покачал головой друг. — На подпольных аукционах артефактов как раз все расчеты наличными. А мы, случайно, им весь план поломали.

— Вот уж и правда — ирония судьбы. Выходит, вся эта суета исключительно ради контроля воды? И все?

— В смысле «и все»? — вспыхнул Могильони. — Ты представляешь себе обороты торговли сельскохозяйственным сырьем на планете? Это сотни миллиардов талеров! Если кому-то удастся снизить закупочные цены, хотя бы на пару процентов, он сэкономит сотни миллионов! И все! Это гигантские деньги. Причем, каждый год. Практически, дойная корова.

— Ну, да. Сомневаюсь, что люди бросят свои наделы из-за необходимости платить за воду. А лет через десять, это уже в порядке вещей будет восприниматься. Привыкнут.

— Вот и я о том же. План гениальный. Странно, что это раньше никому в голову не пришло. До того, как ты решил в лесу пожить. Пенсионер, ха-ха.

— Ладно. Подводим итог. Выходит, что виноваты и те и эти. И все их разногласия — это суть борьба за воду. Правильно?

— Выходит так.

— А теперь, когда их планы трещат по швам, они решили спихнуть вину друг на друга? Что будет, когда пройдет референдум, и Аврора вернется в лоно Федерации? Люди начнут задавать вопросы. Особо настырные станут рыть. Узнавать подробности, и быстро найдут виноватых. А у нас что? У нас разгул бандитизма. Мародеры и отмороженные наемники, которые ломают и жгут все подряд. Убытки уже за триллион талеров наверное перевалил. Кто будет за все это платить?

— Самый виноватый, — кивнул капитан.

— Вот именно. А воду ни один из них все равно не получит. Управляющий мигом заблокирует сделки. Он хоть и компьютер, а лучше многих людей понимает суть экологических проблем планеты. Предгорья должны снова обрасти лесами, и все. Значит, Управляющий сделает все, чтобы это произошло.

— Логично. И что? Получается эти парни из засады — посланы местными олигархами, чтоб подставить Лукошина?

— Мы же контролера отпустили, и маячок на него повешали. Вот доберется он до базы, и мы все узнаем. А пока меня больше интересует: сам Лукошин это все сочинил, или честно украл идею у олигархов? И знают ли о его планах в правлении корпорацией?

— А что если знают?

— Тогда это еще не конец истории. Там ребята с огромным самомнением. Они проигрывать не умеют. Могут и армию наемников к нам высадить. Или хотя бы контейнер с наличкой скинуть. Если сейчас кто-то сумеет оплатить счета, даже суперкомпьютеру трудно будет потом оспорить. Право частной собственности священна. Помнишь же?

— Будет жопа.

— Не то слово. Будет полная жопа.