Хозяин леса 2

27

Два следующих дня остро напомнили мне времена самого начала смутного времени. Бардак, суета и тысяча проблем, решения по которым все от меня ждут.

Слава Богу, допросами «пленных» олигархов занимались Хельга с капитаном. У меня и без этого дел хватало. Во-первых, толпой повалили депутаты, желающие получить лично от меня какие-то гарантии. Детский сад, ясельная группа! И, главное, ни один не решился честно предложить обмен: он голос в пользу отмены референдума, я — прикрытие от неминуемого народного гнева. Все что-то намекали, рожи свои сытые корчили, юлили. Приходилось изображать из себя тупого вояку, и говорить открытым текстом то, что все и так понимали.

Еще вопрос: чего бы им всем скопом сразу не собраться, и не выслушать от меня все гадости? Один раз. Всем сразу. Отделались, и домой пошли…

Я и отличий-то между ними не видел. Все, как на подбор — бездельники, только и умеющие, что озабоченный вид принимать, и щеки надувать. И зачем им понадобились личные встречи, решительно не понимал. А вот время эти беседы отнимали прилично.

Во-вторых — и снова политика — нашлись ушлые ребятки, из так называемого — второго эшелона политиков, решившие половить рыбку в мутной воде. Общественные предпочтения никто же не скрывал. Люди открыто негодовали. Стены домов в Лунебурге сплошь обидными для депутатов надписями покрылись. Обывателям этот референдум нужен был, как зайцу стопсигналы.

И вот, группа молодых, но дерзких, политиков принялись организовывать митинги за отмену референдума. Какой толк от этих мероприятий никто не знал. Но народу набиралось прилично. На самом первом, говорят, до десяти тысяч человек присутствовало. Флаги Федерации, лозунги, речи с трибуны, устроенной в кузове грузовика.

К их чести — если у политиков вообще такой орган еще не рассосался — места проведения митингов исправно согласовывались с полицией. А те и отказать не имели право. Проведения массовых мероприятий — неотъемлемое право граждан. При обеспечении должной безопасности для участников и наблюдателей, конечно.

А кто именно должен был эту безопасность обеспечивать? Конечно — полиция. Ну и наши отряды. Собственных сил у правоохранителей было явно недостаточно. Пришлось сократить время отдыха для сменных групп, и привлечь дополнительные силы из окрестных городков. Еще не хватало, чтоб в толпу митингующих какой-нибудь ублюдок на мобиле въехал. Греха потом не оберешься. И весь наш, тщательно выстраиваемый, имидж спасителей планеты в одночасье рухнул бы.

В общем, депутаты опаздывали. Им бы, вместо выпрашивания от меня подачек, быстренько среагировать, и собственную ошибку исправить. А они все еще колебались. И едва не проворонили момент, когда от них уже ничего бы не зависело. Народ сам бы взял ситуацию в руки, и бойкотировал бы референдум. Во всяком случае, все к тому шло. Политическая звезда молодых махинаторов взлетела прямо на глазах. Ребятишки легко раздавали обещания, грозили всевозможными карами продажным депутатам, мелькали на экранах галовизора и упивались славой.

А расхлебывали их игрища отставники. Истинные герои смуты на Авроре.

— Революции устраивают идеалисты, — глубокомысленно изрек Могильони. — А пользуются ее результатами подонки.

— Не подходит, — скривился Фелиш. — У нас и смуту затеяли твари, и выгоды из этого дерьма получают такие же.

— Но новые, — хихикнула Корсак. — Молоденькие. Активные. Дерзкие.

— Ничего, — авторитетно заявил капитан. — Сейчас их спонсоры разглядят, денег полные карманы насуют, и станут новые хуже старых.

— Почему хуже? — не понял сержант.

— Потому что старые уже давно поддержкой народа не пользуются. А эти пока еще на волне. Был бы у этих ребяток какой-нибудь официальный статус, они бы уже таких дел наделали бы, что чертям в Аду стало бы жарко.

— Не так-то и просто им сейчас будет спонсоров найти, — предположил я. — Эти шестеро охламонов, я так понимаю, в скором времени отправятся в места не столь отдаленные?

— Вероятность весьма высока, — хитро прищурилась Хельга.

— Депутаты дискредитированы, — продолжил я. — Значит, грядут новые выборы. А оставшиеся не у дел богачи теперь будут хорошенько думать, прежде чем полезут в это дерьмо.

— Ой, полковник, — махнул на меня рукой капитан. — В их мире чистеньких нет. Им не привыкать в фекалиях купаться. А эти, молодые, сейчас ценный ресурс. Который нужно разрабатывать, пока тема еще горяча. Думаю, в штаб «За отмену референдума» уже сейчас мешки предложений поступают.

— Нужно им напомнить, кто в доме хозяин, — оскалился сержант. — А то через год никто и не вспомнит, кто именно на себе все это вытащил. Будут говорить, дескать, если бы не эти молодые, неизвестно, как бы оно все обернулось.

— Вы, кстати, знаете, как наши пленные Траубе называют? — вдруг оживилась Корсак. — Хозяин Авроры. Каково, а? А мы-то и не знали, что кто-то успел планету в личную собственность приобрести.

— Допросы с соблюдением протокола проводились? — нахмурился я.

— Конечно, сладкий, — облизала губки чертовка. — Под видеосъемку, и в присутствии трех свидетелей. Ну и ИскИн, конечно.

— Интересно было бы как-то понять, что Управляющий об этом «хозяине» думает, — улыбнулся я женщине.

— И не достаточно ли у нас оснований, требовать от столицы отстранения Траубе от должности? — дополнил Могильони. — Если нейтрализовать его ресурсы, как главы аврорских контролеров, справиться с ним станет совсем просто.

— Посмотрим, — кивнул я. — Я так понимаю, первый этап следствия закончен? Уже можно предъявлять обвинения?

— Уже сделано, — наморщила носик лейтенант. — Компьютер сам управился. Больше того! В виду тех обстоятельств, что в деле прослеживается явный след иностранного вмешательства, обвиняемым было отказано в праве на адвокатов.

— Ого, — удивился Фелиш. — С предателями всегда так? Или наши придурки особого отношения удостоились?

— В особых случаях, закон это допускает, — обтекаемо ответила Хельга. — Например, когда участие защитника увеличивает вероятность разглашения совершенно секретных сведений.

— А организация покушения на убийство и убийство военнослужащего высокого ранга, именно к таким и относится, — догадался я. — Итак? Что мы имеем? Какая-то картина уже складывается? Чего точно они хотели? Кто будет отвечать за нападения на мирные города, разрушенные постройки и убийства? И чего они к Камтелиону прилипли? Неужели только из-за меня?

— Не только, — покачала головой женщина. — Из-за тебя, и из-за Лукошиной.

— Лилу? — удивился я.

— Дочь Арчибальда, — кивнул Могильони. — В противостоянии с корпорацией, могла бы стать ценным аргументом.

— Вот именно. Вот они и собирались решить две проблемы одним ударом.

— Интересно. Почему тогда отец ничего не сделал для обеспечения безопасности дочери? — вклинился сержант.

— К тому моменту большая часть баз его службы безопасности и мест размещения наемников были уже под нашим контролем, — напомнил капитан. — Но, как выяснилось, не все.

— Кроме того, часть наемных отрядов просто отказались участвовать, — добавила Хельга. — Их кодекс утверждает, будто бы всю ответственность несет заказчик. Но концепция преступного приказа все же присутствует. Не все готовы, даже за большие деньги, идти на нарушение законов Федерации.

— Да уж, — почесал затылок Фелиш. — Если бы нас атаковало пара тысяч опытных вояк, легко бы мы не отделались. Не с нашими тремя сотнями бойцов.

— Один к трем? — сверкнул глазами капитан. — Не такой уж и плохой расклад.

— Без тяжелого вооружения, без поддержки с воздуха⁈

— Так и у них…

— Достаточно, — завершил я бессмысленный спор. — Главное, этого не произошло. Что там дальше?

— Наемникам был обещан полный иммунитет к уголовному преследованию, — продолжила Корсак. — Будто бы у их командиров имеется на руках документ от Службы Контроля. Что-то вроде краткосрочного найма для выполнения задания от конторы. Планетарному Управляющему о существовании такой бумаги было ничего не известно. В то время, как документ должен был в обязательном порядке пройти регистрацию в единой системе.

— Еще бы, — хмыкнул я. — Это же прямое доказательство причастности Траубе к атакам. Ну и к их операции вообще.

— Было бы здорово забрать бумагу у наемников, — мечтательно проговорил сержант. — Если там подпись Траубе, этого хватит, чтоб законопатить этого господина далеко и надолго.

— Я уже запросил помощь в окрестных городах, — кивнул я. — Плюс, парней с митингов пока по домам не отпустили. Это на случай, если придется базы наемников штурмовать.

— Уничтожат документ, — вздохнул Фелиш. — К гадалке не ходи. После первых же выстрелов, сожгут.

— А ты бы сжег? — снова заспорил Могильони. — Быть может, это их единственный шанс безболезненно сбежать с Авроры. Мол, я — не я. Это все злобный Траубе. «Нас вынудили», и все такое…

— По результатам разберемся, — пообещал я. — Есть у меня сомнения, что наемники сейчас станут сопротивляться. Но, на всякий случай, я хочу обеспечить численное преимущество.

— Пф, командир, — снова воспрял Фелиш. — Дело к концу движется. Они же не идиоты. Сейчас любой выстрел в нашу сторону для них может каторгой закончится.

— Представим на миг, что они отбились, — мрачно процедил капитан. — И что дальше? Куда они денутся? Против них целая планета. Ни спрятаться, ни укрыться. Думаю, сдадутся сразу.

— Посмотрим. В любом случае, из показания нам пригодятся, — кивнула Хельга. — Эти, шестеро из подвала, врут и изворачиваются. Друг на друга вину переваливают. И на Траубе еще. А на применение спецсредств Управляющий пока разрешения не дает.

— Опять этот Траубе, — вспыхнул сержант. — Творит, что захочет. И управы на него нет. Может, привалить его по-тихому? Типа, нарвался на мародеров, и пострадал? До больнички довезти не успели…

— Так легко он не отделается, — погрозила пальчиком Корсак. — Его нужно судить. Причем так, чтоб вся Федерация это видела, и знала, что бывает с самозваными «хозяевами» планет.

— У нас на него ничего нет, — развел руками Могильони. — Ничего такого, за что ему бы виселица грозила. Ну сотрудничал с группой мятежных олигархов. И что? Это не запрещено. Взятки они ему не давали. Ни единого упоминания об этом нет. Индульгенция для наемников под большим вопросом. Да и то — это скорее должностной проступок. Никак не преступление федерального уровня.

— А участие наших заграничных «друзей»? — сверкнул глазами Фелиш. — Неужели глава контролеров ничего об этом не знал?

— Гаутами дал показания, о том, что торговля удобрениями была нужна для финансирования наемников. Он не смог припомнить, откуда именно взялись контакты фирмы-поставщика. И не может объяснить, почему закупочные цены были настолько низки, — пояснила лейтенант.

— А они были? — торговля португальцу была близка. Без этого важно навыка, содержать успешное кафе не получилось бы. — Цены эти?

— На сорок процентов ниже аналогичных, для других покупателей, — кивнула Корсак. — Я проверила.

— Жадные ублюдки, — скривился капитан. — Они еще и денег своих пожалели для операции. А вот травить почву на Авроре для них нормально…

— Они планировали резкое увеличение производства товаров на заводах и фабриках. Помнишь? — напомнил я. — Вода с предгорий. Без воды, фермеры все равно бы бросили свои наделы.

— А что с той технологией? — поинтересовался я. — С добычей металлов из морской воды? Они рассказали: откуда она должна будет взяться? Военная разведка не располагает сведениями ни о чем подобном. Исследования проводились, но были признанны бесперспективными. Слишком большой расход энергии для того, чтоб это было экономически эффективно.

— Один из богатеев обмолвился, что чертежи уже находятся у Траубе, — кивнул капитан. — Это отличный повод обыска офиса и жилища главы контролеров. Но Управляющий пока не дал санкции. Мешает постановление депутатов. Федеральная схема управления планетой все еще не активна.

— Пока эти говорящие головы соберутся, наш «хозяин» уже до границы долететь успеет, — проворчал Фелиш.

— Это вряд ли, — хмыкнул я. — На орбите флот Федерации. Перехватят, и начнут задавать коварные вопросы. Причем, попадет он в руки военной разведки. А тамошние ребята будут просто счастливы прищучить контролера.

— Конкуренты, — охотно согласился со мной Могильони. И улыбнулся.

— Так что нам нужно или форсировать отмену постановления, или как-то спровоцировать Траубе на активные противоправные действия.

— Или и то и другое, — снова кивнул капитан.

— Думаю, этот сукин сын и сам активизируется, если отменить блокаду, — засмеялся сержант. — Сами подумайте! Это сейчас он здесь, как рыба в воде. А стоит открыть планету, с неба спустится толпа строгих начальников, которые страсть, как любят задавать глупые вопросы. А уж вопросов к господину Траубе накопилось предостаточно.